Особое мнение СПб - Наталья Евдокимова - Особое мнение - 2019-05-17
Т. Троянская
―
11 часов 6 минут, в студии Татьяна Троянская, программа «Особое мнение». Я приветствую Наталию Евдокимову, ответственного секретаря Правозащитного совета Петербурга. Наталия Леонидовна, добрый день.
Н. Евдокимова
―
Доброе утро.
Т. Троянская
―
Я хочу напомнить наши средства связи. Во-первых, СМС вы можете присылать на номер +79312915800. И также у нас ведется видео-трансляция в Youtube. Заходите на канал, набираете «Эхо Москвы в Петербурге» и присоединяетесь. Здесь вы можете Наталье Леонидовне задавать вопросы, а также общаться друг с другом. Давайте начнем с общественного расследования, потому что это ваша инициатива, она касается 1 мая. Вы уже не раз говорили, комментировали эту историю. Что сейчас, на данный момент?
Н. Евдокимова
―
Можно я начну с того, что сегодня день рождения Галины Васильевны Старовойтовой, и Ольга Васильевна, ее сестра, просила меня сообщить друзьям Галины Васильевны, что встреча состоится в сквере Галины Старовойтовой в…
Т. Троянская
―
В 14 часов.
Н. Евдокимова
―
В 14 часов. Спасибо большое.
Т. Троянская
―
Все верно, мы тоже об этом сообщили сегодня.
Н. Евдокимова
―
А вы уже сообщили? Спасибо вам большое.
Т. Троянская
―
Лишний раз напомнить будет, мне кажется…
Н. Евдокимова
―
Просто она мне специально позвонила, и я выполнила это поручение. А теперь насчет расследования. Я начну с того, что Петербург теперь у нас, так сказать, в первых рядах по ноу-хау при проведении общественных мероприятий. И мне очень неприятно это. Потому что в других субъектах Российской Федерации, в других больших городах таких происшествий нет. Люди привыкли - если мероприятие согласовано, тем более 1 мая, день, когда все выходят на улицы, радуются солнцу, весне, и говорят о своих заботах – то можно в них участвовать совершенно спокойно. И вот это ноу-хау, когда вдруг – существует теперь такое понятие « несогласованный митинг внутри согласованного шествия» – ну, это нонсенс.И поэтому мы договорились, в Правозащитном совете с привлечение активных людей, которые не являются членами Правозащитного совета Санкт-Петербурга, что мы проведем общественное расследование на эту тему. Материалов масса, сейчас ведь нет недостатка ни в видеозаписях, ни в фотографиях, нив свидетельствах самих участников шествия. Правда, свидетельств с той стороны, правоохранительных органов, пока нет, но мы уже некоторых и поименно знаем – тех, которые участвовали, я считаю – в разгоне шествия, или демонстрации.
Поэтому наша задача сейчас – собрать материалы. Может быть, опросить задержанных, может быть, посмотреть всю эту ниточку, начиная с пред-задержаний. Вы знаете что, к людям уже приходили и накануне шествия, уже подозревая в том, что они будут неправильно себя вести. И во время – еще не начиналось шествие, не начиналось движение колонны – когда была цензура плакатов, людей с определенными плакатами и лозунгами не пропускали.
Т. Троянская
―
То есть, это спектакль готовили.
Н. Евдокимова
―
С моей точки зрения – да, этот спектакль готовился. Хотя маршрут и регламент проведения были утверждены в Смольном вместе с организаторами. Почему еще мы думаем, что к этому готовились? Потому что когда проанализировали шествие всех трех колонн – выяснилось, что в первой колонне цензуры не было, и, собственно, там и правоохранительных органов было мало. Это очень организованная, законопослушная колонна, скажем так, которая шла с «нужными» лозунгами.Уже во второй колонне, в которой были коммунисты и присоединившиеся к ним граждане – там уже было несколько задержаний, 2-3, не больше, и тоже было цензурирование плакатов. А что касается последней колонны – такое ощущение, что ОМОНа было больше, чем самих участников демонстрации. Потому что в этих космонавтских своих нарядах - если посмотреть фотографии, видео – их было очень много.
