Виктор Ерофеев - Особое мнение - 2017-09-12
О.Пашина
―
Я приветствую всех, кто слушает нас и смотрит эту программу «Особое мнение». Меня зовут Оксана Пашина. В студии – писатель Виктор Ерофеев. Здравствуйте!
В.Ерофеев
―
Здравствуйте!
О.Пашина
―
Всего пять дней провисела мемориальная табличка на доме, где жил Немцов, на Малой Ордынке. Пришли активисты движения «Серп», сняли ее, и якобы – я не знаю, правда это или нет – отнесли в полицию. На ваш взгляд это что такое? Это официально одобренный властями самосуд? У нас же неравнодушные граждане. Заметили нарушение и тут же сами приняли меры.
В.Ерофеев
―
Видимо, это часть той гражданской войны, видимой и невидимой, которая продолжается в России уже давно. Она приобретает самые разные формы. Но вот эта форма новая – поджог машин, такая самодеятельность, которая оправдывается властями и так далее, - она, конечно, приведет к тому, что у нас возникнут террористические организации, например, такие, как в Западной Германии были или в Италии, когда убили премьер-министра Моро.Мне думается, что власть отращивает такую гидру, отращивает такого гада, с которым, наверное, сама не знает уже чего сделать. Но она еще по-прежнему отращивает его. Она не знает, что делать, но отращивает. И, мне кажется, что этот гад, он и во власть полезет и там кому-то пережует глотку и так далее.
Так что тупость власти, она как раз проявилась в этом. Они поддерживают неформальные организации парамилитаристские, просто милитаристские, и, естественно, тем самым пиарят слово, которое стало главным в русском языке после слова «победа», пиарит, конечно, такие организации, которые мы должны называть по радио и этим самым делать им какую-то огласку.
О.Пашина
―
Пиарят или не хотят сами пачкать руки, потому что некрасивая была бы история, если бы московские власти пришли бы снимать эту табличку. Вышли бы местные жители. Началась бы какая-то некрасивая склока, а тут какие-то непонятные активисты .
В.Ерофеев
―
Я думаю, тут более некрасивая история и к тому же более опасная, потому что одно дело – затеять какую-то кампанию «да» и «нет», вы ошиблись или вы правильно сделали… Кстати говоря, почему бы не повесить эту табличку? Я только что видел, кстати, Жанну Немцову в Берлине. Она, по-прежнему, в недоумении, кто же это все-таки сделал. Дочь – такая активная и с ясным умом молодая женщина, в общем, разводит руками. Так значит, убили – непонятно, кто это сделал, - а табличку повесить нельзя. Я еще один раз говорю, что это какая-то тупость. Ну, была бы табличка, были бы цветы. И так все равно страшно, что убили его. Так даже теперь и испугаться-то не дадут по-нормальному.
О.Пашина
―
А что можно ответить оппонентам, людям, которые говорят: «Если такое самоуправство поощрять, жители домов будут вешать таблички Сталину, - условно, - Гитлеру, кому угодно». Вот соберется такой совет дома, решит: «Мы хотим». Почему бы и нет? Всем разрешить?
В.Ерофеев
―
Это, действительно, если кто-то назло бабушке себе уши отрежет, то другие тоже отрежут, скажут: «У меня тоже есть бабушка». В общем, это тоже не от большого ума.
О.Пашина
―
Про «Матильду» мы говорили с вами в прошлой программе.
В.Ерофеев
―
Да, я помню.
О.Пашина
―
Это уже даже не политика, это бизнес уже. Объединенная сеть «Синема парк», «Формула кино» отказались показывать этот фильм в целях безопасности. То есть вот эти православные партизаны под предводительством депутата Государственной думы…
В.Ерофеев
―
Поразительно. Крым нас порадовал. Взяли власти Крым себе, положили в карман. И вдруг из Крыма вылезла такая интересная особа, которая начала тут все мести: разбираться в кино, в искусстве, не очень сильно владея русским языком…
О.Пашина
―
В нравственности и безнравственности…
В.Ерофеев
―
…Носить царя Николая, выдавая его за родственника духовного и так далее. В общем, действительно, вляпаешься в дерьмо – так вот, дерьмо тебе и ответит. Не было бы Крыма – не было бы этой истории. Крым отомстил нам.
