Алексей Венедиктов - Особое мнение - 2017-12-14
14.12.2017
Н. Росебашвили
―
Добрый вечер. Это радиостанция «Эхо Москвы», программа «Особое мнение» в нашем эфире. Меня зовут Нино Росебашвили. У нас произошла небольшая замена гостя. Мы ожидали в гостях политолога Станислава Белковского, но это не страшно, потому что у нас в студии главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов. Алексей Алексеевич, добрый вечер.
А. Венедиктов
―
Добрый вечер.
Н. Росебашвили
―
У нас много новостей, как ни странно. Естественно все слухи, все разговоры вокруг пресс-конференция, которая только сейчас закончилась. Владимира Путина. Ваши впечатления, ощущения, что вы можете сказать.
А. Венедиктов
―
Это моя 13-я пресс-конференция, на некоторых я бывал. Последние годы уже туда ходит Алексей Соломин от «Эха», а этот раз была и Татьяна Фельгенгауэр и Алексей Соломин. Новостей немного на мой взгляд. Не так: неожиданностей немного. Для меня. Пожалуй, информационной важной частью являлось то, что Путин сегодня объявил, что идет на президентские выборы самовыдвиженцем. То есть он не идет от «Единой России», он не идет от Общенародного фронта, естественно эти силы, эти партии будут его поддерживать. Более того, как следствие этого, скорее всего, Сергей Миронов из «Справедливой России» не выставит своего кандидата. Это, пожалуй, такая новость. Потому что она балансировала, от партии он пойдет или самовыдвиженцем. От народа. И стало понятно, что 4-й мандат Путина будет опираться, прежде всего, не на узкопартийную, а на народное представительство. Как он себе это понимает, и как это решили технологи в Кремле. Вот, пожалуй, это такая новостная история, которую ждали. Он отказался назвать начальника своего штаба. Но, видимо разные силы сейчас…
Н. Росебашвили
―
Пока нет решения.
А. Венедиктов
―
Пока нет решения, кто-то там двигает Володина, кто-то давно забытого Грызлова. Теперь, если партия соответственно как бы не является элементом выдвижения, тогда может быть Дмитрий Медведев, который лидер партии, напомню, лидер «Единой России», то есть Путин идет не от Медведева. Не от партии Медведева. Но это не самое важное и совсем даже неважно.
Н. Росебашвили
―
Скажите, мы привыкли как-то считывать сигналы……
А. Венедиктов
―
А сигналы сегодня раздавались в огромном количестве. Ну, там есть часть региональной повестки дня, которая всегда присутствует и региональные журналисты во многом превращаются в лоббистов, что очень печально. Лоббисты тоже на мой взгляд очень уважаемая профессия. Во время прямых линий мы видим, как приходят люди, которые лоббируют интересы своего региона, своей отрасли, своего министерства, это понятно. Но когда журналисты в это превращаются, это смена профессии. И тогда это не пресс-конференция. И мы видели сегодня конечно гениальный человек, который честно признался…
Н. Росебашвили
―
Пробрался.
А. Венедиктов
―
…что он не журналист, а председатель рыбного совхоза. Говорит, обманул всех. Не верю, потому что каждую кандидатуру на встрече с президентом проверяет Федеральная служба охраны. Если ты подаешь, что ты журналист, они проверят, журналист какого издания, что ты писал, что ты публиковал. Поэтому думаю, что это лукавство со всех сторон. Тем не менее, в этом смысле деградация профессии тоже была налицо.
Н. Росебашвили
―
Еще хочу одно уточнение по поводу сигналов. Задать вам вопрос. Как вам кажется, для «Единой России» это должно что-то значить… Такое решение Путина.
А.Венедиктов: Для того чтобы понять, что предлагает оппозиция, должны быть равные информационные возможности
А. Венедиктов
―
Ничего это не значит. Абсолютно ничего не значит. Собственно, я подозревал и посчитал, что на свой последний, скажем, последний мандат, предположим, последний мандат президент захочет идти как народный президент, выдвинутый народом разным. Поддержанный народом разным, а не одной партией. Не партийным президентом. Он отец народа, он даже не член партии, напомню. Соскочил с этого. Он отец. Поэтому я думаю, что это ждали, и удивление это не вызвало. У меня бы скорее вызвало удивление, если бы он пошел от «Единой России».