И там начались задержания еще до того, как колонна пошла, и когда она двинулась - с большим опозданием, не укладываясь в регламент, и уже на повороте на Литейный проспект, там тоже были задержания. Люди не понимали, почему задерживают. Например, барабанщика! Я понимаю – неправильный лозунг. Это бросается в глаза, глаз квадратный. Хотя имеют право, нет у нас цензуры на высказывания, кроме явно не запрещенных законом. А остальные лозунги и плакаты не запрещены. Люди стали возмущаться, организаторы стали выяснять, в чем дело. Тут же их и повязали.
И вот это очень неприятно. В городе, который стоит сейчас перед сентябрьскими выборами, и главы субъекта, и муниципальных образований, вроде как наоборот, все должны с воодушевлением к этому готовиться. И вот такая история получилась. Поэтому мы решили провести такое расследование.
Т. Троянская
―
Во-первых, вы сказали, что помимо непосредственно вашего совета в нем принимают участие и другие люди. Среди них есть юристы, профессионалы?
Н. Евдокимова
―
Юристы – мы сами. У нас юристов полный Правозащитный совет. Из них – два адвоката, они участвуют в этих расследованиях, это Крикун Леонид Леонидович и Камакин Максим Иванович. Они будут осуществлять правовое сопровождение и, на основании норм закона, говорить о том, что произошло. Потому что действо было явно неправовое. Социолог в нашей группе, мы назвали ее красиво «Комиссия по общественному расследованию», Владимир Владимирович Костюшев. Активисты – Динар Идрисов бывшие депутаты, хотя бывших депутатов, наверное, не бывает. И нынешние депутаты - Борис Лазаревич Вишневский, Марина Анатольевна Шишкина. То есть мы привлекли большое количество людей, и из числа организаторов, и из числа участников шествия, и просто из числа людей, которые этим занимаются, в том числе, профессионально.
Т. Троянская
―
Вы поставили себе какие-то сроки?
Н. Евдокимова
―
Сначала мы хотели очень быстро. Но столько вываливается на нас, извините за жаргон, документов! Сейчас мы открыли ящик, в который могут все свои документы присылать, и просто анализ их – не получается к концу мая. Если вы помните – по Болотной год шло такое общественное расследование, мы не первые. И они поминутно, чуть ли не посекундно всё это рассмотрели. Поэтому сейчас о сроках конкретно мне сложно говорить, но мы собираемся каждую неделю, смотрим, что уже сделано, куда дальше двигаться, какие разделы будут в нашем общественном докладе по результатам расследования.А структура его такова: анализ того, что произошло, по разным этапам, разными людьми, с разных точек зрения, с точки зрения социолога, юриста, депутата, общественного деятеля, политика. А дальше выводы: что было нарушено правоохранительными органами и представителем Смольного при таких задержаниях, и что мы рекомендуем дальше, это самое главное. Не хотелось бы, чтобы это повторялось. А это, к сожалению, повторяется из раза в раз, и Петербург здесь всегда оказывается впереди планеты всей. Удивительно просто!
Т. Троянская
―
Наталия Леонидовна, до выборов вы успеете?
Н. Евдокимова
―
Конечно.
Т. Троянская
―
Что вы будете делать с этим?
Н. Евдокимова
―
Мы уже говорили, мы – кому? Обществу и миру, конечно. Мы опубликуем на сайте Правозащитного совета этот доклад, это раз. Мы разошлем в печатном виде этот доклад органам государственной власти, правоохранительным органам в том числе – и МВД, и прокуратуре. И потом, я еще узнала, что Михаил Александрович Федотов договорился с врио губернатора Санкт-Петербурга о том, что здесь будет проведено заседание комиссии СПЧ, Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, посвященное как раз событиям 1 мая. И это правильно.
