Дмитрий Глуховский - Особое мнение - 2017-02-07
Д.Пещикова
―
Здравствуйте. Действительно, программа «Особое мнение», я – Дарья Пещикова, и со своим особым мнением в этой студии писатель Дмитрий Глуховский. Здравствуйте, Дмитрий.
Д.Глуховский
―
Здравствуйте, Даша.
Д.Пещикова
―
Столько культурных новостей, у нас есть, что обсудить. Давайте с «Матильды» начнем.
Д.Глуховский
―
Как раз наш профиль, да.
Д.Пещикова
―
Да. Ну, как мы любим. Есть, над чем поразмыслить. Вот, вся эта история с «Матильдой», с критикой со стороны православных активистов, Натальи Поклонской примкнувшей, это, все-таки, реклама для фильма Алексея Учителя, как вы считаете, или это какая-то угроза, нависшая над ним?
Д.Глуховский
―
Ну, мне кажется, что любая критика со стороны власти – это однозначная реклама, направленная на тех людей, которые реально могли бы пойти и посмотреть этот фильм. Теперь они должны быть заинтригованы. И если уж они даже не заплатят деньги в кинотеатре, то обязательно посмотрят где-нибудь это онлайн.А во здесь скорее интересно, почему вдруг такая буря негодования и вообще всяческих эмоций по поводу этого сравнительно невинного по своей затее кинофильма.
Д.Пещикова
―
Ну, Наталья Поклонская просто известна своим трепетным отношением к семье Николая Второго.
Д.Глуховский
―
К монархам. К монархам, да-да.
Д.Пещикова
―
Помните, как она портрет несла, да.
Д.Глуховский
―
Я помню, да. Удивительно, почему вдруг она, почему вдруг царей любит? Два варианта объяснения. Первый вариант, она ревнует, потому что на месте Матильды, конечно, должна была быть она. Но опоздала. Просто чуть-чуть разминулись во времени с императором.И я думаю, что просто это ее претензия не столько к Алексею Учителю, сколько к устройству Вселенной и к невозможности доказанной пока что за пределами квантовой физики жить одновременно с императором. А квантовая физика предполагает такую возможность всех возможностей одновременно, как мы знаем, а также путешествия по времени вспять и прочего всего. Так что Наталье Поклонской рано отчаиваться – может быть, в этом году или в ближайшем десятилетии какие-то открытия будут сделаны, которые позволят ей воссоединиться с любимым.
Д.Глуховский: Любой наш правитель – он, безусловно, полубог. Да? Поэтому тебе он по определению не подвластен, не лезь
Теперь второй вариант, более реалистический, все-таки. Он заключается в том, что какие-то проекции делаются. Дело в том, что когда ты предполагаешь, хотя бы осмеливаешься предположить, что самодержец имеет какую-то любовную жизнь, что он не послан нам небесами, а сделан из плоти и крови (состряпан), из тех же компонентов, что и обычный человек, и обладает теми же самыми слабостями, например, любит балеринок. Понимаете? Ну, или еще что-то.
Д.Пещикова
―
Ну да, сразу какие-то нездоровые ассоциации.
Д.Глуховский
―
И тут сразу пошло-поехало, потому что самодержцы или высшие государственные чины часто испытывали в истории нашего государства любовь к гимнасткам, балеринам и прочее. Да? От Лаврентия Павловича Берия, который специально учредил себе гимнастический конкурс личный, чтобы там было ловчей отбирать наиболее грациозных гимнасток, не достигших, кстати, совершеннолетнего возраста, некоторые из которых согласно сплетням там вот на улице Качалова были пересыпаны негашеной известью после употребления Берией. Ну и дальше, как бы, можно это уже вести, мне кажется, проекцию вдаль, вперед, в настоящее и даже в будущее. Ну, если ты уже самодержец.
Д.Пещикова
―
Так а если это нормальная практика, что ж тогда конкретный случай осуждать?