О.Пашина
―
Заслав к нам госпожу Поклонскую.
В.Ерофеев
―
Я думаю, что не только о ней можно говорить в этой связи. Как там, в Крыму, вообще, развиваются события. Кого-то сажают, татар гоняют и так далее. Я уже как-то сказал, что это долгоиграющая беда – Крым. Но я даже тогда, когда это сказал, не думал, что появится какой-то человек из Крыма и скажет: «Матильду» не снимать.Хотя мы с вами тоже говорили о том, что вся царская семья радовалась, потому что Матильда уберегла Николая от других каких-то ощущений жизни.
О.Пашина
―
Но тут даже уже не о фильме речь. Вот вы сказали, что власти отращивают этих активистов, которые сдирают таблички, а здесь власть отрастила какую-то организацию, которая запугала губернаторов, они говорят: «Мы не хотим осложнений, волнений. Мы не будем показывать»; запугала бизнес, который говорит: «Мало ли, что там случиться. В целях безопасности – мы не хотим».
В.Ерофеев
―
Потому что степень хулиганства, она же бывает разная. Есть хулиган мелкий, а есть крупный, а есть уже такие налетчики. И вот настает время налетчиков, которые просто гуляют, найдя себе подходящую идеологию или придумав ее, или, вообще, наплевав на эту идеологию но получив какой-то предлог, чтобы делать такие дела.Мне кажется, что власть очень беспечная. Это самое мягкое слово, которое можно сказать, потому что отступать, отступать и отступать… И понятно, можно даже представить себе это разговор, что, в общем, «а чего, может быть, и не то делают, но все равно свои…». Всегда она не ошибалась. Ведь тот же самый царь Николай… «цветы благоухают к ночи, царь Николай любил их очень», - писал Маяковский. Царь Николай, он же, по сути дела, поддержал черносотенное движение. То есть были страшные случаи поджогов, убийств либеральных депутатов. Черт знает что этот святой Николай делал. Мы уже даже про Кровавое воскресенье не говорим.
У нас просто власть всегда рифмуется с теми, которые замазаны черной сотней, вот она как-то рифмует. Она никак не может понять, что эти люди не произведут новую ракету, если уж они про ракету говорят. Эти люди ничего не выдумают. И в стране ничего не выдумывается. Страна прямо окаменела, и вот по этим камням стали ползти всякие гадюки.
О.Пашина
―
Блюстители нравственности у нас не только православные. Сегодня пришла новость про сообщества в социальной сети ВКонтакте «Карфаген». Там как раз чеченские блюстители нравственности борются с безнравственными девушками, которые одеваются не так, как им нравится; с безнравственными чеченцами, которые себя никудышным образом. Это вот, что такое? Молодежное движение за очищение вайнахского народа. Это такие коллеги Поклонской, только…
В.Ерофеев
―
Да, в общем, в каждом народе и в каждой народности проснулись свои собственные переживания по поводу нравственности. Знаете, так получается, что нами правят такие офицеры среднего звена, которые, в общем, литературу не читали. Они учили, как вербовать, оперативными всякими сводками располагать и так далее… И для них это неофитство, то есть идеология, религия, всё прочее выразилось в том, что какие-то люди побежали вперед них и вот стали завоевывать нравственные позиции.
В.Ерофеев: Это часть гражданской войны, которая продолжается в России давно. Эта форма новая – поджог машин
О.Пашина
―
Рубежи. Это «Особое мнение» писателя Виктора Ерофеева. Мы прервемся на несколько секунд.
