Николай Сванидзе - Особое мнение - 2015-06-19
К.Ларина
―
Добрый вечер, здравствуйте! Программа "Особое мнение". Здесь, в студии ведущая передачи Ксения Ларина, Николай Сванидзе, наш сегодняшний эксперт по событиям в России и в мире. Здравствуйте, Николай Карлович!
Н.Сванидзе
―
Здравствуйте, Ксения!
К.Ларина
―
Начнем с культурных событий, что особенно приятно. Очередное прокурорское расследование в области театрального искусства началось в Центре имени Мейерхольда.
Н.Сванидзе
―
Главные культурные расследования - это культурные события, а это прокурорские расследования.
К.Ларина
―
А как же, где еще искать события, как не в прокурорских расследованиях в области культуры. Письмо из прокуратуры, запрос получил Центр Мейерхольда. Там перечисляются спектакли. Не один из этих спектаклей не идет в Центре Мейерхольда – это важно. Но, тем не менее, называется целый ряд спектаклей, которые подозреваются в том, что в них содержится нецензурная брань, пропаганда аморального поведения и порнографии.Но я обращаю внимание твое на те вопросы, которые прокуратура сформулировала по поводу этих спектаклей: «Прошу предоставить информацию о том, что именно является режиссером, примерное содержание произведений; заняты ли в постановке несовершеннолетние дети, их количество, пол и гражданство; проходило ли содержание постановки или спектакля какое-либо предварительное лицензирование в органах исполнительной власти перед выходом на сцену для массового показа - приложить соответствующие разрешительные документы. Кто именно из должностных лиц отвечает за согласование спектаклей перед выходом на сцену для массового показа?». Ты мне можешь объяснить, откуда такие вопросы в принципе могут взяться в сегодняшнем времени, в 21-м веке, в демократической России?Что такое лицензирование исполнительной власти?
Н.Сванидзе
―
Ну насчет 21-го века мы сейчас отложим. Дело не в том, в каком веке дело происходит. Здесь и 15-й может быть и 24-й – это все живут в своем временном графике, каждая страна и каждый народ, но это противоречит Конституции Российской Федерации, это несомненно.
К.Ларина
―
Вот объясни, в чем?
Н.Сванидзе
―
Ну как, в чем? У нас цензура запрещена.
К.Ларина
―
Предварительная и отсмотры…
СВАНИДЗЕ: Первая мысль - послать на три буквы, причем, чтобы юрист написал, чтобы это было абсолютно вежливо
Н.Сванидзе
―
А то, что требует прокуратура – это в чистом виде требование цензуры. И прокуратура, очевидно, настаивает на том, что она не просто должна вводиться, а что она уже существует и надо следовать ее указаниям, и где увас разрешение? Дело в том, что у нас Конституция наша российская, она в таком странном положении пребывает: ее никто не отменяет и даже никто не правит, а ее просто откладывают в сторону, как будто ее просто нет и все. И не нужно ничего отменять, ничего не нужно, просто отложить в сторону и забыть. Вот то, что мы имеем на сегодняшний день. Конечно, это требование вопиющее.
К.Ларина
―
Да, но какое-то дикое. Какие разрешительные документы могут быть?
Н.Сванидзе
―
От кого? Абсолютно некому, не от кого и не зачем. Мало того, это запрещено. Вообще, то, чего требует прокуратура, это запрещено по законам, а Конституция – это главный закон, как известно, основополагающий – запрещено законом Российской Федерации. То есть сама прокуратура своим требованием нарушает базовое законодательство Российской Федерации и ничего – гром же не гремит, земля не трясется, правда?
К.Ларина
―
У нас есть, вообще, такая система – может быть, мы с тобой не в курсе, может быть, мы не знаем, - что сегодня есть некое согласование спектаклей перед выходом на сцену для массового показа? Мне кажется, они чего-то путают, они не в курсе, что у нас как-то изменилось политическое устройство страны?
