Максим Шевченко - Особое мнение - 2016-07-14
14.07.2016
Д.Пещикова
―
Здравствуйте! Действительно, программа "Особое мнение". Я Дарья Пещикова. Со своим особым мнением в этой студии – журналист Максим Шевченко. Или политик – как правильно теперь, Максим Леонардович?
М.Шевченко
―
Я пошел в политику, здесь официальный шаг в политику: заявил себя еще не кандидатом в депутаты, еще надо зарегистрироваться…
Д.Пещикова
―
Выдвинутый кандидат – по-моему, так называется.
М.Шевченко
―
Да, я пока заявил о своем желании собрать поддержку народа, порядка 18 тысяч подписей надо собрать в мою поддержку по 12-му округу, значит, это горный Дагестан: Хасавюрт, Буйнакск, Левашинский район, Губден, горные районы: Цумада, Ботлих, Рутул, Агульский район прекрасные, удивительной красоты места, которые, на мой взгляд, пребывают в достаточно плачевном состоянии. Не то, чтобы там совсем плохо – так тоже нельзя сказать, но там не так хорошо, как должно было бы быть, как в том месте, где живут такие трудолюбивые, прекрасные, удивительные горные и свободные внутренне люди.
Д.Пещикова
―
Вы уже много раз рассказывали, конечно, почему идете, но все-таки ваше особое мнение. Хотелось бы поподробнее, пообстоятельней, все-таки зачем, почему? Вы до этого много раз говорили, что в политику не собираетесь.
М.Шевченко: Я пошел в политику. Хочу пройти кандидатом от народа
М.Шевченко
―
Вот последняя поездка Совета по правам человека по Северном Кавказу была последней каплей, после которой я понял, что правозащитная и журналистская деятельность уже меня как бы не может устроить. Я не могу с помощью нее решить те проблемы, которые я вижу, и которые искренне затрагивают мое сердце и мою душу.
Д.Пещикова
―
Вы сейчас косвенно признаетесь, что СПЧ не особо помогает решать проблемы.
М.Шевченко
―
Нет, помогает, просто это мое решение. Помогает. СПЧ не помогает решать – это не его задача…
Д.Пещикова
―
Поднимает вопросы.
М.Шевченко – Спч
―
это не политический орган. Да, поднимает вопросы.
Д.Пещикова
―
Которые не решает.
М.Шевченко
―
Некоторые решаются, но путь до этого очень сложный. Я считаю, что в недостаточной мере задействованы все институты, в частности, законодательное собрание. И я решил попробовать себя как свободный депутат законодательного федерального собрания. Ни от какой партии я не иду, хотя несколько партий, поверьте, сделали мне предложение, в том числе, войти в федеральные списки. Я с уважением и благодарностью эти предложения отклонил, хотя по некоторым из этих партий – практически по всем: от "Единой России", «Родины», других – идут просто мои друзья, понимаете? Это я называл их не в плане рекламы, а просто перечисляя. В каждой партии практически, кроме либерально-демократической…
Д.Пещикова
―
А почему вам с партиями-то не по пути?
М.Шевченко
―
Это не мой стиль, не мой путь. Я столько лет отдал свободной журналистике, гражданскому обществу. Я просто не хочу быть частью номенклатурной системы.
Д.Пещикова
―
Зато там больше гарантий, больше шансов пройти.
М.Шевченко
―
Мне не нужны гарантии. Я хочу пройти кандидатом от народа. Если народ мне окажет доверие, то тогда я пойду бороться за места представителя народа в Государственной думе. Не в том, смысле, что партия народ не представляет, но мне не надо прятаться за какую-то систему или структуру, чтобы разговаривать с людьми. Я не хочу. Мне не надо ни теплого места, ни денег. Я на самом деле просто понимаю, что моя жизнь уже подошла к такому порогу, когда надо принимать ответственное серьезное решение, и я это решение принял.Это было исключительно мое решение, меня никто не подталкивал – предупреждаю ваш вопрос – я ни с кем не согласовывал: ни с Кремлем, ни с Махачкалой. Я, естественно, поставил в известность Рамазана Абдулатипова, сказал: «Рамазан Гаджимурадович, я собираюсь выдвигаться по Дагестану в Государственную думу». Он человек мудрый. Я знаю его много лет. Его кто-то любит, кто-то не любит, но, по крайней мере, он один из самых опытных политиков нашей страны, и человек, который, скажем мягко, в политике очень искушен.
