Глеб Павловский - Особое мнение - 2019-11-20
А.Соломин
―
Добрый день, приветствую аудиторию радиостанции «Эха Москвы», меня зовут Алексей Соломин, и наш сегодняшний гость – политолог Глеб Павловский, здравствуйте.
Г.Павловский
―
Здравствуйте.
А.Соломин
―
С Путина хотел начать.
Г.Павловский
―
Ой.
А.Соломин
―
Хотя вы пожаловались, что скучный сегодня день, скучные новости.
Г.Павловский
―
Нет, давайте разделять – день сам по себе не скучный, а новости я просто не слушал, потому что это не нужно. Я каждый день могу сесть утром и написать новости этого дня: что-то запретили, кто-то убил жену, экономика выросла на 0,001% .
А.Соломин
―
А вырастет на полтора.
Г.Павловский
―
Выросла – обычно так торжественно сообщают за последнюю неделю. Закрыли или хотят закрыть какой-нибудь университет, но никак не могут закрыть, что там еще? – да, конечно же, арест – одного арестовали, другой убежал, что еще может быть? И падение рейтинга власти еще на процент. Вот все. Знаете, новости стали как в Северной Корее, даже в Советском Союзе они были веселее – там какие-то приезжали живописные борцы за мир, какой-нибудь пламенный товарищ из Азии Сук Эн Сын, были доярки, дояры, был пуск мартенов. Где у нас пуск мартенов? Нет у нас пуска мартенов.
А.Соломин
―
Я даже не знаю, что это, простите.
Г.Павловский
―
Вот видите. Невежество воцарилось, никто не знает, что такое цех горячей плавки.
А.Соломин
―
Цех горячей плавки? Может, и хорошо?
Г.Павловский
―
Да, распаханное количество земли. Теперь все новости относятся только к двум вещам: к власти и к энтропии, что в принципе одно и то же. То есть, к власти и как что-то где-то портится: упал спутник, заерзали жену, или жена зарезала мужа безразлично. И что еще? Да, - героический дан отпор украинской агрессии. Все-таки в старые времена агрессоры были покруче.
А.Соломин
―
«В городе убивали, грабили и насиловали».
Г.Павловский
―
Мы дали сегодня кому-то отпор?
Г.Павловский: Теперь все новости относятся к двум вещам: к власти и к энтропии, что в принципе одно и то же
А.Соломин
―
Сегодня мы назвали Зеленского «симпатичным парнем».
Г.Павловский
―
О, это большое событие.
А.Соломин
―
А вы говорите, что скучно. Правда, в общем контексте это все равно звучит как некий аванс – мол, еще непонятно, что он сможет. Да, ему кое-что удалось, были разведены войска в двух населенных пунктах, но непонятно, сколько это продержится и на что он способен вообще. Путин дает понять, что он присматривается к Зеленскому. С вашей точки зрения, - я чувствую, что я по какой-то колее пошел…
Г.Павловский
―
Да, вы просто по матрице шпарите. Одни по темнику, другие по матрице.
А.Соломин
―
Совсем скоро должна состояться нормандская встреча. С вашей точки зрения, это будет новое обострение конфликта Россия-Украина, или все-таки мы начнем находить пути выхода из него?
Г.Павловский
―
Там будет кадриль с обострениями – одновременно сближение, объятия на расстоянии, воздушные поцелуи, пару человек убили, одну лодку вернули, другую не вернули. И это надолго. Там нет решения. И нет готовности решать. На самом деле я подозреваю, что нет готовности решать и у Зеленского. У него просто другие проблемы, внутренние более важны.
А.Соломин
―
Это потому что всем выгоден этот статус-кво?
Г.Павловский
―
Нельзя сказать, что всем. Вряд ли можно сказать, что людям, которые живут под обстрелом, это выгодно.
А.Соломин
―
Двум странам?
Г.Павловский
―
Хотя тем, кто поставляет им товары и продовольствие, это выгодно. Потому что это большой бизнес – трансграничная контрабанда. Две страны? Украина - еще нельзя сказать, будет ли Зеленский строить на этом свою политику, тоже на таком тлеющем конфликте, который якобы каждую неделю чуть-чуть, на гомеопатическую дозу снижается, деэскалируется.А здесь-то в Москве точно – в Москве не хотят никакой деэскалации. В Москве хотят красивых «четверок», «пятерок» где-нибудь в Елисейском дворце в сиянии юпитеров что-то подписать, сфотографироваться, дать интервью. То есть, здесь нет желания просто снять проблему.