Н. Росебашвили
―
Тогда продолжим идти по выступлению Владимира Путина. Очень подробно как мне показалось, он говорил об оппозиции. Были некоторые характеристики, в частности то, что оппозиция у нас неконкурентоспособна.
А. Венедиктов
―
Ну откуда мы это знаем, собственно говоря, откуда он это знает. Для того чтобы понять, что предлагает оппозиция, должны быть равные информационные возможности. Ну конечно, сказать, лукавство, что оппозиция не может донести до президента свои взгляды. То есть я считаю, что он лукавит. Сегодня Навальный или вчера опубликовал программу. Ксения говорит о программе. Если говорить об оппозиции несистемной. Непарламентской. Григорий Алексеевич Явлинский всегда выходит с программой. Это не так. Вопрос был в другом. Вопрос был в недопуске, давайте посоревнуемся. В этом был смысл и первого вопроса, который задавался и вопрос, который задавала Ксения Собчак. И президент ушел от этого вопроса. Он просто рассказывал о том, что непарламентская оппозиция деструктивна. Такая смешная история, может быть, слушатели помнят, я недавно говорил о том, что Саакашвили это украинский Навальный. Ведет себя как Навальный. А сегодня президент перевернул и сказал, нет, это Навальный ведет себя как Саакашвили и бегает по улицам и так далее. Хотя не назвал его фамилию. Это взгляд, собственно говоря, я и говорю, что это такой взгляд. Поэтому сегодня, что очень важно, он не сказал о том, что судимость не дает кандидату в президенты, что закон не дает. Нет, что сказал сегодня президент: поскольку я считаю, что этот кандидат деструктивен и ведет нас к майдану, это неправильно, чтобы власть допускала его и мы не допустим. Вот сегодня президент был честен, я бы сказал. Не какие-то там липовые дела, которые можно свалять, сложить и которые сложные. И Ксения была права, что ЕСПЧ, Европейский суд, который выше наших судов по нашим же законам отменил этот приговор. Он отменил этот приговор. И когда суд второй раз произвел этот приговор, это ничтожное решение. Но на самом деле президент сегодня был честен, скажем ему спасибо. А Навальный не будет допущен, потому что он деструктивен. Потому что его политика, его кампания деструктивна. Вот что сказал президент Путин. Перевожу.
Н. Росебашвили
―
Но ЦИК же не может в претензию поставить Навальному, что он деструктивен.
А. Венедиктов
―
ЦИК поставит ему в претензию, что у него судимость. Послушай, я надеюсь, что Элла Александровна Памфилова до нового года будет у нас в эфире, мы ей зададим этот вопрос. Президент все сказал. ЦИК какой-то, ты о чем.
Н. Росебашвили
―
Действительно…
А. Венедиктов
―
Это временное помутнение.
Н. Росебашвили
―
Какие-то мелочи. Алексей Алексеевич, коль скоро вы заговорили о программе, Путин себе наметил основные, скажем так, тезисы: инфраструктура, здравоохранение, образование.
А. Венедиктов
―
Он 17 лет у власти и все это правильно, нужно этим заниматься. И очень смешно сегодня наш коллег Александр Гамов из «Комсомольской правды» гениально задавал вопрос. Я так не умею. Он говорил: благодаря вам повысилось медицинское обслуживание, продолжительность жизни, что-то еще повысилось. Но вот вы знаете, господин Владимир Владимирович, тут укрупнение происходит, кошмар, в России кошмар с медициной. Подожди, вот все повысилось или кошмар. Все вместе. И, в общем, он прав. Он прав и в этом смысле этим надо заниматься. Никаких контрольных цифр Путин не называл. Кстати, сегодня очень интересный разбор в «Ведомостях». На сайте, во всяком случае, у Мовчана программы Навального. Экономически, я хочу их обоих на эту тему не то что дебаты, отдельно Алексея может быть и отдельно профессора. Для того чтобы наши слушатели поняли, что предлагает Алексей и какие аргументы и контраргументы. Какой разбор. Я не знаю, кто прав, я не экономист. Мне хочется вот такой же разбор программы Путина.
Н. Росебашвили
―
Тем не менее, Путин признался честно, что пока у него программы нет…
А.Венедиктов: Реакция Путина на протяжении уже 10 лет с момента избрания Саакашвили, 12 лет, всегда была негативная
А. Венедиктов
―
Он сегодня честен. Вот смотри, он сегодня много честных вещей сказал. Не лукавил.
