Шод Муладжанов - Особое мнение - 2016-04-12
12.04.2016
И. Воробьева
―
Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Сегодня в студии радиостанции «Эхо Москвы» главный редактор «Московской правды» Шод Муладжанов.
Ш. Муладжанов
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
Платите ли вы взносы на капремонт?
Ш. Муладжанов
―
А куда же я денусь.
И. Воробьева
―
А вы считаете это справедливым?
Ш. Муладжанов
―
Вы знаете, я считал бы справедливым, если бы собирали действительно как многие предлагают и настаивают на капитальный ремонт того дома, где живешь. Собственный он, не собственный это другой вопрос. А если ты действительно участвуешь в сборе денег на будущий капремонт дома, где не просто живешь, а способствуешь его амортизации, это как-то справедливо. Хотя конечно, как любому нормальному человеку мне бы хотелось, чтобы это делалось за деньги муниципалитета, коммунальные какие-то деньги. Но если есть такая необходимость, то наверное можно поучаствовать. А вот этот сбор анонимный в некий общий котел, вот это мне не нравится никак.
И. Воробьева
―
Тем временем Конституционный суд сегодня признал законными и взносы на капремонт, не противоречит Конституции и система общего котла, которая позволяет аккумулировать средства для других домов, она тоже конституционна. Но при этом Конституционный суд сказал, что местные власти обязаны проинформировать граждан, что они могут выбрать альтернативный механизм финансирования, когда деньги будут поступать на специальный счет. Одного конкретного дома.
Ш. Муладжанов
―
Мне повезло там, где живет моя семья, именно по такой схеме собирают деньги на капремонт. У нас было собрание жильцов дома. И совет дома у нас мудрый, женщина толковая руководит и было принято такое решение, деньги собираются на спецсчет. Я думаю, что это правильный путь. Повторю, никому неохота лишние деньги ни на что тратить такое, тем более не очень понятно, когда это все состоится, но если это необходимо, то лучше все-таки на себя, а не на кого-то собирать деньги.
И. Воробьева
―
А у вас дом в нормальном состоянии в целом?
Ш. Муладжанов
―
Да. Он недавно пережил капремонт сравнительно, он до этого был в неплохом состоянии. А сейчас в совсем хорошем состоянии. И думаю, что раньше, чем лет через 20 его никто капитально ремонтировать не будет.
И. Воробьева
―
То есть деньги сейчас, а капремонт когда-нибудь.
Ш. Муладжанов
―
Да, и тут возникает вопрос, а вот как с этими деньгами все будет. Будут ли на них проценты начисляться. Они же все-таки лежат в банке. Как быть с инфляцией. С тем, что стоимость капремонта, вот представим себе, что не дай бог рубль как рухнул сейчас за последние пару лет, он еще рухнет, например. И тогда этих денег, собранных нами, на капремонт не только что дома не хватит, а крышу просто залатать может не хватить. Тут возникают серьезные вопросы. Потому что если бы их собирали в какой-нибудь твердой валюте, было бы понадежнее.
И. Воробьева
―
Например.
Ш. Муладжанов
―
Фунты стерлингов более-менее. Китайский юань.
И. Воробьева
―
Хранить деньги на капремонт в китайских юанях это хорошо.
Ш. Муладжанов
―
И кстати это вообще дальновидно было бы. Мне кажется.
И. Воробьева
―
Я надеюсь, московские власти нас услышат и последуют совету. Вообще где должна заканчиваться ответственность жильцов дома и уже наступать ответственность муниципалитета или городских властей. Или городские власти вообще за все должны отвечать.
Ш. Муладжанов
―
Знаете, отвечать стратегически конечно должна власть. Муниципальная, городская власть должна отвечать стратегически за коммуникации, за состояние двора, подъездов к дому, за состояние основных конструкций дома и так далее. А более детальные вещи, цвет дверей, надо ли ставить, например, у нас была дискуссия в доме, так надо ограды во дворе ставить или сяк, чтобы не ездили машины по газонам. Мне кажется, это могут спокойно сами жильцы, тем более как у нас в доме процентов 90 квартир это квартиры собственников.