О.Пашина
―
«Особое мнение» мнение продолжаем. А почему власти всех не одернет, этих неофитов? Просто потому что они классово близки?
В.Ерофеев
―
Они сами уже такие, только просто в то время невозможно было себя так вести. В принципе, конечно, они социально близкие. Мы с вами говорили о том, о чем есть смысл поговорить… Вот я сейчас в Берлине сказал, выступал… Там форум литературный. Я вышел на трибуну… по-английски говорил, там английский язык был… Я сказал: «Я скажу немного хорошего про Россию». Они так замерли. Я говорю: «В каждой стране есть четыре власти. Естественно, исполнительная, законодательная, судебная и вот, - Оксана, вы, - журналистская власть. А в нашей стране есть пять властей. А пятая власть – это культура у нас».Пятая власть она в течение веков вступает в противоречие с первыми тремя ветвями власти. И борьба продолжается постоянно. Просто мы это иногда забываем, потому что она не всегда воспаляется, эта борьба.
То, что случилось с Серебренниковым, то, что происходит с «Матильдой», это уже реально не наезд на культуру, а это дошло, что ценности культуры, сама культура, и самые главные люди в культуре, - они и есть те самые враги. Не пятая власть, а «пятая колонна». То есть интеллигенция… такие подпевалы. И интересно, что даже Сталина пережила эта пятая власть. Потому что все равно в школе учили – Древний мир, - что греки правы, а не персы. А персы-то были роднее, чем греки. Греки демократию устроили. А сейчас вот просто это выжигается.
Мне кажется, что это представление о том… вот в марте молодежь вышла. Там все репы чешут: кто виноват? И так, совершенно по-кагэбэшному говорят: «Надо найти центр». Нашли центр, тем более, он называется «Гоголь-центр». Вот и шарахнули по нему – разбивать пятую власть.
О.Пашина – А
―
а, вот что…
В.Ерофеев
―
Пятая власть, которая в России, несмотря на всех этих ползучих гадов играет, конечно, большую роль. И даже сейчас в Москве. Несмотря ни на что, как-то мобилизовалась…
О.Пашина
―
А пятая власть, она, вообще, сознает себя как власть, потому что она как-то склонна просить? А если это власть, то, может, как-то и потребовать?
В.Ерофеев
―
Нет, пятая власть… если ты власть, это не значит, что ты тут же должна достать молоток и другим дать по лбу. Ты власть - просто власть интеллекта, власть образования, сотворчества даже какого-то, если кто-то здесь слушает религиозный человек - это божественное сотворчество.Если культура – это у нас все-таки, с моей точки зрения, борьба с энтропией, то… Что такое культура? Вот в двух словах: борьба с энтропией. Власть сейчас у нас стала абсолютно энтропической. И вот культура с этим борется, но она же при этом не с вилами идет. Она просто… вот читает, как некоторые чиновники вверху разговаривают друг с другом… Гоголь бы не придумал такое, Щедрин был не придумал! Вся русская литература - просто такие слабаки по сравнению с этим диалогом, который войдет просто… И не надо ничего… Взял, колбасой накормил – и тут же отдал, вообще, на съедение. Там замечательный этот момент, что «в Риме встретимся, - типа, - послезавтра». Он знает, что он со двора не выедет! Ну, как вообще… какой полет!
О.Пашина
―
А зачем этот процесс сделали открытым и для интеллигенции, которая будет иронизировать, делать выводы, и вообще для народа? В чем драматургия этого процесса?
В.Ерофеев
―
По-моему, Оля Романова правильно сказала, что у нас теперь вождь коллективный. И, видимо, на каком-то этаже этого коллектива вдруг открылось окно – и никак его закрыть его не могут по этому поводу.
В.Ерофеев: Была бы табличка. И так страшно, что убили его. Так теперь и испугаться-то не дадут по-нормальному
О.Пашина
―
По поводу власти интеллигенции я не знаю. Народ мог свою власть тут продемонстрировать в день выборов в России.
