Сергей Марков - Особое мнение - 2016-03-16
И.Воробьёва
―
Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ирина Воробьёва, сегодня со своим особым мнением в студии радиостанции «Эхо Москвы» политолог Сергей Марков. Сергей Александрович?
С.Марков
―
Здравствуйте.
И.Воробьёва
―
Отвлекитесь от iPad'а. Что вы там? Кому вы там пишете?
С.Марков
―
Нет, я могу сказать, что я пишу...
И.Воробьёва
―
Кураторам пишете?
С.Марков
―
...на «Эхо Москвы» о том, что «Эхо Москвы» теперь будет говорить правду, занимать патриотическую позицию.
И.Воробьёва
―
Серьезно?
С.Марков
―
Да.
И.Воробьёва
―
Это вы нам в блог пишете?
С.Марков
―
Нет, я себе в блог пишу.
И.Воробьёва
―
Ну, то есть вы в свой блог на «Эхе Москвы».
С.Марков
―
Это точно будет в течение этого часа.
И.Воробьёва
―
Ага!
С.Марков
―
Да.
И.Воробьёва
―
Ну, вы тогда дописывайте – я вам разрешаю дописать, чтобы все знали, что сейчас будет происходить в эфире. А я пока нашим слушателям скажу, что написать нам в эфир... У нас, к сожалению, какая-то техническая неполадка с SMS-сообщениями, но из Twitter’а сообщения проходят. Поэтому пишите на аккаунт @vyzvon ваши вопросы.Ну что же. Сергей Александрович, вот такая история у нас произошла в Министерстве культуры. Знаете, наверное, да? Ну, уже известно, что Лефортовский суд сегодня арестовал на 2 месяца замминистра культуры Григория Пирумова. Он вину свою отрицает. Его, я напомню, подозревают в хищении бюджетных средств в большом размере. Как вы считаете, вот, в Министерстве культуры, Министерство культуры в целом как-то должно отличаться от других ведомств? Ну, в плане, вот, как-то, вот, коррупции, каких-то хищений?
С.Марков
―
Культуры.
И.Воробьёва
―
Ну, как-то, вот, да, культурно, понимаете, подходить к вопросу?
С.Марков
―
Знаете, Министерство культуры, безусловно, в любой стране сильно отличается от других ведомств, потому что там коррупция заведомо в любой стране меньше как и в нашей, поскольку денег меньше.
И.Воробьёва
―
В Министерстве культуры.
С.Марков
―
В Министерстве культуры денег значительно меньше, я вам открою, чем в других министерствах.
И.Воробьёва
―
Точно?
С.Марков
―
Значительно.
И.Воробьёва
―
Так?
С.Марков
―
Ну, так вот сложилось, к сожалению. Мне кажется, это, может быть, не совсем правильно, да? Все-таки, там образование, здравоохранение, культура – больше нужно ресурсов давать, да?Воруют... Вот, я всё время говорил, нужно дать по руке нашим прокурорам, которые вечно пытаются найти взятки у учителей, у врачей там и так далее. Ну, у них, наверное, бывают взятки, но взятка учителям и врачам – это большей частью доплата им от населения за хроническую недоплату им зарплаты, вы же понимаете.
И.Воробьёва
―
От государства.
С.Марков
―
Слишком мало получают они. В то время когда с реальной коррупцией нужно бороться там, где нефть, газ, недвижимость, большие госзаказы, да? Где строительство дорог там, так сказать, всяких там гидроэлектростанций и так далее, и так далее. Вот там нужно бороться. Скажем, ЖКХ – там чудовищная, как мы знаем (там огромная система). Вот там и надо бороться с коррупцией. Там главные коррупционеры! А это – оставьте.Что касается Министерства культуры, во-первых, поэтому я думаю, на порядок оно, безусловно, меньше, чем в других министерствах. Во-вторых, она, конечно, есть как и в любом другом министерстве. Там, где есть госзаказы, вообще любые заказы... Вообще я... Кстати сказать, у нас существует такой миф, что там, где государственные компании, там бюджет воруют больше, чем частные. Да ничего подобного! Частники воруют не меньше.
И.Воробьёва
―
У государства или у кого? У себя?
С.Марков
―
Ну, они и у друг у друга воюют. У себя. Известно, что часто... Ну что? Посмотрите мировой опыт, да? Там тысячи сидят по тюрьмам, которые воровали у себя. Каким образом? Да чтобы уходить от налогов. Они, так сказать, воруют у себя и таким образом получают чистый нал, так сказать, а в некоторых странах достаточно высокие налоги. Да у нас если посчитать налог на зарплату... Ну, много разных типов налогов тоже есть.Поэтому воруется везде, во многих местах, да? И в любом министерстве есть. Но я уверен, что в Министерстве культуры это меньше. Хотя, с Пирумовым, конечно, мы должны, чтобы расследовали всё, вывели на чистую воду. Просто я думаю, внимание к нему в оппозиционных СМИ (к этому министерству) на порядок выше.
