Кирилл Рогов - Особое мнение - 2016-12-21
О.Чиж
―
17 часов и 8 минут в Москве, всем добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Оксана Чиж, а особое мнение сегодня представляет политолог Кирилл Рогов. Здравствуйте.
К.Рогов
―
Добрый вечер.
О.Чиж
―
Я сразу напомню координаты этого эфира. +7 985 970-45-45, Twitter-аккаунт @vyzvon, сайт «Эха Москвы» - вот, все эти сервисы принимают ваши сообщения, и самые интересные вопросы обязательно в этом эфире прозвучат.Посол России в Турции Андрей Карлов сегодня посмертно стал героем России, завтра президент будет участвовать в траурных мероприятиях. Но в первые же часы, когда произошла эта трагедия, все думали, что это сейчас может спровоцировать новый этап конфликта с Турцией. Но тем не менее, в первые же часы были заявления официальные о том, что на эту провокацию мы не поддадимся. Сейчас пресс-секретарь президента называет это ударом в спину турецких властей. Почему такая реакция?
К.Рогов
―
Ну, это, в общем, предсказуемо. И я не думаю, что... С самого начала было понятно, что это не будет конфликта с Турцией, потому что это террористический акт, это не позиция какая-то турецкого правительства совсем.Но эта история вообще, эта трагедия – она перед нами открывают такую проблему, более общую. Проблему Алеппо в нашем информационном пространстве.
На Западе Россия сейчас – это страна, которая воюет в Сирии на стороне Асада и которая участвует в том, что многие считают гуманитарной катастрофой, катастрофой Алеппо. В России этой темы нет в медийном пространстве. Ну, она есть, но очень слабая. И в России даже как-то становится непонятным, а что такое, почему, откуда этот террористический акт, о чем хотел сказать этот человек? В России нам показывали картинку в этом году, что это такая слава русского оружия, наши летчики летают, всё, значит, перед ними расступается.
И у нас, кстати, в этом году снизились рейтинги всех институтов, доверия к институтам. После Крыма резко выросло доверие ко всем институтам, вообще всем – церковь, СМИ, правительство, президент.
О.Чиж
―
Совокупный институт власти.
К.Рогов
―
Нет, там не только власти. Там даже общественные институты – к ним тоже поднялось доверие. Это общий такой был какой-то подъем.Вот этот средний по 13-ти институтам, средний уровень доверия – он вырос на 9 пунктов. Там было примерно около 50-ти, скажем, а стало 60, вот, в среднем всем.
А в этом году он стал падать. Он спустился на примерно 7-8 пунктов, то есть примерно к старым.
О.Чиж
―
Равномерно по всем направлениям?
К.Рогов
―
По всем кроме одного – армия. Армия продолжила рост. Доверие к армии сейчас самое высокое вообще, которое мы когда-либо видели и помним. И это вот та картинка, которая показывается по телевизору, славных дел. Наши почти не погибают, мы всех побеждаем, всё отлично. В телевизоре смотрится прекрасно.Вот эта вот виртуальная война – она, на самом деле, оказалась совсем другой, и на Западе совершенно другое видение этого. Там всюду эти убитые дети, бомбежки, гуманитарная катастрофа, и Россия, и мир видят эту ситуацию совершенно разными глазами, потому что разные у нас окна смотрят туда. И в России даже непонятно людям, что произошло, в чем дело, почему такое? И это, как бы, еще один такой фактор, знак нашего какого-то такого расхождения с человечеством, да? Мы в своем мире окукливаемся, в мире нашего телевидения имени независимой Медиагруппы. Мы живем и расходимся с остальным миром.
О.Чиж
―
Ну так, кстати говоря, Россия и Турция тоже не одними и теми же глазами смотрят на Сирию.
К.Рогов
―
Россия и Турция тоже не одними и теми же глазами, но Россия и Турция – там есть точки... Какое-то, как я понимаю, некоторое согласие по зонам интересов достигнуто, и сейчас, по-моему, всё это пребывает в таком, вполне... Как бы, есть некоторый компромисс, как я понимаю. Я не специалист по международным делам, не так, чтобы слежу за этим, вот, с таким напряжением, но, насколько я понимаю, этот компромисс был достигнут, и он пока держится. И я думаю, что этот эпизод его не подорвет. Но мне кажется очень важным именно вот это вот понимание нами того разного видения той ситуации, категорически разное видение той ситуации, которая существует в общественном мнении в России и в мире, по крайней мере, на Западе.
