Дмитрий Муратов - Особое мнение - 2015-10-13
Т.Фельгенгауэр
―
Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я рада приветствовать в этой студии главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Здравствуйте, Дмитрий Андреевич.
Д.Муратов
―
Добрый вечер. Здравствуйте, Таня.
Т.Фельгенгауэр
―
Ваша газета много очень занималась расследованием и сбором всевозможных документов, связанных со сбитием Боинга. А сегодня было представлено сразу 2 доклада – «Алмаз-Антей» и Совбез Нидерландов тоже представил свой доклад. Чей лучше? Убедительнее? Понятнее? Может, ваш?
Д.Муратов
―
Если б я сдавал ЕГЭ, я б нажал, конечно, кнопку на третьем варианте ответа. Я, действительно, считаю, что то, что сделали несколько людей, не связанных с правительством Нидерландов, Малайзии, Австралии, Украины и России, мне кажется, что их материалы в отношении страшной катастрофы, преступления против человечности – они, конечно, полнее.Я имею в виду и часть расследования, которое кажется мне убедительным (другая часть не очень) Bellingcat. И то, что делали ряд людей, известных блогеров, в том числе Марк Солонин на сайте «Эха Москвы». То, что сделали различные независимые военные эксперты, например, там генерал Романенко украинский. И, конечно, я не могу обойти... Да, мы очень долго за этим следили, наши специальные корреспонденты во время боев работали и в Снежном, в одном из вариантов запуска ракеты по малазийскому Боингу, и в Зарощинской, про которую говорили как альтернативный вариант точки пуска. Мы опросили десятки свидетелей, мы выпустили в июле свой доклад, целый номер мы ему посвятили. Наш художник Саруханов, как мне кажется, угадал с картинкой: это была черная обложка, на которой одна тонкая полоска летящего самолета, которая оборвана.
Я очень надеялся, что сегодняшние доклады эту линию, вот, пунктиром продлят, ну, для того, чтобы понять, что же случилось. В результате мы встретились с двумя такими, серьезными экспериментами, которые обычно проводят в программе «National Geographic», где что-то восстанавливают или что-то ломают.
В одном случае «Алмаз-Антей» провел масштабный эксперимент. Они привезли на полигон Ил-86, который по своим техническим параметрам, внешним характеристикам...
Т.Фельгенгауэр
―
Ну, фюзеляж, да, похож.
Д.МУРАТОВ: Я очень многого ждал от голландцев. Считал, что страны ЕС могли поделиться с ними серьезными разведданными
Д.Муратов
―
По фюзеляжу он, действительно, похож на 777-й Боинг. Почему они это сделали, наверное, уже в эфире звучало – я сегодня не успел слушать ваш эфир, просто был занят вот этим всем. Потому что ни одного списанного 777-го...
Т.Фельгенгауэр
―
Да, не нашли 777-х списанных, да.
Д.Муратов
―
Их, действительно, еще нету. И они отстрелили в него ракету с того угла, который, как представлялся экспертам «Алмаз-Антея», это тот угол, откуда летела ракета, то есть приблизительно из района Зарощинского. 40 секунд полета они отсчитали и, как бы, она летела 40 секунд, и они измерили поражение. Это, кстати, второй эксперимент. Я не знаю, показывали ли они предыдущий или нет, но я его видел. Они ставили металлические щиты, и на них попробовали провести эксперимент с таким же результатом.Второй эксперимент, мы видели, сегодня показали голландцы. Если одни взрывали самолет, то другие его строили. 3D-версия, которая была абсолютно трагичными кусками этой обшивки, при виде которой просто, честно говоря, содрогаешься, представляя, что под нею сидели люди. Это надо себе просто представлять, чтобы не сводить дело к техническим вопросам, чтобы сводить дело к тому, что потеряны сотни человеческих родов, которые могли продолжаться. Обездоленными осталось огромное количество людей.
