Николай Усков - Особое мнение - 2018-09-03
03.09.2018
О. Журавлева
―
Добрый вечер. У нас в студии сегодня Николай Усков, редакционный директор журнала «Форбс». Правильно?
Н. Усков
―
Совершенно верно.
О. Журавлева
―
Здравствуйте. В Кремле сообщили, что в графике президента нет мероприятий в память о трагедии в Беслане. Много лет уже нет таких мероприятий в графике президента. Как вы думаете, почему?
Н. Усков
―
Трудно сказать. Возможно что-то личное.
О. Журавлева
―
Что, например?
Н. Усков
―
Все-таки много вопросов осталось к власти, к так называемой террористической операции. И к тем действиям, которые Путин предпринял после этого. Ликвидация выборов губернаторов. Я думаю, что власть понимает, какие бы усилия она ни предлагала, негативный пиар-фон все равно будет. Будет президент, не будет. Лучше, чтобы его не было никак. В связи с Бесланом. Потому что для него эта тема обоюдоострая. Она может по нему, по его рейтингу бить, так или иначе.
О. Журавлева
―
Разве такие человеческие телодвижения как приехать к тем же матерям, которые в суд, между прочим, подавали…
Н. Усков
―
Вы полагаете, президент – это человек? Президент – это должность.
О. Журавлева
―
А вы полагаете, нет?
Н. Усков
―
Это сложно. То есть когда ты вынужден принимать решения с оглядкой на общественное мнение постоянно, то тут могут быть разные варианты. Я думаю, ему просто это не рекомендуют.
О. Журавлева
―
А в каком уж простите, что так спрашиваю, в каком из этих трагических у нас много было, в какой из этих трагических историй к Путину вопросов нет и его пиару бы ничего не повредило. «Курск»? - полно вопросов. «Норд-Ост»? – очень много вопросов.
Н. Усков
―
Мы видим, что президент старается дистанцироваться от этих событий всегда. То есть они случились, да, как трагедия в Кемерово, например, он приезжает. Проводит некое расследование. Возможно, кого-то наказывает и далее из пиар-повестки президента эта тема уходит. Потому что она в любом случае негативно сказывается на его имидже. Даже неважно, виноват он в чем-то, не виноват. Правильно провели антитеррористическую операцию или были какие-то ошибки. Или спасательную операцию и так далее. Все равно если погибли люди, если произошла какая-то катастрофа в той или иной степени власть в этом виновата. Соответственно мне кажется, что за этим едва ли стоит бессердечие и черствость.
О. Журавлева
―
Тогда скажите, мне, передача по телевидению «Москва. Кремль. Путин», о которой мы узнали внезапно с рассказом о том, как очень человечный и совсем простой чудесный президент и отдыхает, и ездит, встречается с разными людьми. И вообще самый человечный человек – буквально эти слова были произнесены. Это тоже как бы срочная поправка пиара? Для каких целей это может быть?
Н. Усков
―
Думаю, да. На фоне дискуссии по поводу пенсионной реформы, очевидно, что позиции Путина впервые за много лет стали слабее. Общественное мнение против этой реформы. Больше половины россиян против. Пока никаких эксцессов не происходит, но возможно мы хуже представляем себе реальное положение дел в стране. Наверное, да, такие умильные передачи про дедушку Ленина, они может быть с точки зрения кремлевских идеологов как-то способны повлиять на рейтинг господина Путина. В этом есть определенная логика. Потому что, конечно, люди обожают эти сериалы про богатых, какие они на самом деле человечные. Какие они милые. Какие они…
Н.Усков: Негативный пиар-фон все равно будет в связи с Бесланом. Эта тема может по его рейтингу бить
О. Журавлева
―
Как они беленький грибок нашли.
Н. Усков
―
Да. Как нашли грибок, погладили собачку. Люди в принципе это любят. Когда что-то сильное, величественное. Абсолютно недоступное выглядит как человек на самом деле. Поэтому думаю, что здесь есть и коммерческий расчет. Такая передача в принципе народу интересна.
О. Журавлева
―
Продающая.