К.Рогов: Доверие к армии сейчас самое высокое вообще, которое мы когда-либо видели и помним
О.Чиж
―
Но если вернуться назад, то, ведь, если мы вспомним историю со сбитым военным самолетом, то и тогда это не было никакой официальной позиции Турции или официальными действиями Турции. Однако же, это стало предметом и поводом к большому конфликту.
К.Рогов
―
Почему? Нет. Тогда это было. Тогда была некоторая зона турецких интересов, в которую Россия вторгалась, да? Эти самые туркоманские деревни, в которые Россия вторгалась, и это был предмет конфликта. И Турция предупреждала, чтобы мы там не бомбили, не летали. Мы бомбили, летали, и вот этот конфликт произошел.Насколько я понимаю, сейчас такого конфликта нет. Здесь достигнуто некоторое взаимопонимание, что в зону интересов нельзя вот так вот залезать, Россия поняла это и какой-то, видимо, есть компромисс. Он может быть временный, он может потом развернуться в другую сторону, но пока он существует.
О.Чиж
―
Согласны ли вы с Ильей, который спрашивает вас: «Можно ли согласиться с президентом, что убийство посла Андрея Карлова – это провокация? Или же это, все-таки, декларация скорее?»
К.Рогов
―
Ну, я думаю, что да, это декларация, потому что провокация чья? Это террористический акт. Человек убил посла, чтобы привлечь внимание к теме, которая ему кажется страшно важной и которая кажется страшно важной значительной части населения. Ну, в чем тут провокация, я не вижу.
О.Чиж
―
Последствия-то у этого будут какие-то? Я имею в виду последствия за пределами, собственно, Турции или за пределами России, да? Понятно, что эта тема является предметом обсуждения в более широком смысле.
К.Рогов
―
Последствия, возвращаясь к той теме, которую я продвигаю, последствия – они очень значительные, потому что это один из... Кстати, мы в таком предновогоднем уже каком-то режиме и хочется подводить какие-то итоги года. И один из важнейших итогов года – это совершеннейшее изменение таких политических параметров всей этой истории сирийской. Когда Владимир Путин решил вторгнуться в этот конфликт и поучаствовать в нем, казалось, что это такая, довольно безобидная и не опасная вещь, что она очень локализована, мы там побомбим немного, покажем, где раки зимуют, создадим такую зону безопасности для Асада, сделаем невозможным его поражение, американцам придется с нами по этому поводу договариваться, и всё отлично, никаких потерь, всё в ажуре, только показываем красивые самолетики и как стреляют с Каспийского моря прямо ракетами туда по врагам.Но всё развернулось совершенно не так, и этот год, и как раз катастрофа Алеппо – они сделали эту ситуацию совершенно другой. Сейчас Россия в мировом общественном мнении, ее, как бы, имидж, самый ухудшающий ее имидж фактор – это как раз Сирия и Алеппо, и он затмил уже украинский фактор. Украина всем давно не интересна и вообще как-то к ней меньше сочувствия оказалось, чем к этой теме Алеппо. И это такой, мощнейший фактор ухудшения российского имиджа в мире, и такого его, я бы сказал, фундаментального ухудшения, да? Потому что, вот, Россия выглядит как такая, ну, ужасно агрессивная страна, которая все какие-то рамки переходит – то они Крым захватывают, то воюют в Восточной Украине, то устраивают такое в Сирии. И этот каскад – он оказался очень мощным, и это совсем не так выглядит, как предполагалось вначале.
О.Чиж
―
Про итоги еще поговорим. Политолог Кирилл Рогов и его особое мнение.РЕКЛАМА
О.Чиж
―
17 часов и 20 минут в Москве, это программа «Особое мнение», особое мнение сегодня представляет политолог Кирилл Рогов. Мы уже заговорили об итогах года. Но, вот, на завтра была назначена большая пресс-конференция президента, теперь ее перенесли на послезавтра, на пятницу. Как вы думаете, вот эти часы общения с журналистами – они будут про что как раз? Про итоги или про следующий год, который, по всей видимости, будет уже таким, предвыборным, подготовительным к большим выборам?