В.Ерофеев
―
В России или в Москве?
О.Пашина
―
В России. По всей России. Где-то губернаторов выбирали, где-то - местных депутатов, где-то – законодательное собрание. И вот картинка такая. По всей России – выжженная пустыня – «Единая Россия». В Москве отдельные очаги – не знаю, как сказать – сопротивления, где победила оппозиция.И спорят: вот эти выборы – кто-то говорит, переломный момент; кто-то говорит, демонстрация того, что у нас все мертво; кто-то говорит, победила «Единая Россия», потому что по всей России, действительно, у них огромный процент; кто-то говорит, победила оппозиция, потому что «мы показали, что мы можем все-таки».
В.Ерофеев
―
Мне кажется, что надо менять столицу, переносить ее куда-нибудь в Кемерово или в Томск.
О.Пашина
―
Зачем?
В.Ерофеев
―
Ну, потому что уж Москва какой-то… Она даже Кремль захватали территориально… Потому что Тверской район… Моя жена проголосовала в Хамовниках. Меня не было в Москве. Я бы тоже, конечно, проголосовал правильно. Но она проголосовала… Я ей сегодня говорю: «Ты молодец. Ни одного этого не прошло…». Я думаю, что мы путаем разные понятия. И вот это тоже элементы какой-то невнятности есть.Дело в том, что… назовем это население, народ – это старое немецкое понятие, мне кажется, что оперировать им как-то некрасиво, а вот население, оно начинает в социальном плане довольно неплохо развиваться. Люди стали понимать, чего они хотят. Хотят чего-то лучшего, не худшего, а лучшего. И чтобы в подъезде не писали у них; чтобы двор был как-то зазеленен; чтобы площадки и так далее.
Вы знаете, в Испании Франко в конце 50-х годов зародилось такое понятие «соседская демократия». Вот всю ту верхнюю демократию выжигали. Франко выжигал довольно успешно. В общем, кстати говоря ,мы не первые. Мы почему-то думаем, мы самые главные. А Франко умел это, в общем, довольно жестко – выжигал.
А вот на этом уровне социальном – поскольку это все-таки была не тоталитарная, а авторитарная страна – стала развиваться вот такое вот - цветочки посадили… и далее и далее.
И вот у нас начинает эта «соседская демократия» на уровне районов в той части страны, которая немножко оттаяла от этого шока после 11-го года – вот, мне кажется, что возникает «соседская демократия». И она победит, потому что ее вырывать невозможно. Потому что никакая власть не придет и не скажет: «Я приказываю вам писать в вашем подъезде!»
О.Пашина
―
Запретить невозможно. Можно поставить рамки. Можно сказать: «Цветочки сажайте, а табличку определенного политика – нет».
В.Ерофеев: Из Крыма вылезла такая интересная особа, носит царя Николая. Крым отомстил нам
В.Ерофеев
―
Да, да. Но дело в том, что поразительное дело: поставишь рамку – а все равно через рамку кто-то перешагнет или туда или сюда. И вот «соседская демократия» довела Испанию до нормальной демократии.И, мне кажется, что они не справятся, потому что уже пошел этот механизм работать, и они не справятся с этой «соседской демократией». Потому что раньше, в советские времена… вот я помню, что когда мне пришла в голову идея купить какую-то старую квартиру и потом ее…, я пришел – там коммунальщики жили. Это 11-го года дом. Там на лифте слой пуха от тополей с 17-го года. Приходили люди с отбойными молотками… Вот такие вот… Никому это…
Шариковы. А теперь шариковы поднялись, стали нефтью и газом руководить. А эти как-то стали уже думать: «Как же это так, вообще? Раньше НРЗБ идеология. А теперь просто презирают народ» - сейчас назовем это немецким словом. Говорят: «Пенсии не будут повышаться 20 лет». Ребята, вы чего там наверху-то делаете, если 20 лет не будут повышаться пенсии? Это же плевок такой – прийти и сказать… Это же все равно, как ко мне бы пришли и сказали: «20 лет ваши книги не будут издавать». Я бы просто сказал: «Ни фига себе!..»