В результате что мы по этому поводу услышали? Я понимаю логику масштабного эксперимента «Алмаз-Антея» - они хотят, чтоб с них сняли санкции. Они говорят «Ребята, та ракета, из которой это могло быть, и вот ее пробоины, в которой не было второго тяжелого элемента, двутавра так называемого – это та ракета, которую мы сняли с производства 15, 20 или сколько-то лет назад, и мы ее точно... То есть наш концерн ее уже точно не производил, мы ее никому не поставляли, поэтому с чего на нас санкции?» Вот это вся идея «Алмаз-Антея».
И я, конечно, очень многого ждал от голландцев. Чего я ждал от голландцев? Я считал, что страны НАТО, страны Евросоюза могли поделиться с голландской стороной очень серьезными разведданными. Планета проницаема. Ну, так же, как стоят видеорегистраторы на каждом автомобиле, точно так же летают АВАКСы, существует агентурная разведка, есть космические спутники и можно было понять что-то куда более существенное, чем то, что нам изложили.
Что нам сказали? Что этот пуск произведен с территории в 300 тысяч квадратных километров?.. И вот я сидел и думал, а, собственно, над чем вы так работали? Вот, понимают ли?..
Т.Фельгенгауэр
―
Собирали куски самолета.
Д.Муратов
―
Нет. Всё, отлично. Я понимаю, что это важно. Нет, я, правда, понимаю, что это очень важно. Надо понять, что была за ракета, а для этого нужно понять, какие поражающие элементы... В ракетах, которыми пользуется «Бук», есть разные виды: есть в некоторых 3 поражающих элемента, в некоторых 2 поражающих элемента, в некоторых параллелепипеды с двутаврами, в некоторых мало двутавров только параллелепипеды. Я не хочу сейчас вдаваться в технические подробности. Они это сделали.
Д.МУРАТОВ: Это преступление – продукт войны! Должен быть трибунал. А нам сейчас показали, что какой трибунал?
Но я был уверен, что когда всерьез страны настаивают... Я сразу скажу, я – сторонник того, чтобы по таким преступлениям, которые связаны вообще с судьбой человечества... Это преступление – продукт войны! Это означает, должен быть трибунал. А нам сейчас показали, что какой трибунал? Какой? Кто стрелял, мы не знаем – этот вопрос отказались обсуждать.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну, это не наша задача, вообще это выясняйте...
Д.Муратов
―
А откуда стреляли? Откуда стреляли с расстояния 300 тысяч километров? И, вот, все эти люди, которые сидели за спусковыми крючками, сейчас сидят и радостно бухают, говоря «Хрен вы нас поймали». Вот и всё.И если «Алмаз-Антей» решал свою задачу снятия санкций, аргументированно показывая «Ребят, мы всё для вас сделали. Теперь давайте это, отпускайте нас из этих санкций на волю», то то, какую прижизненную фактически реабилитацию устроили убийцам неназванным, это, конечно, меня... Это, конечно, меня сильно... Это меня сильно потрясло.
Кто такой Хмурый? Кто такой Библиотекарь? Кто такой Профессор? Изучены и идентифицированы ли переговоры между ними? Является это фейком? Это позывные вообще какой стороны, той или этой? Почему генерал Вовк, бывший начальник СБУ, который отвечал за расследование Боинга, то есть украинский спецслужбист генерал Вовк говорит в понедельник у нас в газете о том, что Украина никакие материалы не передала? А Россия какие передала? Мы не знаем.
Т.Фельгенгауэр
―
Но МАК говорит, что они вообще не участвовали в расследовании этой катастрофы.
Д.Муратов
―
МАК считает, что они не участвовали. «Алмаз-Антей» туда свои материалы передал. Причем, голландцы считают, что они не передали туда материалы, что выстрел был из Зарощинской. Ну, понятно, почему Снежный или Зарощинская: типа, Снежный контролируется сепаратистами, а Зарощинская контролируется силами Украины, да?Ничего не передано. Генерал Вовк задает вопрос в газете. Я не знаю, как на него ответить. Ну, пусть на него ответят, что ли, эти серьезные люди в Евросоюзе. А почему так называемая сильная страна, то есть американцы, у которых над всем миром летают разведчики и которые готовы засечь всё, что угодно – не то, что ИГИЛ, иголочка!.. А, организация, запрещенная на территории Российской Федерации.
