Юрий Сапрыкин - Особое мнение - 2019-09-19
М. Наки
―
Здравствуйте. У нас в гостях сегодня журналист Юрий Сапрыкин. Здравствуйте.
Ю. Сапрыкин
―
Здравствуйте.
М. Наки
―
Продолжаются всевозможные акции, связанные с Павлом Устиновым, которого приговорили к 3,5 годам лишения свободы. Причем не только от актеров в широком смысле, но вот сегодня, например, целый перформанс не только по Устинову, но и по всему московскому делу провел рэпер Оксимирон, где собирались различные актеры и читали классические произведения. «Сядем за текст» – называлось это все. Что происходит, как вы видите это?
Ю. Сапрыкин
―
Происходит, ну про то, что происходит уже много сказано в последние дни. Происходит, во-первых, наконец-то большая и серьезная многослойная кампания в защиту заключенных по «московскому делу». У этого дела появилось название, появилось сфокусированное внимание. Появились, так скажем, не очень подходящее слово, тем не менее, - хедлайнеры. Люди, на которых сфокусировано общественное внимание. Люди, относительно которых есть острейшее ощущение несправедливости вынесенных приговоров. Неадекватности наказания. Люди, которые очень и очень нуждаются в защите. И то, чего не было раньше, чего не было в Болотном деле и в других подобных кампаниях правозащитных последнего времени – наверное, это самое главное и самое обнадеживающее – появилась цеховая солидарность и цеховая поддержка. То есть все мы знаем, что журналисты могут объединяться, когда обижают журналистов. Мы видели, как это происходило в деле Голунова. И каких мощнейших результатов эта кампания достигла всего за несколько дней. Мы видим, как могут объединяться врачи ради защиты врачей. Но здесь мы видим, как самые-самые разные сообщества вступаются сначала за своих, актеры – за актеров. Причем, прямо скажем, Павел Устинов, наверное, не самый известный артист советского кино. Но одного слова Константина Райкина, у которого, насколько я понимаю, он учился, хватило, чтобы мобилизовать все актерское сообщество вплоть до Калягина и Александра Ширвиндта. Я видел сегодня роли, где Ширвиндт старший натуральным образом защищает Павла Устинова. Когда это можно было себе представить.
М. Наки
―
Молодая поросль сыграла свою роль. Александр Паль же инициировал именно в Интернете флешмоб.
Ю. Сапрыкин
―
Да, мне кажется, что главные герои этой истории даже не до конца видны. Я весь день сегодня читаю реплики разных моих знакомых про актерский чат на 3 тысячи человек, который координирует все эти действия. И, насколько я понимаю, и Паль, и Александра Бортич - вот это настоящие герои последних дней. Много кто еще. Люди, никто их, хорошо, про Паля я могу еще понять. Он ходил на митинги, попадал в автозаки. Его из этих автозаков как-то вытаскивали. У него есть какой-то опыт, который позволяет ему быстро включить эту солидарность с человеком, который попал в похожую ситуацию. Но остальные – просто молодцы. Просто огромное уважение. Мощнейшая мобилизация. Очень быстрая самоорганизация. И невероятно эффективная, эффектная кампания. То, что сделали актеры, просто производит сильнейшее впечатление. И дальше, объединившись как бы за своих и актерский цех и прочие другие, которые подписали коллективные письма.Вот я вчера подписывал письмо, так называемое письмо книжников, письмо людей из книжной индустрии, из литературного сообщества. Моментально расширяется фокус, и люди начинают смотреть на других заключенных по «московскому делу» и пытаются уже сказать свое слово в защиту всех-всех. Потому что, говоря «а», ты говоришь «б». Если ты говоришь, что невиновен Павел Устинов или невиновен Котов, если ты видел видео их задержания и понимаешь, насколько топорно, грубо и несправедливо это сделано, то ты не можешь не защищать и остальных. Потому что все, за вычетом тех людей, в чьем отношении дело уже прекращено, все остальные находятся примерно в этой же ситуации. Это фейк, это показательная акция устрашения, это люди, случайно выхваченные из толпы, которым приписаны какие-то чудовищные злодейские преступные намерения. И мы понимаем, что так могло быть с каждым, кто был на этих акциях. С каждым, кто проходил мимо. Потенциально с каждым жителем Москвы и России, если он попадется на пути у этой политической силовой машины, которой в тот момент нужно будет решить какую-то свою тактическую цель. Когда мы говорим, объединяются профессиональные сообщества, еще интересный момент в том, что никаких профессиональных сообществ нет на самом деле. Эти профессиональные сообщества создаются в этот момент именно таким образом. Сообщества, которые могут объединиться и совместно действовать ради чего-то.
