Дмитрий Гудков - Особое мнение - 2015-11-19
19.11.2015
О. Журавлева
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». У нас в гостях депутат ГД Дмитрий Гудков. Здравствуйте.
Д. Гудков
―
Добрый вечер.
О. Журавлева
―
Дмитрий Медведев сегодня напомнил журналистам, что является руководителем партии.
Д. Гудков
―
Неужели.
О. Журавлева
―
И ему небезразлично, сколько голосов она получит. «У «Единой России» есть шансы выступить лучше, чем в 2011 году», - заявил Медведев. Действительно важно, сколько «Единая Россия» получит голосов.
Д.Гудков:Ничего популярного, чтобы воевать хоть с Украиной, хоть с Сирией нет. Тем не менее, эти решения принимаются
Д. Гудков
―
Важно, сколько «Единая Россия» получит мандатов, а не голосов. Потому что даже если она получит 20% голосов, она все равно сможет сформировать большинство, потому что у нас теперь смешанная система. Что такое смешанная система выборов. Когда половина мандатов разыгрывается среди партийных списков и половина, то есть 225 в одномандатных округах. Хочу напомнить радиослушателям, что предложена такая нарезка округов, лепестковым принципом, когда объединяют города крупные и села. То есть чего раньше не было. То есть, грубо говоря, они разбавили протестные голоса больших городов лояльными…
О. Журавлева
―
Условными сельскими жителями.
Д. Гудков
―
Соответственно все это контролируется элементарно, все удорожает кампанию, понятно, что какой-нибудь независимый политик просто не сможет или с большим трудом сможет проконтролировать даже день голосования. То есть выставить наблюдателя, развести свою литературу и так далее. С учетом цензуры на местных телеканалах. Поэтому даже если «Единая Россия» набирает небольшой процент, она все равно за счет одномандатников компенсирует все выпадающие мандаты в результате снижения рейтинга. Это же было сделано специально для того, чтобы сохранить большинство и пока, судя по тому, как ситуация развивается, им удастся это сделать.
О. Журавлева
―
А какие есть иные варианты. Что может произойти, если им это не удастся. Что может помешать?
Д. Гудков
―
Если в элитах произойдет раскол. А это может произойти. Ну, потому что есть условно системные либералы, которые понимают, что наша страна нуждается в экономических и политических реформах. При этом я напомню заявление Грефа, который совершенно прав, мы не сможем решить экономические проблемы, если мы не проведем политические реформы. Могу на пальцах объяснить. Нам же нужно создавать нормальный инвестиционный климат. Чтобы к нам инвестор с деньгами пришел, построил предприятия, заводы и так далее. Соответственно он не придет, если у нас нет независимой судебной системы. Потому что он не сможет в судах защитить право собственности. Он к нам не придет, когда мы приняли закон, я имею в виду «Единая Россия» проголосовала за закон, который разрешает нашей Генпрокуратуре закрывать без суда и следствия любую иностранную организацию. В том числе коммерческую. Этот закон был принят. Поэтому без политических реформ, а независимый суд это часть политических реформ и реформы разделения властей, ветвей властей. То есть нам нужен независимый парламент, независимый суд, это означает, что президент должен поделиться этими полномочиями с регионами, с парламентом. Нужна конституционная реформа. Без этого у нас невозможны никакие экономические реформы.
О. Журавлева
―
По поводу парламента, как его сделать независимым. Имеет ли смысл объединяться малым партиям. Размежеваться, сделать их больше и разнообразнее или одну, но мощную.