Т.Фельгенгауэр
―
Это правильно, да, сейчас. Это важное уточнение.
Д.Муратов
―
Да-да-да. Значит, иголочку в стоге сена! Иголка не запрещенная еще у нас?
Т.Фельгенгауэр
―
Нет-нет. Если не «Игилка», то нормально.
Д.Муратов
―
Почему никто не делится этой информацией? Я устал, искренне говорю, задавать этот вопрос. Мы на все вопросы ответы для себя дали. Но почему этого не делает Голландия, я искренне не понимаю.
Т.Фельгенгауэр
―
Сейчас сделаем перерыв несколько минут. Это особое мнение Дмитрия Муратова – мы скоро к вам вернемся.РЕКЛАМА
Т.Фельгенгауэр
―
Продолжается программа «Особое мнение». Это особое мнение главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова. Тут вот наш корреспондент, коллега Валерий Нечай, который присутствовал на публикации, на объявлении результатов этого доклада, Совбеза Нидерландов, обращает внимание на то, что голландцы не должны были отвечать на вопрос, какая из сторон сбила самолет. Это технический отчет, и они отвечали не на вопрос о том, кто сбил, а о том, как сбили. То есть они отвечали на вопрос, как сбили самолет.
Д.Муратов
―
А можно я отвечу товарищу Нечаю?
Т.Фельгенгауэр
―
Давайте.
Д.Муратов
―
Во-первых, голландская сторона сама для себя установила формат, на который они будут отвечать или не будут отвечать. Значит, я считаю, что это неправильный формат, он считает, что правильный. Здесь спорить не о чем.Второе. Для меня очень странно, когда люди... Это серьезная страна с огромными возможностями. Когда они выходят и представляют свое заключение, а после этого отказываются отвечать на вопросы, то вопросы только копятся и остаются. Обычно так ведут себя наши представители силовых структур: играя желваками, говорят «No comments» и уходят за кулисы. Я вообще-то считал, что некоторая степень открытости, тем более из уважения к родственникам погибших, которые там находились в соседнем помещении, будет иной. А уж собирались не собирались отвечать – надо за многое отвечать.
Д.МУРАТОВ: Мы на все вопросы ответы для себя дали. Но почему этого не делает Голландия, я искренне не понимаю
С другой стороны, я считаю, что в докладе голландском была очень важная вещь одна. Я вообще-то понимаю, что украинцы в самой тяжелой ситуации находятся в этой войне с этими поддержанными сепаратистами, но Украэрорух находился в дни, предшествующие сбитию Боинга, в ситуации фактически рейдерского захвата, что выясняла наш киевский корреспондент Ольга Мурсалиева. Одни люди заходили в Украэрорух, другие пытались его удержать. Военные были вынуждены свой диспетчерский пункт расположить вообще в другом месте. Такая битва за Украэрорух шла... Ну, это Росавиация, да? Она шла потому, что Украина тоже берет деньги за пролеты над своей территорией от 160 до 200 миллионов долларов в год, то есть гигантские деньги. И для того, чтобы не уходить, не терять эти суммы, небо над Украиной не было закрыто.
Это, безусловно, очень серьезное преступление. Военные и гражданские украинские власти отлично знали, что в дни, предшествующие падению малазийского рейса вот этого MH17, были сбиты два самолета украинских вооруженных сил. Это означает, что у сепаратистов ДНР в руках было оружие противовоздушное, которое способно всё это дело сбивать. Это означает, что нужно было отказаться от бабла в пользу безопасности людей, которые летят над твоей страной. Над твоею страной летят.
