Алексей Венедиктов - Особое мнение - 2020-06-08
08.06.2020
А. Соломин
―
17.07 в российской столице. Вот такое карнавальное настроение придаем сегодняшним серьезным темам. Алексей Венедиктов в студии сегодня вместо Сергея Маркова. Если вы вдруг пришли на известного политолога, не удивляйтесь, Сергей Марков сегодня по своей инициативе соскочил. Алексей Венедиктов нас в этом смысле выручит. Здравствуйте.
А. Венедиктов
―
Добрый день.
А. Соломин
―
Начну с темы, связанной с голосованием по поправкам в Конституцию. Кажется, определяются позиции разных сторон. Прежде всего, оппозиции, которая долго раздирала по этому вопросу. Ваше отношение к позиции «Яблока» и КПРФ. Кто из них убедительнее?
А. Венедиктов
―
Они пока не мотивируют... Приблизительно понятно, почему они заняли такую позицию. Россия приближается к цивилизованным странам в этом смысле. Я думаю, что одну и другую партию тащит за собой электорат. Понятно, что электорат КПРФ, во-первых, очень сильно пострадал от пенсионной реформы и его отношение к Путину меняется с позитивного – Крым – на негативный – пенсии. Во-вторых, история с пандемией, люди чувствуют себя плохо. Электорат КПРФ такой, в общем, небогатый, скажем так. И не стал более богатым за время пандемии. И поэтому КПРФ довольно чутко, услышав запрос своего электората и низовых партийных организаций, которые ближе к народу, приняла позицию антипутинскую. Просто не надо притворяться, никаких поправок 206 в Конституции не существует. Существует один вопрос – вопрос о доверии Путину. И электорат КПРФ, левый электорат, он потерял это доверие. Крым не спасает. И поэтому руководство КПРФ приняло решение – против Путина.
А. Соломин
―
Против обнуления.
А. Венедиктов
―
Против Путина. Что касается электората «Яблока», образованного класса, который в основном составляют бюджетники и в этом смысле не сильно потерявшие по деньгам в пандемии. Но люди, которые к таким ухищрениям, которые тут выстраивала администрация президента, относятся брезгливо. Брезгуют. Все эти процедуры, два метра. Обнуление. И «Яблоко» идет по этому пути вслед за своим электоратом, который не желает вообще к этому иметь никакого отношения.
А. Соломин
―
Я не очень понял, чем принципиально отличается электорат «Яблока» и КПРФ. Тоже бюджетники.
А. Венедиктов
―
Во-первых, уровень образования. Электорат «Яблока» это городское население, как правило, в большинстве. С высшим образованием. Эти люди брезгливее по отношению к этой власти, которая так себя некультурно ведет. Поэтому не хотим к этому иметь отношение. До свидания.
А. Соломин
―
Снобистская позиция.
А. Венедиктов
―
Брезгливая. Я настаиваю на слове «брезгливая». Слово «снобистская» имеет негативную коннотацию, а слово «брезгливая» имеет нейтральную коннотацию. И, наконец, возможная поддержка электората Навального раскололась. Мы видим, что люди, которые поддерживали каждый раз позицию Навального, одни выступают за бойкот, другие - за голосование против. Поэтому Алексей занимает двузначную позицию, в основном склоняется к бойкоту. Это следует из его блога. Но не исключает и голосование против.
А. Соломин
―
То есть у него нет позиции по сути.
А. Венедиктов
―
Нет, он все-таки склоняется к бойкоту. С моей точки зрения. Но это очень интересно, что эти партии, если считать Навального партией, они идут за своим электоратом, они слышат свой электорат, они чуют свой электорат. Они двигаются очень аккуратно в этом направлении. Не ведут за собой электорат, а следуют за ним. И понятно, что «Единая Россия» будет призывать голосовать за, потому что Путин – наше знамя боевое, Путин – наше знамя, оплот. Вера, гордость. И, естественно, они будут голосовать за. Теперь смотрим за «Справедливой Россией» и за, соответственно, ЛДПР. Тоже могут быть ухищрения. Они тоже изучают свой электорат. Поэтому это интересный расклад политических сил. Россия напоминает цивилизованную страну с развитой политической системой. Как видите.