Д. Гудков
―
Я кстати являюсь автором альтернативного закона о выборах в ГД. Мы этот закон подготовили вместе с экспертами Комитета гражданских инициатив, который возглавляет Алексей Кудрин. Мы предложили связанную смешанную систему. То есть, грубо говоря, она очень сложная, то есть когда мандаты, которая партия по спискам получает, не суммируются с теми мандатами, которые партии получают в одномандатных округах. Просто одномандатники занимают первые места в списках. Это первая часть. А вторая – мы предложили не одномандатные округа, а двух и трехмандатные. В этих условиях мы могли бы добиться того, чтобы хотя бы независимые политики оказались в следующей думе. Но, к сожалению, вернули этот закон и сказали, что я должен запрос в правительство, потому что якобы этот закон требует дополнительного финансирования. Ну вот сейчас я жду отзыва правительства. Видимо, внесу еще раз. Я понимаю, что этот закон не будет поддержан. Но в нынешних условиях, когда нет блоков, а мы, кстати, предлагаем и блоки, и систему залогов избирательных, когда если ты не собрал подписи, а с подписями большие проблемы были у независимых кандидатов, ты можешь внести избирательный залог, как это было до 2003 года. И потом тебе эти деньги возвращаются только в одном случае – если ты получаешь больше 3% голосов на выборах. В нынешних условиях нет блоков избирательных. Поэтому маленьким партиям достаточно сложно объединиться. Потому что если ты идешь по спискам какой-то другой партии, значит, ты должен из своей партии выйти. Но вы понимаете, что для многих политиков это практически ситуация нереальная. Ну как лидер партии выйдет из своей партии и встанет в список другой партии. Здесь же еще столкновение амбиций, масса проблем. Конечно, идеально было бы условно демократическим силам идти одним списком. Как минимум все демократические партии должны договориться о том, чтобы развести своих хотя бы основных кандидатов по одномандатным округам.
О. Журавлева
―
Чтобы они не конкурировали.
Д. Гудков
―
Конечно. У нас есть два субъекта федерации, это Москва и Санкт-Петербург, где нормальная нарезка округов. Потому что это единый субъект федерации и Москву не объединяли с какими-то маленькими городами вокруг. Поэтому в Москве и в Питере у демократов достаточно серьезные шансы на победу. Если здесь в этих одномандатных округах не будет конкуренции, то можем провести достаточное количество людей и поверьте, даже 5-7 человек в следующем парламенте намного лучше, чем я там один.
О. Журавлева
―
Наверное.
Д.Гудков:Нам нужно проводить серьезные реформы. Нам нужно мириться с Западом, привлекать инвестиции
Д. Гудков
―
Могу напомнить, что даже итальянскую забастовку, наш первый филибастер мы организовали впятером. И тогда это удалось и повлиять и на общественное мнение. Мы 12 часов заставили думу обсуждать наши поправки. Там было 500 поправок. Мы пытались остановить принятие этого драконовского закона о наказании за участие в несанкционированных митингах.
О. Журавлева
―
А вы вообще в отчаяние не приходили. Вот вы сидите, пишите законопроект. Понимая, что он никому не нужен, что шансов у него нет никаких. И вы сидите, серьезно это все прописываете, с какими-то экспертами советуетесь. Это все, извините, в мусорное ведро уходит.
Д. Гудков
―
В отчаяние я не прихожу. Потому что я реалист, я изначально понимал, что законы в этом созыве не пройдут. Просто жизнь не заканчивается в 2016 году, согласитесь. И все равно наступит момент, когда эти реформы будут нужны. Поэтому мы в копилку работаем на будущее. Это все равно пригодится. Потому что закон о выборах мы готовили целый год, там 500 страниц текста. Мы встречались с экспертами, изучали международный опыт. И когда такое время наступит, просто времени не будет. Этого года не будет для того, чтобы подготовить нормальный закон. А здесь он готов. Неважно, кто будет в думе…
О. Журавлева
―
То есть писатель, который пишет в стол. Когда-нибудь издадут.
Д. Гудков
―
Слушайте, у нас все в стол пишут. Вы думаете КПРФ, которая имеет 90 депутатов не пишет в стол. Или «Справедливая Россия» или ЛДПР. Все пишут в стол.
О. Журавлева
―
А чем вы объясняете, что и ЛДПР, и «Справедливая Россия», и КПРФ, фактически все равно голосуют как «Единая Россия». Практически всегда. Им самим-то не стыдно, не обидно.
Д. Гудков
―
Не по всем вопросам. По каким-то ключевым политическим темам они, конечно, голосуют, как им скажут. Но у них есть пространство для маневра.
О. Журавлева
―
А тогда какой смысл…
Д. Гудков
―
Я не знаю, какой смысл для КПРФ и «Справедливой России», я вообще считаю, что в последнее время они стали такими филиалами власти. Но если говорить, для чего нужно провести в думу хотя бы какую-то группу депутатов, потому что дума это еще и трибуна. Дума это серьезный ресурс для формирования общественного мнения. И как в конце 80-х настроения общественные менялись в считанные месяцы, недели и даже дни. Поэтому когда такая группа образуется, когда у нас закончатся резервы, когда произойдет раскол элит, именно эта группа может стать основой для формирования будущей серьезной политической силы.
