Владимир Рыжков - Особое мнение - 2018-05-04
О.Пашина
―
Я приветствую всех, кто смотрит нас и слушает. Меня зовут Оксана Пашина, это особое мнение политика Владимира Рыжкова. Здравствуйте.
В.Рыжков
―
Добрый вечер.
О.Пашина
―
Сразу скажу, что трансляцию можно смотреть на YouTube-канале «Эха Москвы», писать нам, присылать свои вопросы при помощи SMS на номер +7 985 970-45-45, Twitter-аккаунт @vyzvon у нас тоже работает.Очень много вопросов от наших слушателей по поводу завтрашней акции Навального. Илья спрашивает: «Как вам кажется, в России митинги протеста еще что-то значат? Есть ли смысл куда-то идти?»
В.Рыжков
―
Ну, первое, что приходит в голову, это сравнение завтрашнего дня и 6-го мая 2012 года, когда были известные события на Болотной площади у кинотеатра «Ударник», когда была давка, когда были массовые аресты, когда около 30 человек потом получили тюремные сроки. Вот. И первый вопрос, можно ли это сравнивать? На мой взгляд, нет. Потому что принципиально разная ситуация была тогда и сейчас.Тогда, как мы помним, 6-е мая 2012 года было частью огромной протестной волны, которая началась после думских выборов в декабре 2011 года, нарастала, спадала, и 6-е мая был одним из пиков. То есть эта была такая, очень сильная протестная волна, которая тогда захлестнула страну, особенно Москву. Поэтому народа было очень много, были десятки тысяч людей, и это была очень серьезная акция.
Сейчас, как мне кажется, совершенно другое состояние общества. Нас нельзя сравнивать не только с маем 2012 года, нас тем более нельзя сравнивать с Арменией нынешней, где сотни тысяч людей вышли на улицу и поменяли власть.
О.Пашина
―
Ну, про Армению мы еще поговорим.
В.Рыжков
―
Поговорим, да.
О.Пашина
―
А что с нами произошло с 6-го мая 2012 года? Почему мы так изменились?
В.Рыжков
―
На самом деле, как мне кажется, мы до конца не понимаем природу общественных волн вот этих – подъемы революционного движения, спады революционного движения, которые были и в Российской империи, как мы в школе изучали. Там Ленин писал об этом: вот, был подъем, потом спад, потом подъем, потом спад. До конца мы не понимаем, почему это произошло.Тогда, как кажется, очевидными были причины: экономический кризис 2009 года, непопулярные решения об уходе Медведева и возврате назад Путина (это очень многих людей возмутило) и, конечно, огромное количество видео с фальсификациями на думских выборах, которые просто взорвали интернет. И вот это всё вместе – недовольство возвращением Путина, массовые фальсификации на думских выборах, экономический кризис – вот, как такое тринарное (не бинарное, а тринарное) оружие вывели людей на улицу.
Сейчас всё катится по накатанной. Был Путин – опять Путин. Все знали, что будет Путин.
О.Пашина
―
То есть прав наш слушатель по имени Алан, который пишет: «Наверное, многие уже поняли, что Путин – это не на 6 лет, а навечно. Изменений во внешней и внутренней политике не будет. Нужно или приспосабливаться или уезжать».
В.Рыжков
―
Ну, я бы так далеко не заглядывал, потому что и сам Путин еще не знает, что с ним будет через 6 лет, и мы не знаем, что с нами будет через 6 лет. Тот же Серж Саргсян, который шел на пост премьера, вряд ли предполагал, что через неделю он эту должность потеряет. Как говорится, невозможно... Общественные процессы настолько сложны... Они намного сложнее, чем то, что происходит в природе. Они настолько многофакторные. Когда всё это зависит от свободной воли сотен миллионов людей, как их можно предсказывать вообще? Что может сейчас Путин сказать про то, что с ним будет через 6 лет?Но мы можем сказать, что будет завтра. И более-менее мы понимаем, что происходит сегодня. Завтра будет 24-26 градусов тепла с дождями и грозами, как нас только что проинформировали, и общественного подъема мы не фиксируем сейчас. И не фиксируют его социологи в том числе, которым мы доверяем, в том числе Левада-центр об этом постоянно говорит.
Поэтому я думаю, что, с одной стороны, завтра будет акция, где придут, как обычно это приходят сторонники Алексея Навального. С другой стороны, власти уже ведут профилактику, хватают начальников его штабов на всякий случай. С третьей стороны, кого-то задержат. С четвертой стороны, я не думаю, что там будут какие-то массовые репрессии и массовые посадки (скорее всего, потом всех отпустят). То есть будет вот такая акция, несанкционированная акция на фоне общественной апатии, летней жары и предрешенности новой инаугурации Путина и нового его президентского срока.
О.Пашина
―
Но, вот, мы также знаем, что...