А.Венедиктов: Никаких поправок 206 в Конституции не существует. Существует один вопрос – о доверии Путину
А. Соломин
―
Но когда артикулируется эта позиция, это хорошо. Понятно, о чем спорить. А позиция Навального вы говорите, он склоняется к бойкоту…
А. Венедиктов
―
Придет сюда – зададим вопрос. Пусть отвечает.
А. Соломин
―
Лариса Мазитова пишет: поэтому «Яблоко» никак до власти не доберется. Ведь есть же правда в этих словах.
А. Венедиктов
―
Наверное, есть. Вообще брезгливость для политика это роскошь. Но «Яблоко» не либеральная партия, она социал-демократическая с моей точки зрения. По взглядам. Но я вам должен сказать, Лариса, что существуют в разветвленных системах либеральные партии, которые набирают 5-7% и для них их взгляды, их электорат гораздо важнее, чем захватить власть или выиграть власть или завоевать власть. Они потом становятся союзниками в каких-то вопросах победителей или побежденных. Но сами по себе никогда не могут завоевать власть, потому что они слишком брезгливы. Это правда. Брезгливость это такое чувство, которое не дает возможности быть сильным.
А. Соломин
―
Если вы говорите, что коммунисты четко формулируют свою позицию – мы против Путина. Не получается ли так, что позиция бойкотировать выборы, она как бы противоположная.
А. Венедиктов
―
Нет. В данном случае, конечно, интересно, Алексей, посчитать, сколько голосов будет за. Сколько Путин и его команда убедит и плюс административный ресурс, конечно. В Москве меньше, в стране – больше. Но я говорил, по-моему, в субботу у Бунтмана в программе «Будем наблюдать», что есть контрольные цифры. Они такие: Собянин – пропутинский мэр, безусловно, получил в Москве на последних выборах 1,5 миллиона голосов. Путин на последних выборах получил 3 миллиона 200 тысяч, а на предпоследних 2 миллиона голосов. Я думаю, что если сторонники поправок в Конституцию получат между собянинскими полтора и путинскими два наберут, это будет ресурс путинской правительственной истории. По Москве это вот так.
А. Соломин
―
А какой сигнал дадут те люди, которые не придут на выборы из протеста?
А. Венедиктов
―
Никакой. Кому? В Москве 7,5 миллионов избирателей. Протестный электорат в Москве от прохоровских 800 тысяч до навальновских 623 тысяч - это миллион сейчас. Я считаю. Пропутинский электорат в Москве – 1,5, а антипутинский – 1. Вот соотношение. Если оно изменится, вот это будет сигнал.
А. Соломин
―
Секундочку. Подождите.
А. Венедиктов
―
Туповат. Тебе Путин уже говорил, что ты туповат?
А. Соломин
―
Те люди, которые сказали, что мы не пойдем на выборы, потому что мы не признаем эти выборы, их позицию донести до власти.
А. Венедиктов
―
Нет, власть их изучает, безусловно. Но считает, что большинство людей, которые не приходят это люди, которым все равно. Еще раз повторяю, антипутинский электорат в Москве достигает миллиона. Вот если он будет меньше миллиона – значит, что оппозиция не мобилизовала свой протестный электорат. А если будет больше миллиона – значит мобилизовала. Вот как считается.
А. Соломин
―
То есть не мобилизованный, а просто не считаются оппозицией.
А. Венедиктов
―
Конечно.
А. Соломин
―
Вы обсуждали выборы в субботней передаче, но сегодня состоялось заседание Общественной палаты, где должны были рассматриваться вопросы по формату голосования. Что с этими пресловутыми, поясните, как принималось решение по шатрам.
А. Венедиктов
―
Как только появились какие-то вещи совершенно невозможные, на мой взгляд, которые ломают, во всяком случае, московский стандарт выборов, я начал разговаривать с московскими властями и ЦИК по поводу бессмысленности этого мероприятия. Понятно, что есть федеральный закон. Но бессмысленности наблюдения и участия Общественной палаты, меня в этих историях. Были вещи, которые отбить невозможно, потому что это федеральный закон, я имею в виду надомное голосование и не занесение показателей паспорта. Самим избирателем. Это невозможно отбить, потому что это федералы. Но что было возможно отбить в Москве и убедить московский избирком и мэрию, и моих коллег по Общественной палате, и политические партии - то, что в Москве совсем не нужны шатры и палатки. Сегодня председатель Мосгоризбиркома это заявил, что Москва выступает против этого. То, что нам надо сохранять видеонаблюдение все 7 дней, когда будет идти голосование на участках, это удалось отбить, будет видеонаблюдение 7 дней. Правда, только в последний день оно будет транслироваться в Интернет. Но оно сохранится. Оно будет писаться. И ночью тоже. Наблюдатели смогут ее смотреть в штабах. Не будет для избирателей, наблюдатели будут. Но в последний день оно будет. Это удалось отбить. И удалось отбить, что скажем так иногородние не могут записаться на электронное голосование в Москве.