О. Журавлева
―
Когда у нас произойдет раскол элит. Мы поговорим об этом в следующей части нашей программы.РЕКЛАМА
О. Журавлева
―
И снова с вами программа «Особое мнение». И действительно про раскол элит говорят все абсолютно. Много лет уже говорят. Что же это за раскол такой. Что же за элиты такие. Как вы это видите и почему они едины в данный момент, едины ли они и что их может расколоть.
Д. Гудков
―
Я даже в этой студии много раз отвечал на этот вопрос. Россия в любом случае это авторитарное государство. В любом авторитарном государстве элиты, как правило, являются бенефициарами системы. Депутаты, члены Совета Федерации, неважно губернаторы, чиновники, то есть те люди, которые улучшают свое благосостояние благодаря той лояльности, которую они за него разменяли.
О. Журавлева
―
И вы, кстати, относитесь к этой элите.
Д.Гудков: У нас все-таки еще и экономика работает и резервы есть. Катастрофической ситуация будет года через полтора
Д. Гудков
―
Я просто не разменял эту лояльность. Вот чем я отличаюсь. Так вот, до того момента, пока элиты являются бенефициарами системы, они лояльны. Но когда наступает момент, когда элиты начинают терять и нести какие-то убытки, тогда может наступить раскол. И сейчас мы к этому моменту мне кажется, приближаемся. Это не означает, что будут какие-то войны наверху. Нет. Это означает, что может просто измениться курс.
О. Журавлева
―
По поводу курса совершенно очевидная штука это отношение с Западом.
Д. Гудков
―
Что я заметил. Несмотря на то, что я единственный считаюсь после того, как Илья Пономарев уехал, вынужден был уехать, единственный оппозиционер, но при этом у меня нормальные на личном уровне отношения со многими депутатами из разных фракций. В том числе из «Единой России». Я вижу, что если раньше они отмалчивались, то сегодня в кулуарах, в думской столовой высказывают неудовольствие. Многие не могут получить кредиты для своих предприятий. В результате кризиса, да, кто-то попал под санкции. И так далее. То есть сейчас очень многие несут убытки, при этом их заставляют голосовать за совершенно безумные законы, законопроекты. В то время когда большинство все-таки наших членов элиты они уже давно интегрировались в западное сообщество. То есть дети там учатся, какие-то активы там. То есть эти люди в целом они сторонники европейского выбора. И когда я выступаю с какими-то инициативами, например, давайте вернем прямые выборы мэра. Политической воли нет. То есть команды голосовать против, даже не голосовать, не поддерживать меня, все равно люди подходят и говорят: Дим, к сожалению, мы не можем сейчас проголосовать за этот закон, но ты прав, потому что даже в нашей «Единой России» очень много депутатов, которые когда-то избирались губернаторами, мэрами, а вот сейчас пришли назначенцы, которые разворовывают бюджеты в наших городах. Поэтому, то есть я чувствую поддержку. Пока моральную. Чувствую недовольство, которое они высказывают в результате этой политики. Но сами посудите, вот завтра у нас состоится совместное заседание двух палат федерального собрания. Я знаю, что будут принимать участие спикеры всех заксобраний региональных. Повестка – антитеррористическая. Я задаю вопрос: это что будет, встреча с президентом, там будет что-то объявлено. Никто не знает. Можете себе представить, что депутаты, члены правящей партии ну, может быть, кто-то знает, но большинство не знает, что завтра будет. Отсюда все эти слухи. Кто-то говорит, что завтра…
О. Журавлева
―
Наземная операция.
Д. Гудков
―
Наземную операцию в Сирии объявят. Я пытаюсь сегодня созваниваться с разными депутатами. Они говорят, да нет, такого не будет и вообще даже президент не приедет, а кто-то другой откроет. То есть люди не знают. А как можно вообще планировать свою жизнь или свой бизнес, а у многих депутатов есть бизнес, и они являются учредителями многих компаний, предприятий. Как они могут что-то планировать в ситуации, когда вообще непонятно, что будет. Во внутренней политике, во внешней. И все реально находятся в серьезном напряжении. Не только депутаты, наверное, все наше российское общество. Но это очень дискомфортные условия для всех, согласитесь. Когда непонятна стратегия. Куда мы движемся. Что мы хотим. То мы с Западом ругаемся, то мы вроде как сближаемся. То мы в Украине, то мы в Сирии. Кто принимает решения и как они принимаются, никто не понимает.