Н.Сванидзе
―
Они не в курсе. Вот с каких-то пор они стали не в курсе. Вот раньше были в курсе, а теперь не в курсе и всё, и они будут исходить из того, что нужно разрешение. А если разрешения нет, они «закошмарят». А у них есть такие способы.
К.Ларина
―
Ну да, потому что они еще просят предоставить сценарии спектаклей из вышеуказанного перечня. Но тут я тебе могу из этого перечня кое-что назвать. «Сценарии спектаклей» – даже сама эта странная конструкция – что это такое?
Н.Сванидзе
―
А кто, прокуратура будет оценивать сценарий?
К.Ларина
―
А какие сценарии, я тебе скажу: «Трехгрошовая опера», «Антоний и Клеопатра»…
Н.Сванидзе
―
«Евгений Онегин».
К.Ларина
―
Да. «Саломея», например, «Золотой петушок» - они требуют сценарии этого. Это, вообще, скажи мне… это даже уже обсуждению не подлежит, понимаешь?
Н.Сванидзе
―
Петушок – тут уже пахнет, конечно… криминальная тема, я бы сказал, еще золотой к тому же. Совсем прямо. То есть кто-то чего-то занес, а там петушок, в общем, сомнительно, действительно. А кто автор-то?
К.Ларина
―
Тверская межрайонная прокуратура города Москвы.
Н.Сванидзе
―
Нет, я имел в виду, кто автор «Золотого петушка» интересуются?
К.Ларина – А
―
а! Нет, они не знают, видимо, что у них есть автор. Они думают, что автор тот, который поставил.
Н.Сванидзе
―
Они думают, это народное.
К.Ларина
―
Нет, тот, кто поставил – тот и сочинил!
СВАНИДЗЕ: Выяснение отношений идет не на уровне боеголовок, а на уроне экономики – они будут идти по жесткому пути
Н.Сванидзе
―
Ну, естественно. Вот с него-то и нужно… Разрешение-то есть? Нет, это все на самом деле не очень смешно, даже, я бы сказал, совсем не смешно, потому что это же процесс-то уже в самом разгаре. Это вначале было бы смешно. Можно было подумать, что где-то окопался какой-то идиот, а мы же видим, что идиотов-то нет. Это не идиоты. Как, помнишь, в любимом фильме «Доживем до понедельника» герой главный, которого играет Тихонов,говорит: «Мама, этот человек не дурак. Он руководствуется воспоминаниями». Вот эти люди, они тоже ориентируются на воспоминания, и эти воспоминания их, между прочим, не обманывают.
К.Ларина
―
Вот представь себе, что ты художественный руководитель такого театра, который получает такую бумагу с такими вопросами. Вот, что ты должен делать после этого?
Н.Сванидзе
―
Откуда я знаю, что я должен делать.
К.Ларина
―
Они требуют, чтобы ты пришел и ответил на эти вопросы.
Н.Сванидзе
―
Я не руководитель театра. Первая мысль - послать на три буквы, причем, чтобы юрист написал, чтобы это было абсолютно вежливо и железобетонно, что «ваши требования не соответствуют законодательству Российской Федерации». Но ведь мы не знаем, какая бумага придет в ответ и, вообще, что придет в ответ. Может быть, не бумага, может быть еще какой почтовый голубь прилетит и скажет: «Вы знаете что? Я не знаю, как насчет законодательства, а вот, если вы шибко умные, так вот возьмите с полки пирожок тогда такой, что мало вам не покажется» - и все.
К.Ларина
―
Ну что, это был пролог к нашей программе. Давайте мы перейдем к политике, хотя время абсурда продолжается. И я думаю, что каждый раз мы обсуждаем какие-то совершенно запредельные вещи, но давайте на чем-нибудь остановимся. Ты хотел… больше всего тебя интересует история с имуществом, которое арестовывается за рубежами…
Н.Сванидзе
―
Не могу сказать, что оно меня больше всего интересует.
