Максим Шевченко - Особое мнение - 2017-03-30
Д.Пещикова
―
Здравствуйте! Это программа «Особое мнение». Я Дарья Пещикова. Со своим особым мнением сегодня в нашей студии – журналист Максим Шевченко. Здравствуйте, Максим Леонардович!
М.Шевченко
―
Здравствуйте!
Д.Пещикова
―
Ну давайте с воскресной акции, конечно. Я знаю, что вы были в числе членов СПЧ, которые подписали это открытое заявление.
М.Шевченко
―
Да.
Д.Пещикова
―
Но не все подписали.
М.Шевченко
―
Знаете, СПЧ – это не партия и не какая-то партийная группа. Это, в принципе, экспертное свободное сообщество. И только один человек связан обязательствами внутри этого сообщества - это Михаил Александрович Федотов, который является советником президента и госчиновником. Кроме Федотова никто не является сотрудником администрации президента, не получает зарплаты в администрации президента. Поэтому сразу хочу сказать, что я не согласен с критической позицией Елены Васильевны Масюк относительно позиции Федотова. Федотов действует как дипломат, как политик. Я у Михаила Александровича учусь этому всегда. Когда мы с ним ездим в сложнейшие регионы, то он своими мудрыми и разумными поступками – а он опытный дипломат с огромным дипломатическим опытом – всегда, как говорится, остужает горячие головы, к числу которых моя часто относится. И всегда, на самом деле, таким вот сочетанием дипломатизма и одновременно свободы, которую он в действиях Совета по правам человека защищает и охраняет, способствует достижению наилучшего результата, который ведет к защите Конституции и прав человека.
Д.Пещикова
―
Я просто напомню, что Елена Масюк…
М.Шевченко
―
Поэтому то, как он поехал… Вот Елена Васильевна обвинила его в том, что он поехал к полицейскому, а только на следующий день поехал туда, сюда… Но в отличие от нас от всех – от Елены Масюк, от меня, от других членов совета, не важно, каких взглядов мы придерживаемся - Михаил Александрович все-таки связан политическими обязательствами, в том числе, перед своим статусом. Я с ним это не обсуждал, это мое предположение. Я с ним вообще не разговаривал ни перед этим митингом, ни после митингов и не переписывался. Поэтому я просто говорю свое видение. Я полагаю просто, что его действия всегда дают возможность и мне и Елена Масюк и другим членам Совета выступать с достаточно жесткими и открытыми заявлениями.Уровень доверия президента к Михаилу Федотову огромный. Мы это наблюдаем каждый раз, когда мы встречаемся с президентом. Он сидит рядом с президентом. Президент задает ему вопросы, обсуждает повестку, согласовывает повестку. Он отдельно от нас один на один часто встречается с Михаилом Александровичем Федотовым. Поэтому критика в его адрес мне кажется неконструктивной. Я бы отделил бы заявление, в котором нет ни одного критического замечания по отношению к Михаилу Александровичу Федотову от личного письма Елены Васильевны Масюк, которую я очень уважаю за ее принципиальную позицию.
М.Шевченко: Детям тошно жить в мире, который все больше и больше напоминает брежневский Советский Союз
Д.Пещикова
―
Но, вообще, скажите, с вашей точки зрения, у правозащитника в этой ситуации должны быть какие-то приоритеты? Это в первую очередь защита прав активистов, людей, которые вышли на улицы или полицейских, силовиков?
М.Шевченко
―
Еще раз говорю: Михаил Федотов не правозащитник. Он советник президента и государственный чиновник, задача которого – это обеспечить совокупностью правовых, юридических, информационных, политических аспектов деятельности Совета по развитию гражданского общества и правам человека, как я вижу его позицию.
Д.Пещикова
―
А нельзя быть одновременно и правозащитником?..
