Алексей Осин - Особое мнение - 2015-09-09
О.Журавлёва
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва. У нас в студии должен быть политолог Станислав Белковский. Он очень к нам собирался, но пока почему-то не пришел. Мы надеемся, что Станислав к нам, все-таки, придет, а пока мы с Алексеем Осиным обсудим несколько, скажем так, городских проблем.
А.Осин
―
По старой памяти.
О.Журавлёва
―
По старой памяти, да. Добрый вечер, Алексей Осин, наш обозреватель и большой наш товарищ.
А.Осин
―
Здравствуйте.
О.Журавлёва
―
Скажи, пожалуйста, Алеш, ты следил за перемещениями Князя Владимира по карте города Москвы?
А.Осин
―
Ну, в какой-то мере да. Отдельные точки возникали в памяти и в новостях. Я знаю, что на Боровицкой он должен будет стоять.
О.Журавлёва
―
Должен-должен.
А.Осин
―
То место, где занавешено сейчас и заставлено какими-то транспарантами.
О.Журавлёва
―
А вот скажи мне как человек с геологическим образованием, действительно, так опасно ставить крупную, извините меня, штуковину...
А.Осин
―
Скульптуру.
О.Журавлёва
―
Скульптуру, да, как ты тонко заметил. ...вот в таких местах как та же Боровицкая, где там 3 станции метро? Говорят, какие-то еще там, Библиотека Ивана Грозного, я не знаю там, какие-то подземелья Кремля. Что там может быть?
А.Осин
―
Вопрос в том, насколько она крупна. Там же стояло какое-то здание, которое снесли в итоге. Я думаю, что оно на грунт оказывало куда большее влияние, чем...
О.Журавлёва
―
Ну, одно дело, точечное, а другое дело, все-таки, здание. Ну, памятник-то – он немножко по-другому, наверное? Может просто попасть не в то место.
А.Осин
―
Ну, для того, чтобы это всё сделать, соответствующие изыскания проводятся. Есть методы геофизические, например, исследующие, есть инженерная геология, которая этим занимается. Не могу сказать, что я в ней большой специалист, но такая сфера есть, конечно. И есть методы, которые помогают в техническом отношении понять. Ну, ты же помнишь, как у нас трубу какую-то забивали, в метро попали?
О.Журавлёва
―
Да.
А.Осин
―
Так что бывает всё.
О.Журавлёва
―
То есть даже ты не можешь полностью доверять этим изысканиям?
А.Осин
―
Почему? Нет, коллегам я доверяю. Это надо просто смотреть соответствующие бумаги и данные исследований, которые там должны проводиться по идее. Ну, они, наверняка, при строительстве любого крупного объекта проводятся (хочется в это верить, по крайней мере).
О.Журавлёва
―
Хочется.
А.Осин
―
И если заключение специалистов посмотреть, я бы тебе тогда с большей компетентностью сказал.
О.Журавлёва
―
Понятно. Но с другой стороны, когда...
А.Осин
―
Но это же, ведь, политический вопрос, а не...
О.Журавлёва
―
Подожди. А скажи, а Воробьевы Горы – неужели, не было никаких, ну не знаю, сомнений, подозрений, что плохое место именно в смысле безопасности эта площадка?
А.Осин
―
Да нет. Вроде бы, нет. Хорошее место и всё там очень удачно. Там трамплин, между прочим, такой стоит, основательный с давних пор еще.
О.Журавлёва
―
Ага. То есть для тебя не было сомнений, что это, все-таки, по политическим мотивам?
А.Осин
―
Перенесли?
О.Журавлёва
―
Да?
А.Осин
―
Ну, я не знаю, почему переносили и кому почему-то не нравится место именно на Боровицкой площади.
О.Журавлёва
―
Ну, может быть, это эстетические вопросы.
А.Осин
―
Да у нас, понимаешь, у нас всегда возникает ситуация, когда не нравится всё. Вот, что бы ни сделали...
О.Журавлёва
―
Хорошо. Скажи, что тебе нравится? Помнишь, Петра ставили, да? Все говорили «Вот, он там таращиться на нас будет».
А.Осин
―
Ну и забыли. Я всегда Эйфелеву башню вспоминаю.
О.Журавлёва
―
Да, она тоже раздражала, согласна.
А.Осин
―
Которая раздражала, обзывали «уродством», а теперь это символ, все магнитики покупают, брелочки.
О.Журавлёва
―
Ну, знаешь, я тебе скажу, какие магнитики продаются в какой-нибудь Италии с фрагментами Давида – это же не значит, что это лучшее, что есть у Давида.
А.Осин
―
Продаются, да. Но, ведь, покупаются. И многие... Когда ты приезжаешь в Париж, наверное, хочешь купить брелочек или магнитик, первым делом Эйфелеву башню.
О.Журавлёва
―
Ну, у меня в Париже другие интересы. Ладно, бог с ним. Скажи, пожалуйста...