Д.Глуховский
―
Вы знаете, эта практика, как бы, де-факто нормальная, но часто то, что в нашей стране является распространенной фактической практикой, обязательно нужно отрицать, замалчивать и всячески опровергать, чем и занимается Наталья Поклонская.Вообще, конечно, надо понимать, что чем меньше избиратель является избирателем и чем больше является подданным, тем больше для него нужно опровергать земную природу происхождения власти. Надо объяснять, что власть послана господом, «не тебе, червю, в ней пытаться усомниться, не тебе, червю, пытаться ее ниспровергнуть» и корни ее мистические. И любой наш правитель – он, безусловно, полубог. Да? Поэтому тебе он по определению не подвластен, не лезь. Если ты думаешь, что так же, как и ты можешь завести себе продавщицу местного продмага в качестве любовницы и также и царь, нет: царь – существо совершенно иного порядка, нашей логике неподвластное и не надо свои низменные представления о его природе на него распространять. И, в общем, вот такие пироги.
Короче, надо всячески защищать самодержца от посягательств режиссеришки, потому что так можно и до президента дойти.
Д.Пещикова
―
А что ж тогда Генпрокуратура сразу не поддержала Поклонскую? Был же уже ответ от прокуроров (там, правда, спустили на низовой уровень), и на первое заявление Поклонской ответили отказом в каком-то разбирательстве.
Д.Глуховский
―
Вы знаете, ну, потому что Поклонская прекрасна в роли аниме-прокурора, ну, в особенности в роли аниме. Мы все видели, как она удачно со своими огромными голубыми глазами и погонами, и вообще униформой, как она прекрасно выступает в этой роли, если ее немножко мультиплицировать. Но видимо...
Д.Пещикова
―
А с детишками там пела, помните наверное.
Д.Глуховский
―
Ну, да. Она очень няшная, это всё понятно, да? Сейчас вот человек, которого назначили вместо нее прокурором, он гораздо больше похож на прокурора. Это человек с такими, ну, выраженными неандертальскими чертами, и понятно, что этот человек вцепится в какого-нибудь обвиняемого и уже не отпустит его никогда. У него очень развитые челюстные мышцы, вот подходящий прокурор для новой нашей приобретенной республики. В то время как Наталья Поклонская – она, разумеется, слишком мультипли... Она хороша на этапе присоединения, вот точно так же, как и хорош солдат с котенком, да? Когда борец ГРУ гладит котенка, это прекрасный пропагандистский такой клише-образ, и Наталья Поклонская тоже в этом плане хороша. Но когда она в Государственной Думе...
Д.Пещикова
―
То есть должность депутата – это для нее такая почетная отставка с поста прокурора?
Д.Глуховский
―
Ну, мне кажется, это такой буфер, такой тамбур, куда ее отправили покурить, пока не ясно, в какую сторону едет поезд. Да? Ну, поскольку никому неизвестно, куда поезд едет (это ж такая полная импровизация)... Может быть, он едет в Сибирь, может быть, он стоит на полустанке, как бы, не движется никуда, там Бологое или Петровка, да? А, может быть, он, все-таки, через некоторое время, когда кончатся деньги, развернется в сторону Запада. И Наталье Поклонской предложено пока просто перекурить в ожидании, да? Но это один из таких... Ну, это как байкер «Хирург», да? То есть это как вот эти наши телепузики-депутаты. Это такие персонажи, которыми Администрация президента...
Д.Глуховский: Еще надо запретить разводы, чтобы не рыпнулась. Убрать сковороды подальше, ножи только тупые оставить
Д.Пещикова
―
Ну, это такие персонажи, которых можно поощрить в какой-то момент, а в какой-то момент, наоборот, как «Хирурга». Помните, вот, недавно ж было про то, что отбирают, все-таки?
Д.Глуховский
―
Он сцепился с Минобороны.
Д.Пещикова
―
Да. Отбирают, все-таки, вот этот проект совместный.
Д.Глуховский
―
Ну, мне кажется, у любого телепузика и у такого, картонного героя телешоу, у него в какой-то момент возникает иллюзия, что он самостоятельный какой-то политик, да? Или что он не персонаж, а...
Д.Пещикова
―
Что он вообще политик.
Д.Глуховский
―
Ну, что он не понимает, что он персонаж. Псевдолидер общественного мнения, которыми жонглируют ответственные клерки в администрации президента, да? Нужно, вот, какую-то идею озвучить, они эту идею там отправляют смской нужному человеку. А человек открывает рот и, вот, произносит как бот такой говорящий эту мысль.Но иногда у этих людей случается головокружение от ощущения собственной значимости и они вдруг решают, что они могут самостоятельно извергать какие-то из себя истины. И тогда случается конфуз. И я думаю, что с Натальей Поклонской произошел такой конфуз. Ей потом было сказано, что...