К.Ларина
―
Давай мы про это поговорим, это хорошая тема.
Н.Сванидзе
―
Меня больше всего интересует футбол, вот между нами, девочками, говоря.
К.Ларина
―
Я тебя умоляю! Ну понятно, хорошо. Давай мы пойдем к ЮКОСу. Вот смотрите.у нас российское госимущество арестовывается уже не территории Бельгии, как я понимаю…
Н.Сванидзе
―
Бельгии и Франции, и Австрии.
К.Ларина
―
Скажи, пожалуйста, во-первых, чем все-таки этом может закончиться? Что значит, ареста имущества, недвижимости?
Н.Сванидзе
―
Арест имущества – это значит, нужно будет разбираться, потому что по идее они могут формально это имущество не только арестовать,но, как я понимаю, и продать, потому что речь идет об обеспечении иска на определенную сумму. Сумма эта, которая была обозначена в Гаагском третейском суде, ни много ни мало 50 миллиардов долларов по иску ЮКОСА, немалые деньги. Поэтому тут можно в любую сторону души арестовывать имущество в разных странах Европы и Америки тоже, кстати. Возможно, они будут этим заниматься. Я думаю, что пока ничего никто продавать не будет, потому что это крайняя мера. Я думаю, что то, что происходит, это очень жесткое предупреждение: «Ребята, вы думали, что вы просто не будете платить и все? Нет, этот номер не пройдет. Не будете платить – будем арестовывать».
К.Ларина
―
Уже пеня началась, да?
Н.Сванидзе
―
Да, уже, конечно, идет пеня, разумеется. Поэтому давайте-ка вы нам говорите, как у вас будет с выплатами.
К.Ларина
―
Давай мы остановимся на пару минут, потом продолжим. У меня есть еще несколько вопросов по этой теме.
Н.Сванидзе
―
Хорошо.РЕКЛАМА
К.Ларина
―
Возвращаемся кпрограмме "Особое мнение". Сегодня Николай Сванидзе в студии. Я Ксения Ларина. Мы говорим про начало арестов российских активов по искам бывших акционеров ЮКОСа, которые начались в некоторых европейских странах. Я, кстати, добавлю к тому, что я уже сказала, что во Франции наложен арест на счет представительства информационного агентства «Россия сегодня» в рамках иска бывших акционеров ЮКОСа, что знаковое тоже событие.Вопрос у меня такой, Коля. Наши официальные лица, которых просили прокомментировать, настаивают на том, что мы не будем платить, что мы не признаем. Вот, что такое «мы не признаем, мы не будем платить»? Что такое, вообще, решение третейского Гаагского суда? Что такое международное право, какую оно играет роль в этой истории?
Н.Сванидзе
―
Тут идет некоторая путаница. Путают решение Гаагского третейского суда и решения Европейского суда по правам человека. Они совершенно разные и по суммам и по действенности и вообще по всему. Решение Гаагского суда - это 50 миллиардов. Решение ЕСПЧ – это 1,8, что тоже немало, но, тем не менее, гораздо меньше, в государственных масштабах принципиально меньше. Для нас с тобой было бы все равно.Кроме того решение ЕСПЧ, оно никак не может быть реализовано. Если вы просто члены Совета по правам человека, ну тогда платите, вы же вступали. Это, когда у нас проталкивается все время... это путаница искусственная, они идет с нашей стороны. И речь идет о том, что если это ЕСПЧ настаивает - на фиг нам нужен такой ЕСПЧ?
К.Ларина
―
То есть в принципе отказываемся, выходим?