Н. Росебашвили
―
Тогда мы продолжим придерживаться этого же принципа. Алексей Алексеевич, как вам кажется, программа имеет хоть какое-то значение в нынешних выборах?
А. Венедиктов
―
Ну смотри, вот президент говорит: я ввожу дополнительно пособие на первого ребенка. Поскольку у меня есть первый ребенок, меня это не касается. А может быть для некоторых людей, вот правильное решение, мы пойдем за него проголосуем. Это же политическая программа кандидата всегда состоит из обещаний отдельным слоям населения. Отдельным категориям. Я думаю, что все кандидаты в президенты, привлекая на свою сторону те или иные слои, не только корыстным образом, конечно, но и общеполитическим, но и корыстным они будут раздавать обещания. Ну вот, да, на кого-то это произведет впечатление. На тебя, например.
Н. Росебашвили
―
Очень большое.
А. Венедиктов
―
На первого ребенка.
Н. Росебашвили
―
Давайте посмотрим…
А. Венедиктов
―
Что такое «давайте».
Н. Росебашвили
―
Как все сложится. Нет, что вы, я без предложения к вам, Алексей Алексеевич. Тогда у нас немного остается времени до перерыва. Но все равно начнем этот вопрос. Продолжая тему программ и в частности вы сказали, что экономист Мовчан выступил с таким подробным разбором могу сказать, как мне показалось было много критики в отношении тезисов, которые Алексей Навальный выдвигает в качестве своей программы. Вот то, что написал Мовчан может как-то повлиять на электорат, на людей, которые выбрали бы Навального. Уменьшится количество его сторонников?
А. Венедиктов
―
Это всегда вопрос тех, ты приходишь на участок и список. Если там Навального нет, разговор бессмысленный. В твоем вопросе. Если там Навальный есть, ты берешь и думаешь, я читал программу Навального, читал критику; я читал программу Путина, читал критику; я читал программу Зюганова, читал критику; я читал программу Собчак, читал критику; читал Жириновского, читал критику. Мне кажется этот ближе всего. Вот так происходит в голове у многих людей. Я не беру секты, которые голосуют за Путина, за Зюганова, за Собчак.
Н. Росебашвили
―
Делаем небольшой перерыва. Это программа «Особое мнение». Мы скоро вернемся.РЕКЛАМА
Н. Росебашвили
―
Это программа «Особое мнение». Мы продолжаем тему пресс-конференции, которая закончилась. Пресс-конференция с Владимиром Путиным. И очень как мне показалось, достаточно часто звучала фамилия Саакашвили, тем более нам наши слушатели пишут на номер +7-985-970-45-45, вот Егор из Москвы спрашивает, вы несколько раз сказали, что Путин был честен на этой пресс-конференции. Почему у Путина к нему такая ненависть?
А. Венедиктов
―
Он его ненавидит. Он его ненавидит давно. Я помню, когда Саакашвили в качестве президента приехал первый раз, у него была такая встреча, закрытая с журналистами, на которой было 15 журналистов. Московская хартия, где мы сидели раньше, встречались и общались. С разными политическими деятелями в закрытом режиме. И он говорил мне, ты знаешь, перед встречей с Путиным я пошел и помолился в московскую церковь для того, чтобы мы наладили отношения. Но Саакашвили взял курс первым из самостоятельных президентов, не считая прибалтийских республик на абсолютный отрыв Грузии от российской империи, Советского Союза, РФ. Как угодно. Он жестко и внятно взял курс на Запад. Путин, на мой взгляд, расценивал такие вещи как измену. Предательство. Православный народ, вместе были 200 лет, 200 лет вместе. Георгиевский трактат. И вот президент, который видимо, сказал какие-то ему ласковые слова, затем просто взял курс на НАТО, на ЕС, собственно говоря, Саакашвили это не скрывал. Это личное. И я, кроме того думаю, что Саакашвили очень нелицеприятно отзывался о Путине в каких-то частных беседах у себя там. Это было записано и положено ему на стол, некоторые вещи публичные. Саакашвили бывает груб, бывает груб. И со своим, извини меня, кавказским темпераментом, наверное, в личных беседах о Путине говорил вещи чрезвычайно оскорбительные и неприятные. Это мое предположение. Хотя я читал публикации, но я не читал записи бесед. Но реакция Путина всегда на протяжении уже 10 лет может быть даже больше, чем 10 лет, с момента избрания Саакашвили, 12 лет, она всегда была негативная. И, кроме того, Саакашвили пришел к власти путем переворота. И для Путина это…
Н. Росебашвили
―
Болезненно.
