Антон Красовский - Особое мнение - 2019-05-13
О. Бычкова
―
Добрый вечер, добрый день! Это программа «Особое мнение». У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением - Антон Красовский. Привет тебе!
А. Красовский
―
Добрый вечер!
О. Бычкова
―
Напоминаю нашим слушателям, что у нас есть трансляция на основном канале «Эха Москвы» в YouTube. Там есть чат, можно принимать участие во всяких наших разговорах, так же, как и с помощью наших известных средств связи. Это смс + 7-985-970-45-45 и так далее, вы всё это прекрасно знаете. Начнём мы с гейпарада в Москве в конце мая.
А. Красовский
―
Это самая неважная тема, на самом деле. Но начнём, ничего страшного.
О. Бычкова
―
У нас много ещё.
А. Красовский
―
Нет, все остальные темы просто важные действительно, по-настоящему.
О. Бычкова
―
Все остальные важные.
А. Красовский
―
Да, а эта - нет.
О. Бычкова
―
Ну хорошо, скажи, надо или не надо в Москве гейпарад в конце мая? Как предлагает активист Николай Алексеев.
А. Красовский
―
Значит вот опять появился на горизонте нашей с вами жизни такой человек, которого зовут Николай Алексеев. Вы такого не помните. Это страшненький полнеющий мужчина, который утверждает, что он гей-активист. Он вообще гражданин Швейцарии. Несколько лет он не высовывался, жил в этой Швейцарии, потому что, видимо, не было получено денег Николаем Алексеевым от каких-то зарубежных организаций. Сейчас, наверное, эти деньги тоже не получены Николаем Алексеевым. И, собственно, не получаются они потому что Николай Алексеев сидит за плинтусом. Николай решил из-под плинтуса вылезти и обратить на себя внимание, подав вот эти вот заявки в московскую мэрию, которая, как мы понимаем (и Николай Алексеев прекрасно понимает), будут отвергнуты и никакого гейпарада в Москве не будет.Это я, собственно, говорю так не потому что я против гейпарада. Я вообще за гейпарады. И вообще я за любое выполнение конституционного права граждан на свободу собраний. Я считаю, что любые граждане Российской Федерации, согласно 31 статье Конституции, имеют право на свободу собраний, независимо от того, какую точку зрения они выражают. Я считаю, что в городе Москве должны быть гей-прайды. Я считаю, что в городе Москве должны быть демонстрации 1 Мая, шествия национал-большевиков. Я считаю, что должны быть шествия русских националистов по улицам города Москвы - причём не в Люблино, а там, где они захотят выйти на улице города Москвы. Я считаю, что должны быть шествия футбольных фанатов, день Святого Патрика и вообще всё что угодно - согласно 31 статье Конституции.
Проблема так называемого активиста Алексеева и вообще гей-активистов в России заключается в том, что все гей-активисты России - совершенно разобщённые, никому не нужные, страшные люди, которые не представляют интересов абсолютно никаких людей в нашей стране - в том числе и гей-сообщества. Потому что никакого гей-сообщества в России нет. Гей-сообщество в России - это разобщённые, ужасно недружелюбные по отношению друг к другу в первую очередь. Вы видите это по моему тону - я в этом смысле типичный представитель гей-сообщества. Эти люди (и я в том числе) - мы все никаких этих прайдов не заслужили. Потому что на самом деле никакого реального активизма в нашей стране нет и не было. Никакой борьбы за права геев, лесбиянок, трансгендеров и других, так сказать, квиров, как это сейчас модно называется, в нашей стране не было.
Мы никогда свои права не отстаивали. Если вы считаете, что отстаиванием прав является вот этот вот выход на улицы города Москвы с плакатами и фотосессии ведущих информационных агентств мира для того, чтобы потом попасть на обложку журнала или в какую-нибудь иностранную газету, то это не называется борьбой за права. Фотографией этого самого ... Алексеева даже моя статья в газете «Гардиан» была иллюстрирована. В этом же смысл жизни этого человека - чтобы побольше его фотографий было по всему миру. Это единственная цель его жизни - для того, чтобы потом безбедно уехать в Швейцарию, выезжать и выезжать из страны, и там прекрасно себя чувствовать.
Я убеждён, что Алексеев - провокатор. Я абсолютно убежден, что господин Алексеев находится на службе у, как сказал Олег Кашин, сложной... Как он там сказал: «гэбуха сложна, гэбуха интересна». На службе у вот этой интересной гэбухи. И я считаю, что это всё просто заказ. То есть у меня нет никаких сомнений. Я считаю, что проблема России заключается в том, что в тот самый момент, когда государство будет готово дать право на свободу собраний всем, русские представители ЛГБТ-сообщества получат абсолютно такое же право. Я не считаю, что у русских представителей ЛГБТ-сообщества права на свободу собраний будет больше, чем у нацболов, националистов, большевиков и футбольных фанатов.
