Николай Сванидзе - Особое мнение - 2018-06-15
15.06.2018
О. Пашина
―
Я приветствую всех, кто смотрит нас и слушает. Это «Особое мнение» журналиста. Историка, профессора РГГУ Николая Сванидзе. Здравствуйте.
Н. Сванидзе
―
Здравствуйте, Оксана.
О. Пашина
―
Ваши sms с вопросами можете присылать на номер +7-985-970-45-45. Твиттер аккаунт @vyzvon работает. Трансляцию можно смотреть на Ютуб-канале «Эхо Москвы». Я хочу начать с отмены оправдательного приговора Юрию Дмитриеву. Мы тогда были удивлены тем, что был оправдан. Но, похоже, система не дает сбоев.
Н. Сванидзе
―
Я бы сказал, мы были приятно удивлены. Теперь мы неприятно не удивлены. Я бы так сказал. Все вернулось на круги своя. Выяснилось, что радость была преждевременной. Как вы правильно сказали, система не дает сбой. Вот это клыкастое чудище не выпускает жертву. И вроде бы как обрадовались, что из пасти вытащили. Нет, не вытащили. Свое дело туго знает. Казалось бы, уже все, уже прошедший день, уже вынесен фактически оправдательный приговор. Я напомню, что формально была задействована одна статья обвинения, по которой он был признан виновным. Хранение некоего ствола, огнестрельного оружия, которое там со времен покорения Крыма тех самых еще екатерининских я имею в виду. Грибоедовских. Какой-то ржавый ствол, чего-то ему пришли. Но это уже не имело никакого значения. А имело значение, что его признали невиновным по обвинению в педофилии реальной. Там не педофилия, там по-другому как-то формулировалось. Хранение порнографии детской или что-то в этом роде.Я напомню, что человека, известного правозащитника очень много сделавшего в направлении поисков погибших в годы репрессий людей, очень много сделал человек, просто положил на это свою жизнь. И его обвиняли в том, что он какие-то гадости, грязные вещи в отношении приемной маленькой дочки. Что грозит каждому, у кого в телефоне или в компьютере фотографии его голенького ребенка. Дочки, внучки, пожалуйста, в любой момент возможно обвинение в чем угодно. А он это делал для того, чтобы, освежаю просто в памяти, потому что многие забыли, наверное, это дело. Но это делал для того, чтобы представлять эти фотографии в органы опеки. Там были вопросы по ее здоровью, и нужно было регулярно фотографировать. Так вот вроде бы оправдали. Экспертиза, эксперты, все мы обрадовались. Нет. Опять снова заново. И еще предстоит борьба снова за этого человека, потому что он снова оказался под ударом.
О. Пашина
―
Меня поражает, извините, бабушка этой девочки. Которая говорит, что мою внучку опозорили. Так зачем же ты снова и снова раскручиваешь этот маховик. Или к бабушке просто пришли и сказали: бабушка, надо.
Н. Сванидзе
―
Оксана, ну что же мы будем на бабушку переводить стрелку. Господи, причем же здесь бабушка. Это все равно, что бабушку обвинять в том, что ее волк съел в сказке «Красная шапочка». Бабушка не виновата. Внучка не виновата. Волк виноват.
О. Пашина
―
Это произошло в дни, когда открывался чемпионат мира по футболу. Это тоже неслучайно?
Н. Сванидзе
―
Я думаю, что это как раз случайно. Я думаю, что это к чемпионату не имеет отношения.
О. Пашина
―
К чемпионату нет, но просто переключение внимания.
Н. Сванидзе
―
С чемпионата…
О. Пашина
―
Так вроде никто и не заметит.
Н. Сванидзе
―
Нет, это понятно было, что заметит. От этого чемпионат не отвлечет. Это совершенно очевидно. И чемпионат не спасет в данном случае, это первая новость хорошая, что чемпионат не отвлечет, вторая плохая – чемпионат не спасет. Потому что чемпионат короток. Он всего месяц длится. А судебная тягомотина долгая. И это продлился еще долго после того, как закончится чемпионат мира по футболу.
О. Пашина
―
В общем, все начинается сначала.
Н. Сванидзе
―
Все начинается сначала.