А.Соломин
―
C вашей точки зрения, важно Путину в рамках его срока решить проблему, или это ему абсолютно не интересно?
Г.Павловский: В Москве не хотят деэскалации - хотят красивых «четверок», «пятерок» где-нибудь в Елисейском дворце
Г.Павловский
―
У него нет рамок срока, поэтому у него нет такого критерия, - кстати, когда-то давно, чуть ли не на первом сроке, он говорил, что - да, срок коротковат, зато это подгоняет, заставляет ускоряться. А что его сейчас должно ускорять?
А.Соломин
―
Ну и к тем событиям, которые происходят вокруг. Госдума рассматривала поправки в бюджет, Екатерина Шульман говорит, что это очень интересный момент, потому что видно, как расставляются приоритеты, какие вылезают лоббисты. Вы какие выводы сделали из того, какие поправки пролезли в новый бюджет?
Г.Павловский
―
Я не являюсь аналитиком бюджета. Безусловно, совершенно права Екатерина, потому что бюджет это такой снимок поляроида, как выглядят итоги аппаратной конкуренции, невидимой нам, теневой за этот год.
А.Соломин
―
На что вы бы обратили внимание?
Г.Павловский
―
Я не анализировал бюджет, а вы спрашиваете, на что я обратил внимание. Я ни на что не обратил внимание, кроме профицита, конечно. Профицит есть? – есть. Значит, не все украли, можно еще расслабиться.Понимаете, в чем у нас проблема с бюджетом? - есть отдельная реальность людей, допущенных до бюджета, имеющих доступ. Разумеется, тоже непростой, у них много конкурентов, но они могут бороться за реальный приз. Это очень ограниченная группа участников. А остальные в нее не входят.
Ну, это ряд крупных госмонополий, то есть структуры, восходящие, так или иначе, к участникам кремлевского двора. А остальные просто вне игры. Есть регионы. Регионы, естественно, борются за бюджет, за рост. Но тут сейчас я уверен, что если посмотреть на финансирование регионов, мы увидим структуру инвестиций в выборы 20, и особенно 2021 года, выборы местные и промежуточные, но уже очень важные в сентябре 2020 года и совсем важные думские выборы 2021. Там уже идут инвестиции.
Вот один смешной пример - их называла тоже Екатерина – это 6 млн. долларов, которые выдали на карманные расходы Жириновскому.
А.Соломин
―
На «Институт мировых цивилизаций».
Г.Павловский
―
Да, на его «Институт мировых цивилизаций», хотя ни одна мировая цивилизация ничего о нем не знает. Но это понятно. Это говорит о том, что он является активом в перспективе следующих выборов, что само по себе неочевидно, потому что могли бы уже начать делать ставку на что-то другое. Но нет. Поэтому, конечно, в бюджете выделяются те регионы, чью лояльность оплатили за хорошее голосование в прошлый раз, за хорошую цифру и будущие, те, которые будут хорошо голосовать.
А.Соломин
―
Делаем короткий перерыв – напомню, что в эфире «Эха Москвы» политолог Глеб Павловский.РЕКЛАМА
А.Соломин
―
Продолжаем эфир, меня зовут Алексей Соломин и сегодня это «особое мнение» политолога Глеба Павловского. Глеб Олегович, еще вопрос по бюджету - большое количество поправок перепало ВЭБу, структурам, которыми занимается Игорь Шувалов. Ранее говорили, что команда Медведева очень сильно пострадала в результате перестановок, ухода Шувалова, но если говорить вашим языком, по поводу этого бюджета, получается, что инструменты, ресурсы у него все-таки огромные. Это означает, что команда Медведева сильна?
Г.Павловский
―
Да нет, думаю, такой вещи, как команда Медведева.
А.Соломин
―
Шувалов уже к ней не относится?
Г.Павловский
―
Это все равно, что говоря о колхозниках, использовать слово «крестьяне». Когда-то – да, когда-то там жили крестьяне. А теперь они колхозники. Теперь это все такой кремлевский или. Если угодно, Путинский колхоз. Нет там в этом смысле этих команд. Есть воспоминания о том, как когда-то они были, может быть даже чего-то хотели, но они стараются об этом не напоминать и сами не вспоминать.
А.Соломин
―
То есть, сегодня Игорь Шувалов это сольный игрок?