Д.Пещикова
―
Но она же сохраняет настойчивость.
Д.Глуховский
―
Ну, потому что она хочет быть при этом верна своим убеждениям (ну, она считает, что у нее есть убеждения). Ну и что ж теперь делать?Не, послушайте, всё, что говорит красивая женщина, это звучит априори мило. Даже если она призывает резать гугенотов там и так далее. Вот. И история знает подобные случаи.
Поэтому когда Наталья Поклонская просит защитить от посягательств Алексея Учителя императора, ну, хочется прослезиться и перекреститься, и потрепать кого-нибудь ласково по загривку.
Д.Пещикова
―
Ну вот. Такой у нас итог промежуточный этой беседы. Сейчас сделаем небольшой перерыв. Я напомню, что это особое мнение писателя Дмитрия Глуховского. Скоро вернемся.РЕКЛАМА
Д.Пещикова
―
Продолжается программа «Особое мнение», в этой студии по-прежнему со своим особым мнением писатель Дмитрий Глуховский. Дмитрий, давайте еще немножко про «Матильду», но в другом аспекте. Ладно Поклонская. Но есть, ведь, та самая православная общественность, с которой всё начиналось, и она сейчас действует уже в том числе параллельно с Поклонской. Ведь, писали, рассказывали о том, что рассылались какие-то письма в кинотеатры как раз с требованием ограничить, запретить прокат в будущем этого фильма, который еще никто не видел, опять же подчеркнем. Вот эта вот православная общественность...
Д.Глуховский
―
Я ее никогда не видел. Мне кажется, она не существует, на самом деле.
Д.Пещикова
―
Но кто-то же это делает.
Д.Глуховский
―
Вот, кто-то это делает. Но кто и зачем, и почем? Вот, знаете, когда говорят про пятую колонну, мне проще всего представить на месте этой пятой колонны православную общественность. И для меня православная общественность – это бабульки, которые в церкви ставят свечку. Больше истово верующих людей, ну, за исключением нашей партийной элиты, которая на Пасху крестится в церкви под телекамерами, я не видел.
Д.Пещикова
―
Ну, вы же, наверное, знаете Энтео (Цорионова)?
Д.Глуховский
―
Не, ну хорошо, мы знаем Энтео (Цорионова), но это же, как бы, фрик-провокатор и никакого отношения к православной общественности этот человек не имеет. Вообще население у нас не очень религиозное. 5%, по-моему, вообще посещает церковь.Мы понимаем, что в целом люди, конечно, все говорят, что они верят, но для русского человека и для россиянина вера в Господа – это своеобразная форма социального страхования. То есть ты веришь на всякий случай, потому что это тебя защитить от несчастного случая, от раковых заболеваний там и от преждевременной потери близких. Поэтому ты на всякий случай говоришь, что ты веришь, и поэтому, как бы, ты с богом ведешь какой-то внутренний диалог, потому что в любом случае в этом диалоге у тебя больше прав и гарантий, чем в диалоге с государством, да? Государство может в любой момент обнулить все твои социальные гарантии, периодически забирает себе твои пенсионные накопления и никаких не предпринимает усилий для того, чтобы обеспечить тебе какое-то элементарное медицинское страхование.
Д.Пещикова
―
Зато государство вкладывается в церковь.
Д.Глуховский
―
Потому что церковь – это институт власти. Ну, это очевидная совершенно вещь. Ну, в нашей стране религия – это совершенно, так сказать, ну, то же самое, что идеология. Религией подменяют идеологию в условиях банкротства коммунизма. И церковь – это политическая институция, это департамент власти точно так же, как спецслужбы или центральное телевидение. Это очередная ветвь... У нас просто не 3 ветви власти, а их больше и они такие, сросшиеся в единый ствол. И вот, ну, в общем, всё понятно.А люди, которые изображают из себя православную общественность, они, как бы, не являются частью вот этой политической структуры РПЦ, которая хорошо интегрирована, обеспечена там мигалками, ассигнованиями, недвижимостью и теперь храмами музейного образца. Но они, как бы, хотят, мне кажется, примазаться к бюджетам и, может быть, сделать какую-то карьеру, да?