О. Пашина
―
Чемпионат не отвлечет и от ситуации с Олегом Сенцовым. Хотя мне тоже непонятно, почему не пустили омбудсмена. Какое-то нарушение договоренностей, какая-то непонятная история. Мы встретимся, говорит наш омбудсмен. Обсудим. Может быть, потом пустим. Почему не пустили?
Н. Сванидзе
―
Не знаю. Вот здесь, кстати, чемпионат в отличие от дела Дмитриева какое-то влияние может оказать. Потому что Сенцов же голодает. А это не может длиться долго.
О. Пашина
―
Наши власти говорят, что он прибавил два килограмма. Все хорошо. Он поправляется. Такой запредельный цинизм, это просто невозможно
Н. Сванидзе
―
Известны люди, которые пухли с голоду. Как известно. Ну так вот, тем не менее, я в какой-то мере надеюсь, я вообще в этих делах не великий оптимист, хотя вообще я оптимист, но я надеюсь, что может быть здесь чемпионат мира какое-то влияние окажет. Потому что громкого скандала во время чемпионата никто не хочет. А голодовка, я повторяю, она может и не продлиться долго по чисто объективным биологическим причинам.
О. Пашина
―
На прошлой неделе, когда состоялся этот разговор Путина с Порошенко, уже возникла надежда, что этот вопрос как-то решится. Почему все затягивается.
Н. Сванидзе
―
Я думаю, что это если вы имеете вариант обмена, он решится не в разговоре Путина с Порошенко. Потому что у меня такое впечатление складывается, что сейчас диалог Путина с Порошенко, он очень редок. Очень нерегулярен. И скорее имеет технический характер. У них реального диалога сейчас как я понимаю, нет.
О. Пашина
―
А как же он решится, если не Путиным этот вопрос.
Н. Сванидзе
―
Это будет решаться, естественно, и Путиным и Порошенко. Но не в прямом их диалоге.
О. Пашина
―
Тут по последним новостям 38 стран обратились к генсеку ООН с призывом обсудить с Путиным ситуацию вокруг Сенцова. И генсек ООН говорит, что я прилечу на чемпионат мира, и хотел бы встретиться.
Н. Сванидзе
―
Да, поэтому и я говорю, что чемпионат может каким-то образом повлиять на ситуацию. Фактор чемпионата мира. Потому что еще раз повторю, вопрос с голодовкой должен решать значительно более оперативно, чем вопрос с судебным делом.
О. Пашина
―
Многие, в том числе и мои коллеги смотрели на болельщиков на улицах Москвы, когда они выходили свободно, радовались, что-то митинговали. И говорили, что могут же наши власти разрешить людям свободно выйти на улицу, если людям хочется и нужно. Казаков, к счастью не было. Насколько я знаю, по событиям 5 мая пришел наконец ответ.
Н. Сванидзе
―
Пришел ответ. Он пришел причем, как выяснилось, даже вовремя от руководства ГУВД Москвы. Просто день в день, я не узнал об этом, а он пришел день в день, чтобы без опоздания. Там дедлайн был крайняя дата 7-е число, он пришел не то 5-го, не то 6-го. Но он пришел вы знаете, дорогие друзья, чтобы его не пересказывать, просто зайдите на сайт Совета по правам человека. Потому что он там сегодня должен был уже выложен. Я сегодня разговаривал с М. А. Федотовым, председателем совета. Он сегодня как раз вот эта переписка, а именно запрос совета за подписью Федотова к адрес Москвы и ГУВД Москвы отдельно, и ответы от Москвы и от ГУВД Москвы отдельно. Коротко я могу сказать, что ответы такие, что не привлекались представители организованного казачества. И НОДа. Не привлекались ни к каким действиям по охране правопорядка в Москве. Ну, из этого можно делать соответствующие выводы. Один какой-то человек, одетый в казачью форму был оштрафован, привлечен к административной ответственности. Всё. Что из этого следует? – из этого следует, что дальше будем изучать ситуацию и в любом случае как я уже обещал, будем проводить пленарное заседание по этому поводу совета по правам человека с привлечением ответственных лиц из силовых структур. И чего нам очень не хватает – это нам не хватает заявлений в частности от пострадавших.
О. Пашина
―
То есть те, кого били нагайками, должны обратиться в СПЧ и рассказать…
Н. Сванидзе
―
Очень желательно, чтобы они обратились в СПЧ и рассказали и были готовы свидетельствовать, возможно, и на пленарном заседании. Пожалуйста, не молчите.