О.Пашина
―
Но, получается, что население недовольно только в Москве, потому что в целом по России везде – «Единая Россия».
В.Ерофеев
―
Ну да, потому что те ценности, которые, в общем, в конце концов, сохранились от царской России – я в данном случае не беру черносотенцев - ценности, которые сохранились от русской литературы, русской музыки, они непропорционально рассыпаны по стране: где-то их больше, где-то меньше, где-то они вымыты, а где-то они накапливаются. И Москва их накапливает и, соответственно, превращается в эту пятую власть потихоньку. А в других краях – там другое.Но там же надо еще иметь в виду вот что. Ведь почти в каждой стране Европы история – это жизнь народа. А в нашей стране – это выживание народа. И когда народ не живет, а выживает, там все смещается: понятие социологии, понятие этих опросов, представление о том, за кого ты голосуешь, за кого нет… То есть там все плывет, и это абсолютно никого… Выжить. Умри сегодня – а я завтра. Вот такой, вообще, где-то внутри генетический год.
О.Пашина
―
А почему в Москве такая апатия? В Москве сравнительно неплохо живут люди. Но явка был очень низкая. По сути, пришел актив провластный с одной стороны, так назовем, и активисты оппозиционные, те, кто, собственно, уже не может терпеть, с другой стороны. Основная масса – просто не пришли, они сказали: «Да мы плевали на ваши выборы».
В.Ерофеев
―
Вот после Берлина я еще заехал похоронить моего польского друга, писателя замечательного Януша Гловацкого. И там мне поляки сказали о причинах своего нынешнего национализма и этой партии «ПиС», которая вот… Они сказали: «Мы думали, что национализм рождается от унижения и бедности, как в Германии после Первой мировой, а мы узнали, что рождается от побед и свершений. У нас страна отстроилась».Она, действительно, вся сверкает и блестит. Такой Варшавы я никогда и не видел. Вся страна чистенькая. У коров все зады вымыты, потому что в Евросоюзе велено мыть зады коровам. И они сказали: «Так. Значит, мы с этим справились. Так, наверное, мы самые лучшие теперь?» И пошел национализм. Так что вот тут еще непонятно. У нас этих достижений гораздо меньше, а поляки прямо рванули. И теперь они репараций требуют со всего мира, и так далее.
А, с другой стороны, сидишь с этими удивительно замечательными, интеллигентными людьми – я имею в виду творцов, я сейчас не говорю про политику; те люди, которые музыкой занимаются, вот Большой театр у них замечательный, – и ты понимаешь, что никто там не голосует за эту партию, которая пришла к власти. Вот тоже дилемма…
О.Пашина
―
У нас тоже никто не голосует за «Единую Россию», а почему-то ее выбирают. А как так получается? Откуда все эти люди?
В.Ерофеев
―
А потому что они знают, на кого надо опереться. А потому что не решен вопрос о той самой умной демократии, о которой мне тоже в Берлине приходилось говорить. Я сказал, что демократия есть… есть умная война, есть смартфон, а вот нет умной демократии. Надо искать ее.
В.Ерофеев: Возникает «соседская демократия». И она победит, потому что ее вырывать невозможно
О.Пашина
―
Это «Особое мнение» писателя Виктора Ерофеева. Мы вернемся в эту студию через несколько минут.НОВОСТИ
О.Пашина
―
Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева. И сегодня стало известно, что, скорей всего, Путин согласиться баллотироваться на выборы в ноябре. Он будет самовыдвиженцем. И он будет ездить на всякие мероприятия, встречаться с народом, и народ должен будет попросить его пойти но новый срок – а он согласиться.