В Министерстве финансов воруют, наверняка, больше. В Министерстве Минэкономразвития, наверное, воруют больше. В Министерстве торговли там. Вот в этих там, наверняка, намного больше. Но там они классово близкие, понимаете?
И.Воробьёва
―
К кому? К оппозиционным СМИ?
С.Марков
―
И их защищают. Ну, как известно сейчас...
И.Воробьёва
―
Серьезно?С.Марков: «Эхо Москвы» теперь будет говорить правду, занимать патриотическую позицию
С.Марков
―
Экономический блок правительства – там, Минфин, так сказать – защищают, прежде всего, все противники Путина. Вот, всякая оппозиция горой стоит за экономический блок правительства.
И.Воробьёва
―
Да вы что?
С.Марков
―
А Мединский – он человек консервативных взглядов, человек, безусловно, патриотичных взглядов, человек, который неоднократно высказывался и против цветных революций, так сказать, и против вот этой вот такой либерторианской идеологии. Поэтому его в кавычках очень любят оппозиционные СМИ и атакуют его постоянно.
И.Воробьёва
―
Так подождите, ФСБ же дело заводила. Причем здесь оппозиционные СМИ вообще?
С.Марков
―
Ну, ФСБ заводила. Если Пирумов, так сказать... Да я объясняю просто ситуацию. Пирумов если вор, должен сидеть и всё. Какие вопросы есть?
И.Воробьёва
―
А внимание СМИ...
С.Марков
―
Вы же меня не про Пирумова спросили. Про Министерство культуры.
И.Воробьёва
―
Я у вас про Министерство культуры спросила, конечно.
С.Марков
―
Я это и говорил про Министерство культуры.
И.Воробьёва
―
Ой, а вам Мединский нравится?
С.Марков
―
Я и говорю, почему оппозиционные СМИ говорят про Министерство культуры, а не про Пирумова? А если бы замминистра финансов точно так, никто не говорил бы про Министерство финансов.
И.Воробьёва
―
Нет?
С.Марков
―
Нет! Потому что вот эти фигуры, лидеры экономического блока правительства, которые продолжают проводить политику Егора Тимуровича Гайдара, они, так сказать, родственно классово близки, так сказать, оппозиционным СМИ, и поэтому их стараются как-то держать так, в общем, сильно не нападать.
И.Воробьёва
―
А Мединский вам нравится?
С.Марков
―
Мединский мне очень нравится.
И.Воробьёва
―
Как министр культуры?
С.Марков
―
И как министр культуры, и как писатель. Его, вот, книжки вот эти, так сказать, опровержение вот этих мифов там о России.
И.Воробьёва
―
Патриотичные такие книжки.
С.Марков
―
Да. Они не только патриотичные, они еще хорошо фундаментально написаны весьма. И между прочим... Ну, классикой практически стали. Посмотрите, какими они тиражами огромными, колоссальными вышли. Народ расхватывает, читает с удовольствием. Ну, очень многие знают как всякие там вещи пошли, как там мылись на Руси значительно больше, чем в средневековой Западной и Центральной Европе.Поэтому, конечно, очень яркий интеллектуал, мыслитель, еще к тому же прекрасно себя показал как менеджер. Очень...
И.Воробьёва
―
Что же у него зам министра-то такой вышел?
С.Марков
―
Ну а... Я здесь тоже... Вы знаете, мне сегодня позвонили друзья просто, знакомые, спросили, да? Тоже знают, что я знаком с Мединским. Значит, спрашивают «Ну как там? У него там проблемы, так сказать, будут, не будут?» Я говорю «Я не знаю, я, честно говоря, не спрашивал, не разговаривал еще ничего непосредственно». Он говорит «Ну как же? Вот, зам министра попался там и так далее». Я говорю «А вы знаете, что какова кадровая политика во всех крупных структурах?» Начальник любой – он большинство своих министров сам назначить не может.
И.Воробьёва
―
Замов в смысле?
С.Марков
―
Да. Большинство своих замов.
И.Воробьёва
―
Только он нет, Мединский назначал своих замов.
С.Марков
―
Да. Это ректоры, так сказать. У него проректоров многие там назначают, если серьезные структуры. Мелкие, может, не так важно. Но так или иначе взять какого-нибудь начальника департамента – у него замы часть его свои, а большей частью они другим принадлежат. Поэтому и мы просто не знаем, чей это зам.
И.Воробьёва
―
Но по закону-то он сам назначает своих замов?
С.Марков
―
По закону зам назначается указом президента.
И.Воробьёва
―
Указом председателя правительства, во-первых, а не президента. Но представляет, все-таки, их министр.
С.Марков
―
Ну...
И.Воробьёва
―
Выбирает и представляет председатель правительства.