И еще жуткая вещь, которая происходит... Я думаю, что сегодня ее заметили. Извините, я сегодня не слышал эфир (вот, занимался всем этим). Но слушайте, у нас наш корреспондент Никита Гирин сегодня, когда «Алмаз-Антей» представлял результаты своего эксперимента, задал вопрос. Там, кстати, можно было задавать вопросы.
Т.Фельгенгауэр
―
Да-да-да.
Д.Муратов
―
«А передали ли вы, друзья, результаты вашего эксперимента в Следственный комитет Российской Федерации?» - «Нет, - говорит «Алмаз-Антей», - еще не успели».Но если мы помним, то параллельно со всеми этими экспериментами в Голландии и в Подмосковье что у нас происходит? У нас Следственный комитет России ведет дело по придуманному истребителю Су, который сбил самолет ракетой Воздух-Воздух.
Т.Фельгенгауэр
―
Да, есть такая история.
Д.Муратов
―
У нас никуда не делась версия, официально озвученная официальными российскими каналами, что это был самолет, забитый копчеными, вышедшими за сроки хранения, трупами, специально туда посланный и взорванный ЦРУ, видимо, да? И что это стрелял какой-то самолет, и был свидетель, который обошел абсолютно все экраны, стал главным героем, некий летный техник Волошин. И я не слышал ни одного официального признания, заявления Следственного комитета о том, что они прекратили фейковое дело и занялись теперь изучением хотя бы того, что предоставил этот самый «Алмаз-Антей». Увы.
Т.Фельгенгауэр
―
Дмитрий Андреевич, теперь о том, как будет использован доклад Совбеза Нидерландов. У нас уже российская сторона и, вот, зам министра иностранных дел, и МИД России заявили о том, что всё это политически ангажировано, политический заказ. Но при этом, например, какие-то там фрагменты, какие-то отдельные выводы, видимо, будут использоваться.
Д.Муратов
―
Конечно.
Т.Фельгенгауэр
―
Например, МИД России говорит, что факт прямой ответственности Украины за незакрытие неба для полетов самолетов гражданской авиации неоспорим. То есть какие-то части из нидерландского доклада они будут использовать?..
Д.Муратов
―
Ну, он неоспорим. Этот факт неоспорим, да. Они, конечно, они вытащат... А что вы хотели? Они оттуда вытащат всё, что выгодно нашей стороне, и объявят политически ангажированной историей всё, что им не выгодно. Но на самом деле, я должен признать, что если презентация «Алмаз-Антей» выполнила свою задачу, которой они хотят убедить органы Евросоюза отменить санкции, то голландский доклад лично для меня (я не говорю, убедил ли он родственников, хотя, я знаю, что нет), лично меня этот доклад совсем не удовлетворил. Я буду ждать его продолжения, потому что, на самом деле, я прямо могу сказать, доклад, который прозвучал в Голландии на территории военной базы, он позволяет забыть идею трибунала, поскольку судить, получается, некого.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну...
Д.МУРАТОВ: Нужно было отказаться от бабла в пользу безопасности людей, которые летят над твоей страной
Д.Муратов
―
Да. И это очень плохо.
Т.Фельгенгауэр
―
Нам вообще обещают некое продолжение.
Д.Муратов
―
Кто обещает?
Т.Фельгенгауэр
―
И про следующий год говорят, что и готовы называть каких-то более конкретных людей.
Д.Муратов
―
Значит, слишком много было превью, слишком много было анонсов, слишком много было слухов о том, что одному частному агентству заплатили 20 миллионов. Слишком много было сказано о том, что опрошены тысячи свидетелей. Я понимаю, как в поле работали наши корреспонденты. Вот, понимаю. И понимаю, что мы печатали реальные свидетельства, у нас под всё есть всё. Но вы хотя бы скажите, на какие вопросы вы будете отвечать через полгода и через какие сроки? Я, честно говоря, прямо скажем, разочарован.
Т.Фельгенгауэр
―
Но вы считаете, здесь политика вмешалась?