В.Рыжков
―
Есть ли в этом смысл участвовать или нет, каждый решает для себя. То есть если кто-то считает, что в любом случае надо выходить, он выйдет. Если кто-то считает, что большого смысла в этом нет, он не выйдет. Здесь нет общего решения для всех: каждый пусть решает для себя.
О.Пашина
―
Но мы знаем также, что власти решили не перекрывать завтра Тверскую улицу. Почему? Не хотят обострений? Боятся?
В.Рыжков
―
Я думаю, что они не хотят обострений, потому что они не видят в этом проку. Ну, не видят в этом необходимости. По всей видимости, они думают, что всё это можно будет просто...
О.Пашина
―
То есть вялый протест и вялое противодействие?
В.Рыжков
―
Да, да. Люди выйдут, постоят, покричат, достанут плакаты, кого-то увезут. Потом через 3 часа отпустят. То есть, скорее всего, власти думают, что по такому сценарию всё пойдет, и поэтому перекрывать Тверскую, видимо, не планируют.Это не сотни тысяч, которые были на Сахарова 24-го декабря 2011 года (120 тысяч было людей) и, конечно, это не Ереван. И не ереванская ситуация, что самое главное.
О.Пашина
―
Про Ереван тоже очень много вопросов, но, тем не менее, возвращаясь к завтрашним событиям. Вот эти массовые задержания в регионах – все-таки, они достаточно масштабные. Это для чего делается? Это боязнь или это ощущение безнаказанности своих действий? Или на всякий случай?
В.Рыжков
―
Нет. Понимаете, Путин... Мы много раз уже говорили об этом в эфире. Путин наплодил огромное количество карательных органов. ФСБ с кучей управлений, МВД с кучей управлений, Центр «Э», который, как недавно сотрудник ФСБ сказал, является фактически их филиалом (Центр «Э» МВД). Сидят сотни людей в регионах в погонах силовиков, которые не понятно чем занимаются. Террористов нет (на самом деле, всё это выдумано), экстремистов нет (всё это выдумки), поэтому они уже не знают, чем занять себя.Значит, они читают, кто что ретвитнул, кто что репостнул, кто какую фотку поставил. Значит, вот эти абсурдные все истории с Парадом Победы, когда там флаги со свастикой поверженные у Мавзолея. Чуть-чуть не посадили человека за то, что он вот эту великую победоносную фотку, которой мы все гордимся, у себя просто переопубликовал.
То есть куча бездельников в погонах, вот, представьте себе, тысячи бездельников в погонах не знают, чем себя занять на майские праздники. А начальство требует от них: «А вы чего ничего не делаете-то? Где ваша профилактика?»
О.Пашина
―
И они занялись активистами?
В.Рыжков
―
И они занимаются, да. Потому что им же надо... Если, вот, вообще не будет ни одного сторонника Навального ни в одном регионе, они еще кого-то найдут. Они каких-нибудь иеговистов, каких-нибудь Свидетелей Перуна или, значит, Свидетелей какого-нибудь там Яра и Харигва и так далее. Они что-нибудь придумают, понимаете?Если вы создаете огромную репрессивную машину в стране в мирное время, где люди живут спокойно, где нет террористической угрозы серьезной, где нет никакого подполья террористического как это было в царской России, если вы в мирной, спокойной, гражданской цивилизованной стране создаете органы политической полиции и репрессий, которые должны отчитываться о проделанной работе, они будут фабриковать. И уже известны вот эти дела, когда внедряется провокатор, создает выдуманную организацию и людей начинают за это сажать («Новая газета» об этом пишет).
В.Рыжков: В этом состоит символика власти, это самое главное: народ должен увидеть - вот царь
О.Пашина
―
То есть нужна профилактика и отчетность.
В.Рыжков
―
Это чисто бюрократическая силовая структура, которая должна изображать перед начальством, что она не зря ест свой хлеб, поэтому перед каждой акцией они хватают-фабрикуют, хватают-фабрикуют. И пока вот это безумие, пока эти структуры не будут ликвидированы (а они должны быть ликвидированы, потому что они совершенно бессмысленные, не нужные и даже вредные), они этим будут продолжать заниматься. Это чисто бюрократическая логика.
О.Пашина
―
Но формат протестов в последнее время показал, что там не очень нужны какие-то лидеры, не очень нужны какие-то активисты. Люди, если захотят, они выйдут на улицу. Не захотят – они не выйдут на улицу. Никакие активисты там ни на что не влияют.
О.Пашина
―
Совершенно верно. Это параллельные вещи. Вот эти все службы, которые занимаются кошмариньем людей, они отрабатывают свой хлеб и дают показатели. А общество гражданское развивается своим путем. Это совершенно никак не связанные вещи.Еще раз повторяю, как только вы создаете контору по борьбе с чем-то, чего нет, то она это создаст. По крайней мере, в своих отчетах и в своих действиях она это нечто, против чего она борется, создаст.