О. Пашина
―
Очень много вопросов и очень болезненная реакция, конечно, по поводу повышения пенсионного возраста. Это тоже специально сделано под чемпионат? Вообще такое складывается впечатление, что чемпионат такая ширма для всяких непопулярных и отвратительных решений. Дмитриев, Сенцов. Пенсии. НДС. Все это произошло в эти дни.
Н. Сванидзе
―
Сенцов это произошло немножко раньше. Омбудсмен…
О. Пашина
―
Да.Н.Сванидзе: Чемпионат, возможно, воспринимается как некая ширма. Причем пока позитивная
Н. Сванидзе
―
Но чемпионат, возможно, воспринимается как некая ширма. Причем пока позитивная. Потому что видите, началось удачно для нас. Я имею в виду чисто спортивный результат. И это действительно повышает общественный тонус. И под это дело под сурдинку под нежный лепет мандолины можно действительно чего-то делать уже неприятное. Но как мы с вами прекрасно понимаем, решение о повышении пенсионного возраста, которое еще собственно даже не принято формально, оно по своему воздействию, по общественной реакции выйдет далеко за пределы чемпионата мира по футболу. И здесь чемпионат мира по футболу ничего не гарантирует и ширмой не явится. Потому что чемпионат мира повторяю еще раз, всего месяц продолжается. А это такая длинная история с пенсиями.
О. Пашина
―
Спрашивают наши слушатели: возможны ли какие-то общественные протесты.
Н. Сванидзе
―
Это к социологам. Думаю, что сейчас нет. Думаю, что общественные протесты возможны, но в достаточно отдаленном будущем. Для этого нужно более серьезное снижение уровня жизни, более серьезное снижение реальных доходов населения. У нас произошло снижение реальных доходов население за последние несколько лет с 14-го года. Но, по мнению экспертов оно недостаточно для того чтобы вызвать какую-то социальную оппозиционную активность. Сейчас народ не настроен так себя проявлять. Но на самом деле вопрос с пенсиями вызывает очень большое раздражение. И пока что пропагандистскую кампанию в этом направлении по моим ощущениям власть проигрывает. Все разговоры, во многом обоснованные о том, что нет денег, другой вопрос – почему их нет. И куда они делись. И так ли успешна наша экономическая политика, как нам докладывают.Но это другой вопрос. Нет денег и демографическая яма, которая действительно имеет место, потому что у нас вступает в рабочую жизнь очень малочисленное поколение 90-х годов, а уходит на пенсию в связи с возрастом очень многочисленное поколение бэби-бумеров, и это очередная яма. Это все последствия войны в первую очередь, и всех хулиганств нашей советской власти, которые предшествовали войне. И это нас будет сопровождать долго и если в начале 70-х у нас было 3 или 4 человека работающих на одного пенсионера, то скоро мы столкнемся с ситуацией один на один, на одного работающего один пенсионер. А потом, насколько я понимаю, ситуация будет еще ухудшаться. И соответственно как прокормить. Но это все или плохо объясняется или не воспринимается. Потому что люди привыкли к патерналистским отношениям с государством, люди привыкли, что они молчат, они голосуют, они одобряют. А их за это кормят. И когда у них возникает ощущение, что их перестают кормить, то они недовольны.
О. Пашина
―
Еще один аргумент, который приводится тоже достаточно провальный на мой взгляд, что посмотрите, ни в одной стране на Западе нет такого пенсионного возраста. У нас это наследие советской эпохи. Ни в одной стране Запада, наверное, нет таких пенсий. На эти пенсии можно жить.
Н. Сванидзе
―
Это верно. Ни в одной стране Запада нет таких пенсий. Ни в одной стране Запада нет таких зарплат, ни в одной стране Запада нет такого соотношения зарплат и цен. Много чего нет ни в одной стране Запада.
О. Пашина
―
И потом я так понимаю, люди недовольны тем, что достаточно обширная часть общества, те же самые силовики уходят на пенсию рано. Получается, что в 45-летнего бывшего ФСИНовца или военного будет кормить 63-летняя бабушка. Которая где-то в маленьком городке или деревне будет ходить на работу. Если она будет ходить на работу. Если будет вообще для нее работа. Это еще один момент, о котором никто не говорит.