Д.Пещикова
―
А его в известность зачем поставили? Просто в знак уважения?
М.Шевченко
―
Конечно. Он является ответственным перед президентом за этот региона. Я этот регион знаю неплохо. Регион очень сложный, непростой. Не проявить там уважение к человеку, который, собственно говоря, отвечает за многое там, это было бы неправильно.
Д.Пещикова
―
А почему именно Дагестан?
М.Шевченко
―
Потому что это самый сложный путь. Я решил пойти самым сложным путем. Я решил разбить и разломать некоторые стереотипы, которые навязаны нашему обществу. Во-первых, я считаю, что в демократическом государстве этническое квотирование на политическом уровне, на федеральном – это неправильная вещь. Есть народы, есть этносы, есть нации, есть религии как данность. Но я всегда выступал за то, чтобы кавказцы чувствовали себя в Москве, как дома. И в равной степени, я полагаю, что и русский человек на Кавказе должен и может чувствовать себя как дома. Это первая позиция, которую я решил постулировать.
Д.Пещикова
―
Собственно, в этом и вопрос: поддержал ли жители Кавказа человека некавказских кровей, как вы сами говорите, коренного москвича?
М.Шевченко: Я решил попробовать себя как свободный депутат законодательного федерального собрания
М.Шевченко
―
И вот я понял, что кровь там не имеет никакого значения, в Дагестане на этом уровне принятия решений. Когда речь идет о каких-то конкретных вещах, то, естественно, каждый поддерживает своего родственника, выходца из своего села, свой тухун, как говорят. Но когда речь идет о принципиальных вещах, таких, как свобода, справедливость, солидарность, развитие, выход из системы социальной деградации, которую мы наблюдаем, гражданское примирение, прекращение противостояния гражданского между разными группами людей религиозными, прекращение террористической войны... И вообще, как говорится, это регион один из самых опасных, с точки зрения того, что там активно действует террористическое подполье. Я, честно говоря, считаю, что я могу помочь, в том числе, в действенной стратегии национального примирения, гражданского примирения. Меня совсем не радует, что в Ираке, в Сирии находятся тысячи дагестанцев, в том числе, выходцев из того региона, где я собираюсь идти депутатом. И я считаю, что эти люди могли быть гражданами России, оставаться в стране, если бы была более демократичная, более вменяемая, более человечная система.
Д.Пещикова
―
А что их останавливает? Почему они уезжают?..
М.Шевченко
―
Работа с ними, адаптация… Потому что они получают только насилие, они получают только клеймо…
Д.Пещикова
―
То есть тот самый профучет, про который мы говорили.
М.Шевченко
―
Я не считаю, что все, кто получил профучет, не обязательно собираются уехать в Ирак. Это не так. Там десятки тысяч людей находятся на профилактическом учете. В Ирак, или в Сирию уезжают уже отчаявшиеся люди, у которых в головах какие-то радикальные идеи…
Д.Пещикова
―
Ну, а если у них в головах эти идеи, неужели что-то поменяется, если к ним по-другому относиться? Идеи-то не вытравишь.
М.Шевченко
―
Мы имеем опыт Северной Ирландии, где гражданская война этническая и религиозная шла столетиями и в 90-е годы 20-го века британское правительство сделало невероятный шаг: оно пошло на прямые контакты, на прямые переговоры с лидерами Ирландской республиканской армией. Конечно, я не провожу прямых аналогий. Честно вам скажу, между Кавказом и Северной Ирландией нет прямых аналогий. Разная специфика региональная. Но общая тенденция есть.
Д.Пещикова
―
То есть вы видите конкретный путь, по которому надо идти?
М.Шевченко
―
Да, по этому пути. Я считаю, что надо разговаривать, прежде всего. Конечно, с террористами разговаривать нельзя. Террористам надо предлагать либо сдаться, либо их уничтожать. Но масса людей, которая, может быть, обиженная или озлобленная, у которых родственники погибли или сидят в тюрьмах, которые чувствуют постоянно давление – с ними не только нужно, а с ними надо обязательно разговаривать. Это наши граждане, который мы должны вернуть в гражданское общество. Для этого это общество надо создать. Мы переходим ко второму шагу дальше.
Д.Пещикова
―
Да, да, но вот, чтобы с этим закончить. Существующая дума, которая сейчас уже уходит…
М.Шевченко
―
Ее уже нету, она завершила работу.
Д.Пещикова
―
…Существовавшая, завершившая свою работу, она оставила под конец столько законов принятых, которые не очень-то направлены на примирение какое-то.
