Артемий Троицкий - Особое мнение - 2019-10-01
01.10.2019
О. Журавлева
―
Добрый вечер. И в гостях у нас сегодня работник субкультуры Артемий Троицкий. Здравствуйте.
А. Троицкий
―
Салют, Ольга! Всем привет!
О. Журавлева
―
Можно, разумеется, присылать вопросы, реплики и все прочее. Но сначала хочется вас по субкультуре спросить. Во-первых, какое впечатление на вас производит то, что работники субкультуры, культуры и всего остального вдруг стали объединяться достаточно массово. В борьбе за не только свои права.
А. Троицкий
―
То есть ты имеешь в виду так называемое «московское дело» и то, что все возможные профсоюзы, дело только до Уралвагонзавода, по-моему, не дошло, чтобы они тоже написали бы коллективное письмо, протестуя против…
О. Журавлева
―
Ну нет.
А. Троицкий
―
Все-таки они этого не сделали. Значит, рабочий класс все-таки ситуация устраивает в большей степени, чем журналистов, врачей, учителей, священнослужителей.
О. Журавлева
―
Политологи, историки, айтишники.
А. Троицкий
―
Бизнесмены и прочие, прочие. Я считаю, что это очень хорошо. Во-первых, люди как-то друг с другом знакомятся. Оказавшись на одной платформе. Вообще чувство солидарности – это великое чувство, это потрясающая штука. Недаром в Польше пресловутое движение называлось не «Свобода» или как-то еще, демократия, а называлось «Солидарность». Солидарность – это супер штукенция, которая на самом деле способна очень и очень на многое. Так что это хорошо. Я думаю, что это вообще идет такой общий процесс поисков новых форм сковыривания существующего режима.
О. Журавлева
―
То есть вот такая цель. Без обиняков.
А. Троицкий
―
Это может быть даже цель неосознанная. Я думаю, что у людей это может быть в подсознании. То есть подсознание как мне кажется у всех нормальных россиян с мозгами непроплаченных и не бенефициаров путинского режима, у них всех имеется ощущение глубокого несчастья по поводу того, что в стране происходит. И надо чего-то делать. И понятно, что недавние истории с выборами лишний раз доказали, что путем выборов, то есть демократического волеизъявления ни фига в РФ не сделаешь. Точка. То есть это просто невозможно. Даже если вместо Эллы Памфиловой посадить председателем ЦИКа Льва Пономарева, я думаю, все равно система его сожрет и выплюнет. Так что в этом смысле я думаю граждане РФ иллюзий лишились окончательно. Если не выборы, то что. Имеется, естественно, вторая такая стихийная штука под названием – уличное шествие. Уличное шествие, на мой взгляд, в общем, штука веселая, хорошая. Я когда имею возможность, обязательно эти шествия посещаю. Но штука совершенно неэффективная. Почему неэффективная? – ну, во-первых, как правило, эти уличные шествия до сих пор имеют так называемый согласованный характер. Я много раз говорил и писал, что согласованный протест – это оксюморон. То есть вы ждете от власти, против которой протестуете – одобрения, согласования вашего протеста. Тут имеется совершенно явная и трагическая можно сказать логическая неувязка. То есть если власть эти протесты согласовывает, то это означает, что в лучшем случае ей это совершенно фиолетово, как слону дробина. Ну протестуйте, нам не холодно, не жарко в своих кремлевских башнях. А в худшем случае может даже и принести власти какую-то пользу. Как скажем, способ такого постепенного периодического выпускания пара из кипящего котла. Или способ измерения давления этого самого котла. Тоже полезная для власти информация. Насколько накипело. Короче говоря, скажем, только что был в это воскресенье 29-го числа очередной марш, меня там не было. Меня вообще не было в Москве. Не могу сказать, что я горжусь, что меня там не было, но и совершенно не переживаю. Я кстати мог там оказаться. Состоял я в переписке с Петей Верзиловым, который начальник культурной программы. Всех этих манифестаций. Он меня периодически спрашивает какие-то имена, фамилии, адреса, явки всяких известных артистов, музыкантов и так далее. Но я ему написал в очередном письме, что могу приехать в Москву на день раньше, в воскресенье оказаться. И с удовольствием спою свою старую песенку, премьера которой – премьера песни состоялась на Болотной в 20-х числах февраля 2012 года. Песня под названием «Шайку Путина на нары», более известная как «Ша-пу-на-на». Это был очень популярный рингтон в 2012 году. Не сказать, что большой хит, но рингтон был массовый. В общем, как-то это мое предложение петь проигнорировал, я так понял, что я там вообще не особо нужен и поэтому спокойно отманкировал это самое событие. Почему не эффективно. Ну, вот смотрите, даже если себе представить, что соберется столько народу, сколько до сих пор не собиралось ни разу.