А.Осин
―
Ну, мы не о высокообразованных барышнях.
О.Журавлёва
―
Скажи, Боровицкая тебе нравится как место для памятника? Действительно, пустырь, в общем-то.
А.Осин
―
Ну, вполне. Почему нет? Я еще раз повторюсь, не нравится всё – плитка не нравится...
О.Журавлёва
―
Я же сейчас не про всех спрашиваю, а про тебя.
А.Осин
―
Меня? Я вполне. Вполне был бы удовлетворен, если бы его поставили там. Просто, вот, не совсем понимаю, почему именно сейчас и почему надо его непременно водрузить куда-то? Но если уж решили...
О.Журавлёва
―
Ну, придумали некую дату, придумали воображаемую годовщину смерти и так далее.
А.Осин
―
Но с другой стороны, понимаешь, вот то, что у нас очень много... Если о пропаганде не говорить, она, вот, в таком плане присутствует в хорошем, с моей точки зрения. То есть показывают по даже новостным каналам разнообразные сериалы про историю России, про царские фамилии, про то, чем отличается один император или царь от другого. И тут нет прямой пропаганды, но по этой части у нас был очень большой минус и очень была большая дыра. Ну, вот, если вспомнить даже советский период и сравнить, например, с французами, мы гораздо лучше знаем по вот таким, игровым книгам или фильмам историю каких-нибудь мушкетеров, Людовика, чем свою собственную, и слабо понимаем, чего петровского? У нас он считался царем прогрессивным, императором.
О.Журавлёва
―
«Россия молодая» - прекрасный фильм.
А.Осин
―
Да, да. Вот это было много там. А в остальном чем там, не знаю, Василий Темный от Ивана Грозного отличается?... Ну, тут тоже понимаем: Иван Грозный – он сатрап такой был и так далее.
О.Журавлёва
―
Про Ивана Грозного у нас тоже фильм был, перестань.
А.Осин
―
Да, да.
О.Журавлёва
―
Здесь всё хорошо.
А.Осин
―
Эйзенштейна.
О.Журавлёва
―
То есть, короче, ты ведешь к тому, что Владимира у нас, как бы, не фигурировало в культурном контексте и поэтому вообще это такой, не очень популярный, вроде как, персонаж был?
А.Осин
―
Ну да. Нет, ну мы об этом мало что... Ну, знали, конечно, о крещении и так далее. Но теперь в связи с Крымом и со всеми событиями, наверное, было решено придать этому делу вот такой вот еще и (НЕРАЗБОРЧИВО).
О.Журавлёва
―
А вот скажи, положа руку на сердце, ты считаешь, что это из политической сферы вышло решение?
А.Осин
―
Да, конечно.
О.Журавлёва
―
То есть Владимир был нужен, потому что нужно подкрепить, как бы, исторические какие-то вещи?
А.Осин
―
Не то, что политическое. Я бы сказал, что это создание некоей историко-культурной среды в стране. И опять-таки, я, как бы, расширил это дело на литературу, на фильмы – их, ведь, стало появляться гораздо больше.
О.Журавлёва
―
Сейчас романы будут про Владимира.
А.Осин
―
Ну, наверняка. Ну, пусть пишут. Знаешь, меня как-то всегда удивляет, когда, например, экранизацию «Мастер и Маргарита» обсуждают с точки зрения как будто это всё последний день Помпеи и завтра уже больше ничего не будет. Ну, сколько Гамлетов мы перевидали в театре, в кино и так далее? Ну, ничего же – произведение от этого не стухло, не загнило, оно по-прежнему интересно и будут еще миллионы экранизаций, постановок и так далее.То же самое с «Мастером и Маргаритой». И то же самое со всем этим. Будут романы. Я не считаю, что это плохо. Мы будем выбирать из большого количества. Кто-то талантливо напишет, кто-то не очень.
О.Журавлёва
―
А скажи, пожалуйста, у нас в последнее время идет всё время обсуждение, что, вот, там называть, например, Немцов мост или не называть, вот, улица Высоцкого у нас возникла тоже, в общем, неспроста и не очевидна эта была история. А скажи, тебе как человеку, знакомому со спортивными легендами гораздо больше, чем многим из нас, не хватает какого-нибудь памятника выдающемуся спортсмену в Москве?
А.Осин
―
Ну, у нас их 500 олимпийских чемпионов.
О.Журавлёва
―
Нет, именно не просто чемпиону, не просто спортсмену, а какому-то, вот, значимому для культурного контекста, кстати, человеку?
А.Осин
―
Ну, опять-таки, я говорю, это не какая-нибудь страна, где один есть такой человек, какой-нибудь Джордж Веа для Либерии. Вот это, наверное, на все времена.
О.Журавлёва
―
Ну почему? У нас Яшин такой, прямо вот...
А.Осин
―
Ну, ему стоит памятник на стадионе Динамо.
О.Журавлёва
―
Да, ему поставили памятник.