А.Красовский: Мне насрать на решение ЕСПЧ. Будем реалистами
О. Бычкова
―
Но должна отметить, что есть постановление...
А. Красовский
―
Информационный повод, что есть иск ЕСПЧ.
О. Бычкова
―
Да, иск ЕСПЧ как раз по делу Алексеева и других против России, которое вступило в силу 6 мая.
А. Красовский
―
Да, безусловно, ещё раз говорю, такие же люди, как Навальный, которые ходят в этот ЕСПЧ. У них там есть специальные адвокаты. Они получают от России какие-то определённые отступные - там, 10 тысяч евро или 15 тысяч евро по каждому этому делу. Действительно, есть некое решение ЕСПЧ, который чего-то там говорит о том, что русские геи должны иметь возможность выйти на улицу. Ну, мало ли, что там решило ЕСПЧ. ЕСПЧ вообще может решать всё что угодно. Пусть они там по своему ЕСПЧ решают.Давайте будем реалистами. Пусть ЕСПЧ вынесет решение по какому-нибудь польскому делу. В Польше вот сейчас ровно так же нам говорит президент Польши, что это вообще не в традиционных ценностях поляков - все эти гей-прайды и так далее. Только что-то ЕСПЧ не выступает по этому поводу. Потому что, наверное, вообще руководство Евросоюза - это представители всех этих стран третьего мира, неожиданно попавших в Евросоюз, типа Латвии, Эстонии, Польши и прочих.
О. Бычкова
―
А чего они должны выступать? Если есть обращение, то суд рассматривает. Нет обращения - не рассматривает.
А. Красовский
―
Хорошо, там тоже полно обращений. Там сейчас человека реально посадили в Польше, художника, не за то, что он в храме танцевал, как у нас, а за то, что он просто изобразил Мадонну какую-то с нимбом из радужного флага. Человека прямо закатали, прямо по суду. Абсолютно как в Катаре поступили или как в Саудовской Аравии. Это вот Польша. Так что давайте будем реалистами. Давайте будем говорить, что Россия в этом смысле не самая худшая страна даже Евросоюза. И если в ЕСПЧ есть какое-то обращение...
О. Бычкова
―
Есть решение по делу Алексеева.
А. Красовский
―
Конечно, Алексеев. Алексеев - единственный человек, который ходит туда и подаёт в суд. Потому что у него есть налаженная структура общения с этим ЕСПЧ.
О. Бычкова
―
Это плохо?
А. Красовский
―
Конечно потому что это коррумпированная, абсолютно, я считаю, изжившая себя, бессмысленная организация. Вот я реально так считаю. Я считаю, что вообще все евросоюзовские бюрократические инструменты и институты должны быть реформированы, в том числе и ЕСПЧ. Я считаю, что они действуют в интересах абсолютно одной группы против другой группы.
О. Бычкова
―
Какой?
А. Красовский
―
Вот я назвал эту группу. Это группа восточноевропейских стран, которые оказались в Евросоюзе после распада Советского Союза. Я считаю, что ЕСПЧ действует не против России - и вообще Евросоюз и евросоюзовский бюрократический инструмент, а точно так же они действуют против, например, Великобритании, против Франции, против Германии.
О. Бычкова
―
Но они же попытались защитить российских геев.
А. Красовский
―
Ещё раз говорю: друзья мои, вы можете пытаться защищать кого угодно. Российские геи, как и российские люди все целиком, независимо от их гендерной принадлежности и сексуальной ориентации, должны защищать себя сами. Это наша прерогатива, это наша страна, это наш мир. И мы должны его изменить. Мне насрать на решение ЕСПЧ. Будем реалистами. И наплевать на Николая Алексеева.Я считаю, что если наше общество, наша страна и наше государство готовы к тому, чтобы дать - даже не скажу слово «ЛГБТ» - любому русскому человеку право выйти на улицу согласно 31 статье Конституции, принятой русским народом, вот тогда давайте мы будем об этом говорить. Поскольку на самом деле никто не имеет право выйти на улицы, давайте мы тогда не будем говорить об ущемлении прав ЛГБТ. Это не ущемление прав ЛГБТ - это возможность Николаю Алексееву и его швейцарскому бойфренду заработать некоторое количество швейцарских марок - или как они там у них называются? - франков на дальнейшее существование.