М.Шевченко
―
Это вы Михаила Александровича спрашивайте. Я же не его духовник, чтобы так начать рассуждать, кем он может быть, кем он не может быть. Я просто вижу эффективность его деятельности. Он совмещает в Совете… позволяет работать несовместимому. В его совете Шаблинский и Борисов – люди, которые полемизируют друг с другом – вот я видел это несколько раз – на самом деле, конструктивно приходят к пониманию какой-то общей позиции. Это может сделать только он. И поэтому еще раз скажу, что его действия – это не действия правозащитника. Он действовал так, как должен действовать дипломат, политик, посол. Вы же сами выпускница МГИМО. Вы же не требуете от посла, чтобы он ходил на митинги, даже если ему очень хочется. У посла и у дипломата - другая задача.Что касается других членов совета, мы достаточно свободно и откровенно высказываем свою позиции по разным вопросам.
Д.Пещикова
―
Вот давайте непосредственно к вашим оценкам.
М.Шевченко
―
Вот есть моя позиция. Почему я согласился с этим письмом и попросил поставить мою подпись под ним? Там четко обозначены мои претензии к власти по поводу этих митингов. Первое: я не понимаю мотивации отказа в согласовании. Потому что в тех городах, где не было отказа - не было никаких проблем. Воронеж, допустим, приводится в пример часто. Там подали заявку - им заявку утвердили. Прошли, помитинговали, выступили против коррупции. Ни проблем, ни разгонов, ни задержаний – ничего. Везде, где власти хотели создать проблемы, проблемы оказались созданы: Москва, Санкт-Петербург, какие-то другие города, Махачкала, например. То есть это первое: мотив отказа мне непонятен.Второе: я считаю, что действия полиции были неадекватно жесткими. Есть масса свидетельств, в том числе, в Совете по правам человека, что задерживали не каких-то провокаторов, которых, наверное, правильно было бы задерживать и изолировать – пьяных, буйных или людей с неадекватным поведением, которые опасны в такой толпе – а задерживали подростков… Вот обошло весь мир видео этой девушки…
Д.Пещикова
―
Фотография девушки. Она сама рассказывала…
М.Шевченко
―
Ну это видео целое.
Д.Пещикова
―
Потом было ее интервью. Они говорила, что она просто домой, вообще, собиралась.
М.Шевченко
―
Да. Она что, экстремист, что ли? То есть действия полиции носили характер запугивания людей. А с какой стати они должны запугивать граждан? С какой стати они не позволяют людям выражать собственное мнение в данной ситуации, в данном случае? То есть это был второй пункт.
Д.Пещикова
―
Тут, наверное, нужно еще и суды упомянуть, которые потом штамповали административные аресты.
М.Шевченко
―
И все это есть в заявлении. Да, еще суды. Еще непонятно, на каких основаниях обыск в Фонде борьбы с коррупцией и приостановка деятельности этого фонда. То есть все это напоминает политические жандармские убогие репрессии, с которым невозможно согласиться. Мы, как члены совета, обязаны информировать президента о нашем видении соблюдения прав человека в стране, что мы и сделали. Я подписал этот документ, потому что считаю, что он исчерпывающе и адекватно описывает тревожную ситуацию, провоцирование властями в ряде городов России вольно или невольно, по умыслу злому (я не исключаю такую возможность) или просто по примитивности понимания ситуации, беспорядков и последующие неадекватные действия сил так называемого правопорядка. То есть они должны были охранять этих демонстрантов, действия сил так называемого правопорядка. То есть они должны были охранять этих демонстрантов, не допускать провокаций, а они, на самом деле, провоцировали волнения людей и недовольства людей. Тысячи задержанных! Абсурдная вещь.
Д.Пещикова
―
Вы, наверное, видели еще публикацию, даже несколько публикаций издания Life, где рассказывалось, что потом якобы отчитали полицейских, что они не как звери действовали…
М.Шевченко
―
Да. Потом их отчитали… Я это репостнул в своем Фейсбуке. Уж Life трудно заподозрить в какой-то оппозиционности. Там очень четко все передано. И мне кажется, что это действия очень неадекватные, загадочные, очень напоминающие… наводящие на мысль о какой-то сознательной театральной постановке всего этого. Как будто кому-то надо было…
Д.Пещикова
―
Кто же это все поставил?
М.Шевченко
―
Вот это мы, наверное, обсудим после рекламы…
Д.Пещикова
―
У нас еще есть как минимум минута.