А.Осин
―
Ну, это как? Это каждый клуб. Стрельцову стоит там где-то около Торпедо, сейчас 4 брата Старостиных на стадионе Спартак. Вот это, на самом деле, уместные вещи. Но мне кажется, что это должно быть сопряжено с каким-то героизмом просто. Может быть, Родниной стоило памятник поставить. Дай бог ей здоровья: наверное, это разговор не сегодняшнего дня.Но то есть, конечно, такие люди, которые, в общем, двигали страну и, собственно говоря, из-за которых все знают Россию, наверное, такие люди должны быть увековечены. Но, ведь, у нас страна-то большая. Должны быть школы, должны быть вот те города, в которых они родились, там эти улицы должны быть. Не обязательно же всё в Москве?
О.Журавлёва
―
Согласна.
А.Осин
―
Но есть и москвичи, конечно. Да, я понимаю.
О.Журавлёва
―
Ну, то есть ты, как бы, согласен с тем, что памятник спортсмену – это не менее важная часть идеологии, чем памятник великому князю, например?
А.Осин
―
Да, конечно. Конечно-конечно. Ну, я не сказал бы, что меня лихорадит от Владимира ни в положительную, ни в отрицательную сторону. Ну, будет и будет.
О.Журавлёва
―
То есть тебе, в принципе, всё равно, будет Владимир, не будет?
А.Осин
―
Мне 36 и 6, да, лично мне. То есть, как бы, не вызывает у меня возмущения, но и восторга тоже не вызывает особенного.
О.Журавлёва
―
А тебе важно, как он выглядеть должен, Владимир, которого никто не видел? Я имею в виду реального.
А.Осин
―
А, в смысле того самого? Нет, это не важно абсолютно. Пусть написано будет на табличке и такой, красивый бородатый дядечка будет стоять.
О.Журавлёва
―
Как обычно. У нас совершенно не бородатый дядечка сейчас в студии – это Алексей Осин, обозреватель «Эха Москвы» со своим особым мнением, потому что Станислав Белковский растворился где-то в московских сумерках. Подождите: через некоторое время выясним, кто будет дальше.РЕКЛАМА
О.Журавлёва
―
И снова с вами программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлёва. Мне несколько волнительно вам сообщить, что Станислав Белковский пока пропал и никак не отвечает на наши призывы. Я надеюсь, что с ним всё хорошо. Но мы с Алексеем Осиным, если вы не возражаете, продолжим разговор. Есть еще несколько тем, таких, вполне общественно значимых, но при этом вполне человеческих. Я вчера с изумлением узнала, что собираются создать специальный полк ДПС для борьбы с агрессивными водителями.
А.Осин
―
Любопытно.
О.Журавлёва
―
Составом до 150 человек. На Шкодах они, значит, будут еще там с ОМОНом как-то сочетать, и что-то там еще у них какая-то будет поддержка (видимо, силовая). О чем это говорит, как тебе кажется? Ты же водитель тоже?
А.Осин
―
Да.
О.Журавлёва
―
И я надеюсь, что не очень агрессивный.
А.Осин
―
Нет, стараюсь всех пропускать. Я себя стараюсь уговаривать не что этот человек меня обгоняет (нахал и хам), а что, например, у него жена рожает или что на самолет опаздывает.
О.Журавлёва
―
Ну, то есть у него есть причина для этого.
А.Осин
―
Поэтому если ему надо, я просто посторонюсь и не буду затыкать собой какое-то пространство. В конце концов, он уедет очень быстро, а я могу вернуться на то же самое место.
О.Журавлёва
―
Ну, скажи, а есть вообще необходимость какой-то специальной борьбы с агрессивными водителями, как тебе кажется? Или это просто очередная затея такая создать новые какие-то рабочие места, извините, или новые смены?
А.Осин
―
Я не понимаю, как это должно работать. Я не понимаю, как это должно работать. Вот, чем этот полк должен отличаться от обычных гаишников, дпсников, гибддшников? Ну, вот, начинает человек в пятнашки играть, в шашечки на МКАДе. И что теперь делать с ним?
О.Журавлёва
―
И мы такие на Шкодах за ним.
А.Осин
―
Я не погонюсь за ним, а, значит, вот этот специальный какой-то борец с хамами-водителями будет гнаться? Ну, тут странная такая штука.
О.Журавлёва
―
А не возникает вообще ощущения, что в последнее время водитель – это какая-то специальная категория, социальная категория, с которой мы так, в общем-то, боремся со всех сторон? Ну, в Москве, во всяком случае, эвакуаторы. Там, Стопхамы у нас были такие тоже активные, сейчас чего-то их давно не слышно. И с одной стороны, все возмущаются (ну, водительская часть аудитории, скажем так, возмущается), а, с другой стороны, пешеходы говорят «Да, да, да! Дави их! Наконец уже, чтобы вообще пусто им было и чтобы они вообще парковались там за МКАДом».
А.Осин
―
Мои личные ощущения, что водители...
О.Журавлёва
―
Тебя как водителя гнобят?