К.Рогов
―
Ну, я не знаю. Я думаю, что будет какая-то... Было настолько какое-то невнятное послание, что непонятно: может быть, сейчас будут какие-то серьезные заявления? Хотя, в общем, скорее эти общения с журналистами – они обычно построены по другой модели, они обычно скорее такой носят, такой сглаживающий характер. То есть Путин обыгрывает темы, которые могли бы быть острыми и дает свои интерпретации. Которые могли бы, ну, в народной такой мифологии устояться неблагоприятным образом, и он дает свои интерпретации.И я думаю, что скорее будет всякая вот такая конкретика, не то, чтобы какие-то стратегические заявления. И думаю, что, как бы...
То есть я бы сказал так, что моя повестка итогов года, конечно, скорее всего, не совпадет. Хотя, может быть, с чем-то и совпадет. Но, скорее всего, не совпадет с той повесткой, которую предложит Путин. Мне кажется, что такой был год очень любопытный во многих отношениях и, в частности, он, конечно, был очень знаковым, очень таким, важным в смысле перестройки в высших эшелонах власти, перестройки силового блока, изменения баланса сил. Были очень значимые изменения произведены в Администрации президента, и, конечно, мы видим, что в реальности это уже выстраивается конструкция под выборы. Она выстраивается, и в этом году мы ее уже увидели, некоторые ее контуры.
О.Чиж
―
Подождите, а что это за контуры? Ну, потому что если вы среднестатистический россиянин, то тишь да гладь, ничего особенного. Прошли тихо выборы в Госдуму, прошли так тихо, как они не проходили, наверное, ну не знаю, за последние 10 лет так точно. Ну, там вот каких-то крупных чиновников с точки зрения обычного россиянина, вроде, посажали, с коррупцией борются. Ну и хорошо, обычный год.
К.Рогов: Один из важнейших итогов года – совершеннейшее изменение политических параметров всей этой сирийской истории
К.Рогов
―
Да. В этом смысле да. Я бы даже больше сказал. С точки зрения такого, медианного настроения медианного россиянина, среднего россиянина там вообще очень интересно. Ну, если мы говорим об их настроениях, это очень интересно даже не только в смысле общественных настроений.Вообще в некотором смысле Россия зависла, вот, как компьютер, да? Мы смотрим на экономическую динамику – там такой, вот, боковой тренд, какие-то слабые-слабые колебания, не поймешь, ни туда, ни сюда, ничего не происходит. Мы смотрим на рейтинг Путина – он тоже так, вот, умер прямо и по горизонтальной линии стоит на одном месте. При этом настроения меняются, они колеблются там – ну, то улучшаются настроения, то ухудшаются. А в рейтинге это никак не сказывается, как бы, он такой, не чувствительный.
О.Чиж
―
Как доверяли, так и доверяют.
К.Рогов
―
Да-да-да. 84 и 84, 85, 83. Ну и всё, и едем дальше. Но за этим всем скрываются довольно такие, драматические вещи, которые как-то... Это какой-то такой общественный столбняк. Это, вот, наверное, можно назвать «застоем» (вот эту горизонтальную линию). И со всем этим довольно всякие драматические вещи вызревают, как мне кажется.Потому что, ну, с одной стороны, у нас вот тоже в экономической динамике тоже такие какие-то всюду парадоксы. С одной стороны, у нас вот этот вот самый ноль, мы в боковом тренде – экономика не ухудшается, но и не улучшается. С другой стороны, например, реальные доходы продолжают падать, и они в этом году падали почти столь же интенсивно, как в предыдущем году, и сегодня уже мы видим, что это более такая, серьезная ситуация, потому что сегодняшние реальные доходы – они уже спустились на уровень примерно начала 2010 года. И это уже такая... Это не хороший уровень. И странно, что реакция...
О.Чиж
―
Не хорошая для кого?