С.Марков
―
Вы знаете, ну, формально юридически да. Но речь же идет о фактической ответственности, да? Там подписывал же... Всё равно это зам министра по отношению к нему. А практически, еще раз повторяю, у каждого министра есть свои замы, которые его. Насколько я знаю, у Мединского, вроде бы, Аристархов, так сказать, его человек по-настоящему, которого взял к себе, чтобы работать в команде. А другие замы ему сверху ставят... Они разные там. Я не знаю. Кто-то зам от Голодец, кто-то зам от Медведева, кто-то, может быть, еще от каких-то структур.
И.Воробьёва
―
То есть моральную ответственность Мединский за Пирумова не несет?
С.Марков
―
Ну, министр несет моральную ответственность за всё, что происходит в его Министерстве.С.Марков: Пирумов если вор, должен сидеть и всё. Какие вопросы есть?
И.Воробьёва
―
И что же ему теперь делать? Что вы посоветуете Мединскому в данной ситуации с моральной точки зрения абсолютно?
С.Марков
―
Построже относиться к кадровой политике.
И.Воробьёва
―
Ага. В отставку не надо уходить?
С.Марков
―
Ну, господь с вами.
И.Воробьёва
―
Что? А что вас так шокировало?
С.Марков
―
Ну, вот... Ну, я могу сказать. Вот, посадили в свое время, реально посадили зам министра у Кудрина.
И.Воробьёва
―
И что? Кудрин, между прочим, за Сторчака ходил и бился.
С.Марков
―
Ну, ходил и бился, да. Бился! А не в отставку подал же.
И.Воробьёва
―
Так. И что?
С.Марков
―
И не сидели здесь на «Эхе Москвы», не говорили «Почему Алексей Кудрин?..»
И.Воробьёва
―
Почему же? Говорили. Очень даже говорили.
С.Марков
―
Не-не-не. Уверен, не говорили. Уверен! Потому что классово близкий Алексей Кудрин.
И.Воробьёва
―
Может, начнем говорить об этом, что министр моральную ответственность должен нести?
С.Марков
―
Понимаете, если за каждого посаженного министра министры будут уходить, министров не напасешься в стране.
И.Воробьёва
―
Не напасешься в стране министров. Политолог Сергей Марков сегодня в программе «Особое мнение», через несколько минут продолжим.РЕКЛАМА
И.Воробьёва
―
Продолжается программа «Особое мнение», в студии – Ирина Воробьёва и Сергей Марков. Еще про ведомства поговорим, про некоторые другие министерства, а точнее про Министерство спорта. Вот сегодня Владимир Путин подверг критике руководителей российского спорта, возложил на них всю ответственность за допинговый скандал, ну, как бы, призвал не политизировать эту ситуацию, не строить теорию заговора вокруг российских спортсменов. А вам кажется, российские спортсмены здесь ответственны или, может быть, действительно, есть какая-то, все-таки, теория заговора вокруг этого всего?
С.Марков
―
Ну, Владимир Путин не российских спортсменов обвинил. Они вообще, так сказать...
И.Воробьёва
―
Нет, чиновников. Чиновников спортивных, конечно.
С.Марков
―
Да. Чиновники спорта. Конечно, здесь разгильдяйство будь здоров, да? Включили с 1-го января этот мельдоний. Во-первых, не сражались за то, чтобы его не включили. Да, нужно было обязательно сражаться, потому что это никакой не допинг, это хороший, на самом деле, полезный препарат. Я сейчас еще о нем расскажу.
И.Воробьёва
―
Да? вы пользуетесь?
С.Марков
―
Нет, я пока не пользовался, а теперь решил.
И.Воробьёва
―
Просто в Думской аптеке раскупили.
С.Марков
―
Я знаю. Теперь буду пользоваться.
И.Воробьёва
―
А, будете?
С.Марков
―
Да. Теперь... Ну, это уже совершенно очевидно, хорошая вещь. Там нужно посмотреть просто, как его принимать правильно, за полчаса. И нужно так, чтобы давление, так сказать, в зависимости от того, какие нагрузки, да? Предположим, если нагрузка на верхнюю часть выше пресса, плечи, которая поднимает давление, тогда, может быть, не надо мельдоний. А если нагрузка, например, бег там или быстрая ходьба, или лазить по горам (вы знаете, я люблю это дело, да?), то нагрузки на ноги – они снижают давление. Поэтому я думаю, мельдоний как раз самое (НЕРАЗБОРЧИВО).Вот, когда я... Я устраиваю летом, может, знаете, экологические походы со студентами МГУ. Когда я там бываю, я иду туда, с собой рюкзачок, в рюкзачок мусорные пакеты. А ходит там много... Там самая большая, по-моему, 185 человек.
И.Воробьёва
―
Это вы куда ходите-то?
С.Марков
―
Это мы ходим на Мамедово ущелье, Берендеево царство в районе Сочи, да?
И.Воробьёва
―
Ага.