А.Венедиктов: Порошенко должен зацепиться. И своих 67 граждан вытащить не только из России, из непризнанных республик
А. Венедиктов
―
…что ты кто. Вот меня избирают 4-й раз. Ты кто. И ты позволяешь себе про меня такое говорить. И поэтому когда стали тут недавно появляться, что якобы Россия подкупила Саакашвили, дала ему денег, чего-то такое было. Я сразу сказал: слушайте, этого быть не может, потому что быть не может. Вот оно не может, потому что вот не может. Вот жареный лед тоже быть не может. То есть может быть, может, но при определенных условиях. Вот Саакашвили агент – не может быть. И очень точно сегодня это вырвалось у Путина, что Саакашвили, то есть Путин представляет себе, что Навальный, Саакашвили – равно расшатывание государства. Негодяи, не обормоты. Негодяи. И мы не допустим. Там личное, там много личного, там есть и политическое, конечно. Политическое предательство для Путина всегда остается очень много… Есть обратная история. Он как-то тут говорил нам, он говорил, что вы чего ругаетесь, вот у меня с Бушем младшим очень хорошие отношения. Он меня никогда не обманывал. Он действовал в интересах своей страны, но он мне честно говорил: Володя, этого не будет, мы выходим из этого договора, из этого договора. Это в интересах моей страны. Вот я не могу не выйти. Вот смысл. Не цитирую, смысл. Поэтому даже противник США, но нет предательства. А здесь есть предательство в понимании Путина. Я думаю, поэтому у него так и болит. Так мне кажется, во всяком случае.
Н. Росебашвили
―
Егор из Москвы, я надеюсь, что Алексей Алексеевич ответил на ваш вопрос. Кстати, Саакашвили, о котором мы сейчас говорили тоже внимательно слушал, как я понимаю, пресс-конференцию.
А. Венедиктов
―
Они любят друг друга.
Н. Росебашвили
―
Очень.
А. Венедиктов
―
Дня не могут друг без друга.
Н. Росебашвили
―
Когда же они признаются в этой любви. Очень большой вопрос. Но, тем не менее, сам Саакашвили уверен, что дело против меня и мой арест (мы к этой теме еще вернемся), это совместная операция ФСБ и СБУ.
А. Венедиктов
―
Я не могу сказать. Слушай, я человек, который в основном изучает хоть какие-то обрывки фактов. Если нет фактов. Я говорил неоднократно о том, что Саакашвили является политическим оппонентом и единственным конкурентом крупным Порошенко. И речь не идет о том, что он не имеет права избираться, потому что ценз оседлости, у нас Навальный тоже не имеет права избираться. Ничего, поменяют закон, если надо. Но дело в том, что кандидат от Саакашвили, кандидат, поддержанный Саакашвили на выборах президента, если не сам Саакашвили, если к тому времени закон не изменит под него Рада, то есть Рада же будет избираться до того, это серьезный, повторяю, политический оппонент Порошенко. Поэтому я еще год назад сказал, что следите за их… О, вы что, они такие друзья. Нет, ребята, они политические конкуренты. И это очевидно. Это очевидно тем, кто хотя бы приблизительно следит за украинской внутренней политикой. А не привязывает Порошенко - агент госдепа, а Саакашвили – агент Путина. Нормально?
Н. Росебашвили
―
Красиво.
А. Венедиктов
―
Аптеки плохо работают. Пойдите, купите успокоительное.
Н. Росебашвили
―
А как вы в целом относитесь к истории, которая сейчас вокруг Саакашвили происходит.
А. Венедиктов
―
Я не слежу за ней очень внимательно. И подробно. Хотя, конечно, я много что читаю. Но очевидно, что в этой истории Порошенко не прав. То есть киевская власть не права. Она лишила Саакашвили гражданства так же, как у нас лишили гражданства Демьяна Кудрявцева. Абсолютно под надуманным предлогом. Это говорят все международные юристы и в том числе юристы, которые сидят в Киеве и говорят непублично, но разводят руками. То есть первый шаг был, а дальше уже, конечно, с ним поступают как с человеком без гражданства и так далее. Сына его задержали. Я же помню все эти истории. Но если перед вами политический противник, бейте его политически. Что же вы пускаете в ход такие вот, давление на семью. Сын, он его встречает, а сына не выпускают из зоны, который прилетел к нему на Украину. Ну и так далее. Понятно, что в этом смысле Саакашвили, конечно, защищается теми методами, такими же, как защищается Путин. Против Навального. И в этом смысле они похожи, еще раз поддержу Владимира Владимировича. Вот то, что Путин делает с Навальным, то Порошенко делает с Саакашвили. Ну, с разной скоростью. Но так оно и будет.