А.Осин
―
Водители стали ездить аккуратней и предупредительней, и вежливей.
А.ОСИН: Водители стали ездить аккуратней и предупредительней, и вежливей
О.Журавлёва
―
А, то есть польза есть?
А.Осин
―
До создания этого уважаемого полка. То есть, например, если со второстепенной дороги выезжают, то машина через машину или, например, когда какая-то полоса занята аварийными автомобилями, то нужно вклиниться и все друг друга пропускают, людей очень часто.
О.Журавлёва
―
Пешеходов.
А.Осин
―
Я частенько...
О.Журавлёва
―
Да, я, кстати, тоже заметила.
А.Осин
―
...расшаркиваюсь и сам, значит, кланяюсь тем, кто это делает.
О.Журавлёва
―
Так скажи, это репрессивные меры подействовали? Или просто, я не знаю, пропаганда или какие-то?.. Может быть, действительно, велась какая-то работа?
А.Осин
―
Хочется верить, что людям нравится быть хорошими.
О.Журавлёва
―
Вот, кстати.
А.Осин
―
Вот, ты пропустил, думаешь «Какой я хороший: пропустил...»
О.Журавлёва
―
А бывает, машину пропустишь, а она тебе помигает в благодарность. И ты едешь такой, довольный, счастливый.
А.Осин
―
Да. А еще новость вот то, что мне... Вот, я сейчас ездил довольно далеко, там, километров за 300. Сейчас новая мода. Дальнобойщики нормальные как делают? И, вот, в «Пробеге», кстати говоря. Вот, он едет и он мигает...
О.Журавлёва
―
Можно ли обгонять.
А.Осин
―
Как бы, да, правым поворотником мигает, что «Вылезай, обгоняй – там никого нет». А ты же из-за него не видишь.
О.Журавлёва
―
А у него обзор хороший, да.
А.Осин
―
А у него обзор там чистый и так далее. То есть, вот, что-то... Я думаю, что у нас тоже нормальные люди. Ну, это знаешь как? Раньше воровали «дворники», а потом перестали. Ну, раньше же люди снимали «дворники», откручивали зеркала со своих автомобилей.
О.Журавлёва
―
«Дворники» - в смысле стеклоочистители. Да, да! Соглашусь.
А.Осин
―
Ну, с автомобилей. Мы же про автомобили говорим. Поэтому создание репрессивной какой-то вот этой роты, когорты, этого легиона?.. Ну, не знаю, чему он может способствовать и как он будет работать.
О.Журавлёва
―
А вообще у тебя ощущение есть, что нужно как-то усиливать борьбу с хулиганами? То, вот, казаки там говорят, что «Мы сейчас вот с коней пересядем на мотоциклы, и будем всех тут со страшной силой патрулировать»?
А.Осин
―
Меня всегда удивляет, что этих казаков олицетворяют почему-то с государством. Ну, есть некая шебутная часть общества.
О.Журавлёва
―
Ну, нельзя же патрулировать, не договорившись с государством, потому что тогда тебя просто, извини меня, под белы руки и...
А.Осин
―
Ну, никто пока и не патрулирует. Нет, а могут они?.. Они же, когда, помнится, Pussy Riot поколотили (помнишь, было дело?), они же не с санкции прокурора это делали, правда?Ну, вот, есть активность с той стороны, активность с этой.
О.Журавлёва
―
А есть у них, как тебе кажется, поддержка государственная, такая, ну, как бы, «Ну, ничего, ребята, можно».
А.Осин
―
Есть, наверное, да. Может быть, так сказать, своими их ощущают. Но это движение снизу, это общественное движение. Но если 2 из них сталкиваются, одни, значит, радикалы с одной стороны, другие с другой, ну, значит, полиция должна следить, чтобы они не поубивали друг друга, но, в принципе, это ж тоже общественная жизнь. И почему-то у нас считалось раньше, что общественная жизнь, вот эта активность масс – она может быть только с либеральной части, с оппозиционной такой. А когда появились вот эти всякие там радикалы, которых я вовсе не защищаю, которые там на выставки приходят, чего-то там крушат-громят, распыляют баллончиками, за что, кстати, получают реальные вполне сроки.
О.Журавлёва
―
Но с другой стороны, за выставку получили там по тысяче рублей за мелкое хулиганство.
А.Осин
―
Вот. Ну, тут... Я, кстати, не берусь, я не знаю Уголовный кодекс или, там, Административный кодекс (слава богу, не изучал), поэтому я о тяжести наказания не берусь рассуждать. Но по-моему нашу либеральную часть общества очень возмутило, когда точно такая же инициатива пошла от народа – тут просто трясучка у некоторых возникла.
О.Журавлёва
―
Какая инициатива пошла?
А.Осин
―
Ну, вот... Вот, она такая же, она спорная. Ну, то есть нарисовать орган на мосту – это очень спорная инициатива общественная, с одной стороны. А прийти поколотить экспонаты – это тоже общественная инициатива с другой стороны. И, вот, значит, одна часть теперь возмущается, что...