А. Соломин
―
Только по прописке.
А. Венедиктов
―
Только по постоянной регистрации, даже не временной. У нас была смешная история, Женя Альбац ночью написала, она в Мичигане. Не в Миннеаполисе. Что я не могу зарегистрироваться на госуслугах. Электронное голосование было для того, чтобы Женя Альбац могла из Мичигана, это я все для нее делал, для подружки. Чтобы из Мичигана можно было проголосовать. Вот мы сегодня ей поможем. Если это госуслуги, то этот сайт первый раз принимает участие в электронном голосовании. До этого был Мос.ру. Поэтому я бы рекомендовал всем тем, которые хотят все-таки проголосовать электронно за или против, через Мос.ру, где мы уже проходили три голосования. А не через госуслуги. Мы так и сделаем. На сегодняшнее утро зарегистрировалось 134 тысяч 86 человек. На электронное голосование. Ну на предыдущее электронное – 10 тысяч из 7,5 миллионов.
А.Венедиктов: Пропутинский электорат в Москве – 1,5, антипутинский – 1. Вот соотношение. Если оно изменится, это будет сигнал
А. Соломин
―
Чем объясняете такое…
А. Венедиктов
―
Эпидемией. Люди те, кто хотят проголосовать за или против и я сегодня это подчеркивал на заседании палаты, нам совершенно не должно быть важно, как люди хотят голосовать. Нам важно дать им такую возможность. Они не хотят пускать к себе комиссию на надомное голосование, и не хотят идти туда, где будет масса народу. И эти 134 тысячи человек зарегистрированных за 2-3 дня, началась запись буквально только-только. Это означает, что под полмиллиона у нас может быть. И тогда у нас могут накрыться серверы. И именно поэтому электронное голосование как в Эстонии – предварительное. Его не будет в день голосования 1 июля. Можно будет проголосовать с 25-го по 30-е. Если ты записался, попал в реестр, ты не смог проголосовать, ты можешь пойти на свой участок и проголосовать 1-го числа бумагой.
А. Соломин
―
Если что-то случилось.
А. Венедиктов
―
Нас упрекали в том, что есть люди, которые не смогли проголосовать, правда, их никто не нашел. Но говорят, что были. И мы услышали эту историю и придумали, сделать как в Эстонии. Мы в этот раз не успели сделать с правом отзыва голоса, как мы хотели. Как в Эстонии. Потому что никто не ждал, что будет к Конституции, мы это делали через полтора к ГД. Избранию. Но мы успели договориться и убедить, кстати, Мосгоризбирком, даже ЦИК в том, что электронное голосование будет досрочное.
А. Соломин
―
Завтра в эфире радио «Эхо Москвы» после 9 часов будет интервью с начальником управления по совершенствованию территориального…
А. Венедиктов
―
С разработчиком.
А. Соломин
―
…правительства Москвы. Тот человек, который разрабатывает эту систему. Артем Костырко. Вы сможете свои вопросы задать ему. Завтра в Развороте утреннем. Алексей Алексеевич…
А. Венедиктов
―
Извини, можно я скажу. Женя Альбац всегда была, как и Навальный противником электронного голосования. Всегда. Можете посмотреть. Но как только ей приспичило проголосовать «нет» - она записывается на него. И правильно делает.
А. Соломин
―
Большинство людей, которые считают это голосование фейком, само по себе голосование…
А. Венедиктов
―
Я тоже считаю, что оно избыточное. Я не считаю фейком. Я считаю, что оно не нужно.
А. Соломин
―
Об этом отдельно поговорим. Они мотивируют свою позицию тем, что формат такой, что все нарисуют. Вы говорите, что по форме принимаются меры, которые позволят максимально проконтролировать этот процесс.
