Николай Сванидзе - Особое мнение - 2015-09-25
К. Ларина
―
Добрый вечер. Программа «Особое мнение». И как обычно в студии в это время в этот день недели Николай Сванидзе. Николай Карлович, приветствую вас. Здравствуйте.
Н. Сванидзе
―
Приветствую вас, Ксения.
К. Ларина
―
У нас сегодня замечательный проект идет в Интернете. Который называется «Чехов жив». Все читают Чехова. Это совместная акция Гугл и МХАТа имени Чехова. И я перед тем как начать программу спросила у Николая, каким чеховским героем он себя считает. И чувствует. Подумавши немного, он ответил, что он Астров.
Н. Сванидзе
―
Потом немного еще подумал и сказал, что Ванька Жуков.
К. Ларина
―
Ну так давайте мы начнем наш разговор с чего. Во-первых, наверное, самое главное событие, которое грядет что называется, это встреча, долгожданная встреча двух разлученных, влюбленных. Владимира Путина и Барака Обамы. Какие-то происходят споры и толкотня в прихожей, потому что никак не могут разобраться, кто кого больше хочет видеть. На твой взгляд, кому больше нужна эта встреча. Нашему человеку или ихнему человеку.
Н.СВАНИДЗЕ: У Обамы интерес, что происходит на Украине, и в Сирии. А у Путина интерес более обширного свойства
Н. Сванидзе
―
По свидетельствам Рейтер и так далее, запрос был с нашей стороны. Я в это верю, потому что есть определенный интерес в Обамы, связанный прежде всего с тем, что происходит на Украине, да и с тем, что происходит в Сирии тоже. А у Путина интерес более обширного свойства. Такого глобального. Потому что он в значительной степени оказался в последние долгие месяцы в полуизоляции. Потому что он уже не член, его не приглашают на саммиты «восьмерки», которая превратилась в «семерку». И как-то страна наша из субъекта международных отношений превратилась в объект этих отношений. И в объект международных решений. Их теперь принимают не вместе с нами, а в отношении нас, это неприятно. И я думаю, что такому человеку как Владимир Путин это втройне неприятно. Поэтому я думаю, что перед ним стоит даже не конкретная политическая, а моральная цель, морально-психологическая - прервать эту изоляцию. Поэтому для него встреча с Обамой, встретиться, перетереть вопросы, чтобы все знали, что встретились и перетерли, так, между прочим, это достаточно существенно на мой взгляд.
К. Ларина
―
Вот с чего я начала, это существенный момент. Кому больше нужна эта встреча и кто проявлял собственно, инициативу более настойчиво. Потому что, судя по тому, что пишет американская сторона, они говорят о том, что неоднократно со стороны России были намеки и предложения о встрече, ну вот если так типа хотите, наконец, Обама согласился. Наша сторона отвечает в лице господина Ушакова, помощника Путина, что неправда все это. Ничего мы не хотели. Но если уж вместе окажутся в одном городе…
Н. Сванидзе
―
То поздороваются.
К. Ларина
―
То почему бы и ни встретиться, говорит он. То есть все-таки мне кажется это важно. Ты говоришь, что оказался в полуизоляции. То есть все-таки ему нужнее.
Н. Сванидзе
―
Ну конечно. Россия оказалась в полуизоляции. И российский лидер, прежде всего, оказался в полуизоляции уже в личном плане. Как лидер, как президент страны. И конечно, для него очень сложно выносимо. Конечно, он никогда не даст этого знать, все будут говорить, что нам никто и не нужен. Эта «восьмерка» гори она ясным пламенем, там никакие решения не принимаются. Вообще нам и без вас хорошо. Но внутри обидно, когда с тобой не разговаривают.
К. Ларина
―
А вот интересно, Путин говорит, что вроде как про Сирию собирается разговаривать. А Обама не про Сирию вовсе хочет говорить.