О.Журавлёва
―
Скажи, а с какой частью общества ты больше солидарен? Которые выставки громят или которые неприличные слова пишут? Или которые портреты вешают, вот, у нас тут на Доме книги?
А.Осин
―
Как помнишь?.. Не согласен я с обоими, с Энгельсом или с Каутским. С методами не согласен. С активностью – ну, ты знаешь мои всяческие воззрения – конечно, мне ближе другая часть. Но без члено- и экспонатовредительства, разумеется, без распыления баллончиков. Я тут полностью согласен.
О.Журавлёва
―
А как еще выразить протест против, допустим, концерта, который тебе не нравится?
А.Осин
―
Ну, пикетируй его, не знаю.
О.Журавлёва
―
А не страшно пикетировать?
А.Осин
―
А перед кем должно быть страшно?
О.Журавлёва
―
Ну как? У нас пикетировать, ты знаешь, там не каждый раз удачно получается.
А.Осин
―
Ну, кому? У кого душа горит, тому и должно быть страшно или не страшно. Я пикетировать не пойду – просто не буду смотреть и слушать, и всё.
О.Журавлёва
―
Давай тогда про спорт, потому что уже возникли вопросы. Да, пишут «Что с Белковским»? Не могу вам сейчас сказать. Я, вот, сижу прямо вот здесь перед вами, поэтому я не держу руку на пульсе. А, вот, кстати спрашивают «В какую партию вступил бы Осин?» Осин, ты бы вступил в партию?
А.Осин
―
Нет, я бы не стал в партию вступать.
О.Журавлёва
―
Почему?
А.Осин
―
А зачем? Я не политический деятель. Ну, во-первых, запрещено нам нашим уставом.
О.Журавлёва
―
Это да, в этом смысле да.
А.Осин
―
Но если бы да кабы... Но я не считаю, что...
О.Журавлёва
―
Слушай, а вот скажи, а если б тебя на предприятии, на котором ты служил, не на «Эхе Москвы», а, там не знаю, в Университете ты бы преподавал или там в институте в каком-нибудь, тебя бы направили, как бы сказать, через Профком на какое-нибудь мероприятие – на митинг политический, на крестный ход, еще куда-нибудь – ты бы пошел?
А.Осин
―
Ну, я бы постарался бы отвертеться, если бы это не... Причем, любого направления – что на Болотную, что на Поклонную. Ни разу не ходил ни туда, ни туда, и не хожу на парламентские выборы. Я вообще считаю, что это всё ширма...
О.Журавлёва
―
Что нечего тебе там делать.
А.Осин
―
Нет, это ширма и декорация. Ну, нам надо показать миру, что мы просвещенные, что у нас есть политические партии, что у нас есть парламент, через который проводятся всяческие решения, а, на самом деле, у нас другая форма правления и другая форма власти.
О.Журавлёва
―
Какая?
А.Осин
―
Ну, вот, в Саудовской Аравии, например...
О.Журавлёва
―
Король есть.
А.Осин
―
Король, да, монархия. А у нас, ну, не монархия, конечно, но у нас что-то такое, вот, некое единоначалие, не знаю, абсолютизм. Как это назвать?
О.Журавлёва
―
То есть, в принципе, выборы – чистая формальность?
А.Осин
―
Почему? Вот этого одного человека надо выбирать.
О.Журавлёва
―
А, то есть регулярно...
А.Осин
―
Вот на эти выборы я хожу.
О.Журавлёва
―
И выбираешь его каждый раз?
А.ОСИН: У нас не монархия, конечно, но у нас что-то такое, некое единоначалие, абсолютизм
А.Осин
―
Выбираю.
О.Журавлёва
―
Алексей Осин, человек прямой, простой и всегда стоящий на одной и той же позиции, его не свернешь. Я постараюсь в следующей части это сделать, но если у вас есть вопросы, касающиеся еще и спорта, то обязательно присылайте. +7 985 970-45-45. Кое-что уже прислали – обязательно задам. Никуда не уходите, скоро вернемся.НОВОСТИ
О.Журавлёва
―
И снова с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва. Я хочу вас порадовать: Станислав Белковский нам позвонил и сообщил, что он в большой пробке и приедет непременно, но уже после эфира, чтобы извиниться за свое опоздание. Так что с ним всё в порядке, по этому поводу мы можем уже не волноваться, это замечательно. А мы тут с Алексеем Осиным и нашим обозревателем, в первую очередь спортивным обозревателем беседуем о разном.В частности, пришло достаточно много всяких спортивных вопросов, но один такой еще, политический. от Вадима из Красного села: «Когда выяснится, наконец, - пишет Вадим, - что Чемпионат 2018 года был куплен, то, по-вашему, Россию нужно лишить Чемпионата мира?» А когда-нибудь выясняли вообще, что был куплен Чемпионат?
А.Осин
―
Нет.
