Виктор Ерофеев - Особое мнение - 2016-05-25
О.Чиж
―
19 часов и 8 минут в Москве, всем добрый вечер, это программа «Особое мнение». Меня зовут Оксана Чиж, особое мнение сегодня представляет писатель Виктор Ерофеев. Здравствуйте.
В.Ерофеев
―
Здравствуйте.
О.Чиж
―
+7 985 970-45-45 – это телефон для ваших SMS-сообщений, в которых можно писать вопросы, задавать их, обязательно самые интересные я в этом эфире зачитаю. Но кроме того Twitter-аккаунт @vyzvon и сайт «Эха Москвы» - они тоже к вашим услугам и ими тоже можно пользоваться.Ну, конечно, главная новость последнего времени – это обмен, который сегодня состоялся. И Евгений Ерофеев и Александр Александров вернулись на свою родину, а Надежда Савченко – на свою. А вы вообще верили, что он, все-таки, состоится по той логике, в которой развивалась эта история последние 2 года?
В.Ерофеев
―
Нет, по той логике изначально я не верил, потому что было понятно, что нужна агрессия, нужно напряжение, противостояние и так далее, и так далее, совершенно никаких гуманитарных актов, заключения гуманного гуманитарного конвоя, который тоже был не совсем гуманитарный. Вот.Но дело в том, что вопрос произошел в каком-то застое, таком, в общем, характерном для нашей родины, таком, пошумели-пошумели, потом застоялись. И в этом застое, конечно, со всех сторон пошли нажимы и европейские, и заокеанские, и экономические, и стало понятно, что где-то можно что-то на что-то поменять. Вот там чего-то, вот, уже просовываются евробонды и вообще чего-то такое туда, значит, как-то складывается, в общем, открываются какие-то щели. Ну и, соответственно, в общем, там тоже говорят: «Давайте делитесь, давайте нам тоже чего-нибудь».
Я считаю, что это большое событие, что Савченко на родине. Я считаю, что она удивительно мужественный человек. Даже я бы так сказал, она удивительный человек мира. Не просто Украины, не просто нашего славянского племени, а просто человек, который выстоял, и я представляю, под какими она находилась тяжелыми ударами, какие испытания. И я Надежду искренне поздравляю с победой, именно с победой, что она выстояла. И всегда был уверен, что она невиновна, что ее с мешком привезли в Россию, что это была, конечно, месть за погибшего журналиста. Я, естественно, тоже сочувствую близким журналиста, сочувствую его родителям. Однако, Савченко к этому, очевидно, не имела никакого отношения.
Ну а теперь самая-то беда заключается в том, что ее встретили как героя и, видимо, у нее, если она не ошибется, будет достаточно серьезный шаг, движение в политику, большую политику. Вот. А здесь, наверное, этих встретят не весело.
О.Чиж
―
А вот это самое интересное. Перед этим эфиром я зашла на один из информационных ресурсов – там висит главной новостью материал под заголовком «На Украине Савченко встретили как национального героя», а рядом с ним материал с другим заголовком. В кавычках «Бойцы ГРУ» вернулись в Россию. Их встретили жены». Почему такие разные встречи-то?
В.Ерофеев
―
Ну, потому что вот эти российские ребята – они оказались лузерами. Ну, во-первых, они попались. Во-вторых, они крутили-вертели, сначала сказали, что они из ГРУ, потом отрицали, и вообще ничего героического в этом не было. Совершенно ничего не было. И еще их, наверное, как следует тряханут и проверят. И не знаю, поедут ли они окончательно домой или только ненадолго, потому что, конечно, я думаю, ими все недовольны. Ими абсолютно все недовольны. Вот.Ну, это не раз так было, потому что мы знаем, что военнопленные после Второй мировой войны, миллионы оказались в лагерях сибирских. В общем, только единицы оказались на свободе. Ну или прятались. Вот, мои друзья рассказывали, что их родители полтора года сидели на лавке на улице Рю Дарю в Париже, потому что в церкви русские, все-таки, не заходили, и те околокоммунистические комиссары, которые выгоняли русских на родину.
Это вообще всегда очень печально, потому что мы любим родину, а родина нас абсолютно никогда не любила. И, видимо, еще не скоро будет любить.