Д.Муратов
―
Реал политик. Реал политик. Видимо, близко зима, видимо, как-то углеводороды влияют на здоровье людей. Видимо, как-то думают... Вот, тот же украинский генерал из спецслужб господин Вовк, бывший зам начальника СБУ говорит, что голландцы не хотят поссориться с Россией, что, по большому счету, им нечего предъявить. Что, может быть, у них есть какие-то материалы от сильной страны, как он называет эвфемизмом США, но они не решатся про них сказать. Я не конспиролог, я не знаю.Но по мне так лучше было отложить вот это, собрать родственников, взять у них подписки, сказать «Ребята, вот, делаем всё, что можем». Но для того, чтобы всерьез рассказать о преступниках, совершивших преступление, а не только сказать «Мы обнаружили метод, которым это сделано». Тогда, может быть, не надо было сейчас выходить на люди? Может, стоило тогда подождать? Это сколько там надо ждать? Так надо было подождать. У преступлений против человечности нет срока давности – не страшно, подождем.
А сейчас на радость тем людям, которые запустили ракету, устроена вот такая вот слабая история. Это моя личная точка зрения.
Т.Фельгенгауэр
―
Ну, это и особое мнение ваше.
Д.Муратов
―
Мое, да.
Т.Фельгенгауэр
―
Да. Поэтому имеете право высказывать. Тут вот Сергей Марков предположил, что было вообще 2 выстрела, в смысле 2 запуска ракет.
Д.Муратов
―
Я не знаю такого эксперта, извините меня. Если вы ссылаетесь на депутатов Думы 6-го созыва Государственной, то я не буду комментировать.
Т.Фельгенгауэр
―
Не-не, я не прошу вас комментировать, я к тому, что... По тем комментариям, которые сейчас идут и из европейских стран, скорее как-то все спокойно восприняли этот доклад и таких вопросов, как вы, Дмитрий Андреевич, почему-то не задают.
Д.МУРАТОВ: У преступлений против человечности нет срока давности – не страшно, подождем
Давайте сделаем перерыв несколько минут. Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты». А мы через буквально 5 минут вернемся и поговорим про Рамзана Кадырова.
НОВОСТИ
Т.Фельгенгауэр
―
Продолжается программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Напоминаю, что в гостях у меня главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов.Дмитрий Андреевич, тут какие-то странные истории происходят с этим предотвращенным терактом в Москве. Дело в том, что несколько дней назад в ФСБ отчитались о том, что предотвращен теракт, задержано 12 подозреваемых, троих сегодня арестовали. Рамзан Кадыров – вот сейчас с пометкой «Срочно» приходит – рассказывает, что, значит, предполагаемых террористов в Москве задержали при помощи сотрудников УФСБ и МВД по Чеченской республике. Но тут неувязочка: тот же самый Рамзан Кадыров про одного из арестованных сегодня людей сказал, что он был убит буквально 8 октября в ходе спецоперации. Как так? Он что, встал и пошел? Все-таки, очень упорный оказался террорист, решил доделать что-то?
Д.Муратов
―
Я не знаю, что на это сказать.
Т.Фельгенгауэр
―
Неужели, нас за идиотов держат бесконечно?
Д.Муратов
―
Я знаю, что мы идиоты и есть. Поэтому так, вот, возможно делать. Я напомню вам, что товарищ господин Шаванов, который подозревался как организатор убийства Немцова, тоже был убит при задержании в Чечне, один из ключевых свидетелей. Что у нас убивали ряд людей, чеченских террористов по 12-15 раз. И меня это не сильно удивляет.Другое дело, что там произошло на этой Стрельбищенской улице с этими террористами? Их привезли, чтобы показать, что это не фейк. Это никому не показалось. Их привезли в суд. Медиазона сегодня опубликовала все фотографии: это, действительно, уроженцы, ну, кто-то Казахстана, прописанный в Грозном, кто-то уроженцы Грозного, в основном. И, вот, они были задержаны и им избрана мера пресечения.