Т. Троянская
―
И Беглов санкционировал это?
Н. Евдокимова
―
Что значит «санкционировал»? Он согласился. Давайте другие все-таки слова…
Т. Троянская
―
Согласился. Я говорю…
Н. Евдокимова
―
Вы говорите языком правоохранительных органов, я понимаю. Они договорились. И это очень хорошо! Потому что замалчивать это нельзя. Потому что каждый раз, когда это всё проглатывается обществом, получается безнаказанность людей, которые это всё совершали. Например, вы видели, как Александра Шуршева держали. Ну, слушайте, как его не придушили? Он человек невысокого роста, и явно не борец и не боксер. Вот чтобы конкретно эти люди из правоохранительных органов были наказаны, наконец. Вы помните этого нашего «прапорщика Жемчужного»?
Т. Троянская
―
Конечно.
Н. Евдокимова
―
Потому что там было лицо, там было множество свидетельств, и это всё дошло до суда, и осуждено было, в том числе, и в судебной системе. Вот мы никак не можем эту цепочку провести. Потому что получается, что этим ребятам из соответствующих органов дана команда, и они уже по собственному усмотрению выбирают методы, как с людьми работать.
Т. Троянская
―
Но, смотрите – они могут принять к сведению, ваше расследование станет известным общественности, и всё! А реакции не будет. Ну, максимум, может быть, этого прыгуна накажут, конкретного прыгуна. Но кто-то же ему давал приказ?
Н. Евдокимова
―
Вы знаете, хотя бы конкретного.
Т. Троянская
―
Но кто-то же ему давал приказ?
Н. Евдокимова
―
Вот это мы и попытаемся расследовать. Во-первых, был представитель Смольного. На самом деле, если уж говорить о законе, о том, кто должен был инспирировать, дать команду, то это представитель Смольного, я имею в виду – Комитета по законности, правопорядку и безопасности (может быть, не в том порядке, но вы понимаете, о каком комитете я говорю). Там была представительница этого Комитета. Собственно, она должна была все задержки и проблемы решать вместе с организаторами, собственно, на то они и согласились, в регламенте это прописано. Почему, когда организаторы попытались эти проблемы порешать, вместо этого началось…Вы же помните – Шуршев и Пивоваров разговаривали с одним из представителей правоохранительных органов, когда их задержали.
Т. Троянская
―
Мирно разговаривали, когда на Шуршева налетел вот этот полицейский.
Н. Евдокимова
―
Абсолютно мирно! Люди были возмущены тем, что людей стали просто выхватывать из демонстрации, из этого шествия, из этой колонны. По непонятным причинам, не объясняя почему. И говорить о том, что это «заезжие гастролеры» - м ы проверили, ничего подобного. Там было несколько людей не из Петербурга, но очень мало. Из 69 задержанных – единицы.Поэтому, понимаете, опять вот эта тактика: «это не наши, это какие-то заезжие, какие-то провокаторы». Давайте разбираться. Или наша власть, которая дала вот этот комментарий, не понимает, что там произошло, получила какие-то ложные сведения, либо она хочет не понимать. Вот такая история. И поэтому очень хорошо, что мы здесь проведем заседание комиссии Николая Сванидзе.
Т. Троянская
―
А когда это по срокам?
Н. Евдокимова
―
Вот этого я пока не знаю.
Т. Троянская
―
Но это будет в мае или уже летом?
Н. Евдокимова
―
Я сегодня буду разговаривать с Михаилом Александровичем, это надо, конечно, готовить, но по горячим следам. У нас сегодня заседание комиссии по культурным правам и я обязательно с ним обговорю, когда это будет по срокам.
Т. Троянская
―
Хорошо. По поводу власти. В среду было заседание очередное в Законодательном Собрании, там выступал Беглов и потом депутаты имели возможность задать ему вопросы. И единственный такой «горячий» вопрос – это был вопрос Бориса Лазаревича Вишневского, который спросил про 1 мая, и на это Беглов призвал быть толерантными.