Н. Усков
―
Представьте себе, на пирамиде российского шоу-бизнеса у Путина нет конкурентов, как, впрочем, на всех прочих пирамидах. Это самый популярный человек в стране, безусловно. И он делает не только свой рейтинг, но и вполне способен приносить существенные деньги Первому каналу.
О. Журавлева
―
Кстати, по поводу пенсий там тоже был такой эпизод, что, почувствовав эту необходимость прямо за день сел, написал свое выступление и сам пришел и все рассказал. Это тоже в плюс президенту. Хотя в самом послании он не сильно обнадежил. По поводу этих вот, многие отметили, что он, наконец, откровенно взял на себя ответственность. А что вы еще для себя отметили?
Н. Усков
―
Честно сказать, я думаю, что это самое главное. Потому что, сколько ни дистанцируйся, а нужно было принимать какое-то решение. И я думаю, что власть с самого начала понимала, что Путин рано или поздно выступит. И он должен быть выступить, корректируя слишком ретивых бояр, которые…
О. Журавлева
―
Эти три года для женщин…
Н. Усков
―
Которые напортачили, а вот он тут пришел, дум великих полон и поправил эти ошибки и недочеты. Я думаю, запланированная пиар-кампания. Очень простая и, по-моему, не эффективная все-таки. Потому что люди понимают, что у них пытаются отнять деньги. Хотя с другой стороны я не очень понимаю, что делать. Потому что реально продолжительность жизни увеличивается. Реально нужно думать о том, как пожилые люди будут дольше работать. На самом деле у нас и больше сил в принципе. Почему бы нет. И все страны, так или иначе, сталкиваются с такими реформами и протестами против этих реформ. Мне кажется, что власти надо просто более рационально объяснять слова доводы. И чаще ссылаться на объективную статистику.
О. Журавлева
―
Мне кажется Путин как раз…
Н. Усков
―
Да, он говорил. И не только Путин.
О. Журавлева
―
Очень об этом говорил. Что раньше нельзя было, потому что у нас была тяжелая экономическая ситуация. А сейчас у нас прекрасная экономическая ситуация, сейчас типа можно. Как-то так логически все сложилось. И проклятые 90-е, кстати. Из-за которых люди стали дольше жить, теперь непонятно, что с пенсионерами делать. Но детей при этом они не родили. Эти проклятые 90-е, а живут и все никак не помрут. Может быть, я чего-то не понимаю. Как вам кажется, эти протесты, которые все равно есть. И даже которые поддержаны некоторыми, скажем так, политическими партиями, они будут продолжаться или сейчас начнется новый учебный год и все закончится. И благополучно все съедят.
Н. Усков
―
Съедят, конечно. У нас вообще народ все ест. Я не думаю, что вообще пенсионная тема способна консолидировать население. Для молодежи традиционно, у нас же достаточно легкомысленное население, она вообще не думает о старости. А многие понимают, что думай, не думай, все равно деньги отнимут. Потому что это уже было частью нашего опыта коллективного, и мы знаем, что государство все равно найдет способ и тебе ничего не заплатит. Или заплатит меньше значительно, чем обещало. Поэтому очень широких протестов и очень агрессивных, в которых примет участие молодежь, например, я не прогнозирую. Именно в силу того, что молодежь не верит в пенсию и молодежь просто не задумывается о будущем. Им бы выжить сегодня. Это обычная ситуация, Какие-то пенсионные накопления непонятно вообще зачем, кому нужно. Я тоже, кстати, никогда не думал, то есть я всегда понимал, что моя старость это моя проблема. На государство рассчитывать не приходится.
О. Журавлева
―
Тем не менее, как раз молодежь почему-то в последнее время, во всяком случае, вызывает особую опаску у властей. И что ни день появляется новое «Новое величие». Какие-то очередные, молодежь какая-то то в одном месте, то в другом, то перепосты, то какая-то организация. Почему так боятся молодежи?