М.Шевченко
―
Они достаточно ужесточают определенные моменты. Я без драматизации смотрю на закон. Любой закон – это всего-навсего юридическое постановление, которое так же юридически может быть дополнено, исправлено, компенсировано…
Д.Пещикова
―
Но общий курс-то понятен. Вы считаете, можно думу в другую сторону развернуть?
М.Шевченко
―
Но этой думы нет, будет другая, поверьте.
Д.Пещикова
―
Думу как орган можно развернуть?
М.Шевченко
―
Конечно. После этих выборов это будет вообще другая дума. Демократические реформы, которые проведены Володиным – на самом деле, ведь он отец этой новой демократической реформы: мажоритарные выборы, и так далее – они полностью меняю и демократизируют политическую систему.
Д.Пещикова
―
Сейчас сделаем небольшую паузу и скоро вернемся.РЕКЛАМА
М.Шевченко: Не хочу быть частью номенклатурной системы
Д.Пещикова
―
Продолжается программа "Особое мнение". В этой студии со своим особым мнением журналист и как минимум немного политик Максим Шевченко. Возвращаемся к Дагестану, к вашему участию…
М.Шевченко
―
Возвращаемся к демократической реформе, которая, я верю, даст стране совершенно новую думу, даст рабочий законодательный инструмент, в котором будет достаточно большое количество людей, которые не будут связаны фракционной жестокой или партийной дисциплиной. Я уверен, что там будет больше четырех наших классических партий.
Д.Пещикова
―
Почему вы так уверены в этом?
М.Шевченко
―
Ну, потому что я знаю, что по разным регионам страны идут очень яркие, сильные журналисты, политики. Не знаю… мои друзья, люди прошедшие… военные в прошлом, писатели. Миша Хазин идет, Миша Делягин идет, Александр Петерман в Нижневартовске, многие другие ребята. Совсем другая вообще ситуация.
Д.Пещикова
―
То есть вы считаете, что многие независимые кандидаты пройдут в итоге в нижнюю палату парламента?
М.Шевченко
―
Я думаю, что нижняя палата парламента будет в высокой степени обладать свободой дискуссии и свободой решений. Эта вероятность достаточно высока.
Д.Пещикова
―
Вот смотрите, вы, условно говоря, проходите. Спрогнозируем, потому что пока мы ничего другого сказать не можем. Вы с кем работать собираетесь? Или вы один в поле воин?
М.Шевченко
―
Когда я пройду, давайте тогда и посмотрим. Пока я не знаю. Сейчас это не является такой задачей, с кем я буду работать. Я буду работать с любыми вменяемыми людьми. В разных фракциях в разных партийных группах у меня есть знакомые, которых я считаю просто прекрасными юристами, великолепными политиками, политологами. Они есть и в «Единой России», и в КПРФ, во всех фракциях практически. Я знаю кандидатов, которые идут в думу. Если хотя бы половина надежд с этим сбудется, то дума будет очень демократической. Она и будет демократической и с патриотического крыла. И желаю и либеральным партиям успеха, если честно…
Д.Пещикова
―
То есть вы ратуете за разнообразие.
М.Шевченко
―
Я считаю, что наша страна заслужила разнообразие. Я принял решение - еще раз говорю - это было мое личное решение. И я понял, подумал, выслушал все пожелания, которые мне были от народа, все эти предложения от партий, которые поступали и из Дагестана, кстати, тоже - и подумал, что надо бы мне ответить самому на этот вызов. Вот я и пошел на этот вызов отвечать. Меня учил мой дедушка: когда очень не хочешь вставать, идти куда-то работать, то как раз именно надо вставать, идти и работать.
Д.Пещикова
―
И вы себя преодолели и все-таки решили выдвинуться.
М.Шевченко
―
Да, я все-таки решил выдвинуться.
Д.Пещикова
―
Давайте к вашей программе. Вот проект национального согласия и примирения, общего мира – вы сказали. Еще какие-то пункты?
М.Шевченко
―
Даша, я не хотел бы, чтобы тут слово программа упоминалась, потому что я не хотел бы чтобы наша передача носила рекламный характер, предвыборной. Это давайте не будем…
Д.Пещикова
―
Мы пытаемся обсудить, что вы хотите предложить своим избирателям.
М.Шевченко
―
Я, во-первых, хочу предложить людям – я не могу сейчас проводить предвыборную агитацию, поэтому давайте говорить не о том, что я хочу предложить людям – а то, как я вижу ситуацию.