Н. Евдокимова
―
И демократичными.
Т. Троянская
―
Да, и демократичными.
Н. Евдокимова
―
«Давайте учиться демократии!», - сказал Александр Дмитриевич. Давайте! Только давайте вместе учиться. Давайте сначала разберемся, что вы понимаете под демократией, и что мы понимаем. Мы понимаем под демократией свободу слова, свободу митингов, собраний, шествий, свободу спокойно, мирно собираться без оружия и высказывать свои претензии к власти. А что вы понимаете под демократией? Пройти безгласно по улицам города во время демонстрации и ни о чем не говорить при этом? Ну, извините, это немножко не то. В Конституции написаны совершенно другие права граждан.
Т. Троянская
―
Раз мы продолжаем эту тему – Максим Резник. История его взаимоотношений, его поединок с Александром Бегловым начался давно. Сейчас эта ситуация эволюционировала очень стремительно и превратилась в травлю Максима Резника. Огромное количество псевдо-СМИ писали о Максиме Резнике, не хочу повторять то, что они писали, но вопрос – как вообще такое случилось и можно ли рассматривать, что это месть Александра Беглова Максиму Резнику за то, что им было сказано?
Н. Евдокимова
―
Я не люблю конспирологические версии, если честно.
Т. Троянская
―
Но она тут достаточно прозрачная.
Н. Евдокимова
―
Ни о чем точно я не знаю, но вот эта цепочка того, что Максим Львович откровенно и открыто выражал свои претензии к временно исполняющему обязанности губернатора, Александру Дмитриевичу Беглову, наводит на мысль, что это как-то следует одно за другим. Мне могут сказать, что эта последовательность может быть и независима, то есть случайное совпадение событий.
Т. Троянская
―
Случайное совпадение?!
Н. Евдокимова
―
Но уж очень жестко это совпадение. Поэтому, если конечно Александр Дмитриевич здесь не причем, может быть, он и не давал явной команды. Ведь на самом деле у нас же продолжение Советского Союза в том, что стоят на лапках приближенные, и смотрят, куда ветер дует, как бы что-то сделать такое, чтобы было приятно начальству. Тогда надо разбираться. Тогда нужно инициировать разбор: почему депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, избранный народом Санкт-Петербурга, человек, облеченный законодательной властью, подвергается таким унижениям? В чем тут дело? Давайте разбираться.И потом, методы! Слушайте, куртку…Вот так вот подумаешь – то, что это не правоохранительные органы, это понятно. Потому что таких методов не прописано в законодательстве. Значит, кто-то целенаправленно пытается из него изобразить того, кого изображают. Даже не хочу это слово повторять.
Т. Троянская
―
Простите, а то, что снимается видео, что за человеком следят, и делают это незаконно?
Н. Евдокимова
―
Абсолютно. Без его на то согласия. И это еще выкладывается! Я бы на месте Максима Львовича – не знаю, может быть, он уже это и сделал – подала бы жалобу в прокуратуру Санкт-Петербурга. Чтобы его, как депутата, он имеет на это абсолютное право – защитили. Его права, его свободы, его интересы – и просто как обыкновенного гражданина, не говоря уже о депутате. Чистая травля. Причем вот эти подписи о том, что «мы не хотим». Люди не понимают, если даже они и подписывают. И подписывают ли – тоже непонятно.
Т. Троянская
―
Это тоже вопрос.
Н. Евдокимова
―
Я, например, подписала, наоборот, некое письмо в защиту Максима Львовича. Потому что я считаю – то, что творится, это вообще опять «ноу-хау». Я такого тоже не помню, чтобы вот такие требования предъявляли к депутату. И мне очень странно молчание по этому поводу…
Т. Троянская
―
Вот! Вячеслава Серафимовича…
Н. Евдокимова
―
Оксаны Генриховны Дмитриевой, которая является главой этой фракции.