Н. Сванидзе
―
Да, там планы разные заявлены. Наши сказали, что хотят про Сирию, а американцы сказали, что хотят про Украину. Что и понятно. Потому что американцы хотят напомнить Путину, что про Украину никто не забыл и не собирается забывать. И про необходимость выполнения минских соглашений никто не забыл и не собирается забывать. Ответственность никто не снимает. Но по Украине у них диалог не завяжется. Потому что здесь известно, кто что будет говорить. Обама будет говорить, что взнуздайте и контролируйте, Владимир, ваших бандитов в Донбассе. А Путин будет говорить, что они не мои. И все. На этом точка. Потому что каждый будет смотреть на другого и в глазах у Обамы будет написано: он опять нагло врет, а в глазах у Путина будет написано: он опять нагло лезет не в свои дела. И на этом тема будет исчерпана. А вот с Сирией там сложнее. Потому что там более сложносочиненная конструкция. Но здесь инициатива, несомненно, Путина, потому что он явно какой-то месседж хочет транслировать Обаме. У него есть некие предложения. И в общем, достаточно наверное, в общем и целом догадываются уже, какие. Вместе, рука об руку, как во Вторую мировую войну воевать против мирового зла под названием в данном случае ИГИЛ. А дальше черт в деталях. И черт этот очень велик.
К. Ларина
―
То, что американский президент согласился на эту встречу, это свидетельствует о его слабости или о его прагматизме. Про силу я уж не говорю. Потому что ты же слышишь, как комментируют американские эксперты, многие говорят, что не надо было, что это слабину дал. Что вообще слабый политик. Нет, так нет. Изоляция, так изоляция. Санкции, так санкции.
Н. Сванидзе
―
Умерла, так умерла. Нет, это чушь собачья конечно. Там, разумеется, со стороны его соперников раздадутся голоса, что это слабость, грех во время президентской кампании еще не обгадить своего оппонента. Но, разумеется, он абсолютно прав, ну как можно не разговаривать с российским лидером. Действительно, оказавшись…
К. Ларина
―
Не разговаривали больше года.
Н. Сванидзе
―
Раз оказались в одном месте в одно время, и тот хочет донести до тебя некие предложения, будут они приняты, нет, я сомневаюсь, что они будут приняты, но предложение в любом случае интересного свойства. Наверняка. По очень интересной теме. Ну как же можно отказаться от встречи. Просто гордо пройти мимо. Это просто невозможно.
К. Ларина
―
Ты видел наверняка фрагмент или может быть все интервью, которое дал Владимир Путин американскому телевидению. И там он в таких комплиментах рассыпался в адрес американской политики, американского народа. И творческий подход ему нравится, и открытость народа…
Н. Сванидзе
―
Это конкретно, отвечая на один вопрос, он сказал, что да…
К. Ларина
―
Там вопрос был хитро поставлен: что вас восхищает.
Н. Сванидзе
―
Да, хитро поставленный вопрос…
К. Ларина
―
Но это что, меняется что-то?
Н. Сванидзе
―
Ничего не меняется. Но нелюбовь очень большая личная, несомненно, между ними. Эти два человека друг другу очевидно неприятны. То есть любви и дружбы, заглядывать друг другу в глаза они не станут. Но разговаривать-то надо. А меняется вот что на мой взгляд. У меня такое впечатление, что…
К. Ларина
―
Ты хочешь сказать про медведевскую статью.
Н. Сванидзе
―
Это само собой. Но вообще, на мой взгляд, здесь происходит некий сейчас поворот или имитация…
К. Ларина
―
Разворот.
Н. Сванидзе
―
Поворот определенный в нашей глобальной позиции.
К. Ларина
―
То есть холодная война отменяется.
Н. Сванидзе
―
Попытка будет совершена отменить холодную войну, как мне кажется. Потому что дело далеко зашло. Не так все сочинялось перед и особенно после Крыма. Не так все задумывалось. Крым это была блистательная стремительная Виктория. Такая совершенно, гром фанфар. И после этого сразу Донбасс. И я помню, как Проханов выступал на Васильевском спуске после Крыма и говорил, что а теперь Киев. Да, и все, пошли-поехали.