К.Рогов
―
Не хороший?.. Ну, в принципе, на это уже должна быть реакция. Это довольно сильный...Понимаете, еще в первой половине, в середине этого года это был уровень начала 2011 года (вот, куда спустились реальные доходы). И это была благоприятная уже ситуация. А, вот, 2010-й год, начало 2010-го года – это такое посткризисное, довольно... Это довольно низкий уровень. То есть это должно сильно ощущаться, и, конечно, очень странная реакция, что реакции почти нету, да? Она очень какая-то вязкая и отсутствующая.
Я вот специально посмотрел сегодня такой... У Левада-центра есть такой пул вопросов новогодних, как бы, как что в этом году вам там?.. Как вот в этой сфере было, как в этой сфере, улучшилась ситуация, ухудшилась?
О.Чиж
―
60% заметили, что ухудшилась.
К.Рогов
―
Нет. Я посмотрел так. Я посмотрел прошлый... Видите, когда мы видим там 60% ухудшилось, там, 32% улучшилось, 17%, там, не знаю, да? Такие цифры часто нам мало что говорят, потому что, ну, мы, на самом деле, не понимаем, что стоит за ними. Для того, чтобы понять, нужно всегда смотреть, с чем-то сравнивать и смотреть, как тренд этот идет.Вот я посмотрел по всем этим вопросам – там их десяток, наверное. В этом году и в конце прошлого года. Так вот, депрессняка было больше в конце прошлого года, сейчас бодрее ответы все. По всем вопросам бодрее ответы. Они не сильно, не то, чтобы все прямо в восторге, но, скажем, примерно такая разница: там, где в прошлом году говорили 60% «Ухудшилось», в этом году 51% говорит «Ухудшилось».
О.Чиж
―
Ну, может, это тогда была свежая реакция на продажу продуктов, на какие-то такие вещи?
К.Рогов
―
Нет, тогда был несколько депрессивный конец года с экономической точки зрения, там опять валилась нефть и курс, значит, пополз вверх. Был, да, такой фактор. Но в этом году меньше депрессивности.При этом если мы посмотрим на другие показатели, то мы увидим, например, что в реальности в настроениях произошли такие, существенные изменения.
Ну, например, всех перестала интересовать, в значительной степени перестала интересовать повестка вот этой великодержавности. Она ушла в сторону. Это очень хорошо видно по социологии. Там есть всякие такие вопросы, есть такой, например, очень важный вопрос, спрашивают людей в течение многих лет: «Что вам кажется наиболее важным? Чтобы страна была великой державой или чтобы был высокий уровень жизни населения?» И там очень такая, очень явная динамика. В начале 2000-х, в середине 2000-х годов у нас 60% говорили, что важнее, чтобы высокий уровень жизни был, и 30% говорили, что важно быть великой державой. Потом эти 2 точки начали сближаться, и в 2014-2015 годах было поровну людей, которые считали, что самое важное это великодержавность и что самое важное это высокий уровень жизни населения.
И, вот, в конце 2015-го, в 2016-м году оно резко опять разошлось, и опять вернулось куда-то в 2010-й год, то есть сейчас там 55% говорят, что высокий уровень жизни – это самое важное.
О.Чиж
―
То есть поесть, все-таки, хочется.
К.Рогов
―
Да. То есть, как бы, пока экономическая динамика была благоприятная, то повестка вот этой вот великодержавности, повестка какой-то такой международной значимости – она наливалась, становилась важнее и больше. Сейчас она опять сжимается, и это очень важный вывод, потому что он показывает, что напряжения на международной арене – они не будут приносить Путину очки как раньше. В этой ситуации, как бы, люди будут гораздо меньше уделять этому внимание: «Ну, победили мы в Сирии – да кого эта Сирия?.. Кому это нужно?»
К.Рогов: Самый ухудшающий российский имидж фактор – это Сирия и Алеппо, и он затмил уже украинский фактор
То есть этот тренд меняется, и это важное изменение этого года.