Т. Троянская
―
Но вы же слышали, что в нашем эфире Оксана Генриховна сказала?
Н. Евдокимова
―
А она сказала, да?
Т. Троянская
―
Она сказала, что вообще всю эту кашу заварила Марина Шишкина 1 мая, что она во всем виновата.
Н. Евдокимова
―
Ну, тогда вообще не знаю, это оппозиционные вроде как депутаты…
Т. Троянская
―
Это к вопросу о наших прекрасных оппозиционерах.
Н. Евдокимова
―
Ну и конечно к самому Макарову, да? Вячеславу Серафимовичу.
Т. Троянская
―
Вот! Вячеслав Серафимович Макаров, который говорит, что он грудью всегда защищает депутатов Законодательного Собрания.
Н. Евдокимова
―
И до этого так было.
Т. Троянская
―
Да.
Н. Евдокимова
―
Это первый случай, когда он просто отступился.
Т. Троянская
―
Он просто молчит.
Н. Евдокимова
―
Нет. Он сказал, что должно быть проведено законное расследование. Чего? Деятельности Максима Львовича? Или вот этих товарищей непонятно откуда взявшихся, которые травлей занимаются? Вот такая история. Вот, пожалуйста – наш парламент.
Т. Троянская
―
Марина Анатольевна Шишкина, которая была в этой студии на прошлой неделе, сказала, что вообще у всей этой травли очень «не-петербургский» почерк. И она сказала, что такой вот вакханалии – как вы правильно сказали – еще не было в Петербурге. Как вам кажется?
Н. Евдокимова
―
Я вот что хочу сказать, к моему большому сожалению. Я очень люблю Петербург, я петербурженка, и защищаю наш город и в Москве. Когда говорят «Москва и регионы», я тут же: «Простите. Москва тоже регион». Петербург - это как столица, культурная столица, и вообще – лучший город на Земле. Я всегда его защищаю. Но в последнее время я за него начинаю краснеть. Мне говорят: «Так ты же не за город краснеешь!» Я говорю: «Да, сам город велик, красив, величественен, люди в нем живут замечательные. Я краснею за то, что здесь происходит».И вот это дальнейшее развитие того, что происходит в городе, к сожалению. Эта безнаказанность и попустительство. По-другому пока не могу сказать, потому что непонятно, кто дал команду разогнать это шествие. Но вот это попустительство разнузданному поведению, по-другому я не могу сказать, некоторых граждан.
Т. Троянская
―
Все-таки нас ждут выборы. Люди, которые затевают всё это – они вообще не понимают, что…?
Н. Евдокимова
―
Я как раз об этом и хочу сказать. Когда Александр Владимирович Шишлов, уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге, написал о том, что ему непонятно, во-первых, как могли это сделать, на основании чего, а в-вторых – в преддверии выборов, я абсолютно с этим согласна. И вызнаете, что многие из членов СПЧ поддержали его заявление, и есть на сайте СПЧ об этом информация.Я вот что хочу сказать: вообще выборы надо проводить в очень спокойной, уравновешенной обстановке. Когда люди совершенно осознанно должны понимать, кто зарегистрировался в кандидаты, в депутаты, в губернаторы; какая у них платформа, что они предлагают городу. И вот это всё должно быть в очень спокойной обстановке. Ведь понятно, что когда чрезвычайная ситуация в разных областях мира – выборы просто отменяются.
У нас сейчас – чрезвычайная ситуация. Я считаю, что то, что происходит в городе – это чрезвычайная ситуация, надо схватиться за голову. И понятно, что критика будет. И она есть! Но вы меня извините, вы – представители власти, хотите в ней остаться или хотите в нее прибыть. Значит, вы должны быть открыты для людей. И вы должны понимать, что - да, будет критика. И вы должны ее воспринимать правильно. Не наказывать того, кто критикует, а прислушиваться. И принимать эти советы, пусть в любой форме, но как должное.