А.Троицкий: Я пребываю в состоянии облегченной эйфории. Впервые с 80-х годов сейчас моя музыка выходит на авансцену
О. Журавлева
―
Как в Гонконге.
А. Троицкий
―
А именно, скажем… Как в Гонконге или как на майдане. Скажем даже 150 тысяч. Что такое 150 тысяч? – это один процент нынешнего населения Москвы. Несчастный один процент. Это очень мало. Это никого не испугает.
О. Журавлева
―
Мне кажется, это бы очень испугало. Привычки бояться 10 тысяч.
А. Троицкий
―
Один процент – нет. Это не те масштабы, на мой взгляд. И поэтому хотя я очень по-доброму отношусь к протестам и на несогласованные я хожу обязательно.
О. Журавлева
―
Проблем не было, штрафов?
А. Троицкий
―
Нет, они меня обходили стороной все менты. Я об этом даже текст написал. Под названием типа: короли Твербуля. Как мы там были с друзьями Пшеничным и Липницким. Вот всех вокруг повинтили. Всех. В том числе троих депутатов. Включая Елену Русакову. Взяли всех. Нас оставили в полном вакууме. То есть явно была команда: вот этих седобородых – не трогать. Типа не надо. Я получил большое удовольствие в отличие от некоторых, кто получил по башке.
А.Троицкий: Сейчас такое пошло целое движение такого антипутинского шаманизма
О. Журавлева
―
Потом они получили кто штрафы, кто сроки.
А. Троицкий
―
В любом случае уличное шествие – это приятно, это хороший способ…
О. Журавлева
―
Это про солидарность кстати.
А. Троицкий
―
Да. Про солидарность, это про общение с хорошими людьми, про то, как можно познакомиться с отличными девушками в драматических обстоятельствах. Тут все в порядке. Я выходил. Но не надо тешить себя иллюзиями касательно результатов. Этих уличных…
О. Журавлева
―
Позвольте.
А. Троицкий
―
Позволю.
О. Журавлева
―
Вот артисты стояли в очередь, в три оборота обернувшись, с одиночным пикетом. И вот Павел Устинов, которому дали 3,5 – ему быстренько передали условно год.
А. Троицкий
―
Взяли, скостили. Это было слишком очевидное дело. И, на мой взгляд, совершенно очевидно, что Устинова выбрали как раз таким как бы сказать, в общем, пожертвовали пешкой.
О. Журавлева
―
А Миняйло?
А. Троицкий
―
Миняйло – более сформулированный парень, но против него тоже, по-видимому, не было никаких свидетельств и так далее.
О. Журавлева
―
Когда это останавливало?
А. Троицкий
―
Ну, вот можно в какие-то моменты ради того, чтобы состроить хорошую мину, в общем, это сделать. Но я это все говорю к другому. К тому, что из-за того, что уличные акции имеют сомнительную эффективность, люди начинают что-то делать еще. Скажем, имеется шаман Александр Габышев, который пошел изгонять Путина…
О. Журавлева
―
Демона из Путина.
А. Троицкий
―
Демона из Путина и Путина из Кремля. Вот уже интересная история, люди уже на это дело повелись. И это очень здорово, это очень романтично. Я считаю, что, конечно, вероятность того, что все это будет изгнано, она примерно такая же, как в результате 20 тысячных шествий, тем не менее, что-то еще. Вот еще одна форма - вот эти самые коллективные письма.
О. Журавлева
―
И есть еще песни. И вас как работника субкультуры, естественно, Елена спрашивает про «Вечернего М», как она пишет. Что думаете, не передрались ведущие федеральных каналов за право быть ее героем. Кто герой этой песни?