Н. Росебашвили
―
Прокуратура требовала посадить Саакашвили под домашний арест.
А. Венедиктов
―
Не так плохо по Украине, я все-таки российский журналист. Я не могу разбираться все время в их…
Н. Росебашвили
―
Тогда можно последний вопрос. Саакашвили в частности в одном из своих выступлений предложил всем готовиться «к конституционной спокойной важной и необходимой смене власти в Украине».
А. Венедиктов
―
Пусть готовится к конституционной. Нормально.
Н. Росебашвили
―
Это вам кажется практически невероятным сценарием.
А. Венедиктов
―
Я должен следить за этим изнутри, а не снаружи.
Н. Росебашвили
―
Понятно. Слишком сложно…
А. Венедиктов
―
Это не сложно, просто я могу сейчас фантазировать, но наши слушатели привыкли к тому, что я говорю то, что я знаю и понимаю.
Н. Росебашвили
―
Факты, факты и еще раз факты.
А. Венедиктов
―
Да.
Н. Росебашвили
―
У нас было еще много тем, в частности не у нас, а у Владимира Путина, который поднял их на пресс-конференции. Вопрос журналиста Романа Цимбалюка.
А. Венедиктов
―
Украина. Не хочется уходить с Украины.
Н. Росебашвили
―
Ну давайте мы закончим.
А. Венедиктов
―
Я неплохо знаю всю историю с миротворцами, потому что я общаюсь и с российскими дипломатами, которые этим занимаются, и с не российскими дипломатами, которые тоже этим занимаются.
Н. Росебашвили
―
Хитро улыбается Алексей Венедиктов.
А. Венедиктов
―
Я общаюсь, потому что мне это интересно, это очень сложная вещь. И буквально несколько дней назад представитель скажем, президента Трампа Курт Уолкер говорил о том, что есть противоречие в этом мандате миротворцев. Что там на это не согласна Украина, на это не согласна Россия. Но для меня очевидно, что сегодня президент сделал второе очень важное заявление. Он предложил поменять 65 украинских представителей киевской власти, Украины, на 300 сепаратистов российских граждан, к новому году. Это правда список, который был поначалу апробирован, 67, по-моему, поначалу апробирован украинским государством, украинской властью и переговорщиком Медведчуком. Который является, конечно, посредником между ними. И Путин обозначил дату. Перед рождеством. Перед новым годом, перед праздниками. Мне кажется это очень важным. И понятно, что там, когда этого человека, а вот давайте вот баш на баш и продолжите. И мне кажется, что это правильно. И в данном случае я думаю, что Порошенко должен за это зацепиться. И своих 67 граждан вытащить не только из России, но из непризнанных республик, которые там в подвалах. И в принципе есть соглашение, но там сейчас они меряются кто круче, а эта фамилия, а где тот мост, на котором мы будем передавать. Я думаю, что Путин сегодня дал российским переговорщикам такой, как сказать прилично, под зад коленкой – быстрее, мол, давайте. Я вам поставил срок публичный. И теперь мячик на стороне Порошенко. Но он упрощает, Владимир Владимирович историю с миротворцами он упрощает, конечно. Он говорит правду, но не всю.
А.Венедиктов: Приговор Улюкаеву будет связан с небольшим сроком или отсроченным условным или отсрочкой
Н. Росебашвили
―
Вот из вопросов, которые пришли на сайт, напомню, эта возможность еще есть.
А. Венедиктов
―
Еще есть.
Н. Росебашвили
―
Еще если надеюсь очень долго будет. Слушатели спрашивают, будет ли произведен вывод контингента из восточной части Украины.