Т. Троянская
―
Да, но пока этого не происходит. Простите, еще немного конспирологии - а может кто-то действительно не хочет, чтобы Беглов был, и ему портят таким образом карму?Я прошу прощения – тогда он в первую очередь должен в это вмешаться. В первую очередь! Отречься от того, что происходит и произошло, сказать, что это неправильно.
Т. Троянская
―
А может быть, нас хотят запугать? И вот как запугивают нас, пытаются уже запугивать, поговорим после московских новостей.НОВОСТИ
Т. Троянская
―
Мы продолжаем наш эфир. Наталия Евдокимова, ответственный секретарь Правозащитного совета Петербурга про то, как запугивают. Сегодня появилась информация в Facebook, отец Бояршинова… Это история, связанная с группировкой «Сеть», суды сейчас идут. Так вот, отец Бояршинова, Николай Бояршинов, написал в Facebook, что к нему пришли – а он, хочу обратить внимание, художник, не сказать, чтобы политический человек. К нему пришли и… Сейчас я даже процитирую: «С утра был суд, затем ещё одна достопримечательность Петербурга, Адмиралтейство. А вечером ко мне пришла полиция. Майор уголовного розыска и ещё два сотрудника. Сказали, что поступила информация, что я состою в организации «Солидарность», члены которой замечены в экстремистской деятельности». Что это?
Н. Евдокимова
―
Замечательно. На самом деле, одна из женщин, которая участвовала в шествии - к ней пришли накануне для того, чтобы ей сообщить, что центр «Э» – центр по борьбе с экстремизмом – её записал в свой реестр. Честно говоря, я в первый раз услышала, что есть такой реестр. Теперь, оказывается, есть.
Т. Троянская
―
Интересно, ознакомиться с фамилиями можно, или это секретный список?
Н. Евдокимова
―
Не знаю. Может быть, вы как журналисты обратитесь туда?
Т. Троянская
―
Надо, кстати, да, узнать.
Н. Евдокимова
―
Попробуйте. Это первое. Второе. В экстремистской деятельности сейчас кого ни попадя можно обвинить. Например, такая цепочка: «Свидетели Иеговы»*, вы помните? Библия была признана экстремистской, потому что они там написали, что их вера самая правильная, найдите мне другие религии, которые так не считают.
Т. Троянская
―
Которые говорят: «Ну, мы не очень уверены!»
Н. Евдокимова
―
Дальше - организация, которая продолжала читать эту Библию, этот перевод Библии была признана экстремистской. То есть, «Свидетели Иеговы». Далее люди, которые продолжали читать эту книгу и относили себя к этой религии, были признаны экстремистами. Вот цепочка.Здесь цепочка несколько другая, но очень похожая. «Солидарность»: кто объявлял, что эта организация экстремистская? Нет, это общественное движение, существующее уже, слава богу, лет, наверное, 6-7, не помню точно. Во главе её стоял когда-то, один из руководителей был Борис Немцов. И сейчас говорить о том, что «раз ты тоже там, и кто-то из них экстремист, ты по определению экстремист» – ну это просто незаконно. Такую организацию, я имею в виду «Солидарность», пока ещё экстремистской не признали. Даже если он там состоит, скорее всего, это опять методы запугивания.
Т. Троянская
―
То есть, это не полицейские…
Н. Евдокимова
―
Абсолютно неправовой метод. Вот как этой даме, я не буду называть её фамилию, объявили, что она в реестре экстремистов, людей, замеченных в экстремистской деятельности, так и это тоже. То есть, любой человек, который будет не согласен с чем-то с властью, даже если он о своём сыне заботится в данном случае, или он выходит на марш и говорит лозунги, которые не нравятся власть предержащим – он будет признан экстремистом. А что тогда свобода слова? Что тогда свобода выражения мысли? Что тогда свобода шествий? Тогда непонятно, как это с Конституцией-то соотносится.