О.Чиж
―
Вот, вы в начале своего ответа сказали, что ничего героического в их делах не было, да? Но, ведь, если мы встанем на ту версию, по которой они являются бойцами ГРУ, что на официальном уровне отрицается, получается, что они выполняли свой долг, да? Вот, они как определенная категория людей в этой стране дают... Не знаю, как у них происходит присяга, но они дают определенное обещание государству и выполняют его. Ну, то есть получается, что они-то как раз верно служат.
В.Ерофеев
―
Но я не думаю, что это так, потому что там, все-таки, гибридная война, а не просто война. И на этой гибридной войне, очевидно, существуют какие-то системы договоров, да? Они им говорят: «Мы будем тебе платить, но за это ты отказывайся от того-то, от того-то». И, в общем, они получаются, как бы, наемники своей собственной страны, что, в общем-то, тоже совершенно парадоксальная и, мне кажется, малоприятная история.Если освобождение Савченко считать первым шагом, я его очень приветствую. Просто, все-таки, есть разные вектора. Можно сказать, что, все-таки, есть вектор войны, а есть вектор некоего гуманитарного такого действия. Если не считать, что это первый шаг в эту сторону, то, конечно, там надо обязательно закрывать этот весь вопрос, потому что это страшная рана на теле Европы, это гниение и смрад, и с этим надо заканчивать. Все-таки, каждое государство имеет право оставаться в своих суверенных границах.
О.Чиж
―
К Надежде Савченко мы сейчас еще вернемся. Но что касается Ерофеева и Александрова, как было бы справедливо поступить? Вот, они сейчас вернулись на родину непонятно, в каком статусе, непонятно, что с ними будет дальше. А как нужно было бы?
В.Ерофеев
―
Да нет, я думаю, нужно так, как и поступили. А чего с них взять? Дело в том, что, ведь... Понимаете, в чем проблема русского солдата? В том, что он взаимозаменяемый, он не личность. Это как говорил Конев, да? Что «нарожают бабы других». Вот таких Ерофеевых и Александровых можно нарожать тысячи. А вот Савченко – нет. Потому что так случилось, что страна не прошла через какой-то, вот, тот самый важный фильтр Ренессанса и дальше, и дальше. Я имею в виду во всем своем масштабе страна не прошла. И люди, в общем, у нас всё равно взаимозаменяемы, как это ни печально. И взаимозаменяемы сталинисты, и взаимозаменяемы часто и либералы тоже.И из-за этого получается, что эти люди вообще ни за что не несут ответственность. Они безответственны от своей природы. Ну, вот, они попались. Попались бы другие Ерофеевы, третьи, десятые, Александровы. Вот. Ну и, вот, они, наверное, даже толком ничего не расскажут и вообще ничего не... В общем-то, они, на самом деле, наверное, и не поняли, что, зачем и почему с ними случилось.
О.Чиж
―
А это разве проблема русского солдата, только русского солдата то, что он условно не личность? Ну, вроде как бы, сама идеология того, что солдат – человек служивый, он только часть машины. Разве нет?
В.Ерофеев
―
Нет. Ну, у человека может быть функция солдата как функция офицера или, вот, радиоведущего как у вас сегодня и вообще по профессии. Но человек есть человек, то есть он, как бы, вбирает эту функцию в систему всех остальных своих координат. Вот.Я совершенно не говорю, что русский солдат – это плохой солдат. Наоборот! Это такой солдат, который не боится смерти, потому что, в общем-то, вместо него встанет еще 10 других солдат. Это солдат очень сильный и этот солдат победил и покорил Европу. Немецкий солдат просто оттого, что отчаянно боялся смерти, до визга и любил получать в окопах кофе, он, конечно, проиграл русскому солдату. Так что с точки зрения, скажем, войны русский солдат, может быть, один из самых сильных в мире, а, может быть, даже самый сильный. А, вот, с точки зрения как раз гуманитарной позиции тут у нас есть вопросы.