Н.Сванидзе
―
Выходим, и это для нас выгодно сейчас, я имею в виду для нас –это для власти или для части власти, которая настаивает на изоляции страны. Потому что вышли из этой всей структуры, - и некуда жаловаться, все! А кроме как выход из Совета, ничем это не грозит, невыплата вот этих 1,8 по линии ЕСПЧ. А вот Гаагский суд - они требуют исполнения обязательно. Это очень жесткая структура. Мало того, нам трудно настаивать на том, что он был незаконный, потому что там был, как я понял, наш судья, наш представитель. И в результате: «Вы не платите? – нет проблем – арестовываем имущество».Это очень жесткая для нас ситуация, очень для нас неприятная. И нам придется, так или иначе… Мы, конечно, можем вертеться как жук на булавке: «Да мы не будем платить, да это все неправильно!» - «Хорошо, не платите – мы арестовываем имущество». Они тоже уже пошли по наиболее жесткому пути, потому что, вообще, европейское право и европейская психология, западно-европейская, я имею в иду и американская тоже, она сильно отличается от нашей. Мы думаем, что если мы на ногу наступили, а они сразу в торец не дали, то это потому, что они мягкие и слабые… Нет, они ждут. Вот, если мы наступили второй раз… Первый раз – они считают, что может, случайно, а когда наступили второй раз – они сразу бьют с удвоенной силой. А мы впадаем в ступор: как это так? – а мы думали, можно на них верхом садиться, а они не ответят. Нет, они отвечают, просто у них другая манера отвечать.
СВАНИДЗЕ: Наша изоляция – это капитуляция. Она свидетельствует, что мы не готовы к мировой экономической конкуренции
Вот сейчас, видимо, судя по их реакциям, мы их достали со всем: с Крымом, с Донбассом, с милитаристской риторикой – мы их достали. И они теперь идет по предельно жесткому пути в рамках закона. То есть, это не значит, что они будут щетиниться боеголовками, хотя и это тоже, потому что мы щетинимся – и они щетинятся.Но, поскольку все выяснение отношений идет не на уровне боеголовок, а на уроне экономики – вот здесь они будут идти, повторяю, по предельно жесткому пути, а, поскольку соотношение наших экономик, мягко говоря, не в нашу пользу, то, к великому сожалению, мало нам не покажется.
К.Ларина
―
А кто такие «бывшие акционеры» ЮКОСа? Давай мы напомним. Это же не Ходорковский с Невзлиным, правда же?
Н.Сванидзе
―
Нет, нет. Нет, Ходорковский уже сказал, что он не имеет к этому отношения. Он за этим следит как сторонний наблюдатель, и ему это интересно просто как человеку, которому интересна судьба России.
К.Ларина
―
Там же есть иностранные, как я понимаю?
Н.Сванидзе
―
Там куча есть иностранного народа. Он продал свои акции, свои проценты.
К.Ларина
―
То есть иски уже подавали помимо Ходорковского.
Н.Сванидзе
―
Да-да-да и он теперь уже к этому не имеет никакого отношения. Понимаешь, что это такое – это фактически нас убеждают в том, что вот это цена нашей изоляции, и мы в этом убеждаемся. Мы считали, что, если мы строим, так или иначе, виртуальный «железный занавес» очередной, то мы прячемся, как черепаха, и мы вас не знаем, вы нас не знаете- и все, и замечательно; мы вам ничего не платим, и мы вам ничего не должны, а если что - так... «наш бронепоезд стоит на запасном пути», а то и не на запасном, а на основном.Выясняется, что нет. Изоляция – мы сейчас именно по этому пути идем – штука опасная по двум причинам. Во-первых, потому что она свидетельствует о том, что мы капитулируем. Наша изоляция – это наша капитуляция. Она свидетельствует о том, что мы не готовы к мировой экономической конкуренции, мы предпочитаем изолироваться – это первое. То есть это очень плохой признак.
А второе: мы все равно часть этой системы, как ни изолируйся, и если мы собираемся обрубить концы и сказать, что мы вам ничего не должны – нас убеждают в обратном: «Нет, ребята, вы должны и вы свои долги должны отдавать. Если вы считаете, что вы черепаха – хорошо, ведите себя как черепаха, но тогда не переходите границы, не присоединяйте других территорий. Если вы это делаете, тогда несите ответственность. Не грабьте бизнес. Вот это все сейчас нам говорится и говорится уже не на словах, а нам показывают не на пальцах, а нам показывают это непосредственно на деньгах, то есть делом.