Н.Усков: На пирамиде российского шоу-бизнеса у Путина нет конкурентов, как, впрочем, на всех прочих пирамидах
Н. Усков
―
Ну потому что выросло поколение, непоротое поколение, выросло поколение свободной страны. Эти люди совершенно по-другому смотрят. И конечно нужно усиливать борьбу за умы. Поэтому надо создавать разные боевые дружины. Потому что вот это поколение, оно абсолютно, конечно, равнодушно ко всем идеологемам режима. Ко всей его фразеологии милитаристской. Ко всем рассуждениям про великую Россию или Советский Союз. И оно выросло на других продуктах. Для них это все в принципе примерно рассказы про Мамаево нашествие. И нужно находить какие-то новые смыслы для этих людей. Для этих детей подросших. Если ты хочешь, чтобы они не выходили потом на улицы, не бунтовали и голосовали за тебя.
О. Журавлева
―
То есть их сейчас превентивно посадить по тюрьмам, и проблема решена.
Н. Усков
―
Кого-то пытаются запугать, соответственно кого-то оболванить. А что делать. Первое свободное поколение.
О. Журавлева
―
Действительно. Если вы хотите не только слышать, но и видеть, у нас есть не только RTVi, но еще и Ютуб-канал «Эхо Москвы». Вопросы можно задавать в чате, а также присылать sms +7-985-970-45-45. Против лайков мы тоже ничего не имеем. Так что обращайтесь. Я уже несколько раз тщательно произносила вашу должность и, наконец, давайте разберемся, что случилось с «Форбс» в конце концов. Был ли такой случай в истории…
Н. Усков
―
Впервые в истории…
О. Журавлева
―
Когда СМИ победили собственника.
Н. Усков
―
Уникальный журналистский коллектив не вылетел на улицу как обычно, а победил собственника. Разумеется, один в поле не воин, нам очень помогли американцы. Они нас поддержали и они предложили…
О. Журавлева
―
Американцы вас поддержали. Вы сейчас своим ртом это говорите.
Н. Усков
―
Они уравновешены китайцами. Потому что компания принадлежит китайцам. Я подготовился. Всё в рамках нового курса. Так вот, американцы и китайцы, один из представителей Китая был всегда на связи со мной и нам очень помогли, безусловно. Потому что без их воли, без их желания защитить русский «Форбс», ценности брендов, в которые они тоже верят, все бы это осталось бунтом сумасшедших. Они нашли человека, нам не чужого, потому что я с Магомедом был знаком до этого. Он ходил на наши мероприятия и достаточно в Москве известный человек. И у них есть какие-то проекты с ним, и они ему предложили этим делом заняться. И он на это к счастью, согласился.
О. Журавлева
―
Купить.
Н. Усков
―
Просто купил компанию. И я очень рад, что он пригласил меня, конечно, назад. И назначил Николая Мазурина главным редактором. Потому что в конечном итоге это свидетельствует о серьезности его намерений. И желании не повторять того, что было.
О. Журавлева
―
Подождите. А что значит серьезность намерений. Когда один главный редактор, а другой – редакционный директор. Это о чем говорит? Расшифруйте.
Н. Усков
―
То, что он приглашает людей, которые устроили такой скандал по большому счету и войну со своим собственником, в конечном итоге он разделяет наши ценности. Он понимает, что наша война, наша борьба была не зря и что он на нашей стороне. Это очень важное для меня, например, обстоятельство. Потому что без редакционной независимости журнал, в общем, потеряет всякое значение…
О. Журавлева
―
То есть главная ценность, которая у вас общая – независимость.
Н. Усков
―
Да. И по этой же причине он предложил создать совет независимых директоров, в который пригласить и бывших главных редакторов «Форбса» и авторитетных бизнесменов. Таким образом чтобы еще усилить этот эффект китайской стены. Как он выражается. Между собственником и редакцией. Для нас это принципиальный вопрос. То есть если бы этого всего не было, то у редакции оставались бы сомнения в своем будущем. Сейчас мы практически понимаем, что нас удалось отвоевать не просто кресло наше, удержать или отвоевать. А нам удалось добиться признания наших принципов. Признания важности наших принципов. Это я считаю очень серьезный прецедент. Особенно на фоне высказывания некоторых официальных лиц, дескать, если журналистам чего-то не нравится, пусть увольняются, создают свое СМИ.
