Константин Ремчуков - Особое мнение - 2017-12-11
А.Позняков
―
Это «Особое мнение» Константина Ремчукова, главного редактор «Независимой газеты». А Андрей Позняков. Здравствуйте, Константин Вадимович!
К.Ремчуков
―
Добрый вечер!
А.Позняков
―
Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к идее пособий на первого ребенка, второго ребенка неблагополучных и бедных семей?
К.Ремчуков
―
Хорошо отношусь. Помогать бедным людям надо.
А.Позняков
―
Это эффективные меры? Действительно стимулирует рождаемость, действительно, помогает?
К.Ремчуков
―
Когда были пособия, связанные с материнским капиталом, это стимулировало рождаемость эффективно.
А.Позняков
―
А не возникает ли такой проблемы, что это стимулирует рождаемость у бедноты, у бедных слоев населения, когда эти пособия? Вот у те 10 тысяч рублей которые сегодня Топилин - министерство труда – анонсировал закончатся, то семья будет снова бедствовать и денег на то, чтобы вырастить ребенка, воспитать его нормально, не хвати.
К.Ремчуков
―
Я как-то даже не думал под этим углом. Что, бедным нельзя рожать, что ли? Тут много вопросов возникает: «Чем мы хуже богатых?» Возвращаемся к нашим любимым экзистенциальным вопросам. Во-вторых, известно, что бедные во всем мире чаще рожают детей, и в самых бедных странах уровень рождаемости выше. С другой стороны, мне кажется, что об этом меньше всего думают вот в таком ракурсе, в каком вы вопрос задали. Я думаю, что ни власти, ни сами бедные люди не думают, что «нам дадут пособие, а мы будем плодить бедноту. Потому что все, наверное, рассчитывают на какой-то просвет в жизни.Мне кажется, что в сегодняшних сообщения о социальной поддержке я обратил на другое внимание – что материнский капитал не индексируется, - а он был ядром, потому что там было значительное увеличение стимулирующего этого объема денежных средств, не индексируется, - а на 4% индексируется денежное вознаграждение большому количеству государственных муниципальных служащих, которые не покрывались указами президента.
И ощущение такое, что это таким тонким слоем размазать то же самое количество денег по большему числу людей. И плюс значительную часть рекомендуют увеличить зарплату региональным властям, потому что они должны были это сделать, они этого не делали. Им указывали… тут 18-й год… - вот чтобы они изыскали денежный ресурс.
Поэтому в целом ощущение от этого 4-процентного повышения, как бы индексации зарплаты на уровне инфляции большому количеству муниципальных служащих выглядит, скорее, предвыборным шагом за 3 месяца до выборов. С января начнут. Все-таки два с половиной месяца до выборов. Формально отчитаются, что «да, мы повысили». Но, скорей всего, это предвыборный шаг.
А.Позняков
―
Но 10500 тоже выглядит предвыборным шагом.
К.Ремчуков
―
Это все зависит от доходов. Все-таки 10500, я считаю, маленькие деньги, но какие-то деньги.
А.Позняков
―
Насколько это серьезная ноша для бюджета? Бюджет потянет такие выплаты?
К.Ремчуков
―
Это не большие деньги.
А.Позняков
―
Я просто по Москве для сравнения. На эти средства претендуют…
К.Ремчуков:Это таким тонким слоем размазать то же самое количество денег по большему числу людей
К.Ремчуков
―
В Минтруда России «Интерфаксу пояснили, что на эти цели в федеральном бюджете предусмотрено 22,2 миллиарда рублей. Делим на 60, у нас получается… 370 миллионов долларов. Ну, потянет бюджет.
А.Позняков
―
Давайте к Сирии обернемся. Владимир Путин в очередной раз заявил о выводе войск из Сирии. На этот раз федеральное телевидение… буквально только что смотрел получасовой выпуск новостей под названием «Полная победа». Можно ли говорить о полной победе в Сирии?
К.Ремчуков
―
Я тоже рассматриваю окончание войны в Сирии как предвыборный шаг. К выборам должны подойти, когда закрылась тема войны в Сирии. Поэтому будет, безусловно, подаваться как победа, потому что основные силы, как сообщили нам, ИГИЛ* разгромлены. А те, которые возбудятся, получат такой удар, которого они еще даже, как хорошо было сказано, о таком и не слышали.Там остаются базы наши – военно-воздушная и морская – они должны защищаться, в том числе, и с воздуха, поэтому какой-то контингент там, безусловно, будет – обслуживание и всё… Поэтому в этом смысле скольком, мне кажется, вещей нужно отметить. Первое: есть, действительно, большие военные успехи в борьбе с ИГИЛ*, по сравнению, скажем, с двухлетней давностью ситуацию не сравнишь.