К.Ларина
―
Ты говоришь про самоизоляцию, но, тем не менее, Петербургский экономический форум, он в самом разгаре и как бы там настроение, мы видим, у нас наших представителей России достаточно хорошее. Они как-то очень довольны.
Н.Сванидзе
―
Ты, каких имеешь в виду представителей России?
К.Ларина
―
Самых главных, допустим, Владимир Владимирович Путин. «Экономический кризис в стране оказался не таким глубоким, как это предполагалось. Российская экономика накопила достаточный запас прочности, который позволяет уверенно преодолевать возникшие трудности». Все шикарно.
СВАНИДЗЕ: Минобороны занимается воспитанием молодежи, а прокуратура занимается театральным репертуаром
Н.Сванидзе
―
Владимир Владимирович Путин работает психотерапевтом в масштабах всей нашей необъятной Родины, а пытается работать и в масштабах земного шара.
К.Ларина
―
Открыты партнерам других стран! Продолжаем сотрудничество с западом!
Н.Сванидзе
―
Кризиса не было и нет, а если был, то дно уже миновали.
К.Ларина
―
Вообще ничего не было.
Н.Сванидзе
―
Все в порядке, но там есть другие люди. Все-таки президент Путин действительно, он успокаивает.
К.Ларина
―
А Кудрин пугает.
Н.Сванидзе
―
Он не пугает, он констатирует. И не только Кудрин, но и Греф. Они говорят совершенно конкретные вещи, и нет оснований им не верить. Они говорят: «Ребята, все прекрасно, но только плохо. Все хорошо, но только не так все замечательно, как вы думали». И кризис есть, и дно впереди и падение реальной зарплаты уже на 10%.
К.Ларина
―
Состав участников там изменился, это чувствуется, другое время?
Н.Сванидзе
―
Ну, конечно, изменился. Там в основном присутствуют люди из третьего мира.
К.Ларина
―
Греки вот.
Н.Сванидзе
―
Греки, конечно. Греки сейчас торгуются на обе стороны. Они пытаются шантажировать Западную Европу, и они пытаются подоить нас, потому что мы сейчас… наша задача – найти слабое звено в Европе, чтобы это слабое звено завитировало все решения о санкциях антироссийских.
К.Ларина
―
Ну понятно.
Н.Сванидзе
―
Поэтому мы готовы хоть Грецию, хоть кого подкупить. Но Грецию подкупить сложно не потому, что они такие неподкупные – они как раз очень даже подкупные – просто они только дорогу подкупные: очень большие деньги нужны, которых у нас сейчас нет. Нам самим нужно. Вот поэтому, я думаю, что этот роман тоже краткий, с Грецией тоже ничего не завершится. А так, там сидят люди из третьего мира, которые, конечно, приехали нас пощупать, приехали посмотреть, приехали послушать. Но эти люди в реальной мировой экономики, мало что решают, кроме принца из Саудовской Аравии, который приехал своими прекрасными глазами на всех посмотреть, себя показать и людей посмотреть, все остальные, мало что решают.
К.Ларина
―
Ну что, мы сделаем небольшой перерыв, вернемся через несколько минут обратно в передачу.НОВОСТИ
К.Ларина
―
Возвращаемся в программу "Особое мнение". Здесь Ксения Ларина и Николай Сванидзе. Ну не могу мимо мохнатых мужиков пройти молча.
СВАНИДЗЕ: Игры в милитаризм и жонглирование ядерными боеголовками – это все может кончиться в любой момент
Н.Сванидзе
―
Мохнатые бельгийские мужики с кинжалами. Мне понравилось другое. Вот я сейчас прослушал информацию. Конечно, чудны дела твои, Господи. Вот Министерство обороны занимается воспитанием молодежи, а прокуратура занимается театральным репертуаром. Вот просто «фельдфебеля в Вольтеры дам» – писал Александр Сергеевич Грибоедов бессмертный.