О. Журавлева
―
Живой пример тому.
Н. Усков
―
На этом фоне наша победа, она приобретает особую ценность. Я очень надеюсь, что многие журналисты, которые оказываются в похожих ситуациях, теперь будут иметь этот позитивный опыт и будут понимать, что шанс всегда есть.
О. Журавлева
―
Шанс есть, если у тебя поддерживающие тебя американцы и китайцы. Правильно я поняла?
Н. Усков
―
Это, безусловно. Особая специфическая ситуация «Форбс», что это все-таки глобальный журнал, у которого есть определенные редакционные стандарты и который выходит в России по франшизе. Это конечно специальное обстоятельство.
О. Журавлева
―
При этом не иностранный агент.
Н. Усков
―
А почему иностранный агент, владеет-то им русский. Бизнесмен.
Н.Усков: Выросло поколение свободной страны. И конечно нужно усиливать борьбу за умы и создавать разные боевые дружины
О. Журавлева
―
А владеет брендом Запад.
Н. Усков
―
Да.
О. Журавлева
―
Это разные вещи. И самый главный вопрос. А деньги на «Форбс» есть? Чтобы его издавать.
Н. Усков
―
Есть. Дело в том, что журнал находился в таком состоянии, что купили его не очень дорого.
О. Журавлева
―
А на сэкономленные средства теперь будут платить зарплату.
Н. Усков
―
Зарплату должны перевести сегодня.
О. Журавлева
―
Ту самую, которую не платили.
Н. Усков
―
Я надеюсь, это произойдет сегодня. Если не произойдет сегодня, то произойдет завтра. Счета компании арестованы из-за налоговых претензий. Об этом пресса писала. Но на зарплату это не распространяется. То есть, как только технологически нам удастся все разблокировать, то деньги будут на счетах у сотрудников.
О. Журавлева
―
Но с налоговыми претензиями тоже разберетесь.
Н. Усков
―
Да, Магомед Мусаев взял на себя обязательство полностью решить все существующие проблемы в течение месяца. Поэтому мы очень рассчитываем, что они будут решены. Проблем очень много.
О. Журавлева
―
Тогда давайте перейдем к проблемам всех остальных СМИ, которые на слуху. Как вы относитесь к инициативе «Новой газеты», которая, судя по всему, объявляет как бы сбор средств на свои публикации.
Н. Усков
―
Грустная ситуация. Но с другой стороны она прогнозируется. Потому что медиа это достаточно трудный продукт сегодня. Делать качественное медиа, конкурируя с Фейсбуком и Гуглом за рекламные бюджеты, невозможно. Все-таки крупнейшими медиа сегодня являются компании, которые вообще свой контент не производят. Как Фейсбук, Гугл, Яндекс и прочее. Остальным СМИ остается довольствоваться крохами рекламных бюджетов. И часто этих крох недостаточно на качественную журналистику, потому что она дорого стоит. Человек должен работать, предположим, неделю, иногда месяц над каким-то текстом, который прочтет, может быть, две тысячи человек. Это серьезная журналистика, но она востребована в определенных слоях. Не очень широких. В целом конечно, медиа очень трудно сегодня, потому что денег мало на рынке свободных и нужно придумывать все время какие-то способы монетизации. Фандрайзинг – один из способов этой монетизации. Есть пейволл еще. Каждое СМИ выбирает свою стратегию в данном случае. Здесь есть свои вопросы и риски. Потому что когда ты берешь чьи-то деньги и не знаешь их происхождения, не обвинят ли тебя потом в чем-нибудь.
О. Журавлева
―
Иностранным агентством. Тогда уж давайте и про «Медузу». Появилось в «Russia Today» про то, что есть иностранные источники финансирования у этой компании. Которая зарегистрирована в Латвии. И вот есть повод для того, чтобы привлечь как иностранного агента.
Н. Усков
―
Ну есть и есть.
О. Журавлева
―
Что это меняет в нашей жизни, скажем так.