А. Троицкий
―
Можно, я все-таки такой мостик перекину логический. Вот эти самые все коллективные письма, чем они хороши. Коллективные письма, переходим к коллективным песням. Тем, что там, как правило, участвуют довольно известные и авторитетные люди. Я вот подумал, что на самом деле эффективным способом сковыривания этого самого наскучившего нам режима было бы то, если бы вообще все публичные авторитетные популярные хорошие симпатичные в народе любимые люди России, вот если бы они все солидаризировались. Ну, естественно, будут всякие гнусные отступники и так далее. Там какой-нибудь Никита Михалков, Захар Прилепин и так далее. Бенефициары. Но вот если огромное количество нормальных актеров, музыкантов, писателей и так далее, вот если они все вдруг известные люди России выступят широким фронтом. Причем будут вести речь не о частности, коим является «московское дело» и наличие нескольких десятков политзеков в стране. А будут вести речь о главном. А именно: Владимир Владимирович Путин, вы с вашими дружками разорили страну, вы превратили ее в скучнейшее отсталое болото, погрязшее во лжи, коррупции и воровстве. Мы все в общем, это не любим, нам это не нравится. Вы засиделись на своем месте. Уйдите. Пожалуйста. Хватит, надоели вы нам. Вот так просто, по-человечески. Взяли бы и сказали. Я думаю, произвело бы впечатление, если это на самом деле будет широкий фронт известных в России людей. Самых разных профессий, и гуманитарных и каких-нибудь еще.
О. Журавлева
―
Научно-техническая интеллигенция.
А. Троицкий
―
Лицедейских. Научно-технических. Те же совестливые священнослужители, слава богу, оказалось, что есть такие. Я думаю, тоже было бы эффективно, была бы еще одна новая форма политической динамики в РФ. И то, что делает Боря и многие другие музыканты – это одно из проявлений того. Боря Гребенщиков, как всем уже известно, записал и выложил песню под названием «Вечерний мудозвон». Песня, посвященная: Соловьев, Киселев, там какая-то еще Скабеева есть. Я, честно говоря, некоторых из этих ребят знаю лично по каким-то позапрошлым жизням. Большинство, наверное, не знаю вообще, потому что не смотрю пропаганду. Берегу здоровье, как завещал профессор Преображенский. Песня про этих самых деятелей. Песня очень мягкая, легкая, ироничная. Не то что, скажем, Noize МС. У него недавно был такой свирепейший рэп, даже два. Один про космонавта Леху, который находит большое удовольствие в том, что колошматит всех подряд. А второй был отличный с припевом: все как у людей. Очень, свирепая песня, шикарная просто. Очень нравится. У Бори так все интеллигентски, очень иронично. Но при этом абсолютно точно. И как бы по-доброму, но такая убийственная доброта, очень здорово. Мы с Борей как раз сегодня говорили по телефону. И я его поздравил с этой песней. Он очень молодо звучит, и если бы я не был таким большим знатоком творчества «Аквариума», я бы вообще решил, что это какая-то совсем старая песня, может быть из конца 70-х. Даже начала 80-х годов. Что и голос у него там такой звонкий, и песенка сама по себе такая простецкая, без всяких трагических вывертов. И музыкального напора. Нет, новая песня, свежая песня. Всем советую послушать.
О. Журавлева
―
…впоследствии оказалось, что некоторые герои, узнавшие себя в этом собирательном персонаже, начали выяснять, про кого именно спел Гребенщиков.
А.Троицкий: История со Светланой Прокопьевой - в чистом виде просто наглая, гнусная атака на свободу слова
А. Троицкий
―
Про них и спел. По-моему, это совершенно очевидно. А что, они решили, что песня про нас с тобой?
О. Журавлева
―
Они не могут выяснить, про кого конкретно. Про Соловьева, про Киселева, про Скабееву.
А. Троицкий
―
А это собирательный образ. Я думаю. Но они все одинаковые. То есть у них морды разные. А слова и посылы одинаковые и зарплата поступает из одного и того же источника. А именно из госбюджета аппарата президента или как там это все называется. Так что, да, хорошая песня и вообще я сейчас пребываю уже какое-то время, год, наверное, или больше в состоянии облегченной эйфории. Поскольку впервые с 80-х годов за долгое время за 30 лет сейчас музыка, моя любимая музыка, наконец, снова выходит на авансцену. Этого не было ни в 90-е годы, ни тем более в скучнейшие нулевые годы. И большую часть 10-х годов. А сейчас просто эти все ребята, что рокеры, что рэперы - они у всех на устах. Клипы с десятками миллионов просмотров. Это изумительно.