О. Бычкова
―
Поняли. Делаем очень небольшой перерыв в программе «Особое мнение». Это Антон Красовский, как вы догадываетесь.РЕКЛАМА.
О. Бычкова
―
Это мы уже начали обсуждать с Антоном Красовским в программе «Особое мнение» - добрый день ещё раз, у микрофона Ольга Бычкова - новую тему. Екатеринбург, новое противостояние: храм или сквер? Одни люди хотят, чтобы там был храм Святой Екатерины и ходят многотысячными молебнами. Другие выходят на акции протеста. Как рассудить эту историю?
А. Красовский
―
Да никак не рассудить эту историю. Опять же я считаю, что это дело жителей Екатеринбурга. Это ровно как про ЛГБТ - я считаю, что люди должны сами бороться за свои права. В данной ситуации, откровенно говоря, мне кажется, что должен быть городской референдум, должно быть городское голосование. Если вы знаете, как выглядит город Екатеринбург и вообще...
О. Бычкова
―
Некоторые из нас там даже родились.
А. Красовский
―
Вообще это, так сказать, не самое зелёное место на планете. Просто в силу своих природных обстоятельств, поскольку он находится за Уралом. Это Зауралье.
О. Бычкова
―
Нет, это Средний Урал.
А. Красовский
―
Нет, ну как, это уже за Уральским хребтом. Со стороны Сибири.
О. Бычкова
―
Это называется Урал.
А. Красовский
―
Конечно же, это Урал. Но, тем не менее, это, условно говоря, не Пермь, это не зелёные места. И в самом Екатеринбурге не так много зелени и не так много воды. И, собственно, этот храм планируется построить в сквере, который находится на вот этом екатеринбургском пруду.
О. Бычкова
―
Это сквер около Драматического театра.
А. Красовский
―
Такая это же и есть там. Это же ровно напротив Ельцин-центра, на самом деле, если я правильно понимаю.
О. Бычкова
―
На пруду, как я понимаю, другая история: там хотят насыпать какой-то остров.
А. Красовский
―
Нет, я тебе говорю, это одна и та же история. Речь идет об одном и том же храме. Это два каких-то человека, фамилий которых я не помню, к сожалению, потому что плохо помню матчасть. Мне мои свердловские друзья их присылали. Один из них - какой-то начальник медной горы, какой-то медный король Екатеринбурга. Второй, значит, рядом с ним ошивается. Они хотят построить этот храм в одном из трёх зелёных мест города Екатеринбурга.
О. Бычкова
―
К юбилею города.
А. Красовский
―
Это не имеет никакого значения - к юбилею, не к юбилею.
О. Бычкова
―
В подарок.
А. Красовский
―
Какая разница? Там уже есть храм. Мы же прекрасно знаем: там уже есть Храм На Крови, который находится ровно напротив. Огромный, мраморный, чудовищный храм, который построен на месте Ипатьевского особняка, где были убиты царственные мученики. Но, собственно, для самого Екатеринбурга храм такого размера не нужен. Но это исключительно моё мнение. Я не любитель города Екатеринбурга, не житель города Екатеринбурга. К Екатеринбургу я имею одно простое отношение: там в войну в эвакуации жила моя мама, моя бабушка и моя семья. Но я считаю, что это должны решать сами жители города Екатеринбурга на городском, муниципальном референдуме. Организовать такой референдум - задача молодого мэра Екатеринбурга, который, говорят, неплохой. Если этот референдум не будет организован, я считаю, это нарушение прав горожан, граждан, которые прописаны в Екатеринбурге. Нарушение их прав на волеизъявление. Я правда так считаю.Ещё раз говорю: я не против храма и не за храм. Я не видел этого проекта. Моё личное мнение: я считаю, что городу парк нужнее, чем храм, потому что храмов там много. Но в то же время, наверное, верующих тоже много. Они имеют право в нормальном месте венчаться, в нормальном месте отпевать своих родных, крестить своих детей, служить литургии. Это же тоже важно. Мы вот всё время говорим, что вот, там храм вместо чего-то. А верующие под кустом должны молиться, что ли? Как катакомбные христиане? Но ещё раз говорю: это дело горожан. Если большинство горожан считает, что храм должен быть построен, значит, он должен быть построен.
А.Красовский: Вы правда считаете, что Нюта Федермессер должна сняться из-за Любови Соболь?
О. Бычкова
―
Референдум. Это выход, да.
А. Красовский
―
Голосование. Более того, есть единый день голосования.
О. Бычкова
―
Давай поспорим, что никакого референдума не будет?