Т. Троянская
―
Наверное, вы слышали про Красимира Врански, к его жене тоже приходили и разговаривали. Что эти похождения…
Н. Евдокимова
―
Чисто запугивание. Да, я помню, он был одним из…
Т. Троянская
―
Напомню, Красимир Врански, во-первых, баллотируется в губернаторы…
Н. Евдокимова
―
Пока ещё никто не знает, кто баллотируется, потому что ещё…
Т. Троянская
―
Ну да, он планирует, скажем так.
Н. Евдокимова
―
Он планирует, да. Во-вторых, я думаю, что это просто опять-таки способы запугивания. Приходить к родственникам – это что у нас, 1937 год? Когда, помните, были враги народа и были члены семьи врагов народа. У нас что, сейчас будут экстремисты и члены семьи экстремистов, да, новое наименование? Вот это всё – что? Кроме как давлением, запугиванием, я назвать не могу. Это абсолютно неправовые методы.
Т. Троянская
―
А кто даёт разрешение на вот эти… Или это местная инициатива?
Н. Евдокимова
―
Это местная инициатива. Я, к сожалению, должна сказать, что у нас таких инициатив в городе очень много. В Москве столько нет.
Т. Троянская
―
Я правильно понимаю, что на это не нужно реагировать людям?
Н. Евдокимова
―
Да, людям надо набраться спокойствия. Просто не открывать двери, если приходят и говорят: «Мы из уголовного розыска, извините».
Т. Троянская
―
А вот так вот приходят и говорят: «Мы из уголовного розыска»?
Н. Евдокимова
―
Да, да! Вот, Евгения Эдуардовна Литвинова сообщила о том, что - она, кстати говоря, входит в эту нашу комиссию по расследованию общественному. К ней пришли и заявили из-за двери, на что она ответила: «Вызывайте повесткой». Совершенно правильно. «Вызывайте повесткой, объясните, в чём моя вина, как я вызвана: как свидетель, как подозреваемый, как кто? Тогда я приду». Как может уголовный розыск просто прийти к человеку, непонятно по какой причине? Ушли, больше не появлялись, повестки нет. Вот это что? А если человек, так сказать, не очень понимает и в законодательстве, и… Бывают люди не очень сильные.
Т. Троянская
―
Я бы сказала, что большинство людей не очень понимают, потому что когда стучат в двери и говорят: «Откройте, полиция!», то человек от страха может просто открыть дверь, действительно.
Н. Евдокимова
―
Так оно и есть.
Т. Троянская
―
И, наверное, на это рассчитано.
Н. Евдокимова
―
Я думаю, да. Причём никто не представляется, к сожалению. Поэтому я считаю, что здесь, конечно, нужно разбираться, прежде всего, с точки зрения законодательства. И сама полиция или кто там приходит – мы не знаем, из-за двери не видно, удостоверение не показывают, – должны с этим разбираться и понимать, что они действуют не в рамках закона.
Т. Троянская
―
Ещё о законе немного, о культуре. Директор «Большого Театра Кукол» находится до сих пор в СИЗО, и Александр Шишлов принимал участие тоже в этой истории. Благодаря его действиям всё-таки с доктором встретился Александр Калинин. 27-го будет рассмотрение апелляции меры пресечения. Как вы считаете, есть шансы? Или если уже вцепились...?
Н. Евдокимова
―
Понимаете, я знаю от Леонида Леонидовича Крикуна об этой истории, потому что Леонид Леонидович является его адвокатом. И как раз по его требованиям, законным совершенно требованиям вызвать врача… Но что там дальше получилось? Вызвали врача, потом Леонид Леонидович поинтересовался, в чём там была проблема. Ему было сказано, что задержанный сказал, что у него всё в порядке, что всё хорошо. Вот такая история. Что там происходит, сложно сказать, но адвокат имеет право общаться со своим доверителем, причём без свидетелей и обсуждать это тайно. Тайна адвокатская для этого существует. Будем смотреть, и следить за этим за всем.И второе, то, о чём вы говорите. Вот это вот содержание под стражей – это как раз один из самых острых вопросов на сегодняшний день. В законодательстве говорится, что содержание под стражей – это самая последняя мера пресечения. Есть подписка о невыезде, есть просто…
Т. Троянская
―
Домашний арест.
