Станислав Белковский - Особое мнение - 2016-03-23
Т.Фельгенгауэр
―
Здравствуйте! Это программа "Особое мнение". Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Я приветствую в этой студии своего сегодняшнего гостя. Это политолог Станислав Белковский. Здравствуйте, Станислав Александрович!
С.Белковский
―
Здравствуйте, Татьяна Владимировна.
Т.Фельгенгауэр
―
Россия слышала о предложениях по обмену Надежды Савченко. Решение согласно закону принимает глава государства. Это уже не только господин Песков говорит, но и глава российского МИДа Сергей Лавров. Можно ли сделать вывод, что этот вопрос об обмене Надежды Савченко в повестке есть, и он действительно обсуждается?
С.Белковский
―
В повестке есть, но это не значит, что он действительно обсуждается. Потому что так часто бывает, что не самые приятные вопросы в повестке откладываются, обсуждение их откладываются и откладываются. Здесь, мне кажется, для Москвы самое главное – кто будет обсуждать вопрос об обмене Савченко скорее, чем условия самого обмена. Сегодня, как мы знаем, в Москву прибыл Джон Керри, государственный секретарь США, и Владимир Путин был очень рад, если бы Керри и поставил это вопрос.
С. Белковский: Если Керри поставит вопрос Савченко, значит, можно требовать от США чего-то взамен
Т.Фельгенгауэр
―
Почему рад?
С.Белковский
―
Потому что, если Керри поставит этот вопрос, значит, можно требовать от США чего-то взамен. Не от Украины, заметьте, а от США, и тем самым подчеркнуть, что Россия ведет переговоры по таким важным и принципиальным вопросам не с какой-то там Украиной, пристойным переговорщиком которой выступают самопровозглашенные ДНР, ЛНР в кремлевском понимании, а с главной сверхдержавой современного мира, чего и добивается Владимир Путин на протяжении более чем двух лет с момента аннексии Крыма.
Т.Фельгенгауэр
―
Америка не является здесь стороной.
С.Белковский
―
Для Владимира Путина в его сознании Америка является стороной, поскольку Америка руководит Украиной – это чуть ли не официальная позиция Кремля. Украина не является самостоятельным государством, с точки зрения российской международно-политической доктрины. Все решения принимаются в Белом доме и доводятся до Киева с задержкой на разницу во времени – по старому анекдоту. Помните, про падение челнока «Челленджера» - помните, был такой? Вы, конечно, этого не помните в силу юного возраста. Был такой анекдот, как из Кремля звонят в Америку, когда упал этот шаттл «Челленджер», корабль многоразового использования в 1986 году, взлетевший с мыска Канаверал, то из Кремля звонят, приносят соболезнования по этому поводу, на что на другом конце провода отвечают: «Вы знаете, шаттл еще не влетел». – «Ой, простите – разница о времени».
Т.Фельгенгауэр
―
Смешной анекдот, я его не слышала раньше.
С.Белковский
―
Вот, собственно, так в Кремле и воспринимают украинскую политику, что она – это американская политика, только с поправкой на разницу во времени и отсутствие субстантивного, как бы сказали в современно МИД РФ интереса Вашингтона к ряду политических решений Киева.Но пусть Вашингтон скажет Киеву, что надо делать, и Киев все сделает.
Т.Фельгенгауэр
―
То есть говорить об отмене Савченко Путин готов только с представителями…
С.Белковский
―
В самом крайнем случае – с партнерами по минской группе, то есть с Германией и Францией, но не с несчастной Украиной, и уж точно обменом грушников Ерофеева и Александрова душа не успокоится, потому что официально Россия свою какую бы то ни было ответственность за этих людей. Они же по собственной инициативе туда отправились, а не выполняли приказ федерального командования согласно официальной российской версии. Ну, по собственной инициативе, так по собственной инициативе.А Савченко, она депутат парламента Украины, она первый номер списка партии «Батьковщина» на минувших выборах. Она Герой Украины, наконец она делегат Парламентской ассамблеи Совета Европы. Это очень ценный актив, чтобы разменять его дешево. Это помните, как Собакевич объяснял Чичикову: «Степан Пробка – плотник, Максим Кирпичников – сапожник» - это очень ценные души.
Т.Фельгенгауэр
―
Вы говорите, что это неприятный пункт повестки дня, который не хочется обсуждать, но вот приговор уже вынесли, уже на потом нельзя откладывать: через 10 дней он вступает в силу. И Надежда Савченко, несколько мы знаем, запрещает обжаловать приговор.
С.Белковский
―
Я не исключаю того, что Надежда Савченко будет реально сидеть некоторое время – лет 5.
Т.Фельгенгауэр
―
В России?