Г.Павловский
―
Каждый из них потенциально сольный игрок. Там нет солидарности. Солидарности там нет никакой. Иначе бы не находились в тюрьме как Абызов, например. И эти несчастные братья, которые там бегают по Европе и их извлекают. Нет, там такого нет. Все играют за себя и все планируют себя на будущее, которого, может быть у них и нет – на участие в транзите.
А.Соломин
―
А вы бы предрекли какое-то позитивное будущее игры Шувалова?
Г.Павловский
―
Ну, это сильный зверь. И его взять не так-то просто. Поэтому, конечно, тот, кто пойдет на него без рогатины, рискует остаться без головы. Он вполне сильный игрок. Он, кстати, был игроком независимо от Медведева. В период президентства Медведева эти люди остались неиспользованным активом, то есть, они были в активе, но Медведев не смог активизировать свои активы.
Г.Павловский: Шувалов - сильный зверь. Тот, кто пойдет на него без рогатины, рискует остаться без головы
Шувалов, конечно, сильный человек. Но может быть, он уже устал бояться? Я не знаю.
А.Соломин
―
ВЭБ это институт развития?
Г.Павловский
―
Да, вот эти «институты развития» это очень интересная вещь. Ведь страна не развивается, и это некий медицинский факт. Но создаются институты развития разные, все время о них идет разговор, заметьте, и уже очень давно, между прочим – он начался еще при Медведеве. Создаются какие-то анклавы развития, то научно-технического, то финансового, то медицинского.Почти все из этого не развивает. То есть, это места, где водится много денег, поэтому туда, конечно же, устремляются и корпорации и просто люди, - что-то, но не всегда перепадает простому человеку в таких случаях, - потому что он умеет и знает, как искать дырочку в мешке. Но развития нет. Страна не развивается.
Это если вы посмотрите в ленте каждый день – то Кудрин скажет, то еще кто-то скажет, что развития нет.
А.Соломин
―
Ну, это не так. Они все говорят, что развитие есть, оно такусенькое, но оно есть.
Г.Павловский
―
Вы не путайте развитие с ростом. Если бы у нас был вообще негативный экономический рост, то это вообще кранты. Развитие это немножко другая вещь, это повышение общей платформы, где могут объединяться разные ресурсы, и разные люди могут выходить и стимулировать этот процесс - этого нет просто. А есть такая тягостная духовная атмосфера, где все так или иначе ждут, чем это кончится. Это не развитие.
А.Соломин
―
Но это же не просто припадение к кормушке?
Г.Павловский
―
Нет, это упрощенно. Вы прекрасно и легко определите, где кормушка, потому что там чавканье, туда стремятся люди, разные силы, - в общем, все это известно. Это и Навальный все время показывает, во всяком случае, во втором круге - второй круг около кормушки .Но нет, речь идет об атмосфере неразвития. И, собственно говоря, этот выбор уже сделан Кремлем.
А.Соломин
―
Какой?
Г.Павловский
―
Развиваться не надо.
А.Соломин
―
Почему?
Г.Павловский
―
Потому что развитие меняет пропорции. Не существует развития, при котором все одновременно одинаково развивается. Кто-то выходит вперед, и тот, кто вышел, начинает предъявлять претензии, он чувствует себя сильным, чувствует себя вправе требовать новых правил игры. А зачем?
А.Соломин
―
Так это не некое испытание для Игоря Шувалова? Вот он возглавляет большой институт, большую корпорацию развития. Посмотрим, как он справится.
Г.Павловский
―
Он свои испытания уже более или менее прошел. Там сейчас временный баланс, - я бы так сказал, - до следующего, кстати, очень скоро – до следующей фазы борьбы за транзит. Там они, конечно, начнут воевать не по-детски. А сейчас они - те, кто пытался вырваться вперед сильно либо сели, либо отказались от претензий. Ате, кто на самом деле чемпионы будущие – они пока еще в тени. Они в тени, они стараются о себе не напоминать.
А.Соломин
―
А вы видите этих людей, их очертания, абрис?
Г.Павловский
―
Вы их тоже видите. Понимаете, вот говорят «технократы», что такое «технократы»? Технократ - это притаившийся человек. Это управленец, может быть даже хороший, который старается не демонстрировать всего объема своих способностей, и главное ни в коем случае не заявлять никаких амбиции. Это очень важно.
А.Соломин
―
Политических?