О. Журавлева
―
Мы слыхали и про клипы с огромным количеством дизлайков, например.
А. Троицкий
―
Да, этот, как его Тимати, этот самый жополиз. В общем, музыка вернулась и это классно.
О. Журавлева
―
А музыка-то работает в этом…
А. Троицкий
―
Судя по тому, как народ на это дело реагирует – она работает. Тем более что музыка разная. То есть понятное дело, что всякие ребята с седыми бородами и моего возраста и так далее, они слушают Гребенщикова, Макаревича, Шумова, Борзыкина, Шевчука и так далее. Им их песни нравятся. Те, кто совсем юные – слушают «Порнофильмы», IC3PEAK, Фейса, того же Noize МС и так далее. Сейчас единственное только среднее поколение как-то провалилось. То есть помалкивают «Мумий Тролль», Земфира и так далее. Эти вот поколения 90-х музыкальное как-то ни там, ни здесь.
О. Журавлева
―
Потянулось в какой-то момент на Донбасс в ту сторону.
А. Троицкий
―
Это отдельные фрики, там оглашенная, я уже не помню, Чичерина какая-то, Скляр. Это единицы. Это совершенно не какая-то тенденция. Это не движение. В общем, с музыкой сейчас все стало намного интереснее. И я просто купаюсь в этих новостях.
О. Журавлева
―
Чего бы вы еще ожидали, какие еще должны открыться чакры. Артисты, например, после спектаклей призывали к освобождению политзеков. Вообще новинка. В приличных, что называется, театрах, а не в каких-то там…
А. Троицкий
―
Оль, это все части этого одного движения. Движения солидарности.
О. Журавлева
―
Теперь должны быть фильмы, картины.
А. Троицкий
―
И оно может принимать естественно разные формы. Естественно, художникам тут сложнее. Хотя у нас есть отличные художники.
О. Журавлева
―
Хотя у нас есть Покрас Лампас.
А. Троицкий
―
Да, это с одной стороны и Коля Копейкин, Вася Ложкин, и в Новосибирске этот парень, забыл фамилию. Там же в Новосибирске и «Синие носы». Но художники это все-таки как бы не для всех. Это не попсово, художники это уже опиум для интеллигенции. Тем не менее, они тоже творят всякие интересные штуки.
О. Журавлева
―
В каком месте вам сейчас солидарности не хватает. Какая общественная страта не производит на вас приятного впечатления.
А. Троицкий
―
Я даже не знаю. В принципе все страты, от которых можно было бы что-то ожидать, в общем, они уже высказались. Поэтому я бы не сказал, что кто-то явно и сильно отстает. Если бы я подумал бы, то, может быть, кого-то придумал. Может, я на эту тему блог напишу.
А.Троицкий: В принципе все страты, от которых можно было бы что-то ожидать, в общем, они уже высказались
О. Журавлева
―
Хорошо. Вы, кстати говоря, упомянули каким-то боком Гонконг. А почему вы за ним следите. Почему вам кажется, что это что-то особенное.
А. Троицкий
―
Я слежу за тем, что происходит в Гонконге, потому что эти ребята подают пример последовательности и несгибаемости. То есть в принципе им бросили кость. То есть отменили этот закон об экстрадиции неблагонадежных в Китай. Все, его отменили. И тут же эти ребята пошли дальше. Естественно, против полицейского насилия, естественно, за освобождение и прекращение всяческого преследования и дел на всех, на кого эти дела завели. То есть я думаю, они дожмут эту ситуацию до того, что Китай просто наплюет на Гонконг и скажет: делайте что хотите, только устраивайте нам денежные откаты, потому что Гонконг это же финансовая кормушка для всего этого чертового коммунистического Китая. Деньги платите, а вообще даем вам полную свободу. И они этого добьются, потому что их много и потому что они очень последовательно действуют и вот там солидарность стопроцентная.