Д.Пещикова
―
Что вы хотите предложить по жизни всем.
М.Шевченко
―
Как я, как правозащитник, журналист вижу ситуацию. Ситуацию я вижу таким образом, что народ уже хочет сам принимать решения. Народ готов принимать решения. Молодое поколение, по крайней мере, дагестанцев – я очень близко знаком с этим регионом – это люди, которые получили образование в лучших российских вузах: в университете Московском, в МГИМО, в Высшей школе экономики, в других вузах. Это очень сильные ребята, знающие несколько языков, с высоким уровнем профессионализма. Это новое поколение устало от коррупции, от бесконечной войны, от террористической угрозы, от того, что дороги не ремонтируются годами. Между Махачкалой и Дербентом – я ехал недавно как раз – все та же узкая дорога, по которой мчатся со страшной скоростью по этой разбитой дороге машины навстречу друг другу, и так далее.
М.Шевченко: Я всегда выступал за то, чтобы кавказцы чувствовали себя в Москве, как дома
Они готовы свои творческие силы отдать как республике, так и стране в целом. Я хочу предоставить им эту возможность.
Д.Пещикова
―
А они сейчас где живут, все эти образованные? Они возвращаются в республику свою после того, как заканчивают МГИМО, Высшую школы экономики?..
М.Шевченко
―
Где бы они ни жили… Человек не обязан возвращаться, они же не крепостные.
Д.Пещикова
―
Не обязан, конечно.
М.Шевченко
―
Но в сердце каждого дагестанца живет любовь не просто так в целом к Дагестану, а к своему еще селу. Это может быть выходец из очень маленького горного села, где 30 домов и где женщины за водой спускаются 40 минут для того, чтобы потом эти кувшины поднять наверх. Там во многих селах такая ситуация, в горном Дагестане. А человек, оттуда выходец может быть топ-менеджером крупной компании.
Д.Пещикова
―
Так, если он топ-менеджер крупной компании, почему он не позаботиться сам?
М.Шевченко
―
Вы не понимаете психологии… Сам о чем позаботится?
Д.Пещикова
―
О селе о родном, о районе, о регионе.
М.Шевченко
―
Пока нет такой ситуации, которая позволяла бы безопасно вкладывать деньги. Пока инвестиционных вложений безопасных не существует, к сожалению.
Д.Пещикова
―
Потому что там все…
М.Шевченко
―
Потому что и там и в других местах нет благоприятных нормальных финансовых институтов, финансовых инструментов, социальных инструментов, нет защищенности инвестиций. Ты начнешь строить завод – а у тебя могут его отобрать. Я знаю такие ситуации. Ты начнешь какое-то производство делать – если ты не сможешь его защитить с помощью каких-то сильных людей, с кем-то договорившись, то это вообще не защищен твой бизнес.
Д.Пещикова
―
Так это же бандитизм, крышевание и произвол.
М.Шевченко
―
Ну, это по всей стране, к сожалению, так. А что, вы открываете Америку, или вы открываете Россию для себя?
Д.Пещикова
―
Нет, я просто констатирую.
М.Шевченко
―
Поэтому, мне кажется, что по всей стране должна быть совсем другая ситуация. Должен быть благоприятный климат для творческой энергии людей. Кто-то хочет реализовать себя в бизнесе, кто-то хочет реализовать себя в творчестве, кто-то – в журналистике. Должна быть свобода слова. В Дагестане, кстати, есть свобода слова. Она оплачена кровью наших товарищей журналистов и провластных, и оппозиционных: Загира Арухова, Гаруна Курбанова, Гаджимурата Камалова, Ахмеднаби Ахметнабиева.
М.Шевченко: И русский человек на Кавказе должен и может чувствовать себя как дома.
Я хочу перемен. Я просто люблю мою родину. Вообще-то, я родился в Советском Союзе, поэтому я интернационалист по своим взглядам. Но сейчас я живу в Российской Федерации. Я хочу, чтобы она в любой ее точке была современным демократическим государством. Я не считаю России ни частью Европы, ни частью Азии, я всегда это декларировал: Россия – это особая вселенная, особый мир, особый континент, в котором проживает более чем 90 народов с разными культурами, с разными языками, с разными взглядами на мир, с разными историческими представлениями о реальности того, что хорошо и что плохо. И с этим надо со всем работать. И я считаю, что пришло время, когда нашей стране надо не просто выживать, жить согласно Конституции, в которой сказано, что Россия – социальное государство, а власть принадлежит многонациональному народу.