А. Красовский
―
Ну, слушай, я с тобой спорить не буду.
О. Бычкова
―
Предлагали. Вот нам пишут из Екатеринбурга: предлагали референдум - мэрия отказала.
А. Красовский
―
Мэрия отказала, потому что это такая беспомощная, никому не нужная мэрия. Она всегда была беспомощной и никому не нужной. Там был один человек беспомощный и никому не нужный, сейчас другой беспомощный и никому не нужный. Это вообще довольно беспомощные люди. Видите, в каком состоянии находится сам город Екатеринбург? Конечно, это показатель. Но опять, послушайте: мэрия отказала. Поверьте мне, если у вас будет 20 тысяч человек, которые выйдут сейчас на площадь перед мэрией в городе Екатеринбурге, перекроют движение и будут требовать этого референдума, мэрия или глава администрации, или губернатор, который, видимо, уже скоро перестанет быть губернатором, вынуждены будут этот референдум провести.Поверьте мне, если много тысяч человек требует уважения своих прав, как сейчас происходит, например, в Архангельской области по поводу строительства мусорного полигона, а на самом деле просто свалки, которую в заповедном лесу решил организовать этот жульнический губернатор, руководство страны на самом деле конечно же пойдет на уступки гражданам. Здесь нет никаких сомнений. Потому что никому не нужны волнения по совершенно никчемным поводам. Людям избираться в 2021 году, в 2024 году. Неужели вы думаете, что их реально волнует строительство храма в сквере?
О. Бычкова
―
Давай про другие выборы и подругой конфликт. Я прямо тебя спрошу, без всяких предисловий: Нюта Федермессер или Любовь Соболь?
А. Красовский
―
Нюта Федермессер. Но на самом деле ты тоже задаёшь неправильный вопрос. Надо задать вопрос: Митрохин, Федермессер или Соболь?
О. Бычкова
―
Хорошо, давай так скажем.
А. Красовский
―
Вот 43-й округ. Там есть Сергей Митрохин, который ведь тоже собирается идти по этому 43-му округу. Никого вообще не интересует этот Сергей Митрохин. Нет, я, конечно, понимаю. Мне тоже наплевать на Сергея Митрохина.
О. Бычкова
―
Ой, да ладно. Много кого интересует Сергей Митрохин.
А. Красовский
―
Мне, как и всем людям, наплевать на Сергея Митрохина, потому что не существует такого человека Сергея Митрохина, и не существует партии, которую представляет Сергей Митрохин - партии «Яблоко», если его оттуда не выгнали. Его оттуда выгоняли, потом обратно брали, потом снова выгоняли. Я уже не знаю, в каких отношениях он находится и с этой партией так называемой, и с руководителем этой партии Григорием Явлинским. Григорий Явлинский - человек настолько популярный, что даже в программе «Ещенепознер» - есть такая программа на YouTube - это худшие просмотры в этой программе. Хуже, чем самые плохие. Никому не интересен даже Григорий Явлинский, не то что этот самый Митрохин. Я понимаю это. Поэтому и ты спрашиваешь: Федермессер или Соболь? Ну конечно же Федермессер.
О. Бычкова
―
Нет, я спрашиваю, потому что я спрашиваю. Но Митрохин, знаешь, ведёт активную деятельность.
А. Красовский
―
Прекрасно. У меня нет никаких сомнений, что депутатом Государственной Думы станет Нюта Федермессер. Причём у меня нет никаких сомнений, что за неё проголосуют москвичи. То есть здесь вопрос даже не в том, что Нюта Федермессер - член ОНФ, генерального совета, за неё, конечно же, Администрация президента, мэрия города Москвы, а все остальные против этой Любови Соболь. А просто потому что Нюта Федермессер для москвичей сделала не то что гораздо больше, а просто вообще несравнимо больше для каждого жителя Москвы, чем все другие кандидаты в Мосгордуму на этих выборах. Вообще все.Поэтому Нюта Федермессер - это человек, который вообще своей жизнью, своей жизнедеятельностью олицетворяет само понятие представительной демократии. То есть в любой стране мира, в любой самой невероятной демократической стране именно такой человек, как Нюта, стал бы депутатом, конгрессменом, сенатором, местным мэром.
О. Бычкова
―
Министром.