О.Журавлёва
―
А подозрения такие бывали?
А.Осин
―
Ну, вот, смотри. Получается какая штука? Есть некая организация, она живет по своим правилам. Причем, по идентичным правилам живут МОК и Международная Федерация Футбола, например. Что там происходит? Там происходит борьба за влияние. Ну, например, есть председатель какой-нибудь Азиатской конфедерации... Не хочу никого обижать. Там, Марсианской конфедерации футбола, который тоже голосует. И у него есть 10 голосов. И к нему подходит один из кандидатов на то, чтобы принять Чемпионат мира, и говорит «Ребят, давайте вот, мы с вами будем дружить, мы вам поможем, условно, в строительстве стадиона, сыграем с вами товарищеский матч, вы заработаете денег, пригласим вас к нам, направим нашего тренера, а вы... Ну, вот, если вам всё равно, собственно, за кого, отдайте свои голоса за нас».Не далее как на этой неделе была история. Чтобы ни у кого не возникало ощущения, что это где-то, так сказать, злобные коррупционеры из России, из Катара. Комитет по этике Международной федерации шахмат, то бишь ФИДЕ, признал виновным Гарри Кимовича Каспарова, который в борьбе за пост президента с Кирсаном Илюмжиновым (ну, по крайней мере, они так говорят – я цитирую) договорился, попытался договориться с Игнатиусом Леонгом, Генеральным секретарем организации, который обещал ему поддержку в 10+1 голос тех людей, которых он мог попросить.
О.Журавлёва
―
То есть никаких денег не упоминается?
А.Осин
―
Нет, там упоминается. 500 тысяч долларов там упоминается. Я, опять-таки, особенно в детали вникать не буду. Просто скажу, что это, в принципе, в международных федерациях эта борьба ведется. Где-то деньги, где-то не деньги, где-то какие-то преференции.
А.ОСИН: Англия для Чемпионата мира по футболу и для FIFA страна не интересная – там и так все футболом увлекаются
Почему возмущаются англичане? Потому что Англия для Чемпионата мира по футболу и для FIFA страна не интересная – там и так все футболом увлекаются. Им интересно распространять свою экспансию. Именно поэтому они проводят турниры в Южной Африке. Тоже, кстати, были подозрения.
О.Журавлёва
―
Ну, «в Катаре» – как-то звучит вот это странно, да? Футбол в Катаре.
А.Осин
―
Ну, почему? Ну, получается...
О.Журавлёва
―
«В Бразилии» мы понимаем, а «в Катаре», вроде как, нет.
А.Осин
―
Ну, понимаешь, тогда ты изначально говоришь о том, что в Бразилии – люди, а в Катаре, не знаю, червячки...
О.Журавлёва
―
Нет, я поэтому и говорю... Я понимаю твою мысль, да.
А.Осин
―
Они же тоже хотят! Тогда нельзя в Саудовской Аравии проводить (там тоже жарко) или в Йемене. Нигде.
О.Журавлёва
―
Нет. Именно вопрос популярности. То есть специально выбираются точки, где популярность невысока?
А.Осин
―
Да. Чтобы развивать. Чтобы там строили стадионы.
О.Журавлёва
―
И они имеют преимущества?
А.Осин
―
Да. Чтобы там количество...
О.Журавлёва
―
Алёша, это говорит о том...
А.Осин
―
И в деньгах возвращается! Потому что люди начинают покупать майки, трансляции, ходить на футбол. Понимаешь?
О.Журавлёва
―
Понимаю.
А.Осин
―
То есть это деньги, это бизнес и ничего личного.
О.Журавлёва
―
Алёша, скажи, можно ли сделать вывод такой, что то, что Чемпионат был выигран Россией 2018 года, говорит о том, что в Федерации была мысль о том, что в России футбол не так чтобы сильно популярен?
А.Осин
―
Ну да.
О.Журавлёва
―
Что она не очень футбольная страна? Большая, но не футбольная?
А.Осин
―
Да, оно так и есть. Но у нас есть хорошие традиции (и можно это подтвердить разными данными), но я тебе хочу сказать, что был под подозрением Чемпионат мира в Германии.
О.Журавлёва
―
М?
А.Осин
―
2006 года. И до этого там и другие турниры в весьма некоррумпированных странах.То есть, есть некая система. Она может не нравиться (она, действительно, такая, скользкая), но она, опять-таки, проистекает из демократического построения этих организаций. И проистекает она из того, что человеку, представляющему маленькое островное государство в Тихом океане, ему абсолютно всё равно, где пройдет Чемпионат мира. Человеку из Англии не всё равно, потому что он думает, как мои футболисты моей страны поедут жариться в Катар или, там не знаю, ходить в валенках в России, или подвергаться опасностям, опять-таки, может быть, в той же России или где-то еще?