А. Венедиктов
―
Нет. Я не так говорю. Те правила, которые принял сначала федеральный парламент, подписал Путин, а потом ЦИК… своими рекомендациями. Они, безусловно, дополнительные возможности для фальсификаций создают. Больше, чем это было на президентских или московских выборах. Безусловно. Сомнений у меня нет.
А. Соломин
―
Вы говорите по России.
А. Венедиктов
―
Москвы это тоже касается. Потому что сейчас в Москве будет огромное надомное голосование. Нам удалось за 13 лет это надомное голосование на московских выборах увести на 120 тысяч, на президентских – 187 тысяч человек. Там действительно есть лежачие больные. Но мы сделали условия, по которым человек имел право вызвать к себе комиссию. Нужно было доказать, что ты не можешь прийти на участок. Сейчас федеральный закон и ЦИК сняли это. Теперь каждый может, как бы доказать. …А это мой каприз, хочу и придите. Конечно, больше условий для давления. Для фальсификаций. Еще раз повторю по поводу электронного голосования, буду его защищать. Сломать электронное голосование в том виде, в каком оно сейчас есть на московской программе – можно. Заменить - нельзя. Можно поломать. Поэтому досрочно.
А. Соломин
―
Я просто хочу понять тогда, цель ваша в том, чтобы создать максимальные проблемы для фальсификаций
А. Венедиктов
―
Нет, моя цель такая – что каждый человек, который хочет проголосовать, должен быть уверен в том, что его голос посчитают, как он проголосовал. Или не посчитают, если он не проголосовал. Моя цель отнюдь не борьба с фальсификаторами, а возможность для граждан честно проголосовать и честно посчитать. В этом борьба с фальсификаторами. То есть она вторичная. Если люди не могут прийти, они не на дом должны вызывать комиссию, а электронно проголосовать. Не нужна им никакая комиссия, грубо говоря. Вот я о чем говорю.
А. Соломин
―
Вы только что упомянули в своей передаче, в субботу говорили, что это голосование свидетельствует только об одном – политическое решение президента Путина, который демонстрирует таким образом, что он не собирается зависеть от голосования, ГД или Совета Федерации.
А. Венедиктов
―
Да.
А. Соломин
―
Означает ли это фактически признание того, что законодательные органы не являются представителем своих избирателей.
А. Венедиктов
―
Ты спрашиваешь точку зрения Путина или мою?
А. Соломин
―
Вашу точку зрения.
А. Венедиктов
―
Моя точка зрения заключается в том, что Владимир Владимирович прекрасно понимает, что законодательная власть это инструмент его Путина для достижения, я бы даже сказал, оформления каких-то целей. Он формалист, он легалист, ему нужно оформлять законы в соответствии с международными правилами. Он хочет быть членом клуба «восьми», «двадцати», «сорока» и так далее, он хочет встречаться, не быть изгоем. Для этого ему нужны законодательные органы власти, которые лишь оформляют его решение. То есть они безвольны и бессильны. Импотенты, короче говоря, которые выполняют ровно то, что говорит президент и его администрация. И он это демонстрирует. Если раньше, не надо думать, что Путин все время один и тот же. Он демонстрировал внимание, уважение, приезжал. Знаете чего, чего вы там приняли в соответствии с Конституцией, мне по фигу. Вот я свою власть имею от народа. А если имею от народа, какой импичмент. Даже в голове не держите. Какое неудовольствие от меня. Вот же в чем дело. Я думаю, что Путин в это верит уже. Я считаю, что после Крыма, в Крыме случился мощнейший перелом. Он увидел народную любовь. Именно любовь. И у него прямой контракт с народом. Он автократор в этом смысле. Как многие автократоры я бы не так даже сказал, я бы сказал, что для людей, которые изучали историю, этот режим становится похож на цезаризм. Который ввел Цезарь немножко, а потом Август. Знаешь, что император Август в первом веке нашей эры, он сохранил все республиканские институты. Только он сам избирался консулом много-много раз. Только он сам накладывал на сенаторов опалу. Его сенат послушно штамповал все решения. Еще при Цезаре сенат, как известно, выступал часто против Цезаря, в конце концов, его там и укокошили. При Цезаре, а режим назывался цезаристский, вот он Цезарь и народ. А вы все институты, слушайте меня и народ.