Н. Сванидзе
―
Помимо прочего у силовиков более высокие пенсии.
О. Пашина
―
И выход на пенсию.
Н. Сванидзе
―
Да, но я не думаю, что здесь справедливы ваши замечания о том, что народ это беспокоит. Народ это не беспокоит. Тем более что силовики составляют очень большую часть нашего общества. Вместе с семьями. Очень большую. Силовики – имеется в виду полиция, ФСБ, армия, вот все это вместе с членами семей это очень высокий процент…
О. Пашина
―
А почему им такие послабления? Почему бы всем ни повысить равно и одинаково пенсионный возраст.
Н. Сванидзе
―
Потому что эти люди составляют поддержку режима. Непосредственно.
О. Пашина
―
То есть их нельзя возмущать.
Н. Сванидзе
―
Непосредственную силовую поддержку режима. Они образуют. И поэтому у нас руководство на достаточно неплохом практическом уровне знает историю. Разные там теоретические изыскания это другое дело. А вот что нужно сделать, чтобы из-под тебя не вышибли стул, это прекрасно понятно. И известно, какую роль сыграла армия, скажем, в событиях 1917 года. Это все известно. И поэтому людей в погонах и людей с оружием в руках стараются уж точно не обидеть. В ущерб там разным очкарикам, которые, в общем, сколько их и кому они на фиг нужны со своими умствованиями.
О. Пашина
―
Очкарики-то по идее могут и до 70 лет работать. А вот те, кто занимается физическим трудом, в 65, в 63 года мне кажется это тяжело, нереально. А это касается в основном этих людей.
Н. Сванидзе
―
Это очень тяжело в деревне. Очень тяжело для людей, в том числе на низкооплачиваемых работах. В городе. Вообще у нас сейчас с этим тяжело, сейчас будет очень тяжело с демографией. У нас же эта демографическая яма, это не только пенсий касается, она ведь еще имеет прямое отношение к изменению как бы сказать, к изменению качества наших работающих людей. У нас уменьшается количество людей с хорошим образовательным уровнем, и пополняется наша страна за счет людей, все-таки более склонных к физическому труду и более низким образовательным уровнем. Потому что мигранты, у нас уезжают люди, которые потом получают Нобелевские премии, если грубо говорить…
О. Пашина
―
А приезжают мигранты, которые, кстати, не платят ничего в Пенсионный фонд.
Н. Сванидзе
―
А приезжают люди, которые метут дворы. Они молодцы, что метут дворы. Кто-то должен мести дворы. В этом ничего плохого нет. Тем не менее, они не заменят тех, кто получает Нобелевские премии.
О. Пашина
―
Про гастарбайтеров Алексей нам пишет из Москвы: «Миллионы гастарбайтеров отнимают рабочие места у россиян, в Пенсионный фонд ничего не платят».
Н. Сванидзе
―
Да ни шиша они не отнимают никаких мест. Наши россияне что, готовы идти на эти низкооплачиваемые работы. Нет. Не готовы.
О. Пашина
―
Хотя опять же проблема гастарбайтеров касается крупных городов. В деревнях и маленьких городах, особенно где градообразующее предприятие, я не видела гастарбайтеров.
Н. Сванидзе
―
Никуда нам от гастарбайтеров не деться. Потому что помимо дворов, о которых я сказал, они еще, между прочим, и дома строят. Эти гастарбайтеры. Вот у нас как-то народ не очень склонен за такие деньги заниматься такой работой. Поэтому я повторяю еще раз, ничего плохого в гастарбайтерах нет, а плохо то, что размывается процент людей, готовых к высокопроизводительному интеллектуальному труду. Вот это плохо.Н.Сванидзе: Людей в погонах и людей с оружием в руках стараются уж точно не обидеть
О. Пашина
―
Дмитрий Песков прокомментировал обещание Путина, который в 2005 году сказал, что я не буду повышать пенсионный возраст, пока я буду оставаться на посту президента. Спросили, ну как же так. Песков сказал: «Ну так это было 13 лет назад, все изменилось». То есть можно слово дать, а через 13 лет забрать.
Н. Сванидзе
―
Он уже после этого перестал быть на посту президента. Потом снова вернулся.