И. Воробьева
―
То есть не снимают люди, а именно…Ш.Муладжанов: В нашей стране, чем меньше люди работают, тем меньше ущерба они наносят экономике.
Ш. Муладжанов
―
Это квартиры собственников. И многие семьи очень давно живут, больше 20 лет в этом доме. Конечно, мы сами разберемся где какие оградки ставить. А вот стратегические какие-то вопросы конечно власть должна, мы ей все-таки платим налоги и серьезные налоги. Пусть они отрабатывают.
И. Воробьева
―
На этом собственно про капремонт все. Хотя нам тут пишут слушатели по поводу денег, что вот собрали 80 млрд., истратили 24 в 2015. Понятно, куда остаток уйдет из общего котла. Мне, например, непонятно совершенно.
Ш. Муладжанов
―
Мне тоже непонятно, потому что он особо далеко уйти не может. По идее. Если не будет каких-то страшных махинаций. Там более-менее прописано в законе, что они должны целевым образом использоваться. Но не прописан, на мой взгляд, очень характерный для России механизм инфляции. И защита денег от инфляции там, на мой взгляд, серьезно не прописана.
И. Воробьева
―
Еще спрашивают про конкретных людей, которые выигрывают или проигрывают тендеры. Но вам важно, кто будет делать капремонт в вашем доме.
Ш. Муладжанов
―
Конечно. Я могу привести конкретный пример. В нашем доме был капремонт и случился скандал, в том числе я немножко поучаствовал. Потому что когда ушлые люди из нашего дома, а там оказались бывшие инженеры-строители, которые сейчас на пенсии, они добыли каким-то образом смету этого капремонта, выяснилось, что там, например, включена замена газовых труб. А у нас дома вообще газа нет. У нас электроплиты. Предполагалось с кровлей сделать операции, которые невозможно было сделать, потому что наша кровля не позволяла просто эти операции делать. Потом у нас хороший кирпичный дом, приличного кирпича, его собирались облицевать защитной плиткой безликой. То есть мы поскандалили и там не поменяли компанию, но мы очень сильно на них повлияли, они сильно поменяли поведение. Боюсь, что не всем это удастся. И поэтому конечно очень важно, кто это делает.
И. Воробьева
―
Еще Влад предлагает такой вариант вместо того, чтобы сейчас собирать деньги, а потом когда-нибудь делать ремонт, почему нельзя просто сделать ремонт на сумму, например, взятого в банке кредита, потом объявить сумму и потом жители складываются и оплачивают ремонт.
Ш. Муладжанов
―
Это все мудреные очень схемы. Мне кажется не стоит в коротком эфире пытаться решить экономические и финансовые вопросы, которые даже не всем специалистам понятны. В нашей стране все очень сложно. Банковские проценты, например, жутко высокие. А возникают коллизии всякие, люди продали свою квартиру. Они дальше участвуют или нет. А новый жилец въехал и говорит, что не подписывался в вашем капремонте участвовать деньгами. Идите лесом. Поэтому нет, думаю, что это все очень сложно.
И. Воробьева
―
Тогда начнем другую тему. Действительно сегодня праздник - день космонавтики. Геннадий Зюганов и многие другие люди предлагают сделать 12 апреля выходным днем. Вы согласны?
Ш. Муладжанов
―
Я согласен с тем, что в нашей стране, чем меньше люди работают, тем меньше ущерба они наносят экономике. И если таким образом подходить к этому вопросу, то да. Если считать, что наши люди, работая, все-таки приносят пользу себе, экономике и государству, то вообще у нас очень много выходных. Если говорить серьезно, сколько у нас, я знаю пару-тройку стран, жители которых все называют ленивыми. Госпожа Меркель кое-кого ленивыми называла. Еще кто-то. В этих странах примерно столько же праздников, сколько у нас. Не больше кстати. Но их называют ленивыми. А нас называют работящими, но у нас в январе каникулы, практически две недели января никто не работает в стране. Да еще и последние несколько дней декабря. В мае первая половина практически пустая. У нас есть мартовские праздники, у нас есть…
И. Воробьева
―
Всего один.
Ш. Муладжанов
―
Он приводит к 3-4 дням выходным.