О.Чиж
―
Это особое мнение Виктора Ерофеева. Сейчас небольшая пауза, скоро вернемся.РЕКЛАМА
О.Чиж
―
19 часов 20 минут в Москве, это программа «Особое мнение», особое мнение сегодня представляет писатель Виктор Ерофеев. +7 985 970-45-45 – телефон для ваших вопросов.Вот, мы уже упоминали о том, что, на самом деле, Надежду Савченко встречали и в аэропорту Борисполь, и на улицах совершенно как героя. И сама она тоже, в общем, выступила с определенными словами, и среди прочего было сказано следующее. Она говорит о том, что хочет, чтобы люди стремились к миру, а не к войне, но, к сожалению, иногда мир возможен только через войну. Бывает такой рубеж, после которого другого пути нет. А вы с этим согласны? Действительно, мир иногда бывает только через войну?
В.Ерофеев
―
Ну, когда вы говорите слово «иногда», тогда немедленно можно соглашаться, потому что иногда совсем можно согласиться. В какой-то момент «иногда» - это становится ключевым словом. Но мне кажется, что вообще вся эта схоластика, что мир через войну или война через мир – она не работает. Мне думается, что вообще то, что случилось 2 года назад, это чудовищное событие на несколько веков (вот этот конфликт между Украиной и Россией). И, конечно, тут я его вижу как просто безумие. Просто безумие. И чтобы примириться, надо сделать всё. И... Не знаю. Конечно, в общем, наверное, надо думать о том, что наши бравые Ерофеев с Александровым, наверное, и до Киева бы дошли, если бы захотелось кому-то. Но с другой стороны, лучше бы просто успокоиться и начать выстраивать отношения с Украиной.Украина, по-моему, готова на это. Тоже, естественно, не вся Украина и не на всё готова, но, в принципе, она выходит на какие-то договорные нормы, и пора вообще с этим закругляться. Вообще, как я говорю здесь на «Эхо Москвы», вообще пора курс менять, все-таки.
В.Ерофеев: Наши оказались лузерами. Они попались и сначала сказали, что они из ГРУ, а потом отрицали
О.Чиж
―
Так? Ну-ка?
В.Ерофеев
―
Ну как? Курс. Не в смысле переворот государственный, а курс надо менять. Ну, вот, значит, я смотрю, что мой коллега Гандлевский сорвал, значит... Что там он сорвал? Приклеенный к стене в метро...
О.Чиж
―
Что-то со Сталиным, да.
В.Ерофеев
―
Со Сталиным, да? Какой-то А4. Его тут же, значит, схватила полиция. Так что ж получается, что у нас уже окончательно реабилитировали Сталина? Что у нас он опять стал великим вождем нации? Так тогда почему трусливо об этом не объявить? Это будет одна смена курса, но курса этого я не хочу.Наоборот, я хотел бы сказать о том, что победа Сталина – это будет победа коммунистов. Не Кремля, а коммунистов. И Кремль напрасно гладит по голове тех, кто предлагает реабилитировать Сталина.
Вообще тут надо было бы поточнее и пояснее, и вообще еще раз надо вспомнить о том, что мы присоединим, все-таки, своей основой к европейской цивилизации – я имею в виду не нашу ментальность деревенскую, а основы нашей культуры. И Пушкин говорил о том, что у нас единственный европеец в стране – это наше правительство, - говорил Пушкин, так достаточно, ну, я бы сказал, оптимистически-иронически. Так было бы хорошо, чтобы в Кремле иногда вспоминали слова Пушкина и...
О.Чиж
―
И были европейцами?
В.Ерофеев
―
...и старались найти какие-то контакты с европейцами. Я думаю, там не каждый второй будет.
О.Чиж
―
Мне кажется, там есть ряд людей, которые это воспринимают как ругательство вообще «Ты европеец».
В.Ерофеев
―
Ну, приказали вспоминать Европу как ужас и ругать ее, и считать ее ругательством. А настанут другие времена, и... Вспомните 1954-й, 1956-й год, все те, которые на коленях стояли перед Сталиным, вдруг поменяли и побежали в другую сторону.
О.Чиж
―
Да. Но, ведь, это происходит, когда разрешают.
В.Ерофеев
―
Так я поэтому и говорю.
В.Ерофеев: Поедут ли Ерофеев и Александров окончательно домой или ненадолго? Потому что ими все недовольны
О.Чиж
―
Вот сейчас, вот пожалуйста, вот вам свобода встать с колен.