В.Ерофеев
―
Как в XVII веке.
О.Пашина
―
Может быть, откажется два раза, а на третий скажет…
В.Ерофеев
―
Мы тоже с вами обсуждаем… Но он же щукой все сказал. Он уже поймал - значит, уже будет президентом. Это же сказочный… Так и говорили: в России, как в сказке. Теперь будет народ, как в сказке, просить, потому что все по-сказочному.
О.Пашина
―
Все укладывается.
В.Ерофеев
―
Все укладывается.
О.Пашина
―
У нас здесь возникает ассоциация: Сталин, Брежнев… любимый руководитель. У Запада – Лукашенко, который все время остается и остается по просьбам трудящихся наовые сроки – для Запада это вообще красная тряпка.
В.Ерофеев
―
Не знаю про Лукашенко. Как-то уже теперь пошли другие знаки, потому что по-другому воспринимаю… Потому что как раз белорусы там тоже были – в Берлине – и они говорят: «Мы бы сейчас не стали его свергать сразу, потому что, если бы его свергли, то тогда кто-то из Москвы… А он умеет играть с ними… или с вами. Он вообще тут не тот, как был раньше». Я говорю: «Так он всех посадил кандидатов демократических». Они говорят: «Ну, посадил, да. Но вот, все-таки сейчас есть какие-то тоже знаки…».
О.Пашина
―
Ну, он договороспособный.
В.Ерофеев
―
Вообще, говорят, что не так все это плохо, и есть явное движение на Запад. Я помню, какое-то интервью мне попалось НРЗБ разные делегации, - в ужасе сказал, – в каждую страну ездят, а вот в Белоруссию чтобы не ездили разные делегации.
О.Пашина
―
Там, вообще, у этой конференции любопытное название «Демократия и тирания». Они что про нас-то думают, у нас что: демократия, тирания, переходный этап?
В.Ерофеев
―
Вообще, на самом деле, они запутались. Потому что они же все антиамериканцы. Антиамериканизм – это страшно. Вся Африка за Путина. Он мог бы быть кингом Африки всей.
О.Пашина
―
Президентом Африки.
В.Ерофеев
―
Президентом Африки. Все за Путина. И поэтому тут ничего удивительного, что у них очень такие какие-то отступлении в сторону… Там замечательно сказал один немец. Там же идет тоже кампания у них выборная, через неделю будут выборы. И он сказал, что все играют на разных темах – социальных, политических – никто не трогает Россию. Россию не надо трогать, потому что ты будешь критиковать… а критиковать Россию – это все равно что любить Америку. А Америку вот просто железобетонно не любят. Не любят.У меня было тоже любопытный случай. По случаю этого собрания меня куда-то потащили в ресторан. Посадили. Там сидели 20 человек, они хотели знать, что происходит. Там сидели итальянцы какие-то, словенцы, немцы и прочие.
И итальянец из города Триеста, профессор такой старый, известный – не буду называть его, - он говорит: «Вот наше телевидение не любит Путина, наше радио не любит Путина, газеты официальные не любят, правительство не любит Путина. Мы, свободная интеллигенция, любим Путина». Так вот сказал. Я на него посмотрел, говорю: «Как интересно профессор. Давайте теперь считать с другой стороны. Вот смотрите, наше правительство любит Путина, наше радио любит Путина…
О.Пашина
―
Телевидение обожает Путина.
В.Ерофеев: Почти в каждой стране Европы история – это жизнь народа. А в нашей стране – это выживание народа
В.Ерофеев
―
«…Обожает Путина. Так подождите, что же мне тогда делать, если я свободная интеллигенция?» Они, если употреблять правильное слово, обалдели. Просто у них голова в эту сторону не прокручивалась. Я никого не обидел, но они подумали, что я их всех обидел, что я просто с другой стороны зашел. И они так после этого перестали говорить о политике, стали есть мясо вкусное. Вот так.
