Виктор Шендерович - Особое мнение - 2017-03-09
09.03.2017
О.Чиж―
В Москве 17 часов и 8 минут, добрый всем вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Оксана Чиж, особое мнение представляет сегодня писатель Виктор Шендерович. Здравствуйте.
В.Шендерович―
Добрый вечер.
О.Чиж―
Я сразу напоминаю вам координаты этого эфира. +7 985 970-45-45 – телефон, с помощью которого можно задавать ваши вопросы, Twitter-аккаунт @vyzvon, сайт «Эха Москвы» — всё это работает.Все вчера удивлялись фотографиям с акции девушек, которые развернули феминистские лозунги практически аж, как говорилось, на территории Кремля, как это они попали на Арсенальную башню? Сегодня выясняется, что не попали они на Арсенальную башню, а пририсовали себя к ней. И в этом смысле, ну, я не знаю, дискредитирует вообще как-то подтасовка части протеста сам протест?
В.Шендерович―
Ну, слушайте, есть инструменты - и есть люди, да? Есть протесты, есть люди, выходящие не фейково, как Ильдар Дадин; по серьезным поводам, как Ильдар Дадин; отвечающие как Ильдар Дадин.
О.Чиж―
А феминизм – это не серьезный повод, что ли?
В.Шендерович―
Этот феминизм? То, с чем они вылезли? Это - нет. Это, во-первых, и сам-то феминизм этот игрушечный, позорный… «200 лет» - чего? С чем они вылезли-то? Добро бы еще повод был. С чем они вылезли? С требованием декриминализации семейного насилия? С нашими этими самыми, зонами женскими, с домами ребенка? Вот со этим всем ужасом средневековым, который у нас есть? Да? Нет, они вылезли по поводу того, что - а, «по приколу»! Это такая распространенная интонация. Никакого отношения к оппозиции это не имеет. Это называется - «по приколу». Вот, типа, круто, все заметили, сколько «лайков» собрали, отлично! Это - по приколу, это никакого отношения к оппозиции заведомо не имеет. Феминизм – это борьба… Напоминаю содержание термина, да? Это борьба за равноправие и за права женщин. И здесь не паханое поле. Не паханое в России. И мы движемся от европейских норм, мы движемся от закона, мы движемся в сторону Средневековья, бльшими шагами. А они - понарошку, по приколу потребовали - возвращения Екатерины, Елизаветы? Что там? Значит, женщины во главе…
О.Чиж―
Ну, возвращения не потребовали, сказали, что «200 лет мужчины в Кремле. Долой!»
В.Шендерович―
Ну, что? Ну, давайте Меркель позовем. Благо немка. Нам не привыкать, да? Про что это? Ни про что. Это про «лайки». Это «лайкосборник». Это - мы сейчас круто, ничем не рискуя, соберем «лайков» и все будут о нас говорить! Это позорище, частное позорище этой группы «лайкосборников». Никакого отношения к оппозиции, к феминизму это не имеет. Есть люди, кстати говоря - и журналисты, и правозащитники - которые работают внутри этой темы феминистской, да? И это совсем другое дело.
В.Шендерович: До Сечина они не дотянутся, а до меня, например, дотянутся
О.Чиж―
Я, вот, кстати, хотела у вас спросить. Видите ли вы как раз у нас где-то феминизм, который заслуживает вашего уважения? Потому что очень часто как раз какие-то комментарии, статьи, колонки и какие-то выражения этих идей – они перерастают не в равные права, а в то, что вот только эти лучше, а вот те, которые сильнее, хуже.
В.Шендерович―
Ну, еще раз. Я не специалист по феминизму - и я не готов комментировать их акции. Они бывают разного вкуса, разного содержания, да? Это не так важно сейчас, как важно подчеркнуть, что есть борьба за права человека, и феминизм – это часть этой борьбы за права человека, в частности. За равноправие женщин и за их права. А есть - вот этот «лайкосборник», в который превратилась огромная часть нашей политики. Да? Вот такая тусовка.
О.Чиж―
В глобальном смысле?