В.Ерофеев
―
Наверное, надо тут и поменять этот курс, потому что, все-таки, вот эта вот такая вялотекущая идеология, которая говорит «Давайте всех примирим», да? Вот, я слышал такое от разных людей, начиная от Соловков и кончая здесь в Москве, что вот, в общем, и белые хороши, и красные хороши, и Сталин хорош, и, значит, его расстрелянные жертвы хороши. Но это же бред собачий. Это не может такого быть, когда один палач и он уничтожает лучшее, что есть в народе, оболванивает народ до такой степени, что 86% аплодируют палачу, который оболванил народ (то есть, по сути дела, выполнил свою миссию, которую задумал). И после этого у нас встает вопрос, что делать дальше. Ну, что делать дальше? Наверное, все-таки, определиться со Сталиным, твердо определиться. Нет, я не скажу, что мы его любим. Так тогда пусть они тоже во весь голос это скажут, чтобы было понятно. Но, во всяком случае, хватать поэта за то, что он протестует против Сталина и там где-то в публичном месте в метро срывает портрет, ну, мне кажется, это, действительно, дорога в ад. Да он, кстати говоря, по-моему, это и сказал сегодня, что это дорога в ад.
О.Чиж
―
Но, ведь, с другой стороны, это, ведь, тоже не очень честно ждать какого-то одобрения и какого-то постоянного вектора «Вот, кого мы сегодня любим, а кого мы сегодня не любим». Наверное, дело-то вообще-то обычного человека, ну, как-то больше узнавать о предмете, прежде чем о нем судить, да? Вырабатывать какую-то свою точку зрения, а не дожидаться очередного, там значит, общественного решения, как мы теперь относимся к истории.
В.Ерофеев
―
Ну, с точки зрения Возрождения вы правы. Но у нас его никогда не было. Поэтому получается, что есть некоторые люди такого, возрожденческого какого-то характера как, наверное, вы и многие на «Эхо Москвы», и которые говорят «А подождите, давайте мы... Тут надо включать...» Потому что после Возрождения был такой серьезный период Просвещения, и этот как раз период привел к тому, что идеи возрождения – они каким-то образом вошли в массы, да? В массы Европы.У нас этого не получилось, потому что мы как-то запоздали с крепостным правом. Да потом Советский Союз совершенно не формировал такое личностное сознание. Вот мы, как бы, привнесли.
В.Ерофеев: США состоят из 2-х кругов культурного кровообращения, а не как считается, что глупость циркулирует постоянно
Поэтому здесь если пропаганда работает с населением абсолютно как такой торт радостный, праздничный разрезается по случаю Сталина и мракобесия, то разверни эту пропаганду в сторону европейских ценностей и начнется спотыкание. То есть тут надо более серьезно, более внимательно продумывать сначала программу, а потом уже те шаги, которые вы предлагаете. Потому что эти шаги можно только предлагать тогда, когда есть, куда и к чему, и к кому обратиться. А сейчас на этом фоне нету.
Сейчас это должно быть включено в какую-то систему просвещения, причем именно включая и телевизионную. И это еще должна быть (сейчас скажу страшную вещь), это должна быть некоторая система принуждения.
О.Чиж
―
К просвещению?
В.Ерофеев
―
К просвещению. Ну, принуждение не в смысле под автоматом, а просто к тому, что ты пойди и продумай. Ну, Петр резал бороды? Резал. Это неправильное движение. Но то, что чего-то его раздражало и он хотел через это перейти...А я помню хорошо, как Немцов в 90-е годы у меня где-то на дне рождения говорил: «А скажи, вот, врать народу можно или нельзя?» Я говорю: «А как ты думаешь?» Он говорит: «Нельзя». Я говорю: «Ну, вот с этой идеей ты, вот, и будешь крутиться всю жизнь».
О.Чиж
―
Может ли политик не врать народу? Мне кажется, идеальный мир же.
В.Ерофеев
―
Ну, вот, дело в том, что Немцов был идеалистом замечательным.
О.Чиж
―
Принуждение к просвещению. Вот, люди, которые просвещены, они же государству-то не выгодны. Они зачем ему такие?