Второе: Путину удалось отстоять Башара Асада. Это просто центральная вещь. Ведь шло все как в Ираке, Саддам Хусейн, Каддафи в Ливии. И вдруг он же сейчас участник этого процесса. И это всё Путин лично.
А.Позняков
―
А вопрос с Башаром Асадом, простите, что перебиваю, закрыт?
К.Ремчуков
―
Нет. В том смысле, что на данный момент он не сдал его, он сохранил его для политического процесса. Более того, американцы на официальном уровне подтвердили, что темы смены режима сейчас, на данный момент нет в Сирии, а раньше была – режим chench по-английски. Сейчас на первый план вышла борьба с терроризмом. Башар Асад будет допущен к тому процессу урегулирования, выборов, о чем будут в Жене говорить.И еще третье: Путин сообщил сегодня о том, что активную роль в борьбе с терроризмом играют Иран и Турция. Это очень важное заявление, потому что он имеет региональных союзников. А вы знаете, как относятся и к Ирану – что это спонсор террористов, причем государственный спонсор. И Путин говорит: «Нет-нет…». Очень удачные переговоры с Египтом у него и контракт на строительство атомной электростанции.
И вот в тот момент, когда у Трампа возникают, судя по всему, серьезные проблемы с арабским миром из-за признания Иерусалима столицей Израиля, Путин энергично вмешивается здесь, позиционирует себя как политик, который решает проблемы и дружит с силами тут… Надо помнить, что у Путина хорошие отношения с Израилем, с Нетаньяху, то есть у него есть ресурсы для переговоров.
Завтра Лавров будет беседовать с руководителем МИД Ливии. Там тоже ситуация обострилась, и мы сделали ставку на Хафтара, на генерала. И тут он заявил, что если не будет исполняться дорожная карта по урегулированию в Ливии, то он пойдет на Триполи и его захватит. Поэтому все прилетели в Москву, потому что знают, что мы поддерживаем, что, мол, давайте все-таки договариваться.
То есть вдруг изменилась роль России в этом региона, как центральная, которая является либо посредником, либо инициатором каких-то вещей. И ни у какой другой силы – ни у Западной Европы, ни у Америки - ресурс не больше, это точно.
Поэтому, конечно, к выборам, если рассматривать позиционирование России в мире – это то, чем занималась внутриполитическая пропагандистская повестка - это изменение России, это уважаемая страна. Внешняя проблематика волнует россиян больше, чем внутренняя. Мне кажется, что это прямо в точку ложится эта линия.
Я сегодня, когда смотрел бегущую строку, когда Собчак вела дискуссию, что-то там говорила, и ей говорили, неужели она не понимает, что внутреннее счастье в стране возможно, только если мы отгоним в мире всех подальше от наши границ? Неужели она не понимает, что людей не интересует внутренняя повестка, их интересует внешняя повестка. То есть это отражение в значительной степени, на мой взгляд, вот этой линии на то, что внешняя политика – это главный козырь, который затмевает все проблемы внутренней политики?
А.Позняков
―
А вы понимаете, что происходит с США? Почему именно сейчас США предприняли этот шаг с признанием Иерусалима столицей Израиля? Это отказ от роли посредника в ближневосточных делах?
К.Ремчуков:Ощущение от этого 4%-ного повышения выглядит, скорее, предвыборным шагом за 3 месяца до выборов
К.Ремчуков
―
Вы знаете, это сложно. Я, с одной стороны, когда слушал, как Трамп объявлял это – ну, было понятно. В 95-м году – еще когда был Клинтон, черт когда – принимают американцы этот закон об Иерусалиме как столице, и посольство в столице Израиля, Иерусалиме. 22 года его не приводят в действие. Не приводит в действие один аргумент. И Трамп говорит: «Этим решением мы навредим мирным переговорам» - переговорам между палестинцами и израильтянами. 22 года, почти четверть века никто ничего не делает. Не приблизились стороны ни на сантиметр ближе друг к другу – Палестинская автономия… И Трамп говорит: «Вот мы слышали 22 года этот аргумент. Он не сработал. А давайте попробуем так. А вдруг он сработает? Может быть, все как-то оживятся?» И в этом смысле я вижу, что он разрушает многие стереотипы, что должны быть тлеющие конфликты.У нас кстати, огромное количество таких: Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия. Вот мы в 90-е годы решили, что будет так-то – миротворческий контингент. И ничего не делается. А он, видимо, как человек во внешней политике не очень такой, опытный, он говорит: «А давайте все поломаем и посмотрим, вдруг они вернуться быстро за стол переговоров?»