И. Воробьева
―
Знаете что.
Ш. Муладжанов
―
Это святое, на это нельзя покушаться, я согласен.
И. Воробьева
―
На самом деле, если серьезно, конечно праздников у нас много, но может быть, мы какой-нибудь день украдем у праздников типа январских. Просто день космонавтики важный мне кажется день, есть чем гордиться.
Ш. Муладжанов
―
Я к космонавтике отношусь очень серьезно. Я в своей жизни довольно много общался и общаюсь с людьми, имеющими отношение к этой отрасли. И я считаю, что многие из них великие люди, героические. И это одна из немногих отраслей отечественной науки и промышленности, которой мы до сих пор можем гордиться. По-настоящему. Добились серьезных достижений. Сейчас конечно ситуация гораздо более сложная, чем была. Но все равно и сейчас мы там достаточно высоко стоим, и мы внутри мирового передового я бы сказал мирового отряда, который в космос устремлен. И тут спорить не о чем. Но я не понимаю, зачем устраивать выходной по такому случаю…
И. Воробьева
―
Праздничный день.Муладжанов: Космонавтика - одна из немногих отраслей отечественной промышленности, которой мы можем гордиться
Ш. Муладжанов
―
И что?
И. Воробьева
―
Устраивать какие-то может быть мероприятия. Уличные. Городские.
Ш. Муладжанов
―
А зачем?
И. Воробьева
―
Чтобы люди узнавали, что делает комическая отрасль.
Ш. Муладжанов
―
Это ничего не мешает в один из ближайших выходных дней сделать все то же самое. В ближайшее воскресенье. Я считаю, что количество выходных дней надо резко сократить, если говорить серьезно. Потому что столько дней бездельничать, имея такие большие проблемы в экономике, это безнравственно. На мой взгляд. Если говорить совершенно серьезно. Я считаю, что надо вкалывать для того, чтобы страну выводить из кризиса. А если мы не собираемся это делать, тогда надо количество выходных дней умножить, утроить, удвоить и так далее.
И. Воробьева
―
Кстати, космос остается важной сферой сотрудничества с Америкой. Нашей страны имеется в виду. Сегодня об этом говорил Владимир Путин. На самом деле может быть космическая отрасль это действительно одна из немногих, где нам не стоит обособляться, а действительно все время работать совместно со всеми странами, особенно с Америкой.
Ш. Муладжанов
―
Думаю, что это неизбежно, потому что ни одна страна в мире не может в одиночку добиться серьезного прогресса. Потому что космическая индустрия, как я ее понимаю и насколько мне известно, она требует очень из многих отраслей науки, фундаментальных наук, прикладных, экспериментальных исследований, их разных отраслей требует не только знаний, но прорывных каких-то новых открытий и технологий. Одной стране никакой это не под силу.
И. Воробьева
―
А почему в России нет своего Илона Маска? Человека, который просто взял и сделал что-нибудь такое частно-космическое.
Ш. Муладжанов
―
Мы сейчас с вами обязательно придем к тому, что в России вообще нет свободных денег. У нас любое направление бизнеса, которое сейчас в современной России возникает или начинает резко развиваться, оно возникает по указке, по отмашке, с согласия, с поддержкой власти. И никак иначе. Никаких других путей в нашей стране сейчас не существует. Потому что все крупные деньги все держатели крупных денег ориентируются исключительно… на волю власти. Именно поэтому с удовольствием свою любимую фразу: пока в нашей стране нет свободных денег, в нашей стране не будет свободной прессы.
И. Воробьева
―
Это очевидная боль совершенно. Понятная. То есть то, что с отмашки власти это более-менее понятно. Но может быть, просто люди не знают, что можно или…
Ш. Муладжанов
―
Это кто не знает? Те, у кого есть миллиарды?
И. Воробьева
―
Да, у них все время берут деньги. Не могли бы вы, уважаемые бизнесмены как-то посодействовать вот здесь. А еще у нас день города и 9 мая.