О. Журавлева
―
Мне кажется, кто принимает решения как раз очевидно.
Д. Гудков
―
Принимает понятно, что один человек. Но все равно кто-то их готовит. Далее. Были сначала одни правила игры для элит. Уж извините, я понимаю, что, наверное, для наших слушателей…
О. Журавлева
―
Рассказывайте, рассказывайте.
Д. Гудков
―
Были одни правила. Дальше случай с Гайзером. Гайзер - губернатор, глава региона.
О. Журавлева
―
Лояльный.
Д. Гудков
―
Лояльный, в майке с изображением Путина ходил. Он обеспечивал любой нужный и необходимый результат для партии власти. В общем, он вел себя конечно не по правилам, по понятиям. К сожалению, мы живем по понятиям. Вдруг его и всю его команду арестовывают. Что произошло. Вот какой это сигнал для всех остальных. Никто не понимает, что он нарушил. Кто-то говорит, что это конфликт «Роснефти» и «Лукойла». Кто-то говорит, что это борьба за китайский контракт. Согласитесь, в условиях, когда ты не понимаешь, какие правила игры, жить дискомфортно. И никто эти правила игры уже сейчас объяснить не в состоянии. Потому что никто уже там никому не верит. Это как Сергей Миронов раньше приходил во фракцию, говорит, вот я договорился с президентом, будет так-то и так-то, а потом все было ровно наоборот или по-другому. Поэтому нет доверия, непонятно, кто является выразителем воли президента. Соответственно я считаю, что в этих условиях элитам просто невыгодно жить в авторитарном государстве, в котором ты можешь все сразу потерять непонятно, по какой причине. И мне кажется, что все равно, когда закончатся резервы, а они закончатся в течение полутора-двух лет…
О. Журавлева
―
Те резервы, за счет которых…
Д. Гудков
―
Вытягиваем свою экономику сейчас.
О. Журавлева
―
И которых элита чувствует себя более-менее комфортно.
Д.Гудков:Нет доверия, непонятно, кто является выразителем воли президента
Д. Гудков
―
Дело даже не в элите. А дело в том, что у нас сейчас дефицит бюджета. И этот дефицит покрывается деньгами из Резервного фонда. То есть это деньги на бюджетников, на армию, на силовиков. В общем, каждый год мы сейчас будем триллион, полтора, два добавлять из резервов. Судя по тому, как мы их тратим, а тратим неэффективно, они очень быстро закончатся. А дальше что будет. А дальше не средний класс почувствует кризис, все почувствуют. Даже сейчас уже не только средний класс это ощущает. У нас уже на три миллиона стало больше бедных, если брать 2012 год и 2016 год, практически в полтора раза сократилось финансирование в процентном соотношении на образование, на здравоохранение, на социалку. Увеличилось на армию, в смысле на национальную оборону. На силовиков. Вот как, по-моему, Владимир Рыжков у вас в эфире правильно сказал, вот один залп, 24 залпа это бюджет Барнаула.
О. Журавлева
―
Но вы мне одно объясните.
Д. Гудков
―
Когда деньги закончатся, закончится рейтинг в 90%. И дальше уже…
О. Журавлева
―
Для депутатов для вот этих элит для чиновников, для них-то что эти 90%. Что они им-то гарантируют. Почему они не могут принимать решения, которые им кажутся более здравыми. Не тратить деньги бог знает на что. Не ссориться неизвестно с кем. Почему они не высказываются.
Д. Гудков
―
Они уже начали высказываться в кулуарах. Но слышал я такую интересную позицию, что пока депутаты боятся начальства больше, чем собственных граждан.
О. Журавлева
―
То есть граждане пока еще достаточно пушистые.
Д. Гудков
―
То есть они боятся, что с ними произойдет то же самое, что с Ходорковским, с Геннадием Гудковым, с любым оппозиционером.
О. Журавлева
―
Так уже и не с оппозиционерами произошло.
Д. Гудков
―
Не только с оппозиционерами. Поэтому говорю, что в элитах будет запрос на какие-то перемены. Если они успеют, кстати, осуществить эти перемены. Потому что ситуация тревожная.