С.Марков
―
Ну и по Крыму тоже будем. И я оттуда на горе вытаскиваю из рюкзака мусорные пакеты такие большие и раздаю всем желающим. Назад идем, собираем мусор, который там. Ну, достаточно. Много, как вы знаете, у нас вообще мусора. Знаете, люди после этого подходят и говорят «Мы просто счастливы вообще. Это самый счастливый день был. Спасибо», - вот, они говорят. Не один человек говорит: «Спасибо, что позволили нам сделать доброе дело».На самом деле, у нас огромное количество людей хотят делать добрые дела.
И.Воробьёва
―
Это правда.
С.Марков
―
Ну, вы-то знаете, кстати сказать, вы занимаетесь вот этими добровольцами и так далее, и так далее. Надо правильно организовать. Люди просто боятся иногда, что их таким добрым чувством воспользуются какие-то проходимцы, заставят их работать на какое-нибудь жулье там и так далее. А, вот, дать возможность людям, так сказать, нормально, понятным образом сделать доброе дело – они очень-очень всегда рады. И мы, конечно...Вот, гражданское общество должно развиваться именно по этой линии, да? Дать возможность всем людям узнать, как они могут сделать без всякой жуликоватости с чьей-то стороны это доброе дело.
Так вот мельдоний... Я, вот, значит, и...
И.Воробьёва
―
Так, давайте, да, про мельдоний.
С.Марков
―
И как раз я думаю, что во время таких походов и правильно его применять перед тренировкой, потому что там высокая нагрузка на сердце. Я обычно с собой беру, знаете, такой, измеритель пульса, давления, да? Ну, наверное, знаете вы или нет... Я думаю, всем на всякий случай скажу, что нужно... Как пульс мерить вообще? Ну, там всякие штуки есть. Пульс должен быть, вот, запомните: 220 минус ваш возраст, да? Вот это вот, как бы, вот эту цифру вы никогда не должны превышать в своих тренировках.
И.Воробьёва
―
Это в минуту?
С.Марков
―
Никогда.
И.Воробьёва
―
В минуту? Пульс?
С.Марков
―
Да, в минуту, естественно.
И.Воробьёва
―
220 минус возраст?
С.Марков
―
220 минус свой возраст. Но желательно держать его, так сказать... Ну, достаточно высокие нагрузки, от 70 до 90 процентов вот от этой цифры. Не 220, а 220 минус возраст.И я вот хожу специально с таким пульсоизмерителем, и измеряю темп ходьбы нашей группы как раз по тому, как показывает мой пульс. Ну, я на себя ориентируюсь. Хотя, большая часть студенты, конечно, помоложе, так сказать, там есть.
И.Воробьёва
―
Им попроще.
С.Марков
―
И покрепче меня, так сказать, и так далее. Ну, все-таки, я достаточно тренированный человек, поэтому я думаю, что вполне под среднюю группу подхожу.И этот мельдоний... То есть там высокая нагрузка на сердце. Я к чему говорю, да? Специально то есть пульс измеряют, чтобы не было перегрузки. Но сейчас буду, вот, я думаю, мельдоний этот принимать.
И.Воробьёва
―
Да? Ну, вы потом расскажете, как всё прошло.
С.Марков
―
Да.
И.Воробьёва
―
Если мы возвращаемся к добрым делам (вот то, что вы сказали), а вы к Общественной палате имеете отношение какое-то?
С.Марков
―
Конечно. Член Общественной палаты.
И.Воробьёва
―
А, вот, то, что сегодня из Общественной палаты... Там, по-моему, руководитель Общественной палаты (я вот сейчас не берусь точно цитату сказать) выступил за ужесточение поправок в отношении НКО. Вы, наверное, в курсе, что Минюст сейчас вносит поправки в Государственную Думу относительно НКО и расширения понятия «политической деятельности», в результате чего крупные фонды и все абсолютно организации, которые занимаются так или иначе волонтерством, добровольчеством, подпадают под отметочку «иностранный агент». Вам не кажется это странным?С.Марков: Мельдоний - никакой не допинг. Это хороший, полезный препарат
С.Марков
―
Значит, первое. Александр Бричалов. Если говорить о нем... Да?
И.Воробьёва
―
Наверное, да.
С.Марков
―
Я не знаю, он говорил или нет. Он никогда ничего не мог сказать в пользу ужесточения какого-то там НКО и так далее. Потому что Общественная палата, вот, лично Бричалов – они довольно много делают и борются, чтобы снизить нагрузку на НКО и прежде всего это, между прочим, не с политикой связано, это прежде всего связано с бухгалтерией.У нас введены такие крючкотворные законы по бухгалтерии в области НКО, что огромное количество их просто не выдерживают и вынуждены уходить из законной сферы в такую, серую, так сказать, полузаконную. То есть они, например, вместо того, чтобы заниматься там каким-то туризмом для детей легально, они делают это нелегально, поскольку настолько жесткое регулирование. Там по туризму детей еще жестче, на самом деле, регулирование.
И.Воробьёва
―
Сергей Александрович, я вас перебью, простите. Но все-таки, это был, действительно, Александр Бричалов.
С.Марков
―
Короче... Вы поняли, да? Поэтому мы всегда боремся, чтобы снизить вот это вот бремя.