М.Шевченко
―
Я думаю, что, конечно, у всех этих протестов есть несколько составляющих. Первое: мы должны поговорить о том, почему был такой состав интересный, гипермолодой и не замеченный ранее в протестных движениях. А как раз такие метры протестного движения – Пархоменко, Шендерович, другие – как-то их не было заметно нигде на площадях. Только Алексей Навальным блистал там и Волков курировал. Это первый вопрос. Второй вопрос: нет ли за этим какой-то системной атаки какой-то группы элит на условную группу либералов, которые ассоциируются с именем Дмитрия Медведева, которых он является символом.
Д.Пещикова
―
Уже, по-моему, не особо ассоциируется.
М.Шевченко
―
Очень ассоциируется. Очень символически. Это вторая по влиянию фигура в стране.
Д.Пещикова
―
На эти вопросы попытаемся найти ответы чуть позже. Сейчас, действительно, нужно сделать перерыв. Это, действительно, особое мнение журналиста Максима Шевченко.РЕКЛАМА
Д.Пещикова
―
И снова программа «Особое мнение». Свое особое мнение высказывает журналист Максим Шевченко, член СПЧ.
М.Шевченко
―
Да, журналист, член СПЧ. И я бы хотел эту тему, которую мы в перерыве с вами развили – о полномочиях Федотова продолжить, как я их понимаю. Еще раз говорю, что главная задача Михаила Александровича как госчиновника – обеспечить коммуникацию надежную между этим разношерстным экспертным сообществом, которое не получает зарплату и не является чиновниками, то есть нами, и президентом. Так, чтобы президент доверял нашему экспертному мнению. Если председатель, в данном случае Федотов, будет становиться на позицию критическую по отношению к президенту, президент утратит к нему доверие. Если он будет становиться на позицию слишком лоялистскую по отношению к президенту, то к нему может утратить доверие большая часть совета.
Д.Пещикова
―
Ну слушайте, было высказывание, что не надо ругать полицию. Это разве не принятие одной из сторон?
М.Шевченко
―
Вы рассматриваете только одну ситуацию. Ситуаций по стране десятки и сотни, поверьте. Сегодня Михаил Александрович Федотов может набрать телефон министра внутренних дел, руководителя Следственного комитета, руководителя Федеральной службы безопасности. И они сразу же снимут трубку и с уважением с ним поговорят. Представьте, что Федотов бы утратил контакт с министром внутренних дел. Да, в популистском ключе, с точки зрения воплей на пресс-конференциях или на митингах, это, наверное, было бы интересно. С точки зрения практической работы, то есть наших возможностей извлечения из СИЗО, КПЗ арестованных, задержанных, рассмотрение их дел, содействие органов внутренних дел, допустим, во время визитов в той или иной регион, - мы бы утратили эти возможности. Он не может себе позволить…
Д.Пещикова
―
Смотрите, а то, что он теряет доверие части общества, это не проблема?
М.Шевченко
―
Он не теряет доверия части общества. Знаете, врач, который делает тяжелейшие операции и у которого умирают больные, тоже может потерять доверие части общества. Но статус врача, который все-таки спасает людей в большем количестве случаев, не уменьшит. Поэтому я считаю, что Федотов ведет себя как политики и как дипломат.
Д.Пещикова
―
Как дипломат.
М.Шевченко: Путин и Медведев – они в телевизоре. А Чайка –это надо долго мучительно вспоминать
М.Шевченко
―
Я понимаю его прекрасно, даже когда мне не нравилось, много раз… Я сидел рядом с Михаилом Александровичем и пыхтел гневно про себя думая: боже мой, какой конформизм! Что же это такое? А потом, через час или через два я понимал цену этому конформизму, что это не конформизм, а что это политика в чистом виде.
Д.Пещикова
―
Ну то есть без компромиссов у нас защита прав человека невозможно, правильно?