И то же самое с Международным Олимпийским Комитетом: одна страна – один голос. То есть один член МОК – один голос. И один представляет страну, которая кровно заинтересована в том, что происходит... А скажи, пожалуйста, как представитель Кении условной, там не знаю, или Нигерии, вот, какова его заинтересованность, где будет Зимняя Олимпиада?
О.Журавлёва
―
Ну, не знаю...
А.Осин
―
Только из соображений порядочности этого человека, его устремлений и мыслей, дум о развитии олимпийского движения, мирового спорта и так далее.Но вот этот самый принцип, за который вы все ратуете, демократический – он...
О.Журавлёва
―
Да мне-то вообще, честно говоря, всё равно.
А.Осин
―
Ну, не вы – я говорю о большинстве аудитории «Эха Москвы». У нас, ведь, все-таки, они больше вот этих взглядов придерживаются (люди). То есть вот этот демократический принцип «Мы все вместе решаем, в частности, вот эти вопросы» - он приводит к вот таким вещам. Это очень, как у нас говорят, коррупциёмкий вопрос. И вот из этого возникают все эти ситуации.Кто-то привез члена МОК в свою страну, подарил ему ручку, матрешку там и так далее. Ну, в конце концов, перед любым соревнованием судей задаривают сувенирами, пусть они даже и не представляют собой музейную ценность. Ту же самую матрешку дарят на Олимпиаде, везут непременно. Просто как знак уважения, чтобы человек, ну, хотя бы против тебя не судил: «Ну, как так вот? Ко мне хорошо отнеслись, а я буду это самое».
То есть это идет, это есть и... Ну, хотите как-то от этого избавиться, устройте единоначалие. Или устройте, там не знаю, драконовскую систему.
О.Журавлёва
―
Я считаю, под контролем Папы Римского должно всё происходить. Мы же можем ему доверять?
А.Осин
―
Ну а почему католиков-то?
О.Журавлёва
―
Ну, он возьмет еще там протестанта, православного...
А.Осин
―
Аятоллу еще какого-нибудь, да?
О.Журавлёва
―
Аятоллу, да. И они будут решать, где проводить Чемпионат мира. По-моему, хорошая идея.
А.Осин
―
Как это решить, я не знаю. Может быть, это надо делать, я не знаю, голосованием болельщиков по всему миру через интернет. Почему нет?
О.Журавлёва
―
Вот это уже демократия прям, дальше некуда.
А.Осин
―
Ну, тогда да.
О.Журавлёва
―
У кого больше интернет, тот и победил.
А.Осин
―
Тоже, да, верно, да. Тоже не подходит. Вот, все системы имеют свои изъяны, поэтому я уверен, что Россия в этом плане не какой-то вопиющий случай, если некие подозрения у кого-то возникли.
О.Журавлёва
―
Но, наверное, всё равно старалась.
А.Осин
―
Конечно.
О.Журавлёва
―
Наверное, договаривалась с кем-то, пыталась обаять.
А.Осин
―
Конечно, переговоры вели. Ну, братьев-белорусов каких-нибудь обаяли, например, там не знаю. Тогда еще, может быть, братьев-украинцев, братьев-казахов, братьев из других стран.
А.ОСИН: все системы имеют свои изъяны, поэтому я уверен, что Россия в этом плане не какой-то вопиющий случай
О.Журавлёва
―
Вануату и Науру наших любимых.
А.Осин
―
Да, например. А почему нет? Это тоже голос. Вот, если ты его уговорил, из Науру он за тебя проголосовал, значит, ты выиграл один голос, а тебе надо выиграть какое-то количество.
О.Журавлёва
―
Ну да, понятно. Рома пишет: «Много ли договорных матчей в теннисе? Ведь, там так просто договориться, такие большие коэффициенты в букмекерских конторах».
А.Осин
―
Ну, скандалы были такие – несколько случаев я помню. Кого-то даже дисквалифицировали.
О.Журавлёва
―
Там просто большие деньги ходят и людей мало.
А.Осин
―
Ну, там скорее момент другой. Там человеку платят за то, что он приезжает на турнир, он успешно проигрывает, чтит своим присутствием некий уважаемый город какой-нибудь там, успешно ходит по барам, проигрывает матч и потом получает свои денежки и уезжает. То есть, вроде бы, он должен биться за результат, за каждый круг, за победу, получая дополнительные призовые, а он, вот, так. Вот такая штука точно есть. Ну, конечно, каждый турнир хочет, чтобы к нему собирались знаковые фигуры современного тенниса. А они не хотят ехать, например.
О.Журавлёва
―
А скажи, а какой вид спорта для тебя вообще выглядит самым, что называется, свободным от бизнеса и вот этих вот всяких грязных технологий?
А.Осин
―
Чем меньше денег.
О.Журавлёва
―
Ну а какой тогда самый дешевый?
А.Осин
―
Ну, вот, смотрите там, какая-нибудь стрельба из лука, например. Хотя, свои, наверное...
О.Журавлёва
―
Там одна Корея какая-нибудь, которая всё на компьютере посчитала и хоть убейся, стреляй обстреляйся из своего лука.