И.Воробьёва
―
Да? Хорошо.
С.Марков
―
А что касается политики.
И.Воробьёва
―
Подождите. Все-таки, Александр Бричалов заявил (это секретарь Общественной палаты, глава Общественной палаты), заявил, цитирую, что «законодательство в отношении НКО и иностранных агентов следует разумно ужесточать. Это никакая не дискриминация, это ограничение прав в интересах государства», - говорит он.
С.Марков
―
Еще раз, что касается политики, то нельзя ужесточать вообще... Я думаю, что, может быть, это неправильно его там слово...
И.Воробьёва
―
Поняли-поняли неправильно.
С.Марков
―
Неправильное слово употребили. Речь идет не об ужесточении. Речь идет о том, что освободить, конечно, НКО от того, чтобы ими манипулировали в целях политических переворотов, ну, типа Украины. Чтобы не заставляли наши НКО идти по пути украинскому, чтобы не выкручивали руки и так далее.А вы знаете проблема у нас в чем связана с политизацией? Там нельзя ужесточить. Там НКО, вот в том числе оппозиционные НКО, которые прямо принадлежат к политической оппозиции...
И.Воробьёва
―
Ни одного не знаю оппозиционного НКО, но продолжайте.
С.Марков
―
Ну, Московская Хельсинская Группа – классическая.
И.Воробьёва
―
А! Это оппозиционная НКО?
С.Марков
―
Ну, конечно!
И.Воробьёва
―
Это не правозащитная группа? Так.
С.Марков
―
Ну, они давно уже... Были когда-то правозащитной, превратились в политическую... Да и не были никогда чисто, правда. Всегда они были правозащитны политически, и политики в них зачастую было больше, чем, так сказать... Ну и сейчас точно политики у них больше, чем правозащитной деятельности.И вот эти вот оппозиционные НКО – они всегда требовали, как бы, жесткого более определения политической деятельности. Их не устраивает, что оно слишком широкое (это определение).
И.Воробьёва
―
Так и было.
С.Марков
―
И что под него можно чуть ли не всё, что угодно, запихать.
И.Воробьёва
―
Так и есть. Так?
С.Марков
―
Поэтому пойти по пути ужесточения облака невозможно! Это наоборот, Московская Хельсинская Группа требует это облако как-то определить более точно. Они говорят «Мы не знаем, где политика, а где не политика».Хотя, я думаю, этого трудно будет добиться, да? Всем хотелось бы, чтобы закон имел максимальную определенность. Но поскольку методы использования некоммерческих организаций с целью организации госпереворота, свержения власти там и всё прочее, на сегодня настолько изощренные, что я думаю, законодатель, все-таки, пойдет по пути сохранения вот этой какой-то степени неопределенности для того, чтобы потом практика правоприменения могла быть.
С.Марков: Мы решили важнейшую задачу и защитили Сирию от оккупации со стороны ИГИЛ, Джабхат ан-Нусры
Дело в том, что...
И.Воробьёва
―
Вам не кажется позорным, что фонд «Династия», например, признали иностранным агентом?
С.Марков
―
Вы знаете, я очень знаю Зимина и уважаю за то, что много хорошего он делает, да? Но там конкретный был закон. Закон надо уважать, понимаете? И этот закон – он точный, ясный, так сказать, и говорит о том, что если вы занимаетесь политической деятельностью... Они же не отрицают то, что они помогают разным структурам.
И.Воробьёва
―
Они помогали Либеральной миссии, действительно.
С.Марков
―
Да. Не только Либеральная миссия и не только физика и химия.
И.Воробьёва: М
―
м-м?
С.Марков
―
Там и другие, так сказать, у них проекты вполне политические.А финансирование шло заграничное. Они говорили, Зимин и другие говорили «Ну, я же свои собственные деньги из зарубежного банка даю. Я имею право свои собственные деньги давать из зарубежного банка». Ну, имеешь. Безусловно, имеешь. Но если ты даешь их из заграничного банка, тогда подпадаешь под закон и должен в соответствии с этим писать, так сказать, «иностранный агент».
И.Воробьёва
―
Так, может, закон изменить, Сергей Александрович? Ну, плохо получается-то.
С.Марков
―
Вы знаете, я, честно говоря, считаю, что закон об НКО нужно обязательно изменить! Когда...
И.Воробьёва
―
Так вынесите на Общественной палате на обсуждение.
С.Марков
―
Когда, когда будет создано такое условие, что не будут наши НКО подвергаться атакам и политической коррумпированности. Ну, посмотрите, что получилось.
И.Воробьёва
―
То есть вы защищаете НКО сейчас.
С.Марков
―
Конечно.
И.Воробьёва
―
Всё. Подождите, одну секунду.
С.Марков
―
Я защищаю их от атаки, от политической коррупции со стороны...
И.Воробьёва
―
Одну секунду. У нас перерыв.
С.Марков
―
Да. ...иностранных фондов.