М.Шевченко
―
Он все компромиссы берет на себя, позволяя нам не идти на компромисс тем самым, понимаете? Он, идя на компромиссы в силу своей должности, он позволяет мне быть бескомпромиссным, Масюк быть бескомпромиссной, Шаблинскому, Борисову, Кравченко и так далее быть бескомпромиссными. В этом его работа, и обвинять его за то, что он хорошо делает эту работу, лучше, чем многие, мне кажется, просто, прямо скажем так… не совсем верно – выберу такое выражение.
Д.Пещикова
―
А как вы, вообще, относитесь к критике в адрес СПЧ? Мнение, что от СПЧ вообще никакого толку нет реально?
М.Шевченко
―
Очень положительно. От СПЧ могу вам сказать, какой толк. Я могу в своей сфере. Мы съездили в поездку по Северному Кавказу в июне. Это была очень тяжелая поездка. В разных регионах нас по-разному принимали. Мы встречались с гражданами. И на основании нашей поездки были сформулированы вот такой толщины – страниц, наверное, 200 - экспертная записка Совета по правам человека по ситуации на Северном Кавказе, где были пункты: профучет, земельный вопрос и так далее. Это записку лично я передал в руки президенту России на встрече с ним. Я знаю точно, президент прямо при всех написал…
Д.Пещикова
―
Вы рассказывали…
М.Шевченко
―
И я уже знаю результаты.
Д.Пещикова
―
То есть, есть результаты.
М.Шевченко
―
Комиссии, по крайней мере, поехали. Судя по тому, что в Ставропольском крае антинародный закон, который называли там «законом жирных котов», о том, что крупные латифундисты будут приобретать землю, отбирая ее у местных образований, который нарушал федеральные нормы - этот закон внезапно был отменен местным заксобранием. Я считаю, что это результат нашей записки, которая была передана в руки президенту. Мне непонятно, почему другие органы – там прокуратура и так далее – не могли обратить внимание просто на явное нарушение прав человека в этом вопросе.Равно и по другим вопросам. Вот недавно министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов стал оправдываться, говорить, что «у нас нет профучета по категории экстремизм». Правда, тут же оказалось, что профучет есть, о чем написал «Кавказский узел». И то ли господин министр соврамши, то ли его подчиненные солгамши, то ли никто из них не знает, что у них делает правая или левая рука. Но, так или иначе, они знают, что есть процедура. То есть сначала мы смотрим, и выглядим, как группа интеллигентов, знаете, которая ходит и непонятно чем занимается. Но потом мы пишем записку, и благодаря Федотову, тому высокому уровню доверия, которое к нему имеет президент и Сергей Кириенко или Володин раньше, эта записка попадает президенту на стол. И не все записки, сразу скажу. Хотелось бы, чтобы этот канал работал более динамично. Мне кажется, что это в интересах президента и администрации. Но когда он попадает на стол президенту России, то я знаю, что дальше он обязательно пойдет в дело.
Я, например, направил президенту письмо о помиловании человека одного - Расула Кудаева, о котором я много раз говорил, которого я считаю невинно сидящим в каменном мешке. И многие другие документы, там целая кипа на его столе после нашей встрече возникает – на столе президента. Это деятельность совета. Поэтому, кто ждет от совета, что совет – это прокурор, который приезжает и сразу на месте разбирается или кто-то еще, чиновник из Санкт-Петербурга или из Москвы по Гоголю – это неправильное ожидание.
М.Шевченко: Что касается России, то я никаких аналогов с Майданом вообще не провожу. Ничего общего нету
Мы приезжаем, смотрим, все берем на карандаш, особенно если Андрей Бабушкин у нас там… На моих глазах Андрей Бабушкин в одном городе сначала… мы пришли в одну тюрьму. Сначала хозяин, начальник этой тюрьмы стал вести себя крайне дерзко, не пускать и так далее. Но Андрей Владимирович опытный человек, знает все регламенты: сколько сантиметров должен быть матрас, какой должен быть химически состав краски, какой должен быть состав воды. В конце этот начальник тюрьмы уже совсем по-другому себя вел, поверьте, через три часа. Поэтому сейчас они решили вообще Бабушкина в тюрьмы не пускать.