В.Ерофеев
―
Смотря, какое государство. Ну как? Есть государство, которому выгодно, как раз именно такие люди и нужны, именно таких людей и приглашают, и говорят «Идите к нам. Мы вам еще дадим денег. У вас столько денег, а мы еще вам добавим». Нет, есть государства, которые готовы с просвещенными людьми работать, а у нас просто получилось так, что у нас достаточно сильная была каста (она называлась «интеллигенция»), и я помню, когда она еще была прекрасная и очень выпуклая. Ну а сейчас вот оттого, что смешалось много разных ценностей, о чем можно специальную передачу сделать, она тоже (эта интеллигенция) так, поблекла, и довольно сложно работать с ней. Сложно.
О.Чиж
―
Хм. В эфире программы «Особое мнение» писатель Виктор Ерофеев. +7 985 970-45-45, самые интересные ваши вопросы я обязательно задам. Ну а после небольшой паузы сейчас несколько минут скоро мы вернемся.НОВОСТИ
О.Чиж
―
19 часов 34 минуты, это программа «Особое мнение». Меня зовут Оксана Чиж, особое мнение представляет писатель Виктор Ерофеев. Мы заговорили до перерыва об интеллигенции и о том, как вообще происходят эти механизмы, ну, какого-то и сплочения, и разобщения, и просвещения в обществе. Вот тут сегодня была новость о том, что почти 500 литераторов американских подписали электронную петицию фактически против Дональда Трампа, в которой говорят: «Суть американского эксперимента с самого начала заключалась в том, чтобы сплачивать людей, а не стравливать их друг с другом». И кажется, что это нормальная история, когда есть люди, которые что-то значат в своей стране как писатели, как творческие деятели, как актеры, и их волнует то, что происходит. Ну, потому что когда один из лидеров гонки там говорит про то «Вот эти плохие, эти к нам приезжают – их вообще не надо пускать. Здесь мы построим стену» и так далее. Но у нас-то этого почему-то нет. Хотя, интеллигенты никуда не подевались.
В.Ерофеев
―
Ну, у нас тоже что-то есть. Не так всё плохо. И у нас довольно сильный творческий потенциал в стране и был, и остается, и, я надеюсь, еще прибудет. Нет, наша страна талантливая, гораздо более талантливая, чем государство наше. Поэтому я бы тут не так уж пессимистически на это смотрел.
В.Ерофеев: Понимаете, в чем проблема русского солдата? В том, что он взаимозаменяемый, он не личность
Что касается американцев, мы очень плохо знаем Америку. Я где-то, вот, в начале 90-х годов туда всё время ездил преподавать русскую литературу в разных университетах, и убедился, что, в принципе, Америка состоит из двух кругов культурного кровообращения, а не один как у нас считается, что глупость циркулирует так постоянно.
Там есть, значит, одно понятие успеха – оно как раз прокручивается через всю страну и захватывает всех. Но там есть еще такое понятие как человеческое счастье, которое включает в себя, как ни странно, идею порядочности. Вот таким человеком был Артур Миллер. Кстати говоря, 4 года он прожил с Мэрилин Монро. И я его знал, и вот я думаю: «Вот интересно. Прямо, вот, человек, который антиреклама такой глупости». И, конечно, таких людей в Америке много. Ну, их не миллионы, но вот эти 500 человек – они как раз принадлежат к этому малому кругу. Их там объединяют некоторые вещи. Ну там, допустим, журнал «The New Yorker», который, в общем, вот это формирует. Ну, отчасти, но тем не менее. Это хороший журнал. Когда ты в Америке, если ты его читаешь, то ты, как бы, включаешься вот в этот малый круг. Я там имел счастье писать в него и я видел, как это, в общем, прямо скажем, неплохо растворяется в сознании вот этого вот круга.
Так вот эти люди – это подвижная такая, активная среда. И действительно, они не могли не прийти в ужас от того, как идет нынешняя гонка. Но с другой стороны, дело в том, что, как правило, они все придерживаются такого, гуманистически-либерального взгляда. И вот с этой точки зрения тоже не всё получалось в Америке. И с точки зрения консервативной не получалось. То есть какое-то было ощущение у меня, например, когда я... Я там часто бывал (просто ездил туда как заведенный). Такое было ощущение, что что-то должно прийти из будущего. Мне казалось, что из будущего должно было прийти что-то интересное.