Задача всех этих спецслужб – это придумать угрозу, преувеличить угрозу, при необходимости создать угрозу и потом героически предотвратить, перейдя на следующее... получив следующую звездочку, получив квартальную премию, потому что у всех ипотека у них, у всех машина, у всех маленькие дети, их надо кормить. Они не думают о том, что они совершают противозаконные действия, они не думают о том, что они совершают аморальные действия, они не думают о том, что они борются со своим народом, они не думают о том, что они являются врагами общего блага (то есть общее благо в широком, философском понимании как общая цель нашего народа, как его стремление к счастью, к благосостоянию).
Они решают свои шкурные карьерные, семейные практические вопросы. Нанялись на эту службу – борются с угрозами, которых в природе не существует.
О.Пашина
―
А в Армении, получается, другие силовики? Кстати, про Армению все вопросы можно объединить в два. Почему они могут, а мы нет? Или почему Навальный не Пашинян? Но на эти вопросы мы ответим сразу после небольшого перерыва.РЕКЛАМА
О.Пашина
―
И это особое мнение политика Владимира Рыжкова, он отвечает на мои и на ваши вопросы, которые вы можете присылать на номер +7 985 970-45-45. Трансляцию можно смотреть на YouTube-канале «Эха Москвы». Так почему они могут, а мы нет?
В.Рыжков
―
Это хороший вопрос, и здесь нам придется еще немножко углубиться.
О.Пашина
―
В историю.
В.Рыжков
―
Нет, не в историю, а немножко углубиться в знания и понимание того, что происходит.Дело в том, что есть такое понятие «нация». Нация не по крови, не по разрезу глаз, а нация как сообщество людей с чувством общей судьбы. Вот, как мне кажется, в Армении нация сложилась. Потому что все армяне. Будь они Пашинян, анти-Пашинян, Республиканская партия, оппозиция, интеллигенция, гражданские, военные, они все осознают и ощущают себя частью единого народа, частью нации. То есть они воспринимают другого армянина не просто как, там, Папикяна или Хачикяна, они воспринимают его как брата. Как брата по сообществу. Чего нет в России.
Российское общество декларирует суперпатриотизм, «Россия, Россия!», «Можем повторить!», «Что-нибудь на что-нибудь вырвем и натянем». Это мы можем. Но в реальности вот тот силовик, который сажает своего земляка ни за что в Барнауле... Он же знает, что он его ни за что сажает. Преследует свои шкурные интересы.
Или тот силовик, который сейчас где-нибудь в Нижнем Новгороде хватает главу штаба Навального, он, ведь, тоже понимает, что ни за что. Это означает, что у него внутри, у этого силовика нет чувства сопричастности к тому, кого он сажает. Он для него чужой.
Нация не сложилась, нация как сообщество с чувством общей судьбы. А в Армении – сложилась.
Поэтому и силовики наши действуют иначе. Но не все, конечно. Очень многие, я думаю, наши силовики (я надеюсь на это) не готовы преследовать безвинных, не готовы их пытать, паяльники в глотку вставлять своим согражданам-россиянам с таким же паспортом как они. А в Армении – сложилась.
Этому способствовала их трагическая история. Этому способствовал таким вот трагическим образом геноцид армянского народа в 1915 году. Этому способствовала Карабахская война, которая в холодном виде не завершена до сих пор. Огромные жертвы, которые понес этот народ. Понимаете? Они не могут убивать друг друга, они армяне.
О.Пашина
―
А у нас была не трагическая история? У нас не было жертв?
В.Рыжков
―
Трагическая. Трагическая история. Но одни народы учат уроки, а другие – нет.Вот, у нас сейчас День Победы предстоит, да? Праздник. Ну, я еще помню, когда я был мальчишкой в 70-е годы маленьким, народ-то вообще это не как праздник воспринимал: это была трагедия.
О.Пашина
―
А сейчас костюмированное шоу.В.Рыжков: Задача всех этих спецслужб – преувеличить угрозу, при необходимости создать угрозу
В.Рыжков
―
А сейчас костюмированное шоу. То есть мы не учим уроки. Мы самую страшную цену заплатили за эту войну (у нас с Дымарским программа «Цена победы»), ни один народ такую цену не заплатил. И у нас вот из этой формулы песни Тухманова «Праздник со слезами на глазах» осталось только первое – праздник. А «со слезами на глазах» ушло.
А для армян (я возвращаюсь к Армении), как я понимаю, они осознают и ощущают себя армянским народом, братьями, собратьями, гражданами и согражданами. Они не могут допустить Гражданской войны друг с другом. Они не могут допустить убийства армянина армянином. Они не могут допустить унижения армянина армянином. И поэтому военные армянские если бы и когда бы им отдали приказ идти на других армян с оружием и стрелять, я думаю, они отказались бы.
О.Пашина
―
Ну, полиция же сказала «Мы не вмешиваемся».
В.Рыжков
―
Кстати, я не знаю, как наши военные? Слава богу, у нас еще не было такой проверки.