С.Белковский
―
Что вас удивляет? Сколько у нас было иллюзий по поводу того, что Путин отпустит Ходорковского через пару дней или, по крайней мере, через пару лет после обвинительного приговора? Потом, сколько у нас было иллюзий, что Медведев отпустит Ходорковского. Что-то никто не отпускал Ходорковского, и 10 лет он «отмотал» как миленький и было отпущен только потому, что в преддверии сочинской Олимпиады Владимир Путин вдруг решил подготовить «Перезагрузку-2» с Западом, впоследствии, правда, рухнувшую и разбившуюся, как любовная лодка о быт, о «революцию достоинств» на Украине, совпавшую случайно с закрытием сочинской Олимпиады, что было воспринято российским лидером как личное оскорбление в веках.
Т.Фельгенгауэр
―
То есть вы не исключаете сценарий, при котором Надежде Савченко…
С.Белковский
―
Я не исключаю, что, если договориться о достойных условиях обмена договориться не удастся, то Савченко несколько лет «отмотает» на зоне в России, да. Я не полностью исключаю такой сценарий.
Т.Фельгенгауэр
―
Тогда про Украину расскажите, потому что для Украины Надежда Савченко, как вы сами сказали, это герой. И вот сейчас во внутренней политике Украины – мы сейчас смотрим - там даже по поводу премьер-министра не могут договориться. Какой-то этот затяжной кризис. Уже не знаю: Верховной раде распускаться, уходить; с премьер-министром непонятно что делать…
С.Белковский
―
Не позволяйте Верховной раде распускаться, да.
Т.Фельгенгауэр
―
Не позволяйте. Что там происходит? Вся эта «революция достоинств», она вот это вылилась – в какой-то непроходящий кризис.
С.Белковский
―
Революция сама по себе должна порождать цепочку кризисов. Вопрос в том, насколько элиты страны были готовы взять на себя ответственность в рамках той политико-психологической парадигмы, которую задала «революция достоинств» февраля 2014 года. Они оказались к этому совершенно не готовы. В общем, сегодняшняя внутренняя украинская политика сводится к борьбе между несколькими кланами, среди которых возвышается президент Петр Порошенко и премьер-министр Арсений Яценюк, за контроль над финансовыми потоками и собственность. В общем-то, если мы откроем украинские СМИ, которые я читаю ежедневно, то две трети информационных сообщений посвящены именно этому, а не войне с Россией, не судьбе Надежды Савченко…
Т.Фельгенгауэр
―
Как это «не судьбе Надежды Савченко»?
С. Белковский: Савченко становится фактором очень серьезного влияния на внутреннюю украинскую политику
С.Белковский
―
А вот так. Кроме того, понимаете, вот представьте себе возращение Надежды Савченко в Киев. Еще раз: она депутат, она моральный лидер. При этом я не знаком лично с Надеждой Савченко и не берусь оценивать ее моральные качества. Я говорю о том, что она является лидером в массовом сознании. Она Герой Украины, наконец, и она делегат в ПАСЕ, то есть она легитимный ведущий политик страны, переживающий очередной политико-психологический кризис из-за тотальной коррупции и неготовности элит к реформам, что показали президент Порошенко и премьер Яценюк за последние два года, прошедшие с момента революции. Вы понимаете, что Савченко может там устроить все что угодно. Она становится фактором очень серьезного влияния на внутреннюю украинскую политику, в том числе, и фактором, подталкивающим страну если не к третьему Майдану, о возможности и вероятности которого, говорили с момента завершения второго, то к досрочным выборам парламента, а то и президента.Хочет ли украинская политическая элита видеть Надежду Савченко у себя дома – это как минимум открытый вопрос, как минимум. И до самых последних дней, если бы не пранкеры Лексус и Вован, мы бы не знали, собственно, насколько пассивен президент Порошенко в отстаивании судьбы Савченко. Вот сегодня было обнародовано интервью матери российского летчика Константина Ярошенко, который отбывает наказание в США, если я не ошибаюсь, за контрабанду, кажется, наркотиков или иных запрещенных грузов. И мать летчика Ярошенко очень четко сказала: «Вот обменяли бы моего сына на Савченко – это был бы достойный обмен». Мне кажется, что она ближе к адекватному восприятию реальности, во всяком случае, российской позиции в этом торге, чем нынешнее украинское руководство, которое усиленно делает вид, что оно выменивает Савченко. Но пока что-то не звучало никаких конкретных предложений об обмене, кроме как Ерофеев и Александров – что очевидно мало для Кремля. А зазвучала только, собственно, после этого пранка несчастного, когда выяснилось, что Порошенко мог бы написать письмо Герою Украины Надежде Савченко, но не написал, и за него это сделали другие.