А. Красовский
―
Кем угодно. Нет, я сейчас говорю не про исполнительную власть, а именно про представительную демократию. То есть тот человек, за которого вдруг, объединившись, в самых невероятных обстоятельствах самые невероятные противостоящие друг другу на протяжении всей своей жизни люди бегут к избирательным участкам и голосуют. Потому что они точно понимают, что все эти годы этот человек, не покладая рук, не спя ночами, каждый день, без выходных работал на них, на их семьи, на их родных, на их город. Про Нюту нет никаких сомнений.Я вижу огромное количество - я буду всё называть своими именами - мудаков, которые сейчас пишут тексты по поводу того, что Нюта - это «Глинка-2», вот как пишет журналист Константин Эггерт, который называет себя фон Эггертом, рассказывая всем, предположительно, что у нас в стране остались фоны, бароны, графы и прочее.
О. Бычкова
―
Ну ладно.
А. Красовский
―
А что ладно? ... Эггерт только что написал пост.
О. Бычкова
―
Ну слушай.
А. Красовский
―
Ну почему «слушай»? Если человек пишет публичные тексты...
О. Бычкова
―
Давай будем поговорить про содержание.
А. Красовский
―
Давайте будем говорить про содержание публичных текстов. Но поскольку текст мудацкий, я буду называть вещи своими именами. Поскольку текст был, во-первых, обращённый не только против Нюты, но ещё и против Елизаветы Петровны Глинки, и Нюта была там названа «Глинкой-2». И всё это было со ссылкой на интервью Нюты, которое она только что дала Ольге Алленовой и «Коммерсанту», где было: «Вы можете посмотреть, как Нюта обнажила себя, рассказала всю свою истинную сущность, как она вообще недостойна, ничтожна» и так далее.А ещё есть такой филолог Лекманов, сотрудник Высшей школы экономики, принадлежащей мужу председателя Центробанка. Вот этот филолог Лекманов тоже рассказал о том, что Любовь Соболь работает на нас на всех, а Нюта работает только на себя. Даже если это только на себя, это во имя добра. Вот я после рекламы - будет реклама, новости - расскажу, как Нюта работает на себя и как Нюта работает против Олега Лекманова, этого фон-барона и прочих сотрудников Фонда борьбы с коррупцией, находящихся на ставке у Алексея Навального, который, как мы все недавно видели, получает за каждое своё видео по 2, по 3, по 4 и по 5 миллионов с неизвестных счетов.
О. Бычкова
―
Мы не знаем, где мы это видели, но мы продолжим этот разговор через несколько минут.НОВОСТИ.
О. Бычкова
―
Мы продолжаем программу «Особое мнение». У микрофона – Ольга Бычкова. С особым мнением Антон Красовский. Мы начали говорить об этой истории про выборы в Москве.
А. Красовский
―
Да-да, я вам расскажу по поводу того, как Нюта за себя, а Люба Соболь за нас за всех. Вот я вам хочу рассказать про себя. Некоторое время назад моя тетя, которая находится в очень плохом состоянии в городе Подольске (это Подмосковье), совсем перестала уже находиться в реальности и ее нужно было положить вот в это сестринское отделение, которое, по сути, является паллиативным отделением и на которое было получено 4,5 млрд рублей в 2018-м году, которые вообще Федеральной службой Министерства здравоохранения не были никаким образом израсходованы, потому что Министерство здравоохранения вообще не понимает, как управлять здравоохранением в принципе.А.Красовский: Минздрав делает все для того, чтобы вообще тема ВИЧ была уничтожена в России
Это самые некомпетентные люди на планете. То есть, например, сейчас, скажем, поставит Бастрыкина во главе Минздрава, я уверен, он справится лучше, чем Скворцова. Но это второй вопрос.
Так вот, для того, чтобы мою тетю положить в Подольскую центральную районную больницу, где сразу отказали родственникам моим в госпитализации… Сразу отказали. Сходу отказали. Даже не стали обсуждать. Даже просто рассмеялись в лицо моей родне. Вот для того, чтобы тетю мою положить в это паллиативное отделение, потребовалось, чтобы Оксана Пушкина звонила мэру города Подольска. Вот тогда главный врач Подольской центральной районной больницы звонил мне и едва ли не отчитывался передо мной.
Но все равно ее потом оттуда выгнали через 2 недели и отправили восвояси, потому что, на самом деле, служба паллиативной помощи в нашей стране не организована. И все эти десятки и сотни тысяч стариков и старух, несчастных, беспомощных людей, умирающих от рака, страдающих от боли, они все выброшены на улицу.
Они все орут по домам, а их родственники сходят с ума, пытаясь найти самые элементарные обезболивающие, которые районные терапевты и районные онкологи отказываются им выписывать, потому что они боятся, что завтра ночью к ним придут сотрудники какой-нибудь местной антинаркологической службы, которая давно упразднена. Люди мучаются и умирают от мук в болях.