Я хочу сказать, ну, вот, казалось бы, совсем про другое. Тань, знаешь, у меня там пару, что ли, недель назад угнали велосипед. Ну, я езжу на велосипеде. Прицепил велосипед – его угнали. Заявление мне пришлось писать в ОВД Пресни, к которому относится как раз этот Стрельбищенский переулок.
Я пришел в это такое, гулкое здание на задках Пресни. И мне было очень стыдно, что я пишу заявление о каком-то, знаешь, велосипеде, потому что выясняется, Таня, что весь район Пресненского ОВД – это Центр международной торговли, дальше, внимание, Москва-Сити, Афимолл, вся набережная и вплоть до Тверского бульвара – это всё территория ОВД Пресненского. И, вот, за вот эту вот территорию отвечает 2 человека, один участковый, а второй опер.
У меня возникает вопрос, и я задаю его многим умным генералам. И я говорю «Скажите, пожалуйста, мы, вот, готовы к последствиям, которые на наше вмешательство в Сирии, будут здесь?» Надо бомбить ИГ, организацию, запрещенную на территории России, или не надо... Это головорезы – тут вообще нету... Они в буквальном смысле головорезы. Не в смысле головорезы как положительная коннотация российская, они – головорезы.
Т.Фельгенгауэр
―
Нет-нет, они, действительно. отрезают головы, да.
Д.МУРАТОВ: У меня есть информированная уверенность, что, слава богу, мы из Сирии скоро уйдем
Д.Муратов
―
Вот, они просто головы... Они эстетику в этом своем находят. Но готовы ли мы к тому, что их вот этот самый джихад к чему-то приведет? Мне говорят приблизительно так: «Риски, конечно, теоретически повышены, а практически этих рисков нет».А на фоне этого всего, Тань... Там, конечно, Рамзан Ахматович Кадыров может убить несколько раз одного террориста золотой пулей, да? Но на фоне всего этого мы сокращаем МВД на 110 тысяч человек. Мы сокращаем на 100 миллиардов им бюджет. Мы сокращаем вневедомственную охрану. Мы, конечно, стараемся не трогать (и никогда Колокольцев не тронет) там участковых и оперативных сотрудников. Но на фоне джихада и вмешательства в очень сложную систему, где противоборствуют друг с другом свыше 1800 различных группировок... Там одна машина с пулеметом – уже группировка. Из них там масса крупных, где они все переходят друг в друга. Это война, которая идет несколько тысячелетий.
Мы-то здесь готовы к этому или нет? У меня искренне есть по этому поводу большое сомнение. При этом у меня есть уверенность, подкрепленная... Давай так: информированная уверенность, что, слава богу, мы из Сирии скоро уйдем. В Афганистан она не превратится, несмотря на многочисленные блоги.
Т.Фельгенгауэр
―
То есть не будет наземной операции?
Д.Муратов
―
У меня по тому, что узнаем и стараемся понять, и оцениваем мы, и мы, в общем, большие силы к этому прикладываем, наземной операции не будет. Воздушная операция продлится, ну, пока она помогает наземным силам армии Асада. Но долго Россия там не будет. Вот, я готов заключить с вами 2 пари.
Т.Фельгенгауэр
―
Давайте.
Д.Муратов
―
Ну, первое пари. Тут на днях Федеральная служба безопасности решила засекретить все данные на людей, у которых есть яхты, крупная недвижимость и самолеты.
Т.Фельгенгауэр
―
Да, Правительство поддержало, да.
Д.Муратов
―
И правительство это дело поддержало. Называется, значит, эта штука ЕГРП – это Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество.
Т.Фельгенгауэр
―
Да.
Д.Муратов
―
Обычно-то у нас как ФСБ? Ну, вот, она вносила несколько законов (у нас Андрей Сухотин выяснял), внесла несколько законов по укреплению охраны госграницы (их ведомство). По законодательной регулированности оперативно-розыскных мероприятий – понимаем. По обеспечению информационной безопасности.