Ну, кто у нас православная общественность? Милонов, Энтео, эти странные люди. Я уверен, что они, во-первых, не верят ни во что, да? А во-вторых, если они верят, то это им выйдет боком после того, как они отправятся в мир иной, потому что там с них, в общем, будет спрошено. Так что на их месте я бы лучше уже был, на самом деле, атеистом, чем верующим человеком, потому что господь-то велел, например, прощать. Ну и многие другие вещи. Вот.
Так или иначе их христианство, мне кажется, это не православное всепрощающее христианство, а какое-то христианство такое, агрессивное католическое времен как раз выяснения отношений с гугенотами и крестовых походов. Я бы задал вопрос вообще, если это и христианская общественность, то православная ли? Ну и потом очевидно совершенно, они преследуют четкие политические цели.
Д.Пещикова
―
Ну так а этот крестовый поход против Учителя и «Матильды» может быть успешным? Или, опять же, как и в случае с Поклонской всё?..
Д.Глуховский
―
Это всё в этом случае зависит от политической конъюнктуры. Есть ощущение, что это всё самодеятельность. Если самодеятельность это, то это успешным не будет, это всё кончится просто самопиаром.
Д.Пещикова
―
Сойдет на нет.
Д.Глуховский
―
Конечно. Если это часть какой-то многоходовки, придуманной где-то в кабинетах на Старой площади в Администрации президента, в Управлении внутренней политики, то тогда, возможно, это к чему-то там приведет.
Д.Пещикова
―
А вы считаете как, вот, представитель Союза кинематографистов, которые с письмом выступили, что вот эта ситуация вокруг «Матильды» - это, в принципе, одно из проявлений цензуры? Или нет?
Д.Глуховский
―
Слушайте, ну, это, может быть, одно из проявлений цензуры, но это не первое и не самое страшное проявление цензуры. На самом деле, подлинная цензура в другом заключается, она заключается в том, что практически невозможно снять ни одного более-менее дорогостоящего фильма без государственных ассигнований, без поддержки Фонда кино, без поддержки Министерства культуры. А там уже на их внутренних заседаниях всяких попечительских советов и так далее, которые утверждают, какому фильму должна быть оказана поддержка, а какому не должна, царит вот такая патриотическая, в кавычках патриотическая вакханалия в том понимании, в котором слово «патриот» использует, например, какой-нибудь Петр Толстой (простите за то, что всуе упоминаю его имя). И все кинофильмы, хоть как-то пытающиеся осмыслить нашу историю и наше общество, и к каким-то выводам прийти, допустим, вначале деконструктивным, а потом конструктивным, они просто никакой поддержки не получают – можно только военно-патриотическое. Ну, это вот, где цензура.
Д.Глуховский: Все движутся в XXII-й век, мы будем двигаться в XVII-й, XVI-й и обратно. Там нам было хорошо
А Учитель и Поклонская – это не история про цензуру, это история про школьную самодеятельность, мне кажется.
Д.Пещикова
―
Ну, вот эта цензура, о которой вы говорите, она, ведь, происходит с соглашения всех причастных. Ну, то есть это же не инициатива исключительно Министерства культуры. Мы понимаем, что у Министерства культуры, скорее всего, есть определенные представления, как нужно себя вести, что одобрять, что не одобрять.
Д.Глуховский
―
Потому что у Министерства культуры есть отличное представление о том, что хорошо и что плохо, да.
Д.Пещикова
―
И поскольку так хорошо справляется это Министерство, его глава теперь неприкосновенен в этом смысле?
Д.Глуховский
―
Ну, конечно...
Д.Пещикова
―
Или как? То есть поэтому... Вот, сейчас я просто плавно перехожу к истории с диссертацией Мединского. Длится уже давно эта история, и вот сейчас мы узнаем, что Диссертационный Совет МГУ не нашел никаких проблем с этой работой. Это вот такое «спасибо» за то, что хорошо работает?
Д.Глуховский
―
Я думаю, что любой... Ну, исходя из теории управления, разработанной в Комитете Государственной Безопасности, хорошо, когда любой человек чувствует себя немного под угрозой, любой чиновник, потому что это делает его более лояльным. И поэтому хорошо, когда над Мединским нависает определенный скандал публичный, да? Потому что это делает Мединского еще более рьяным, еще более патриотичным, еще более хамоватым в том, как он защищает основные культурные устои нашего государства. И после того, как мы заставим его немножко понервничать, в конечном итоге мы, все-таки, его чуть-чуть простим.А с другой стороны, против его заместителей есть уголовное дело о злоупотреблениях в ходе реставрационных работ. А как мы знаем, часто дела против заместителей кидают очень серьезную тень и на тех, кого эти заместители замещают. И часто начинается преследование, собственно, с преследования заместителей.