Н. Усков
―
Это ничего не меняет. Потому что ну иностранный агент, не иностранный. Редакция находится в Латвии. Вообще, честно говоря, не вижу никакого значения, иностранный агент или нет. Чьи деньги – тоже мне это все непонятно. С другой стороны мне кажется странным, что «Медуза» не публикует информацию о своих владельцах. Для СМИ, которое обожает писать про другие СМИ, всю подноготную – несколько странная позиция. И этически не безупречная. Все-таки в данном случае я не удивлюсь, если там будут иностранные инвесторы. Почему нет. Я просто не понимаю.
О. Журавлева
―
Хорошо, у кого этически безупречная позиция? У «Russia Today» или у «Медузы». Более этически безупречная.
Н. Усков
―
Мне трудно сказать. «Russia Today» делает - потому что это государственное СМИ.
О. Журавлева
―
А вот чего за радость государству от этого?
Н. Усков
―
Государство не очень довольно независимостью «Медузы». Не нравится, что существует какое-то независимое СМИ. Которое себе позволяет писать ужас какие смелые статьи. Это я так с иронией говорю. Ну, в принципе, ну конечно, государство ведет какую-то идеологическую борьбу с этим изданием. Ну и пусть ведет. Как это скажется на самой «Медузе» я не очень понимаю. Ну, иностранный она агент. И что. Что произойдет после этого. Би-би-си - это иностранный агент?
О. Журавлева
―
А как же.
Н. Усков
―
Ну вот. И что, это как-то сказывается на читательской аудитории сайта Би-би-си? Никак не сказывается.
О. Журавлева
―
Скажите, а если бы директором были вы, вы бы искали, в том числе и иностранные, скажем так, источники финансирования своего СМИ, зная, что вы придете, в конце концов, к этому клейму на лбу – иностранный агент. Вас бы это смущало?
Н.Усков: Нам удалось не просто кресло наше отвоевать. А нам удалось добиться признания наших принципов
Н. Усков
―
Я не совсем понимаю, надо как-то советоваться с юристами. Потому что иностранцы официально имеют право владеть долями. То есть эта доля не должна превышать 20%, по-моему. В принципе в этих рамках ты можешь привлекать иностранные инвестиции. Дальше у тебя могут начаться просто сложности. И каждое СМИ должно для себя решать. Это скорее вопрос к собственникам, про их риски. Редакционные директора не принимают таких решений…
О. Журавлева
―
Я вижу, вы радуетесь этому факту.
Н. Усков
―
Я вообще радуюсь, что я не слишком много решений принимаю в этой жизни. Потому что, глядя на то, что происходит со многими людьми, которые принимают решения, в общем, участь незавидная. Я, например, про Кирилла Серебренникова говорю в данном случае. Это особенность нашей ситуации. У нас очень много разных проблем и когда ты что-то делаешь и несешь полную ответственность за это, то можешь столкнуться потом с такими вещами, с которыми, например, столкнулся Кирилл.
О. Журавлева
―
Ну раз уже тогда не про Кирилла Серебренникова, а про расследование в ЦАР. Была опубликована переписка частично, полностью – не знаю.
Н. Усков
―
Да, я читал.
О. Журавлева
―
Вы какой-то для себя сделали вывод?
Н. Усков
―
Я просто поражен тем, как безответственно редакция центра расследований подошла к организации такой опасной поездки. То есть мы видим, что не было аккредитации, что не было надежных гидов, переводчиков. Они приехали, по-моему, даже не в курсе, что там говорят по-французски и у них нет переводчика. То есть это я не понимаю, как вообще возможно. Отсутствие охраны. И вот какие-то такие вещи, они меня скорее удивили, потому что я к счастью не работаю в горячих точках, у нас самая горячая точка это биржи. Но я понимаю, какую ответственность редакция несет за жизнь своих корреспондентов. Если они вдруг оказываются в горячей точке. И нужно готовить это тщательно. Меня очень, конечно, расстроило и возмутило, как это возможно.