О. Журавлева
―
Это Артемий Троицкий, работник субкультуры. Никуда не уходите. Мы скоро вернемся.НОВОСТИ
О. Журавлева
―
Мы снова с вами. Ольга Журавлева. Наш сегодняшний гость - работник субкультуры Артемий Троицкий. Он же легендарный ди-джей, как нам пишут в Ютубе. Все помнят про вас. Только что в новостях слышали об очередном допросе Натальи Синдеевой по трансляциям, которые «Дождь» вел на акциях. То есть это число журналистские привлечения. Кто о чем рассказывал, кто что транслировал. Так же как с «Дойче Велле» было. Призывы, одобрения и все вот это. Самое громкое, что мы сейчас знаем и о чем сейчас все говорят – это дело псковской журналистки нашей коллеги Светланы Прокопьевой. Которая уже давно написала текст по следам такого спонтанного теракта в приемной ФСБ, если не ошибаюсь.
А. Троицкий
―
В Архангельске.
О. Журавлева
―
Да. И с тех пор она живет в аду. У нее отнимают вещи во время обыска, ее вносят список экстремистов и теперь ее хотят судить за этот самый текст. За оправдание терроризма. Текст читали?
А. Троицкий
―
Да, я все читал. Кстати, советую всем, кто не читал, зайти на сайт «Эхо Москвы», потому что он там вывешен. Ну что, для Наташи Синдеевой я думаю это интересный профессиональный опыт.
О. Журавлева
―
Уже не первый.
А. Троицкий
―
До сих пор она у всех брала интервью…
О. Журавлева
―
Ее уже вызывали на допрос.
А. Троицкий
―
Вот я и говорю, интересный опыт. Синдееву, конечно же, не тронут. Это слишком как бы крупная и одиозная фигура. Я думаю, что ее таскают на эти допросы только исключительно с целью испугать и заставить изменить редакционную политику. Не думаю, что будет иметь какие-то иные последствия. Что касается истории с псковской журналисткой Светланой Прокопьевой, совершенно отвратительная, омерзительная история, которая лично меня, скажем, гораздо больше напрягла, чем история с пресловутым Голуновым. Хотя бы потому, что я в гораздо большей степени ассоциирую себя со Светланой Прокопьевой, нежели с Голуновым. Потому что у Голунова там журналистские расследования, какие-то мутные дела и прочее. Естественно это не означает, что надо подбрасывать наркотики…
О. Журавлева
―
Врагов много и очевидно, что их много.
А. Троицкий
―
Но эта история как бы опосредованная. А вот история со Светланой Прокопьевой - в чистом виде просто наглая, гнусная атака на свободу слова. То есть, собственно, она об этом и пишет. Вот это покушение на убийство свободы слова. Потому что Светлана Прокопьева так же, как я или ты и многие другие, в общем, она занимается просто фактически политической публицистикой. Она анализирует, она высказывает свое мнение. В данном случае она сделала попытку, на мой взгляд, абсолютно правильную попытку, я готов подписаться под каждым словом в ее тексте, который признан оправданием экстремизма. Она анализирует там, почему, этого 18-летнего парня Жлобицкого, почему он на это пошел. Жлобицкий это объяснил в своей предсмертной записке. Что ФСБ клеит фальшивые дела и пытает людей. То, что это так – ни для кого не секрет, имеется масса фактов и свидетельств.
О. Журавлева
―
Есть люди, которые говорят, что если бы вы не рассказывали в своих омерзительных СМИ о том, что кого-то пытают – он бы знать об этом не знал. Жил бы счастливо и все было бы хорошо. И не ступил бы на этот скользкий путь. Это вы виноваты.
А. Троицкий
―
Это просто лживая демагогия. А что, у него своих знакомых нет. Он был анархист или антифашист. Этих ребят. Та же «Сеть» пресловутая. Я уверен, что он об этом знал не понаслышке. А не только из СМИ. Ну и вообще он виноват в том, что он знал правду и что он по этому поводу высказался. А теперь по этому поводу высказалась Светлана Прокопьева и ее решили…
О. Журавлева
―
В общем, конструкция такая.
А. Троицкий
―
И ее решили просто закатать в асфальт. Это возмутительнейшая история. Я считаю, что эта история заслуживает как минимум ничуть не меньших проявлений журналистской и гражданской солидарности, чем история с Голуновым. Для меня она более яркая, более как бы требующая какого-то экшена.
А.Троицкий: Путин страшно суеверный. Поэтому для него шаман - высшая сила. Он к этому относится не так спокойно, как я
О. Журавлева
―
А я по поводу наказания за слова вспомню блогера Синицу. Который уже срок свой получил. Помните, за что?