Вот в Карелии, когда нас не допустили, УФСИН, мы дали пресс-конференцию. И в итоге УФСИН фактически извинился и сказал, что это больше не повторится и обещал разобраться. Я бы вообще считал, что правильно было бы наделить членов совета, по крайней мере, тех, кто занимается профильными делами, правами членов общественно-наблюдательных комиссий.
Д.Пещикова
―
Мы об этом говорили в другой студии, но на «Эхе» с Федотовым тоже. Тоже поддерживал эту идею.
М.Шевченко
―
Я надеюсь, что президент все-таки рано или поздно или глава администрации или зам главы администрации по внутренней политике примут это правильное решение.
Д.Пещикова
―
Ладно, мы с вами отвлеклись от вопросов, которые о ставили перед перерывом.
М.Шевченко
―
Почему ходили дети, да?
Д.Пещикова
―
Это первый вопрос.
М.Шевченко
―
Потому что детям тошно жить в мире, который все больше и больше напоминает брежневский Советский Союз, где, как говорится, жизнь детей возникает параллельно в том субкультурном пространстве, где Каста, Нагано, Кровосток…
Д.Пещикова
―
Мы с вами уже не знаем, что там. Там уже своя реальность.
М.Шевченко
―
Ну и что? Можно всегда спросить. Можно подойти, спросить: «Чего вы слушаете, ребята? Как вы живете? Какие вы смотрите фильмы?» Они смотрят совсем не те фильмы, слушают совсем не ту музыку, какую полагают, должны слушать по мнению взрослых. По мнению взрослых они, мне кажется, все больше и больше должны слушать что-то среднее между «Боже, царя храни!» и «Жизнь за царя», Глинки. Детям нравится Нагано. Я не знаю, может быть, даже Кровосток с Нагано – это уже старые перцы какие-то слушают. Может быть, вы правы, там что-то еще более радикальное, более интересное.
Д.Пещикова
―
Там уже своя вселенная.
М.Шевченко
―
В общем, современный мир социальных сетей, которые взрослые пытаются ограничить, коммуникаторов, которые есть в кармане каждого ребенка, смартфонов позволяет им узнавать о том, что правильно слушать, как правильно думать молодому человеку, гораздо быстрее и решительней, чем нам в 80-е годы, когда ничего этого не было, и мы думали: есть «Битлз», есть «Дорс» или есть «Лед Зеппелин» - ни фига себе, какой-нибудь Герман Гессе, или Николай Кузанский, или еще что-нибудь такое.
Д.Пещикова
―
Так вот, почему эти дети именно сейчас вышли на улицы, давайте попробуем разобраться через несколько минут. Снова надо сделать перерыв. Со своим мнением журналист Максим Шевченко.НОВОСТИ
Д.Пещикова
―
Продолжаем программу «Особое мнение», продолжаем слушать журналиста Максима Шевченко. Собственно, на чем остановились – на том, почему именно сейчас эта молодежь повалила на улицы?
М.Шевченко
―
Во-первых, они посмотрели все фильм про Медведева, про его дворцы, виллы и виноградники в Тоскане. Фильм был снят в легкой доступной манере. Очень живо себя ведет Навальный, который показывается себя незаурядным телеведущим, прямо скажем.
Д.Пещикова
―
Так были и другие фильмы в таком же стиле. Про Чайку.
М.Шевченко
―
Кто из молодого поколения знает, кто такой Чайка? Это такие, знаете абстрактные персонажи. Про Медведева знают все, потому что Медведев всегда в телевизоре. Вот Путин и Медведев – они в телевизоре. А Чайка –это надо долго мучительно вспоминать. Кто такой Улюкаев, из них, наверное, вообще никто не знает. Кто такой Якунин – так спроси, они даже понятия не имеют, кто это такой. А Медведев – это один из символом государства. Тут там показывают это все… Но дело даже не в дворцах, а дело в том, что молодое поколение, особенно в молодом периоде, когда они утверждают свое право быть взрослыми, еще пока юными, потом молодыми взрослыми – вы, собственно, недавно это проходили – так вот, очень острая реакция на ложь. Вот я помню, из своей юности я больше всего переживал, когда мне казалось, что взрослые мне лгут. Я ненавидел эту советскую действительность, потому что те вещи, которые нам эти тетки и дядьки произносили, они не соответствовали тому, как они на самом деле думали.Мне доводилось, я помню, в детстве, когда мне было лет 15, общаться среди людей, которые имели отношение к ЦК КПСС, меня поражали их анекдоты про Брежнева, их желание купить джинсы. То есть в реальности они нам ездили по мозгам…
Д.Пещикова
―
Дома – одно, на публике – другое.