Д.Пещикова
―
Вы так интересно говорите: пришло время жить нормально. А до этого то есть жили плохо, и это, в общем, было в порядке вещей, а теперь пора меняется.
М.Шевченко
―
Еще раз говорю: вот эта выборная реформа – это последний клапан, - скажу ленинскими словами. Если эта выборная реформа будет провалена, если местные элиты будут саботировать демократические преобразования, которые идут из Москвы, из центра, из администрации президента, то тогда, я считаю, следующего уже шанса не будет. Это мое ясное понимание ситуации, потому что людей достало так жить, по всей стране. Достало делать вид, что все хорошо, когда не все хорошо.
Д.Пещикова
―
А вы не боитесь? Вот вы идете от региона, который вы называете одним из самых трудных. Не боитесь ли вы тех самых элит, бандитизма, что вам попытаются помешать?
М.Шевченко
―
Я никого не боюсь, сразу скажу. И я знаком практически со всеми лично представителями так называемых элит и кланов. Я сам представляю клан. Там есть клан аварский, лакский, даргинский, рутульский - разные кланы. А я московский клан. Вот я впишусь в клановую систему.
Д.Пещикова
―
Пришли московские и встали над нами. Ай-яй-яй!
М.Шевченко
―
Мы, москвичи еще своих кланов нигде и не показали. Питерский клан есть, какой-то еще есть.. А вот я представитель…, я родился в Москве, мой отец родился в Москве. Я представитель московского клана. Вот давайте договариваться… московский клан тоже.
Д.Пещикова
―
Не обидятся на вас местные кланы за такую наглость?
М.Шевченко
―
Дагестанцы понимают шутку. Дагестанцы понимают, что в жизни не надо все время сидеть с насупленными бровями и что-то такое гундосить серьезное. Я считаю, что разумные люди всегда договорятся. Дагестан – это место естественного демократического отношения людей друг к другу. Там горное общество, НРЗБ так называемое горное общество Дагестана – там никогда не было ни ханов – в горных обществах, свободные так называемые общества; как раз это мой район – ни ханов, ни князей, ни феодалов. Там всегда все решали местным самоуправлением, демократически, джамаатским самоуправлением. Вот как село постановит, так и будет. Причем это такие микрогосударства в государстве. Это удивительные древние совершенно места. Там населенным пунктам насчитываются тысячелетия. Даже неизвестно, когда они возникли. Там есть осколки языков древнейших народов: хеттов, урарту и так далее…
Д.Пещикова
―
Тогда вам не очень сложно будет, получается раз такие вольнолюбивые люди.
М.Шевченко
―
Поэтому я и считаю, что демократический выбор естественен, в частности для дагестанцев, для граждан России, скажем так, проживающих в горном Дагестане. Поэтому я и предлагаю им демократическую альтернативу.
Д.Пещикова
―
Хорошо, Максим Леонардович, еще один перерыв сейчас сделаем и вернемся через несколько минут.НОВОСТИ
Д.Пещикова
―
Это особое мнение журналиста Максима Шевченко. Еще какой вопрос у меня к вам, Максим Леонардович. Вот смотрите, вы отказались от поддержки какой-то конкретно партии, идете самовыдвиженец.
М.Шевченко
―
От поддержки я не отказывался. Я отказывался от предвыборной поддержки.
Д.Пещикова
―
От поддержки предвыборной в плане вашего выдвижения. Вы выдвигаете себя сами, но вы же понимаете, что вы теряете опять же поддержку финансовую, аппаратную серьезную. Как вы собираетесь самостоятельно решать все навалившиеся на вас вопросы? Подписи собирать, людей агитировать. У вас все равно должен быть какой-то штаб.
М.Шевченко:С террористами разговаривать нельзя. Им надо предлагать либо сдаться, либо их уничтожать
М.Шевченко
―
Конечно, разумеется. Во-первых, я использую свои личные деньги частично, скажем прямо. Пока еще никто денег мне не давал на выборы, и, честно говоря, хочу показать, что можно не привлекая огромные суммы добиться политического результата.
Д.Пещикова
―
Но надо же собирать подписи, очень быстро их собирать. Вы же в одиночку не соберете.
М.Шевченко
―
Мне хотелось бы сейчас говорить, потому что мы тут находимся на грани уже такое детализации, что это можно расценить как пропаганду…
Д.Пещикова
―
Нет, мы сейчас говорим не призывы ваши сейчас срочно всем подписывать за вас листы – нет, мы говорим про механизм. Вы же один не сможете сами собрать.