Я надеюсь, что эти боли и эти муки не переживут никто из родственников или сами господа Лекманов и Фон Барон. Я надеюсь, что никогда в их семьях не будет вот того, против чего борется кандидат в Московскую городскую Думу Нюта Федермессер. И возможно, что ей, кандидату в Московскую городскую Думу Нюте Федермессер, удастся изменить на федеральном уровне, сотрудничая с этой властью, не сотрудничая с этой властью, самостоятельно или с помощью других людей.
Но мы точно знаем, что Нюта Федермессер этим занимается много лет совершенно самоотверженно. И работает она не для себя, а работает она для меня и для моей семьи, для моих друзей, многие из которых умирали в ее хосписе. Например, как бывший начальник Фон Барона Максим Ковальский, который умирал в Первом московском хосписе на Доватора. Потому что это единственный нормальный хоспис в нашей стране. И организован он Верой Миллионщиковой, матерью Нюты Федермессер.
И сейчас Нюта Федермессер фактически пытается ретранслировать способ управления этим хосписом и принципы этого хосписа на все остальные хосписы и паллиативные службы нашей страны. И если ей, сотрудничая с этой властью, не сотрудничая с этой властью, удастся этом сделать, она сделает для миллионов граждан России, для всех для нас. А избирается она только в маленькую Московскую городскую Думу от 43-го округа, Центрального округа, куда, конечно, она пошла, потому что она живет в этом округе, потому что в этом округе находится Первый хоспис, который она управляет. Она находится в Хамовниках. И никто кроме нее реально не имеет права от этого округа по-настоящему баллотироваться.
И вы прекрасно знаете, вы и видите людей, которые умирают в болях. Вы каждый день читаете эти посты на Фейсбуке. Вы каждый день узнаете о ком-то из своих знакомых, пытаясь пристроить этого знакомого вот в этот самый хоспис. И сейчас вы говорите о том, что этот человек работает на себя. Это ты, Лекманов, работаешь на себя. Это ты сидишь в своей Высшей школе экономики и работаешь на себя. Ты никому реально кроме себя не нужен.
О. Бычкова
―
Можно я последние вот эти две фразу остановлю и задам тебе другой вопрос на эту тему? Смотри, я с огромным уважением отношусь к Нюте Федермессер и абсолютно никаких сомнений по поводу важности того, что она делает и будет, я надеюсь, делать дальше, у меня нет. Но то, что делает Любовь Соболь, тоже нужно обществу.
А. Красовский
―
Нет.
О. Бычкова
―
То, что делает Митрохин, тоже нужно обществу.
А. Красовский
―
Нет. А я считаю, что то, что делает Люба Соболь, не нужно обществу.
О. Бычкова
―
А вот пускай избиратели решат это.
А. Красовский
―
Нет, избиратели безусловно решат.
О. Бычкова
―
Вопрос в другом.
А. Красовский
―
Подожди секунду, избиратель конечно решит.
О. Бычкова
―
Послушай, вопрос не в этом. Вопрос: почему нужно каждый раз вставать на одни и те же грабли и сталкивать разных людей в одном месте?
А. Красовский
―
Нет, подожди секундочку.
О. Бычкова
―
Вот я не понимаю, почему все время это происходит.
А. Красовский
―
В смысле? А кому нужно сталкивать разных людей в одном месте?
О. Бычкова
―
Не знаю. А кому нужно сталкивать?
А. Красовский
―
Я не знаю, кому нужно сталкивать.
О. Бычкова
―
Почему они оказались все в одном округе? В Москве миллион округов.
А. Красовский
―
Я понятия не имею почему. Во-первых, не миллион округов, а несколько округов. Их совершенно не миллион. Их там, по-моему, 43.
О. Бычкова
―
Ну, полно.
А. Красовский
―
Нет, их не полно.
О. Бычкова
―
Миллион – это значит много.
А. Красовский
―
Я еще раз говорю, Нюта Федермессер идет от своего 43-го округа, где находится хоспис на улице Доватора. Почему оттуда идет Любовь Соболь я понятия не имею. Почему там идет Митрохин я понятия не имею. Опять же, ты говоришь, город большой, округов много. А в других округах не люди что ли живут? Вот, например, пошла бы Любовь Соболь от Красносельского округа – ровно была такая же точно истерика: там этот самый Яшин.
О. Бычкова
―
Ну, в другом месте нет Яшина.