А.Венедиктов: Моя цель не борьба с фальсификаторами, а возможность для граждан честно проголосовать и честно посчитать
А. Соломин
―
Просто формально выполняйте свою функцию. Это имитация демократии называется.
А. Венедиктов
―
Называется по-разному. Я называю это режим Цезаря.
А. Соломин
―
А почему вы думаете, что Владимир Путин ощутил народную любовь?
А. Венедиктов
―
Потому что я это вижу. Я по нему это вижу. По его действиям вижу. Он все время апеллирует через голову элит, к народу.
А. Соломин
―
Да, но элиты к нему приходят с хорошими новостями. Как народ вас любит.
А. Венедиктов
―
Это разные вещи. Он им не верит.
А. Соломин
―
А как он чувствует эту любовь?
А. Венедиктов
―
Ему организуют встречи с народом. И на выборах он получает, я говорю, когда были выборы президента последние, в 18-м году, все удивились, что Путин в Москве все-таки, извини, я по Москве, получил больше половины голосов. 60%. 3 миллиона 200 тысяч из пришедших. И это, между прочим, типа 45-47% от избирателей. Я тебе говорю, честно пришли и посчитали. Когда мне с выпученными глазами даже сотрудники мэрии говорили, что мы не ожидали, что столько. Он же всегда у нас меньше половины получал. Ребята, это эффект Крыма. Люди пришли, сказали ему «спасибо». В том числе. И он таким же образом это расценивает. Это любовь. Благодарность.
А. Соломин
―
Крымская эпоха уже закончилась. Началась ковидная.
А.Венедиктов: Он хочет быть членом клуба «восьми», «двадцати», «сорока», он хочет встречаться, не быть изгоем
А. Венедиктов
―
Я так не считаю. Не сменяют одна другую. Да, конечно, Крым ржавеет и осыпается в смысле присоединения, заслуги Путина. Мы в середине ковидной эпохи, еще неизвестно, кто будет победителем ковида. То есть известно – Путин.
А. Соломин
―
Он уже себя, по-моему, объявил победителем.
А. Венедиктов
―
Нет. Народ должен в это поверить и быть ему благодарен.
А. Соломин
―
С. С. Собянин сегодня отменил режим пропусков в Москве. Вовремя, поспешно или поздновато?
А. Венедиктов
―
Мы обсуждали буквально полчаса назад в редакции, отменяем ли мы режим удаленки, гостей, ведущих, корреспондентов. И нет, Сергей Семенович, говорю я ему, мы не пойдем вашей дорогой. Нас никто не заставляет проводить парад, проводить ярмарки. Проводить голосование. Мы сохраняем удаленку для абсолютного большинства наших сотрудников, гостей. Мы видим, как статистика, которую вы же публикуете, не показывает, что ковид побежден. Те же 2 тысячи ежедневно вновь выявленных заболевших. Те же 50 плюс каждый день погибших. И я не хочу, чтобы эпидемия на станции, не хочу брать на себя ответственность. Что эпидемия на станции придет. Она не пришла до сих пор, но придет, если так себя вести. Мы прекрасно понимаем, что решение Собянина, два его избирателя его поддавливали на это. С одной стороны это Путин, абсолютно видим, как политически Путин руками Поповой, Мишустина, своими руками говорит, что все, снимаем всё. У нас тут ярмарка, потому что день России, потом парад, потом выборы сразу целую неделю. Потом еще что-нибудь. Всё, значит победили. А второй его избиратель – это москвичи. Которым, естественно, надоело сидеть по домам. Выполнять какие-то иногда важные. Иногда дурацкие ограничения. И сегодня очень интересно, те самые люди, которые оппонировали Собянину, говорили, что вот уже Прага сняла, уже Трамп из Вашингтона отзывает, вот Барселона. Вот границы открывают. А ты все это самое не открываешь. Эти же люди сегодня пишут в своих фейсбуках, как говорит Путин и прочее о том, что: а, это рано, это под давлением, как ты смеешь.
А. Соломин
―
Может они передумали.