Точно так же как было с Голуновым. Я помню наш разговор в июне в этой студии, когда ваши коллеги спрашивали: как вы считаете, насколько эффективны действия журналистского сообщества. Сообщество и создается и цементируется этими акциями. В борьбе обретешь ты имя свое. То, что мы называем тем или иным цехом – это то, что возникает на наших глазах прямо сейчас. Я сегодня видел письмо психотерапевтов в защиту заключенных по «московскому делу». Я не знаю, насколько существует в сознании психотерапевтов сплоченное профессиональное сообщество психотерапевтов. Но сейчас на наших глазах оно возникает. И оно, я осмелюсь предположить, что уже никуда не денется.
М. Наки
―
Письмо священников еще было.
Ю. Сапрыкин
―
Самое вдохновляющее и самое поразительное, что было в последние дни – письмо священников и письмо учителей. Это самое поразительное. Во-первых, потому что это люди, которым самым тонким образом работают с человеческими душами что называется. Это люди, которые могут посмотреть на эту ситуацию с другой стороны. Не со стороны соблюдения закона или политической борьбы, а со стороны того, какой символический смысл имеет это для всех людей. И слова, которые прозвучали в этих письмах про атмосферу страха, которая создается таким образом, про ту милость к падшим, которую мы привыкли впитывать из русской классики, которую воспитывают в нас учителя, то стремление к милосердию и справедливости. Вот эти вещи самые элементарные гуманистические ценности, человеческие ценности – они сейчас растаптываются вот этим росгвардейским сапогом и судебным молотком. И что еще удивительно в этих письмах. Священники и учителя в отличие от прочих разных подписантов, моим коллегам, которые подписали письмо книжников, сделать это довольно просто.
М. Наки
―
Мало чем рискуют.
Ю. Сапрыкин
―
Они мало чем рискуют. Они более-менее независимые от государства. Никакое начальство на них чаще всего не прикрикнет, они сами по себе. И вообще опыт подписания подобных писем у них, так или иначе, существует. Священники и учителя – это очень зависимые люди, очень зависимые от начальства люди. Это люди, на которых в случае чего может прикрикнуть священноначалие или люди из роно и гороно и устроить им вполне ощутимые неприятности. И это люди, которые в том числе в силу как бы осторожности и ответственности в словах очень редко высказываются по подобным поводам. И вы знаете, когда московская интеллигенция подписала открытое письмо в защиту того-то – это, мягко говоря…
М. Наки
―
Приелось.
Ю. Сапрыкин
―
Нет, это не совсем новость. Естественный ход событий.
М. Наки
―
Норма.