О.Пашина
―
В августе 1991-го.
В.Рыжков
―
Частично. Другая ситуация. А вот сейчас? Я не знаю. Я надеюсь, что... Во-первых, я призываю, вот, всех, кто нас слушает, и силовиков в том числе, которые сейчас тоже, может быть, едут на дачу и нас слушают. Вы поймите, мы один народ. Мы один народ, у нас одна судьба. И если вы не уважаете человека с таким же паспортом как вы, такого же россиянина и фабрикуете на него дело, вы предаете свой народ, вы предаете свою страну. Вы морально уничтожаете, вы разрушаете Россию, потому что Россия – это народ.Вот, армяне показали очень важную вещь, что если народ выходит... А кто может его остановить? Что такое государство? Жалкая надстройка над народом. Что такое силовики? Часть народа. Что такое полиция? Часть народа. Если народ говорит власти «Нет», она уходит, потому что, вот, армяне показали вот то, что у нас записано в Конституции, «Источник власти – народ».
И народ армянский сказал «Ну так я же источник власти? Минуточку. Или нет?» - «Ну да, - сказал Саргсян, - вообще да».
О.Пашина
―
И ушел.
В.Рыжков
―
И ушел. И не допустил гражданской войны.
О.Пашина
―
Может быть, у нас проблема в том, что для нашего народа интересы и цели тех, кого мы называем оппозицией, либеральной частью общества, они не интересны, это не интересы народа, им это не нужно? Они не понимают, чего хотят эти люди, какой Twitter, какой Телеграм, какие там реформы, какая там экономика? Это не интересно народу.
В.Рыжков
―
Хорошо. Но народ выдвинет тех, кто говорит о том, что ему интересно. Я замечу вам, что Пашинян был лидером и остается лидером очень небольшой фракции 9 человек, по-моему.
О.Пашина
―
И это удивительно, почему не очень популярный политик вдруг смог сделать такое?
В.Рыжков
―
Его партия – даже не партия, а там даже вот эта маленькая фракция из 9-ти человек из 3-х частей собралась. И он всего лишь часть этой крохотной фракции, которая сама по себе состоит из 3-х частей. И вдруг за неделю Пашинян становится лидером армянского народа.
О.Пашина
―
А, может быть, он просто оседлал волну? Вот, попал в нужное время в нужное место?
В.Рыжков
―
Не в нем дело. Когда народ пробуждается, когда он осознает себя сообществом общей судьбы (то, о чем я сказал), то есть гражданской нацией, он сам решает, кто будет. Он мог сказать «Нет, не Пашинян, а вот ты», а мог сказать «Ты», а мог сказать «Карапетян», который, вот, работал в Газпроме и, судя по всему, наши хотели, чтобы он там был.Но люди решили на площади – вот так это бывает в истории. Они сказали «Вот, Пашинян, вот, он... Да, он говорит то, что нам ближе всего, и мы ему верим. И мы верим, что он сделает то, что он обещает». То есть не в нем дело. Дело в людях, дело в обществе.
Поэтому, возвращаясь к тому, с чего мы начали, что завтра будет. Если бы вышло 100 тысяч и потом они на площади бы сказали «Знаете что? Если нас не услышат, мы даем ночь Кремлю», то завтра выйдет 300 тысяч. А если снова не услышат, то выйдет миллион.
О.Пашина
―
Да всех разгонят! Кто же будет ждать, пока выйдет миллион?
В.Рыжков
―
Никто не разгонит 300 тысяч – нет такой силы. А миллион – ну, просто, ну, кто? Вообще немыслимо. Все перейдут на сторону народа (это уже бывало в нашей истории не раз).Поэтому всё зависит не от оппозиции, не от Twitter’а и не от Телеграма и не от бумажных самолетиков. Всё зависит от того, мы общество или нет? Или мы атомизированная масса, где каждый сам за себя?
Если ты полицейский, ты гребешь под себя. Если ты министр, ты гребешь под себя. Нет никакого...
О.Пашина
―
Ну, пока так и получается.
В.Рыжков
―
Пока так и получается. И в этом разница траекторий нашей и армянской. Потому что если общество себя не осознает... Провозглашает дикий патриотизм, всё обмотано георгиевскими ленточками, в каждом офисе висит суровый портрет Путина, все дети в камуфляже, все, значит, бегают с Калашниковыми игрушечными. Это вообще ни о чем. Это всё внешнее, пена, атрибутика, символика, не затрагивающая суть.А суть состоит в том, у нас сложилась гражданская нация или нет? У нас сложилось понимание братства людей? У нас сложилось чувство общей судьбы? У нас есть понимание, что человек, сидящий напротив меня, мой собрат и такая же часть, достойная уважения, общества как и я сам или нет? Пока нет.
О.Пашина
―
Ничего не сложилось, и ожидать ничего не приходится.