Т.Фельгенгауэр
―
Что ж вы думаете, у них недвижимого имущества, что ли, нет, Дмитрий Андреевич?
Д.Муратов
―
А вдруг выясняется, что ни с того, ни с сего...
Т.Фельгенгауэр
―
Про детский сад-то кто писал?
Д.Муратов
―
Ни с того, ни с сего дорогие товарищи начинают засекречивать сведения о яхтах, замках и самолетах. Вот, первое пари мое такое. Как бы правительство ни поддерживало эту законодательную инициативу ФСБ, президент Российской Федерации это не поддержит.
Т.Фельгенгауэр
―
Так. Гарант Конституции за Навального внезапно.
Д.Муратов
―
Ему очень...
Т.Фельгенгауэр
―
Тоже интересно.
Д.Муратов
―
Ему очень интересно... Он «вместо», а не «за». Да, ему очень самому интересно знать, что происходит с опричниной, что происходит с этим кругом, который все считали кругом, который тронуть нельзя, а вдруг один за другим из этого круга исчезают люди. Ну, вот, Владимир Иванович.
Т.Фельгенгауэр
―
Да, это грустная история.
Д.Муратов
―
Вот до этого Управделами господин Кожин, да? И это, все говорили, незыблемый круг, незыблемый круг.
Т.Фельгенгауэр
―
Зыблемый.
Д.Муратов
―
Зыблемый.
Т.Фельгенгауэр
―
Зыблемый оказался круг.
Д.Муратов
―
Вот, спасибо, Таня, за слово «зыблемый». Зыблемость появилась, значит, на берегах «Озера».
Т.Фельгенгауэр
―
Так. Первое пари понятно. А второе?
Д.Муратов
―
А второе пари такое. Я готов поспорить, что ни один прогноз, которым пестрят все газеты, а в первую очередь... Не, умные газеты – нет. А, вот, Facebook, который знает всё, который говорит, что «Всё, Сирия – это точно Афганистан». Мое второе пари. Значит, в ближайшее время всё это дело закончится.
Т.Фельгенгауэр
―
Так. Запомнили.
Д.Муратов
―
Запомнили?
Д.МУРАТОВ: Как бы правительство ни поддерживало эту законодательную инициативу ФСБ, президент это не поддержит
Т.Фельгенгауэр
―
Запомнили.
Д.Муратов
―
А можно мы то, на что мы спорим, обсудим после эфира?
Т.Фельгенгауэр
―
Договорились.
Д.Муратов
―
Спасибо.
Т.Фельгенгауэр
―
Это, да, не эфирная тема. Вот, что я хочу еще с вами обсудить. Новость последних нескольких часов. Евросоюз отменит санкции для Белоруссии до конца месяца. Учитывая, прямо скажем, тесные связи с Белоруссией «Новой газеты», хочется знать ваше мнение. Это что ж такое произошло, что последнего лидера... Ой, «лидера». Диктатора! Последнего диктатора, который триумфально победил на президентских выборах в очередной раз, решили вывести из-под санкций. Нашли кого-то пострашнее?
Д.Муратов
―
Второй раз мы сегодня будем говорить про реал политик.
Т.Фельгенгауэр
―
И каждый раз в плохом контексте.
Д.Муратов
―
К сожалению, да, конечно. Мы говорим, что Европа дает пример демократических стандартов и нам надо смотреть на их выборы, на их парламентское устройство, на их защиту прессы. Я согласен с этим целиком. Я считаю, что это их выдающееся достижение в отличие от нас. Но те вещи, которые иногда делает бюрократия Евросоюза, вызывают у меня абсолютную брезгливость.Значит, на выборах за диктатора Александра Лукашенко 36% народа голосовало выездным голосованием. Ну, значит, при любых Избиркомах там Чурова, Видьманова в Московской области, никогда 36% нет. Мы вой поднимаем! Наблюдатели хохочут, когда говорят «Ребята, у вас там 10%». 36% проголосовало досрочно! Досрочно, чтобы уже обеспечить результат. И Евросоюз говорит «О, смотрите, нормальные выборы. Чувак побеждает реально».