Ю. Сапрыкин
―
Утром солнце встает на востоке, московская интеллигенция подписала письмо в защиту того-то. Когда священники и учителя подписывают письмо в защиту заключенных по «московскому делу» - это огромная новость, это какой-то тектонический сдвиг. И тектонический сдвиг, который помимо того, что и в том, и другом случае создает какие-то новые сообщества, он, по-моему, вызывает какое-то невероятное доверие и человеческое отношение со стороны всего остального общества к этим людям. Мы привыкли думать в последние годы про РПЦ, что это организация, которая тоже решает свои политические цели и давит неугодных. И что в ней есть, безусловно, хорошие добрые священники, их большинство, но их как-то не слышно. И вдруг их стало слышно.Ю.Сапрыкин: Самое поразительное, что было в последние дни, – письмо священников и письмо учителей
М. Наки
―
Напомню, что Ютуб-канале идет трансляция, можете туда подключаться. Ставить лайки. Хотелось бы у вас спросить, откуда это все взялось. По крайней мере с актерами. Начнем с них, как с тех, с кого во многом это началось и медийно очень заметно. Потому что, наверное, странно будет утверждать, что первый раз случается какая-то несправедливость в России. Или даже несправедливость с актерами. Потому что дело Кирилла Серебренникова тоже было большим и там были люди, которые заступались, но явно не в таком объеме и не из всех лагерей. Более того, мы видели какие-то разовые выступления. Когда «московское дело» и только были по нему задержания, там Сергей Лазарев что-то написал в Инстаграме и прочее. Сейчас все, наверное, Почти все. И известные актеры, старозакальные актеры, если позволите. Популярные, не очень популярные. Сыграло ли в этом речь Юрия Дудя или в целом какая-то более политизация, которая прошла…
Ю. Сапрыкин
―
С актерами сыграла роль речь Константина Райкина. И это был, как принято говорить в последнее время – триггер, какой-то спусковой крючок, который открыл задвижку и туда хлынула уже готовая волна. Волна, которая состоит даже не из какой-то абстрактной политизации, о которой любит говорить Глеб Павловский, хотя это одно из ее проявлений, безусловно. Это волна накопившегося недоверия к властям. Которая за это лето в Москве достигла какой-то критической отметки к властям, которые куда-то отлетели в свой мир и совершенно не слышат и не понимают, специально не обращают внимание на то, что происходит внизу. И любые попытки создать какое-то представительство в нашем случае через Мосгордуму, которая этими властями не контролируется, а с ними разговаривает. Находится с ними в диалоге со стороны общества. Эти попытки решительно и демонстративно жестоко пресекаются. Вторая вещь – атмосфера страха и такого полицейского насилия, которое действительно повисло этим летом на улицах Москвы. И воздуха тоже не озонировало. Несколько уличных акций, сопровождавшихся крайне жестокими избиениями, задержаниями - это то, от чего людям было страшно. В том числе людям, которые не ходят на эти акции, не думали ходить на эти акции. Это просто картинка, которую трудно выкинуть из головы. Точно так же как для многих когда-то перевернуто представление о возможном, картина танков, стреляющих по Белому дому. Точно также вот эти шеренги с дубинками, которые перекрывают движение и вытесняют людей и машут дубинками где-нибудь перед бутиком «Луи Виттон» на Столешниковым – это тоже какая-то непредставимая деталь именно этого городского пейзажа. И это недоверие и этот страх, они ждали триггера, который позволит им выплеснуться. Так получилось, что у актеров это случилось вот таким образом, наиболее остро и по такому достаточно случайному поводу.
М. Наки
―
Я просто пытаюсь…
Ю. Сапрыкин
―
Наверное, если бы Устинов был бы не актером, а инженером или киномехаником, то этой акции бы не произошло. Но вместе с тем она произошла бы в какой-то другой момент по какому-то другому поводу.
М. Наки
―
Я пытаюсь понять, вот эти все люди, которых раньше, часть, по крайней мере, сложно было заподозрить в медийном несогласии с какими-то решениями судов или с властями, они не замечали или боялись сказать. Вот вы для себя можете как-то ответить на этот вопрос. Или там еще что-то.
Ю. Сапрыкин
―
Я считаю, что этот вопрос просто не надо себе задавать. Потому что в этом вопросе сразу имплицитно содержится упрек. Это такой упрек, фирменный упрек имени Аркадия Бабченко. А что же ты раньше сидел, когда… – и дальше следует бесконечный перечень, в который включаются все события как минимум, начиная с 2000 года. На этот вопрос у разных вопросов есть разный ответ. Мы не можем сказать про всех. Более того, если вы заглянете внутрь себя или если я загляну внутрь себя, даже осмелюсь предположить, даже если Аркадий Бабченко заглянет внутрь себя, то окажется, что у него была какая-то точка, после которой он из человека равнодушного, легкомысленного, не интересующегося политикой вдруг превратился в человека, у которого есть позиция и есть готовность эту позицию как минимум артикулировать. Как минимум выражать, а иногда и защищать. Это в разный момент по разным причинам происходит со всеми.
М. Наки
―
Просто для меня это вопрос не в плане упрека. А скорее в плане прогнозирования. Потому что если они не замечали и заметили одну какую-то несправедливость, то можно спрогнозировать, предположить, что на этой несправедливости все и ограничится.