О. Журавлева
―
Вы не хотите сказать - катастрофическая пока.
Д. Гудков
―
Катастрофическая я не готов сказать, потому что пока она не катастрофическая. Пока у нас все-таки еще и экономика работает и резервы есть. Катастрофической ситуация будет года через полтора.
О. Журавлева
―
Прекрасные перспективы рисует нам депутат ГД Дмитрий Гудков. Это его «Особое мнение».НОВОСТИ
О. Журавлева
―
И снова с вами программа «Особое мнение». Антон из Красноярска интересуется: а куда уходят те деньги, которые выделяются на силовиков. Потому что вот в Красноярске силовикам не дали премию ко дню милиции. А МЧС сказали, что в декабре зарплаты не будет. Только в январе получат. И кстати довольно часто получаю sms от людей, которые, что называется, не на первых позициях работают в МВД или еще где-то. Они страшно жалуются, что их очень плохо финансируют.
Д. Гудков
―
Это и есть кризис. Я же вам говорю про увеличение в процентном соотношении. Уже рубль не тот, уже бюджет не тот. Поэтому власть будет вынуждена идти…
О. Журавлева
―
Как это видится власти. То, что сокращается образование, здравоохранение и так далее, ну ладно, они как-то протянут учителя и врачи.
Д. Гудков
―
То есть власть будет делать все максимально для того, чтобы сохранить финансирование для силовиков. Оно будет, конечно же, уменьшаться в объемах, но больше в процентном соотношении снижаться расходы на здравоохранение, образование. На социалку. На это будет больше. Вернее на силовиков и на оборону будет больше денег тратиться. Там же еще есть всякие военное лобби, в общем, которое заинтересовано в том, чтобы получить побольше денег.
О. Журавлева
―
То есть нам представляется со стороны, что выделяется больше денег силовому блоку, потому что это опора режима. А на самом деле это те небольшие средства, которые позволяют просто удержаться…
Д. Гудков
―
Как небольшие. По-моему, 32% бюджета.
О. Журавлева
―
Тем не менее, судя по тому, что говорят сами силовики, это далеко не золотые горы. Это их лояльность еще не покупает.
Д. Гудков
―
Пока этих денег хватает для того, чтобы купить их лояльность. Конечно, есть недовольные, всегда будут. Но пока катастрофы я не вижу и ближайший год-полтора катастрофы, чтобы силовики очень сильно разочаровались в этой власти, я не вижу таких перспектив. Но, к сожалению, будут снижаться и все это заметят, расходы на образование, здравоохранение, социалку. У нас же сейчас не просто так поднимается вопрос о поднятии пенсионного возраста. Я эту тему изучал, у нас на пенсии просто даже мне интересно, какую цифру вы назовете. Как вы думаете, сколько мы тратим денег на пенсию. Сколько в процентном соотношении от всех государственных расходов.
О. Журавлева
―
Я боюсь, что процентов 36-40.
Д. Гудков
―
Ну вот вы кстати правильно ответили. 38% было в прошлом году, сейчас может быть даже и чуть больше. То есть у нас бюджет Пенсионного фонда 7,5 триллиона рублей, это пять Олимпиад. То есть на Олимпиаду супермегапроект, который по-моему реализовывали шесть что ли лет или семь даже. А тут за один год мы тратим пять Олимпиад. И совершенно очевидно, что у нас сейчас идет негативный демографический тренд. Потому что если раньше мое поколение 80-х, большое поколение, последнее поколение бэби-бумеров, мы финансируем поколение 40-х, это военное маленькое поколение. А сейчас поколение 90-х…
О. Журавлева
―
Которое маленькое само.
Д. Гудков
―
Называется поколение демографической ямы. Финансирует поколение 50-х, поколение моих родителей. Оно самое большое. Это первое послевоенное поколение бэби-бума. И у нас этот демографический тренд негативный до 30-го года. То есть уже понятно, что поколение 60-х больше нулевых и так далее. Все эти расчеты уже известны. Понятно, что будет, даже если мы сохраним пенсии без всякой индексации, то нагрузка на бюджет будет расти.
О. Журавлева
―
Пенсионерам от этого легче не будет.
Д.Гудков: У нас есть два субъекта федерации, это Москва и Санкт-Петербург, где нормальная нарезка округов
Д. Гудков
―
Конечно. С учетом того, что у нас экономика тоже не развивается, то я не знаю, как власть вообще будет выходить из этой ситуации. Потому что пенсионер это главный ресурс. В том числе электоральный.