А я хочу вам заметить. Скажите, пожалуйста, а расследованы все смерти, там, оператора Первого канала телевидения, многих оппозиционеров? По ним даны бывшими сотрудниками спецслужб признательные показания, что они убивали их по приказу президента Белоруссии. Всё забыто! Да я могу сказать, лично, вот, делом чести считаю подготовить к публикации великолепную книгу бывшего кандидата в президенты Андрея Санникова, моего друга, товарища. Я очень люблю и уважаю этого человека, мужа нашего собственного корреспондента Ирины Халип, Данькиного папы, который писал... Он написал сейчас, что с ним происходило, когда его арестовали.
Его вызывал начальник кгбшный в СИЗО Орлов и объяснял, что будет с ним и с его детьми. Когда у него была гангренозная нога, он специально гонял его по этажам, чтобы, когда тот к нему спускался, еле-еле уже дыша, спросить «Как ваше здоровье? А, нормально?» и отправлял обратно.
Пытки, угрозы. Мать Халип, бабушка Даньки Санникова вынуждена была инфаркт перенести на ногах, потому что все знали, все ждут, что она обратится в больницу, чтобы Даньку забрать в детский дом. И это всё говорили Халип Ирине, которая тоже сидела в камере.
Д.МУРАТОВ: Евросоюз понимает, что ему надо торговать с Россией, но лучше это сделать втихую через Белоруссию
Вот этому человеку сейчас – его гладят по чубчику.
Т.Фельгенгауэр
―
А что такого он сделал, я прошу прощения за этот интимный вопрос, Европе, что они его по чубчику?
Д.Муратов
―
Значит, мне всё равно, что он сделал для Европы. Я прекрасно понимаю, что он кем был, тем... Это подтасованные выборы, до которых не допустили оппозицию. Не расследованы многочисленные убийства. Он кидал и кидает всех. Он многократно кидал и еще раз неоднократно кинет нашу страну. И Евросоюз почему-то понимает, что ему надо каким-то образом, видимо, торговать с Россией, но лучше тогда это сделать втихую через Белоруссию.Ладно б Евросоюз 26-ти предприятиям белорусским, как он это сделал, ну, снял бы с них санкции. Так эти же санкции касаются лично Лукашенко. Это он теперь будет кататься на горнолыжных курортах не в Сочи, где он всё время... Я помню, один раз видел: стоит Дмитрий Медведев на спуске, а мимо него туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда летает Александр Лукашенко в надежде, что его заметит Дмитрий Медведев. А Дмитрий Медведев делает вид, что он его не замечает.
Значит, теперь он будет кататься на австрийских курортах, на итальянских курортах.
Т.Фельгенгауэр
―
И там его заметят.
Д.Муратов
―
Да. И никто остался не отмщен из тех людей, которых пытали, издевались и убивали.
Т.Фельгенгауэр
―
Вот вам хваленая европейская демократия.
Д.Муратов
―
Я скажу так. Да, это вот такая вот сейчас в моих глазах, так выглядит хваленая европейская демократия. Я считаю, что вот эта реал политик должна вызывать брезгливость у избирателей тех людей и у этого комиссара Евросоюза, французского товарища – не помню сейчас – Дезир, по-моему, его звать, да? Ну, извини, сейчас не вспомню точно, как его звать, да и не хочу вспоминать его имя.Это, знаете, вы очень вольно распоряжаетесь, друзья, правами человека и человеческими жизнями.
Т.Фельгенгауэр
―
«Shame on you, - хочется сказать, - Евросоюз. Стыдно должно быть». Это было особое мнение Дмитрия Муратова, главного редактора «Новой газеты». Эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. Большое спасибо, Дмитрий Андреевич.
Д.Муратов
―
Спасибо, Тань.
Т.Фельгенгауэр
―
До свидания.