Второе важное изменение при том, что рейтинг Путина стоит как убитый (или лежит как убитый), при этом общее отношение к властям ухудшается довольно сильно, и оно... Вот, я уже сказал, что доверие к институтам обратно упало, и ухудшается доверие к власти в целом. Вот, если взять несколько вопросов про власть, в Левада-центре строят такой, обобщенный рейтинг отношения к власти, и он (что в некотором смысле поразительно), он сейчас от своего пика во время аннексии Крыма (даже чуть попозже), от этого пика он упал вниз через 2 года примерно на то же расстояние, на ту же долю, как он упал после кризиса 2008-2009 года через 2 года, в 2010 году. И он сильно снизился, там довольно интенсивное идет снижение.
То есть это какая-то очень такая, противоречивая ситуация, с одной стороны, какого-то ступора общественного, с другой стороны, переоценок некоторых.
О.Чиж
―
«Президент хороший, правительство плохое».
К.Рогов
―
Это сложнее. То есть так это выглядит. Это выглядит так, но, на самом деле, устроено сложнее внутри.
О.Чиж
―
Поговорим про это буквально через несколько минут. Небольшая пауза.НОВОСТИ
О.Чиж
―
17 часов 34 минуты, это программа «Особое мнение», политолог Кирилл Рогов. Мы вот углубились в статистику, из которой следует, что доверие к президенту более-менее постоянное, оно не особенно меняется и не особенно подвержено влиянию изменений от различных социальных обстоятельств. А, вот, к остальным институтам власти оно падает. Но при этом, ведь, ощущается, что нет никакого запроса на какие-то политические изменения, на вообще хоть какие-то политические новости.
К.Рогов
―
Да. В настоящий момент нет запроса на политические изменения, у меня такое же впечатление. И есть некоторое состояние такой летаргии, некоторой переходности, да? Был вот этот вот такой шок, он в значительной степени был как позитивный шок представлен (я имею в виду 2014-2015 годы, события в Крыму и в Восточной Украине). Это был шок, когда очень резко изменились настроения. Как-то все... Ну, все немножко сошли с ума.
О.Чиж
―
Немножко?!
К.Рогов
―
Изменились все тренды социологические. Как будто немножко подменили людей, они стали страшно лояльны ко всему. А сейчас это разрушается (это состояние). Я бы сказал, что такой авторитарный консервативный какой-то сдвиг 2014-2015 года – вот, он примерно на 2/3 отыгрывается назад по разным показателям, если в сумме брать их.При этом есть, действительно, этот пресловутый рейтинг, с которым я был бы очень осторожен, потому что есть такое предположение, что в некоторых ситуациях мобилизации и в некоторых ситуациях такого социального некоторого шока, изменения обстановки в авторитарных режимах у нас некоторые показатели становятся малоинформативными.
Ну, грубо говоря, если очень грубо сказать, что человек, который хочет сказать, что он не поддерживает Путина, как я предполагаю, с большей вероятностью откажется участвовать в интервью, чем человек, который хочет сказать, что он поддерживает Путина. И в результате мы видим некоторое смещение в интервью, где, как бы, заведомо такой отбор по признаку лояльности.
О.Чиж
―
Парадоксальным образом получается, что согласные активнее, чем не согласные.
К.Рогов
―
Да. Это очень понятно, особенно если мы думаем не про каких-то активных согласных и активных несогласных - этим более-менее всё равно. А если люди, которые колеблются, если у них какие-то смутные ощущения, как-то им не очень нравится, но, с другой стороны, все кругом говорят, что всё отлично, и чего я буду лезть? Легче отказаться от интервью. Тогда от интервью отказываться очень легко.И этот сдвиг, особенно когда есть такое сильное давление пропаганды, которое стигматизирует несогласных, которое там показывает «пятую колонну», то вот этот сдвиг – он начинает... Это, в сущности, характерно для многих авторитарных режимов.
Ну, вот, например, мы обсуждаем всё время и удивляемся этому рейтингу 84%. Господи, а у Ильхама Алиева в Азербайджане все 96%. Тоже бывает, да? 96% и всё прекрасно. В Китае всё время больше 90% населения поддерживает правительство. В авторитарных странах мы часто видим социологические опросы, вполне грамотно проведенные, в которых есть этот сдвиг, и это некоторая проблема публичной сферы при авторитарных режимах, эта вот публичная сфера – она искажена. У людей нету способа коммуницировать по поводу своего неудовольствия, нету способа говорить... Стигматизируется такое отношение, нелояльность стигматизируется, и человек замыкается, он не говорит об этом.