Ю. Сапрыкин
―
Можно.
М. Наки
―
А если они боялись и теперь сказали, прервали спираль молчания и прочее, то можно прогнозировать, что и дальше по каким-то событиям, поводам они будут говорить.
Ю. Сапрыкин
―
Можно, но нельзя. Потому что если бы… Для меня это не первая волна народного гнева, которую я переживаю. Если бы меня 10-го декабря 2011 года, например, спросили бы, а чем закончится эта кампания, почему все эти люди сейчас, вот раньше они ничего не замечали, а сейчас они вышли на площадь. И будут ли они вести себя так и дальше. Или это разовая акция. Более того, так получилось, что меня об этом много спрашивали, и я надавал по этому поводу некоторое количество прогнозов, которые почти все оказались не точны. Это опять же зависит не только от этих людей. А зависит от многих и многих факторов, которые будут либо отвлекать их от этого, либо заставлять их бояться еще сильнее, либо давать им возможность для легального выражения этого своего несогласия, опасения, недоверия и чего угодно. Знаете, вот есть известная теория войны Клаузевице, который говорил, что война это продолжение политики другими средствами. И в нем есть понятие – «темнота войны». Темнота - в том смысле, что вот если ты полководец или участник боевых действий пытаешься составить точный план, то у тебя точно ничего не получится, никакие прогнозы не работают. Потому что вокруг существует огромное множество факторов, начиная от погоды, заканчивая тем, вовремя ли привезут еду и снаряжение или тем, как будут чувствовать себя твои солдаты, будут ли они в этот момент готовы броситься под пули или они струсят и побегут назад. Что ты никогда не можешь до конца предсказать, какой результат даст сочетание этих тысяч и тысяч факторов. Поэтому что касается прогнозов, как будут вести себя актеры, вахтеры, книжники, фарисеи и все остальные – ответ у меня тоже не самый конкретный. Темнота войны. Слишком много вещей вокруг, которые могут по-разному развиваться и по-разному влиять на действия, высказывания и просто самоощущения всех этих людей.
М. Наки
―
Давайте попробуем немножко вглядеться в эту темноту и в частности вы упомянули тех, кто будет возможно препятствовать или не препятствовать. Сегодня глава Росгвардии Виктор Золотов соответственно высказался тоже по делу Устинова. Сказал, что Устинову бы он дал условный срок. Несмотря на все, кто выступают в защиту Устинова, говорят, что он полностью невиновен, ничего там нет. Но это не является поводом не дать ему условный срок. А оставшиеся года, видимо, все в мире должно перераспределяться в голове Золотова, они должны отойти Синице, который был приговорен к 5 годам лишения свободы за твит. Как вам такое выступление главы Росгвардии. И вообще он в публичном поле не очень часто появляется. Вызов на дуэль и вот…
Ю. Сапрыкин
―
Замечательно, что Синица не попался в руки бойцам Росгвардии, а то бы они из него котлету сделали. Это было как раз про Навального, кажется.
М. Наки
―
Отбивную.
Ю. Сапрыкин
―
Да. Тоже что-то в этом жанре, тоже что-то подобное мясное они бы с ним сделали. Заметим, что все публичные выходы Золотова отличаются поразительно стилистическим единством. Мне кажется, что, как и предыдущие выступления, нынешнее обращено вовсе не к актерам и не к защитникам Устинова, и не ко всем прочим заинтересованным лицам. Оно обращено к сотрудникам Росгвардии.Ю.Сапрыкин: Мосгордума как институт в ближайшие 5 лет никому не будет интересна
М. Наки
―
Так.
Ю. Сапрыкин
―
И оно призвано как бы сообщить им, что, ребята, все идет по плану. Потому что вообще-то сотрудники Росгвардии многие оказались сейчас в довольно странной ситуации.
М. Наки
―
Особенно те, кто уже свидетельствовали в суде.
Ю. Сапрыкин
―
Особенно те, кто свидетельствовали в суде. Остальные тоже не сидят в стороне. И примиряют на себя, конечно, эту позицию. Потому что сначала их вооружили дубинками и сказали, что они идут усмирять опасных государственных преступников, зачинщиков майдана, которые вот-вот пойдут штурмом на Кремль. Дальше их отправили в суд и мягко им предложили рассказать о тех невыносимых физических увечьях, которые нанес натянувшийся ремешок или вывихнутое плечо или еще что-то, а теперь вдруг оказывается, что никакого майдана не было, никаких зачинщиков не было. Никакого состава преступления не было. Не было никакой моральной и физической боли. Над ними смеется весь интернет. Как минимум.