Так что я думаю, что здесь не только в отношении Мединского эта политика проводится, но и в принципе это... Ну, в течение 20-ти лет у нас в стране не было никакой идеологии, было идеологическое похмелье и мы выискивали способы, тем не менее, обеспечить лояльность и управляемость бюрократии и элиты. И уголовка или тень уголовки – это всегда хороший способ обеспечить управляемость элит. А также тень скандала какого-то. Если фигура неоднозначная и мы, как бы, можем поддержать, а можем и не поддержать, это еще больше увеличивает лояльность этой фигуры, потому что они должны стараться, чтобы понравиться нам, даже если это они не понравятся прогрессивной общественности.
Д.Пещикова
―
Ну, то есть страх как стимул?
Д.Глуховский
―
Страх как стимул, конечно. Это прекрасно работает. Это Иосиф Виссарионович еще придумал, и до него было известно. Вот. И довольно активно, хотя и в режиме «лайт», это используется сегодня.Имеет ли отношение какое-либо к качеству работы Мединского то, что сначала усомнились в ценности его диссертации, а потом Ученый Совет МГУ признал, что нет, диссертация хорошая? Никакого. Чисто политическая целесообразность.
Д.Пещикова
―
Ну а вы чего-то другого ожидали, опять же?
Д.Глуховский
―
Нет-нет. Ну, это понятно. Просто надо понимать, как всё устроено, да? Я, наверное, говорю банальности, но это банальности для людей, которые посвятили последние 15 лет тому, чтобы деконструировать механизмы управления.
Д.Пещикова
―
Ну, на самом деле, были люди, у которых оставались некие надежды на этот Диссертационный совет Истфака МГУ, говорили, что там, действительно, хорошие специалисты, которые могут пойти против течения, условно говоря.
Д.Глуховский
―
Послушайте. В принципе, вот, когда ты, министр культуры, и ты защищаешь наше видение, например, Великой Отечественной Войны, и наше видение, например, наших взаимоотношений с бывшими нашими колониями, с советскими территориями, то ты можешь в этот момент... И ты так, хорошо справляешься, и ты так, вот, искренне всё это говоришь, и так, бескомпромиссно и с шашкой наголо. В этот момент ты можешь взять свою диссертацию и налепить в нее вкладышей из жвачки «Дональд». Вот, подряд, понимаете, всё. И сдать. И это будет отличная диссертация и та история, которая нам будет изложена в картинках даже без диалогов, она будет зачтена Ученым Советом МГУ. И надо помнить, кто сейчас у нас в этом Ученом Совете МГУ и кто возглавляет МГУ, и какие вещи говорит тот человек, который возглавляет МГУ.
Д.Пещикова
―
Ну, вот такая у нас наука. Сейчас еще один перерыв нужно сделать. Напомню...
Д.Глуховский
―
Страна чудес.
Д.Пещикова
―
Да. Со страной чудес будем разбираться дальше. Это особое мнение писателя Дмитрия Глуховского.НОВОСТИ
Д.Пещикова
―
Продолжается программа «Особое мнение», писатель Дмитрий Глуховский здесь рассказывал, как тяжело добирался до нас. Слава богу, что приехали.
Д.Глуховский
―
Да.
Д.Пещикова
―
Вот, вы говорите «страна чудес». А Константин Райкин говорит «некрофильское государство». Такое определение вам насколько близким кажется?
Д.Глуховский
―
Вы знаете как? Он-то совершенно в другом контексте об этом говорил. Он говорил о том, что мы умеем любить только мертвых, да? И он цитировал Пушкина «Бориса Годунова», как мы все знаем из интернета. Вот. И здесь, с одной стороны, трудно опровергнуть и даже уж Дмитрий Песков не стал. Хотя, мог бы рубануть с плеча Константина Райкина, но не стал его с плеча рубить.
Д.Пещикова
―
Что-то он его частенько защищает в последнее время. Или хотя бы не критикует.