Ш. Муладжанов
―
И что? И без власти кто-то возьмет и скажет, что я сам буду создавать космическое агентство и буду организовывать турполеты на Луну. На Марс. У него тоже возникнут вопросы. Например, сейчас есть серьезные санкции и контрсанкции, Россия и Запад в состоянии полуприкрытой экономической войны. А у тебя бизнес, связанный с целым рядом отраслей. Космическая индустрия связана с целым рядом отраслей. И машиностроение, приборостроение. Вплоть до пищевой промышленности, до текстильной. Целый ряд таких серьезных направлений, а тут есть санкции и контрсанкции. У тебя намечен полет, а ты не можешь ввезти в страну что-то или вывезти. Потому что кто-то с кем-то не договорился. И что? И ты попадаешь на такие личные санкции, неустойки и прочее. На такие деньги, которые твой бизнес разрушают. Легко. И кому же это надо. А потом есть другая сторона более серьезная и более понятная. В нашей стране никто не играет в долгие деньги. Все играют в короткие деньги. А создавать такое космическое агентство это очень долгие деньги, это деньги, которые по-настоящему дадут отдачу через 7-8-10 лет. А может и 15. Кто в России будет вкладывать в 7-8 лет деньги. Тут месяцами считают, а лучше неделями.
И. Воробьева
―
Понятно. С космосом пока не получится, как впрочем, и со всем остальным видимо пока что. Хорошо. Зато у нас получается с Владимиром Лениным.
Ш. Муладжанов
―
А чего у нас ним получается.
И. Воробьева
―
Все получается. Вы вообще ходили в мавзолей?
Ш. Муладжанов
―
Когда?Ш.Муладжанов: Если бы речь шла о 13 млрд. на сохранение тела Ленина, я бы сказал «обойдется».
И. Воробьева
―
Вообще были.
Ш. Муладжанов
―
Я когда-то даже репортаж оттуда писал, будучи репортером.
И. Воробьева
―
Я не была. Не собираюсь. Но, например, собираются потратить более 13 миллионов в этом году на сохранение тела Владимира Ленина.
Ш. Муладжанов
―
13 миллионов чего?
И. Воробьева
―
Рублей.
Ш. Муладжанов
―
Да ладно, для дедушки Ленина 13 миллионов рублей. На фоне того, что тратится каждый год на всякие парады, фестивали, фейерверки и так далее. О чем тут говорить.
И. Воробьева
―
Это хотя бы какое-то мероприятие.
Ш. Муладжанов
―
А Ленин тоже мероприятие. Туда ходят, извините тысячи людей. Они стоят в очереди и для них это мероприятие.
И. Воробьева
―
Вас не смущает, что лежит тело…
Ш. Муладжанов
―
Мы за вход пока, слава богу, денег не берем. Меня очень смущает, я вам честно скажу. Для меня это дикость. Но если рассуждать немножко отвлеченно, есть спрос, есть предложение. Существуют тысячи людей, которые стоят в очереди, занимают ее в пять, полшестого утра, чтобы попасть в этот мавзолей, выстоять.
И. Воробьева
―
До сих пор?
Ш. Муладжанов
―
Да. И если такие люди есть, если им это надо и если в стране, в обществе, народе, государстве нет единого мнения по поводу того, захоронить, наконец, дедушку Ленина или пусть так лежит, пока это все существует, оно должно быть в достойном виде. И если на это требуется 13 миллионов рублей, мне кажется это небольшая цифра. Мне кажется можно потратить.
И. Воробьева
―
Сейчас удивили меня, если честно.
Ш. Муладжанов
―
А что лучше пусть их своруют?
И. Воробьева
―
Нет, я не очень понимаю, как можно тратить 13 миллионов рублей на то, чтобы…
Ш. Муладжанов
―
В государственном масштабе это копеечки.
И. Воробьева
―
…в достойном виде, сейчас извините меня, пожалуйста, мертвое тело. Вы меня простите, но так оно и есть.
Ш. Муладжанов
―
Это правда. Оно правда мертвое.
И. Воробьева
―
Мы каждый день собираем деньги на операции детям. Живым еще вполне себе. И государство эти 13 миллионов не даст.