А. Красовский
―
Пошла бы она от какого-нибудь Зюзино – там бы оказался какой-нибудь Янкаускас. Да в каждом округе Москвы есть какой-то сотрудник Алексея Навального. И по поводу каждого округа Москвы вот было бы вот это открытое письмо. Я, честно говоря, Любовь Соболь не видел никогда в своей жизни. Я видел 30 секунд какого-то очень плохого телевизионного контента, который делает этот «Фонд по борьбе с коррупцией».А.Красовский: Никакого гей-сообщества в России нет
Я не считаю, что малолетняя девочка, вся заслуга которой заключается только в том, что она по утрам делает контент стоимостью 12 копеек, который якобы смотрят, а на самом деле наливают в него бесконечное количество просмотров, что она заслужила вообще избираться хоть от какого-то округа в Московскую городскую Думу. Но демократия есть демократия. А Конституция позволяет ей избираться. Она может избираться откуда угодно и где угодно, в любом округе. Но вы что, правда считаете, что Нюта Федермессер должна сняться что ли из-за Любови Соболь? С какого перепугу она должна сняться? Почему?
О. Бычкова
―
Я считаю, что должна сняться? Я не считаю, что должна сняться.
А. Красовский
―
Оль, ты правильно говоришь, избиратель решит. И вы увидите, с каким разгромным счетом избиратель решит. Вы просто увидите, как с каждым днем вся эта еще в прошлом довольно широкомасштабная структура Алексея Навального давится катком избирателя. Потому что избирателю не нужна структура Алексея Навального. Структура Алексея Навального работает исключительно на Алексея Навального.Точно так же, как работает на Николая Алексеева все, что делает Николай Алексеев. Николай Алексеев не работает на ЛГБТ-сообщество России. Он работает только исключительно на себя. Кто получит сейчас компенсацию? Куда денутся десятки тысяч евро (или франков), полученных Николаем Алексеевым? Они денутся в бюджет Николая Алексеева, а не в поддержку каких-нибудь ЛГБТ здесь страдающих людей.
О. Бычкова
―
У нас остается меньше 5 минут. Я хочу, чтобы ты успел объяснить мне про российский Минздрав.
А. Красовский
―
Видите, как затыкают рот свободной речи русской.
О. Бычкова
―
Да, затыкают рот. Совершенно, абсолютно затыкают.
А. Красовский
―
Здесь, на этой газпромовской радиостанции.
О. Бычкова
―
Да, да, да, затыкают.
А. Красовский
―
Они не хотят слышать правду про Навального, про Алексеева, про Нюту Федермессер.
О. Бычкова
―
Нет, не хотят. Нет, я заткнула уши.
А. Красовский
―
Они хотят, чтобы я рассказал им то, что им удобно – про ВИЧ, про Минздрав.
О. Бычкова
―
Скажи мне то, что мне удобно, про ВИЧ и про Минздрав. Потому что я прочитала у тебя в Фейсбуке про упразднение отдельной службы…
А. Красовский
―
Значит, смотрите, я быстро объясню. Сегодня Минздрав выступил со статистикой, что в России проживает 896 людей, живущих с ВИЧ. Еще в 2017-м году, вы можете проверить по информационным агентствам, Вероника Скворцова говорила, что в России живет 900 с ВИЧ. Это значит, что Минздрав много раз подделывал статистику, многократно статистику занижал, многократно выдавал на-гора лживые рапорты. И сегодня снова выдал лживый рапорт.Каждый год Минздрав боится реальной цифры – миллион людей. Хотя реальная цифра гораздо больше. Согласно международному расчету… Я неоднократно говорил и в этом эфире, и везде. Есть такая система Spectrum, которая алгоритмически рассчитывает реальное количество людей, которые живут с ВИЧ в любой стране мира. Так вот, в России, согласно программе Spectrum, живет где-то 1 400 000 – 1700 000 людей с ВИЧ. Минздрав рапортует о 896 тысячах.
О. Бычкова
―
А почему в 2 раза меньше?
А. Красовский
―
Потому что Минздрав боится цифры миллион. Минздрав запрещает и, более того, увольняет людей, своих сотрудников, когда они говорят слово «эпидемия». Минздрав делает все для того, чтобы вообще тема ВИЧ была уничтожена в России. Сейчас в Росси существует так называемый внештатный главный специалист Министерства здравоохранения по ВИЧ – Евгений Евгеньевич Воронин. Вот сейчас эту должность Минздрав упраздняет и все функции надзора передают… То есть они как бы объединяют ВИЧ, туберкулез и, внимание, друзья мои, лепру. Кто из вас слышал вообще о существовании лепры в 21-м веке?
О. Бычкова
―
Это проказа?