Г.Павловский
―
Политических, идейных даже Они итак со свечечкой постоят в храме, хотя они не верят ни в бога, ни в черта, ну и все. Но вообще они ждут просто. Ждут какого-то момента, когда баланс нарушится, и их услуги потребуются. А они потребуются, конечно.
А.Соломин
―
То есть, они ждут, когда на них покажут пальцем?
Г.Павловский
―
Нет. Они ждут, когда без них нельзя будет обойтись. А что это такое «нельзя будет обойтись»? Как только нарушится баланс, окажется, что кто-то в большой опасности. И тот, кто в большой опасности, а это может быть и сам президент, это может быть и кто-то из его круга – будет нуждаться в управленческих, прежде всего, в управленческих ресурсах экстраординарного уровня. А сейчас они не демонстрируют экстраординарный уровень. Вы видите где-то хорошее управление? Почти нигде.
А.Соломин
―
Я пытаюсь узнать, кто они, где они?
Г.Павловский
―
У вас какой-то полицейский вопрос – где они?
А.Соломин
―
Да, где? Имена?
Г.Павловский
―
Имена, явки.
А.Соломин
―
Это охранники Путина, министр экономики?
Г.Павловский
―
Охранники должны охранять, они занимаются своим делом. Министр экономики тоже, в общем, - они хорошие профессионалы. Но они не должны вполне проявлять свою экономическую идеологию. Потому что это будет воспринято президентом как амбиция. А это уже нехорошо. Зачем? Они и не проявляются.
А.Соломин
―
Неужели ему важны серенькие исполнители? Ведь это же его…
Г.Павловский
―
Ну, какие же они «серенькие»? Возьмите Мединского – он же пестренький, какой же он серенький? Он радужный, красивый такой, как тропическое земноводное. Там нет такой мысли, что у них серость. Так было всегда, между прочим. Так было и в 19 веке при царях-реакционерах типа Николая Первого или Александра Третьего – они вовсе не считали, что они душат что-то. Просто то, что они делали и во что даже, может быть, они верили, вело просто к тому, что страна тормозилась, пропускала свой ход.
Г.Павловский: Володин сделал большое дело – отмуштровал Думу до предельной дисциплины и будет держать до выборов
А.Соломин
―
А депутаты играют вообще сейчас какую-то роль? Они регулярно предлагают какие-то новые, причем острые вещи - типа иноагенты-физлица?
Г.Павловский
―
Это не острая вещь.
А.Соломин
―
Ну, такие обсуждаемые истории.
Г.Павловский
―
Да, это такое яркое заявление, очень похожее на щедринское запрет наук. Вообще хорошо быть физическим лицом-иноагентом СМИ, это ужасно интересно, я бы хотел попробовать – интересно, как это.
А.Соломин
―
Вы хотели бы попробовать назваться?
Г.Павловский
―
Нет, попробовать, что это такое. Потому что это невообразимо вообще-то. Дума сейчас как хорошо отмуштрованный взвод. Володин сделал большое дело – он отмуштровал Думу до предельной дисциплины и будет держать ее в такой форме до выборов. Его задача - ее продержать Они ведь голосуют единогласно - такого вообще небывало. За этот закон тоже проголосовали, по-моему, все, кроме одного.
А.Соломин
―
Делаем сейчас короткий перерыв для новостей и рекламы, напомню, что в студии «Эха Москвы» Глеб Павловский.НОВОСТИ
А.Соломин
―
Продолжаем программу. Меня зовут Алексей Соломин, сегодня это «особое мнение» политолога Глеба Павловского. Глеб Олегович, что происходит с «Яндексом» в действительности? Он теряет свою независимость?
Г.Павловский
―
Ну, это давно уже происходит. Заглянуть в новости «Яндекса» без омерзения просто невозможно.
А.Соломин
―
Тем более странно – зачем все это?
Г.Павловский
―
Все равно есть такой мейнстрим, русло, колея, когда в конкуренции выигрывает – я имею в виду в аппаратной, политической так называемой, - выигрывает тот, кто предлагает более дремучий, более пещерный и реакционный вариант решения, то постепенно все сдвигается туда, в сторону порчи всего, что работает.«Яндекс» работает. Это, во-первых, само по себе, его раздражающе выделяет из остальных. К тому же он какой-то российско-международный – это тоже по нынешним временам необычно. Международным у нас имеет право быть «Russia Today» или какие-нибудь наши друзья-питекантропы из правого сектора /организация запрещена в рф/ европейского, которых тайно финансируем.