А.Позняков
―
Это особое мнение Константина РемчуковаРЕКЛАМА
А.Позняков
―
Это особое мнение Константина Ремчукова. Я Андрей Позняков, мы остановились на тлеющем конфликте. Продолжим эту тему, потому что очень интересный вопрос, насколько, действительно, назрела ситуация в мире, чтобы мы, весь мир отказались от этой концепции тлеющих конфликтов как наилучшего выхода из сложившихся противоречий?
К.Ремчуков
―
Мне кажется, что мы стоим перед тем, что мир перейдет к более решительному урегулированию этих конфликтов. Это требование к нашей дипломатии, безусловно, разрабатывать дорожные карты, намечать сроки, этапы решения конфликтов. Потому что смотрите: Южная Осетия Абхазия, Приднестровье, боюсь, восток Украины – всё это…
А.Позняков
―
Нагорный Карабах сюда же.
К.Ремчуков
―
Нагорный Карабах сюда же. Что вот вспышка – обострение ситуации – миротворцы… потому что тогда еще, сразу после Советского Союза мы настаивали на том, хотя американцы и отказывали нам, но удалось настоять, - тоже удивительно: слабая Россия, а вроде удалось настоять, что постсоветское пространство – это зона геополитических интересов России. Ну, как термин. А американцы говорили, что постсоветское пространство – это зона интересов всех стран. Но мы тогда говорили: «Нет-нет, это только наше». Поэтому миротворцы наши там.Но мы видим, что проходят десятилетия, в каких-то случаях даже больше – решений реальных нет, ситуация не улучшается. Эти территории превращаются в серые зоны. Экономического роста бурного нет. Непонятно, происхождение товаров. Очень много сомнительного, криминального происхождения капитала и всего прочего.
И вот такая стилистика. Но, я думаю, что там вполне возможно есть и геополитический мотив с нашей стороны. Я допускаю, что если Совет безопасности готовит какую-то бумагу по какой-то проблеме, условно говоря, Путину на стол должен лечь документ: «Главные угрозы России геополитического плана. Пункт первый: расширение НАТО к границам России». А потом пролистаешь несколько страниц – и там перечисляются все остальные пункты. Потом: Рекомендованные меры по минимизации рисков либо по предотвращению этих рисков. И наверняка написано: «Первое: условием вступления в НАТО является отсутствие территориальных споров у страны, которая подает заявку. Предложение: Территориальный споры у стран, которые склонны вступить в НАТО и проводят недружественную России политику по периметру России, не закрывать, чтобы никогда нельзя было закрыть этот конфликт и они спокойно подали заявление в НАТО и их приняли. Потому что в НАТО есть пункт: не принимать страны, в которых есть территориальные споры».
К.Ремчуков: Окончание войны в Сирии - предвыборный шаг. К выборам должны подойти, когда закрылась тема войны в Сирии
Поэтому я допускаю, что есть и такие соображения, просто они не выпячиваются. Но мы видим, что все равно этот способ не является решением. И вот Трамп, который совсем не дипломат, он взял и вот так хлопнул и говорит: «Не я принял закон – Клинтон принял закон. Вообще, демократы, вы все поддержали. Давайте посмотрим, что сейчас будет». Более того, он высказал соображение, что вот сейчас-то как раз все быстро и договорятся.
А.Позняков
―
Но ведь так не происходит.
К.Ремчуков
―
Не происходит. Более того, я слышал, что уже арабские страны готовятся к каким-то бойкотирующим действиям против США, чего давно не было.
А.Позняков
―
И США готовятся к угрозе насилия, в том числе, и в Европе.