О.Чиж
―
Что вы имеете в виду? А...
В.Ерофеев
―
Ну, как бы, решение должно... Решение, ну, вот этих, тех, которые на социалке, которые в городах ничего не делают и вообще только вот это... Вот тех инуитов, эскимосов на Аляске, которых я видел, которые абсолютно разложились (не при американских дипломатах будет это сказано). Ну и так далее. Там, действительно, какие-то есть пласты разложения. Я думаю, что они придут, потому что ни либеральная, ни консервативная точки зрения не могли вытащить эту проблему.Ну, вот, вместо, значит, хорошего дяди пришел монстр абсолютный с золотыми квартирами, домами, который порвал просто как пес политкорректность. Ну, в общем, действительно, невероятное дело. И с точки зрения как раз закона джунглей он прав, потому что, действительно, и те лицемерили, и эти лицемерили, и те врали, и эти врали (я имею в виду консерваторов и...).
О.Чиж
―
Но тут приходит парень, который всё своими именами называет.
В.Ерофеев
―
А тут приходит, который всё называет своими именами, но ничего не сделает, потому что эти-то продвинулись достаточно далеко. Там нужен другой совсем парень, вот, с той идеологией, которую поддерживает (НЕРАЗБОРЧИВО). А этот пришел из джунглей, причем из джунглей прошлого. То есть это такая, как бы, отрыжка прошлого.Конечно, это будет, с одной стороны, позор Америки, если он придет к власти. Ну, ничего страшного – там они переживут 4 года этого позора. Но позор будет страшный Америки.
В.Ерофеев: Вот таких Ерофеевых и Александровых можно нарожать тысячи. А вот Савченко – нет
Но с другой стороны, это хороший такой звонок для и консерваторов, для республиканцев и для демократов, и для интеллигенции, и для этих ребят, моих коллег (500 человек), и для журналистов из «The New York Times», что надо просто включать мозги.
Я тоже не раз и не два писал для «The New York Times» - меня там цензурировали гораздо больше, чем в «Новом мире» советском. Потому что ты должен там писать только то, что соответствует либеральной гуманистической доктрине. А если ты там начинаешь куда-то ходить... И получалось смешно. Я писал для «Herald Tribune» (это международная версия «The New York Times»), и они пропускали это без единой помарки. Потом они мне звонили в Москву и говорили: «О!..» Как они всегда такой энтузиазм проявляют чудовищный и говорят: «Потрясающая статья, мы ее берем! Только вот это надо». И присылали... И тут всё то, что мне казалось самое важное, всё улетало куда-то. И просили исправить. И я отказывался править. И тогда они печатали, выбросив всё это, и писали: «К сожалению, не было места».
О.Чиж
―
Ну, не поместилось, это бывает.
В.Ерофеев
―
Не поместилось, да. И, вот, в конце концов, не поместилось вот то, что не хватило в эту систему, и вот на этом месте как раз (ну, не на моем, а на этом пустыре) вырос вот этот не Трамп, а тромб.
О.Чиж
―
Но интересное дело, получается, что Дональд Трамп – это такая прививка от простых решений в случае победы.
В.Ерофеев
―
Нет, это человек из джунглей, но он ничего не решит. Потому что я еще раз говорю, что он человек не из будущего, он человек из прошлого. То есть просто в прошлом там всё то, что он называет, называлось своими именами. А потом пришли люди, которые сделали такие косметические, такие макияжи сделали. Вот. Они думали, что проскочим с макияжем. И где-то проскочили, а где-то застряли.Вообще эта тема, как ни странно... Вот, казалось бы, огромная страна с огромным количеством мозгов. И всё равно было видно, как то там, то сям она зависала, и я глубоко этому сочувствовал, потому что там, действительно, невероятная энергия и там очень много делается для того, чтобы эта страна стала страной будущего. Но вот тут, видите, что-то не получилось.