И.Воробьёва
―
Вот. У нас перерыв. Политолог Сергей Марков, и мы продолжим через несколько минут. Никуда не уходите.НОВОСТИ
И.Воробьёва
―
Продолжается программа «Особое мнение», политолог Сергей Марков здесь у нас в эфире. И да, конечно, я, естественно, хочу вас спросить о решении российского руководства вывести войска, основные войска из Сирии. Поддерживаете ли вы это решение? Кажется ли вам оно своевременным?
С.Марков
―
Вы знаете, оно было, конечно, просто сенсацией для всех. Никто ничего не знал и не понял, да?Ну, вот, мое дело – аналитика, да? И, вот, мы анализировали. Сразу практически после того, как произошло, я у себя в Facebook там написал, как мне кажется, мое видение, как это происходит. Знаете, мне было очень приятно, что на следующий день мы встретились с начальником Генштаба, который подтвердил все вот эти вот мои такие аналитические тезисы, которые я изложил, да? Это было довольно приятно. Вообще, кстати, интересный был разговор, который...
И.Воробьёва
―
Ну, слушателям расскажите.
С.Марков
―
Вот, всё, что я примерно как думал, так и есть, только в 2-3 раза сильнее. Вот, чем я предполагал, в 2 раза всё более ярко выражено. Сейчас скажу несколько важных вещей.С.Марков: Люди рыдали на избирательных участках, понимаете? Рыдали!
Значит, первое, самое главное. Мы решили важнейшую задачу и защитили Сирию от оккупации со стороны ИГИЛ, Джабхат ан-Нусры. Значит, на июль, август, сентябрь прошлого года была реальная угроза. Ну, мы начали там 30 сентября, а фактически раньше, да? Ну, вот, в июле-августе была реальная угроза того, что сирийская армия обрушится и просто-напросто все разбегутся. А реально воюют там именно не проамериканские группы.
Там, кстати, знаете, всего сколько групп, да?
И.Воробьёва
―
Их очень много.
С.Марков
―
7 тысяч. 7 тысяч различных, так сказать, групп, да? Реально там Джабхат ан-Нусра и ИГИЛ. Значит, если они захватят Дамаск, возьмут контроль над всей территорией, условно говоря, мобилизовывать будут террористы. И там живыми бомбами пойдут-пойдут-пойдут... Это же чудовищно!Вот, у нас сейчас обсуждается закон, там имеет право стрелять в беременных женщин. Но это ужасно! Вот, если будет принят закон, просто потоком будут...
И.Воробьёва
―
Ну, сейчас поправки обсуждают.
С.Марков
―
...потоком они бы беременных женщин у нас в качестве террористок посылали. Причем, как бы? Они же рабами изидов там, алавитов. Реально десятки тысяч женщин-рабов на невольничьих рынках продаются. Это чудовищно, что представляет из себя ИГИЛ.Путин вводом своих войск спас алавитов, множество друзов, так сказать, многие другие конфессии Сирии вот от этого чудовищного готовящегося геноцида и рабства.
Это прошло в августе-сентябре. В октябре-ноябре, значит, вот дальше нужно как-то чего-то такое делать, наши стали летать. Здесь выяснилось: сирийская армия, все-таки, не дееспособна. Ну, не дееспособна, не может воевать, да?
Значит, пришлось нашим ей помогать. У них среди офицеров... Я позабыл слово (вы меня извините), но по-русски оно означает «завтра». У них главное, значит, такое слово у арабских военных – «завтра». «Когда наступать надо?» - «Ну, завтра. Давайте завтра. А сейчас кофейку попьем», да?
Плюс они там всё время хотят (подразделения какие-то) сесть на место перекрестных дорог. Ну, там, где все ездят, бакшиш, так сказать, можно, наверх еще подать там и так далее.
Значит, вот это вот в октябре-ноябре, значит, она не была в состоянии. Вот, ее немножко, так сказать, помогали восстановить. Ну, там вооружения нужно было, подтянуть их, так сказать, офицеров, подготовку там, дисциплину и так далее.
Сделали. И в декабре-январе они начали наступать. И добились достаточно большого, как вы знаете, успеха. В том числе Латакию освободили. И вот я сейчас говорю об успехах.
Во-первых, освобождена Латакия. Это и алавитский район, наиболее близкий, так сказать, нам, как бы, и он такой вот, ну, ближе к режиму, так сказать, да? И он на Средиземное море, наиболее развитый. Он важен с этой точки зрения. А Хама и Хомс (провинции) тоже развитые, почти полностью освобождены. Не полностью, но почти полностью.
Далее. Очень важно. Деблокировано несколько крупнейших гарнизонов, которые сидели там год-полтора. Там, вы знаете, по тысяче, по 3 тысячи сидело бойцов. Представляете, люди сидят, обороняются типа как в Ленинграде у нас или Брестская крепость больше года. Это сильные, тренированные бойцы. Очень опытные. И они были блокированы, а сейчас они деблокированы и вошли в сирийскую армию. Они злые как собаки и готовы там разорвать всех.