М.Шевченко: Медведев – символ европейского курса. Считается, что команда реформаторов под ним
М.Шевченко
―
Да, дома – одно, на публике – другое. И сейчас же то же самое. Они же видят, что на самом деле у взрослых нет никакой цельной программы, кроме одной: хапни и завладей! Что все разговоры про европейские ценности, про европейское развитие не имеют никакого основания под собой. Либералы или консерваторы, на самом деле, не держат своих слов. Работают только на свои карманы.Вот Медведев – символ, условно говоря, европейского курса. Считается, что команда реформаторов под ним, все там - Набиуллина, Дворкович, все остальные – такие яркие имена, связанные как бы с именем Гайдара, Ясина, и всего этого курса, Чубайса там и так далее. И вот эти люди и должны нести в себе как бы свет прогресса и свет демократии. И вот этот свет прогресса и свет демократии оборачивается просто поведением каких-то бояр, которые строят себе имения, усадьбы, охотничьи какие-то территории приобретают за нули рублей, за 39 рублей годовой аренды под Плесом, если мне память не изменяет.
Да за в тысячу раз меньшие провинности во Франции, Германии, в Англии человек давно бы уже лишился поста премьер-министра и вылетел бы из правительства и объяснялся бы по телевизору, почему он сделал так или сяк.
Когда там у сына Эрдогана на несколько миллионов долларов были подозрения, что у него в каких-то телекоммуникационных сетях… даже не коррупция, а интерес просто был, что сын премьера (тогда Эрдоган, по-моему, еще был премьером) имеет…, там вся Турция просто на уши встала, и все дали задний ход: Мы не мы и то не то… Тут же это все нормально считается.
Д.Пещикова
―
Мы, кажется, с вами обсуждали уже восприятие этого фильма. И, по-моему, вы говорили, что для многих это, наоборот, такой показатель, что Медведев – классный мужик, молодец.
М.Шевченко
―
Для кого-то так есть, что классный мужик. Но для тех, очевидно, кто вышел, для молодого поколения это совсем по-другому воспринимается. Причем эти протесты переросли в социальные протесты. Сначала начали дети, которые, знаете, как с сказке Андерсена сказали: «А король-то голый!» - мальчик. Когда это говорит взрослый, можно сказать, что он сумасшедший, а когда ребенок говорит: «А король-то голый, посмотрите!» Хотя все лакеи, все придворные говорили: «Ваше Величество, у вас такая мантия!» А что ты мальчику сделаешь? Изобьешь его дубинкой? Кинешь его в автозак, ребенка?
Д.Пещикова
―
Да.
М.Шевченко
―
Ну вот, ты и будешь дураком сам. Все поймут: на самом еле ты голый король, если ты так с детьми обращается.
Д.Пещикова
―
Просто о пять же я сейчас приведу сравнение, о котором многие говорят: вот, мол, когда на Майдане вышли студенты, когда их избили, за них потом вышли родители и процесс продолжился.
М.Шевченко
―
Совершенно разные вещи. На Майдане студенты вышли и сам Янукович говорит, что там Левочкин, тогдашний глава администрации принимал в этом участие. Там велась борьба двух как бы кланов. Один клан был за таможенную интеграцию с Россией, за Таможенный союз, другой – за евроинтеграцию. Были те, кто пытался совместить евроинтеграцию и Таможенный союз. Был конфликт, олигархическая война. Конечно, было недовольство Януковичем, но я считаю, что это недовольство все равно не было такого уровня, что оно могло привести к такому ужасу, который существует сегодня в Украине.Что касается России, то я никаких аналогов с Майданом вообще не провожу. Ничего общего нету с Майданом. Потому что там были артикулированы годами создававшийся конфликт между Западной и Восточной частями Украины, который проявился, в частности, в голосовании: за Тимошенко и за Януковича, когда Украина раскололась ровно пополам. Поэтому студенты, вышедшие на Майдан – это было представители Западной части, которая голосовала не за Януковича. А ответ Донбасса – это был ответ того большинства, которое победило на выборах 10-го года, когда победил Янукович.