А. Венедиктов
―
Это тоже его избиратели. И Путин его избиратель. И это его избиратели. И он сдался. Напрасно. Я не поддерживаю такое резкое решение. Я поддерживаю отмену прогулок по графику. Я не поддерживаю то, что он сразу 65+ решил, что все проходят. Вернул льготные билеты. Абсолютно не поддерживаю. Это зона риска. И по политическим мотивам отменять этот карантин, как я его называю, я не самоизоляцию, это неправильно. Но я понимаю, почему это сделано. С одной стороны - Путин, с другой стороны – оппоненты из его избирателей, москвичей.
А. Соломин
―
Мы сделаем короткий перерыв для новостей и рекламы. Смотрите нас в Ютубе на канале «Эхо Москвы», в Яндекс-эфире тоже не забывайте.НОВОСТИ
А. Соломин
―
Программа «Особое мнение». Чуть продолжим тему, связанную с самоизоляцией, режимом карантина, как вы его назвали. Кстати многие по этому поводу с вами мы поспорили.
А. Венедиктов
―
Ну пусть спорят.
А.Венедиктов: И Путин его избиратель. И это его избиратели. И он(Собянин) сдался. Напрасно
А. Соломин
―
Карантин не объявляли.
А. Венедиктов
―
Господи, я называю режимом карантина. А вы можете спорить сами с собой, встаньте у зеркала, высуньте язык и спорьте. Это карантин.
А. Соломин
―
Если я правильно понял вашу позицию, вы считаете решение политическим и преждевременным.
А. Венедиктов
―
Ну какие-то вещи преждевременные, какие-то хорошо. Но я хотел сказать про пропуска. Мы начали говорить в перерыве. Вот сегодня Ивановская область ввела для всех приезжих двухнедельный карантин. Если ты хочешь поехать в Ивановскую область: либо карантин, либо справку о том, что у тебя соответственно антитела или что-то. И многие области РФ субъекты федерации не снимают этот двухнедельный карантин. Кстати, Британия. Это не субъект РФ, ввела двухнедельный карантин. У меня вопрос. А Москва на въезд нуждается в двухнедельном карантине. Для тех, кто въезжает сюда. Из Ивановской области. Из Краснодарского края. Из Подмосковья. Из Псковского края. Нуждается или нет? Это вопрос пропусков. Кстати. Надо всех пускать? Сейчас снимем. Пусть все едут назад. Я хочу сказать, что в РФ идет подъем заболеваемости. Вот если вычесть Москву и даже с областью, то еще совсем недавно вся остальная Россия имела полторы недели назад 5 тысяч заболевших в день. Вновь выявленных. Сейчас имеет 6500. Ну расскажите мне. Мы запускаем самолеты из Китая со снятием карантина. Это вопрос пропусков. Какие должны быть пропуска. Для кого должны быть пропуска. Что правильно.
А. Соломин
―
Вам на это возразят вот как. Пропуска, если бы этот режим исполнялся, это можно было бы назвать эффективной мерой.
А. Венедиктов
―
Мы видели приказы, я даже публиковал украденный приказ полицейский: не жестить. Потому что эта история – история сдерживания так называемого. Это как атомное оружие. Оно у нас есть, но мы его не применяем.
А. Соломин
―
Пугалка.
А. Венедиктов
―
Конечно. Как говорила Голда Меир, премьер-министр Израиля, когда ее спрашивали, есть ли у Израиля атомное оружие. Она говорила так: атомного оружия у нас нет, но если будет надо, мы его применим. Это вот та самая история. Сколько-сколько штрафов отменено? А я вам скажу. Что на субботу из 22 тысяч оспоренных автомобильных штрафов уже 7 тысяч отменено. Треть. Понятно, что это для того чтобы люди сидели дома. Понятно, что и ликвидация бесплатного проезда социальных карт была не из жадности. А для того чтобы люди сидели дома. Миллион 800 тысяч это 15% населения Москвы, которое имело бесплатный проезд 65+ сидело дома. Сегодня с завтрашнего дня отменяются. Я считаю, рано. Можно было отменить пропуска и пусть люди в возрасте гуляют. Без пропусков, без всего. Но не надо было сейчас еще отменять бесплатный проезд. Это сдерживание. Хотите – платите.
А. Соломин
―
Это экономический инструмент.