Д.Глуховский
―
Да вообще Дмитрий Песков, обратите внимание... Если бы Дмитрий Песков делал всё то, что он говорит, если б вообще всё то в стране делалось, что говорит Дмитрий Песков, это ж была б совсем другая страна. Это была бы процветающая, демократическая, богатая страна, где и граждане со своими правами полностью защищены, и у бизнеса всё, никто на него не... Вообще Россия Дмитрия Пескова – это идеальная Россия. Идеальная Россия. Я хочу жить в России Дмитрия Пескова.
Д.Пещикова
―
То есть Дмитрия Пескова в президенты?
Д.Глуховский: Поклонская няшная, да? Сейчас человек, которого назначили вместо нее, гораздо больше похож на прокурора
Д.Глуховский
―
Нет. (все смеются) Нет!
Д.Пещикова
―
Что ж так вы сразу?
Д.Глуховский
―
Не надо его в президенты. Нужно, чтобы к нему пришел Дед Мороз и реализовал все его желания. И вот в эту страну я немедленно готов из нашей страны эмигрировать. Это будет идеальная Россия будущего. Вот.Теперь что касается Константина Райкина. Константин Райкин, мне кажется, прав немножко в другом, потому что наша страсть к Иосифу Виссарионовичу, Владимиру Ильичу, Леониду Ильичу – она, безусловно, некрофилическая страсть. То есть наша всё время попытка кого-то из почивших вождей прошлого поднять из гроба и поставить у руля, она совершенно попытка, ну, некрофилическая. И мы, действительно, больше всего любим Иосифа Виссарионовича. И хорошо, что его закопали. И плохо, что еще не закопали Владимира Ильича, потому что вдруг как-то смогут его там по ДНК восстановить и заново попробовать в деле. Это я прямо очень этого опасаюсь, если честно.
То есть, ну, страна, конечно, довольно некрофилическая. И у населения довольно некрофилические в этом плане устремления. Нет, чтобы думать о будущем, а продолжают думать о прошлом.
Д.Пещикова
―
Ну, вот, как мне показалось, все-таки, немножко другое, возможно, здесь имелось в виду, когда он говорил о том, что у нас мертвых любят больше, чем живых. Он же приводил примеры: и Цветаеву называл, и Есенина. Здесь же в каком смысле? Тех, кого сами мучили, потом превозносим.
Д.Глуховский
―
Ну, конечно. Это нормально.
Д.Пещикова
―
Сталина же никто не мучил.
Д.Глуховский
―
Это нормально. Нет-нет, ну, я понимаю, о чем он здесь говорил тоже. Это разумеется. Очень удобно, когда великий человек уже помер, потому что тогда он за себя больше ничего сказать не может. И тогда можно его уже склонять как угодно – набить из него чучело, выносить его на парад, прикрываться им в любых спорах, надергать из него таких цитат, которые тебе нравятся. Потому что даже если вдруг его вдова попытается за него вступиться, это всё равно будет звучать немножко жалко и глупо, тем более что она уже старенькая женщина, выжившая из ума. Вот. А сам он уже помер и ничего сказать не может. Поэтому, конечно, всегда власть с такой легкостью и любовью оперирует чучелами умерших великих людей.Проще любить мертвого, чем живого, это правда. Живой-то он, все-таки, непредсказуем: сегодня вы видите доверенное лицо президента, а потом моча в голову ударит и что-нибудь он не то скажет в интервью, например. Всегда риск с живыми. Надежнее мертвыми, конечно, оперировать.
Д.Пещикова
―
Давайте о президенте. Ну, вернее, о том, что он тут успел сделать за последние часы буквально.
Д.Глуховский
―
Что? Что он успел сделать?
Д.Пещикова
―
Ну, стало известно, что он подписал закон о декриминализации домашнего насилия, как некоторые это называют, ну или проще о декриминализации побоев в семье. Вот, вы как относитесь к этому закону?
Д.Глуховский
―
Шаг в правильном направлении. И еще надо Гражданский кодекс заменить Домостроем. Это логически следующий шаг. Я думаю, что в течение года-полутора мы обязательно это примем, и тогда всё будет понятно. Во-первых, бабы будут знать свое место. Вот. Во-вторых, в принципе, в стране, наконец-то, настанет порядок.
Д.Пещикова
―
А вы считаете, что теперь будут больше бить дома, как только это в силу вступит?