О. Пашина
―
То есть это не считается.
Н. Сванидзе
―
На самом деле я против того, чтобы ловить так на слове. Потому что ситуация меняется. 13 лет назад была одна ситуация, сейчас она другая. Поэтому если человек, руководитель страны будет уходить от реально необходимых действий, потому что он 13 лет назад что-то там такое сказал, ну это будет неправильно. Другой вопрос, я повторяю, что с чем связана такая жесткая ситуация, в которой мы оказались. Но это вопрос другой.
О. Пашина
―
Юрий напоминает нам о том, что у нас сейчас очень любят говорить о цифровой экономике, какая цифровая экономика руками 60-летних. Они просто не найдут себе работу. Это просто повод не платить пенсию до 63-65 лет. Считает Юрий.
Н. Сванидзе
―
В этом есть своя сермяга. Кроме того, я бы добавил, что цифровая экономика вряд ли возможна, скажем так мягко, с отсутствием роста качества нашего образования. Кто у нас будет, я уже говорю не о возрастных параметрах, а чисто образовательных. Зарплатных. Кто у нас будет и на какие шиши и за какие шиши делать эту цифровую экономику. Я например, не знаю. У нас цифровая экономика такой же странный жупел, как электрификация всей страны при Владимире Ильиче Ленине. Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всей страны. То же самое у нас сейчас цифровая экономика.
О. Пашина
―
У нас, по-моему, никто точно не понимает, что это значит. Цифровая экономика. Это что? На компьютере работать.
Н. Сванидзе
―
Мы на рынке высоких технологий мира занимаем 1%. Наша страна. У нас ВВП там 2-3%, а по высоким технологиям – 1%. Какие цифровые технологии.
О. Пашина
―
У нас ошеломляющие технологии, хочу сказать. Помните историю, когда объединили базы данных паспортов, система что-то там сглючила, как говорят специалисты и миллионы паспортов оказались недействительными. Миллионы российских паспортов.
Н. Сванидзе
―
Это драматическое происшествие. Но, скажем так, происшествие.
О. Пашина
―
А по-моему, это закономерность. У нас по-моему, все системы так работают. Все.
Н. Сванидзе
―
У нас многие системы так работают. Вот я не знаю, связано с цифровыми технологиями, что например, у нас в районе два или три месяца не разносят почту. Это с чем связано? Это связано с тем, что рушатся какие-то инфраструктурные элементы. Я бы так сказал. Вот нет, не разносят почту.
О. Пашина
―
А почта вообще работает во время чемпионата мира. Там какие-то ограничения.
Н. Сванидзе
―
Почта работает, только почтальоны не работают. Вот если нужно будет повестку в суд, в армию, думаю, что некому будет принести. Газеты-то разносят. Те же самые почтальоны, между прочим. Кто пойдет разносить, я не знаю.
О. Пашина
―
То есть, почтальонов нет.
Н. Сванидзе
―
Почтальонов нет. А почтальонов нет, потому что им платят очень плохие деньги. Практически не платят. Никто не хочет идти. Нет почтальонов.
О. Пашина
―
Кошмар. В Москве нет почтальонов.
Н. Сванидзе
―
Город Москва.
О. Пашина
―
Еще одна у нас печальная новость - повышение НДС до 20%. Без этого тоже никак, как и с пенсионным возрастом?
Н. Сванидзе
―
Ну да. Это, конечно, вроде бы как бы к бизнесу. На самом деле это лукавство, потому что…
О. Пашина
―
Ну как цены повысятся.
Н. Сванидзе
―
Разумеется. Потому что все, что бьет по бизнесу, немедленно бьет по всем. Потому что это сразу же все идет в цены. Конечно. Бизнес что, будет лапу сосать.
О. Пашина
―
Мы прервемся. А затем вернемся в эту студию. Это «Особое мнение» Николая Сванидзе.НОВОСТИ
О. Пашина
―
Это «Особое мнение» Николая Сванидзе. Sms +7-985-970-45-45, твиттер аккаунт @vyzvon. Трансляцию можно смотреть на Ютуб-канале «Эхо Москвы». Про цифровую экономику Владимир из Москвы нам пишет: «Цифровая экономика в России это искусство жонглировать цифрами экономического роста. И больше ничего». И про пенсии. Оля пишет: «Возмущены повышением пенсионного возраста как раз те, кто не ходит на выборы. А бабушки и дедушки это 90% избирателей, которым по барабану повышение пенсионного возраста. Когда же проснется от летаргического сна молодежь?»