Плюс изменилась моральная атмосфера. Значит, раньше, ну, население не очень хотело идти в армию, потому что боялось, что армия потерпит поражение. Сейчас, когда всем ясно, что Башар Асад не потерпит поражение, молодые сирийские мужчины пошли в армию. И поэтому у них призыв увеличился.
Более того, они пошли не только в армию, а пошли в ополчение. Более эффективной с военной точки зрения является сейчас даже не сирийская армия, а ополчения различные, которые там создаются.
И вот сейчас создались такие структуры. Наши советники им там помогают, оружие им дали. И они начали нормальным образом уже наступать.
По оценкам в течение 2-3 недель, а, может, и раньше возьмут Пальмиру. Откроется тем самым дорога на Ракку – это неофициальная столица этого ИГИЛа.
Более того, Алеппо с большой вероятностью, все-таки... Его не будут штурмовать (это может привести к большим трудностям). Я думаю, оно будет блокировано. Там порядка 15 разных банд, но самая главная из них – Джабхат Ан-Нусра (в Алеппо). Его блокируют, в результате этого эти остальные банды выйдут из подчинения Джабхат ан-Нусры и по одному побегут на перемирие, Джабхат ан-Нусра окажется изолированной. После этого будут блокировать сирийско-турецкую границу.
Ну, то есть такие, очень позитивные...
И.Воробьёва
―
Так а чего ж не добили-то уже, в конце концов? Ведь, обещали ж «Не уйдем из Сирии, пока не добьем».
С.Марков
―
Значит, вот мое понимание. Вот, об этом я не говорил, так сказать, там непосредственно с генералами, да? Ну, вот, мое понимание на основе ряда других вещей. Во-первых, это наш сигнал к тому, что мы делаем ставку не на военную победу Асада, а на переговоры. Наш сигнал на то, что товарищи, вот, все-таки, переговоры, вы должны договариваться с этой оппозицией, ну, кроме, так сказать, очевидных террористов.Дело в том, что когда началось это наступление, часть генералов, так сказать, Асада – они поверили, что «Ну, чего там переговоры-то? Надо идти вперед и уже всё, ориентироваться на военную победу».
С нашей точки зрения, чисто военная победа команд Асада – это не вполне точно. Кстати сказать, нужно немножко отделять команду Асада, в которой в основном генералы там сидят у власти 30 лет, и самого Башара Асада. Башар Асад – это либеральный, прекрасно образованный...
И.Воробьёва
―
Сергей Александрович, остановитесь, я вас прошу.
С.Марков
―
...самый либеральный политик Ближнего Востока.
И.Воробьёва
―
Вот, я вас просто умоляю, остановитесь.
С.Марков
―
А, вот, его команда...
И.Воробьёва
―
Вот, только не про Башара Асада как либерального человека. Вот, он как либерал убивал людей там в своей этой Сирии? Пытал он тоже как либерал?
С.Марков
―
Нет, он никого не пытал, не убивал.
И.Воробьёва
―
А, то есть он не причем вообще?
С.Марков
―
Он начал проводить реформы... Еще раз повторяю, нужно вот эту команду тоже немножко отделять, которые... Он пришел в уже существующий режим. Он пытался, кстати сказать, проводить либерализацию этого режима – ему не дали просто Саудовская Аравия и Катар, и Турция, которые напали.
И.Воробьёва
―
Это как с министром и зам министра, понятно: команда и не команда. Так?
С.Марков
―
Да. Значит, и вот это наш четкий сигнал: «Товарищи, военной победы чистой не будет. Вы должны сесть за стол переговоров. Мы сделали вам, мы помогли вам спастись. Вашего поражение не будет. Могут Саудовская Аравия, Катар, Турция не надеяться – им не удастся вас разгромить военным путем. Но и вашей военной победы тоже не будет. Вперед за стол переговоров».
И.Воробьёва
―
А чего ж мы тогда оппозицию сирийскую бомбили? А мирные жители, которые там погибли?
С.Марков
―
А, не-не. Да это всё...
И.Воробьёва
―
А наши, которые погибли при теракте?
С.Марков
―
Значит, смотрите. При бомбардировке, естественно, иногда могут там что-то такое, и мирным жителям может достаться (в этом нет сомнения). Но наши это делают... У нас, как бы, при наших бомбежках потерь мирных жителей на порядок меньше, чем у американцев, просто потому, что наши... Знаете, почему? Не абстрактно чего-то такое, да? А потому что наши меньше ценят свою жизнь, чем американцы. Поэтому американцы летают на высоте 8 тысяч, а наши – 5 тысяч. А с 5-ти тысяч значительно точнее можно попасть. Понимаете?Ну, еще один, вот, любопытный момент, который тоже получил мое подтверждение. Я раньше понимал, что американцы в военном отношении ничего особенно не делают, да? И сейчас получил подтверждение. По цифрам, да? Наши в день делали по 220-240 бомбовых ударов. Американцы – 5-6. Представляете себе? То есть в военном отношении чего? Они единственное, что могут делать, это вооружения давать и деньги. Вооружений и денег у них можно. Кстати, вооружений и у нас хватает тоже, да?