Т.Фельгенгауэр
―
Вот сегодня сказал Петр Порошенко журналистам, что решение о возвращении Савченко на Украину будет приниматься после вступления в силу приговора…
С.Белковский
―
Да. А также Волга в падает в Каспийское море, а лошади кушают овес и сено. Да, это заявили все официальные лица со всех сторон, поскольку в соответствии с законодательством изменить судьбу Савченко силами президента Российской Федерации можно только после вступления приговора в законную силу. Порошенко, к сожалению, не открыл нам никаких пленительных тайн.
Т.Фельгенгауэр
―
То есть президент Украины делает… примерно ничего.
С.Белковский
―
Да, совершенно ничего. Потому что я прекрасно понимаю, с каким содроганием он воспринимает возможное появление Савченко на свободе и в Киеве. К тому же Савченко, не забывайте – это все-таки представитель партии «Батьковщина», то есть Юлии Владимировны Тимошенко.
Т.Фельгенгауэр
―
Да, вот про Тимошенко я еще хотела спросить, но нам нужно прерваться буквально на три минуты. Это особое мнение Станислава Белковского. Мы скоро вернемся.РЕКЛАМА
Т.Фельгенгауэр
―
Продолжается программа "Особое мнение". И это особое мнение Станислава Белковского. Правильно ли я понимаю, что возможный тандем Надежды Савченко, Юлии Тимошенко, их участие в украинской политике наводит ужас на Петра Порошенко?
С.Белковский
―
Это не совсем тандем, потому что все-таки я бы не стал переоценивать политического потенциала непосредственно политического потенциала непосредственно Надежды Савченко. Как человек, который говорит, к чему-то призывает…
Т.Фельгенгауэр
―
Как политик.
С.Белковский
―
Да, она, безусловно, работает, тем более, особенно в ее нынешнем статусе. Но капитализировать популярность Надежды Савченко, ее моральный авторитет вполне может Юлия Владимировна Тимошенко, которая подобно Фениксу восстала из пепла постмайданного, когда казалось, что ее политическая карьера закончена насовсем.И как раз две недели назад публиковались очередные социологические данные, согласно которым на внеочередных президентских выборах Тимошенко вышла бы во второй тур с Петром Порошенко, причем на первом месте. И ее партия «Батькивщина» входит в тройку самых популярных политических сил Украины наряду с «Блоком Порошенко» и еще не созданной политической силой под возможным руководством одесского губернатора и бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили.
Причем разрыв между ними невелик, поэтому Тимошенко может выйти в процессе предвыборной кампании и на первое место.
И, конечно, процесс досрочных выборов и парламентских, и даже президентских в условиях, когда постмайданная власть себя в достаточной степени дискредитировала, будет серьезно катализирован, если Савченко в альянсе с Тимошенко этим займется.
Т.Фельгенгауэр
―
Давайте вернемся в Российскую Федерацию. Визит Джона Керри в Россию. Чего ждать и могут ли о чем-то договориться? И можно ли сказать, что сам факт приезда Керри – зачастил он что-то к нам – говорит о том, что все правильно делает Владимир Путин во внешней политике?
С.Белковский
―
Если бы Путин все делал правильно во внешней политике, то приехал бы Барак Обама, но пока он отвлекся на Кубу, которая просто ближе.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну… «Куба далеко, Куба рядом».
С.Белковский
―
Это с нашей стороны она далеко и рядом одновременно. С американской стороны она совсем рядом. Я полагаю, что повестка дня совершенно очевидна - это Сирия и Украина. Но эта повестка формальна. А фактическая повестка – удалось Путину принудить Америку к переговорам о судьбах мира или нет? Мой ответ: нет не удалось.
Т.Фельгенгауэр
―
Не удалось?
С. Белковский: Путин искренне верит в то, что он продвигается в заданном направлении и успех близок
С.Белковский
―
Нет. Поэтому переговоры будут, в общем, во многом формальными, но, поскольку человек хочет верить в то, во что ему надо верить для поддержания собственной внутренней легитимности и удержания личности, в том числе и политической личности, от распада, то, я думаю, что Владимир Путин искренне верит в то, что он продвигается в заданном направлении и успех близок, может быть, после ухода Барака Обамы с поста президента США. Поскольку Барак Хуссейнович так делал ставку на «Перезагрузку-1», может быть, на второй срок президента Дмитрия Медведева, что ему очень трудно смириться с нынешней международной и военной ролью Владимира Владимировича Путина, с аннексией Крыма…А потом придет какой-нибудь новый американский президент – все совсем изменится…
Т.Фельгенгауэр
―
На чего ж Керри-то сейчас едет опять в Россию, приезжает?
С.Белковский
―
Есть куча важных вопросов.
Т.Фельгенгауэр
―
Сирия.