В.Рыжков
―
Тоже неправильный ответ.
О.Пашина
―
Нет?
В.Рыжков
―
Я историк.
О.Пашина
―
Но вы оперируете большими отрезками времени. «Лет через 100» сейчас скажете вы.
В.Рыжков
―
Историки никогда не являются фаталистами. Фаталистами могут быть физики, которые верят в то, что Земля крутится вокруг Солнца и она всегда так будет крутиться. Ну, или не всегда, а, там, через 10 миллиардов лет, может быть, она там притормозит. Кто еще может быть фаталистами? Я не знаю, мистики какие-нибудь, которые там верят в Шамбалу.А историки – нет, потому что историки знают, что, вот, было такое человечество, потом стало такое. А потом придумали письменность, а потом придумали банки, а потом придумали, не знаю там, облигации. И историк скажет, кто придумал, когда придумал.
В.Рыжков: Сейчас всё катится по накатанной. Был Путин – опять Путин. Все знали, что будет Путин
История человечества – это история непрерывных инноваций. И Россия нынешняя радикально отличается не только от России Ивана Грозного и Петра Первого, Россия сегодня радикально отличается даже от России Горбачёва начала 80-х годов. Совершенно другое общество.
И вот интересно, что, опять-таки, я знаю то, что общество будет меняться и государство будет меняться, но я не знаю, как и когда. То есть я точно знаю, что подспудно в обществе идут огромные тектонические сдвиги, и в том числе есть огромные пласты гражданского общества, которые мы видим в Екатеринбурге, в Новосибирске, в Барнауле, в Москве. Это экозащитники, зоозащитники, лесозащитники, правозащитники, мусороборцы. Значит, кто там еще? Защитники Байкала, которые на 1,5 тысячи километров отбросили нефтепровод от Байкала, чтобы он его не загадил. И их становится с каждым годом всё больше. Это тектонические сдвиги.
С другой стороны, мы видим архаичное, грубое, тупое государство, которое действует по принципу Салтыкова-Щедрина «Давить и не пущать». Или еще там у него один говорил градоначальник в городе Глупове «Не потерплю и разорю». Это вот классика, да? «Не потерплю и разорю».
Да, мы видим архаичное неосоветское, неоцаристское государство и развивающееся урбанизированное образованное гражданское общество...
О.Пашина
―
И локальные очаги протеста, которые пока ни к чему не ведут.
В.Рыжков
―
Рано или поздно это приведет в непримиримое противоречие. Рано или поздно у нас сложится гражданская нация как сообщество общей судьбы. Рано или поздно эта гражданская нация заменит устаревшие и антинародные политические институты на более соответствующие ему. Но когда, я не знаю. Вряд ли завтра.
О.Пашина
―
Только хочется сказать «Вот уж жить в эту пору прекрасную», да?
В.Рыжков
―
Вот еще как историк могу сказать «Доживем».
О.Пашина
―
Да?
В.Рыжков
―
Да.
О.Пашина
―
Хорошо. Значительно раньше у нас случится событие под названием «инаугурация».
В.Рыжков
―
О, да.
О.Пашина
―
Да. И оно любопытно с той точки зрения, что...
В.Рыжков
―
Когда она, 7-го?
О.Пашина: 7
―
го, да. Там решили изменить процедуру. Во-первых, не будет проезда кортежа.
В.Рыжков
―
Да вы что?
О.Пашина
―
Да. Вы не знали?
В.Рыжков
―
Чтобы не пугать мир пустой Москвой?
О.Пашина
―
Ну, видимо. Я не знаю. Сейчас об этом поговорим. Во-вторых, не будет торжественного приема.
В.Рыжков
―
О, как?
О.Пашина
―
Да.
В.Рыжков
―
А выпить?
О.Пашина: 9
―
го мая.
В.Рыжков
―
Ага.
О.Пашина
―
И будет зато встреча Путина с волонтерами. Он выйдет там из кремлевского дворца к волонтерам, которые агитировали за него на выборах.
В.Рыжков
―
Я надеюсь, они уже тщательно отобраны?
О.Пашина
―
Я думаю, да. И коротко с ними пообщается. Это, вот, зачем такие нововведения? Почему отменили кортеж? Почему отменили прием? Почему пригласили волонтеров?
В.Рыжков
―
Ну, они же тоже (Кремль) учатся на своих ошибках. Ну, действительно, ну смотрелось как-то паскудно.
О.Пашина
―
Проезд по пустому городу?
В.Рыжков
―
Да. Ну, паскудно. Вот, когда смотришь на Трампа, как бы к нему ни относись, вот эта его инаугурация, когда он стоит на балконе Капитолия, а перед ним там миллионная толпа на Вашингтонском Молле и, значит, и все веселятся.
О.Пашина
―
Ну хорошо, а пустить кортеж, а людей не разгонять, это невозможно при нашей жизни?