М. Наки
―
Если бы только интернет.
Ю. Сапрыкин
―
Если бы только интернет. И вообще как бы все это выглядит как-то крайне некрасиво. И в этот момент, конечно, глава ведомства должен обратиться к своим сотрудникам, сказать: ребята, все в порядке, не был напрасным ваш подвиг благородный. Все идет по плану. С этого надо срок перекинуть, тому накинуть. Но и этот тоже должен быть наказан. И вообще враг-то есть, но просто мы немного ошиблись. Был не тот враг, которого вы впятером повалили на асфальт и лупцевали дубинками, а вот этот. Синица. Со своим твитом, который в реплеях хранится. И он-то и есть как бы самый страшный упырь, из которого надо сделать отбивную. В смысле тимбилдинга или отношения с личным составом, я понимаю прекрасно Золотова. Да, так и надо, что-то надо было в этот момент сказать. Потому что иначе совсем как-то некрасиво получается.
М. Наки
―
Да. Не знаю, насколько это поможет тем сотрудникам Росгвардии, которые были в суде. И которых называют теперь везде. Деанонимизируют как это принято говорить.
Ю. Сапрыкин
―
Слушайте, я думаю, что не надо тоже преувеличивать их страдания сейчас. Так же как и страдания от этого вывихнутого ремешка. Все у них будет в порядке. Но как-то вывести их из этой не очень уютной ситуации хотя бы риторически было надо.
М. Наки
―
Мы прерываемся на новости. Это «Особое мнение» журналиста Юрия Сапрыкина.НОВОСТИ
М. Наки
―
Мы продолжаем. На Ютуб-канале «Эхо Москвы» идет трансляция, подключайтесь. Ставьте лайки, пишите ваши вопросы. В тему различных задержаний есть такой человек – Александр Габышев, житель Якутии. Прославившийся как шаман, который идет свергать Владимира Путина. И все достаточно долго над этим смеялись, как-то упоминали, и вот его задержали. В ночь на четверг, буквально этой ночью. Причем задерживали достаточно масштабно. То есть там большое количество людей, которые его задерживали. Зачем? Зачем вот на ваш взгляд, есть ли в этом какой-то смысл. Вот этого человека, который шаман идет откуда-то пешком свергать Путина. Зачем его трогать полиции и явно, что это какое-то указание сверху или сбоку откуда-то. Потому что масштабно. Есть в этом какой-то смысл. Видите вы его?
Ю. Сапрыкин
―
Да, я его вижу. И у меня есть подозрение, что это не связано с его походом в честь свержения Путина. И не связано с опасением, что он дойдет до Москвы, действительно Путина свергнет. А это связано с недавними протестами в Улан-Удэ. Которые были беспрецедентно массовыми для этого города. Которые тоже сопровождались какими-то столкновениям с Росгвардией и там тоже есть свои задержанные по тамошнему «московскому делу». По статье о применении насилия к сотрудникам полиции и мы про этих задержанных толком-то ничего не знаем. За них не выйдут ни Паль, ни Бортич, ни Никита Ефремов к администрации президента. А, меж тем, они есть. По масштабам этого города протесты там были просто фантасмагорических масштабов. И все это началось с сообщения о том, что задержали, кажется, даже не шамана, кого-то из окружения шамана. То есть я подозреваю, что его задержание связано именно с историей, которая происходила в Улан-Удэ и сейчас мой прогноз, что завтра мы узнаем, что ему вменяют какую-нибудь организацию массовых беспорядков. Не потому что боятся, что он свергнет Путина, а потому что у него на пути еще много городов. В которых нечто подобное вполне может произойти.
М. Наки
―
То есть он не настолько могущественный в их глазах, чтобы свергнуть Путина, но при этом достаточно могущественный, чтобы устроить беспорядки в городах. Идущий шаман.