В.Шендерович―
Да-да-да. Вот - да. Такая - тусовочная. Не только наша, разумеется, но наша - в сильнейшей степени… За неимением возможности заниматься, влиять реально на политику, за неимением возможности действительно что-то менять политическими инструментами - это становится таким вот…
О.Чиж―
Хорошо. Тогда становится непонятно, в какой момент?.. Где граница между, вот, какой-то игрой и тем, что вы назвали, что называется там, «по приколу» и, действительно, политическими заявлениями? Я не знаю, вот, например, ловля покемонов в храме – это тогда что? Это политическое заявление или это «лайки»?
В.Шендерович―
Еще раз. Я не знаю, что там было в душе у этого конкретного человека, но это совершенно очевидно - по содержанию - политическая акция. Когда мы живем в клерикальной стране, когда мы живем в стране, где клерикализм набирает силу, то человек - вот таким образом, парадоксальным юмористическим, сатирическим… - вот таким образом высказывается на эту тему» Это высказывание на - внимание - социально важную тему.
О.Чиж―
Ну, феминизм – это тоже социально важная тема.
В.Шендерович―
Да нет там никакого феминизма! Я еще раз говорю: если бы они выступили против декриминализации семейных побоев, так тогда я бы говорил: жалко, что люди, которые выступают в защиту прав, так трусливы и не могут сделать ничего сами, а прячутся за интернет-возможности... Но тут - вообще не о чем говорить, и мы, по-моему, много времени уделяем этой пустоте.
О.Чиж―
Ну, впрочем, у нас есть еще, что называется, о прекрасном темы. Вот, как-то название «Красавица и чудовище» в последнее время в новости попадает, я имею в виду фильм диснеевский, который должен выйти в России 16 марта в прокат. Но вот депутат Милонов требовал его проверить, потому что там, вроде как, должен появиться такой первый во вселенной Диснея персонаж открытый гей. И, вот, целая специальная комиссия профильного Института культурного наследия Лихачева посмотрела фильм и не нашла никаких там нарушений.
В.Шендерович―
Господи боже мой…
О.Чиж―
Но, ведь, не нашла. То есть, значит, всё не так плохо?
В.Шендерович―
Ну, во-первых, спасибо, что не нашла, да? Если считать от абсолютного маразма, то мы где-то, все-таки, задевши брюхом землю, все-таки, вышли из пике, да? Если бы комиссия имени Лихачева еще бы нашла, это было бы совсем весело. Но! Давайте посмотрим на этот пейзаж. Давайте посмотрим на пейзаж немножечко общим планом. Вот - это депутаты нашей Государственной Думы, государственные институты, которые занимаются поисками геев в мультфильмах Диснея и мироточением бюста. И созываются специальные комиссии! Всё это стоит денег, всё это люди, существующие на наши деньги. Это депутаты, еще раз... Это не два умалишенных, городских сумасшедших (Милонов и Поклонская). Ну, такие люди бывают, они везде бывают. Нет - это государевы люди! Крупные государевы люди на крупном содержании. Задействованы крупные общественные институты! В стране, где на свободе те, кто пытают людей, где пенитенциарная система средневековая, где конь не валялся в правах человека… это вот до каких мышей мы дотрахались в стране, что депутаты Государственной Думы и государственные институты занимаются этим в то время, как страна просто гниет и готовится к взрыву?
О.Чиж―
Ну, вы же… Я не знаю. Вот, если выбирать-то, чем будет заниматься этот или эти депутаты, поиском мироточащих бюстов или от себя будут писать законопроекты, то в смысле меньшего зла вы бы что бы выбрали еще?
В.Шендерович―
Я бы… Вот, вы опять не в первый раз предлагаете мне выбирать между чумой и холерой.
О.Чиж―
Так что есть.