С.Белковский
―
В первую очередь Сирия. Вопрос: Там будет федерализация в Сирии или нет? То есть раздел ее на курдскую, алавитскую и суннитскую части. Притом, что Россия сама и лоббировала такой сценарий, и, я думаю, что некоторое охлаждение между Кремлем и Башаром Асадом был связан с тем, что последний не был излишне последователен в его поддержке – «его», то есть сценария).
Т.Фельгенгауэр
―
Тут еще же есть и аспект: как бы нам и Эрдогану при этом лишний раз наступить на ногу. Или это уже сейчас не так важно?
С.Белковский
―
Нет, нет. Это святое абсолютно. Учитывая, что исторически русский народ страдает от клаустрофобии, то есть от замкнутости в этом огромном холодном пространстве, которое называется евразийским Хартлендом, и все время рвется к теплым морям, то Турция, она органический враг, потому что она контролирует проливы, которые мешают нам прорваться к теплым морям и контролирует Константинополь, что совсем уж несправедливо, поскольку что Константинополь точно должен быть наш - это очевидно - вслед за Крымом.А тут еще Эрдоган так обидел нас. Мы только и ждали, пока он нас обидит, чтобы вернуться в логичную для нас историческую парадигму перманентной войны с Турцией – и вот вернулись.
И, я думаю, что основное, чем Россия может насолить Эрдогану – это явная и не явная поддержка курдов во всех их формах и проявлениях, что, как мне представляется, уже происходит. И мне сдается, что, собственно, поспешный вывод основной части российских войск из Сирии был связан с нежеланием сталкиваться… ввязываться в трехсторонний сухопутный конфликт: Турция – Куры – мы.
Т.Фельгенгауэр
―
Луше так - потихонечку курдов поддержать.
С.Белковский
―
Да, лучше поддержать их с разных стороны.
Т.Фельгенгауэр
―
Отработанными уже способами.
С.Белковский
―
Да, и создание курдской автономии в Сирии, она наводит на мысль, что там надо поступить на самой территории Турции.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну это уж как-то… Ничего себе планы!
С. Белковский: Новая цель Путина – насолить Эрдогану. Пока ее не было, политический пейзаж был недостаточно пестрым
С.Белковский
―
Главное, чтобы у человека была цель. Вот у Владимира Путина есть теперь новая цель – насолить Эрдогану. Пока этой цели не было, может быть, его политический пейзаж был недостаточно пестрым, недостаточно ярким. А наличие стимулов и мотивов к реализации амбициозных внешнеполитических планов опять же недостаточно.
Т.Фельгенгауэр
―
Отвлечемся немного от планов Владимира Путина. Тема номер один, конечно, вчера и сегодня – теракты в Бельгии. Много разных слов странных, непонятных…
С.Белковский
―
Было много новых слов. Помните, как в фильме «Осенний марафон», когда датский переводчик попал в вытрезвитель?
Т.Фельгенгауэр
―
Да. И если говорить сначала про европейскую… Не будем начинать с комментариев, которые последовали со стороны российских чиновников, но сегодня премьер Франции говорит, что в ответ на туристическую угрозу должен быть европейским. Уже какие эксперты говорят, что «вот, у нас с толерантностью, мультикультурализмом не задалось, что-то как-то надо пересматривать…». Насколько этот общеевропейский ответ на террористическую угрозу может пойти по пути меньшей толерантности, скажем так?
С.Белковский
―
Тут нам не нужно обольщаться тем, что Европа неожиданно впадет в ксенофобию, которой так распаляемся мы. В конце концов, и на российской территории было немало терактов за последние 20 лет, начиная с Буденновска, продолжая взрывами домов в Москве, природа которых не ясна до сих пор. И Беслан и Норд-Ост, и взрывы в метро, которые были сравнительно недавно. И наконец, направленный против России – не на российской территории – теракт, падение самолета на Синае осенью минувшего года. Мы не можем сказать, что это толерантность нас погубила, которой у нас нет. Нет, мы совершенно не можем этого сказать.Для Европы все-таки есть фундаментальные ценности, на которых она стоит. Я не верю в то, что будет полностью отменено Шенгенское соглашение, и принципы открытости, на которых строился Евросоюз, будут заменены на идеологию осажденной крепости, чему бы так обрадовалась современная Россия, эту идеологию исповедующая, пытающаяся ее имплементировать и во внутренней и во внешней политики. Нет, этого не будет. Может быть, будут какие-то внутренние ограничения, но не более того. Опять же борьба с терроризмом будет достаточно избирательная, направленная, собственно, на террористические организации, очаги возникновения, консолидации и концентрации.
Т.Фельгенгауэр
―
А не на выборы губернаторов.
С.Белковский
―
Да. Нет, нет, поэтому пусть российские элиты не радуются, что в Европе будет завтра, как здесь у нас. В Европе уже никогда не будет, как здесь, у нас.