О. Журавлева
―
Вы же действительно с интересом изучаете бюджет, вы как депутат просто призваны этим заниматься. А у вас есть какая-то…
Д. Гудков
―
Хотя я не в бюджетном комитете.
О. Журавлева
―
Тем не менее, есть у вас какая-то идея. Где был тот момент, где действительно можно было сэкономить. На что зря тратит государство.
Д. Гудков
―
На самом деле мы больше всего потеряли в результате авантюры Украины. Это раз. Мы потеряли в результате того, что не было давно никаких реформ. Мы потеряли очень много и потеряем еще больше из-за конфликта с Западом, потому что никакой Китай не будет альтернативой. Просто это надо как аксиому запомнить. И даже не спорить.
О. Журавлева
―
А народу кажется, что депутатам много денег платят.
Д. Гудков
―
На всех чиновников и депутатов в 2012 году или в 2011 году, сейчас не вспомню, включая президента и всех-всех до самого низкого уровня чиновников и депутатов, в год тратится 430 млрд. рублей. И 7,3 триллионов на пенсии. Поэтому даже если мы сейчас всех чиновников и депутатов лишим зарплат, мы почти ничего не выиграем. Это будет прибавка по одному рублю на каждого пенсионера. Это надо понимать. Но что нам нужно. Нам нужно проводить серьезные реформы. Нам нужно мириться с Западом, привлекать инвестиции. Создавать условия для инвестиционного климата. Нам нужно создавать нормальные институты политические.
О. Журавлева
―
Но чтобы проводить реформы в стране, должна быть очень четкая управляемость. Должно все работать…
Д. Гудков
―
У нас очень четкая управляемость из одного кабинета.
О. Журавлева
―
Ну например. В принципе возможность проводить реформы есть. А если…
Д. Гудков
―
Более того, что непопулярные реформы, а нам нужно проводить непопулярные реформы, может проводить только популярное правительство. Или популярный президент. Поскольку Путин не знаю, сколько у него процентов рейтинг, социологи говорят 90, я думаю где-нибудь 55, но это все равно большой. То есть эту популярность президент элементарно может потратить на проведение непопулярных реформ. Я боюсь того, что любой после уже Путина, давайте так, все равно будет время, когда придет кто-то другой, вот этот кто-то другой уже в условиях кризиса не будет обладать таким авторитетом, рейтингом в массах. А соответственно я не уверен, что он рискнет проводить эти непопулярные реформы. Потому что это может закончиться печально для него лично. Просто для того, чтобы обеспечить себе безопасность, будет он, в общем, обещать чего-то или в какую-то авантюру пустится. Потому что надо понимать, что все непопулярные экономические реформы съедают 10-20, иногда 30% рейтинга. У тебя может быть 55, а завтра 10 или 15. Поэтому на самом деле у Путина есть все сегодня возможности, рычаги, для того чтобы эти непопулярные реформы провести. Но почему-то он не слушает умных людей, которые его окружают. Там же есть умные люди, которые ему, в общем, говорят.
О. Журавлева
―
Может быть, они боятся об этом сказать.
Д. Гудков
―
Да как. Посмотрите, и Кудрин, и Греф публично заявляют. Я не понимаю, что там происходит, почему не слушают.
О. Журавлева
―
Кстати, о непопулярных решениях. Тем не менее, они принимаются. И, например, насколько я понимаю, ничего популярного в том, чтобы воевать хоть с Украиной, хоть с Сирией нет. Тем не менее, это решение принимается, и оно принимается населением.
Д. Гудков
―
Это другая задача. Во-первых, если мы возьмем Украину, там гибридная война была. Мне с пеной рта многие жители моей деревни, где у меня дача под Коломной находится, рассказывали, что мы там не воюем. Дима, ты не те газеты читаешь. Вот президент сказал, что мы там не воюем. Поэтому Крым, Украина – это все было для того, чтобы отвлечь внимание граждан от внутренних проблем. То есть это не внешняя политика. Это внутренняя политика. Вот Сирия, например, я думаю, что одна из целей наоборот отвести внимание от Украины, переключить внимание граждан на Сирию. Я не знаю, что будет дальше. Но совершенно очевидно, что власть решала внутриполитические задачи.