В.Шендерович―
Нет, секундочку! Подождите. От того, что мы скажем из «того, что есть» буквально ничего не изменится. Единственное, что мы можем сделать - это поставить правильную систему координат. Значит, страна, в которой депутаты Государственной Думы – городские сумасшедшие, и эти городские сумасшедшие являются трендом… Конечно, можно отсчитывать... Можно сделать Охлобыстина депутатом Государственной Думы и обсуждать, не сжигать ли из огнеметов геев. Это тоже было бы неплохо (это, видимо, следующий этап). И тогда я скажу: «Ой, верните мне Поклонскую – будем заниматься мироточением». Но, может быть, в этом треугольнике… Может, выйти за этот треугольник - Милонов, Охлобыстин и Поклонская? Может быть, вернуться к какой-то… Мало-мальски, хотя бы, к мозгу вернуться? Мы сейчас ничего другого с вами сделать не можем - и радиослушателям предложить не можем.
О.Чиж―
То есть у нас в голове должна быть какая-то другая гипотетическая реальность.
В.Шендерович―
Мы можем только напоминать таблицу умножения. Мы можем только говорить «трижды три – девять». Граждане! Депутаты Государственной Думы должны заниматься не этим. Значит, страна, в которой такие депутаты и этим занимаются, - это тяжело больная неадекватная страна. Вот это не худо бы осознать.
О.Чиж―
Виктор Шендерович и его особое мнение. Буквально через несколько минут вернемся в эту студию.РЕКЛАМА
О.Чиж―
17 часов 20 минут в Москве, продолжается программа «Особое мнение», и свое особое мнение сегодня представляет писатель Виктор Шендерович. Вот, раз уж мы так осели на этих двух кейсах (я имею в виду историю с бюстом Николая Второго и одергиваниями фильмов), а как так получается?.. Это вообще взаимосвязанные явления, что как-то сама система пытается это поставить на место? Ну, то есть вот комиссия РПЦ поехала, посмотрела на бюст – не нашла следов мироточения, да? Вот тут специалисты не нашли, значит, гей-пропаганду.
В.Шендерович―
Еще раз. Можно?.. Мы уже об этом, кажется, говорили. Как сказано вообще у Джерома, «мы эту булочку, кажется, проходили». В этом лабиринте. Проходили!
В.Шендерович: Большинство пережидает любую власть – что Батыя, что городового, что красного конника
О.Чиж―
Да! Но то же самое было бы год назад, скажем? Или что-то изменилось принципиально?
В.Шендерович―
Может быть. Но мы обсуждаем… Мы обсуждаем степень деградации: 99% деградации или 93%, и нам по этому поводу надо возрадоваться? Ну, давай возрадуемся, что не окончательная деградация, совсем. Вот - что, все-таки, система… Братцы мои, ну, невозможно больше в этой парадигме разговаривать! Ну, давайте радоваться этому. Но, может быть, все-таки, мы похлопаем себя по щекам и посмотрим на этот парад уродов, так сказать, трезвыми глазами?
О.Чиж―
Хорошо. Если тогда всё не до конца деградировало, то, вот, мне очень интересна история с судьбой дальше Исаакиевского собора, потому что, опять-таки, вот сегодня следователи взяли, не стали возбуждать уголовное дело против участников пикетов в самом соборе в январе еще, в конце января.
В.Шендерович―
Смотри, тут мы плавно переходим к разговору о - господи прости, в огромных кавычках - оттепели.
О.Чиж―
Ох.
В.Шендерович―
Да. И опять всё то же самое. Значит, можно отсчитывать от железных заморозков, от этого морозильника, от пыток Ильдара Дадина, от избиений на Болотной, от сотен политзаключенных. Кстати, сотня-то и сидит до сих пор, … Можно отсчитывать от пыток Дадина в тюрьме - безнаказанных, да? И можно - по поводу того, что Дадина выпустили - начать дико и эйфорично радоваться, и видеть кругом-кругом приметы этой наступающей весны. Вот, «исаакиевцев» оставили в покое (тех людей, которые там были), вот этого отпустили, вот ту помиловал... И все: «Оттепель! Оттепель! Оттепель!» Ребят, давайте не будем мы идиотами. Единственное, что мы можем сегодня сделать, - это сохранить ясность ума. Еще раз… Это, все-таки, внутри каждого человека: это не зависит от политической ситуации в стране. Каждый человек может позволить себе быть адекватным! Как говорил Сенека, это невозможно изменить, но это можно презирать. Еще это можно анализировать адекватно. Так вот, эта очередная «оттепель»… еще сейчас - про этих снятых генералов, вот про это всё, да? - значит, это в очередной раз, очередной, много раз опробованный - десятками тиранов до Путина - инструментарий выхода во всем белом, отделения себя от дел рук своих.