А. Троицкий
―
Дело в том, что…
О. Журавлева
―
Ответ, ретвит. Вообще никакого предложения.
А. Троицкий
―
Я не читал этот твит, поэтому в этом деле я слегка плаваю. То есть я помню, что обвинили его в том, что он выступал за деанонимизацию всяких этих беспредельников ментов и росгвардейцев и прочих.
О. Журавлева
―
У него просто спросили: а чего они так боятся. И он объяснил, чего они могут бояться, если произойдет деанонимизация.
А. Троицкий
―
Понятно. Я вполне допускаю, что там тоже, естественно, был отнюдь не призыв к тому, чтобы находить и бить или похищать или что-то еще делать с родственниками или детьми этих самых ментов. Думаю, что там все было по-другому. И намного мягче и без всяких призывов. Но, тем не менее, естественно, уцепились за что могли. Нет, это все гнуснейшие истории.
О. Журавлева
―
Это все приравнивают к людям таким как Светлана Прокопьева, таким как Синица, любого человека, который пишет комментарий где бы то ни было. Хоть на автофоруме. Любой человек, написавший…
А. Троицкий
―
Оль, расчет только именно на это. Что ни один журналист теперь, видя печальный пример Светланы Прокопьевой, не напишет аналитическую заметку, задаваясь вопросом о том, почему власть толкает людей к насилию. Или к самоубийству, к самосожжению. Например. Нельзя об этом писать, иначе пойдешь по этой дорожке. Пример Синицы – так это вообще ко всем. Потому что все твитят, все ретвитят. То есть можем прихватить любого. Это тактика банальнейшая фашистская тактика такого массового запугивания. Естественно, поддаваться на это нельзя, хотя на самом деле сейчас в путинской РФ практика именно такая, что закона нет и могут прихватить абсолютно любого.
О. Журавлева
―
По поводу шамана тут вам пишет Владимир: «Если бы Путин пообщался хотя бы 5 минут с этим шаманом, то он бы с еще большим рвением пошел бы изгонять оппозицию из России. Путин в таких передрягах побывал, то ему уже плевать на всех шаманов мира. Он сам тот еще шаман». Комплимент без сомнения президенту РФ.
А. Троицкий
―
То, что Путин крайне суеверен и то, что Путин и с Шойгу к тувинским шаманам ездили, в Бурятии этого самого, забыл. Ну там есть такой вечно живой лама. И к нему он приобщался. И на Афон регулярно наведывается. И в город Бари к мощам Николая Чудотворца инкогнито. Путин страшно суеверный, темный просто тип абсолютно. Поэтому да, для него шаман это высшая сила. Он к этому относится не так спокойно, как я, например.
О. Журавлева
―
Ну не знаю. Мне кажется, что многие стали очень серьезно относиться. Кстати, если бы про шамана никто не знал, не было бы репортажей с людьми, которые, бросив свои продуктовые магазинчики, бегут к нему обниматься. Если бы не было публикаций, интервью, в общем, лишней шумихи.
А. Троицкий
―
Слава богу, что была и шумиха, и документальные фильмы. И репортажи. И так далее. Потому что если бы их не было, ну что, может, шаман и пришел бы в 21-м году на Красную площадь.
О. Журавлева
―
А мы не готовы.
А. Троицкий
―
И достал бы бубен и так далее. Ну, в общем, я думаю, что большое количество китайских туристов его бы там сфотографировало. И, в общем, никакого больше эффекта бы не было. А так сейчас такое пошло целое движение такого антипутинского шаманизма. И, по-моему, это очень весело, очень прикольно. Это же история, это прекрасная история. 21-й век. Массовое заболевание шаманизмом. Среди россиян. Что так достал этот сиделец этот кремлевский, что люди уже магия пошла в ход. Ну, если считать, что у нас постоянно говорят о том, что власть сакральна, что власть от Бога и все такое прочее, и что нельзя ее десакрализировать…
О. Журавлева
―
Ее нельзя обижать.
А. Троицкий
―
Значит, смена власти тоже должна быть сакральной и мистической. И в этом смысле шаман абсолютно прав, в общем, уловил важные тенденции.
О. Журавлева
―
Вдруг решила поговорить с вами про международные скандалы. Вы все про наших ругаетесь. И другие ничем не лучше. Ну вот Трамп, например.
А. Троицкий
―
Трамп точно ничем не лучше. Чего тут говорить.