Ю. Сапрыкин
―
Какая-то движуха нездоровая начинается, но вокруг него, он же не один идет. Если вы читали репортажи про него, вокруг него уже десятки людей. И когда его спрашивают: а как вы собираетесь свергать, он говорит, что у меня будет моя армия.
М. Наки
―
Вы даже говорите это с улыбкой.
Ю. Сапрыкин
―
…Как пел один хороший музыкант: вижу, ширится, растет психоделическая армия. Вот она ширится и растет. И, конечно, бурятским силовикам просто представьте себе бурятского силовика, кому это нужно на своей территории. Такое терпеть. В конце концов, случись чего, тебе и голову за это оторвут. И не посмотрят, какие у тебя погоны. Я думаю, что это все связано именно с какими-то местными делами, местными страхами и местными опасениями. Но вообще-то я уже писал сегодня, если он шаман, то а чего мы за него переживаем.
М. Наки
―
Справится своими силами.
Ю. Сапрыкин
―
Завтра дежурный офицер зайдет, - а в камере его нет.
М. Наки
―
Вместо него сидит Путин.
Ю. Сапрыкин
―
Вместо него сидит Синица.Ю.Сапрыкин: Многие сотрудники Росгвардии оказались сейчас в странной ситуации. Над ними смеется весь интернет
М. Наки
―
Хорошо. Еще одна история, возвращаясь в Москву. Мосгордума у нас собралась, выбрали председателя. И собственно, за него проголосовали, в том числе люди, которые были в «умном голосовании» Алексея Навального. Которое он так назвал. И все наблюдают за тем, ожидают, замерли в ожидании, что же будет в этой Мосгордуме, куда нам говорили, что мы победили от лица оппозиции. Что все-таки провели каких-то людей. При этом председатель в целом тот же и никаких больших масштабных проблем не возникло с его избранием. Как вы смотрите на все, что там сейчас происходит? И как оцениваете.
Ю. Сапрыкин
―
Я ничуть не удивлен. А, по-моему, никто и не обещал даже самые яростные защитники «умного голосования», к числу которых я не принадлежу, никто не обещал, что мы сейчас выберем каких-то хороших депутатов, которые будут хорошо голосовать. Максимум, на что можно было надеяться и на что можно, наверное, надеяться и сейчас – на то, что некоторое ощущение, что коммунистическая фракция и уж тем более фракция «Яблоко» избрана в этот раз не как обычно, а относительно независимо. И с помощью еще совсем-совсем оппозиционных политических сил, что это даст им некоторую свободу действия и они этой свободой где-то воспользуются. Более того, мы видели уже обращение от депутатов фракции КПРФ по «московскому делу» и это вполне хорошее обращение. Но понятно, что избрали на самом деле тех же самых, только в профиль. И никто ничего другого и не ожидал.В моем округе мне уже 10 раз объяснили, что в моем округе совсем вопиющая ситуация, голосовать было совсем не за кого. Но после того как сняли собравшую подписи невероятно авторитетную в районе депутата муниципального Елену Русакову, там осталось 3 плохих кандидата. «Умное голосование» призвало нас голосовать за Николая Губенко, кандидата от КПРФ, который и так является депутатом Мосгордумы. Я все сидел и не мог взять в толк, а как можно огорчить Собянина тем, что он увидит в Мосгордуме буквально того же человека, который сидел там последние пес знает сколько лет. Где вот победа Губенко, как она даст и кому она даст знак о том, что эта акция оказалась успешной. И да, сегодня поддержанный «умным голосованием» и победивший на выборах и победивший бы без него, кандидат от КПРФ Николай Губенко, прекрасный актер и бывший руководитель Театра на Таганке, сообщил нам, что всех заключенных по «московскому делу» надо жесточайшим образом наказать, а при Сталине был порядок. Ну, прекрасно. Вот умная позиция победителя…
Я иронизирую на самом деле. В «умном голосовании» тоже много хорошего, но понятно, что это была такая совсем-совсем технологическая игра. То есть давайте мы вместо одного плохого системного кандидата выберем другого плохого системного кандидата, просто чтобы дать мэрии или кому-нибудь там понять, что нас много, что эта система работает. Но то, что дальше плохие системные кандидаты вдруг превратятся в каких-то ангелов небесных – нет. Я совершенно был далек от этой мысли.