А. Красовский
―
Но, видимо, лично Веронику Игоревну Скворцову окружают прокаженные, они наступают на нее, как живые мертвецы. Но, честно говоря, вообще-то говоря, в Минздраве люди именно так и выглядят. И она, конечно же, очень заинтересована в том, чтобы прокаженные люди в нашей стране, мы же правда живем в 12-м веке в Иерусалиме, а не в России в 21-м веке, они получали все необходимое. Их же точно так же, как людей с ВИЧ, полтора миллиона в нашей стране.Так вот, лепру объединяют вместе с ВИЧ, а надзирать за ними назначат главную туберкулезницу. Значит, есть такая женщина, она возглавляет туберкулез. Под ее началом находятся эти тысячи, вы видите их в каждом своем райцентре – развалины, вот эти хибары туберкулезных диспансеров., доставшихся со времен министра Семашко. Помните, когда вся страна умирала от чахотки в 20-е годы. Вот они достались нам.
Но туберкулезная служба смогла сохранить самое главное с 20-х годов – это количество людей, живущих с туберкулезом. То есть она сделала все для того, чтобы туберкулезников в нашей стране было только больше и больше. Это самая некомпетентная, бесполезная, беспомощная служба по борьбе с каким бы то ни было заболеванием в России. Это туберкулезники. Люди, которые с туберкулезом не боролись вообще никогда. Они не знают, как с ним бороться.
Так вот, им сейчас поручат руководить еще и ВИЧ, ну и, конечно же, лепрой. Наверняка они лепру именно победят. То есть я прямо убежден, что вот эти прекрасные, красивые люди в жемчугах… Вы можете посмотреть на их фотографии в интернете. Они всегда сидят в огромных жемчужных ожерельях стоимостью 100 тысяч, например. Вот эти люди непременно сейчас победят и туберкулез, и лепру, и ВИЧ.
О. Бычкова
―
А в других странах?
А. Красовский
―
В других странах, для примера сейчас. Вот, например, Дональд Трамп, ненавидимый либеральным, демократическим сообществом, договорился с компанией «Гелиад» (это крупнейший производитель самых современных лекарств в мире для ВИЧ), что компания «Гелиад» передает ежегодно 200 тысяч годовых комплектов на протяжении 11 лет для так называемого преп. Это доконтактная профилактика. То есть люди пьют таблетку и не заражаются ВИЧ. При Дональде Трампе.
О. Бычкова
―
А в России есть такие штуки?
А. Красовский
―
Конечно. Они все представлены в России. При Дональде Трампе есть специальный консультативный совет по ВИЧ. При Президенте США есть специальный консультативный совет по ВИЧ. Нет совета по туберкулезу, нет совета по лепре, потому что в мире нет туберкулеза и лепры. Нет оспы, нет чумы.
О. Бычкова
―
Есть.
А. Красовский
―
Такого нет. Это только у нас она есть, потому что мы сделали все, чтоб это было.
О. Бычкова
―
Ладно, есть-есть.
А. Красовский
―
В Америке, кстати, нет. По разным причинам. В первую очередь потому, что всех эмигрантов сразу же проверяли на туберкулез и туберкулезников не пускали. Поэтому в Америке в основном микроинфекции, а не туберкулезная инфекция. Там другая палочка просто. Физически другое заболевание легких существует. В России даже не умеют отличать микроинфекцию от туберкулеза. Вот на самом деле вы поймете, что 30% диагностированного туберкулеза вот этой самой туберкулезной службой, это не туберкулез.
О. Бычкова
―
А почему они так?
А. Красовский
―
Потому что в России боятся слова «ВИЧ». Потому что Вероника Скворцова лично борется с самим упоминанием ВИЧ. Для нее это больная тема. Она считает, что нельзя вообще идти на поводу у общественности.
О. Бычкова
―
Почему?
А. Красовский
―
Вот у таких людей, как я. Потому что она должна победить. Она должна стать здесь королевой. А не получится. Помните, кому говорила Вероника Игоревна Скворцова: «Вам надо корригировать свою речевую продукцию»?
О. Бычкова
―
Нюте.
А. Красовский
―
Нюте Федермессер. Вот Нюта Федермессер победила эту Веронику Скворцову и получила эту федеральную паллиативную программу вопреки этой самой Скворцовой и вместо этой Скворцовой. И я считаю, что сейчас задача общества – сделать такую же программу по ВИЧ и не дать Министерству здравоохранения уничтожить миллион русских людей.
О. Бычкова
―
Это был Антон Красовский в программе «Особое мнение». Спасибо тебе.