О. Журавлева
―
Тоже куча вранья, какого-то…
А. Троицкий
―
Трамп себя ведет абсолютно так, как и российский лидер. То есть, как бы он в личных собственных интересах готов в любую сторону поворачивать государственную машину. Так в принципе в западных демократиях не принято. А Трамп действует так, как Путин, до него всякие Брежневы и так далее…
О. Журавлева
―
А Зеленского-то кто подставил?
А. Троицкий
―
…царь-самодержец. Зеленский сам подставился. С Зеленским очень грустная история. Крайне грустная. Это то, о чем я говорил и писал еще давно. Может быть, что он прекрасный парень, отличный комик. Я прекрасно понимаю, почему украинцы, которым все обрыдло, за него проголосовали. Но у человека нет никакого опыта, у человека нет вообще понятия международной политики. Если у себя в Украине он первый парень на деревне, то едва стоило ему оказаться в большом городе, в данном случае Нью-Йорке, как тут же все посыпалось. И я смотрел эти видеозаписи его встречи с Трампом, мне было стыдно просто за Зеленского.
О. Журавлева
―
А телефонный разговор знаменитый в пересказе очевидцев.
А. Троицкий
―
Телефонный разговор я не подслушивал. Имеются стенограммы. А вот эти разговоры я слышал. Вот эти заискивающие интонации Зеленского: Дональд Трамп, вы мой учитель. И прочее, прочее. Надо сказать, что у Петра Порошенко встречи с западными авторитетами получались гораздо лучше. Он себя гораздо более правильно вел. И в содержательном плане, и в плане просто каких-то интонаций. И так далее. Зеленский просто показал себя в этом деле абсолютнейшим слабаком. Это очень обидно. И я не знаю, как он теперь будет у себя в Украине, что ему надо будет сделать, чтобы снова доказать своим избирателям, что он на самом деле не объект манипуляций того же Трампа, а в скобках – Путина. А что он сам по себе крутой парень. Очень сложно ему будет это сделать.
А.Троицкий: Вообще чувство солидарности – это великое чувство, это потрясающая штука
О. Журавлева
―
Но, кстати, с Путиным вообще ему палец в рот не клади. С ним еще, наверное, сложнее, чем с Трампом разговаривать было бы Зеленскому.
А. Троицкий
―
Думаю, что это было бы для него чуточку более привычно. Потому что все-таки Россия и Украина по-прежнему страны, если не идентичные, но очень близкой политической культуры. А тут, оказавшись в Америке, он, конечно, дал маху по полной программе.
О. Журавлева
―
Вы сказали, что у человека нет абсолютно политического опыта. И никаких сложных дипломатических сфер. Но что же получается, что в президенты могут идти только люди, которые с детства этим занимаются? Это как-то скучно.
А. Троицкий
―
Нет, естественно президентами могут быть самые разные люди. Был президент Рейган, был…
О. Журавлева
―
В Америке все сначала губернаторами.
А. Троицкий
―
Был Шварценеггер. И прочее, прочее. В принципе считается, что самый такой лучший и светлый посткоммунистический президент был…
О. Журавлева
―
Валенса.
А. Троицкий
―
Нет, Вацлав Гавел. Валенса тоже такой мутноватый тип. Но он сильный мужик, по крайней мере. В отличие от Зеленского, на которого было просто жалко смотреть. Просто мальчик. Так что нет, необязательно быть профессиональным политиком, тем более профессиональным дипломатом, поскольку дипломаты просто все врут. Это вообще презренная профессия для меня, по крайней мере.
О. Журавлева
―
Вы так говорите, как будто президенты говорят сплошную правду.
А. Троицкий
―
Нет, президенты тоже те еще типчики.
О. Журавлева
―
Главное, чтобы следующим президентом стал шаман. Я все поняла.
А. Троицкий
―
Нет, если будет шаман, это будет эффективно. Но главное, чтобы у человека был мощный стержень. Вот как он был у мягкого гуманитария романтика идеалиста Вацлава Гавела.
О. Журавлева
―
Спасибо большое. Надо на этом заканчивать.
А. Троицкий
―
Был, тем не менее, человеком из железа. Опять же вспомним Валенсу.
О. Журавлева
―
Работник субкультуры Артемий Троицкий. Всем спасибо. Всего доброго.
А. Троицкий
―
Всем пока.