М.Шевченко
―
Вы не поверите, сотни людей предложили мне свою помощь бесплатно, сотни людей. Естественно, я считаю, что это тяжелая работа, которая должна быть оплачена. Естественно, сейчас формируется предвыборный фонд. И, естественно, эта работа будет оплачена из этого фонда. Я получил разрешение на открытие счета, и этот счет, как говориться, будет работать, безусловно, уже работает.
Д.Пещикова
―
Ну, хорошо. Не будем за вас переживать тогда, думать, что все в порядке.
М.Шевченко
―
Я хочу показать, что не надо надувать всегда щеки или растопыривать пальцы; что прямая народная демократия – это достаточно простая и эффективная вещь. Надо просто уметь с людьми разговаривать и не бояться этого. Не желать не денег, ни власти, ни славы, ни популярности, а если ты делаешь такой выборы, значит, такой выборы надо делать, чтобы сделать жизнь людей лучше, не самому стать богаче или толще.
Д.Пещикова
―
Поживем – увидим, как говорится. Не могу не спросить, хотя вы и говорите, что пока рано загадывать, что вы будете делать в думе, если туда попадете, но слушатели интересуются: «Есть ли какие-то законы, принятые думой прошедшего созыва или другими законодательными органами, которые вы бы хотели отменить, если бы попали в думу?» То есть инициировали отмену, изменения серьезные.
М.Шевченко
―
Сейчас я не готов давать такую юридическую экспертизу. Это надо серьезно готовиться к такому вопросу. И, безусловно, в ходе предвыборной кампании я расскажу подробно о тех юридических изменениях, которые я бы считал возможным инициировать…
Д.Пещикова
―
Тут спрашивают конкретно, например, про закон о запрете иностранного усыновления.
М.Шевченко
―
Я считаю, его надо доработать. Дети больные, тяжелобольные должны иметь безусловно право выезжать куда угодно за границу лечиться, усыновляться и так далее. Всем остальным надо существенно облегчить процедуру усыновления в России. Я не боюсь сказать, что я был, есть и остаюсь противником обязательного приоритета иностранного усыновления. Я считаю, что система усыновления за границу – это была просто коррупционная система во многом. Это одна из форм бизнеса была. Когда граждане России – я знаю такие примеры, и об этом говорил – не могли усыновить детей, стоя в очереди по 5-6 лет, а иностранцы, естественно, за большие гонорары юристам, соответствующим компаниям. Я ничего плохого в этом не вижу, это бизнес, в этом не было ничего противозаконного, естественно – получали такую возможность.
Д.Пещикова
―
Но при всем при этом мы знаем из статистики, что детей больных, с особенностей развития охотней брали именно иностранцы.
М.Шевченко
―
Вот. Я за то, чтобы детям больным с особенностями развития - закон на них не распространялся ни в какой мере. И я хочу, чтобы больной ребенок имел возможность лечиться, быть усыновленным, обрести семью как за границей, так и в России, в любой точке Земного шара, если родители приемные будут порядочными, нормальными, вменяемыми людьми. Но, что касается детей иных – да, здесь я выступаю, допустим, за либерализацию этого закона, но безусловный приоритет должен оказываться… За границу ребенок может уехать только в том случае…
М.Пешкова
―
Если его не берут.
М.Шевченко
―
Если здесь нет у него никаких возможностей. Но в России не создана возможность для нормального усыновления. Нет в России нормальных процедур усыновления. Невыгодно детским домам отдавать в усыновление российским гражданам. Российские граждане, которые хотят усыновить российских детей, они верующие зачастую, люде небогатые, они не могут заплатить за ребенка десятки тысяч долларов, как это могут иностранцы. Они не могут участвовать в этом бизнесе. И хотя я знаю семьи, где помимо своих трех еще двое взятых из детского дома детишек, которые обрели свою семью. Не живут в богатстве эти семьи, но живут в любви и в братстве в таком.
Д.Пещикова
―
Так часто бывает: если берут, то берут сразу нескольких.
М.Шевченко
―
Так часто бывает, но это очень сложно. Я безусловно считаю, что новый уполномоченный по правам ребенка…
Д.Пещикова
―
Я только хотела предложить: может быть, вам не в думу, может быть вам новым уполномоченным по правам ребенка?