Но нам... Мы смогли восстановить боевые силы таким образом армии сирийской, ополчение почти создано как вторая армия сейчас. Плюс курды. Там курды разные есть – западные и восточные, да? Два сильных анклава – один под американцами, другой работает с нашими. И, вот, у нас вот эта, так сказать, курдская группа, так сказать, получает и вооружения, и всё, нормально они сделали, они сейчас боевые отряды достаточно серьезные. И у них есть возможность в том числе поучаствовать в закрытии границы.
Таким образом основные военные задачи решены, часть политических решена, которые хотели. Ну, вот, теперь...
И.Воробьёва
―
Странные цифры, конечно. Но... Ладно.Хотелось бы спросить про ситуацию с Надеждой Савченко, которая сегодня уже докатилась, что называется, до президента США Барака Обамы, который призвал уже Путина освободить Савченко и, в общем, вот так он попросил, скажем так. Призвал.
С.Марков
―
Объясняю.
И.Воробьёва
―
Так и что?
С.Марков
―
Объясняю. Значит, смотрите. Вы, кстати, знаете, что у нас сегодня день вообще референдума? Я, вот, 2 года назад вот именно в это время был на избирательных участках.
И.Воробьёва
―
Вежливым человеком выступали, Сергей Александрович?
С.Марков
―
Да нет, я не веж... Ну, очень вежливо, но, как бы, не этим самым. Я слишком...
И.Воробьёва
―
А, вы слишком вежливый.
С.Марков
―
Еще более вежливым, да? Наблюдателями мы были, ездили. Вы знаете, что поразило на этом крымском референдуме? Ну, во-первых, это не референдум, а праздник буквально был. Люди рыдали на избирательных участках, понимаете? Рыдали!
И.Воробьёва
―
А сейчас они от чего рыдают? Всё нормально у них там?С.Марков: В Министерстве культуры денег значительно меньше, чем в других министерствах
С.Марков
―
Нет, у них там проблемы есть, но главная проблема решена. Они смотрят, что на Донбассе, и говорят «Господи, какое счастье, что нас спасли от этого».
И более того, между прочим, там была (я видел) агитация против присоединения к России.
И.Воробьёва
―
Удивительно. Вообще-то референдум – там 2 позиции. Ну, логично, что агитация за 2 будет.
С.Марков
―
Ну, вот, в том-то и дело, что это была свободная агитация против.
И.Воробьёва
―
А, в этом смысле.
С.Марков
―
Там листовки были, да? Более того... Я, вот, до сих пор помню (меня поразило). Вот, еду, да? Честно говоря, так и не думал, что так получится. Еду. Вот, личный дом – на нем огромный украинский флаг. Огромный! Да? Там плакат большой «Крым – это Украина». Всё нормально. Никаких проблем.
И.Воробьёва
―
Сейчас за это уже сажают. Сергей Александрович, так что с Савченко?
С.Марков
―
Более того, кстати сказать. Годовщина когда была, я там был в гостинице... из-за недостатка мест на стадионе спал.
И.Воробьёва
―
На стадионе спали?
С.Марков
―
Просыпаюсь – там бегают эти люди, в том числе в костюмах, на которых написано «Украина», в украинских флагах и никого...
И.Воробьёва
―
Сергей Александрович, сейчас за это там сажают.
С.Марков
―
Не-не, не сажают.
И.Воробьёва
―
У нас минута до конца.
С.Марков
―
Заканчиваю.
И.Воробьёва
―
Про Савченко.
С.Марков
―
Савченко. Военный преступник. Суд над ней должен показать всем о том, что военные преступления украинских военных против мирного населения будут обязательно наказаны. И именно поэтому Киев так бьется за это. Потому что если Савченко посадят, он пойдет к офицерам, скажет «Убивайте мирных жителей!» Они скажут «Да пошел ты куда подальше, Петр Николаевич! Чтоб нас посадили как эту Савченко, дуру?»
И.Воробьёва
―
Так, так. Вот сейчас... Да?
С.Марков
―
Вот так они ему скажут!
И.Воробьёва
―
Вот эти оскорбления...
С.Марков
―
Не-не, они.
И.Воробьёва
―
...даже в цитатах прошу не употреблять.
С.Марков
―
Да, извини. Они ему так скажут. Они ему и порезче скажут, как вы понимаете, да?
И.Воробьёва
―
То есть не отпускать Савченко?
С.Марков
―
Они...
И.Воробьёва
―
10 секунд.
С.Марков
―
Если Савченко будет сидеть, это значит будут сокращены военные преступления. Если Савченко будет на свободе, за это заплатят тысячи, десятки тысяч мирных людей своими жизнями.
И.Воробьёва
―
Политолог Сергей Марков в программе «Особое мнение». Спасибо.