К. Ларина
―
Хотели поговорить про текст, который был опубликован в «Российской газете» за подписью Дмитрия Медведева. Но чуть позже. Я хочу на одну вещь обратить внимание. В качестве дивертисмента. BBC русская служба в твиттере опубликовала анонс своего материала. Написано: в Германии этот мемориал иногда называют могилой неизвестного насильника. Но почему? И дальше ссылка, которая ведет на заметку на сайте русской службы: «Изнасилование Берлина. Неизвестная история войны». Это про дневник советского офицера Владимира Гельфанда. Так вот, в связи с этой публикацией наши депутаты недремлющие в лице Александра Сидякина подали в прокуратуру. На предмет отношения к экстремизму, чтобы проверили BBC. Как тебе кажется, здесь есть наличие такого подозрения? Хотя бы в этой самой реплике. Могила неизвестного насильника – про советскую армию.
Н. Сванидзе
―
Это отдельная тема очень большая, Ксюш. Если мы ее сейчас затеем, то ее нужно долго, потому что все, что связано с Великой Отечественной войной и в частности с действиями наших войск на территории Германии, это очень большая тема. Потому что, естественно, случаев насилия там было и очень много.
К. Ларина
―
О чем этот дневник советского офицера и свидетельствует.
Н. Сванидзе
―
В то же время изображать советскую армию, которая победила Гитлера и взяла Рейхстаг как армию насильников, на мой взгляд, абсолютно неправильно.
К. Ларина
―
Но BBC рискует в данном случае. Они могут его закрыть, лишить лицензии…
Н. Сванидзе
―
По идее они могут все.
К. Ларина
―
Прицепиться к этой истории.
Н. Сванидзе
―
Но это достаточно бессмысленная акция. При всем уважении и огромном авторитете BBC в мире, у нас количество людей, которые смотрят BBC, минимально. Потому что у нас никто языка не знает.
Н.СВАНИДЗЕ: Страна наша из субъекта международных отношений превратилась в объект этих отношений
К. Ларина
―
А русская служба есть.
Н. Сванидзе
―
Но очень мало кто.
К. Ларина
―
Вот Сидякин смотрит.
Н. Сванидзе
―
Ему, наверное, рассказали. Я не думаю, что Сидякин сидит, смотрит. А наши действительно недреманные эти ребята, им дай чего-нибудь закрыть, они счастливы. Но в принципе в атмосфере последнего времени вполне могут, конечно, закрыть, привязаться к этому случаю и закрыть.
К. Ларина
―
Хорошо. Тогда пошли к Дмитрию Медведеву. Свою статью он опубликовал в центральной газете. Я скажу честно, что я не осилила этот текст. И читала различные отклики, и люди в основном юмористически к этому относятся. Но каково же было мое удивление, когда я услышала похвалу из уст Николая Сванидзе, который сказал, что это либеральный текст.
Н. Сванидзе
―
Абсолютно либеральный текст.
К. Ларина
―
Ну-ка расскажи нам, что ты там увидел.
Н. Сванидзе
―
Там есть целый ряд пунктов, что Россия это часть мира, да.
К. Ларина
―
Да что ты.
Н. Сванидзе
―
Что необходимы реформы, причем не только технологические, но и институциональные. Иначе будет очень тяжело. Что ныне прогресс идет не из ВПК в гражданские области, как раньше, а наоборот. В последнее время. Из гражданских отраслей в военные. Ну что. Не либеральная позиция? Абсолютно либеральная. Что сейчас главная в мире конкуренция это конкуренция за человека, за человеческие мозги.
К. Ларина
―
Но это же неправда.
Н. Сванидзе
―
Это правда.
К. Ларина
―
Но не в нашей стране. Какие мозги.
Н. Сванидзе
―
В мире он говорит. Он говорит о мире. О глобальных тенденциях.
К. Ларина
―
Изначальная посылка какая? - Россия часть мира.
Н. Сванидзе
―
Россия – часть мира, поэтому все эти тенденции, которые сейчас имеют место в мире, они необходимы, должны прививаться у нас, иначе нам крышка. В общем, смысл такой.
К. Ларина
―
А про изоляцию он там не говорил ничего?
Н. Сванидзе
―
Да, и наконец последний тезис, тоже абсолютно правильный. Что мы часть Европы, абсолютно мы всегда были, он приводит слова Екатерины Второй. Что Россия есть европейская держава. Говорит, что никто эту формулу не отменял. И не отменит. Мы часть Европы и несмотря на нынешний кризис мы всегда останемся Европой. И наши отношения с западным миром будут восстановлены. Вот что он говорит. Это абсолютно либеральная позиция. И это можно объяснить, возможно несколько объяснений. Потому что в принципе с этих позиций мог бы выступить какой-нибудь оппозиционный лидер на Болотной площади.