О.Чиж―
Так я, собственно, к чему? А к кому он в белом-то выходит?
В.Шендерович―
К народу.
О.Чиж―
К какому народу? Тому, который проголосовал на выборах прошлых, голосовал на парламентских и так далее? Они не знают таких фамилий, скорее всего, как Дадин, Чудновец и Севастиди.
В.Шендерович―
Нет-нет-нет. Тем не менее. Есть какая-то, прости господи, элита, уж какая есть. Не английская - вот такая. Есть какое-то общественное мнение на уровне нескольких миллионов человек фейсбучно-интернетных.
О.Чиж―
Ну и что? Они передумают по поводу Владимира Путина, что ли, от этого?
В.Шендерович―
Нет, вот опять - очередной вброс. Я столько… Мы столько… Мне кажется (честно говорю) - мне кажется совершенно неприличным это уже обсуждать! Это, в очередной раз… Этих разводок было… Эти «наперстки» мы наблюдали с вами вот уже в течение - да не десяти даже, побольше лет, когда - то тирания, то вдруг откат, то вдруг оттепель, то вдруг Медведев. То вдруг отпустили Ходорковского. И все говорят: «Ой! Другой Путин, другой Путин!» Это было за месяц до Крыма, за полгода до Донбасса, да? «Ой, другой Путин, ой, оттепель!» Братцы мои, нет никакой оттепели. Оттепель начинается с того, что сдыхает тиран. В 1855 году, после проигранной Крымской войны, сдыхает тиран, и начинается какая-то оттепель. Вот, крепостное право отменяют - только после того, как он сдох и страна потерпела поражение, и до элиты начало что-то доходить, и появились возможности изменить… Оттепель начинается в 1953 году, когда сдыхает тиран! Сдыхает. И появляется возможность хоть как-то (понятно, не до конца, но как-то)… действительно, что-то меняется по-настоящему! А «оттепели», которые устраивал Николай тот же самый до того, как умер, и Иосиф Виссарионович тот же самый до того, как умер… десятки «оттепелей». Я вам напомню, как радовались приходу Берии! Радовались! Это была оттепель, Оксана! Ты не в курсе просто, ты забыла - маленькая была, да? Это была оттепель.
О.Чиж―
Видимо, очень маленькая.
В.Шендерович: Дадин всегда в любом обществе в меньшинстве
В.Шендерович―
Да-да-да. Это была оттепель, - потому что Ежова сняли! А Берия пришел. Это была оттепель. И таких «оттепелей» было - ну, под десяток точно. Это классика: «закрутить-открутить». А еще классика – это, повторяю, отделить себя от дел рук своих. Путин опять…
О.Чиж―
Как это?
В.Шендерович―
Ну, как? Путин же всегда во всем белом выходит. Видите: они что-то устраивают ужасное, - он потом… Ведь не он же посадил за смску! - не он же посадил, а суд. Он исправил эту ошибку, он велел разобраться! Он снял генералов МВД. Он снял начальника УФСИНа…
О.Чиж―
В Мордовии, да.
В.Шендерович―
Да, по Мордовии. Он благороднейший человек! Кто этих упырей назначил? Как наказаны судьи, которые выносили заведомо неправосудные решения? Как работает это всё? Он тут вообще не причем. Есть вот эти плохие бояре - и регулярно есть хороший царь, который выходит во всем белом. Братцы мои, ну, эта технология работает на, извините, потребителей Первого, второго каналов. Про них…
О.Чиж―
Так, потребители Первого и второго канала – вы не можете откреститься от 90% населения Российской Федерации, которые смотрят Первый и второй канал.
В.Шендерович―
Секундочку, что значит «откреститься»? Они, к сожалению, определяют мою и твою судьбу.
О.Чиж―
О том и речь.