М.Шевченко
―
Нет, я считаю, что Совет по правам человека, президиум совета, обсудив на заседании, выдвинул три кандидатуры, которые уже стали достоянием журналистов, поэтому могу сказать, что это Лена Тополева-Солдунова, это Лиза Глинка, это Яна Лантратова – все три этих прекрасных женщины являются очень хорошими кандидатами, замечательными просто. Яна работала на Донбассе, вывозила детей под огнем, спасала детей от насилия. Она вскрыла целые коррупционные, просто криминальные схемы использования детей в детских домах Читинской области. Зимой мы туда ездили. Там десятки уголовных дел заведены после ее деятельности и визита Совета по правам человека.Лиза Глинка, она очень храбрый человек. И мало того, что она создала великолепное это медицинское заведение очень тяжелое, она в Донбассе тоже всю войну просидела практически. Лена Тополева-Солдунова обладает огромным опытом социальной деятельности и социальной коммуникации. Все они три замечательные, добрые и порядочные женщины.
Д.Пещикова
―
А Павел Астахов плохим был уполномоченным? Вы считаете, правильно, что он уходит?
М.Шевченко
―
Павел Астахов совершил ошибку, для политика невозможную. Павел Астахов прекрасный юрист, великолепный юрист, неплохой писатель. Павел Астахов просто лично очень приятный человек в общении, но есть вещи, которые политику не прощаются. Вот эта фраза: «Хорошо поплавали…» - не хочу напоминать, я думаю, Павлу Алексеевичу болезненно ее вспоминать – это ошибка. За ошибки политик должен расплачиваться тем, что он должен подавать в отставку.
Д.Пещикова
―
Ну, слушайте, не первый раз уже такие фразы неосторожные не допускает. Про сморщенных женщин… Ничего.
М.Шевченко
―
Одно дело – про сморщенных женщин. Это женщины абстрактные обиделись. Другое дело – это спросить ребенка, который чудом выжил, сидящую перед ним: «Хорошо поплавала?»
Д.Пещикова
―
Но он же утверждал, что там из контекста все вырвали и все не так было.
М.Шевченко
―
Я не знаю, что вырывали, что не вырывали. Он сказал: «Мне посоветовал психолог детский» Какой психолог может посоветовать такое спросить у ребенка, я не знаю. Этого психолога надо лишать просто лицензии и права заниматься психологии. Во всем остальном у меня к Павлу Алексеевичу нет никаких претензий, честно вам скажу. Он – еще раз скажу – великолепный адвокат, великолепный юрист. Он немало сделал на этом поприще. Но это ошибка. Пусть другие попробуют себя.
Д.Пещикова
―
Пусть попробуем. Посмотрим, кто попробует. В ближайшее время узнаем.Давайте о другом. А вопрос, еще с одной вашей любимой темой связанный – с сирийским, иракским конфликтом на Ближнем Востоке…
М.Шевченко
―
Нет сирийского, иракского конфликта. Там есть чудовищное, жуткое уничтожение исламского мира западными державами, которые сначала его уничтожили с помощью авиации, артиллерии, ракет, потом оккупационных войск, потом породили там чудовищный терроризм и заявили, что этот терроризм является якобы следствием культуры, цивилизации и религии, которые там находятся…
Д.Пещикова
―
Об этом вы уже неоднократно говорили.
М.Шевченко
―
…Которые отняли у народов этой территории Шама – родину, Палестину, например, заселив Палестину мигрантами из разных стран, а коренных жителей выгнав. Вот там есть чудовищные нарушения всех человеческих, цивилизационных норм.
Д.Пещикова
―
Максим, я думаю, что наши слушатели уже многократно слышали…
М.Шевченко
―
Секундочку! Можно я договорю? Вы не бойтесь этих слов.
Д.Пещикова
―
Хорошо, пожалуйста.
М.Шевченко
―
Они создали там марионеточные какие-то королевства, в которых рубят головы, в которых унижают права женщин. Запад это все терпит абсолютно. Им на это наплевать. Им наплевать на лишение прав человеческих жителей Ближнего Востока, исламского мира, потому что оттуда на Запад идут огромные деньги. Это кошелек Запада. Запад получает из Ближнего Востока триллионы денег.
Д.Пещикова
―
Секундочку! Они заинтересованы, чтобы это никогда не заканчивалось?
М.Шевченко
―
Конечно, это их колония, это их оккупационная территория. Вы не понимаете, как это все устроено? Все границы этого региона проведены не его народами, а Францией и Англией после 18-го года. Все границы проведены неизвестно кем – кем угодно, кроме жителей этого региона.