Ш. Муладжанов
―
Ваша логика все-таки немножко я бы сказал очень, не немножко, а сильно искусственная. Потому что тогда я вам аналогий много таких проведу. Сколько бессмысленных мероприятий мы проводим, какие-то непонятные совершенно по непонятным поводам праздники. За государственный счет. И в то же время у государства нет денег для того, чтобы газовую плиту поставить в доме у бабушки, которая не может сама себе это сделать. Мы таких примеров сейчас навспоминаем миллионы. Тут, к сожалению, эта логика не работает. Эти деньги все равно не попадут к этим самым нуждающимся детям. Поэтому если выбирать между тем, что их своруют и их закопают под очередной ремонт тротуара или все-таки мавзолей отремонтируют, я выбираю ремонт мавзолея.Ш.Муладжанов: В нашей стране лукавство статистики можно сравнить только с непостоянством позиции ЦБ.
И. Воробьева
―
Вам не жалко своих денег, налогов на то, чтобы они тратились…
Ш. Муладжанов
―
В таких масштабах не жалко. Если бы речь шла о 13 млрд., я бы сказал «обойдется».
И. Воробьева – О
―
о-о, то есть речь о нескольких нулях. Хорошо. Продолжим программу через несколько минут.НОВОСТИ
И. Воробьева
―
Продолжается программа «Особое мнение». Сегодня мы узнали о том, что новую экономическую программу Владимира Путина напишет Алексей Кудрин. Он получил предложение занять руководящую должность в Центре стратегических разработок. Спасет ли нас это?
Ш. Муладжанов
―
Написать программу в нашей стране можно практически любую. Но в процессе пути собачка эта может так подрасти. А именно предположим, под руководством господина Кудрина действительно, на мой взгляд, очень толкового и грамотного специалиста, экономиста и финансиста может быть написана грамотная программа. Но даже притом, что ее может в целом одобрить и президент, но она потом должна пройти всякие комитеты, комиссии, думу, министерство. И вот в процессе этого пути эта собачка изменится так, что в итоге выйдет в конце автомат Калашникова. Как оно у нас обычно бывает. Мне кажется, что без серьезного политического решения о том, что страна должна идти определенным совершенно путем, в первую очередь относительно понятия собственности, понятие собственности в нашей стране оно менялось и сейчас мы практически вернулись к периоду до 1991 года. Мы сейчас вернулись к тому, что государство имеет любые приоритеты, какие хочет. И поэтому в частную собственность, в том числе на средства производства никто серьезные деньги собственные вкладывать не хочет. Потому что его право собственности ничем не гарантировано. По существу. А пока будет так и не будет ни нормальной плановой экономики, ни нормальной капиталистической экономики, связанной с конкуренцией, с преобладанием частной собственности и так далее, экономике не помогут никакие стратегические планы.
И. Воробьева
―
Но если говорить про Алексея Кудрина, вы бы хотели, чтобы он вернулся в правительство.
Ш. Муладжанов
―
Смотря зачем.
И. Воробьева
―
Это же Кудрин.
Ш. Муладжанов
―
Вот сейчас мы имеем с вами дело с парадоксальной ситуацией. В одном правительстве сосуществуют люди, которые исповедуют: а) как мне кажется разные взгляды вообще в принципе на экономику и финансы, б) они выдают совершенно разные прогнозы, причем прямо противоположные друг другу. И в то же время сидят за одним столом, кивают одному и тому же премьеру. А изредка и президенту. Они все видимо, считают себя командой. Ну и что. Ну, появится там Кудрин. И будет он в том же рядочке сидеть и точно также кивать. А потом в каком качестве. Если останутся ключевые игроки финансово-экономического блока - Улюкаев, Набиуллина и так далее, и появится еще Кудрин в какой-то роли. Ну и что. То есть лебедь, рак и щука, они могут в большом количестве набираться вокруг повозки, но повозка с места точно не сдвинется. И чем больше тянущих в разные стороны, тем меньше вероятность, что повозка сдвинется с места. К сожалению, так. Если вдруг поубирать разных и поставить одного нормального тяглового тяжеловоза, например, Кудрина. Почему нет. То оно может и двинуться.