О. Журавлева
―
Николай Усков, редакционный директор журнала «Форбс». Никуда не уходите. Мы скоро вернемся.НОВОСТИ
О. Журавлева
―
И снова с вами наш сегодняшний гость – Николай Усков. И вот вопрос, который вам уже несколько раз задали на sms. По поводу Захарченко. Погиб Захарченко и появились разнообразные комментарии по этому поводу, в том числе из Кремля. О том, что это очень серьезно и после этого теракта будет очень трудно РФ вести какие-то переговоры с украинской стороной.
Н. Усков
―
РФ и так с большим трудом ведет переговоры, поэтому я не думаю, что это заявление надо в буквальном смысле воспринимать. Надо было что-то сказать – сказали. Очевидно, что интереснее сейчас обсуждать последствия этой смерти. Потому что причины, тут мы можем уйти в любые конспирологические дебри. Всегда интереснее поговорить о последствиях. Последствия - это очевидный передел власти. Очевидные изменения политической карты. И в ближайшее время мы поймем, кому эта смерть была в большей степени выгодна. Это просто будет очевидно.
О. Журавлева
―
Внутри ДНР?
Н.Усков: Я просто поражен тем, как безответственно редакция ЦУР подошла к организации такой опасной поездки
Н. Усков
―
Мы поймем, да, если там произойдет существенное перераспределение власти, есть же такая версия, что за этим стоит конфликт вокруг бизнес-интересов, и соответственно мы увидим просто, как это происходит.
О. Журавлева
―
А там еще какой-то бизнес интересен кому-то?
Н. Усков
―
Там же есть какие-то деньги.
О. Журавлева
―
Я имею в виду бизнес в смысле бандитский, что-то там такое.
Н. Усков
―
Там есть магазины, банки, люди туда несут кэш. Конечно, можно контролировать. Плюс есть какие-то, видимо, неконтролируемые, не очень прозрачные субсидии от разных интересантов. Это все то, что называется красивым словосочетанием – финансовые потоки. И на них сидеть иногда приятно, то есть жить, наверное, в Донецке не очень приятно сейчас, но если ты живешь в Донецке на финансовых потоках, наверное, это не так плохо. Это все-таки такое образование, где сейчас все возможно. Такой Дикий Запад. Скажем так. Дикий восток Украины. И для многих это может быть достаточно притягательная история. Я не очень верю в версию, понимаете, сейчас трудно, в состоянии такой гибридной войны находимся. Поэтому версии будут: Кремль виноват или Порошенко виноват.
О. Журавлева
―
Ну хорошо, а кому-то из них официально надо избавляться…
Н. Усков
―
Я не очень вижу, зачем это нужно Кремлю и зачем это нужно Киеву. То есть мне не очень понятно. То есть я скорее склонен искать причины этой смерти внутри Донецкой области.
О. Журавлева
―
Вообще, если бы не эта история, Кремль, может быть, и не вспоминал бы вообще про ДНР еще много месяцев. И прекрасно бы мы обходились.
Н. Усков
―
Да, это если исходить из того, что это Кремль злокозненно придумал убрать какого-то там оппозиционного, то есть не оппозиционного. А какого-то лидера. Но это конспирологическая теория. Мне кажется, что для Кремля вообще наличие этого региона такого полыхающего, оно с другой стороны позитивный фактор, потому что это позволяет надеяться, что ни о каком вступлении Украины в НАТО речь никогда не зайдет. И что у России всегда будет шанс влиять на украинскую политику. Но с другой стороны, очевидно, что Россия не хотела бы присоединять к себе восток Украины. Никаким образом. И поэтому могут быть какие-то интересы, но все-таки я считаю, что в ближайшее время мы поймем, кому это было на самом деле выгодно.
О. Журавлева
―
А про остальных полевых командиров…
Н. Усков
―
Это могут быть местные.
Н.Усков: Это такое образование, где сейчас все возможно. Такой Дикий Запад. Дикий восток Украины
О. Журавлева
―
…мы уже поняли? Потому что их там довольно регулярно убивают…
Н. Усков
―
Ну представьте, место, где человек с ружьем имеет право. Вот он там имеет право. Это такое эльдорадо сейчас для них. И кто сильней, кто раньше выстрелил, тот…
О. Журавлева
―
Того и тапки.