О.Пашина
―
Таня спрашивает: «Если представить, что нас политический процесс – это такая пьеса, то, как вы считаете, в какой пьесе мы сейчас живем?»
В.Ерофеев
―
Да нет, мы уже говорили тогда. Я не хочу прыгать из жанра в жанр. Это сказка, конечно. Это никакая не пьеса. Это такая сказка, причем такая вечная сказка. И просто постоянно вырастают там роли… и роль щуки там исполняет щука, так что всё…
О.Пашина
―
А вот интересно, чем «Единая Россия» провинилась? Почему Путин не хочет с ней ассоциироваться, почему хочет быть самовыдвиженцем?
В.Ерофеев
―
Потому что царь не должен ассоциироваться… Вообще, партия - западное понятие. Партия – какая-то часть на всех латинских языках. Чего ему партия? Он хочет ассоциироваться со своим народом, со своими подданными.
О.Пашина
―
То есть это должно быть такое выражение всенародной любви.
В.Ерофеев
―
Я не знаю, как они разыграют. Они могут разыграть и по-глупому, могут сделать чуть поумнее. Я не знаю, кому поручат – так и получится.
О.Пашина
―
По-глупому – это как?
В.Ерофеев
―
Ну, по-глупому – это когда видно, что это белыми нитками все шито, что созывают, еще деньги в карман дают, чтобы пришли, благодарить на колени встанут… ну, я говорю фигурально.
О.Пашина
―
Ну, слушайте, сейчас уже такой, вообще, верх цинизма в нашей политике… тут эта история в Северной Осетии, по-моему, где вбрасывали бюллетени на выборах, и депутата поймали буквально за руку, он говорит: «А надо обеспечить 85%, иначе царь денег давать не будет» - в интервью журналисту агентства «Рейтер». Вот всё прямым текстом. Уже никто ничего не скрывает.
В.Ерофеев: Партия – какая-то часть. Чего ему партия? Путин хочет ассоциироваться со своими подданными
В.Ерофеев
―
В общем, не первый год цинизма, не первое столетие цинизма, так что чего же нам удивляться. Мы слабы тем, что продолжаем удивляться. Это слабость – удивление, это бессилие проявлять – удивление. Уже всем все понятно. Надо браться и чего-то делать. А сидеть, удивляться и возмущаться – это философия, в общем, отчаяния. Нет, понятно, что вбрасывают…Посмотрите, вот этот разговор… Таня, какая там пьеса? Вот сказка – разговор про колбасу. Это серьезная сказка.
О.Пашина
―
Я все равно не могу не удивляться, например, заявлению вице-спикера Государственной думы Игоря Лебедева, который сказал, что детям с инвалидностью лучше не жить и не рождаться…
В.Ерофеев
―
Так и сказал?
О.Пашина
―
Да, вот буквально цитата…
В.Ерофеев
―
Кто сказал?
О.Пашина
―
Вице-спикер Государственной думы Игорь Лебедев.
В.Ерофеев
―
От какой партии?
О.Пашина
―
От ЛДПР. Он посмотрел видеоролик о маленькой девочке безрукой и сказал буквально следующее: «Зачем таким детям разрешают появляться на свет? Ведь это мучение, а не жизнь. Современная медицина определяет патологию заранее. Омерзительно, когда такие люди мучаются, а не живут». Вот так.
В.Ерофеев
―
Это такая сталинская позиции. Ведь после войны же не было инвалидов в Москве практически. Всех куда-то вывезли. Поили водкой… они там умирали. Говорили, что это на Валааме было. Это я уже не знаю точно, но то, что, в общем, инвалидов в России традиционно не очень любят... Есть даже всякие половицы и поговорки. Не будет приводить, чтобы не давать пищу лишнюю для этих идиотов…
О.Пашина
―
То есть он просто что думал, то и сказал. Потому что в обществе… большинство, как говориться, населения так и думает. А что делать? Как жить в таком обществе?