О.Чиж
―
Это особое мнение Виктора Ерофеева. Слушатели просят вас прокомментировать еще одну тему. Вы, наверное, знаете о статье, которая была опубликована в «Новой газете» о так называемых «Группах смерти», группах в социальных сетях, в которых среди прочего общались подростки и, как полагают авторы этого материала, в которых подростков склоняли к суициду. Вот сегодня пришла новость из Омска, правоохранительные органы, которые начали заниматься этой историей, накануне они говорили, что ищут женщину, которая упоминается в этой публикации, имеет отношение к этим группам под псевдонимом «Ева Рейх». А сегодня стало известно, что это 13-летняя девочка.Сейчас следователи ищут других людей, которые могли ее наставлять всяческим образом, в том числе совершеннолетних. Но Илья вас спрашивает: «Вообще есть ли какой-то мотив у этих людей? Можно ли предположить, что вообще в голове у человека, который создает это?»
В.Ерофеев
―
Ну, тут две группы людей. Одни, значит, совершают самоубийства, а другие их подталкивают. Да? Вот те, кто подталкивают вот с этими китами и со всеми этими удивительно страшными вещами, ну, это, в общем, конечно, те манипуляторы, которые есть в человечестве на самых разных уровнях. И есть люди, которые подталкивают людей к войне, и к убийству, и к насилию, а есть люди, которые получают удовольствие от того, что люди совершают самоубийства. Вообще мы очень плохо знаем человека и, в общем, наше гуманистическое сознание выносит человеку сразу положительные отметки, и приходит в ужас, когда эти положительные отметки не соответствуют самому человеку.Поэтому такие есть люди, и они есть вот в этой запрещенной организации ИГИЛ, которые просто получают удовольствие от казни, удовольствие от того, что они убивают и получают при этом большое количество аплодисментов от таких же, как они.
А вот те, которые кончают жизнь самоубийством, вот это другая часть людей. Мы все знаем, что такая волна самоубийств прошла после «Вертера» Гётевского и не только после него. И здесь надо понимать о том, что психика человеческая очень хрупкая, слабая часом, и поэтому с этим тоже надо работать. Ну и вот получается, что не работает.
Но так, чтобы кричать «Не смейте об этом писать! Не смейте это пропагандировать! Давайте это всё закроем, и тогда будет этого меньше, то есть зароем эту проблему в землю», ну, это такое решение советское, по-советски мы знаем, чем это всё кончается. Кончается это позорным распадом всей системы.
О.Чиж
―
Ну, вот, что касается вот этой природной страсти в человеке к жестокости. Одно дело, когда речь идет о войнах – не важно, войнах за деньги, войнах за господство, войнах за религии и так далее. Но тут-то речь идет о детях. Это не должно произойти что-то более глобальное как в...
В.Ерофеев
―
Послушайте, Оксана, ну, вы спрашиваете человека, который начал писать вообще с анализа Маркиза де Сада. Почитайте – он там уничтожал детей тоже с превеликим удовольствием. Там всё это было. Это XVIII-й век, и Сад всё это прям показал рукой и пальцем, и не знаю чем угодно, своим членом на это указал. Сказал: «Вот. Это всё будет». И это было, и всегда было, и никаких тут войн. Просто есть жестокость, которая находится за чертой нашего с вами разумения. А есть еще другие люди, третьи, пятые-десятые. А есть люди, которые могут быть нормальными, а потом пошли служить в Гестапо и сошли с ума. Или в полицию в какую-нибудь большой такой, необъятной страны. Не знаю, как ее назвать.
В.Ерофеев: С точки зрения войны русский солдат, может быть, один из самых сильных в мире, или даже самый сильный
О.Чиж
―
На каком-то частном своем уровне вы понимаете, как вот сейчас, в 2016 году, когда мир уже совершенно другой (его изменил интернет), как разделить, как оградить ребенка от того, что ему может принести этот мир?
В.Ерофеев
―
Это серьезный вопрос. Я думаю, что, действительно, это испытание (Интернет). Перед человечеством ставили самые разные испытания в течение всей истории. Вот еще одну поставили такую интересную проблему (Интернет). Это, конечно, серьезная и страшная проблема. Она, с другой стороны, ну, просто изобилие удовольствия и сладостей, и вообще секс и взаимопонимание. А с другой стороны, это вот тоже приглашение к убийству.
О.Чиж
―
Виктор Ерофеев и его особое мнение были в эфире. Меня зовут Оксана Чиж. Спасибо вам большое.
В.Ерофеев
―
Спасибо. До свидания.