А. Венедиктов
―
Там нет контингента. В этом вся история, что на самом деле там, то есть можно сказать это к вопросу трактовки, там есть российские военнослужащие, там есть, как я понимаю теперь куски частной военной корпорации ЧВК, которая поддерживается российским государством. Там есть так называемые отпускники, там есть люди, которых наверное можно назвать инструкторами российскими. Которые формально находятся в отпуске, а не в командировке. Я имею в виду офицеры, и может быть даже генералы. Это очевидно. Но Путин объяснил, вы что, хотите как в Сребренице. Мы уйдем, логика такая: нас там нет, но если мы уйдем, будет резня. Это такая обычная политическая история. Я помню, что Буш говорил приблизительно также по одному из вопросов. Но этот вопрос как раз введение миротворцев обсуждался не только для охраны, как сегодня говорил Путин ОБСЕшников, но и охраны каждого колодца. А теперь представьте территорию, сколько нужно ввести «голубых касок», чтобы успокоить людей насчет резни. Еще раз повторю, это не понравится. И это кстати подтвердил ОБСЕ. Там существует значительный раздел по семьям. Еще раз напомню, миллион человек, миллион 200 уехало во внутреннюю Украину, беженцы. А 800 тысяч – в Россию. И там осталось. Из этой территории, два миллиона. Вот разделено. Как быть?
Н. Росебашвили
―
Программа «Особое мнение». Мы скоро вернемся.НОВОСТИ
Н. Росебашвили
―
Это программа «Особое мнение». В студии главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов. Мы продолжаем обсуждать последние новости честно, последний, наверное, ну не совсем последний, но предпоследний вопрос, касающийся пресс-конференции Владимира Путина. Был вопрос из Польши, в частности спросили президента нашего по поводу останков, возвращения останков катастрофы под Смоленском. Очень была нервная, как мне показалось реакция.
А. Венедиктов
―
У него абсолютно нервная реакция. Потому что он это он, собственно говоря, приглашал президентов в Смоленск. Путин. И я думаю, что у него это зудит и болит. Он тоже ответил честно, но не все. Его, конечно, возмутило то, это действительно часть внутрипольской борьбы, когда одна партия говорит, что предыдущее правительство было пропутинское, оно не расследовало, давайте заново все расследовать и так далее. Это все понятно. Остался один вопрос, который наш коллега Анджей Зауха задал. Путину. Он не ответил. Если все понятно, как говорит Путин, почему вы не возвращаете останки, остатки, обломки польского самолета. Чего они у вас лежат уже который год. А не возвращают. А там еще идут следственные действия. Если идут следственные действия, значит не все понятно. Когда Путин, там были взрывы. Не было взрывов. Не было. Верните самолет. Именно это вызывает вопросы и дает возможность тем, кто думает, что это Россия совершила теракт по отношению, что звучало в вопросе Анджей, в отношении президента Польши. Теракт или как назвать, диверсию. В Польше есть люди политические люди, брат в первую очередь, который возглавляет самую крупную фракцию в сейме. Нынешнее правительство и нынешний президент, которые принадлежат к этой же группе. Вы им даете карты в руки, не возвращая обломки самолета. Не давая возможности исследовать их. Опишите, проведите и отдайте, наконец, сколько можно. И в этом лукавство Путина. Он не ответил на этот вопрос. А вопрос был в этом: что вы скрываете.
Н. Росебашвили
―
У вас естественно тоже нет ответа на этот вопрос.
А. Венедиктов
―
У меня нет ответа. Я несколько раз обращался к людям, которые должны были знать, они разводят руками и говорят: ну, это политическое решение. Я спрашиваю, на каком уровне, это Следственный комитет, который ведет расследование, не дает, или министерство иностранных дел или это президент. И вот буквально уже этим летом еще раз, когда мы были во Владивостоке и там была Мария Захарова, я говорю:» «Маша, объясни мне, вот мне объясни». Там идут следственные действия, нам СКР не дал отмашку. Правильно. По закону СКР, а чего они там расследуют сколько лет. А почему поляки задают вопросы. В этом история. Поэтому здесь Владимир Владимирович ушел от ответа. Но взбеленился. Пожалуй, взбеленился единственный раз по этому поводу. Потому что у него нет ответа. Вот когда у него ответа, я думаю, что сегодня Бастрыкин получит надранье. Как говорил товарищ Сталин. Потому что, что у тебя там еще, вот я думаю, что еще, почему я должен это терпеть. Он вышел из себя именно только в вопросе польского коллеги. Он даже в вопросе украинского коллеги или Ксении или Тани не вышел из себя. Он так змеюкой проскользнул. А тут просто вдруг зафонтанировал. Интересно было. Я бы посидел под столом во время разговора сегодняшнего Бастрыкина. Хотя там все на ногах будет, наверное.
Н. Росебашвили
―
Будем наблюдать.