Т.Фельгенгауэр
―
О российских элитах. Вот эта вчерашняя реакция, когда говорят: «Вот, там двойные стандарты… А не надо дружить с какими-то террористами…». Почему так отреагировали? Почему не ограничиться словами соболезнования?
С.Белковский
―
Это вопрос политической и общечеловеческой культуры. Ну, если дикие люди занимают высокие административные посты в Российской Федерации, что же сделаешь? Но это закономерный результат антимилитакратического подхода и паралича вертикальной социальной мобильности, который в России наблюдается последние 20 лет. Кто есть, тот и есть. Нужны люди абсолютно лояльные, а зачастую эти абсолютно лояльные люди оказываются не самыми продуктивными, в том числе, на уровне личных ценностных установок. Ну да, так не надо было говорить. Как говорил председатель комитета по международным делам Государственной думы Алексей Пушков или официальный представитель Российская Федерация Мария Захарова. Тем самым они демонстрировали собственную некоторую оторванность от общечеловеческого гуманитарного контекста. Я надеюсь, что они не понимают, что я сейчас говорю.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну, пока вы не используете слово «субстантивно», они не понимают…
С.Белковский
―
Да, да. И «инклюзивно» еще – «субстантивно» и «инклюзивно». В общем и субстантивно и инклюзивно, как принято говорить в МИДе, вся их риторика – это риторика гопников из питерской подворотни, которая, с их точки зрения, возможно нравится Владимиру Путину, который не понаслышке знаком с этой географической и социальной средой. Ну дай им бог здоровья. Люди дискредитируют себя – не нас. Настанут те 9 и 40 дней, Татьяна Владимировна… Помните, как говорил Остап Бендер Кисе Воробьянинову: «Настанет день, когда мы посмеемся над седьмым стулом». Так вот, настанет тот день, когда мы с честью сможем сказать, что мы там были ни при чем.
Т.Фельгенгауэр
―
Сейчас сделаем перерыв несколько минут. Это особое мнение Станислава Белковского, мы скоро к вам вернемся и вновь поговорим про внутренние российские дела.НОВОСТИ
Т.Фельгенгауэр
―
Продолжается программа "Особое мнение". Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Станислав Белковский у меня в гостях сегодня.Невероятная структура появилась в нашей стране. Там, с одной стороны: администрация президента, МВД, ФСБ, СК и Генеральная прокуратура; а с другой стороны: Торгово-промышленная палата, РСПП, «Опора России» и «Деловая Россия», то есть все предприниматели…
С.Белковский
―
Он что, объединены в какую-то единую структуру?
Т.Фельгенгауэр
―
Все вместе – это рабочая группа по решению конфликтов. Сегодня Путин там выступал и говорит: «Постоянные взаимные претензии бизнесменов и правоохранителей свидетельствует об определенном конфликте». Какие удивительные открытия!
С.Белковский
―
Помните анекдот, как чукча сидит на дереве и пилит сук на котором сидит. Мимо проходит Рабинович и говорит: «Чукча, тебе не кажется, что ты сейчас упадешь?». Чукча ничего не отвечает, продолжает пилить. Наконец падает. И упав, уже встав и отряхнувшись, смотрит в спину Рабиновичу и говорит: «Шаман!»Так что да… Но, правда, тут Владимир Владимирович, поскольку он находится немножко в другом измерении - а мы знаем из теории относительности, что в связи со скоростью, массой и всем прочим, восприятие реальности можем меняться, - тут важна причинно-следственная связь, что взаимные претензии правоохранительных органов и деловых кругов, они, как правило, начинаются с наезда силовых структур на деловые круги, а не наоборот. То есть эти взаимные претензии не возникают одновременно и одномоментно…
Т.Фельгенгауэр
―
А вот и нет! А вот и нет, Станислав Александрович, потому что Владимир Путин…
С.Белковский
―
Просто ни с того ни с сего бизнесмены подходят и начинают бить стекла, например, местного управления Следственного комитета.
Т.Фельгенгауэр
―
Нет, вы все неправильно понимаете, потому что Владимир Путин объясняет: «Правоохранители защищают интересы всего общества, а предприниматели упирают на то, что сотрудники правоохранительных органов часто превышают свою полномочия, и, таким образом, нарушают благоприятную бизнес-среду». То есть, когда у кого-то отжимают бизнес - это, Станислав Александрович, в интересах всего общества.
С.Белковский
―
Я согласен с Владимиром Владимировичем по следующей причине. Ведь многие активы в России приобретены незаконно…
Т.Фельгенгауэр
―
Залоговые аукционы!