О. Журавлева
―
Хорошо. Тогда скажите, пожалуйста, эта история с протестами дальнобойщиков, она развивается каждый день. Сегодня была даже тяжелая авария. Кто-то наехал на стоящих на обочине. Еще какие-то вещи постоянно происходят. Заодно выяснилось, что не готова эта система, которая будет взимать плату. Это вообще разумное решение или что это.
Д.Гудков:Важно, сколько «Единая Россия» получит мандатов, а не голосов
Д. Гудков
―
Это начало социального протеста. Начало. Первые цветочки.
О. Журавлева
―
А разве это не какая-то реформа.
Д. Гудков
―
Нет. Что может быть причиной - неважно. Причиной может быть любая, понятно, что причиной является попытка установить плату за проезд.
О. Журавлева
―
С целью обогатить конкретного человека?
Д. Гудков
―
Кого-то из близкого окружения, там говорят Ротенбергов. Но надо понимать, что президент не сможет все эти процессы проконтролировать, потому что он находится в информационном вакууме. Он же новости, говорят, узнает по отчетам каким-то. А окружение уже начинает в любом случае решать какие-то свои бизнес-задачи. Здесь же что еще происходит. У нас сокращается бюджет, соответственно начинается бешеная конкуренция за эти ресурсы. И начинается война всех против всех. Я просто обратил внимание на то, что происходит в регионах. Например, Нижний Новгород, где я проводил кампанию за возвращение прямых выборов мэра. Там была у меня кампания по разоблачению мэра Сорокина. Бывшего уже мэра. Так вот он был в одной команде с губернатором Шанцевым. Сегодня там уже три силы, которые делят что-то, в общем, они все уже конфликтуют. То же самое происходит и в «Единой России». И во многих других регионах. То есть там уже началась реальная борьба. Потому что уже пирог стал намного меньше, все хотят сохранить свои доли. Вот кстати, тоже, возвращаясь к нашей теме про раскол элит, это тоже будет одна из причин.
О. Журавлева
―
То есть вот эти сидящие под домашними арестами чиновники в разных регионах, и мэры в СИЗО и всякие зам. губернатора в разных других местах, это признак того, что ресурсов становится меньше.
Д. Гудков
―
Ну конечно. Поэтому когда ресурсов становится меньше, а в условиях отсутствия политических институтов и дискуссий в парламенте или еще где-то у нас будет огромное количество, назовем это ошибок - мягко, дипломатично. То есть будет много очень ошибок. В результате этих ошибок будут страдать простые граждане. Которые будут участвовать в различных социальных протестах. То есть, например, акция дальнобойщиков это лишь первый звоночек. А дальше что-нибудь с капремонтом они сделают, они начнут искать еще возможности как наполнить казну.
О. Журавлева
―
С капремонтом вроде уже все придумано.
Д. Гудков
―
Я условно сейчас. Может быть все, что угодно. Не знаю, что они еще придумают. И на каждое такое ошибочное решение люди будут выходить.
О. Журавлева
―
Скажите, а что будет хуже, чем нынешняя политическая система.
Д. Гудков
―
Диктатура.
О. Журавлева
―
При каких условиях она может возникнуть? Если что?
Д. Гудков
―
Если мы сейчас, например, начнем какую-то наземную операцию в Сирии. Если Запад это еще и поддержит, потому что Западу это же выгодно. Они же не хотят там воевать. О, отлично…
О. Журавлева
―
Нашими руками.
Д. Гудков
―
Соответственно те 15 или 20% граждан, которые не могут, в общем, поддержать никакую военную операцию, понимая все террористические риски, понимая, что это приведет к гибели многих наших граждан, к новому Афганистану. Люди будут протестовать. Здесь будут закручиваться гайки, вообще здесь может быть все, что угодно. То есть, грубо говоря, какая-то внешнеполитическая авантюра она может привести к ухудшению ситуации. Ну или например, если вдруг Владимир Владимирович пропадет куда-то и не появится. И вот начнут все внутриэлитные группы воевать за престол. Тоже это может закончиться гражданской войной…
О. Журавлева
―
Тоже ничего хорошего.
Д. Гудков
―
…ничем хорошим не закончится.
О. Журавлева
―
Спасибо большое. Вот такие перспективы нам нарисовал депутат ГД Дмитрий Гудков. Всем спасибо, всего доброго.