И. Воробьева
―
И еще к российским новостям. Сегодня в докладе МВД содержится информация о том, что в России резко выросло количество преступлений террористического характера. С начала года их стало больше на 70%. Но к числу таких преступлений в ведомстве относят не только сами теракты, но и публичные призывы к терроризму, ложные сигналы о заложенных бомбах. А также участие в деятельности экстремистских организаций. Этот доклад, очевидно, был после предложения ГД по пакету антитеррористических законов. Считаете ли вы правильным относить к преступлениям террористического характера призывы, ложные сигналы и участие в деятельности экстремистских организаций.
Ш. Муладжанов
―
Во всем мире статистику считают чем-то очень лукавым. В нашей стране лукавство статистики можно сравнить только с непостоянством позиции ЦБ. По-моему других сравнений мне в голову не приходит. Дело в том, что считать можно как угодно. Но то, что с нарастанием тех проблем, о которых мы знаем на Ближнем Востоке, на Востоке вообще, в Европе с наплывом мигрантов и так далее, и с развитием конфликта между конфессиями явного, мы, безусловно, видим перед собой нарастающую угрозу терроризма. Это, к сожалению, не выдумки военных, которые хотят денег, хотя они тоже в этом немножко преуспели. Но все-таки есть объективные угрозы, которые нарастают. Понятно, что если есть большая опасность терроризма, каждый, кто кричит и призывает к чему-то такому, он конечно раздражает и власть, и публику. Потому что и так страшно, а тут еще пужают дальше. Другое дело, что, к сожалению, там, где нет свободной судебной системы, а мы именно в такой стране живем, большая угроза расправ с инакомыслящими под предлогом борьбы с терроризмом ли, с коррупцией ли. Еще с чем-нибудь ли. И то, что это происходит, и будет происходить я абсолютно уверен. И боюсь, что под сурдинку пострадают многие люди, которые к террористам не имели и не могут иметь никакого отношения. То, что пожестче бы надо действительно с потенциальными террористами и конечно у меня возникают вопросы, почему в стране гуляет столько огнестрельного оружия. Почему в стране существуют те самые склады, которые накрывают эти склады, потом у них хранятся как вещдоки, потом это расхищается и в других складах обнаруживается и так далее, почему это хождение оружия оно не ограничено в стране и не только оружия, взрывчатых веществ и так далее. Мы смотрим репортаж, какой-то завод, где это производили, его остановили, а территория общедоступна. Кто хочет, приходи, воруй взрывчатые вещества. Я по телевидению видел такой репортаж. Все окружающие только и думают, им не страшно, что все расхищают, им страшно, что какой-нибудь дурак придет и рванет это все. Они за себя боятся бедных. Но их тоже понять можно. Так вот, мне кажется надо не с инакомыслием сейчас особенно рьяно бороться. А бороться с движением, хождением по стране оружия и боеприпасов. Вот это страшное дело. Это действительно страшно.
И. Воробьева
―
А что касается детей, которые звонят, например, про школу, что она заминирована.
Ш. Муладжанов
―
Это беда всего мира. Мы тут ничем особо не отличаемся. Практически во всех цивилизованных странах есть эта проблема. И в Америке и где угодно. В Америке правда там научились очень быстро локализовать адрес звонка, и ближайший полицейский патруль часто этого человека накрывает, и там побаиваются уже многие этой ерундой заниматься. У нас с этим сложнее гораздо.
И. Воробьева
―
Неужели этих детей надо приравнивать к террористам?
Ш. Муладжанов
―
Я боюсь, что здесь очень слабая, во-первых, доказательная база. Во-вторых, действительно если этим занимаются дети, то надо найти метод воспитания, не связанный ни с каким уголовным наказанием. И наказывать даже не столько детей надо, сколько родителей. Потому что нормально воспитанный ребенок вряд ли такой ерундой будет заниматься. И мне кажется, что это не очень большая проблема и совсем не главная. Это точно.
И. Воробьева
―
Об отношениях детей и родителей и то, кто будет должен за что отвечать мы вчера обсуждали. История с девочкой, которая залезла в зоопарк. В Барнауле. Ее покалечил тигр, к которому она полезла в клетку. Кто должен отвечать?
Ш. Муладжанов
―
Родители.