К.Ремчуков
―
Допустим. Поэтому, я думаю, что вот так взрывать ситуации, и то, что внешняя политика США не пользуется в Европе… раньше это было почти безоговорочно - союзническое отношение к этому. А сейчас я видел, что даже Британия выразила недоумение по поводу такого подхода к решению проблемы. А это всегда был верный союзник США. Поэтому будем смотреть. Очень динамично будет развиваться ситуация.Плюс там еще некоторые люди, которые всегда смотрят в какую-то другую сторону, чем мы, которые говорим: «Там большую роль играет Кушнер». Это зять Трампа и советник, что у него якобы какие-то финансовые проблемы. Поэтому многие считают, что принимая такие решения в пользу Израиля или в пользу Саудовской Аравии, он пытается заручиться поддержкой влиятельных бизнесменов, чтобы каким-то образом решить проблему и своего бизнеса. Но, я думаю, что через какое-то время мы узнаем. Потому что, раз говорят богатые люди, которые на финансовом рынке много знают инсайда, значит, когда-то вылезут эти вещи. Поэтому там может быть многоплановая комбинация.
А.Позняков
―
Чтобы закончить с темой Иерусалима. Если бы Россия и Евросоюз поддержали, ситуация бы развивалась по-другому?
К.Ремчуков
―
Поддержали Трампа?
А.Позняков
―
Да.
К.Ремчуков
―
Ну, тогда это были бы не Россия… Потому что у этого конфликта такие глубокие корни и так много было сказано людьми… Они же не с чистого листа. Это Трамп с чистого листа: появился – осудил Барака Обаму за то, что тот рассорился с Израилем, свою избирательную кампанию построил на критике, пообещал американским евреям, если они помогут избраться, он изменит политику. Сейчас он держит свое слово.Просто все люди, которые давно в политике и отвечают за какую-то маломальскую преемственность внешней политики, они не могут так поступить, потому что они должны будут дезавуировать огромное количество резолюций, выступлений, заявлений… Нет, мне трудно представить такую ситуацию.
А.Позняков
―
Давайте вернемся в Россию. Как вы и прогнозировали, Владимир Путин заявил о своем выдвижении на встрече с рабочими автозавода. Анонсировал он еще свое выдвижение и в общении с волонтерами. Сейчас обсуждают, как он все-таки будет идти на выборы: самостоятельно как выдвиженец или от партии? Снова этот вопрос вернулся в повестку дня. И в Кремле Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента сказал, что еще не знают, непонятно, пойдет от «Единой России», не пойдет.Вот если он не пойдет от «Единой России», насколько серьезным ударом по репутации партии это станет?
К.Ремчуков
―
Я не думаю, что это станет ударом. Это же вопрос, как вы интерпретируете это. Я думаю, что Путин выдвинулся на заводе от рабочих, большое символическое значение имело, потому что он же не на «Уралвагонзаводе». Он как бы показывает, что не военная техника сейчас у меня в приоритете. Мы видим: прошло несколько дней, и он говорит, что мы закончили военную операцию в Сирии, основную часть этой военной операции.Тем самым, я так понимаю, что одной из тем его кампании будет, во-первых, мир. Во-вторых, промышленность. В-третьих, импортозамещение – все эти машины… То есть он много символов. В-четвертых, тот тип инновационный… не тот, который требуют «рассерженные горожане», как бы давайте будем Google сочинять, - а давайте будем инновации внутри промышленности. Потому что там на «ГАЗе» много инноваций.
Я как-то из-за нелетной погоды посадили меня в Нижний Новгород, и я попросил, чтобы мне показали этот завод. Я поразился: там рабочие как японцы ходят, произносят всякие слова: «канбан»… Просто все японские методы как на «Тойоте»: работа с качеством, кружки качества; на линии что нужно делать, как усовершенствовать; централизованный способ изменения решений.
А.Позняков
―
Это как раз импортное, получается.
К.Ремчуков
―
Управленческие технологии. Потому что экономический и социальный прогресс вы мире осуществляется за счет диффузии двух типов нововведений. Первые нововведения информационно-технологического порядка. А вторые нововведения - организационно-управленческие. И вот когда ходят модернизировать – только поставить новое оборудование, прогресса не происходит. А когда вы изменяете управленческие и организационные подходы, тогда происходят, действительно, революционные изменения и развитие. Вот на «ГАЗе» очень много таких именно управленческих решений именно на основе японских методов управления. Поэтому Путин тоже показывает, что будет так.
К.Ремчуков:Путин выдвинулся на заводе от рабочих, он как бы показывает, что не военная техника сейчас в приоритете
Или там нефтехимия. «Сибур» вкладывает деньги – 7 миллиардов, по-моему, в Тобольске, 9 миллиардов где-то на Дальнем Востоке. Опять это будет нефтехимия, которая, используя как бы сырьевые ресурсы, но вводит высокотехнологичные процессы в производство.