В.Ерофеев
―
У нас во дворе около Маяковки – там такой двор, там начальство жило. Папа у меня тоже был в некотором роде начальник. И там во дворе, не знаю, почему, с другой стороны жили простые люди. Там приезжал инвалид на шарикоподшипниках, на такой тележке. Так дети его опрокидывали - и хохотали. Опрокидывали. Подбегали, его толкали – он падал, нос разбивал, лоб разбивал – и все хохотали.
О.Пашина
―
А родители? Ну ладно, дети…
В.Ерофеев
―
А родители в это не вмешивались. Не вмешивались. Просто считалось, что это такая детская игра «Урони инвалида». А он все равно ездил. У него всегда был шапка такая, вся в масле или в дряни какой-то, потому что он боялся, что ему голову проломят. У него не было ног, у него были только руки. И он ездил на такой тележке.И это одно из довольно сильных впечатлений моего детства. Я не знаю, почему я не толкал. Ну, видимо, просто родители у меня были другого… а, может быть, просто другой я сам. Но я просто видел это. Постоянно, когда он появлялся…, его подкарауливали, толкали то в бок, то в спину. И все хохотали, прыгали и плясали.
О.Пашина
―
Ну, хорошо, понятно, там все хохотали, родителям было все равно. В той же соцсети того же Лебедева осудили. Он оставил свой ответ.
В.Ерофеев
―
Мы же говорим, что поскольку страна выживает, то инвалиды, они, видимо, мешают выживанию.
О.Пашина
―
Оттягивают ресурсы?
В.Ерофеев
―
Может быть, не сейчас, но генетически мешали, а эта память генетическая очень сильная. Но, вообще, я, конечно, не обрадовался бы такой думе, если бы мне где-нибудь сказали на Мадагаскаре, что есть такая страна, где вице-спикер такие вещи говорит. Это, в общем, конечно, дичь. Это дичь.
О.Пашина
―
Были же такие страны: Спарта, фашистская Германия.
В.Ерофеев
―
Ну, конечно.
О.Пашина
―
Сообщество «Карфаген», которое с безнравственными девушками борется… Она назвали-то себя «Карфаген». Там детей приносили в жертву. Для них просто красивое название, я понимаю.
В.Ерофеев: Есть такая страна, где вице-спикер такие вещи говорит. Это дичь
В.Ерофеев
―
Красивое название. А потом это же тоже тема русская длинная-длинная православная, необязательно сегодняшняя. Если девушка одевается хорошо, красится, короткое платье – ну, её обязательно изнасилуют, потому что она сама себя и предлагает. Эта же такая тема вечная разворачивается у нас с XVIII века. Так что, в общем, всё оттуда растет.
О.Пашина
―
Раз уж мы заговорили об истории. ВЦИОМ провел опросы и выяснил, что большинство россиян хотят, чтобы их дети в школах учились по единому учебнику, чтобы по каждому предмету был единый учебник. По разным предметам разделились мнения: где-то больше, где-то меньше. Но больше всего хотят, чтобы по литературе был единый учебник и по истории.
В.Ерофеев
―
Пусть изучают русские народные сказки. Между прочим, по-моему, мы тоже прошлый раз говорили о том, что цари запрещали русские народные сказки. Они были не те сказки, которые про секс и про безнравственную любовь…
О.Пашина
―
Про попов, которые… и работников.
В.Ерофеев
―
Да. А вообще, они были запрещены, эта пушкинская, естественно – чтобы наш зритель и слушатель не удивился. Но вообще, народные сказки были практически запрещены весь XIX век, потому что они говорили правду о стране. А что там история? Наш человек, когда выживает, ему не нужна ни история, ни география.
О.Пашина
―
Читайте сказки, - советует вам писатель Виктор Ерофеев . Всего вам доброго и до свидания!