Д.Глуховский
―
Слушайте, ну, не понятно, куда больше, с одной стороны. С другой стороны, если вдруг за это перестанут наказывать, то даже как-то захочется попробовать, мне кажется. Так всегда возникали сомнения – «А вдруг она на тебя заявит?» Да? А так ты знаешь, что никуда ей не деться. Еще надо запретить разводы, конечно же, чтобы не рыпнулась. И всё. И главное, убрать сковороды подальше от дома, и ножи только тупые оставить, закругленные, чтобы она не могла нанести ответный удар.
Д.Пещикова
―
Чтобы были побои, но не было причинения легкого вреда здоровью. Чтобы грань эта не переходилась, да?
Д.Глуховский
―
Конечно. Ну и, в принципе, вот этот курс на Средневековье, который провозглашен Сорокиным еще и взят с момента разгона Болотной площади, он успешно претворяется в жизнь. Я считаю, еще один шаг в нужном направлении.Мы же, ну, на особом пути. В то время, как все движутся в XXII-й век, мы будем двигаться в XVII-й, XVI-й и обратно. Там у нас... Там нам было хорошо, и мы хотим, чтоб нам было снова хорошо как тогда. Всё нормально. Я считаю, очень правильный шаг, и полностью поддерживаю здесь президента. С ним. Ну и восстановление монархии, конечно, нужно.
Д.Пещикова
―
Наталья Поклонская, возможно, здесь бы с вами согласилась.
Д.Глуховский
―
Наталья Поклонская?
Д.Пещикова
―
Да. Как мы помним.
Д.Глуховский
―
Слушайте-ка, вот! Начинает складываться. Может быть, она метит в императрицы?
Д.Пещикова
―
Осталось найти императора. Хотя...
Д.Глуховский
―
Хотя... Чего его искать-то? (смеется)
Д.Пещикова
―
Давайте дальше пойдем. Завтра приговор по делу Кировлеса. Опять.
Д.Глуховский
―
Да.
Д.Пещикова
―
Какие-то иллюзии могут здесь быть?
Д.Глуховский
―
Слушайте, мне кажется, иллюзии уже были. Они прошли. Все люди, которые хотели пофантазировать на эту тему, вдоволь на эту тему пофантазировали. Все эксперты, значит, якобы близкие к Администрации президента, уже сделали свои проекции. И мне кажется, довольно очевидно, что проекции эти ошибочные были. Наверное, Навального не собирается никто ни к каким выборам допускать, потому что негоже стране такие потрясения в столетие Октябрьской Социалистической революции. Не надо травить людям душу – пусть они понимают, что их будущее однозначно и прогнозируемо на ближайшие 20-30 лет вперед. Будет тот же самый президент. Современная регенеративная медицина и геронтология позволяют людям сохранять здравость ума и отличную физическую форму, как мы видим, заниматься спортом, летать неограниченное количество времени на дельтапланах и так далее. Поэтому зачем вообще отвлекать людей мыслями о возможных переменах? Понимаете? Люди должны смириться с тем, что так будет всегда. Если вдруг в какой-то момент ты хотя бы намекнешь на возможность перемен, у них в голове могут черви завестись или еще что-то такое (вот это сомнение), понимаете? Не надо лишнее. Давайте лучше оставим всё, как есть, и ни к чему.Поэтому я думаю, что ему впаяют очередной срок опять условно. Потому что, все-таки, это самый заметный и самый популярный из всех оппозиционных наших политиков. И сбивать его машиной, травить его кофе, все-таки, недальновидно. Вот.
Д.Пещикова
―
Но, ведь, можно посадить?
Д.Глуховский: 20 лет в нашей стране было идеологическое похмелье, мы выискивали способы обеспечить управляемость элиты
Д.Глуховский
―
И садить тоже его недальновидно, потому что это приведет к дальнейшему обострению отношений с США. Ну, вот, как бы, Трамп, вроде, как бы, с одной стороны, наш человек. С другой стороны, ему тоже там перед ребятами нужно оправдываться.Поэтому оставят как есть. Будем потихонечку загнивать дальше, и нормально.
Д.Пещикова
―
А зачем же тогда, вот, буквально в субботу Навальный штаб в Питере открывал? Это всё что, иллюзия бурной деятельности?
Д.Глуховский
―
Это не иллюзия бурной деятельности. Он таким образом, как бы, повышает свои ставки, да? Чтобы приговаривали завтра не бизнесмена, а кандидата в президенты. Навальный тоже ведет свою игру и его можно понять. Ему, как бы, быть просто приговоренным бизнесменом далеко не так интересно, как быть приговоренным кандидатом в президенты России, которого не пускают таким образом к выборам. Это же...