М. Наки
―
С Губенко там был интересный расчет на его возраст.
Ю. Сапрыкин
―
Давайте не будем об этом. Очень не нравится этот расчет. Дай Бог ему здоровья и пусть живет много-много лет.
М. Наки
―
Тем не менее, в Мосгордуме 28 человек проголосовало за избрание председателя Шапошникова. То есть 28 – это чуть больше половины. Но в целом у вас ожидания от того, мы уже наблюдали и письмо коллективное. И какие-то заявления прозвучали от разных людей, в том числе от фракции «Яблоко», которой не было в прошлом созыве вообще. У вас какие есть ожидания, чего вы рассчитываете увидеть. И вообще на ваш взгляд закончилась ли история с Мосгордумой или нет. Потому что мы узнали о ее существовании, по крайней мере, начали с ней знакомиться минувшим летом. До этого мало кому это было интересно. И вот что будет сейчас, когда все-таки избрали. Будут продолжать все следить и смотреть за теми, кто должен вроде как оппонировать действующей власти внутри Мосгордумы. Или все забудут, все, проехали, едем дальше к другим каким-то…
Ю. Сапрыкин
―
Сама Мосгордума как институт в ближайшие 5 лет решительно никому не будет интересна. Интересное в ней есть Дарья Беседина, такой первый кандидат совсем другого возраста и психотипа. Чем остальные чиновники. Такая кандидат от юных урбанистов, скажем так.
М. Наки
―
От хипстеров.
Ю. Сапрыкин
―
Давайте называть своими… Хипстеров уже 10 лет как на свете не существует. И Даша не вполне на них похожа. Но она моложе, у нее очевидно какие-то другие ценности и другие цели в этой думе, чем у Николая Николаевича Губенко. И хорошо, что в думе есть Евгений Бунимович. Тут прям хорошо это замечательно и он в позапрошлом созыве Мосгордумы сделал много хорошего и в этом, не сомневаюсь, сделает много его же. Вот за этими двумя людьми как минимум следить будет интересно. За Мосгордумой в целом – нет.
М. Наки
―
Для власти, на ваш взгляд, какие-то издержки все-таки будут в том пазле, который в итоге сложился.
Ю. Сапрыкин
―
От Мосгордумы? Нет, Господь с вами. Никаких неприятностей от этого решительно быть не может.Ю.Сапрыкин: То, что сделали актеры, просто производит сильнейшее впечатление
М. Наки
―
Была уже речь, которую вырезали в Москва-24.
Ю. Сапрыкин
―
А в чем издержки-то? Что, ножницы затупились?
М. Наки
―
Что приходится теперь вырезать. Это мелочи.
Ю. Сапрыкин
―
Когда раньше не надо было вырезать? В 1992 году…
М. Наки
―
Из Мосгордумы, последний созыв - вряд ли.
Ю. Сапрыкин
―
Издержки заключаются, притом, что я не фанат еще раз и скорее скептически к этому отношусь, но в самой этой системе «умного голосования» или во влиянии Навального на результаты голосования. Уже не Мосгордумы, а на результаты всяких разных следующих выборов. Конечно, вот это власти не могут не учитывать, и этот фактор я думаю, будет их как-то беспокоить. Как-то с ним надо будет дальше жить. Потому что машинка действительно, по крайней мере, в Москве машинка работает. А есть еще петербургские выборы с вот этими муниципальными депутатами, которым неделю голоса посчитать не могли. И с какими-то чудовищными запредельными уже нарушениями катастрофическими. И это тоже сигнал. Это тоже показатель. Может быть, никакие муниципальные депутаты особых неприятностей никому доставить не смогут…
М. Наки
―
Сам факт.
Ю. Сапрыкин
―
Беглов триумфально сейчас въедет на белом коне в свою губернаторскую резиденцию. Но сам факт. Вот вы говорили, и я вот вам все рассказывал про «туман войны», а конечно, опыт, приобретенный в таких коллективных действиях, он все равно никуда не девается. Он в каждом из их участников, так или иначе, остается.
М. Наки
―
Спасибо большое. Это было «Особое мнение» журналиста Юрия Сапрыкина. Всего доброго.