Д.Пещикова
―
То есть был конфликт, именно поэтому все разрослось.
М.Шевченко
―
Украина была готова к гражданской войне. Не просто конфликт элит, а еще и конфликт регионов Украины разных. Вот четко оранжево-голубая эта половина. Помните, вот полстраны оранжевое, полстраны голубое. У нас нет никакого такого раскола. У нас просто есть ощущение, что народ это существует третьего если не второго плана по отношению к жизни правящих элит, правящих чиновников. Медведев ведь только символ. Причем Дмитрий Анатольевич хороший человек сам по себе. Вот мы его знаем, как, на самом деле, демократа, как человека, который способен прислушиваться к чужому мнению, как человека не чванливого, который разговаривает с людьми. Поэтому лично к нему… Мне его даже жалко: он стал таким объектом ненависти теперь…
Д.Пещикова
―
Что дальше? Родители будут вступаться за детей и присоединяться к ним? Или, наоборот, они будут увещевать своих детей?..
М.Шевченко
―
В следующий раз, если дети захотят пойти на митинги, родители пойдут с ними, во-первых, многие и не позволят, чтобы их детей избивали.
Д.Пещикова
―
А, может быть, наоборот, не пустят?
М.Шевченко
―
А я думаю, они сбегут все равно, как мы знаем из истории, сбегали Павки Корчагины и другие там… через окно. Всё уже, дети попробовали запаха политической борьбы, вкуса свободы. А их протесты переросли в протесты дальнобойщиков, про которые власть пытается сказать, что это ничто…
Д.Пещикова
―
А как это связано: протесты детей и дальнобойщиков?
М.Шевченко
―
Очень даже связано. Потому что, как говорится, пошла течь в плотине…
Д.Пещикова
―
Просто дальнобойщики довольно давно выступают.
М.Шевченко
―
Но как-то это оказалось связано, правда? И смотрите, там объект – Медведев, и у дальнобойщиков «Платон» - кто у нас был главным инициатором системы «Платон»? Тоже правительство, правда? Смотрите: две подряд акции антиправительственные. Первая акция ментально политическая: «Не хотим уточки, не хотим, чтобы была коррупция». А вторая акция уже социально-политическая. А в некоторых городах, в Ростове, например, видели видео, где человек в форме прокурора выступает, там в Ростове? Который называет фамилии начальника ФСБ, начальника МВД. «Вон, - говорит, - они там, в толпе». То есть уже выдвигают люди политические требования.
Д.Пещикова
―
Только против правительства, вы считаете? Путин пока не затронут?
М.Шевченко
―
Я считаю, вообще, против системы, где правящая элита возомнила себя боярами и аристократами. Я думаю, что полевение протеста – это неизбежная вещь. А полевение – это социальное требование. И то, что засуетилось КПРФ и то, что Миронов пытается подхватить все это дело…
М.Шевченко:Я пока не вижу альтернативы Путину при всем при том, что ситуация в стране кризисная
Д.Пещикова
―
Но это же, наверное, подготовка к выборам с их стороны: надо поймать повестку.
М.Шевченко
―
Это опыт, вынесенный из украинского Майдана. Если бы Коммунистическая партия Украины во время Майдана тоже поддержала бы протест или создала бы свой протест параллельный, ситуация не дошла бы до того уровня насилия, до которого она дошла. Коммунисты в Украине были достаточно влиятельной и могучей силой. Они позволили себя уничтожить в следствие того что они как-то дистанцировались от этого протеста и в итоге оказались просто за бортом политики.Сегодня, очевидно, левые и КПРФ как достаточно сильная партия сделала выводы из этого.
Д.Пещикова
―
А вы думаете, они смогут перехватить эту аудиторию, молодежь перетянуть?