Н. Сванидзе
―
Молодежь сейчас не очень склонна к активным формам социального протеста. Но все может измениться. Это же вопрос экономики, скажем так, количественных показателей снижения уровня жизни.
О. Пашина
―
Молодежи мне кажется вообще все равно. Она еще не думает о пенсии. И кстати, не без оснований думает о том, что все может еще много раз измениться.Н.Сванидзе: Предстоит борьба снова за Дмитриева, потому что он снова оказался под ударом
Н. Сванидзе
―
Молодежь не думает о пенсии, но думают их члены семьи, которых настраивают соответствующим образом. Это важно.
О. Пашина
―
У меня складывается ощущение или может быть я не права, что Путин дистанцируется от этой пенсионной реформы. Он говорит, что я не участвую в обсуждении, вообще я…
Н. Сванидзе
―
Разумеется. Было бы странно, если бы президент активно проталкивал столь непопулярную меру как пенсионная реформа. Он будет дистанцироваться. Его будут активно дистанцировать. Но другой вопрос, что сделать это очень сложно, потому что он же не может дистанцироваться от правительства.
О. Пашина
―
В народе, между прочим, в очередях, магазинах говорят, а причем здесь Путин. Это все правительство.
Н. Сванидзе
―
Разумеется. Так говорят обо всем непопулярном. Это на самом деле даже не проявление наивности, это психологическая реакция естественная на происходящее. Потому что народу нужно за что-то уцепиться. Это старая известная песня: царь хороший, бояре плохие. Она бесконечна в нашей стране. Потому что кто-то же должен быть хорошим. Царь, Воланд. Ну кто-нибудь…
О. Пашина
―
И до такой степени не смочь связать два конца.
Н. Сванидзе
―
Они не связываются никогда. Не нужно заставлять подозревать всех, что миллион людей получили философское образование, обучались логике. Это все ни при чем. Людям нужно за что-то цепляться. Нужно верить в какого-то спасителя реального или потенциального. Бог, царь, герой, кто угодно. Поэтому если уж президент, тогда что теперь делать. Тогда вешайся. Поэтому в кого-то должна быть вера. Как правило в царя. И, естественно, царь этому в немалой степени способствует. Конечно, если следующий вывод сделать – а откуда взялось правительство. Чье это правительство. Кто его назначил. Кто его не снимает. Естественно, подобного рода такие краеугольные решения, а это краеугольное решение…
О. Пашина
―
А на это тоже есть ответ: да он не знает.
Н. Сванидзе
―
Да, не в курсе. Подобного рода такие краеугольные решения, конечно, принимаются в одном кабинете, несомненно. Но, тем не менее, не хочется так думать. И потому так не думают. До поры, до времени. Повторяю.
О. Пашина
―
Про Дональда Трампа много вопросов по поводу его высказываний о том, что Крым российский. Потому что там говорят по-русски, то ли он так сказал, что ли он так не сказал. Тем не менее, посольство США заявило о неизменности своей позиции по статусу Крыма. Как раз после заявления, которые Трамп якобы сделал на саммите G7. Трамп-то почему назвал Крым российскими? Назло Европе?
Н. Сванидзе
―
Потому что говорят по-русски. Он, наверное, не в курсе, что в Киеве тоже во многом говорят по-русски. Поэтому мог бы сказать, что и Киев российский. Это было бы еще более сенсационное заявление.
О. Пашина
―
Потом еще сказал, что Украина очень коррумпированное государство. И я вообще не понимаю, почему Европа поддерживает Украину.
Н. Сванидзе
―
Вот. Ну, что правда, Украина коррумпированное государство. Россия, правда, тоже коррумпированное государство. Но это Трамп.
О. Пашина
―
У меня сложилось впечатление, что он назло европейцам все это говорил.
Н. Сванидзе
―
Это его характер просто. И назло европейцам и вообще, потому что вожжа под хвост попала. Он же человек непредсказуемый. Но в его непредсказуемости есть своя логика.
О. Пашина
―
Вот.