С.Белковский
―
Даже дело не в залоговых аукционах, а и так, вообще, отобрали… кто-нибудь что-нибудь у кого-нибудь отобрал, тоже с использованием коррумпированных правоохранителей и всё такое. Поэтому общество ждет не дождется крови деловых кругов, которые создали свои богатства неправедным путем.
С. Белковский: Общество ждет не дождется крови деловых кругов, которые создали свои богатства неправедным путем
Вы знаете, что в России, вообще, сама культура труда предполагает, что труд не приводит ни к каким финансовым результатам. Финансовые результаты можно получить или путем рождения в правильной семье или путем правильной женитьбы, или замужества правильного, или путем воровства.
Поэтому я в свое время написал программную статью, которая называлась «Не приведи Бог увидеть русский труд»… бессмысленный и беспощадный. Бизнес в известной степени является альтернативой труду. А общество, наверное, так ждет трудовой этики, что оно готово простить правоохранительным органам любую атаку на бизнес.
Я вообще, давно считал, что сам Следственный комитет, который является универсальным инструментом решения всех проблем в российской экономики, потому что, если что-то не складывается, нужно немедленно наслать Следственный комитет…
Т.Фельгенгауэр
―
Да.
С.Белковский
―
…Давно пора переименовать в Причинно-следственный комитет и предоставить ему полномочия правительства. Так что на смену правительству должен прийти Причинно-следственный комитет – ПСКР.
Т.Фельгенгауэр
―
И петь причем постоянно, потому что официальный представитель Следственного комитета еще и поет. Чтобы добавить некоторый элемент безумия всему происходящему.
С.Белковский
―
А вообще, нет ничего более рационального, чем безумие. Нет, он не должен постоянно петь, но пресс-релизы Следственного комитета, безусловно, должны выходить в стихотворной форме и озвучиваться на радио и телевидении - да, действительно, в форме песен Владимира Маркина. Знаешь, что такое «козлиная песня»? Это трагедия – по-гречески переводится. Что-то трагическое должен привнести Причинно-следственный комитет в нашу жизнь уже сверх того, что он нам приносит.
Т.Фельгенгауэр
―
Пока они все там между собой разбираются, давайте про бизнес, который уже…
С.Белковский
―
Отразбирался.
Т.Фельгенгауэр
―
Отразбирался, да. Про Ходорковского.
С.Белковский
―
Ну, Ходорковский – давно уже не бизнес… Хотя мы узнали, что акционеры ЮКОСа, которые судились с Российской Федерацией, ими не являются, и поэтому будут новые дела против Ходорковского.
Т.Фельгенгауэр
―
Да. Причинно-следственный комитет у нас, значит, опять выступил о теме. Не оставляет никак Ходорковского, а Ходорковский не оставляет политику. Потому что он тут сказал же, что будет поддерживать независимых кандидатов. И тут некоторые кандидаты, которых поддерживает Ходорковский, они вызывали вопросы… «Что же это… как же вы, Михаил Борисович?» Там, например, Юлия Юзик не всем понравилась. Видела вашу фотографию с ней, кстати.
С.Белковский
―
Да, мне она, кстати, понравилась.
Т.Фельгенгауэр
―
Заревновала немного.
С.Белковский
―
Я хотя и не все, поэтому это подтверждает, что она не всем понравилось.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну вам понравилось…
С.Белковский
―
Мы с Юлией Юзик, кстати, дальние родственники: у нас с ней общий литературный агент, который издавал нашу книгу в Германии и других странах.
Т.Фельгенгауэр
―
Это многое объясняет.
С.Белковский
―
Поэтому по литературному агенту мы дальние родственники.
Т.Фельгенгауэр
―
В общем, Михаил Ходорковский даже большой текст написал, пытаясь объяснить…
С.Белковский
―
Кстати, этот же литературный агент является литературным агентом и самого Ходорковского. Я просто объясняю, насколько конспирология вопроса…
Т.Фельгенгауэр
―
Так вот, почему вы все связаны!
С.Белковский
―
Конечно. Мы все дальние родственники.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну, значит, нет у него идеальных людей, поэтому он работает с теми, кто есть.
С.Белковский
―
В отличии от всех остальных партии, где они, конечно, есть: просто идеальный человек сидит на идеальном человеке и идеальным погоняет.
Т.Фельгенгауэр
―
В общем, Ходорковский там и Явлинского помянул и Навального – всех упомянул. Сказал, что ничего страшного в этом нет и что «давайте будем как-то вместе работать».
С.Белковский
―
Вы знаете, я лично знаком с некоторыми кандидатами Ходорковского, не только Юлией Юзик… Кстати, хочу сказать, что у этого литературного агента, который, видимо, определяет политический облик современной России уже в значительной мере; ее зовут Галина Дурстхофф – чтобы она не обиделась, что мы забыли ее упомянуть – она в Германии находится, в городе Кельне.