В.Рыжков
―
А тут едет президент по городу, на который упала нейтронная бомба, все померли кроме него и его охранников.В.Рыжков: Очень многие наши силовики (я надеюсь на это) не готовы преследовать безвинных
О.Пашина
―
Но можно же пустить кортеж и никого, там не знаю, не разгонять, не блокировать, пускать всех по ходу следования?
В.Рыжков
―
Ну а тогда какая-нибудь рожа выйдет с плакатом «Путину нет» и чего тогда? Испортит весь праздник.
О.Пашина
―
Мы продолжим после небольшого перерыва. Это особое мнение политика Владимира Рыжкова.НОВОСТИ
О.Пашина
―
И это особое мнение политика Владимира Рыжкова. Свои вопросы вы можете присылать на номер +7 985 970-45-45, Twitter-аккаунт @vyzvon, трансляцию можно смотреть на YouTube-канале «Эха Москвы». Ну, с кортежем мы выяснили, да?
В.Рыжков
―
Да, плохая была картинка.
О.Пашина
―
Плохая картинка, а хорошую...
В.Рыжков
―
Решили эту часть обрезать.
О.Пашина
―
...делать страшно – мало ли что.
В.Рыжков
―
Да. Не бросать нейтронную бомбу над Москвой.
О.Пашина
―
А зачем вот эта встреча с волонтерами? Это тоже как-то... Вот, я не режиссер, но мне кажется, это не симпатично выглядит. С крыльца, вот, он спустится с царского, там стоят вот эти ходоки или кто они.
В.Рыжков
―
Опять-таки, это поправочка, сути дела не меняющая, поправочка на то, что, ну, мы же, все-таки, вот, не звери, мы же, вот, у нас и волонтеры есть, у нас же всё как у людей.Естественно, что волонтеры будут правильные, то есть волонтеры, которые не критикуют начальство, волонтеры, которые лояльны, волонтеры, которые за всё хорошее, против всего плохого, тщательно отобранные волонтеры. Это тоже воспроизведение советских практик авторитарных и тоталитарных, когда советская власть создавала целый космос общественных организаций, лояльных советской власти. Детская организация пионерия, еще помладше детишки октябрятки, чуть постарше детишки комсомольцы. Профсоюзы – единая... ВЦСПС называлась. Как называлось? Всероссийский Центральный Совет Профессиональных Союзов. Короче, была единая профсоюзная организация, внутри – отраслевые профсоюзы. Вот. Всё было официально.
Так и здесь. У нас есть правильные наблюдатели на выборах, у нас есть правильные правозащитники, которые скажут, что на Западе права человека нарушаются, а у нас нет. У нас есть правильные экологи, которые борются только с теми стройками, которые не вредят Дерипаске, там, или Лукойлу, или Газпрому. Вот те, кто борются со стройками Дерипаски или Лукойла, или Газпрома, это неправильные экологи. А те, кто борются с чем-то другим, это правильные экологи.
Так и волонтеры. Волонтеры, которые согласованы властями, это правильные волонтеры. А которые не согласованы, это неправильные волонтеры. Я думаю, что в Кремле будут правильные волонтеры, хорошие волонтеры.
О.Пашина
―
Симпатичные.
В.Рыжков
―
Симпатичные волонтеры, молодые волонтеры, в выглаженных брючках, в накрахмаленных рубашечках.
О.Пашина
―
«Это такая встреча дракона с лучшими людьми города».
В.Рыжков
―
С лучшими людьми города, да.
О.Пашина
―
Пишет нам Ольга из Москвы.
В.Рыжков
―
Да. Это встреча дракона с лучшими людьми города. Естественно, что никого эта встреча не обманет, потому что реальное отношение государства к гражданскому обществу определяется иным, а именно Законом об иностранных агентах, блокировкой Телеграма, задержаниями активистов Навального, отказом в согласовании мирных акций протеста в центре города, массовым преследованием людей за высказывания в интернете, преследованием журналистов и так далее. Вот это реальное отношение государства к гражданскому обществу, а всё остальное – для картинки.Но самое главное, почему-то, вот, мы опускаем... Значит, кортеж обрезали (плохая была идея, монтажер вырезал). Значит, сзади добавили хороших волонтеров в брючках. Но самое-то главное будет посредине, самое главное будет церемония, собственно говоря, вступления в должность.
О.Пашина
―
Но она не изменится. Там символы власти...
В.Рыжков
―
Раскроются огромные золотые двери. Замрут неописуемой красоты гвардейцы в аксельбантах. Будет скрипеть красный ковер. Человек, слегка, значит, припадающий на левую ногу, скромно потупившись, пойдет по красной дорожке. Камера будет выхватывать влюбленные, обожающие, восхищенные, преклоняющиеся перед фараоном лица российской элиты.Затем что-то мелькнет в конце вроде трона, скромненько на заднем плане, потому что в этом состоит символика власти, это самое главное: народ должен увидеть, что вот он царь. И царь настоящий. Ибо всё в дворце, кругом лепнина, золото, всё начальство стоит в поклоне, красная дорожка хрустит, сзади стоит трон, справа притулился Патриарх в белой тиаре.