Н. Сванидзе
―
И логика такая, что, в общем, ребята, бойтесь. Я сам еще не знаю, что я скажу через 5 минут. Поэтому относитесь ко мне с опаской. И к нему относятся с опаской. И надо сказать, что он этой своей непредсказуемостью очень многого добивается. Потому что он добивается того, что его боятся. Когда непредсказуем лидер такой страны, его боятся. Я думаю, что его встреча с Кимом это тоже в значительной степени следствие его пресловутой непредсказуемости. То есть все эти цивилизованные ребята они Кима не смогли напугать. А он смог.
О. Пашина
―
То есть они на одном языке общаются. Одна система жестов.
Н. Сванидзе
―
Фактически да. Одна сигнальная система. У них же в значительной степени схожая сигнальная система и с нашим президентом. Там не по части может быть непредсказуемости, а по части брутальности. Демонстративной. И поэтому они друг другу где-то даже и симпатичны, на мой взгляд. Поэтому я верю в то, что они встретятся и даже о чем-то может быть и договорятся.
О. Пашина
―
Но все-таки заявления по поводу Крыма это скорее проявление непредсказуемости или это все ведет к тому, что США признают Крым российской территорией.
Н. Сванидзе
―
Нет, не признают они Крым российской территорией.
О. Пашина
―
Просто высказался.
Н. Сванидзе
―
Абсолютно исключено, потому что если он сам только лично Трамп признает, скажет: знаешь, старина, лично я признаю. Но сделать ничего не могу. Кто же ему даст признать эту территорию. Никто не даст.Н.Сванидзе: Люди привыкли, что они молчат, они голосуют, они одобряют. А их за это кормят
О. Пашина
―
Это такое было его особое мнение.
Н. Сванидзе
―
Совершенно верно. Вы бы пригласили его как-нибудь.
О. Пашина
―
Да мы бы с удовольствием. С ним тоже сложно договариваться.
Н. Сванидзе
―
Непредсказуемый.
О. Пашина
―
То говорит я приеду. А то я вас всех ненавижу. А потом опять - я готов встретиться. Как с Ким Чен Ыном. С ним сложно. Может быть когда-нибудь и приедет. Про выборы мэра и партию «Яблоко» есть вопросы. Странное что-то там происходит. В чем проблема, почему никак они не могут определиться с кандидатом. Они провели праймериз, есть победитель. Странные праймериз и странный победитель. Почему никак не выдвинут кандидата.
Н. Сванидзе
―
Почему вы меня спрашиваете по стратегии партии «Яблоко» на мэрских выборах. Я никогда не состоял в этой очень уважаемой и симпатичной мне на самом деле партии. Все ее тараканы так же, как все ее качественные стороны, они известны давно. У них принятие решений не самая сильная сторона как мне кажется.
О. Пашина
―
Я не как человека, владеющего инсайдом, спрошу, просто со стороны. Это очень странные метания партии. Неужели она не понимает, что она ставит себя в глупое положение. Вот так, не умея даже выдвинуть своего кандидата.
Н. Сванидзе
―
Это интеллигентские рефлексии.
О. Пашина
―
А эти странные праймериз зачем тогда были. Когда мы видим со стороны, мы не специалисты, просто как наблюдатели, что в той партии тоже все решает, так скажем, один человек. Или как там Митрохин назвал… Слабунову заместителя.
Н. Сванидзе
―
Оксана, я вам скажу. Сейчас партии «Яблоко» так достается, что я бы не хотел еще свои пять копеек добавлять.
О. Пашина
―
Но они сами себе добавляют. И пять и десять копеек. Это же вообще кошмар. Про выборы спрашивают в целом и вообще. Наши слушатели пишут: мы понимаем, что пойдет Собянин, победит Собянин, зачем все остальные кандидаты.
Н. Сванидзе
―
Умный народ-то. Говорят, народ дурак. Народ не дурак наш. Народ понимает.
О. Пашина
―
Народ на огородах и все уже понял.
Н. Сванидзе
―
Вот она, солдатская смекалка.