Сегодня читал Financial Times, по-моему, статью хорошую о том, что Саудовская Аравия в сентябре запустила в действие – это впервые в жизни – за 20 миллиардов долларов в первой же фазе нефтехимических комплекс, который будет производить продукцию от косметической отрасли до запчастей для автомобилей. И Financial Times думает: этот комплекс будет включен при приватизации Aramco, чтобы 2 триллиона достичь? Является это способом модернизации Саудовской Аравии?
Вот я думаю, у нас в значительной степени решили, что модернизации будет происходить не в отрыве от промышленности, а именно в промышленности. А в промышленности-то – импортозамещение, опора на научные достижения и разработки внутри. Поэтому, я думаю, это месседж Путина народу. И я думаю, что вокруг этого будет строиться его избирательная кампания. Потому что другие кандидаты очень тяжело добираются до рабочих.
А.Позняков
―
Вы знаете, меня очень заинтересовал образ Путина-миротворца, который вы обрисовали. Это образ только на избирательную кампанию или это, в принципе, образу Путина нового срока?
К.Ремчуков
―
Затрудняюсь сказать. На избирательную - точно. Человек, который побеждает… Это будет зависеть от того, удастся ли все-таки экономику развернуть в сторону роста. Потому что пока признаки есть, что достигнув дня и трепыхаясь на этом дне… Ну, косвенные признаки, потому что мы видим, что заявления наши властей, они противоречивы. 6 декабря на сайте ТАСС я прочитал очень хорошее интервью Сергея Васильева. Это рекламщик, который был «Видео Интернешнл» когда-то, сейчас у него другая должность, который большой специалист по рекламе. И он говорит, что рост (или падения) рекламы на телевидении имеет коэффициент 8 по отношению к росту экономики. Условно говоря, если экономика на 8% упала, значит, реклама – на 25% Сейчас реклама за год выросла на 12-13%. Делим на 8 – у нас получается около 1,5 или чуть больше процентов. Это ровно то, что, скорей всего, будет у нас по итогам года.
А.Позняков
―
Так, а если растет экономика , воинственности будет меньше? Давайте оставим этот вопрос на перерыв. Константин Ремчуков в эфире. Я Андрей Позняков.НОВОСТИ
А.Позняков
―
Это особое мнение Константина Ремчукова. Я Андрей Позняков. Возвращаемся в студию. У нас состоялась наконец-то долгожданная и переносившаяся премьера…
К.Ремчуков
―
А давайте вот еще как бы небольшой абзац по предыдущей нашей… Вы задали вопрос. Я думал, как ответить на него, чтобы никого не обидеть.Вот представим себе, что у нас бы не было Крыма, не было Донбасса, не было бы Сирии. Вот как бы мы сейчас подходили к выборам, какая была бы повестка, интересно? Вообще, в каком состоянии был бы мозг населения? Мы бы барахтались в кризисе, поскольку мы понимаем, что кризис этот не следствие санкций, потому что замедление экономического роста было уже серьезное – 1,3% в 2013 году, то есть до Крыма. Вот просто мы даже можем не рассуждать, чтобы не фантазировать…
А.Позняков
―
У нас бы был политический кризис?
К.Ремчуков
―
Оставим вопрос. Насколько тяжелее было бы говорить по внутренней повестке? Какие бы темы внутренней повестки? А что такое источники роста? А откуда брать инвестиции? А почему нет инвестиций от государства?Потому что в том докладе, который подготовил Аганбегян примерно месяц назад и доложил его в Академии народного хозяйства, я обратил внимание на одну вещь: упали инвестиции со стороны государства, инвестиционные расходы; упали инвестиции со стороны государственных корпораций, а частный бизнес (не корпоративный и не государственный), он увеличил на 10% за это время. Даже в условиях кризиса частный капитал как наиболее заточенный выживать, он даже здесь на 10% увеличил инвестиции. А всё, что связано с государством, оно всегда равнодушно к развитию. Это бюрократические структуры.
Поэтому просто каждый должен подумать: не будь всех этих внешнеполитических вещей, по поводу которых сплачивалась идеологически нация, менялась повестка дня, изменились приоритеты в голове, - как тяжело было бы проводить какой-то курс, если он не несет успеха в виде роста реальных доходов? Потому что сейчас очень часто можно услышать: «Чего вы все о своих доходах? Какие вы прагматичные, либералы? А где же наша душа, где же наша миссия, где же наши космические устремления по защите наших идеалов?» Типа замолчите вы про свои материальные вещи.