К. Ларина
―
А про Украину он там не пишет? Какая там Болотная площадь, в чем она выражается. В том, что Россия часть мира. Это и Путин говорит.
Н. Сванидзе
―
Ксюш, тебе кажется, что либеральная позиция это личные выпады в адрес президента Путина. Это не так. Либеральная позиция это определенная формула в отношении места России в мире. Если мы часть мира, если мы должны не танковым биатлоном заниматься, а развитием технологий, если для того чтобы развивать технологии нам нужны институциональные реформы, это чистый либерализм. Абсолютный. И на мой взгляд это может объясняться двумя причинами. Сам по себе Дмитрий Анатольевич Медведев в «Российской газете» без отмашки такого бы не опубликовал.
К. Ларина
―
Без чьей?
Н.СВАНИДЗЕ: Изображать советскую армию, как армию насильников, абсолютно неправильно
Н. Сванидзе
―
Без путинской естественно. Кто еще может дать отмашку. Я думаю, что это часть общего поворота все-таки. Но поворот здесь может быть локального свойства. То есть это подготовка почвы Путиным к своему выступлению в ООН. Чтобы к нему относились не как к Карабасу-Барабасу, а как к человеку вменяемому, разумному. И соответственно воспринимали его. А второй вариант более стратегического свойства. Что он решил действительно просто поворачивать. Потому что после победы в Крыму стремительной и после начала донбасской операции, его просто заморочили эти евразийские ксендзы, которые на него навалились и стали говорить, что вынул шашку – руби, давай дальше, пошли вплоть до британских морей. Все болото наше. Был Владимир Креститель, а вы будете Владимир Объединитель. И будет вам стоять памятник над Москвой-рекой, будет толще и выше, чем над Днепром. И все просто будет замечательно. Будете прижизненно канонизированы. Ему это все, несомненно, вся эта шайка прожужжала все уши. А Владимир Владимирович увлекается историей. Он, несомненно, думает о своем месте в истории. Ему это все было слышать приятно. А тогда экономических проблем не было. Первые санкции просто слезы, а не санкции. Просто какие-то Пашкины приставания. Сушь собачья. Никого они не напугали, только смех вызвали.
Н. СВАНИДЗЕ: Американцы хотят напомнить Путину, что про Украину никто не забыл и не собирается забывать
К. Ларина
―
Сейчас другая ситуация.
Н. Сванидзе
―
Вот именно об этом я и говорю. А ситуация с тех пор очень сильно изменилась и экономическая и международная. Застряли, завязли в Донбассе. Выяснилось, что там вовсе не все мечтают под длань русского царя. А мало того, эта длань оскудела. И теперь тратить на них деньги, нам на своих-то не хватает.
СВАНИДЗЕ: Был Владимир Креститель, а вы будете Владимир Объединитель. Будет вам стоять памятник над Москвой-рекой
К. Ларина
―
Все рухнуло. Перспективы жуткие.
Н. Сванидзе
―
Там очень тяжелые перспективы. Теперь задачи вообще другие. Уже никто не говорит про Новороссию. Уже задача в том, чтобы наоборот спихнуть этот Донбасс Порошенко. Чтобы Порошенко их кормил фактически. В качестве такого троянского коня сдать этот Донбасс. Теперь задача перескочить как в свое время, это уже почерк, определившаяся стилистика, как в свое время перескочили с Януковича, потеряв Украину фактически с потерянного взбледнувшего и удравшего Януковича на Крым, а потом на Донбасс. Точно также сейчас с Донбасса перескакивают на Сирию. В этом есть свой глобальный смысл. Немалый. Потому что там действительно очень серьезные проблемы. Теперь мы хотим продать свои акции в Сирии Западу. Вот насколько это получится, в этом смысле этот текст Медведева он тогда имеет какое-то объяснение.