Д.Пещикова
―
Но при этом из-за того, что там происходит на территорию Европы приходят теракты, приходит резня.
М.Шевченко
―
Сначала туда пришла Европа и Америка. Это они оккупанты, они агрессоры. Это они насадили какие-то странные, парадоксальные королевства. Нигде этого нет. Демократия имеет право быть в западном мире. Демократия имеет право быть в Японии, в Индии. Только исламский мир не имеет право на демократию, только там должны быть королевства.
Д.Пещикова
―
А что, только Запад вмешивается? Россия никогда не вмешивалась, не поддерживала свои тех, кто был лоялен и близко?..
М.Шевченко
―
Россия не проводила границ, не разделяла народы Ближнего Востока, не оккупировала эту территорию. Все, что делал Советский Союз – что делала Россия, мы еще посмотрим, пока Россия просто поддержала Асада…
Д.Пещикова
―
Ну, там войска, вообще-то, были.
М.Шевченко
―
…Что я считаю, в принципе обязательно надо было делать.
Д.Пещикова
―
Сейчас про советское время сказали. Войска там были? Были.
М.Шевченко
―
Да не в войсках дело. Это не была оккупация.
Д.Пещикова
―
Помогали, да.
М.Шевченко
―
Советский Союз помогал социальному развитию этих стран. Советский Союз помогал созданию этих школ, социальных институтов, больниц. Не верите мне – поговорите с сотнями уже немолодых людей, которые там работали, чем они там занимались. Они помогали, были консультантами по экономике, по сельскому хозяйству. Может быть, это архаичным сегодня кажется, но в середине 20-го века это не было архаикой. Это был шаг вперед для этих народов. Советский Союз вкладывался в социальное развитие Ближнего Востока. Может быть, кто-то лучше мог сделать, но нет, ничего подобного.
Д.Пещикова
―
Но были и военные, которые поддерживали в конфликтах внешних страны, где они были расположены.
М.Шевченко
―
Военные, которые защищали суверенитет этих стран. Допустим, военные вмешались для защиты Суэцкого канала, когда Суэцкий канал, который находился почему-то под контролем западных государств, был национализирован Насером. На этот Суэцкий канал, на Египет напала Англия, Франция и Израиль. Вот Советский Союз защитил кого? Он же защитил не право иностранных государств владеть Суэцким каналом, а право Египта владеть Суэцким каналом. Советский Союз всегда стоял на позициях национального суверенитета.
Д.Пещикова
―
Ну, хорошо. На самом деле, мы очень далеко ушли от того вопроса, который я хотела вам задать. Я спросила вас о другом…
М.Шевченко
―
Я вам говорю еще раз, в чем причина ужаса Ближнего Востока…
Д.Пещикова
―
В том, что туда полез Запад.
М.Шевченко
―
Пока этой территории не позволят иметь такие же правила, которые имеет западный мир демократический, там будет воспроизводиться терроризм. Как только побеждает где-то какая-то партия демократически, неугодная колонизаторам – в Палестине или других местах – ее сразу объявляют вне закона, террористической и, как говорится, пытаются смести с лица земли.
Д.Пещикова
―
Я вообще, вас хотела спросить о судьбе аш-Шишани, про которого в очередной раз говорят, что он убит…
М.Шевченко
―
Откуда я знаю, про судьбу аш-Шишани? Я могу только по Фейсбуку об этом судить.
Д.Пещикова
―
Если он, действительно, убит, насколько это поменяет ситуацию в регионе?
М.Шевченко
―
Я не считаю, что это поменяет ситуацию в регионе. Аш-Шишани, он, во-первых, не чеченец никакой. Он имеретинец. У него отец имеретинец, у него мать кистинка. А у большинства народов на земле национальность считается по отцу, а не по матери. То есть отец у него грузин. Он, вообще-то грузин. Я прочитал про него какие-то фантастические сведения. Он, вообще-то, гэрэушник. Был грузинским гэрэушником. Грузины прекрасно знают, кто он такой. Знают его отца, и помнят его многие…
Д.Пещикова
―
Но вот сейчас, к сожалению, нам на этом моменте и придется завершить разговор.
М.Шевченко
―
А его убили и убили – появиться новый террорист. Я не считаю, что убийство что-то решило.
Д.Пещикова
―
Вот вы дали ответ на мой вопрос. Спасибо большое. Это было особое мнение журналиста Максима Шевченко.