А. Венедиктов
―
Или по телефону. Да, будем наблюдать, безусловно.
Н. Росебашвили
―
Вот опередили меня, про Таню сказали и про ответы. Вопрос нашего журналиста Тани Фельгенгауэр, комментарий какой-нибудь.
А. Венедиктов
―
Он абсолютно правомочный. Но всегда на пресс-конференциях есть, когда ты готовишься к пресс-конференциям, ты понимаешь, что важнее: чтобы весь мир услышал твой вопрос или получить какой-то ответ. Ответ на Танин вопрос, вот я сейчас распечатал, он был прогнозируемый. Пусть суд разберется. Неожиданный был, конечно этот выплеск в сторону Сечина. У Путина. Он по закону не пришел, но мог бы и прийти. А чего это он испугался. Это как с самолетом, понимаешь. Так верните. А все остальное было важным назвать имя людей, которых назвала Таня, и Олега Навального, и погибшего Немцова. И людей, которые сидят…
Н. Росебашвили
―
Кирилл Серебренников.
А. Венедиктов
―
Серебренникова. Нет, и людей, которые сидят за перепосты. Там еще были имена. Кашина. Турчака. Сечина. Но был очень важный момент, который кстати хотел бы поблагодарить журналиста из «Раша тудей», который помимо дежурных унылых вопросов про то, как их гнобит госдеп, задал вопрос про фермера, который осужден за то, что на свою корову, телку посадил GPS-трекер. Купленный в Китае. Это к Тане. Те люди, которые садятся за перепосты, за это, и вот за это. И это как бы вдогонялку соединилось. Я думаю, что поскольку потом Владимир Владимирович читает расшифрованную запись разговора, одним и тем же цветом, скажем, зеленым подчеркнет вопрос о тех, кто сидит за перепосты или за лайки, и за GPS-трекер. Это объединится у него. Ну а здесь Таня задала вопрос, озвучила очень важный. Представляешь, масса народу, Олег Навальный, она не ошиблась. Алексей. Олег - это кто. Первый раз на федеральном канале. Или опять же про Серебренникова, про историю с Кашиным не забыли, про убийство Немцова. Фамилия Геремеев была названа. Не пришедший. Фамилия Турчак была названа. Фамилия Сечин была названа. Это важно. На мой взгляд, Таня сделала все правильно.
Н. Росебашвили
―
Вот фамилию Сечина мы в последнее время все чаще встречаем в контексте дела бывшего министра Улюкаева. Завтра будут ему зачитывать приговор.
А.Венедиктов: Все кандидаты не только корыстным образом, но и общеполитическим, будут раздавать обещания
А. Венедиктов
―
Завтра уже, да. Я думаю, что он будет такой лайт. Или он сейчас будет лайт или потом на апелляции он будет лайт. Я думаю, этот приговор будет связан с небольшим сроком или отсроченным условным или отсрочкой. Или если он будет какой-нибудь большой, то Мосгорсуд на апелляции изменит. Ну, там нет ничего. Ну, слушай, даже люди, которые не любят Улюкаева, я же общаюсь с его коллегами, министр экономики навредил многим. Они говорят, ну слушай, да, вот мы не понимаем, чего там юридически, мы не понимаем. Хорошо, что его убрали, говорят эти люди, Но мы не понимаем, за что.
Н. Росебашвили
―
А вот ремарка Путина по поводу Сечина, который мог бы и прийти. Как-то ее можно толковать
А. Венедиктов
―
Это потроллил его. Мы же видим, что ему неудобно, Путин легалист, ему очень важно, чтобы внешне соблюдались юридические рамки. Ему важно, чтобы внешне сохранялось уважение к суду. Это важно. И он не может объяснить, почему Сечин, почему он пропустил Геремеева. Потому что он не может объяснить. Как это офицер, кстати, он уволенный уже Геремеев, офицер по повестке в военный суд не пришел. Это вот как можно публично объяснить. Вот как. Никак. Верховный главнокомандующий не может объяснить. Поэтому Геремеев уже не военнослужащий.
Н. Росебашвили
―
Наконец-то мы чуть-чуть на самом деле отходим от темы пресс-конференции. Хотя действительно вопрос с Олимпиадой и готовности страны к чемпионату мира по футболу прозвучал. Пока была Олимпиада в Сочи, многие говорили, что Путин использует ее в таких политических целях.