Н. Евдокимова
―
Домашний арест, содержание, да. Есть… по вызову человек может прийти, он подписывает заявление о том, что он будет приходить, когда нужно, по вызову. Даже подписки о невыезде нет, понимаете? У Мохнаткина такая история была. Почему сразу самая крутая мера? Вот это никому не понятно. И об этом говорится всегда. За это время можно человека пытать, сломать, «убедить», и он может подписать всё, что угодно. Я понимаю, когда это серьёзное преступление, связанное с убийствами – там можно понять эту историю. Почему под стражей содержатся люди? Потому что, первое - они могут убежать, извините, скрыться от следствия, и второе - они могут действовать на следствие.
Т. Троянская
―
Условно говоря, да, какие-то дела замести.
Н. Евдокимова
―
Ну вот возьмём этого директора. Что здесь? Пожилой человек. Какую опасность для общества он представляет, куда он убежит и как он может влиять на следствие? Вот мне это совершенно непонятно. И поэтому, конечно… Там и со здоровьем, и сердечные приступы, и неизвестно каким образом проводится это следствие с ним. Вы понимаете? Вот это всё… Ну вот, всё-таки Серебренникова отпустили под домашний арест, но надо… И вы спросили…
Т. Троянская
―
Не под домашний… То есть, наоборот – от домашнего ареста его освободили, он теперь ходит на работу. Подписка о невыезде.
Н. Евдокимова
―
Да, его даже от домашнего… Но сначала, помните?
Т. Троянская
―
Сначала был домашний, да.
Н. Евдокимова
―
Та же история и здесь. Только общественность, только громко об этом надо говорить. Пока вот это вот дело не поднимается общественностью. Понимаете, так много различных острых ситуаций, что такие обычные, вроде как, дела – для человека совершенно не обычные и страшные – они просто уходят в тень, к сожалению.
Т. Троянская
―
Такое ощущение, что, действительно, пусть будет много таких дел, чтобы люди… Внимание людей…
Н. Евдокимова
―
Привыкли! Привыкли к этому.
Т. Троянская
―
Во-первых, привыкли, и рассеялось внимание.
Н. Евдокимова
―
Вот о чём…! Вы абсолютно здесь правы. Когда есть дела с пытками, то просто задержание – «Ну, да…». Как-то к этому относятся более-менее спокойно. Это неправильно. Люди тоже устают от всей этой информации. И они уже говорят: отстаньте от меня, не хочу вообще ничего ни видеть, ни слышать. Такие люди тоже есть. Как всё время об этом говорить и заставлять власть принимать правильные и законные решения – вот это вопрос.
Т. Троянская
―
Не так много времени у нас осталось, минута до конца. Вы знаете, что, оказывается, Петербург лидирует по количеству нелегальных мигрантов? Ещё, да, мы впереди, скажем так.
Н. Евдокимова
―
К сожалению, да. Ну, это говорит и о том, что город Санкт-Петербург привлекателен с точки зрения трудоустройства. Хотя, конечно, нелегальную миграцию я не приветствую. Но, наверное, нужно что-то и с законодательством сделать. И так у нас безвизовый режим, может быть, облегчить получение патента, может быть, какие-то дополнительные меры привлечь для того, чтобы они легализировались. Потому что это, конечно, неправильно, но, может быть, что-то и в консерватории подправить надо.
Т. Троянская
―
Другими они делами сейчас заняты, Наталия Леонидовна.
Н. Евдокимова
―
К сожалению.
Т. Троянская
―
Да. Наталия Евдокимова, ответственный секретарь Правозащитного совета Петербурга сегодня была в программе «Особое мнение». Спасибо.
Н. Евдокимова
―
Спасибо.*признанная судом экстремистской и запрещенная в России организация.