К. Ларина
―
Посмотрим, на следующей неделе будет ясно. Сейчас у нас перерыв, вернемся через пару минут.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Особое мнение». И следующая тема, которую я бы хотела затронуть в нашей программе это так называемый губеропад. Поскольку губернаторов и мэров практически каждый день арестовывают по стране. Это часть какого плана, это какая-то акция устрашения или действительно просто есть люди, которых зашкаливает, которые не по чину берут что называется. Вообще как ты оцениваешь, потому что у нас сводки криминальных новостей они все начинаются с самых высоких кабинетов.
Н. Сванидзе
―
Самые высокие кабинеты, я прошу прощения у нас в Москве.
К. Ларина
―
Хорошо, с глав администраций.
Н. Сванидзе
―
Самые высокие кабинеты регионального уровня.
К. Ларина
―
Потому что там уже подряд идет.
Н. Сванидзе
―
Потому что если бы были самые высокие, кто бы их снял-то. Кто же его посадит, он же памятник.
К. Ларина
―
Это вообще приятные новости?
Н. Сванидзе
―
Когда сажают каких-то людей, я не могу сказать, что мне приятно. Мне приятно смотреть на красивую женщину, цветы нюхать. А читать о том, что посадили губернатора… Я такой кайф ловлю сразу…
Н.СВАНИДЗЕ: Попытка будет совершена отменить холодную войну. Не так все сочинялось перед и после Крыма
К. Ларина
―
Разоблачают когда мошенников, воров и коррупционеров.
Н. Сванидзе
―
Это понятно.
К. Ларина
―
У которых буквально вчера 98%, вот они проголосовали, а сегодня сняли.
Н. Сванидзе
―
У нас система власти, к сожалению такова, что у нас в какого начальника ни ткни, ты с высокой долей вероятности попадешь на коррупционера. Поэтому сажать можно, в общем, не глядя фактически. Тем не менее, сажают как-то произвольно.
К. Ларина
―
Выборочно.
Н. Сванидзе
―
Я думаю, что здесь пока эта система, хотя в какой-то мере угадывается. Это вовсе не дотационные регионы, обратите внимание, Ксения. Это регионы очень успешные.
К. Ларина
―
Богатые.
Н. Сванидзе
―
Бохатые. Вот этот самый Гайзер 4-е или 5-е место занимал по эффективности среди всех губернаторов. И тем не менее. Есть антикоррупционная повестка, которая в связи с обеднением населения, которое сейчас происходит в контексте кризиса, который уже никто не отрицает, признаются. Потому что уже президент говорит, что у нас ситуация не критическая, но тяжелая. Сложная.
К. Ларина
―
То есть это приятно для людей, наверное. Такая чистка.
Н. Сванидзе
―
Чем хуже становится экономика, тем злее становятся люди. Если люди становятся злее, им нужно показывать на врагов и виновников их тяжелого положения.
К. Ларина
―
У нас такие были кампании при советской власти. Помнишь нас кормили кампанейщиной такой.
Н. Сванидзе
―
Начинаются поиски ведьм. Охота на ведьм. Благо в отличие от средневековой охоты на ведьм недавно отмечали годовщину салемского процесса. 17 века. Но в отличие от тех ведьм, которые были придуманы, Марка Твена почитать «Принц и нищий», там все написано. Чулок сняла там. У нас ведьмы настоящие. У нас действительно воруют, как говорил еще Деточкин. Воруют. Поэтому действительно кого ни сними, ведь правда вор.
К. Ларина
―
Откуда ты знаешь? Может они просто попали под раздачу. У этого Гайзера 14 человек арестовали.
Н. Сванидзе
―
Вор на воре.
К. Ларина
―
Вся верхушка.
Н. Сванидзе
―
Вот ты увидишь, суд подтвердит их виновность.
К. Ларина
―
Это было, «Мастер и Маргарита» было, арестовывали всех. Жилтоварищество.
Н. Сванидзе
―
Там по другим причинам. Он писался в лучшие годы нашей истории, когда там мало никому…
К. Ларина
―
Когда там один остался.
Н. Сванидзе
―
А тут народ кровопролития хочет. Как писал Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Значит надо дать ему кровопролитиев. Власть должна перехватить у той же оппозиции. У того же Навального…
К. Ларина
―
Повестку дня антикоррупционную.