К.Ларина
―
Ну а мохнатые мужики тебя не возбудили, Николай Карлович?
Н.Сванидзе
―
Мохнатые женщины возбудили бы меня больше, конечно, но придется удовлетвориться мужиками мохнатыми.
К.Ларина
―
Я просто напомню, может быть, кто-то прослушал, что мохнатые мужики мерещатся спикеру Госдумы господину Нарышкину, который назвал так вот этих людей, которые «хорошо одеты, образованы, но морально они такие же разбойники, как средневековые» – те разбойники, мохнатые мужики с кинжалами и ружьями, которые арестовывают российские активы в Европе.
Н.Сванидзе
―
С саблями, по-моему, но не важно.
К.Ларина
―
Я читаю: «с кинжалами и ружьями»… да, мохнатые мужики. Конечно, тут мало не покажется. С кем только не сравнят несчастных этих вот…
Н.Сванидзе
―
Я просто как историк: средние века – значит, решил, что там как-то слабо было с ружьями.
К.Ларина
―
Пойдем дальше. На этом форуме и до него, когда он начался, опять прозвучали какие-то инициативы, которые возникают, пока непонятно, на какой почве -о переносе выборов. То сначала говорили о переносе выборов в парламент, и Госдума на этом настаивает, и, как я понимаю, еще будет про это голосовать. А вот здесь господин Кудрин озвучил идею проведения досрочных президентских выборов. Что это такое, объясни мне, пожалуйста,с чем связаны эти телодвижения вокруг выборной истории? Почему так беспокоит?
Н.Сванидзе
―
Это вопрос, наверное, скорее следовало бы адресовать Алексею Леонидовичу Кудрину, но здесь возможно разное толкование. Я думаю, что то, что имел в виду Кудрин - тут, наверное, как слышится, так и пишется, - он имел в виду следующее. Стране нужны, остро необходимы реформы, потому что, судя по экономическим оценкам Кудрина, ситуация фиговая реально, причем она стратегически плохая, по тенденции плохая. Значит, необходимо что-то менять, и это должно быть по линии взаимоотношений с окружающим миром, и в частности, с западным миром. Это все коррелирует, несомненно, с отсутствием у нас внутренней конкуренции – и политической и экономической – это все то, о чем говорили неоднократно.
К.Ларина
―
Подожди, а причем здесь досрочные президентские выборы?
Н.Сванидзе
―
Вот. Дальше он имеет в виду следующее – что президент, которому предстоят выборы, он никогда не реформы не идет.
К.Ларина
―
Коля, ну это старая песня! Президенту всегда предстоят выборы.
Н.Сванидзе
―
Нет.
К.Ларина
―
Конечно, есть такие президенты, которые сидят уже 18 лет в главном кабинете, и ему мерещатся какие-то выборы, которых нет, по сути.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, ты со мной напрасно споришь. Это не я же предлагаю президентские выборы.
К.Ларина
―
Я хочу логику понять.
Н.Сванидзе
―
Вот я тебе говорю, какая логика, как я вижу логику Алексея Леонидовича Кудрина, несомненно, человека ,настроенного реформаторски. Но он же не революционер. Ты хочешь, чтобы он сказал: «Значит так, при Путине у нас никаких реформ не будет».
К.Ларина
―
Ну так сказал бы!
Н.Сванидзе
―
А он, вероятно, считает и, может быть, у него есть основания считать, - потому что он, в отличие от нас с тобой, с Путиным иногда общается, может быть, он ему что-то говорит на ушко, я не знаю - может быть, у него есть основания полагать, что при какой-то ситуации, если она дальше будет ухудшаться, это вынудит Путина пойти на реформы. И в этом случае нужно, чтобы выборы у него были не впереди, а позади, чтобы он имел мандат на эти реформы.Я лично считаю при огромном моем уважении к Алексею Леонидовичу Кудрину, что это несколько романтический взгляд на вещи.