К.Рогов: В настоящий момент нет запроса на политические изменения. Есть некоторое состояние летаргии, переходности
О.Чиж
―
А, вот, Кремлю условному, совокупному образу «Кремль» в ближайший год не выгоднее ли было бы самому режиссировать какую-то политическую деятельность за пределами Кремля? Ну, в конце концов, ведь, перед выборами появится запрос на это, во-первых. А во-вторых, чего дожидаться, когда вопросы возникнут?
К.Рогов
―
Ну, несомненно, это так и будет, потому что а зачем Кириенко-то призвали в Кремль? Наверное, режиссировать политическую деятельность. Как ее режиссировал господин Володин, это выглядело очень грубо, как-то неинтересно. Сейчас есть запрос – это тоже одна из важных таких историй этого года и его итогов. Вот, реконфигурация, как я сказал, в высших эшелонах власти, выстраивание некоторой новой конфигурации, в которой есть 3 или 4 главных отряда. Первый отряд – это силовые корпорации как такая, мощнейшая колонна, подпорка власти. Второй и третий отряды – это государственная и частно-государственная олигархия, это такие есть два направления, да? Там с одной стороны, не знаю, Ковальчуки, банк «Россия», Усманов – это, как бы, частная такая олигархия. И государственная олигархия типа, вот, Сечин там и Миллер. И они еще взаимосвязаны, сложно коммуницируют между собой. Вот. Это вторая такая большая колонна.А третья колонна маленькая, но она вполне так прорисовывается. Это такая группа технократов-модернизаторов. Вот, значит, мы видим там, очевидно, в представлении Путина к этому относится в какой-то степени Вайно, новый руководитель администрации, Кириенко. Вот, министр экономики новый. Это новое поколение управленцев. Они все выглядят очень по-западному, очень импозантные такие, современно говорят. Они не имеют того грубого такого архаическо-олигархическо-вооруженного оскала, который имели многие менеджеры политической системы раньше и сейчас имеют. Это такие, вполне аккуратные люди, очень исполнительные, современные, и они должны некоторый такой модернизационный флер, модернизационную какую-то повестку включить в этот общий котел.
О.Чиж
―
Алексея Кудрина там немножко не хватает. Нет?
К.Рогов
―
Ну, Алексей Кудрин немножко в стороне от этого, потому что, если вы заметите, то там вообще происходят... Эти люди – они другие немножко. Они в отличие от тех людей, которые уходят, это были... Такую, модернизационную функцию режима обслуживали люди из 90-х годов, которые тогда были либералами. Потом они, как бы, остались либералами внутри себя, но вписались в эту новую жизнь, но они, вот, были оттуда. Но сейчас они уходят, как бы, на них нету большого спроса, а вводят вот таких от 40 до 50 людей, которые уже совершенно сформированы 2000-ми годами. У них там про них не скажешь, вот... Ну, считается, что Сергей Кириенко – либерал. Но, на самом деле, он так давно... Он некоторый менеджер, да? Он менеджер при любой системе. Он сейчас так выглядит. Не знаю, может, он развернется опять в какую-то политическую фигуру, но сейчас он выглядит менеджером, который выполнит задачу в любой системе: «Росатом? Хорошо, сейчас построим Росатом. Нужно региональные выборы делать? Хорошо, сейчас сделаем региональные выборы». Всё должно быть чистенько, аккуратно, довольно так модерново, без грубости. Но чтобы всё получилось как надо.
О.Чиж
―
Тут вот на днях телеканал «Дождь» со ссылкой на свои источники рассказывал о том, что, мол, какое-то время назад обсуждался вариант, при котором будет допущен до выборов Алексей Навальный, ну, потому что это поднимет внимание к выборам и привлечет. А сейчас они, все-таки, исходят из того, что он в них участвовать не будет, вот, как-то вот так по-простому. А чего нет?
К.Рогов
―
Да. Почему бы и нет? Я думаю, что даже если... Я не знаю, как будет на самом деле, но думаю, что вполне возможно, что эту интригу... Возможно, что решат прямо сейчас закрыть эту тему, чтобы даже не волновался народ. Ну и возможно, что эту интригу будут сохранять и дальше: то будет, то не будет, непонятно, а это принял такое суд решение, а тот такое.И, в принципе, возможно... То есть какие риски? С одной стороны, очень красиво победить Навального, да? Чтобы он получил там мало чего-то такое...