Символика важна. То есть важно показать... Пустую Москву решили не показывать – плохо.
О.Пашина
―
А у крыльца ликует народ (волонтеры).
В.Рыжков
―
А там – волонтеры. А на закуску как вишенка на торт, вот, волонтеры. По-моему, неописуемой красоты план. Молодцы! Восхищаюсь.
О.Пашина
―
Красиво вы это всё описали. Опишите, пожалуйста, так же живо нам будущее наше правительство. Тут были разные варианты, а теперь все говорят «Нет, Медведев никуда не уйдет».
В.Рыжков
―
Вот, есть мои друзья-свидетели – они сейчас если слушают, они кивнут и подтвердят. Да я даже и публично говорил. Да, по-моему, даже в этой студии я говорил, что будет, скорее всего, Медведев. И не потому, что я такой пророк: я совсем не пророк, а я просто логику понимаю. Будет, скорее всего, Медведев. Правительство будет правительством, естественно, техническим, как и любое наше правительство, потому что в России при Путине правительство – это Путин, а не правительство. Именно Путин определяет, сколько мы потратим на оборону, именно Путин определяет, сколько мы дадим регионам, именно Путин определяет, какие будут параметры майских указов по бюджетникам, именно Путин определяет, у кого пенсию отнять, а кому ее назначить.Правительство – технический орган. Все ключевые решения принимаются на совещаниях у президента. Бюджет не принимается до совещания с президентом. Военный бюджет принимается на специальных совещаниях, которые он проводит в Сочи ежегодно, и там же идет отчетность военных, как они осваивают эти деньги.
Поэтому премьер – техническая фигура. И чем плох Дмитрий Анатольевич Медведев? Да отличная техническая фигура!
Что касается самого состава правительства, сейчас оно главным образом состоит из технократов, оно и будет состоять из технократов. Самая интересная интрига, которая здесь обсуждается, это Алексей Леонидович Кудрин. Одни говорят (предполагают), что он станет первым зам главой администрации по экономическим реформам, другие говорят, что нет, он будет вице-премьером по цифровизации и экономическим реформам.
В.Рыжков: В России при Путине правительство – это Путин, а не правительство
Я бы очень хотел, чтобы он стал... Но вряд ли ему разрешат быть премьер-министром. Я бы очень хотел, чтобы он стал первым вице-премьером с широкими полномочиями, который бы курировал Минфин, Минэкономики, Центральный банк, структурные реформы. Потому что я уверен, что... Я просто его хорошо знаю. Во-первых, я знаю, что он прекрасно понимает ситуацию, профессионально. Во-вторых, его программа – это то, что надо для России. Я это говорю не голословно, я знаком с предметом и знаком с предметом хорошо. Кудринская программа – это то, что нам надо. Это и демонополизация, это и судебная реформа, выход на независимый суд, это и ограничение полномочий силовиков, это сокращение военных расходов, это радикальное увеличение расходов на человеческий капитал, то есть науку, образование, здравоохранение. Это правильная программа.
О.Пашина
―
Программа прекрасная, а дадут ли ему что-то сделать?
В.Рыжков
―
Но он будет уравновешен. Он же будет уравновешен. Понятно, что против него будут стоять силовики военно-промышленного комплекса, против него будут стоять чекисты во всей своей прекрасной красоте с 68-мью томами угроз, которые нам со всех сторон внутри и извне грозят. Против него будут стоять монополисты, которые, естественно, не хотят, чтобы их демонополизировали. Они, наоборот, сейчас выстроились в очередь, чтобы им государство помогало. Они же у нас самые бедные, поэтому надо помочь Дерипаске, надо помочь Вексельбергу, вот про Роснефть была новость, что они продаются иностранцам, потому что им деньги позарез нужны. А Кудрин же будет против того, чтобы им денег давать на спасение или на помощь.Поэтому у него будет очень много могущественных противовесов, и мне кажется, что, как это часто бывает в России с реформаторами, как это было со Сперанским, как это было с Витте, как это было со Столыпиным, как правило, реформаторам в России большой воли не дают, как правило, их вяжут по рукам и ногам, уравновешивают другими группами интересов и, в конце концов, дают им провести только малую часть из того, что они хотят.
О.Пашина
―
А есть ли вообще вероятность, что правительству дадут работать в том плане, что оно займется, наконец, экономикой? Чего, кстати, ждет общество согласно тем же опросам социологов.
В.Рыжков
―
Общество ждет, да. Общество ждет.
О.Пашина
―
«Президент, ладно, пусть будет старый, - говорит общество. – От правительства мы ждем каких-то действий».
В.Рыжков
―
Но президенту-то это не интересно. Президент же у нас мировой геополитик.