К.Ларина
―
Не то слово!
СВАНИДЗЕ: РПЦ фактически призывает войну как бы на их головы, а фактически- на наши. Это что, не безумие?
Н.Сванидзе
―
Мне кажется, что президент Путин определился уже со своей стратегической линей, и ни на какие реформы либерального свойства – то есть примирение с Западом, введение действительно конкуренции экономической, политической, независимый суд, далее по тексту – все это понятно, без чего жить нельзя – этого всего не будет. А будет дальнейшее, как я понимаю, ужесточение реальное, независимо от того, что будет говориться, я имею в виду по делам – ужесточение конфронтации, желательно, чтобы только словесной, хорошо бы, чтобы только словесной, потому что худший вариант – это не только словесной. Потому что игры в милитаризм и жонглирование ядерными, пусть на словесном уровне, боеголовками, и хулиганские полеты в небе истребителей близко к самолетам и кораблям наших западных партнеров – это все может кончиться в любой момент. Дай бог, это все плохо не кончится, а все ограничится словами. Но на словах, так или иначе, или на уровне бряцания оружием - это все будет.Все эти разговоры, что нет, это еще не «холодная война» - это мне напоминает старый анекдот про ковбоя: «Что, это уже конец?»- «Нет, ты дай вождю в морду… Вот теперь – да». В морду, я надеюсь, никто никому не даст, но мы уже докатились до «холодной войны». Это реально «холодная война», когда дипломаты говорят друг с другом языком хамства и угроз, когда все переговоры заморожены, когда торговые отношения фактически заморожены; когда союзнические отношения даже по тем линиям, которые нужны – там распространение ядерного оружия, борьба с терроризмом, борьба за экологию и так далее – заморожены. Это реально «холодная война».
И, мне кажется, что это сознательный выбор, политический выбор. Он позволяет сконцентрировать людей вокруг себя, объединить их вокруг себя, дать им некую цель, перевести стрелку на внешнего врага – это все достаточно прагматично. Имеет место некоторое даже, как считают западные обозреватели и не только западные, игра в легкое безумие, когда выгодно изображать такое небольшое как бы сумасшествие…
К.Ларина
―
Помутнение.
Н.Сванидзе
―
Небольшое сумасшествие типа: «А нам на кнопку нажать – как два пальца вообще… оплевать». Такое легкое сумасшествие.
К.Ларина
―
Это не сумасшествие, это менталитет – тебе скажут. Это мы такие.
Н.Сванидзе
―
Нет, это безумие, потому что «кнопка» означает гибель всего живого, поэтому это безумие. Но вроде как мы не нажимаем, но если что, ребята, то за нами не заржавеет! Вот это как бы люди немножко чуть-чуть не в себе на разных уровнях. Вот тут я прочитал на «Гранях», есть такой…
К.Ларина
―
Есть такой заблокированный ресурс.
Н.Сванидзе
―
Есть такой заблокированный ресурс, да. Где он это сказанул – я не знаю – отец Всеволод Чаплин, который сказал, что война – это просто замечательное дело, потому что разжирели тут все, зажировали, привыкли к покою, задницу от стула не отрывают – это я своими словами все пересказываю, но смысл в этом – а вот войнушка будет- и за милую душу! - пусть поживут по-другому. Это поп говорит. Это представитель РПЦ.
К.Ларина
―
Не представитель, а рупор.
Н.Сванидзе
―
Рупор фактически РПЦ. РПЦ фактически призывает войну как бы на их головы, а фактически- на наши. Это что, не безумие? Это безумие. Человек не в своем уме? Нет, в своем. Значит, он изображает, я бы сказал, легкое сумасшествие, потому что это сейчас в моде, это в тренде: «Нам не нужны никакие документы, танкам не нужны никакие международные паспорта» – вот эти все угрозы- это все из одного куста: «Мы ничего не боимся, мы в принципе не боимся войны». Вот, когда идет речь о том, что мы не боимся войны, на всех это производит в мире – на людей, которые в здравом уме, а потому боятся войны – на них это производит совершенно оглушительное впечатление.