А. Венедиктов
―
В этом смысле экономический инструмент. Есть административный инструмент - штраф. Тоже экономический инструмент. Еще раз повторю, весь вопрос в объеме и заданности этих штрафов. Я привел пример, мне же никто не отвечает. Впускать или нет людей в Москву таким же образом. Москвичей не впускают. Их напрямую обвиняют в том, что они там в Краснодарский край завозят ковид.
А. Соломин
―
Давайте я проголосую.
А. Венедиктов
―
За что? Проголосуй. Ты ведущий.
А. Соломин
―
Для жителей Москвы, наверное, голосование.
А. Венедиктов
―
Нет, а ты сделай для всех. Нужно ли в ваш субъект федерации сейчас с учетом эпидемиологической…
А. Соломин
―
Двухнедельный карантин.
А. Венедиктов
―
Или специальные пропуска. Неважно, карантин это сдерживание все. Карантин, пропуска. Справки. Это все сдерживание.ГОЛОСОВАНИЕ
А. Соломин
―
Если нужно ввести – 101-20-11, если это не необходимо – 101-20-22. Проведем голосование. Чтобы снять вашу претензию.
А. Венедиктов
―
Это не снимет претензию. Есть разные точки зрения на это и на это должны отвечать на самом деле эпидемиологи. Которые дают Собянину разные советы. Ну и Путину. Разные советы. Они все даже в публичном поле, обратите внимание, врачи, специалисты, эпидемиологи, санитарные врачи, бывшие санитарные врачи, Онищенко. Дают разные советы. И как политик должен принимать решение. Я скажу для наших слушателей. Мы сейчас повторяю, сидели, обсуждали, снимать удаленку. Наш карантин. И разные заместители мои давали разные советы. Я пытался и добился консенсуса. Тем не менее, люди понимают по-разному. Это нормально. Только ответственность на мне. Я своим приказом вызываю людей на работу. А потом они заболеют и умрут. Я своим приказом, не те, кто мне дает советы. Не врачи, а этот врач академик мне сказал. Путин, Собянин, Джонсон, Трамп, Макрон. Может так сказать? Не может. Не может. В этом проблема. Разные советы. Мы в новой ситуации. Мы в ситуации средневековой чумы. И современные лидеры в прозрачном мире не знают, как себя вести. Как ограничивать свободы.
А. Соломин
―
Почему государство здесь должно выступать в роли воспитателя, который следит с детсаду…
А. Венедиктов
―
Почему воспитатель.
А. Соломин
―
Ответственность не должна быть на этих людях…
А. Венедиктов
―
Потому что ответственность за безопасность, государство несет на себе функцию безопасности. Таков общественный договор. Конечно, люди и, кстати, я поругал Собянина, теперь похвалю Собянина. Собянин - единственный политик, который благодарит граждан, москвичей за то, что они вели себя ответственно. И все время говорит, что вот москвичи, которые… Единственный. Конечно, там есть доля нашей ответственности. Безусловно. За свою семью и за себя лично. Но не за город. Я не отвечаю за город. Эти люди, которые идут мимо меня по улице, они мне не знакомы. Почему я за них должен отвечать. Я за себя отвечаю. Вопрос маски – это мой вопрос. Вопрос перчаток – мой вопрос. Вопрос невыхода моих пожилых родственников – это мой вопрос. И так далее. Поэтому вот я отвечаю не как главный редактор, а как житель Москвы за очень маленькое количество людей. Но это маленькое количество людей сливается с другими семьями на улице. И в магазине. У которых другое понятие об ответственности. Иное.
А. Соломин
―
Совершенно верно.
А.Венедиктов: Собянин - единственный политик, который благодарит граждан за то, что они вели себя ответственно
А. Венедиктов
―
Ну и вот так.
А. Соломин
―
И вправе каждый из этих людей…
А. Венедиктов
―
Он же не за меня решает. Как у нас не так много в Москве, но больные люди с установленным ковидом сбегали и уходили по улице в местах, они за себя отвечали или тебя заражали? Случайно чихнув рядом с тобой в одном метре. На улице случайно. Вот тебе вся история. И таких людей может быть немного, а дальше это начинает идти волной. Поэтому это общественный договор между властью и обществом. И гражданами.
А. Соломин
―
А мне кажется, это создает опасность распространения этого подхода: государство обязано обеспечить вашу безопасность.