И. Воробьева
―
В смысле чего должны отвечать? Просто должны вылечить дочь или должны какие-то штрафы платить.
Ш. Муладжанов
―
Секундочку. Во-первых, то, что они виноваты, на мой взгляд, не вызывает никаких сомнений. Они не воспитали нормально ребенка, чтобы он не лез куда не надо. Во-вторых, они не следили за ним, если есть столько времени. Это же не среди белого дня…
И. Воробьева
―
Вечером, 22 часа было.
Ш. Муладжанов
―
В 22 часа ребенок не дома. То есть к родителям есть самые серьезные вопросы. А как их наказывать, мне кажется уголовного наказания не надо, потому что это ребенку нанесет только вред. А не пользу. А то, что они должны, понимаете, есть такая форма как исправительные работы, например. Помимо, безусловно, они должны ребенку все сделать, чтобы вылечить, но как-то их наказать, образумить все-таки мне кажется надо. Хотя мы с вами не знаем личности этих родителей, если они не дай бог трудновоспитуемые, я имею в виду люди, потребляющие чего не надо в больших количествах или еще что-то, то это все безнадега конечно.
И. Воробьева
―
А вы в 13 лет помните себя?
Ш. Муладжанов
―
Могу вспомнить, да.
И. Воробьева
―
Родителям было за что отвечать в ваших выходках или куда вы там залезали…
Ш. Муладжанов
―
Вполне возможно. Но ничего такого радикального. Ко львам я точно не полез бы. Меня достаточно воспитали для того, чтобы я понимал, что ко льву в клетку лезть точно не надо, потому что это плохо кончится.
И. Воробьева
―
Я просто к тому, что вообще люди делают глупости периодически в подростковом возрасте, и каждый из нас это делал.
Ш. Муладжанов
―
Безусловно. Но мера и уровень этих глупостей зависит от воспитания. Прежде всего. И от контроля тоже. Безусловно, да, и мои дети тоже вытворяли всякое разное. Но что же теперь делать, это неизбежно. Но понимаете, уровень всякого разного он все-таки должен быть как-то немножко ограничен.
И. Воробьева
―
Если что, вы готовы были бы понести ответственность за то, что ваши дети…
Ш. Муладжанов
―
Ответственностью и наказанием, прежде всего, было бы ощущение того, что я не уберег собственного ребенка. Это страшное наказание.
И. Воробьева
―
Для этих родителей такая же история.
Ш. Муладжанов
―
Это страшное наказание. Мне кажется это очень серьезно.
И. Воробьева
―
Полторы минуты осталось. Хотела раньше начать, не получилось. Следите ли вы за развитием истории панамских архивов? В разных странах как реагируют.
Ш. Муладжанов
―
Смотрел.
И. Воробьева
―
Вас устраивает реакция России на все это дело?
Ш. Муладжанов
―
Меня бы даже устроило, если бы Россия просто сказала: да идите вы с этой Панамой. Потому что это все относительно России пустые хлопоты. У нас нет системы демократического воздействия на власть. И в чем бы власть ни обвиняли, пока лично президент не скажет: да, этого надо наказать, - ничего не будет. А раз так, ну, тем более оно все уперлось в этого музыканта Ролдугина. Можно как угодно к нему относиться. Но я точно знаю, что это не крупнейший коррупционер в нашей стране. Я в этом уверен, я готов чем угодно поклясться.
И. Воробьева
―
Там есть другие люди в этих расследованиях.
Ш. Муладжанов
―
Есть. Но когда речь идет о выводе 2 млрд.…
И. Воробьева
―
Это всего лишь транзакции.
Ш. Муладжанов
―
Но все-таки там реально фигурируют 2 млрд. Для нашей страны это капля в море. Из того, что вывезли отсюда. Когда вывозят больше 100 млрд. в год более-менее легально, ну, какие 2 млрд. Это, во-первых, и, во-вторых, если нет механизма борьбы с коррупцией, все это пустые разговоры.
И. Воробьева
―
На этом мы завершим наши не пустые разговоры в программе «Особое мнение». Главный редактор «Московской правды» Шод Муладжанов. Спасибо.
Ш. Муладжанов
―
Счастливо.