К.Ларина
―
Скажи, пожалуйста, а почему это производит такое оглушительное впечатление для народа российского, почему по настроению люди готовы это поддержать?
Н.Сванидзе
―
А это производит впечатление крутизны. Вот это безумие немножко такое уголовное, когда человек начинает просто ножиком играть, вроде невзначай. Представляешь себе, в общественном транспорте, человек достает ножик. Вот он никому не угрожает, ничего, начинает просто им вертеть на пальце, ножик-бабочку достает – и вокруг него такая пустота образуется. Но на кого-то это производит впечатление крутизны: Крутой парень, смотри!Вот значительная частьнаших людей, оглушенных действительно очень эффективной, мощной пропагандой последнего времени, вдохновленных территориальными приобретениями, которые они считают признаком государственной мощи, государственного величия, признаком национального достоинства- это на них действует. Поэтому своей цели эта тактика достигает, своей внутренней. Да, это объединяет людей, это консолидирует людей вокруг власти – это есть. Но это тактическая цель, но стратегически, что с этим делать дальше? Потому что жить в мире, при этом отстраняясь от общемировой конкуренции, отстраняясь от участия в общемировом экономическом и политическом процессах, невозможно. Это плохо очень плохо кончится.
К.Ларина
―
Я хотела еще одну тему затронуть успеть в нашем разговоре, поскольку так получилось, что мы с тобой следим за тем, как развивается ситуация вокруг фонда «Династия», вокруг фонда «Зимина». Я так понимаю, что все, они приняли решение самоликвидироваться.
Н.Сванидзе
―
Я так понимаю, что они пока решение не приняли. У меня неттакой информации, что они приняли решение самоликвидироваться. Уехал основатель фонда…
К.Ларина
―
Тогда я тебе процитирую: «Подготовлен пакет документов для ликвидации фонда «Династия», основанный Зиминым», - пишет «Коммерсант» со ссылкой на свои источники. По словам собеседников, начать подготовку соответствующих документов Дмитрий Зимин распорядился еще 8 июня – посвященных судьбе фонда. Ожидается, что решение о прекращении работы «Династии» может быть оглашено на собрании руководства фонда, которое пройдет в 20-х числах июня.
Н.Сванидзе
―
Подождем 20-х чисел, потому что после 8-го числа…
К.Ларина
―
Ну что – он же ждал типа каких-то извинений, а получил… штраф.
Н.Сванидзе
―
Нет, извини, он, как нормальный, порядочный и благородный человек, действительно ждал, что, если его оскорбили - так вообще-то, должны извиниться.
К.Ларина
―
Так. Но он получил штраф.
Н.Сванидзе
―
Но, тем не менее, на уровне рациональном было понятно, что никто, - поскольку он имеет дело с людьми совершенно другого сорта, нежели он сам, - никто извиняться перед ним не станет. Но дело в том, что это дело его жизни, Дмитрия Борисовича. Вот кто-то покупает себе яхты и футбольные клубы, а он помогает российской науке – вот это дело его жизни. И, я думаю, что ему требуется, как любому нормальному человеку, время для того, чтобы понять, что ему в это дело всей его жизни палки в колеса вставляют. Родное государство не хочет, чтобы он, Дмитрий Борисович Зимин на свои деньги помогал общественной науке – не хочет! Ему нужно это осознать, потому что это не сразу любой нормальный психически человек сразу может осознать, потому что это иррационально. Вот, я думаю, что, когда он это осознает, действительно, велик шанс на то, что он лавочку закроет свою, к великому сожалению.
К.Ларина
―
На этом закончим пока. Это Николай Сванидзе, программа "Особое мнение".