А. Венедиктов
―
Государство обязано обеспечить нашу безопасность в том секторе, где оно может обеспечить эффективно безопасность. Сейчас посчитало, что обеспечение эффективной безопасности это пугалки. А не жесткая полицейская дубинка на самом деле. Сколько-сколько повторяю, людей было оштрафовано? Я задал вопрос. Сколько людей, людей, не машин, было оштрафовано? По социальному мониторингу – отдельно. По остановленным людям на улице. Когда будут цифры – я вам покажу. И напомню вам, 15 миллионов живет в Москве. Вот сколько людей было оштрафовано за 2,5 месяца. Меня на машине, меня сейчас возит сын, потому что водитель один на самоизоляции. За 2,5 месяца остановили три раза нашу машину. Всего три раза. Нет жесткача. Но у нас были все справки, перчатки, у нас маска висела. Мы соблюдали все, на всякий случай. Потому что понимали, что нас вот так придерживает государство. Это был мой договор с этим государством. И это правильно.
А. Соломин
―
Березка белая говорит: а почему сразу маски не ввели, а только через два месяца. Вот где собака зарыта.
А. Венедиктов
―
Потому что если вы помните, врачи эпидемиологи, в том числе ВОЗ давала разные ситуации. Сначала говорила, что маски не нужно. Это ВОЗ давала рекомендации. А кого еще слушать? Потом маски всюду обязательно. А теперь вот с завтрашнего дня маски обязательны только в местах общего пользования. Магазинах, закрытых помещениях. И в общественном транспорте. Если у вас всемирная организация труда или министерство наше здравоохранения или Роспотребнадзор дает разные в течение этой болезни рекомендации политикам, какой указ должен писать Путин, Собянин, я не знаю, кто еще.
А. Соломин
―
Вы просили ответ.
А. Венедиктов
―
Я ничего не просил. Я к ним не обращался.
А. Соломин
―
Вы же не отвечаете, обращаясь к ним.
А. Венедиктов
―
Они отвечают.
А. Соломин
―
Ответ они сформулировали. 75% говорят, что нужно ввести двухнедельный карантин.
А. Венедиктов
―
Понятно, ограничения на въезд.
А. Соломин
―
Мне совершенно эта позиция непонятна.
А. Венедиктов
―
Чего делать-то, если у тебя рядом в той же области…
А. Соломин
―
Ограничивать себя.
А. Венедиктов
―
Секундочку. Ты приходишь на работу, ты едешь в машине, в метро. В этой машине до тебя едет другой.
А. Соломин
―
Я бы все сделал для того, чтобы минимизировать риски.
А. Венедиктов
―
И, тем не менее, я тебя уверяю, что Евгений Ройзман, у которого обнаружился коронавирус, между прочим, но который будет сегодня из дома в эфире. Он тоже все делал, я знаю Женю, он очень тщательный человек. А ты думаешь, что Песков не очень тщательный. Думаешь, люди, которые общаются с президентом не очень тщательные? А я тебе могу сказать, почему Мишустин заболел. Я знаю. Потому что один из членов его семьи взрослый отказался соблюдать режим самоизоляции. Они живут вместе. Но он отказался, он взрослый. И вот тебе премьер-министр на две недели улетел.
А. Соломин
―
Совершенно верно. Но пострадал – поплатился.
А. Венедиктов
―
Так вся семья поплатилась.
А. Соломин
―
И каждый после этого будет более внимательно…
А. Венедиктов
―
Ну понятно. Тебе бы в средние века трубадуром быть. Сладким.
А. Соломин
―
Наше время подходит к концу.
А. Венедиктов
―
И это, слава богу.
А. Соломин
―
Алексей Венедиктов, главный редактор радио «Эхо Москвы». В комментариях вы можете выразить свое согласие или несогласие с позицией…
А. Венедиктов
―
В лайках.
А. Соломин
―
В лайках или дизлайках. Совершенно. В лайках лучше. Сразу после нас большая информационная программа «Эхо Москвы» по радио. В 19 часов «Особое мнение» с главным редактором сайта Карнеги.ру Александром Бауновым. После 20 - Евгения Альбац в программе «Полный Альбац». А после 21 – Евгений Ройзман в программе «Личный прием». Спасибо большое, Алексей Алексеевич.