В.Шендерович―
Да. Эти потребители жвачки. Это второй вопрос, что сделана ставка на люмпена, на человека, потребляющего эту жвачку, неспособного анализировать. Это второй вопрос. Я сейчас говорю только о том, что мы сами - хотя бы мы сами, те, которые потребляют что-то другое, а не эту жвачку, - не должны просто позорно произносить… Зашейте себе рот с этой «оттепелью». Зашейте себе рот. Это позор! И в очередной раз вам будет, тем, в ком квартирует совесть, будет стыдно, когда он в очередной раз… Сейчас он отпустил что-то… Какие там внутренние реки текут, мы не знаем. Что там ему прищемили на международной арене, почему он счел нужным сейчас устроить эту оттепель.
О.Чиж―
А это не только ли для внутреннего потребителя?
В.Шендерович―
Думаю, что не только. Есть версия, что не только. Но! Это - еще раз, - это второй вопрос, почему. Почему Сталину понадобилось иногда отпускать, почему Николаю... Да. Это нормальный маятник: нужно создавать иллюзию общественной жизни. За ее неимением, за неимением реальной общественной жизни, которая заключается в том, что доклад Навального о «Димоне» будет темой главной и единственной темой в больших федеральных СМИ до тех пор, пока не уйдет в отставку вся эта власть (не сменится) и не пойдут под суд все, кто замешаны в коррупции. Либо - не сядет тот, кто, как выяснится, оклеветал. Никакого третьего варианта в нормальной стране быть не может: либо это клевета, либо это правда. Если это правда, должны уйти в отставку все.
О.Чиж―
Ну, вот вам сказали на уровне там всяких пресс-секретарей, что это клевета, не стоит обращать внимание.
В.Шендерович: Зашейте себе рот с этой оттепелью
В.Шендерович―
Нет-нет-нет, нет. Секундочку! Ничего не опровергнуто. Это не опровержение, это называется «я не я, и лошадь не моя». Когда глава Политсовета партии господин Неверов в ответ на абсолютно доказательное - с фактами, с цифрами, с документами - подробное расследование Навального отвечает «Лёш, а ты от армии откосил», да? - ну, это явка с повинной. Им нечего возразить по существу. Точка. Нечего возразить!
О.Чиж―
Ну, или они не считают нужным ничего возражать.
В.Шендерович―
Они не считают нужным возразить, потому что СМИ государственные, люди, которые руководят СМИ, журналисты… - совершили акт, извините за коммунистическую терминологию, государственной измены. Потому что они не рассказывают об этом - никто! Потому что - полный мораторий. Им сказали молчать, и они молчат. Это государственная измена, это желтый билет, волчий, да? Это потому, что суды молчат, прокуратура. Это государственная измена. Следственный комитет - государственная измена. Они все повязаны. Это всё одна банда, как сказано выше. Значит, еще раз. Мы не можем сегодня это изменить, но мы, по крайней мере, должны ясно понимать, что происходит.
О.Чиж―
Виктор Шендерович и его особое мнение продолжатся буквально через несколько минут. Для слушателей и зрителей напоминаю телефон, с помощью которого можно задавать вопросы, +7 985 970-45-45, Twitter-аккаунт @vyzvon и сайт «Эха Москвы» — все эти сервисы работают и ваши сообщения принимают. Буквально через несколько минут мы вернемся в эту студию.НОВОСТИ
О.Чиж―
17 часов 34 минуты в Москве, продолжается программа «Особое мнение». Свое особое мнение сегодня представляет писатель Виктор Шендерович. +7 985 970-45-45 – телефон для ваших сообщений. И, кстати, про расследование ФБК сообщений много. Но, на самом деле, ведь здесь показательно в этой истории не только само расследование, не только реакция на него властей, но и реакция, ну скажем, других людей из оппозиционного поля, которые выражались в том духе, что «А, ну понятно, в Кремле, значит, происходит кастинг на должность премьера».