А «Яндекс» непонятен. И это делает его уязвимым. Сейчас они вроде бы пытаются уже практически на краю прикрыться, реструктурировав правление «Яндексом», создав этот самый фонд – это оригинальная идея, но думаю, что для питекантропа это слишком изощренно, он не знает кон-фу, у него дубина.
Поэтому, думаю, дубина над «Яндексом» по-прежнему висит и никуда не уйдет.
А.Соломин
―
Но судя по тому, что закон об ограничении иностранного участия отозван, ему же сказали «стоп», значит, эта сделка не состоялась?
Г.Павловский
―
Ну, приостановили. Ну, отозвана, - а что, мы не видели, как возвращаются эти дремучие и, в общем, нет нематерного слова, эти так называемые законы? Конечно, мы можем все их презирать, но «Яндекс» большая корпорация, он не может все их презирать.
А.Соломин
―
Смотрите - «Яндекс» успешная корпорация, корпорация, которая торгуется на «Nasdaq», не каждая российская компания может этим похвастаться.
Г.Павловский
―
Да.
Г.Павловский: Дубина над «Яндексом» по-прежнему висит и никуда не уйдет
А.Соломин
―
Но при этом власть понимает, что для нее это стратегический актив, что именно по этой причине она не могла допустить перехода «Яндекса» под контоль иностранцев.
Г.Павловский
―
Думаю, что все обстоит не так. Думаю, никакой угрозы перехода под контроль такой системы просто нет, что такое «контроль поисковика», объясните мне? Что такое «контроль поисковика» - все, что возможно. Уже реализовано в новостях «Яндекса». А стратегический актив для них тот, который вместе с их поварами едет куда-нибудь на Мадагаскар, в Камерун или Центральную африканскую республику и там караулит на лесных тропах – вот что для них стратегические активы.«Яндекс» не интересен в этом качестве. Поэтому «Яндекс» интересен в качестве мишени. Большой, жирной мишени. Которая, в конце концов, конечно же, должна упасть в карман. И она упадет в карман, это факт.
А.Соломин
―
Он интересен с точки зрения получения прибыли из этой компании. Или контроля все-таки?
Г.Павловский
―
В конце концов, это тот вопрос, который, в конце концов, решается персонально - кто-то это получит, или объединятся двое-трое друзей из близкого круга и его получат. Но не сейчас, не так быстро. Нельзя просто, чтобы это обрушило их позиции «Яндекса» на бирже сразу. Но понятно, что идет туда. А куда это еще может идти?В отличие от китайской, наша система не допускает лояльной инаковости какого-то анклава, который действует по другим законам, как экономическая зона свободная, как Шанхай – и при этом лояльна центральному правительству. Нет, лояльности здесь мало. Здесь надо лизать. У нас нет понятия «лояльности».
А.Соломин
―
Но «Яндекс» не собирается «лизать»
Г.Павловский
―
Да, он не собирается лизать. И все, это предрешает судьбу, конечно. Будет ли она решена после думских выборов, или после 2024 года, это еще неясно, но где-то там.
А.Соломин
―
То есть, все-таки мы говорим о контроле над этой машиной перед крупными политическими событиями.
Г.Павловский
―
Да. Которые они рассматривают просто как дополнительный какой-то агитпроп. У них же много агитпропов. И вот они их накапливают. Они даже теми, которые есть, не умеют управлять. Но они накапливают.
А.Соломин
―
Правда, что первое десятилетие Путина он не особенно интересовался не то, что самим интернетом – ну, это расхожий мем, что Путин не пользуется интернетом - именно мем, я не знаю в действительности, может, и пользуется – я знаю, что Марина Литвинович показывала ему, что такое интернет еще в 1999 году. Действительно ли 10 лет его не интересовал контроль над этой сферой?
Г.Павловский
―
Он был абсолютно не нужен. Потому что речь шла о контроле над более крупными политическими активами. И вообще-то кто 20 лет назад понимал, чем будет интернет через 20 лет? Еще не было ни мессенджеров, ни социальных сетей в нынешнем смысле, даже блоги были новинкой.
А.Соломин
―
Но форумы уже были.
Г.Павловский
―
Он хорошо понимал, что есть какая-то такая абсолютно маргинальная сфера, где люди в очочках тусуются и пишут друг другу письма и смотрят порнушку – это его вполне устраивало.
А.Соломин
―
Не помню, это вы говорили, или кто-то еще, - «Секрет фирмы» выпустил большое исследование о том, как Путин жил с интернетом все это время. Александр Волошин был тем человеком, который первым в окружении Путина понял перспективу.