Н. Сванидзе
―
Конечно. Ох, как чешет, смотри, как он боярам головы рубит. Вот молодца. Это совершенно нормальная позиция. Естественная в эту лихую годину.
К. Ларина
―
Очки увеличивают, поднимают авторитет Владимиру Путину в глазах народа.
Н. Сванидзе
―
Несомненно. Вообще в глазах у народа любой посаженный богатый человек…
К. Ларина
―
Тем более чиновник.
Н. Сванидзе
―
Повышает очки. Нет. У советского, а сейчас российского человека представление особое. Бизнесмен – враг. Бизнесмен, собака, мерзавец, враг. А чиновник он имеет право. Чиновник он государственный человек.
К. Ларина
―
Но мы же сейчас говорим не про бизнесменов. Про чиновников, которых сажают.
Н. Сванидзе
―
Поэтому их сажают не как чиновников, фактически в глазах народа это богатеи. Олигархи. Вот они кто. Если начнут бизнесменов сажать, просто гром аплодисментов будет.
К. Ларина
―
Что-то здесь не то, Коль.
Н. Сванидзе
―
Да то.
К. Ларина
―
Вот сегодня мэр Сыктывкара. Это все равно чиновник, прежде всего. Гайзер – чиновник, прежде всего.
Н. Сванидзе
―
Я тебе другие вещи говорю. Они чиновники, но народ радуется не потому, что они чиновники, а потому что они богатые.
К. Ларина
―
Ну да.
Н. Сванидзе
―
Поэтому народ радуется. Что хоть их пачками будут сажать, чем больше будут сажать, тем больше будет народу радоваться.
К. Ларина
―
А еще посадят кого-нибудь?
Н. Сванидзе
―
Судя по тому, как споро и бодро дело идет, наверняка посадят. Это первая причина. Есть вторая на мой взгляд. Я же неслучайно сказал, то речь идет о недотационных регионах. На мой взгляд, в эту лихую годину расставляют своих людей.
К. Ларина
―
Опять. Откуда столько своих людей.
Н. Сванидзе
―
Здесь есть, на мой взгляд, еще и эта составляющая. И наверняка когда сажают, есть сторона пострадавшая, а есть выигравшая. Когда назначения последуют, мы увидим, какая сторона выиграла. С кем этот человек, с каким из очень сильных мира сего этот назначенный губернатор имеет определенные сношения. Скоро эта информация появится. Чейный он, из чьих будет.
К. Ларина
―
То есть в принципе это одних на других что называется.
Н. Сванидзе
―
Это с одной стороны.
К. Ларина
―
Своих на своих получается. Эти же тоже свои бывшие.
Н. Сванидзе
―
Свои, как гласит старая русская присказка – под рубашкой бегают. Своих нет. Свои это ближайший круг приближенных людей. Доверенных. Поэтому здесь есть повторяю, с одной стороны популистская составляющая. А с другой стороны вполне материально-денежная.
К. Ларина
―
Не могу не спросить тебя про персональное дело Льва Шлосберга. И вообще вся история, за которой мы следили. Я смотрела трансляцию на канале «Дождь», целиком заседание псковской думы. На которой разбиралось дело Шлосберга, где его исключали. И были гости из Москвы, люди, товарищи и коллеги по политической борьбе, и «яблочники», и Сергей Митрохин. И Дмитрий Гудков приехал поддержать Льва Шлосберга. У меня два вопроса. Почему все-таки это произошло, для кого он опасен один человек. И второй, уж коль он народный избранник. Почему общество его не поддержало. Почему никто не пришел.
Н. Сванидзе
―
Ты имеешь ввиду какое общество.
К. Ларина
―
Избирателей. Он же все время говорит, Лев Маркович говорит, что я выбран людьми.