К.Ремчуков: Капитализм прошел за 18 лет эволюцию от олигархического к государственно-бюрократическому чекистского типа
Я помню, когда это случилось, вопрос о патриотизме возникал. Патриот. Я говорил: Можно ли считать, что патриотом является тот человек, который хочет добра своим соотечественникам? Наверное, может. Добро, в том числе, и материальное: чтобы рос уровень жизни, чтобы можно было больше потреблять как материального, так и духовного. Если в результате ваших действий реальные доходы россиян сокращаются, и возможности решать свои материальные и духовные проблемы сокращаются, можно ли называть эти действия, эту политику патриотической?
Сначала терялись. А потом быстро собрались, посоветовались. И у них нашелся ответ: Вообще, не измеряется; материальное – это вообще ничто, для русского человека материальное – это ерунда. Запели всю ту песню, которую пели 700-600 лет подряд, что русский человек равнодушен к наличному бытию, ему все равно, чем покрыта крыша его дома, какой у него забор, какой у него быт, потому что за веру, царя и Отечество он должен быть готов выступить в поход по первому свистку князя и сказать три дня и три ночи со всеми на смерть.
А мирской идеал русского православного человека, - откуда и Святая Русь – это в 33 года взойти на Голгофу. Если ты в 33 года собрался взойти на Голгофу, тебе абсолютно все равно, какой у тебя быт, какой у тебя дом, какой у тебя двор, какой у тебя забор. И вот они сейчас вернулись опять к этому.
Но, я думаю, что это тяжелее и тяжелее, потому что общество меняется, особенно молодое поколение. Оно не готово, не понимая целей этой внешней политики до конца, десятилетия стагнировать с точки зрения потребления, изменения образа жизни. Обвал рубля, который случился в 14-м году, съел накопления среднего класса валютные, которые держали в рублях. Поэтому я думаю, что это бы была другая повестка выборов. А сейчас она такая: мир, экономический рост, социальная помощь слабым, индустриализация нового типа, импортозамещение и создание рабочих мест.
А.Позняков
―
Я тут пофантазировал, как вы…
К.Ремчуков
―
Попросили.
А.Позняков
―
Порекомендовали, я бы даже так сказал. И у меня возник вопрос. Есть же такая опция, как провести политические реформы, которые, как уверяют многие экономисты, даст стимул к развитию предприятий и прочее. Почему, выбирая между политическими реформами и Крымом, выбрали все-таки Крым?
К.Ремчуков
―
Вы знаете, есть типы – вот такие зарубежные слова использую – политико-экономического устройства, они называются инклюзивные, то есть включающие в себя всех, а есть эксклюзивные, то есть они для эксклюзивного круга людей. Почему-то получается, что в странах развивающихся, прежде всего, второго и третьего мира, как раньше классифицировались они, там, где сырье – нефть, газ – являются основными источниками богатства в стране, почему-то во всех этих странах – что Иран, что Саудовская Аравия…
А.Позняков
―
Венесуэла.
К.Ремчуков
―
Венесуэла… Эксклюзивный тип. Не хотят люди уходить от этой власти. Видимо, там легко деньги даются, если ты контролируешь эти ресурсы, что допускать кого-то просто обидно. Слушай, я сидел, получал такие деньги, доходы. Вдруг провели какой-то… расширили круг – и там оказались более толковые люди… Потому что политическая реформа предполагает, что демократия начинает выступать как механизм формирования и смены элит. Не просто как ценности, не просто как практика, а механизм формирования и смены элит, который будет базироваться на том, что народ будет выбирать того, кто покажется им более толковым человеком для решения их проблем.И если у нас с 2008 года по 2017 год совокупный рост ВВП составил (по 2016) 1,7%, то в условиях политических реформ кто-то приходит и говорит: «Слушайте, ну, невозможно же 9 лет – 1,7%. Меньше чем 0,2% в год! А выберете меня – я вам обеспечу 5 или 6, или 7 процентов в год. И ваши доходы вырастут, и за эти 9 лет ваши доходы выросли бы на 50%. Выбирайте меня».