С. Белковский: Проект Ходорковского сводится к тому, чтобы вывести новых молодых талантливых людей на сцену
Проект Ходорковского сводится к тому, чтобы вывести новых молодых талантливых людей на сцену, независимо от того, станут они депутатами или нет. Я ничего плохого в этом не вижу. Аргумент о том, что никто сегодня не знает Тимура Валеева или Юлии Юзик, несколько в пользу бедных. Потому что ну что, несколько лет назад никто не знал Алексея Навального. А я, например, его уже знал и считал, что это талантливый человек, который добьется больших успехов, что и получилось. Не благодаря мне, конечно, а благодаря ему самому, но, так сказать, это ожидание оказалось верным.
А так у нас, собственно, главные враги оппозиционной деятельности в Российской Федерации - это Кремль и «прогрессивная общественность», собственно, то есть питательная среда и база оппозиционной деятельности, потому что она готова уничтожить любого, кто без спроса пытается принять участие в каком-то политическом проекте или процессе.
А к тому же, видимо, какое-то число оппозиционных кандидатов в депутаты рассчитывали, что Ходорковский поддержит их, и эти надежды не оправдались. Да, собственно, и сами оппозиционные структуры вели себя не очень корректно по отношению все-таки к самому известному политзаключенному путинской РФ, например, "Яблоко", которое совершенно забыло о том, что Ходорковский их финансировал…
Т.Фельгенгауэр
―
Так нет, они же сказали, что это против их воли Ходорковский из тюрьмы подбросил им деньги.
С.Белковский
―
Да. Ну это, знаете, есть такой трюк, когда идешь и у кого-то выпадает тысяча долларов из кармана – есть такая афера знаменитая… Но сейчас не буду грузить…
Т.Фельгенгауэр
―
Очень много информации сегодня дополнительной!
С.Белковский
―
…да, слушателей этой информацией дополнительной. В общем, я считаю, что это такая молодая, веселая банда людей, которая, даже если не преуспеет на выборах – а, скорей всего, не преуспеет, потому что, естественно, под брендом «Открытая Россия», Ходорковский, Кремль вряд ли позволит кому-то пройти в Госдуму или хотя бы приблизиться к этому заветному рубежу, – то все равно это будет достаточно интересно, с точки зрения становления новых молодых политиков.
Т.Фельгенгауэр
―
А как же вот эта вот, так любимая пользователями Фейсбука, дискуссия о рукопожатности - что с этими можно, с этими нельзя – нет?
С.Белковский
―
Во-первых, тут надо сначала определиться, какие претензии предъявляются к кандидатам Ходорковского. Они малоизвестны? Тогда, собственно, о рукопожатности не может быть и речи, поскольку мы еще не знаем, рукопожатны они или нет в принципе: мало фактуры. Или они нерукопожатны уже по факту того, что их не утвердил какой-то рукопожатный ареопаг…
Т.Фельгенгауэр
―
Да. Вот это второй вариант, потому что в тексте Ходорковского как раз говорится, что вот Тимуру Валееву говорят, что он получил грамоту Путина за участие в акции «Бессмертный полк», а Маша Баронова вполне себе по Крыму…
С.Белковский
―
А знаете, я, например, посадил Ходорковского в тюрьму- знаете об этом? – в 2003-м году. А сейчас я его дальний родственник через литературного агента. Жизнь не стоит на месте. И я бы заметил, что весь этот рукопожатный ареопаг, который еще ждет своего часа, в смысле люстрации, когда я приду к власти – и тут уже никто из них не отвертится. Это все бывшие или нынешние члены советов многочисленных при президенте: по правам человек, животных, растений; при правительстве; многочисленные получатели грантов президентской администрации, правительства Российской Федерации, премий федеральный структур. Люди, которые не вылезали со Старой площади, выпивали алкогольные напитки с представителями российской власти, когда решалась судьба Болотной площади и проспекта Сахарова, и так далее.А поэтому, как совершенно правильно сказал Михаил Михайлович Жванецкий: «Если у тебя чистая совесть, значит, у тебя очень плохая память. Есть хорошее лекарство, которое есть для улучшения памяти, которое я рекомендую всем, кто сейчас ни за что ни про что нападает на несчастный список Ходорковского. Если нет – мы дальше психотерапевтическими методами поможем людям вспомнить о том, насколько они сами всю жизнь были связаны с Кремлем, и, может быть, тогда у них хватит совести немножечко помолчать в ответственный исторический момент.
Т.Фельгенгауэр
―
А вы, кстати, с Ходорковским общались, после того, как «посадили» его в тюрьму?
С.Белковский
―
Да, многократно даже.