В.Шендерович―
Ой. Ой-ой-ой. Вот, как… Высоцкого только что слушали в межпрограммке. «Мы всё ищем правильный ответ и не находим нужного вопроса». Это вопрос интересный: кто там во власти заинтересован, как это связано с расследованием Навального? В контакте ли он, не в контакте? сливают ли ему или не сливают? Это очень интересный вопрос, но это - второй и третий вопрос. Первый вопрос для нормальной страны: коррупционер ли его премьер-министр? Это - да или это - нет? Если да, он должен сесть в тюрьму, а правительство, для начала, уйти в отставку. Для начала должна уйти в отставку прокуратура, которая этим не занималась, Следственный комитет, вся власть. Да? Если «да». Если «нет», - значит, мы имеем дело с клеветой на должностное лицо – тут тоже есть свои инструменты. Вот, что должно интересовать людей, нормальных людей в нормальной стране. Мы всё время закатываем глаза, у нас всё время - все такие тонкие, все такие… Этим покрывается пофигизм, на самом деле. Это всё прикрывает нашу абсолютную импотенцию, невозможность ничего изменить. А поскольку мы не можем ничего изменить и нам как-то надо себя оправдать, то мы делаем многозначительное лицо и говорим: да ладно вам! Ну, мы-то знаем... Ну, что же вы? Мы-то знаем больше, чем вы. Что же мы будем… Это позволяет чувствовать себя благородным, приличным человеком, а не трусом с мокрыми штанами, да? И, значит, вот и всё это, так сказать, закатывание глаз. Может быть, там в подоплеке есть какая-то борьба «башен» – мне это интересно во вторую очередь. В первую очередь интересно то, что 7 миллионов человек посмотрели ролик с Гитлером про Димона свежий. 5 миллионов - в курсе. Это та часть общества, десятая часть которой может сменить власть в стране. Это активная, снабженная интернетом, продвинутая, отличающая Медведева от Иванова, да? Некоторая продвинутая относительно хотя бы в технических возможностях.
В.Шендерович: Это всё прикрывает нашу абсолютную импотенцию
О.Чиж―
Сменить – это каким образом? Из них половина живет где-нибудь в регионах, а половина не ходит на выборы.
В.Шендерович―
Послушайте, не в этом дело. Это достаточная… Это потенциальная, скажем так, элита. Это потенциальная элита. Это люди, которые создают правила игры. Значит, когда эти люди закатывают глаза и говорят: да ладно, - и всё продолжается, как продолжается - это означает тяжелейшее поражение иммунной системы в стране! Потому что вопрос же не в том, что болячка какая-то - вопрос в том, как организм реагирует на эту болячку! И вот - мы можем сравнить с Америкой, где гораздо меньшие, разумеется, проблемы с элитой, с отрывом элиты, с дефицитом веры в элиту, выливаются в Трампа. И мы видим очень важную вещь: как повышается температура в обществе - в рамках легитимных инструментов, в рамках противостояния ветвей власти, в рамках демократического процесса! Повышается температура, но в рамках демократического процесса. И это очень хороший сигнал. Это значит, что сигнал о болезни организмом воспринят, организм приступил к работе, повысилась температура, да? И поэтому, поскольку инструменты работают, лекарства известны, мозги на месте, то есть большой шанс на (собственно, почти не сомневаюсь), на выздоровление. В нашем случае - абсолютная апатия и глухота. Как камешек в воду. Но это не пропало никуда. Энергия раздражения – она существует. Социологи ее наблюдают. Мне не надо, повторяю, - поскольку я хожу по улицам, езжу в метро и на машинах, ловлю «леваков»… - мне не нужно никакого ВЦИОМа. Раздражение нарастает, раздражение сильнейшее. Дальше - национальные традиции: терпеть, обывать.
О.Чиж―
А почему вы думаете, что раздражение-то нарастает? Вот, где оно нарастает? В связи с чем?