О. Пашина
―
Зачем все остальные участвуют в этих выборах без выборов. Может быть действительно остальным кандидатам…
Н. Сванидзе
―
Это старая-старая песня о главном. Участвовать или не участвовать в выборах, результат которых известен. И мэрские выборы далеко не самый большой и горячий спор вызывают. По сравнению с президентскими. Это старая-старая песня. И здесь у людей, которые на эту тему вообще задумываются, потому что подавляющая часть вообще не задумывается на эту тему, а у людей, которые задумываются, у них разные мнения на этот счет. Потому что на каждой стороне есть своя система аргументации. И участвовать - есть своя система аргументации. И не участвовать - есть своя система аргументации. Я вас уверяю, что когда дело подойдет к выборам близко, снова вспомнят все эти две возможных логических системы.
О. Пашина
―
А ваше особое мнение.
Н. Сванидзе
―
Я хожу на выборы. И президентские, и мэрские.
О. Пашина
―
Даже если будете знать, что победит Собянин, пойдете на выборы.
Н. Сванидзе
―
Да, но я естественно знаю, что победит Собянин. Что значит – даже если буду знать. Я знаю.
О. Пашина
―
А зачем тогда?
Н. Сванидзе
―
А кто ж не знает. Потому что я считаю, что если хочешь ты проголосовать за Собянина - иди, голосуй за Сергея Семеновича. Хочешь ты проголосовать против Собянина – иди, перечеркни весь лист, проголосуй за того, за кого, может быть, кто-то есть, кто тебе нравится. Или кто-то есть, кто тебе нравится, но его не допускают до выборов. Скажем, Навальный. Условно. Алексей. Впиши, зачеркни все, впиши: а я за Навального. Сделай что-нибудь. Оторви свою точку известную от стула, сходи и сделай что-нибудь. В рамках закона. Все, что я говорю, это все вписывается в рамки закона. Это все разрешено. Это все нормально. А если ты будешь сидеть, ковырять у себя лапой в носу, это моя логика, есть обратная, я понимаю. Но моя логика именно такая: если ты будешь сидеть ковырять в носу и говорить «да все равно всё понятно», то потом ты окажешься в сложном положении, когда тебя спросит твой внук, правнук, далекий потомок: а что ты, собственно говоря, делал в это время. Знаете, а я ковырял в носу. Потому что все было понятно. Ну, молодец.
О. Пашина
―
Хорошо, мне понятна ваша позиция. Но я придерживаюсь другой.
Н. Сванидзе
―
Вполне понимаю вашу.
О. Пашина
―
Я приду, напишу на листочке «Навальный», но дело в том, что результат будет один.
Н. Сванидзе
―
Необязательно именно Навальный, да любую фамилию.
О. Пашина
―
Навальный, Гудков, неважно, Яшин. Но мы понимаем, что победит Собянин. И нам потом скажут: за Собянина проголосовало, сколько там ему захотят дать, ну там 60% москвичей. И никто не скажет, что 30% написали на листочке – Навальный.
Н. Сванидзе
―
А может и скажет. Потом у вас у самих все-таки будет ощущение, что вы что-то сделали. А иначе у вас будет ощущение, что вы ничего не сделали. Это ваши разговоры перед зеркалом. С самой собой.
О. Пашина
―
Пенсионный вопрос не оставляет наших слушателей. Александр из Санкт-Петербурга пишет: «Для молодежи вопрос пенсионного возраста так же важен, как и для среднего поколения. Посмотрите, молодые люди стали родителями, до 3 лет ребенка в детсад устроить невозможно, бабушка работает. А если бабушка захочет оформить декретный отпуск по уходу, работодатель ей это не позволит. Поэтому всеми правдами и неправдами будут избавляться от работников старше 50 лет».
Н. Сванидзе
―
Ну если позволит законодательство и рабочая ситуация, если будет кем их заменить, то конечно будут избавляться. Вообще уже давно существует тенденция, скажем, в том числе, кстати, и на телевидении, насколько мне известно, не очень плотно за этим слежу, временного полунайма на работу. Когда принимаются какие-то мальчики-девочки, поработают как бы на просмотре, а потом вышвыриваются, им на смену идут другие на просмотре. Благо очередь до метро. Но для этого работа должна быть популярной, конечно.
О. Пашина
―
Наталья предлагает ввести закон о тунеядстве. Тогда работа будет популярной.
Н. Сванидзе
―
А лучше расстреливать.
О. Пашина
―
Это было «Особое мнение» Николая Сванидзе. Всего вам доброго и до свидания.