М.Шевченко
―
Дело не в молодежи. Это одна часть политики и не самая главная. Улица – вот она прошла и ушла, и остались только картинки. И мы, в принципе, уже забыли про этот протест. Мы будем разбираться в СПЧ и так далее, но вопрос о том, правильный фильм Навального или неправильный, должен ли Медведев прокомментировать этот фильм, должно ли правительство дать ответ, поставила в думе Коммунистическая партия Российской Федерации, правильно?
Д.Пещикова
―
Да.
М.Шевченко
―
А это уже политика, это серьезный политический момент. Я приветствую активизацию левых сил. И я считаю, что левые должны консолидироваться – вот эти две партии. И еще к ним должны примкнуть те группы, стоящие на социальных позициях, которые находятся за пределами думы. Я не знаю, группа Бориса Кагарлицкого, Левый фронт, там другие. В августе Сергей Удальцов выйдет из тюрьмы.
Д.Пещикова
―
Отлично! Даже если они добьются того, что уйдет Медведев, система-то не поменяется.
М.Шевченко
―
В стране не хватает вменяемой оппозиции. Навальный – яркий человек, но он стал таким гиперкиногероем только потому, что власть разгромила и уничтожила все возможности нормальной оппозиции. Сентябрьские выборы позорные во многих регионах, просто позорные, которые, между прочим, оппозиция съела, и которая только что-то шепчет по их поводу, привели к тому… Ну что, им трудно было, чтобы, на самом деле, либералы, какой-нибудь «Союз правых сил» или кто там… чтобы Гозман был депутатом, например – что бы, от них убыло, что ли? Какое-нибудь место у «Единой России» на одного или на пять человек стало бы меньше. Или какие какие-нибудь еще… партия «Родина» попала бы… Нет, они предпочли свои закулисные игры реальным политическим интересам страны.В итоге общество оказалось расколото, как оно оказалось расколото осенью 16-го года и 17-го года, когда они посадили большевистскую фракцию в 4-й думе, фактически выкинув большевиков, а это был одна из самых мощных фракций. Это очень похожая модель.
М.Шевченко: В стране не хватает вменяемой оппозиции
Д.Пещикова
―
Подождите, вы же сами НРЗБ сейчас не 1917 год, сейчас не будет такого никогда.
М.Шевченко
―
Сто лет назад было то же самое. Вот они сразу выкинули в радикальную оппозицию тех, кто должен бы был находится в легальной оппозиции. Вот 6 депутатов большевиков были арестованы, выкинуты из Государственной думы. Это сразу привело к разрыву. И когда образовалось двоевластие – Советы и Временное правительство – между ними сразу образовалась конфронтация, потому что многие члены Временного правительства голосовали за тот арест депутатов-большевиков. Сегодня они то же самое…
Д.Пещикова
―
У нас меньше минуты осталось. Вы просто ответьте: вы считаете, что сейчас возможно развитие ситуации подобно тому, что было в 17-м?
М.Шевченко
―
Я считаю, что Путин возьмет сейчас инициативу в свои руки. У него в руках великолепные козыри сейчас. Эта инициатива будет выражаться в отставке правительства, безусловно, которая будет крайне популярна.
Д.Пещикова
―
Да, но система при этом не поменяется. Коррупция останется, и все будет как и раньше.
М.Шевченко
―
Я думаю, что какие-то серьезные реформы, которые будут напоминать октябрьский манифест 905-го года, безусловно, будут проводиться. В частности, я не исключаю перевыборов, допустим, в Государственную думу. Почему нет? Потому что ясно, что эта дума оторвана от народа, оторвана от страны и не представляет его интересов. Я думаю, что президент может, допустим, объявить после своего избрания новые выборы. И это было бы правильно, на мой взгляд.
Д.Пещикова
―
После своего избрания… Вы уже считаете, выбрали на следующий срок Владимира Путина…
М.Шевченко
―
Я пока не вижу альтернативы Путину при всем при том, что ситуация в стране кризисная.
Д.Пещикова
―
Спасибо вам большое! Это было особое мнение журналиста Максима Шевченко.