А. Венедиктов
―
Как правило, страна принимающая, не город, а страна пытается, конечно, использовать, как гости приезжают, нужно показать возможности. Всегда пытаются использовать. Россия не исключение.
Н. Росебашвили
―
А чемпионат мира может стать второй такой Олимпиадой в Сочи?
А. Венедиктов
―
Надо смотреть, что там есть по допингу. Я кстати совершенно, вот послушал, нормальный журналист Олег Лурье задает вопрос о том, что якобы был обвиненный когда-то Родченков, а что сам Лурье сидел и отсидел 4 года за вымогательство. Честный человек задает вопрос про честного человека. Как-то забавно было все. Ответ Путина неубедительный. Я не верю, что это сделано политически, потому что вся эта история началась задолго до того, как Путин выдвинулся кандидатом в президенты. А если бы сейчас был не Путин, а Сечин, тоже было бы политически. Или там Медведев. Или Дюмин какой-то. Я не верю, то есть Путин так думает, но я не верю, я думаю, что это совсем не так. И он сам говорит, что мы дали повод. Опять честно сказал. Мы дали повод.
Н. Росебашвили
―
Тем не менее, он так политическую составляющую все-таки…
А. Венедиктов
―
Нет, конечно, он подтвердил. Но не согласен с этим. То есть это все используется, конечно, на самом деле эта Олимпиада используется сейчас Путиным для своей политической кампании. С одной стороны мы окружены врагами, с другой стороны благородный Путин сказал спортсменам «да езжайте», да еще государство поможет. То есть на самом деле тут все наоборот я бы сказал.
Н. Росебашвили
―
А почему всех удивляет решение спортсменов, они же вправе его принять.
А.Венедиктов: Путин легалист, ему очень важно, чтобы внешне соблюдались юридические рамки, сохранялось уважение к суду
А. Венедиктов
―
Была история, в 1988 году, когда была Олимпиада еще советская, в Южной Корее, кстати, а мы бойкотировали Олимпиаду предыдущую. И в принципе нас не должны были пустить. Или вернее пригласить. Приглашает же страна и МОК. И тогда Горбачев президент СССР, наладил своего пресс-секретаря Игнатенко Виталия Никитича поехал в Южную Корею. А у нас не было даже дипломатических отношений с Южной Кореей. Игнатенко так их всех там заговорил, что, во-первых, мы установили отношения, а во-вторых, нас позвали. И мы приехали. И мне Иоланда Чен рассказывала, как она помнит, как в 1984 году, когда было принято решение о бойкоте Олимпиады в Лос-Анджелесе, как к ним приехал тогда глава Госкомспорта Грамов и объявил, что вы не едете. И она начала рассказывать какие там истерики были у людей. То есть люди готовились. Это же спортсмены, надо выходить на пик. Физиологически, психологически, это особая история. И конечно, то, что Путин объявил о том, что власть не будет препятствовать, скажем так…
Н. Росебашвили
―
А она могла.
А. Венедиктов
―
Конечно могла.
Н. Росебашвили
―
Была ли она вправе препятствовать?
А. Венедиктов
―
А могла. Она не вправе, но она могла. Это же огромное психологическое давление. И я там ребята рассказывали, слушайте, я фанат биатлона. В Южной Корее есть команда биатлона. Старший тренер российский гражданин. Главный врач – россиянин. А главный кореец бегун у них и стрельбун, его зовут Тимофей Лапшин. Он тоже корейский. Ну, все, ребята, там все наши, всюду, им все равно. Когда к нам приезжают люди, становятся под наши флаги Виктор Ан, мы же не говорим, а, ты предатель, ты свой корейский народ…
Н. Росебашвили
―
Наш герой.
А. Венедиктов
―
И как ему запретить поехать туда и взять нам медаль. Как это запретить. Помешать можно, но я считаю, что решение правильное, я понимаю, что одним из сторонников такого решения был Александр Жуков. А противником Виталий Мутко. Где умный человек прячет труп, как писал Честертон. Там, где умный человек прячет лист. В лесу. Осенью. А труп во время битвы. Делает битву. Вот я думаю, что Виталий Леонтьевич Мутко решил спрятаться было, и свою ответственность спрятать за спортсменов. Скандал не вокруг Мутко, а вокруг спортсменов. Не получилось. Поэтому будем наблюдать за Виталием Леонтьевичем.
Н. Росебашвили
―
Будем наблюдать. Это была программа «Особое мнение». Меня зовут Нино Росебашвили. Всем спасибо. Всего доброго.