В.Шендерович―
Оно внутри, разумеется. Оно, разумеется, внутри. И выплеснется оно самым прискорбным для нас образом. Поскольку, вот, такого рода расследование, такого рода признание в абсолютной прогнившей власти, в абсолютной коррупционности - премьер-министр, прокурор, панамские эти виолончели Путина… абсолютно прогнившая власть. Это известно, это стало фактом общего сознания. Но дальше, как сказано у Ежи Леца: если кричат «ура», значит, еще терпят. Значит, миллионы людей… Ведь, Дадин всегда в меньшинстве. Дадин всегда, в любом обществе, в меньшинстве. Значит, те, кто выйдут в протест, исходя из каких-то гражданских соображений, из принципов, кого поведет чувство собственного достоинства, - их всегда заведомое меньшинство. Большинство пережидает любую власть – что Батыя, что городового царского, что красного конника, что ЦК КПСС. Пережидают. Так же и пережидают… Потом - чем дольше пережидают, как известно, тем кровавей бывает смена. Это азбука. Если смена не происходит так, как она произошла в Америке - путем драматичных, конфликтных, обостренных, но, все-таки, выборов и потом обостренного конфликтного, обнаженного, но, все-таки, легитимного противостояния, - если это не меняется так, это меняется как-то по-другому. И вот здесь та опасность, которая нас поджидает. В расследованиях Навального - не знаю, до какой степени он осознает это сам - есть очевидное классовое наполнение, да? Он обращается к бедным. Он обращается не к образованным. Он обращается к бедным, призывая их посмотреть, как жируют те, наверху. Социальное неравенство исправляется либо медленной работой социальных инструментов, то есть отставкой проворовавшейся власти, наказанием коррупционеров, исправлением законов, исправлением нравов, общественным диалогом... Либо - так, либо пугачевщина при стопроцентном рейтинге (однажды). Но только тогда (и я об этом писал) фигуранты расследований Навального (когда это лопнет) встретят это на своих яхтах при своих княгинях, в своих виноградниках тосканских, на своих озерах Комо и на своих Майами. А классовый гнев, Оксан, выплеснется, например, на тебя, если у тебя, допустим, хороший прикид, шубка там какая-нибудь, да?
О.Чиж―
У меня нет шубки.
В.Шендерович―
Ну, вот, заработаешь и обретешь классовый гнев.
В.Шендерович: Третьего варианта в нормальной стране быть не может: либо клевета, либо правда
О.Чиж―
Имею шансы, вы считаете?
В.Шендерович―
Да.
О.Чиж―
Хорошо.
В.Шендерович―
Я про другое. Значит, классовый гнев на тех, которые «почище», на обладателей иномарок, на обладателей шуб. Это будет именно классовый гнев!
О.Чиж―
То есть вообще-то на средний класс, который вполне себе, например, в 2012 году выходил тут митинговать?
В.Шендерович―
Совершенно верно. Совершенно верно. Потому что до Сечина они не дотянутся, а до меня, например, дотянутся. И до моих друзей дотянутся. И до всех, кто… Ну, у меня-то нет машины, но - до всех людей с иномарками, да? До всех людей при прикиде. Вот, когда начнется дарвинизм. А эти ребята слиняют и будут там в оксфордах своих и на ссокрушенно говорить об этом рабском дурном русском народе, с которым им опять не повезло. Им очень повезло с народом! - именно потому, что он не может потребовать легитимного исправления ситуации. И вот сейчас накапливается эта энергия, и те, у кого минимальный исторический нюх есть, чувствуют, как сгущается эта атмосфера. Она там внутри, она там внутри…
О.Чиж―
Есть проблема. Вы говорите о раздражении на коррупцию и на неравенство как о болезни, да? Но у нас это, по-моему, не болезнь, а такой общий материал, который скрепляет весь организм. Потому что среднестатистический человек с помощью коррупции сам, не относясь к ней как к чему-то постыдному, решает свои проблемы – получает паспорта, устраивает ребенка в детсадик.
В.Шендерович―
Разумеется. Разумеется.
О.Чиж―
Платит гаишнику и так далее.
В.Шендерович―
Давай я в 18-й раз процитирую Конфуция. Давай. «Правитель – ветер, народ – трава». Разумеется, коррупция есть везде, в Норвегии тоже (наверное). Но только дальше создаются правила игры, и в соответствии с этими правилами игры те же самые люди начинают вести себя по-другому! Это азбука социологии. Те же самые люди. Ты попадаешь в армию (ну, не ты – я попадаю), - через неделю я могу сморкаться в плац. Через неделю! Мне дела нет: нечего стесняться. Другие правила, да? Другие гигиенические правила.