Н.СВАНИДЗЕ: Либеральная позиция это определенная формула в отношении места России в мире
Н. Сванидзе
―
У нас сейчас общество крайне пассивно. Общество у нас никого не поддерживает. Вообще. Одобрить может. А поддержать нет. Одобряет власть. А не поддерживает вообще никого. И власть не поддержит, если до чего дойдет. Кстати, одобрять только может, а поддерживать не будет. Будет другая власть – будет ее одобрять. Это так повелось у нас. Что касается Шлосберга, то он исключительно яркий человек. Исключительно последовательный человек, твердый человек, мужественный человек. Просто очень примечательный политик. И общественный деятель. И я думаю, что его сняли совместными усилиями. Он, конечно, был как бельмо или бревно в глазу у Турчака. Несомненно. Потому что Турчаку все время пеняли, ну что он у тебя псковских десантников расследует, ты что с ним не можешь справиться что ли. Ты чего не мужик. Что там у тебя этот еврей, ну разберись ты с ним. Ну что ей-богу. И сейчас Турчак, которому, как я понимаю, уже оказано высокое доверие. Потому что после всей ситуации с избиением Кашина его пальцем не тронули. Хотя там ниточки, ведущие в этом направлении позволяют хотя бы его как-то опросить, допросить.
К. Ларина
―
То есть тут стул не качается под этим человеком.
Н. Сванидзе
―
Абсолютно ничего под ним не качается. Он понял, что отпустило, он выдохнул, и весь свой накопившийся страх и раздражение он излил в данном случае на Шлосберга. Даже особенно не озаботившись поиском даже, в общем, более-менее вменяемого формального повода. И он обеспечил через свое абсолютно ручное заксобрание, а оно везде ручное, на всех уровнях и во всех регионах.
К. Ларина
―
Там что все подлецы?
Н. Сванидзе
―
Я тебе говорю: ручное.
К. Ларина
―
Или люди, которых просто загоняют в такую ситуацию, что по-другому не могут поступить.
Н. Сванидзе
―
Ручное. Ты знаешь, что такое ручное?
К. Ларина
―
Я понимаю.
Н. Сванидзе
―
Ты медведей в цирке видела?
К. Ларина
―
Это не медведи. Это люди.
Н. Сванидзе
―
Ручные. Ты все к эпитетам прибегаешь.
К. Ларина
―
Это ты, ты про медведей говоришь. А я про людей.
Н. Сванидзе
―
А ты про подлецов. А я тебе говорю: ручные. Поэтому вот так.
К. Ларина
―
Пскопские.
Н. Сванидзе
―
Пскопские мы, да. И естественно, в центре против этого, мягко говоря, не возражали. А я думаю, что сейчас поглаживает Турчак на груди то место, где должен сиять какой-то следующий орден.
К. Ларина
―
Но это очень печальная история. Потому что казалось, что даже один человек в поле воин что называется.
Н. Сванидзе
―
Он и был воин.
К. Ларина
―
Как Борис Немцов был в Ярославской думе, так Лев Шлосберг здесь.
Н. Сванидзе
―
Он и был воин. Я тебе больше скажу, по моему глубокому убеждению, он и останется воином. Потому что он уже фигура, несомненно, федерального масштаба. И погнать его из законодательного собрания это я думаю ничего и ни о чем. Он останется. Абсолютно убежден, что он как общественная публичная фигура активная, он губернатора Турчака переживет.
К. Ларина
―
Несколько слов о прошедшем митинге, если ты за ним следил. Митинг в Марьино. Это была первая массовая акция после смерти Бориса Немцова. Как ты ее оцениваешь?
Н. Сванидзе
―
Не после смерти. А после акции, посвященной смерти. Вернее не смерти, а памяти Бориса Немцова.
К. Ларина
―
Марша скорби.
Н. Сванидзе
―
Ну как оцениваю. Очень мало народу на мой взгляд. Чего там говорить. Там полиция, которая всегда занижает, дала, по-моему, 3-4 тысячи. А организаторы дали 7.
К. Ларина
―
Так оно, наверное, и есть.
Н. Сванидзе
―
Ну хорошо, пусть 7. Но мы понимаем, что между 4-мя и 7-ю разница не принципиальная. Значит, в данном случае не попали в общественные настроения. Не попали в общественно-политический контекст. Я думаю, промахнулись с лозунгами. Потому что сейчас то, что связано с выборами, что было очень популярно, актуально и пользовалось массовой поддержкой в 2011 году, сейчас это абсолютно выдохлось. Сейчас я так предполагаю, что оппозиция будет переходить на лозунги социального порядка.
К. Ларина
―
На этом остановимся. Спасибо большое. Николай Сванидзе, Ксения Ларина. Программа «Особое мнение». Пока.