О.Пашина
―
Раз президент остается старым, то...
В.Рыжков
―
Ну, конечно. Ну, он же когда послание делал, ему ж скучно было, когда он первую часть читал.
О.Пашина
―
Но тем не менее, начал-то он, все-таки, с экономики.
В.Рыжков
―
А как он загорелся, как у него глаза заблестели, как он распрямился, как он распрямил свои плечи могучие, какой у него металл в голосе пошел? А какой звон стал раздаваться? Даже аудитория присела: «Ого! Ого!» А «Кинжал»? Вот сейчас его привезут 9-го мая (этот «Кинжал»). От одного названия мурашки по коже (в хорошем смысле). Он же потом выстрелит, он же будет 16 раз вокруг земного шара летать и потом залетит в нужное окно, понимаете? Это же наша гордость, это же наша слава.Поэтому, опять-таки, если он реально оценивает, что нет у нас никаких внешних врагов, вообще никто на нас не собирается нападать и в Сирии нам делать нечего, и с Украиной надо договариваться, тогда да, правительству дадут что-то делать, оно будет заниматься экономикой. Но вряд ли. Столько еще врагов вокруг не разоблачено.
О.Пашина
―
Про Оюба Титиева хочу спросить. Тут группы правозащитников международных обратились в FIFA. Ну, вот сейчас у нас Чемпионат мира по футболу, говорят «FIFA, сделай что-нибудь».
В.Рыжков
―
А хорошо было бы, кстати.
О.Пашина
―
А получится, как вы считаете?
В.Рыжков
―
Ну, почему нет? Ну, FIFA, конечно – у них же... Я не большой специалист по FIFA. У них, наверняка, устав какой-нибудь есть там.
О.Пашина
―
У них есть устав, там есть речь о правах человека.
В.Рыжков
―
Есть там, да?
О.Пашина
―
Да. У них тренировочная база в Чечне.
В.Рыжков
―
То есть у них не записано типа того, что мы, там, не вмешиваемся в политику?
О.Пашина
―
«Права человека надо соблюдать», - написано у них там.
В.Рыжков
―
А, ну тогда всё. Тогда я вот...
О.Пашина
―
И если права человека не соблюдаются, то...
В.Рыжков
―
Тогда я, вот, присоединяюсь к нашим правозащитникам и говорю «Дорогая FIFA»... Или «дорогое FIFA»? Как правильно?
О.Пашина
―
Федерация.
В.Рыжков
―
Федерация? Тогда «дорогая». «Дорогая FIFA, ну, потребуй. Ну, действительно же, человека посадили ни за что. Ну, действительно, достойный человек. Действительно, правозащитник».
О.Пашина
―
А если потребуют, прислушаются?
В.Рыжков
―
Послушают, конечно. А чего портить?..
О.Пашина
―
Вот, сегодня Верховный суд Чечни оставил его под арестом.
В.Рыжков
―
Ну, кто бы сомневался. Но если FIFA потребует, то, естественно, Кремль скажет «Рамзан Ахматович, ну, что тебе этот правозащитник? Да пусть он едет домой».Да, это было бы очень хорошо. Я здесь, как бы, без иронии, без юмора говорю о том, что если бы FIFA... Я просто не знал, что у них в уставе это записано. Если записано, это прекрасно. В полном соответствии с уставом они тогда могут обратиться к руководству России, что... Тем более в преддверии Чемпионата Мира такая некрасивая история. Освободить человека. Понятно, как в Чечне эти вопросы решаются.
О.Пашина
―
И еще один вопрос (у нас остается буквально полторы минуты). Тут наши слушатели вспомнили, что Медведев в интервью российскому телевидению поддержал инициативу ввести уголовную ответственность за граждан России за исполнение санкций США. А раньше говорили, что санкции принесли даже пользу. Это как?
В.Рыжков
―
Медведев поддержал?
О.Пашина
―
Да. Говорит «Если граждане России и компании, работающие в России, исполняют санкции, уголовную ответственность им за это».
В.Рыжков
―
Знаете, мой любимый Салтыков-Щедрин в книге «История одного города» писал, что главное качество, которое воспитывали градоначальники в глуповцах, это стойкость к бедствиям. Вот, я уверен, что наше начальство воспитывает в нас стойкость к бедствиям. Потому что мало того, что наш бизнес находится под санкциями США и Запада. Надо усугубить его ситуацию, надо добить наш бизнес, добавив к американским санкциям внешним внутренние. А именно для того, чтобы американские санкции точно добили наш бизнес, надо ввести уголовную ответственность за то, чтобы выполнять американские санкции.Поэтому что я могу сказать? «История одного города» и принцип воспитания стойкости к бедствиям остается главным лозунгом и главным смыслом, политикой нашего государства.
О.Пашина
―
Это было особое мнение политика Владимира Рыжкова. Всего вам доброго. До свидания.
В.Рыжков
―
Спасибо.