А.Осин
―
Чем больше денег, тем больше опасность коррупции – это совершенно очевидно. И у нас, кстати говоря, когда во многих видах спорта было меньше денег, там, кстати, и ситуация была здоровей, и выигрывали мы почаще. А пришли деньги, и не всегда они благо. Вот это парадокс: вроде бы, всё купили, лыжи, мазь, там не знаю, бобы, санки, винтовки, всё, что хочешь, мячи, бутсы, сетки, а, вот...
О.Журавлёва
―
А почему? Ты можешь это объяснить? Ты, вот, на Олимпиадах был на многих.
А.Осин
―
Могу объяснить. Могу объяснить.
О.Журавлёва
―
Объясни.
А.Осин
―
Это всё потому, что, например, один наш выдающийся стрелок (я сейчас, к сожалению, забыл его фамилию) – он рассказывал, что он, чтобы заниматься любимым видом спорта, он таксовал. Ну, то есть потаксовал, потом пошел потренировался.
О.Журавлёва
―
На вырученные средства.
А.Осин
―
Да. Не, ну, может быть, ему оплачивали тир там, патроны и так далее, всё остальное, форму. Но для того, чтобы жить, покупать хлеб своим детям, он вынужден был таксовать. Причем, пример не единственный.И надо себе представить, насколько человек любит свое спортивное дело, что он готов ради него даже на это. То есть маленькие деньги – они очищают, они оставляют энтузиастов, тренера, который уже 100 лет работает и который просто горит этим, и он будет бесплатно приходить. А когда приходят деньги, разные регионы начинают проталкивать своих спортсменов: «Возьми моего. А, вот, давай иди сюда. Там призовые...»
О.Журавлёва
―
«А мы сейчас купим легионера».
А.Осин
―
Ну, это о футболе. Да, лучше купить легионера, распилить деньги, так сказать, заплатить агенту, и тогда ты будешь в шоколаде. А представь, что люди просто любят футбол. Я, кстати, не уверен, что мы сильно хуже бы выступали. Ну, сравни, 90-е, наши клубы в Еврокубке, сейчас покупают за 50 миллионов там, за 100 миллионов игроков. А результаты-то точно те же самые. У нас тогда до полуфинала Спартак нищий доходил, Локомотив обыгрывал...
О.Журавлёва
―
Может, тогда государству не стоит так вкладываться в эти вот витринные виды спорта?
А.Осин
―
Я про то и говорю. У меня лозунг в последнее время: «Хватит кормить футбол». Хватит кормить футбол. Меня удивляет. Вот смотри, есть, например, у нас спортсмены по другим видам спорта, но они получают стипендию, установленную государством, они получают призовые, установленные государством. Стипендия. по-моему, сейчас 30 тысяч, ну, может, чуть больше.
О.Журавлёва
―
Ну, то есть не жируют совсем.
А.Осин
―
Ну, они не обеспечении находятся. И, конечно, им там доплачивают – многие представляют 2 региона, там что-то из регионального бюджета, дают квартиры. Там нормально.Конечно, они не миллионеры, но нормально, жить можно, да? Вот, они занимаются. тренируются. Плюс призовые.
С какой стати футболисты получают какие-то миллионные контракты? С какой стати? Вот, я всегда коллеге Похмелову говорил «Вот смотри, Кость, у тебя зарплата скромная в театре имени Пушкина, наверняка. Я не знаю, какая, но, наверное, не горы золотые, да? Ты собираешь зрителя, ты участвуешь в антрепризах там, условно, ты снимаешься в кино, ты получаешь за это гонорары. Ты получаешь ставку в своем театре, играешь, вне зависимости пришел зритель или нет. Но, в принципе, ты зависишь от людей – они приходят, платят деньги... Ну, как наша любимая попса, да?»
О.Журавлёва
―
Ну да. Кто купил билеты, тот и оплатил.
А.Осин
―
Мы ее ругаем там, говорим, что она никому не нужна, что это безвкусица и так далее, ерунда. А, пардон, на них же ходят стадионы, они богатые люди все. Хотя, государство им ничего не дает.
О.Журавлёва
―
То есть ты хочешь, чтобы футболисты таким же образом зарабатывали в зависимости от того, сколько народу хочет их видеть?
А.Осин
―
Да. А то там сидит 23 инвалида, значит, на... Прошу прощения у людей с ограниченными возможностями. 23 родственника сидят и 5 журналистов на трибуне и чего-то там они играют, да? А получают каждый как нам никому не снилось просто.
О.Журавлёва
―
Какое-то чувство легкой зависти у меня возникло после беседы с Алексеем Осиным.
А.Осин
―
К футболистам.
О.Журавлёва
―
Да. У нас с тобой, Алексей, сейчас была аудитория, дай бог футболистам. Спасибо большое. Это была программа «Особое мнение». Станиславу Белковскому передадим ваш привет. Всего доброго.
А.Осин
―
Спасибо.