Н. Усков
―
Да, тут нужно понимать психологически такая сейчас казацкая республика. Но она не совсем казацкая, конечно, по происхождению своему. Но вообще по типологии - да, это такое военизированное образование, где какие-то вчерашние странные мужики вдруг обрели власть, уважение, деньги. И Конституции какие-то пишут, законы издают. То есть это движуха настоящая.
О. Журавлева
―
Я так понимаю, что вы полагаете, что это будет длиться еще достаточно долго.
Н. Усков
―
Это бесконечно, конечно. То есть это трагическая история, это конфликт, который будет очень долго длиться, я уверен.
О. Журавлева
―
Хорошо. Про хорошие новости хотела вас спросить. У нас же есть хорошие новости. ФСИН осталась недовольна проверкой в пыточной Ярославской колонии. И пообещала тотальный видеоконтроль за надзирателями. Казалось бы, все проверили. Все было хорошо. А вот все-таки недовольны. Но ведь прекрасный же позитивный сигнал.
Н. Усков
―
Ну как, это позитивный сигнал, потому что, конечно, тот беспредел, который творится повсеместно фактически в тюрьмах, да и не только в тюрьмах на самом деле. То есть пытки применяются не только в тюрьмах. Мне кажется, что это, конечно, говорит о моральном состоянии общества. Это говорит о совершенно негодной кадровой политике в силовых ведомствах. Когда набирают непонятно кого. Об отсутствии какой-то вообще, наверное, идеологической, психологической подготовки у людей. То есть их должны как-то настраивать на то, чем они занимаются. Они в конечном итоге сводят счеты…
О. Журавлева
―
Мне кажется, их вполне себе настраивают.
Н. Усков
―
Нет.
О. Журавлева
―
Идеология у них очень очевидная.
Н. Усков
―
Значит их должны по-другому настраивать.
О. Журавлева
―
А для чего, Николай.
Н. Усков
―
Вы защищаете закон. Не можете быть проводниками произвола. Как для чего. Мы же хотим, чтобы общество стало лучше. Чтобы этот мир стал лучше.
О. Журавлева
―
Да, у нас уполномоченный по правам человека уважаемая Татьяна Москалькова переживает за политических заключенных, которые по всему миру томятся. Наших российских граждан.
Н. Усков
―
А что вас удивляет? Она государственный служащий. Она говорит…
О. Журавлева
―
А в России вроде и нет ни одного.
Н. Усков
―
…от нее ждут. Те, кто ей платит зарплату. Да, мы-то знаем реальное положение дел, что у нас достаточно политических заключенных.
О. Журавлева
―
А вы кого определяете как политический заключенный. Вот Серебренников для вас политический заключенный?
Н.Усков: Протесты по поводу пенсионной реформы они будут фоном достаточно долго. Другое дело, что они выдохнутся
Н. Усков
―
Трудно сказать. Потому что еще раз говорю, что политически, он может быть политически неблагонадежен, но он не совершал ничего такого, за что его можно характеризовать как политического заключенного. То, что им недовольны, что он не понравился, то, что к нему решили применить какие-то меры совершенно варварские. Да, это происходит.
О. Журавлева
―
Сенцов – политический заключенный?
Н. Усков
―
Думаю, да.
О. Журавлева
―
А Навальный, который сейчас не в тюрьме, но, тем не менее…
Н. Усков
―
Ну периодически он там оказывается.
О. Журавлева
―
В кутузке.
Н. Усков
―
Ну да, это политические заключенные. Когда человек за свои политические взгляды оказывается за решеткой, неважно, в чем его потом обвиняют. Как правило, находят какую-то другую статью.
О. Журавлева
―
Нарушение организации митингов и всё. И вы уже можете…
Н. Усков
―
Как правило, это что-то другое. Но по поводу той же статьи об организации митингов, существует еще и Конституция РФ. Которая…
О. Журавлева
―
Да что вы.