Г.Павловский
―
Волошин, безусловно, был человеком продвинутым и смотрел вперед. Потому что он вообще был нацелен на строительство «National Building», на строительство государства Россия. В котором, конечно же, должны были ведущую роль играть передовые ресурсы, передовые сектора экономики. Да, он уже был вполне в интернете и имел свою оценку.
А.Соломин
―
Вы тогда работали на Кремль, на администрацию президента.
Г.Павловский
―
Да.
А.Соломин
―
Или вам не нравится слово «Кремль»?
Г.Павловский
―
Почему же? Хорошее здание.
А.Соломин
―
В чем состояла задача тогда в области интернета? Контроль каких-то сфер, понимание каких-то сфер?
Г.Павловский
―
Нет. Ну, это было смешно совершенно – какой контроль? Это был просто способ быстрого, в обход существующих медий, создания новых СМИ. Потому что все эти газеты, радиоканалы и даже телевидение - это было неповоротливо. Это была такая обремененная долгами и опасностями инфраструктура. А сеть была быстрая, там можно было, - вот как мы решили с Антоном Носиком, и меньше, чем за полгода создали эту «Газету.ру» и «Ленту.ру» - моментально.
А.Соломин
―
То есть, инструмент влияния, тем не менее?
Г.Павловский
―
Почему? Нет, это были, прежде всего, качественные медиа.
А.Соломин
―
Но вы работали на Кремль. Они рассматривались вами как инструмент влияния?
Г.Павловский
―
Это были девайсы для Кремля, это была возможность иметь большое количество качественных инструментов – но не в том смысле как сегодня телеграм-каналы, которые являются просто сливными бачками. Сливные бачки были и тогда, между прочим.
А.Соломин
―
Да.
Г.Павловский
―
Мне это было неинтересно – зачем создавать заранее порченные медиа? Я таким не занимался. Я создавал качественные. И действительно, мы в короткий срок создали даже это «ино-СМИ», которое сегодня превратилось в бог знает, что, - но это тоже было создано нами. Это ресурс был действительно качественный ресурс переводов, серьёзных статей, быстрых, моментальных статей. Это все была интернет-журналистика.Тогда речь о контроле не шла. Вот этот идиотизм контроля возник через 10 лет.
А.Соломин
―
Что стало отправной точкой, почему он заинтересовал?
Г.Павловский
―
Ну, это долгая история, мы не успеем ее рассказать. Идея контролировать всё идет от того, что кадры безопасности важнее, чем безопасность. Когда у нас говорят о безопасности, это значит, что надо ещё какую-то группу кадров извлечь, оплатить и напустить на кого-то.
Г.Павловский: Идея контролировать всё идет от того, что кадры безопасности важнее, чем безопасность
И то же самое и с контролем. Контроль это способ разрушения действующих структур, которыми ты не умеешь управлять.
А.Соломин
―
Которые тебе могут мешать – правильно?
Г.Павловский
―
Мешает всё. Вообще плохому танцору яйца мешают – мешает все. Вопрос в том, умеешь ты управлять, или не умеешь. Кремль, в конце концов, это гигантский глобальный неудачник. И поэтому все, что он сегодня производит, это контроль. Контроль, контроль и контроль.
А.Соломин
―
А когда вы поняли, что все идет не так, что все идет по пути вот этого гигантского глобального «не так»?
Г.Павловский
―
Так не бывает, что в какой-то момент все идет не так.
А.Соломин
―
Но вы же стали в какой-то момент говорить, что Кремль это гигантский глобальный неудачник? В какой?
Г.Павловский
―
В чем-то, конечно, - ну, 15 или 20 лет назад была моя записка о силовиках Путину. Да, это явно шло не так. Но в других отношениях главное, с моей точки зрения, было в порядке - возникла страна, которую поддерживало ее население. Население России не хотело больше в Советский Союз. Я считал, что все это нам обеспечит будущее. Я ошибался.
А.Соломин
―
И на этой ноте мы вынуждены закончить. Время наше вышло. Глеб Павловский, политолог в эфире радиостанции «Эхо Москвы», меня зовут Алексей Соломин. Пишите свои комментарии под этим видео, если вы будете его смотреть или пересматривать. Спасибо, что были с нами. Спасибо вам, Глеб Олегович.
Г.Павловский
―
Пожалуйста.