Д.Пещикова
―
Ну, то есть вы здесь, вероятно, солидарны с теми, кто считал, что, в принципе, он сейчас дал старт кампании вот именно в этот момент именно, чтобы оказать давление на?..
Д.Глуховский
―
Ну, это одна из линий его защиты. Нет, ну что? Навальный – политик, да? Как бы мы ни соглашались или не соглашались с его взглядами по различным вопросам, это политик и это единственный, по большому счету, реальный оппозиционный политик. Все остальные люди, называющие себя оппозицией, даже Явлинский – это совершенно системные люди, к которым приходят... Знаете, как в школе было чтение по ролям? Вот, ему приходит распечаточка и там написано «Явлинский: бла-бла-бла», там, «Зюганов: бла-бла-бла-бла», там, «Жириновский: бла! бла-а бла-бла». И вот они там зачитывают всё это на камеры, потом расходятся по домам, получают заработную плату и, вот, вот так всё это и работает.И только Навальный держит кверху ногами свою эту штуку и читает что-то совсем не то, что там было для него напечатано. Вот. И за это ему уже большое спасибо – без него бы наша политическая жизнь давно бы превратилась в политическую жизнь КНДР. Видите? А у нас здесь, все-таки, есть какие-то определенные иллюзии того, что при определенных обстоятельствах может случиться чудо, и вдруг ему разрешат там, пойдет и наберет свои там 15%, а потом выйдет... Ну и так далее, да? Всем же приятно думать, что какие-то сюрпризы еще возможны в политической жизни нашей страны до того, как мы с вами состаримся и выйдем на пенсию.
Д.Пещикова
―
Получается, что здесь нужно еще США и лично Дональду Трампу сказать спасибо, что у нас до сих пор есть такой активный действующий политик, которого не сажают, потому что... Ну, вы же сами говорите.
Д.Глуховский
―
Я думаю, что, учитывая то рвение, с которым нам подавали президентскую кампанию в США, учитывая ту страстность, с которой наши штабные спецпропагандисты защищали и пиарили нам Дональда Трампа, как будто бы выборы проходили у нас, кажется, что мы, действительно, являемся просто заморским департаментом США, да? Потому что у нас выборам в США было посвящено гораздо больше внимания, чем нашим собственным выборам. Вот. Мы выбирали, очевидно, своего президента тоже. Да? Понятно, что чем дольше продолжается наша ссора с США, тем хуже у нас дела, потому что мы, все-таки, часть глобальной экономики, изоляционизм будет для нас губителен. И мы как заморский департамент пытаемся наладить отношения с нашим патроном, да? Мы, как бы, распилили кандалы, сбежали, перепортили соседских девок и теперь просимся обратно. Вот. Но надо выторговать нормальные условия, чтобы нас не (НЕРАЗБОРЧИВО).
Д.Пещикова
―
А когда эта идеальная картинка-то рассыпется? Или рассыпется ли она в принципе?
Д.Глуховский
―
С Трампом?
Д.Пещикова
―
Да. Ну, с нашим великим...
Д.Глуховский
―
Ну, слушайте, как только он вникнет в ситуацию, как только ему на стол положат вообще исчерпывающие доклады, касающиеся того, кто тут у нас у власти вообще-то и чем они занимались в последнее время, он, я думаю, призадумается. А дальше он будет смотреть по ситуации и в зависимости от нашего поведения уже. Но я не думаю, что мы можем себя хорошо вести как-то, в принципе.
Д.Пещикова
―
То есть скоро и Трамп начнет бомбить Воронеж и вести себя как ужасный Барак Обама?
Д.Глуховский: Удобно, когда великий человек уже помер, потому что тогда он за себя больше ничего сказать не может
Д.Глуховский
―
Нет, бомбить Воронеж – это наша прерогатива. Это наш Воронеж, мы его и будем бомбить. Пусть они бомбят у себя там Оклахому, а мы будем бомбить Воронеж. Вот так вот. У нас есть стратегическое ядерное оружие, мы защищены ядерным щитом и этот щит позволит нам делать всё, что угодно, у себя на территории.
Д.Пещикова
―
Спасибо большое, на этом завершаем. Это было особое мнение писателя Дмитрия Глуховского. До свидания.
Д.Глуховский
―
Спасибо. До свидания.