Начинается инклюзивная… Потому что люди начинают думать: «Слушай, а кто жирует у нас? Только те, кто причастны к этому источнику сырьевому? А давай мы расширим этот круг людей, которые будут бенефициарами жизни в нашей стране». Поэтому каким-то образом в этих странах, где важную роль формирования бюджета и ВВП играют сырьевые ресурсы, очень тяжело идет реформа по расширению круга вовлеченных в качестве бенефициаров экономического роста. Я думаю, что это ответ на вопрос. Придут другие люди. Никто не хочет уступать это место.
К.Ремчуков:Я думаю, что вопрос об инклюзивной модели демократии в России пока откладываются
А.Позняков
―
Можете прояснить еще одну деталь непонятную. Владимир Путин же показательно заявлял о том, что он отстраняет бизнес от власти. Дело Ходорковского тоже с этим связывали и так объясняли. И сам Владимир Путин как будто бы…
К.Ремчуков
―
Равноудален – так говорили.
А.Позняков
―
Без серьезных денег. Нет у него миллиардов официально никаких. Он не предприниматель. В его ближнем окружении с ним связывают, конечно, каких-то миллиардеров наших. Но официально – нет. Как быть с этим-то? Разве не может при тех же самых миллиардерах быть какой-то другой, более мягкий лидер?
К.Ремчуков
―
Тут не вопрос мягкости, тут вопрос модели. Модель того типа капитализма, который у нас строится, она была разная. Допустим, в 90-е годы, когда начался капитализм, он очень быстро, особенно после залоговых аукционов – это 96-й год, 97-й – он превратился в олигархический капитализм, когда несколько крупных бизнесменов овладели основными активами, и с ними надо было считаться.А при Путине произошла трансформация. Олигархический капитализм начал трансформироваться сначала в государственно-монополистический капитализм, а потом в государственно-монополистический капитализм с сильной бюрократией – государственно-бюрократическая модель.
А потом эта бюрократия начала постепенно заменяться. Условно говоря, бюрократия типа Лужкова, гражданская бюрократия, начала заменятся на всех постах – в министерствах, в районных земельных комитетах – чекистами, действующими и отставными. И у нас получилась бюрократия чекистского типа. Таким образом, капитализм прошел за эти 18 лет с 99-го эволюцию от олигархического капитализма к государственно-бюрократического капитализма чекистского типа. Вот характеристика.
Когда мы говорим в таких терминах, мы, прежде всего, понимаем место данной группы в системе общественного разделения труда и способ получения дохода. Место этой группы – это все посты, которые они занимаются в любых сферах, где есть деньги. И способ получения дохода – это контроль за теми денежными потоками, которые в эти сферы приходят. Это фактически такой класс, который очень четко и очень доказательно описывается в рамках этой модели: место в системе общественного разделения труда – бюрократическо-чекистский контроль, и способ получения дохода общественного – это контроль за теми активами, в которые они имплантированы властью.
Вот политическая реформа, о которой вы сказали, она должна была бы подорвать эту основу. То есть целый бы этот класс должен был бы уходить, и приходили люди типа Навального, условно говоря, или Собчак.
А.Позняков
―
Сменяемость такой схеме не к лицу.
К.Ремчуков
―
Риски возникают. Потому что вы видите, Навальный начал произносить слова: 100 или 110 семей, близких к Путину, нужно отстранить, активы там – по суду, правда, он начал говорить – отнять… Представляете, какой страх? Они сидят и думают: «Слушай, придут эти к власти в результате демократии – чего же, у нас всё отнимут, да еще и посадят? Это не годится». И он имплантировал в их сознание экзистенциальный страх, что смена режима, она опасна для их жизни, не только благополучия, а для их жизни. Потому что начнут копаться: А как ты получит то, сё, пятое-десятое?Я думаю, что вопрос об инклюзивной модели демократии в России пока откладываются.
А.Позняков
―
То есть реформы возможны по самому жесткому сценарию в такой схеме?
К.Ремчуков
―
К сожалению, в очередной раз мы подходим к тому, что пересиживает у власти определенная модель – будь то Политбюро, либо нынешнего типа государственно-монополистический капитализм чекистского типа, - а все равно через какое-то время хватка начнет слабеть. Начнут приходить другие люди. Они в ярости, они раздражены, что их годы тоже прошли не так, и размашистость решений может очень сильно удивить многих.
А.Позняков
―
Это был Константин Ремчуков и Андрей Позняков. Спасибо!* - запрещенная на территории РФ