О.Чиж―
Но сейчас-то им неоткуда взяться (этим правилам), и среднестатистический человек смотрит на яхту и думает «Я бы тоже такую себе нажил».
В.Шендерович―
Совершенно верно. Значит, это и есть правила, утвержденные… Это слово не мое, это слово замечательного поэта Сергея Гандлевского, который одним словом определил, что Путин сделал со страной. Он ее - растлил. Это - растление. Это когда подмигивают и говорят: да ладно… Да ладно! Зашибись! Ты великий. А всё так и есть - все везде воруют. Ну, и я ворую, и ты воруй. Ладно!
В.Шендерович: Братцы мои, значит, нет никакой оттепели
О.Чиж―
А люди изначально такие, хорошие, хотят жить по правилам?
В.Шендерович―
Нет, нет-нет, секундочку, это и есть правила!
О.Чиж―
Ага.
В.Шендерович―
Это и есть правила: воруй. Воруй! Ты только не вылезай, да? Не вылезай против меня. Вот, там, Дадиным не будь, а то мы тебе покажем пример, как поступают с тем, кто с плакатиком, честный. Воруй на здоровье. Меру знай, да? Бери «по городничему», по чину бери». Это - правила. Они нам ухмыляются и подмигивают. Поэтому расследование Навального…
О.Чиж―
Хорошо, а что он должен сделать, чтобы эти правила сломать? Ну вот, пожалуйста, он обращается к МВД и говорит «Ребята, вы плохо боретесь с коррупцией, недостаточно».
В.Шендерович―
Нет, секундочку! Для того, чтобы эти правила сломать, надо посадить и прогнать, для начала, от власти тех, кто эти правила создал.
О.Чиж―
Всех?
В.Шендерович―
Да.
О.Чиж―
То есть, вот, просто снять весь аппарат, всё МВД?
В.Шендерович―
Секундочку. Ну, естественно. Сейчас, к сожалению… Вот, на прошлом витке я был противник люстрации, признаюсь тебе. На советском витке я был противник люстрации - сейчас я понимаю, что это была ошибка. Тогда казалось: да ладно, ну пускай. Ну, что? «Кто старое помянет…» — вот эта вот вся ботва бессмысленная, да? Да ладно, ну, пускай! Ну, что? Что, мы такие жестокие, мстить будем, да? Значит, мстить не мстить, но - максимально очистить. Это не получилось даже у Германии по-настоящему. Даже у Германии, где 3⁄4 эсэсовцев так и остались ненаказанными. А мы даже не приступали к этому. Даже не приступали. Но, тем не менее, пока мы хотя бы не двинемся в эту сторону… Но до того, как двинуться в эту сторону…
В.Шендерович: Никакого отношения к оппозиции это не имеет. Это называется «по приколу»
О.Чиж―
Ну, как только мы в нее двинемся, будет Петроградский совет, который должен набрать новых.
В.Шендерович―
Нет, секундочку. Вот - наоборот! Наоборот. Чтобы не было Петроградского совета, нужны, извини, академик Рыжов, академик Сахаров, профессор Афанасьев, Егор Гайдар, да? Должны быть интеллектуалы-либералы, которые знают другие инструменты, не кровавые инструменты изменения. Вот тогда не будет Петроградского совета. А иначе - маятник, вот та самая энергия, которая накапливалась десятки лет царизмом, вот, весь идиотизм царской власти и тупость, и неспособность к реформированию, вот потом маятник улетает в другую сторону, и те же самые люди, тот же самый народ, который винтил народников и сдавал городовому - те же самые люди полезли срывать колокола. Вот и всё. Поменялись правила игры!
О.Чиж―
Ох уж эти правила – всё время берут и меняются. Практически каждый день. Спасибо большое. Писатель Виктор Шендерович сегодня представлял свое особое мнение. Меня зовут Оксана Чиж. Спасибо вам.
В.Шендерович―
Счастливо.