О.Чиж
―
Ну, сказать определенной категории населения: «Да вот, пожалуйста, успокойтесь».
К.Рогов
―
Да-да-да. Такой план был в 2013 году на выборах мэра. И он не очень сработал, потому что всё равно уровень мобилизации, которую организовал Навальный среди своих сторонников, был высокий. И, в принципе, он был в двух шагах от того, чтобы выйти во второй тур.
О.Чиж
―
Но одно дело, Москва.
К.Рогов: Путин обжегся на модели преемника, местоблюстителя, и он не пойдет на это
К.Рогов
―
Да. Но всё равно Навальный в этом смысле, как бы, его возможности не очень контролируемы, да? Он умеет пробивать там, где, казалось бы, всё должно идти по плану. Например, в Москве он пробил тему бабушек, да? Он совершенно, как бы... Ну, не совершенно, но в значительной степени бабушек нейтрализовал. И бабушки не были против Навального, а бабушки, наоборот, смотрели на него как на внучка, за которым, конечно, будущее, хотя, сейчас, конечно, ему рано. Но вот такие неожиданные социальные какие-то неожиданные способности расширять свою аудиторию у Навального значительные, и даже само по себе участие в кампании его может быть настолько активным, что, во-первых, оно может дать сдвиг в данных, то есть он может получить гораздо больше, чем кажется сначала, а, во-вторых, он просто может очень набрать на будущее сил и очков, и каких-то... И я думаю, что этого в значительной степени боится Путин и, все-таки, не решится на это. Хотя, безусловно, с ним это обсуждают как такой вариант.Скорее, мне кажется, найдут какого-нибудь такого, ну, а-ля Прохоров, нового такого представителя, нового статиста проигрыша от либеральной части населения.
О.Чиж
―
Вот как раз сейчас, видимо, пресс-секретарь президента отвечает на ряд вопросов и говорит, что ему неизвестно, намерен ли Владимир Путин баллотироваться на выборах в 2018 году. А вы видите вообще какие-то предпосылки к тому, что он этого делать не будет?
К.Рогов
―
Я почти не вижу таких предпосылок. То есть я буду очень удивлен, если это произойдет, это, действительно, меня поразит. Я почти уверен, что он будет баллотироваться. У него, по-моему, нету выбора, ему нужен этот срок. Он увидел, что модель местоблюстителя – она очень опасная, потому что у нас так устроена власть, что даже человек, который не собирается ничего делать, не выходить за рамки договоренностей, он начинает набирать какую-то силу помимо своей воли, да?Кстати, это по поводу менеджеров, вот этих, которые появляются у нас, группа их в высшем эшелоне. Это еще и в некотором смысле альтернатива Медведеву, да? Потому что раньше получалось так, что, вот, Путин – старшее поколение, а, как бы, преемник среди молодежи – Медведев. А теперь вокруг Путина возникает такая группа молодых, как бы, менеджеров, которые не связаны с Медведевым и которые эту модернизационную такую обновленческую, молодежную функцию Медведева перетягивают на себя. Мне кажется, это важное изменение.
Так вот я думаю, что Путин обжегся на этой самой модели преемника, местоблюстителя точнее сказать, и он не пойдет на это. И тогда ему нужен этот срок, чтобы выстроить по-новому власть, чтобы остаться и дальше таким, контролирующим ядром системы. И он будет выстраивать такую коалицию из нескольких группировок с разными интересами. И я бы не исключал, что на протяжении следующего его президентского срока будут внесены поправки в Конституцию, которые будут немножко переконфигурировать президентскую власть.
К.Рогов: Вокруг Путина возникает группа менеджеров, которые модернизационную функцию Медведева перетягивают на себя
О.Чиж
―
Ну, поживем-увидим. Спасибо большое. Политолог Кирилл Рогов и его особое мнение. Меня зовут Оксана Чиж. Спасибо.
К.Рогов
―
Спасибо. До свидания.