Т.Фельгенгауэр
―
Вы просто так гордо пишете об этом в своей книжке «Любовь и провокаторы», что вы… человек-то опытный, знаете, как посадить…
С.Белковский
―
Ну… как посадить, знаю. Путин знает, как выпустить. Наш тандем с Путиным в этом смысле значительно эффективней, чем путинский тандем с Медведевым, согласитесь!
Т.Фельгенгауэр
―
Это точно. Кого посадил Медведев? – хочется спросить.
С. Белковский: Ходорковский считает, что он выстрадал право занимать свою позицию – он ее занимает
С.Белковский
―
Да. Медведев никого толком не посадил, никого толком и не выпустил. А тут мы с Путиным сработали идеально, хотя и с дистанцией в десять лет.Я хочу сказать, что мне в Ходорковском, может, многое и не нравится, в том числе, и в идеологическом плане, но то, что мне в нем нравится – что это, безусловно, человек, который понимает свое право говорить, что он считает нужным. И его политический месседж не формируется и не формулируется в зависимости от того, чего хочет услышать от него толпа, пусть и самая либеральная. Он считает, что он выстрадал право занимать свою позицию – он ее занимает. Этот подход, безусловно, вызывает уважение, потому что на очень мелком, микроскопическом уровне, конечно, несопоставимом с уровнем великих – к этому подходу всю жизнь стремлюсь придерживаться я.
Т.Фельгенгауэр
―
Как это прекрасно – вот это условное примирение спустя столько лет. Не сажайте больше Ходорковского, Станислав Александрович!
С.Белковский
―
Ну, сначала мы избавимся от всей этой рукопожатной ответственности, а там я посмотрю, как Ходорковский себя поведет в этой ситуации.
Т.Фельгенгауэр
―
Хорошо, тогда расскажите, как ведет себя в нынешней ситуации министр культуры господи Мединский. Мало того, что посадили, арестовали, обвинили во всех грехах заместителя, так тут еще советник президента по фамилии Толстой – это важно, мне кажется, глубоко…
С.Белковский
―
Не Достоевский, а именно Толстой!
Т.Фельгенгауэр
―
Да. Или Чехов. …Говорит, что, вообще, надо бы уйти в отставку министру культуры.
С.Белковский
―
Советник президента врать не будет. Я думаю, что ему более-менее понятна позиция босса, то есть Владимира Владимировича Путина… С одной стороны, Владимир Мединский – я к нему отношусь, кстати, хорошо в отличии от многих деятелей культуры… я сам не деятель культуры…
Т.Фельгенгауэр
―
У вас не один издатель, случайно?
С.Белковский
―
Нет, конечно. У нас – существенно разные.
Т.Фельгенгауэр
―
Я подумала, что вы из-за этого к нему хорошо относитесь.
С.Белковский
―
Нет, там просто у нас через литературного агентства – родственница, а издатель тут уже не при чем. Владимир Ростиславович сделал все, что от него Кремль хотел. У него какая была задача, вернее, две задачи? Первое: избавиться от старого культурного истеблишмента руководителей крупнейших учреждений культуры от Большого театра до Пушкинского музея. Так что вся моральная ответственность была на нем. И второе: начать внедрение духовных скреп. Так что тоже вся моральная ответственность была на нем. А Владимир Путин любит, когда чиновники берут на себя моральную ответственность и тем самым получают ранения с разных сторон, и за эти ранения им положены нашивки. Поэтому с моральной точки зрения в принципе Мединский не совершил ничего плохого. То, что в системе Министерств культуры воровство - так где его нет, в каком ведомстве?Но, может быть, для Владимира Путина, действительно, в качестве тактического имиджевого хода стоило бы сдать Владимира Мединского, переместив его на какую-нибудь весьма существенную должность, ничуть не умаляющую его заслуг перед вертикалью власти, и назначить министром какого-нибудь человека, на фоне которого культурное сообщество вздохнуло бы так глубоко и так облегченно, что как бы будто бы что-то серьезно изменится от этой кадровой перестановки, например, того же советника по культуре, бывшего директора музея-заповедника Ясная Поляна Владимира Толстого. Сейчас Ирина Прохорова озвучена в качестве кандидата на пост Министерства культуры. Я всячески желаю ей этого карьерного повышения.
Т.Фельгенгауэр
―
А буквально через час Ирина Прохорова будет в этой студии в программе "Особое мнение". Мы с ней обязательно это обсудим.
С.Белковский
―
А кремлевские люди так любят спрашивать, а кто лучше бы подошел на эту должность: ты или Пупкин? Вот спросите кто – она или Владимир Толстой – был бы лучшим преемником Владимира Ростиславовича Мединского.
Т.Фельгенгауэр
―
Договорились! Это было особое мнение Станислава Белковского. Счастливо!