Н. Усков
―
Да, это закон прямого действия. Поэтому это все равно юридический казус. И никакой закон не может противоречить Конституции РФ.
О. Журавлева
―
А кстати, как вам кажется, 9-го числа пройдут какие-то митинги?
Н. Усков
―
Вы имеете в виду в связи с пенсионной реформой?
О. Журавлева
―
Да, объявленные, собственно, Навальным.
Н. Усков
―
Ну, наверное, что-то произойдет. Посмотрим. Протесты по поводу пенсионной реформы они будут фоном достаточно долго. Другое дело, что они выдохнутся. Я в этом не сомневаюсь.
О. Журавлева
―
А может их сейчас так танками разгонят, что не просто выдохнутся…
Н. Усков
―
Да не будут их разгонять. Ну, власть видит, что общество недовольно. Власть сейчас будет пылинки сдувать с протестующих. Конечно.
О. Журавлева
―
Во как интересно. Кстати, уже есть первая ласточка. Навальный пробрался к Путину и запрещенное слово закрепилось на фото рядом с президентом. Наша слушательница целую теорию тут выписала. Что целых 5 позиций, кто должен был пропустить. ФСО пропустило студента или ученика с Навальным на футболке. Пропустил фотограф. Пропустил тот, кто публиковал фотографию. Пропустил сайт Кремля. В общем, огромное количество народу.
Н. Усков
―
Ну может быть они решили…
Н.Усков: Наличие этого региона позволяет надеяться, что ни о каком вступлении Украины в НАТО речь никогда не зайдет
О. Журавлева
―
Может быть, жизнь налаживается.
Н. Усков
―
… что а зачем. Наоборот, это же демонстрация того, что Путин готов к диалогу с любыми силами.
О. Журавлева
―
То есть вы тоже считаете, что это неспроста.
Н. Усков
―
Я думаю, что, конечно, неспроста. Такие вещи ну что, неспроста конечно, ничего не происходит в этом мире. Конечно, это рассчитано и пиар-эффект. Если это, конечно, ту ни выяснится, что ее кто-то написал в фотошопе.
О. Журавлева
―
На сайте Кремля.
Н. Усков
―
В фотошопе.
О. Журавлева
―
Ну может быть. Чего вы больше всего ждете от начала сентября? Какое событие, не думаю, что выборы московские.
Н. Усков
―
Московские выборы предсказуемы. Меня мало увлекала эта кампания, думаю, никого особо не увлекла. Но у меня сейчас такой был бурный период в жизни, что я вот сейчас…
О. Журавлева
―
Покоя?
Н. Усков
―
Нет, я сейчас хочу работать и, в общем, честно у меня самое интересное происходит в редакции «Форбс» для меня лично.
О. Журавлева
―
Кстати, после всего, что вы пережили, вы будете храбрее или опасливее как руководитель.
Н. Усков
―
Я вообще никогда не был опасливым. Я всегда был осторожным, но я честно никогда ничего не боюсь. То есть если я считаю, что делаю свою работу, – я не боюсь. Это не значит, что не надо быть осторожным. Что не надо принимать определенные меры предосторожности. Что не надо добыть новых доказательств, которые твою позицию сделают более весомой, фундированной.
О. Журавлева
―
Так и Навального на обложку опубликуете.
Н. Усков
―
Ну какой Навальный и журнал «Форбс». Ну что вы. Журнал про бизнесменов.
О. Журавлева
―
Сказал осторожный Николай Усков.
Н. Усков
―
Нет. Здесь есть определенная позиция. Вот если Навальный станет, скажем, министром финансов.
О. Журавлева
―
Министр финансов в майке с надписью – «Навальный».
Н. Усков
―
Или главой ЦБ.
О. Журавлева
―
Опубликуете?
Н. Усков
―
Да, конечно. Если он станет главой ЦБ, министром финансов или войдет в список «Форбс» - безусловно.
О. Журавлева
―
Ну хорошо. Ладно. Будем надеяться. Редакционный директор журнала «Форбс» Николай Усков. Меня зовут Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго.