Николай Сванидзе - Особое мнение - 2015-06-12
12.06.2015
К.Ларина
―
В этот праздничный день мы с вами, дорогие друзья! Программа "Особое мнение". Я, Ксения Ларина и Николай Сванидзе. Здравствуйте, Николай Карлович!
Н.Сванидзе
―
С праздником, дорогие товарищи!
К.Ларина
―
Давай начинай, запевай!
Н.Сванидзе
―
Вот я уже, собственно, спел.
К.Ларина
―
А ты помнишь хотя бы первые три строчки?
Н.Сванидзе
―
Чего?
К.Ларина
―
Как чего? Гимна Российской Федерации.
Н.Сванидзе
―
Я только старого помню.
К.Ларина – А
―
а! Да ты что? И эти люди…
Н.Сванидзе
―
Я человек старой закалки.
К.Ларина
―
Ну спой давайхоть старый!
Н.Сванидзе
―
Не буду.
К.Ларина
―
Вот для таких как ты…
Н.Сванидзе
―
Слова из старого гимна я помню, но петь не хочу.
К.Ларина
―
Для таких как ты товарищ Максим Шингаркин, депутат Госдумы от ЛДПР и предложил пение еженедельное обязательное во всех школах не только 1 сентября, а каждую неделю. Собираемся в понедельник и все поем гимн Российской Федерации. Сегодня этот законопроект внесен на рассмотрение в Госдуму. Вполне возможно, что с будущего года наши школьники запоют.
Н.Сванидзе
―
Можно и в вузах, кстати. У меня был случай такой с одним моим добрым знакомым, когда я учился в 70-е годы в Московском государственном университете. И он в общаге жил в одной комнате с вьетнамцем, с вьетнамским товарищем. Решил, значит, постебаться. В 6 часов утра поднял его и говорит: «Слушай, у нас принято, когда гимн звучит - вставать». И они неделю так вставали утром. Потом эта шутка, собственно, надоела. Спать хочется в 6 утра, а вьетнамец-то дисциплинированный, он его поднимает, говорит: «Вставай». И тот его послал. И вьетнамец пожаловался, что он не встает на гимн Советского Союза утром. И человек строгача получил. Времена были уже достаточно вегетарианские, но он чудом не вылетел из университета.
К.Ларина
―
Я хочу тебе сказать, что сегодня шутка не пройдет уже, потому что от нас требуют веры. Ты это прекрасно понимаешь, в чем разница…
Н.Сванидзе
―
…Надежды и любови.
К.Ларина
―
Нет. Этого как раз не обязательно. Вера- самое главное. Поэтому вот по утрам каждую неделю в целях воспитания патриотизма и активной гражданской позиции… вот мой к тебе вопрос: А что дает такое насильное исполнение одной и той же песни каждую неделю?
Н.Сванидзе
―
Ты знаешь, не предсказуемо.
К.Ларина
―
Может быть, хорошие какие-то последствия?
Н.Сванидзе
―
Нет-нет… Что называть хорошими? Может быть, никаких плохих и не будет, в смысле усвоят, как зубы чистить по утрам и действительно будут… Это зависит от того, каково будет отношение ко всему остальному. Если отношение к стране, к режиму, чувство патриотизма будет не искусственным, реальным, хорошим, то и гимн будет восприниматься нормально. А если все остальное будет сквозь зубы, то гимн только усилит это ощущение, что тебя насильственно натаскивают на любовь. А любить ты не хочешь, потому что объект твоей любви старается всячески действовать, чтобы ты никак этот объект полюбить не мог при всем своем желании. Поэтому здесь могут быть разные последствия.Во всяком случае, очевидно одно: одним этим патриотов не слепишь – это совершенно точно.
К.Ларина
―
Скажи, пожалуйста, каждый раз, когда мы говорим о недостаточном уровне патриотизма в обществе, нам все время в качестве примера те же самыелюди, которые клеймят Америку, они же ее в качестве примера и приводят: «Смотрите, как там люди любят свою страну! Как они флаги развешивают на своих домах, как они гимн знают наизусть!»
Н.Сванидзе
―
Это правда, кстати.
К.Ларина
―
Чем это объяснить? Насилием?
Н.Сванидзе
―
Традициями. Там действительно очень сильные пафосно-патриотические настроения. Они естественны для людей. Действительно люди выставляют флаги в окна. Действительно «Америка, Америка…», действительно все так.
К.Ларина
―
Это результат чего: воспитания, политики государства?
Н.Сванидзе
―
Это, я бы сказал, результат уже трехвековой воспитательной политики, реальной гордости за свою страну. Им приятно, что их страна такая, она такая выдающаяся. Она лидер мировой демократии; она очень многого добилась за эти несколько столетий, которые она живет на свете как суверенное государство. Вот гордятся… То есть я повторяю еще раз: вот эта штука, этот гимн в школах – это как инструмент. Понимаешь, это как ножик: ножиком можно хлеб резать и масло намазывать, а можно человека убить. Это инструмент. И действительно в какой-то ситуации это нормально и это усиливает патриотизм, усиливает любовь к родине. А в какой-то другой ситуации это отвращает – патриотизм.
К.Ларина
―
Кстати, в качестве примера можно привести и сегодняшнее украинское общество, которое никто не заставляет петь украинский гимн и гордится флагом жовто-болакитным, который у них во всех видах: в виде значка,в виде открытки, в виде флага. Это с чем связано? Это тоже ведь нерезультат… никто не воспитывает, никто не заставляет учить наизусть украинский гимн и исполнять его просто везде с большим воодушевлением.
Н.Сванидзе
―
Я не исключаю, что тоже к этому придут…
К.Ларина
―
Заставят?
Н.Сванидзе
―
Я не исключаю.СВАНИДЗЕ: Если чувство патриотизма будет не искусственным, то и гимн будет восприниматься нормально
К.Ларина
―
Но сейчас-то ты видишь, какой порыв, какой патриотический подъем в Украине, да?
Н.Сванидзе
―
Несомненно. Во многом благодаря государственной политике Российской Федерации, конечно. Потому что вот так же, как у нас сейчас мощнейшими, очень эффективными пропагандистскими усилиями людей успешно, в общем, заставляют почувствовать себя жителями осажденной крепости, на которых давят, которых окружили враги: Америка, Запад. Но это достаточно виртуально, потому что с нами никто не воюет, и, насколько мне известно, не собирается. Другой информации у меня нет. А Украина-то в состоянии войны. И поэтому, конечно, они чувствуют реально: да, это агрессия, они даже знают, чья – не секрет. И значительная часть украинцев считает, что это российская агрессия конкретно. И, конечно, это заставляет их собраться, как те же американцы говорят, по сень флага, независимо от языка: русскоязычный,украиноязычный – это не важно абсолютно. Этнос украинских граждан очень сложносочинен, и он в данном случае не имеет первостепенного значения. Они граждане Украины. Они граждане Украины, и они чувствуют себя гражданами Украины во многом, конечно, благодаря сейчас политике Кремля, несомненно.
К.Ларина
―
Что такое день России для тебя лично, сегодняшний праздник, с которого мы начали? Он что олицетворяет, как тебе кажется?
Н.Сванидзе
―
Он сейчас очень сильно изменился, он переформатировался. Первоначальный праздник, тот, который возник с 1990 года, когда была принята декларация Верховным СоветомРоссийской Федерации РСФСР еще. Потом, когда в этот день на следующий год был избран президентом Борис Николаевич Ельцин, первоначально это был праздник суверенитета от Советского Союза. Это был праздник свободной, независимой России, а поскольку независимой от СССР, а СССР был коммунистический, то первоначально, конечно, это был антисоветский праздник в полном смысле. Праздник свободной России, свободной, то есть антисоветской.
С тех пор много воды утекло, и сейчас он совершенно по-другому позиционируется. Сейчас он позиционируется как имперский, как державный, потому что сейчас у нас в ходу и популяризируются ценности абсолютно советские. Причем такие, я бы сказал советские периода разгара… не периода второй половины 80-х годов, перестройки, а периода разгара «холодной войны»: это антизападничество, это изоляционизм, это милитаризм, это преследование инакомыслящих и так далее.
К.Ларина
―
Делаем небольшой перерыв, потом вернемся в программу "Особое мнение".РЕКЛАМА
К.Ларина
―
Итак праздник 12 июня День России. Конечно, он переформатировался за последние годы, как правильно заметил Николай Сванидзе, но свои традиции он уже имеет. И одна из этих традиций, помимо приемов и концертов, это традиционное вручение Государственных премий в Георгиевском зале Кремля. Я даже помню, что эта традиция начиналась, по-моему, при президенте Медведеве, и вот Владимир Путин сейчас традиционно 12-го числа вручает Государственные премии. Сегодня были награждены очень достойные люди. В числе их был Александр Сокуров, в числе их была Чулпан Хаматова…
Н.Сванидзе
―
Ученые замечательные.
К.Ларина
―
Ученые, да. Каждый старался произнести какое-то ответное слово. Чулпан только промолчала. А вот Александр Сокуров выступил. И выступил он совершенно неожиданно. Мне кажется, достаточно последовательное такое выступление, принципиальное для него важное. То есть он, собственно, вышел к микрофону и продолжил какой-то свой внутренний монолог, те как бы вещи, которые его сегодня волнуют. В частности, он сказал: «Вроде бы сегодня праздник, а на душе тревожно. Отечество наше идет по тяжелому и трудному пути. Никто не знает, что нас ждет впереди. И я хотел бы попросить Бога, чтобы он нас уберег от ошибок, и попросить Бога, чтобы он уберег наших солдат и наших офицеров, чтобы жизнь их уберег». Как ты думаешь, о чем он говорил?
Н.Сванидзе
―
Вообще, Александр Сокуров человек, вызывающий у меня колоссальное уважение и своим талантом, несомненно, и своей внутренней, я бы сказал, сосредоточенностью и при этом внутренней свободой. Я очень уважаю таких людей. Он действительно не зависит от окружающей среди и от политической конъюнктуры. Ты, на мой взгляд, правильно сказала, у него был какой-то внутренний диалог, и он его решил придать гласности. На публике изложил то, что он думал, конечно, в очень аккуратной и сдержанной форме, потому что ясно, что, когда он говорит о наших солдатах и офицерах, конечно, он имеет в виду Украину, разумеется.
К.Ларина
―
И то, что никто не знает, что нас ждет впереди». Это он сказал после – простите, просто важно – выступления президента, который уж точно знает и обозначил лишний раз, что нас ждет… Как Бенкендорфа замечательная формула… какое будущее нас ждет?
Н.Сванидзе
―
Да-да-да. …А будущее таково, что превосходит самые…
К.Ларина
―
Самые смелые ожидания… что-то такое восхитительное.
Н.Сванидзе
―
Самые смелые ожидания, да. Повторяю, он далек от политической конъюнктуры - Сокуров, поэтому нельзя сказать, что это была попытка какую-то кнопку на кресло положить президенту, Владимиру Владимировичу Путину. Нет, конечно, он далек от этого.
К.Ларина
―
Так он и к нему не обращался даже.
Н.Сванидзе
―
Он к нему не обращался. Он как бы обращался мимо него, я бы так сказал. И это, я повторяю, заслуживает уважения, потому что он фактически в очень интеллигентной манере озвучил то, о чем многие очень думают и чего очень многие опасаются. То есть фактически то, что он сказал, это опасение войны – вот, что реально... вот так я понял Сокурова.
К.Ларина
―
Ну и красноречивое молчание, как мне кажется Чулпан Хаматовой, которая не стала ничего говорить и благодарить публично президента. Кстати, Сокуров ей поцеловал руку.
Н.Сванидзе
―
Ну правильно сделал. Во-первых, они красивая женщина, во-вторых, она заслуживает. Чулпан Хаматова попала в очень дискомфортную ситуацию в связи с этим роликом в поддержку президента Путина…
К.Ларина
―
Нет, потом еще интервью было, когда она подтвердила…
Н.Сванидзе
―
Но попала на мой взгляд, совершенно незаслуженно. Она очень достойный человек. В целом очень достойно себя ведет.
К.Ларина
―
Молодец. Я вот с тобой согласна. Вообще, если говорить о нашей культурной элите, конечно, у них есть возможность высказываться в своих произведениях, которые они создают, будь то режиссер, писатель или музыкант, или театральный режиссер, но все сложнее и сложнее. Поэтому, мне кажется, сейчас особую ценность представляют собой именно те фильмы, в которых этот акт высказывания мы угадываем. Это может быть интонация, очень точно угаданная. Знаю, что ты посмотрел фильм Алексея Германа «Под электрическими облаками», который сейчас в прокате идет. Это очень необычное кино, и оно, как мне кажется, очень точно, несмотря на то, что оно сделано про 2017 год…
Н.Сванидзе
―
То есть как бы фантастическое.СВАНИДЗЕ: Хаматова попала в очень дискомфортную ситуацию в связи с этим роликом в поддержку президента
К.Ларина
―
Да, как бы футуристическое кино. Оно на самом деле очень точно отражает настроения сегодняшние, сегодняшние настроения интеллигенции.
Н.Сванидзе
―
И очень твердая рука. И видно – вот мы с тобой говорили вне эфира, - что он сын своего отца. А отец был гений, я считаю, в кинематографе, гениальный совершенно художник. И природа совершенно очевидно, не отдыхает на его сыне. Очень сильное интересное самостоятельное кино.
К.Ларина
―
Глубокое кино.
Н.Сванидзе
―
Вот то, что я сказал в отношении Сокурова… Они очень разные, естественно. Сокуров давно уже потрясающего уровня очень зрелый мастер, да и вообще они разные, но это ощущение тоже внутренней свободы.
К.Ларина
―
Ну еще понимание искусства очень похожее. Все равно это люди, которые воспринимают свою творческую судьбу… не знаю… это не путь к славе, а что-то другое…
Н.Сванидзе
―
Это самовыражение. Когда талантливый человек самовыражается талантливо, то это интересно окружающим. Вот это тот самый случай. Мне было очень интересно.
К.Ларина
―
Важно, чтобы посмотрели этот фильм люди, потому что он, конечно, не вписывается в такую ура-патриотическую картинку, которую мы сегодня привыкли наблюдать в телевизоре.
Н.Сванидзе
―
Я не думаю, что он будет очень популярен, честно говоря…
К.Ларина
―
Но кино очень важное.
Н.Сванидзе
―
Очень важное.
К.Ларина
―
И тоже мы говорили про это, хочется лишний раз напомнить, что Алексей Герман молодой человек, пусть ему около 40 лет – я считаю, что это молодой человек – и перспективы у него очень серьезные стать большим художником, способным говорит о сегодняшнем дне. Не каждому удается бескомпромиссно.
Н.Сванидзе
―
Да, талант виден уже.
К.Ларина
―
Давай мы еще успеем сказать… про что мы успеем сказать? А-а! Твоя любимая тема – успеем – референдум, который одобрен в Мосизбиркоме, который по инициативе КПРФ может вполне себе состояться. И мы с тобою будем отвечать на вопрос: Хотим ли мы с тобою, Николай Карлович, вернуть Дзержинского опять на Лубянку? Будешь принимать участие в этом референдуме.
Н.Сванидзе
―
Да. Чего бы не принять? Конечно. Там есть, кстати, вариант, что референдум будет одобрен.
К.Ларина
―
Так они уже сказали, да.
Н.Сванидзе
―
Это комиссия должна… Мосизбирком дал добро, теперь нужно пройти через Мосгордуму. Мосгордума должна дат добро на проведение референдума. Для этого в течение месяца, 28 дней нужно собрать определенное количество голосов в ползу референдума.
К.Ларина
―
Соберут.
Н.Сванидзе
―
Там чего-то… 146 тысяч. Я думаю, что соберут, это реально. И тогда пройдет референдум, тогда можно будет поучаствовать в референдуме. Я не исключаю, что инициаторы референдума и здесь одержат победу. Тут есть еще один вариант. У них есть хороший шанс вернуть Феликса на его родную площадь, но, может быть, опередят с Владимиром. Понимаешь, какая история? Тут же игра, потому что Владимир уже…
К.Ларина
―
«Борьба нанайских мальчиков».
Н.Сванидзе
―
Да! Но мальчики очень большого размера.
К.Ларина
―
Два больших истукана.
Н.Сванидзе
―
А Владимир святой Красно Солнышко…
К.Ларина
―
Он больше.
Н.Сванидзе
―
Вот! Он больше, и он с крестом. Он гораздо больше. Если Владимира успеют установить раньше на Лубянке, там же, может, двоих установят? Представляешь, будет какой класс, если их установят обоих. Во-первых, как? Один может смотреть на другого. Поскольку Владимир больше, он может взять на руки Дзержинского. У него в одной руке будет крест, а в другой Дзержинский!
К.Ларина
―
Ты готовился к этому вопросу, я поняла!
Н.Сванидзе
―
Нет, это же классно! Ты понимаешь? Это как папа и сын они будут. И это будет преемственность поколений. Был Владимир святой… У нас же преемственность, у нас же традиция, традиционная страна, у нас древняя традиция: православие, потом КГБ, потом…И вот, значит, Владимир святой, он креститель Руси, уважаемый человек, русский святой, а у него будет Феликс Эдмундович Дзержинский на руках.
К.Ларина
―
Но, если серьезно говорить по поводу князя Владимир, я очень рада, что они решение отменили по поводу Воробьевых гор. И я тебе скажу – мне тоже это важно, потому что мы принимали в этом участие, «мы» - это я имею в виду меня и моих гостей, мы это обсуждали очень активно в нашей передаче и вполне себе очень важные аргументы привели…
Н.Сванидзе
―
Был бы номер, если бы он всей своей массой многотонной сполз бы…
К.Ларина
―
Рухнул и за собой потянул бы все…
Н.Сванидзе
―
Включая и Московский государственный университет.
К.Ларина
―
Товарищи, у нас перерыв небольшой, потом вернемся в программу.НОВОСТИ
К.Ларина
―
Еще раз добрый вечер, добрый день. Программа "Особое мнение". Здесь Ксения Ларина ведущая, Николай Сванидзе отвечает на мои и ваши вопросы. Вот по поводу оппозиции я хотела с тобой поговорить, поскольку сейчас попытка такой активизации политической жизни, предпринятая новой демократической коалицией. Как мы понимаем, они делают ставку на региональные выборы. И такой десант уже отправился по городам и губерниям, где в ближайшее время будут выборы в местные заксобрания. Это Новосибирская, Калужская и Костромская область. Алексей Навальный, его товарищи, коллеги по коалиции выступают, общаются с народом. Мой вопрос: Насколько тебе кажется эффективным этот способ вернуться в политическое поле легальное?
Н.Сванидзе
―
Я бы сказал, что сейчас ни одна инициатива со стороны оппозиции не будет эффективна, потому что все настолько схвачено и заморожено, причем и сверху и снизу, что власть совершенно не намерена здесь делиться властью.
К.Ларина
―
Не пустят, ты думаешь?
Н.Сванидзе
―
Да нет, конечно. И при этом рейтинги этой власти очень высоки. Поэтому здесь нет шансов, не протолкнуться, но это не значит, что не нужно стараться. Все равно я считаю, что это правильно. Правильно люди делают, что стараются как-то…
К.Ларина
―
Что они приезжают, с людьми общаются.
Н.Сванидзе
―
Здесь надо делать то, что следует - а там будь, что будет. Другого варианта нет. Конечно, любая попытка какой-то оппозиционной деятельности она должна приветствоваться, потому что, если она не нацистская, естественно, не антиконституционная…
К.Ларина
―
Нет, мы ̀это даже не обсуждаем.
Н.Сванидзе
―
…Не антиконституционная, не зовут к топору и так далее, то любая соответствующая Конституции Российской Федерации попытка предложить альтернативу действующей власти, в том числе, и принципиальную, решительную альтернативу, она должна приветствоваться, потому что иначе это просто очень плохо кончится для страны.
К.Ларина
―
Но, может быть, этот путь действительно долгий, но, может быть, его в конце ждет успех, если начинать не с Москвы и Санкт-Петербурга, а наоборот, с регионов, оттуда начинать собирать вокруг себя сторонников, людей.
СВАНИДЗЕ: Сейчас ни одна инициатива со стороны оппозиции не будет эффективна
Н.Сванидзе
―
У нас степень успешности оппозиции зависит исключительно от степени успешности действующей власти. Если власть будет демонстрировать неэффективность – а мы не знаем, что она будет демонстрировать, - если она будет демонстрировать неумение сориентироваться в современной обстановке – экономической, геополитической, какой угодно, - незнание того, что делать дальше, отсутствиестратегического мышления, а только реактивные действия: «Ах вы нам так – тогда мы вам эдак», - если власть будет действовать таким образом, то, конечно, понемногу она будет терять очки. А эти очки не будут уходить в землю, они будут, естественно, переходить к оппозиции.
К.Ларина
―
Насколько вопросов по Украине и Донбассу, и России. Спрашивает наш слушатель из Ярославля Илья: «Так называемые ЛНР, ДНР изъявили желание присоединиться к России, но Кремль все упорней настаивает на том, что Донецка и Луганская области – территория Украины. Почему, на ваш взгляд, Кремль вдруг охладел к идее Новороссии?» - спрашивает наш слушатель. И тут же в пандан еще похожий вопрос: «Как вы считаете, разговоры об отказе от проекта Новороссии или даже о «сливе» его – это наивные или заказные?» Ну вот, собственно, два таких похожих вопроса.
Н.Сванидзе
―
О сливе Новороссии заговорили сами лидеры Новороссии, во всяком случае, недавние. Это они стали говорить об этом, и говорить, на мой взгляд, обоснованно. Действительно, проект Новороссии был озвучен, причем он был озвучен, прежде всего, президентом Путиным, но это была весна 14-го года…
К.Ларина
―
Год назад.
Н.Сванидзе
―
На волне крымской этой виктории. И тогдабыл совершенно полный апофеоз патриотических настроений, связанных с так называемым «Русским миром», который немедленно напугал всех наших соседей до смерти, включая казахов, белорусов, их лидеров, кого угодно. И это послужило одной из причин, на мой взгляд, что от этого решили отказаться, потому что ясно было, что это отталкивает всех соседей, приводит, иначе говоря, к обратному результату. Мы считаем, что народ сейчас к нам потянется, а народ, наоборот, от нас пятки смазал немедленно, включая наших самых главных союзников.Но это не главная причина, на мой взгляд. Главная причина та, что ожидали все-таки, что мы проскочим в плане отношения Запада, что не будет никаких серьезных санкций, что не будет такого решительногонеприятия со стороны очень значительно и очень влиятельной, очень мощной части мирового сообщества. Не проскочили, не проскочили. И это очень серьезный удар. Можно сколько угодно здесь надувать щеки, что фигня вопрос, что мы вместо ваших курей, мы своих еще жирнее тут на прилавок бросим. Но мы видим о ситуации экономической, по ситуации с рублем, по ситуации на тех же прилавках, что это не так.
К.Ларина
―
Трудящиеся просят на самом деле, как нам утверждают ведущие новостей федеральных каналов, чтобы санкции продолжались.
Н.Сванидзе
―
Ну, естественно.
К.Ларина
―
Не отменяйте, товарищи! – просят.
Н.Сванидзе
―
Трудящиеся, как известно по старому советскому анекдоту спрашивали: «Веревку приносить на повешение или…».
К.Ларина
―
Если, говорят, санкции отменят – нам крышка!
Н.Сванидзе
―
Абсолютно крышка, да. Но, тем не менее, люди, которые немножко дальше считают, чем те, которые не считают совсем, скажем так, они понимают, что дела оставляют желать лучшего в экономике. Это и плюс висит чемпионат мира по футболу…
К.Ларина
―
Как висит?
Н.Сванидзе
―
Ну как висит? Так – висит.
К.Ларина
―
Будет или не будет?
Н.Сванидзе
―
Ну, конечно, в том числе, и это. Висят несколько очень серьезных коррупционных расследования, в том числе, футбольное, но не только. Там лондонский суд. Я все сейчас в кучу вываливаю из мешка. Выплаты по ЮКОСу. Все вместе. Все те вопросы, которые раньше могли быть оттянуты с помощью каких-то квалифицированных адвокатов международных, спомощью умелой, успешной, эффективной работы, в том числе, в западных парламентах, в западной прессе – сейчас Запад консолидирован против позиции российского руководства. И это, конечно, внушает очень серьезные опасения. Поэтому от таких радикальных проектов, как Новороссия, я думаю, отказываются.И еще одна причина. Ты меня извини, Донбасс и Луганск, если они перейдут как Крым к нам, в нашей нынешней экономической ситуации, нам просто не прокормить.
К.Ларина
―
Это будет крышка.
Н.Сванидзе
―
Это будет крышка, причем крышка, в том числе и политическая, потому что сразу все симпатии к этим людям, как только выяснится, что кормить их надо из своего кармана, они видоизменятся и приобретут совершенно противоположных характер.
К.Ларина
―
Ну ты знаешь, то же самое говорили по поводуКрыма, что, когда типа население почувствует, что из собственного оно будет кормить крымчан, то оно изменит свое отношение к этому событию. Ничего подобного. Эти настроения никуда не исчезли - восторга.
Н.Сванидзе
―
Дай бог, если не исчезнут дальше. Но количество переходит в качество – есть у него такое обыкновение. Был соответствующий даже, я помню, закон диалектики на эту тему.
К.Ларина
―
Понятно. Конечно, можно запретить отрицать что там… что-нибудь…
Н.Сванидзе
―
Это другой закон диалектики, в другой раз обсудим с тобой.
К.Ларина
―
Приказать только восхищаться, только восхищаться всем!
Н.Сванидзе
―
«Давайте восклицать, другу другом восхищаться…», да.
К.Ларина
―
В этой связи у меня вопрос к тебе. Еще одно событие этой прошедшей недели, это попытка новь наказывать за приравнивание нацизма к сталинизму. Это опять инициатива опять КПРФ, которые предложили до «десяточки»…
Н.Сванидзе
―
«Десяточку». По-моему, за изнасилование коллективное меньше дают, если мне память не изменяет. Здесь все понятно, потому что коммунисты эксплуатируют тему Сталина, я имею в виду КПРФ. И поэтому, если они ее эксплуатируют, то Сталин должен быть абсолютно бел, пушист и благообразен, как Владимир Красно Солнышко вышеупомянутый, и все пылинки надо с него сдувать. А потому надо преследовать за всякое упоминание, что он кого-то там убил. А поскольку, он много кого убил, надо сказать, то полностью это исключить упоминание нельзя – только что запретить исторические исследования вообще. Поэтому речь идет о том, чтобы вообще запретить заниматься историей. Просто надеть тряпку на глаза и все, и никому ничего не знать. Нам уже не наденешь, мы уже успели получить образование, а вот следующему поколению, через одно – то можно надеть, просто запретить, ничего на знать, молчать – бояться. Все. Если бы это предложение было бы озвучено годика два назад, то он бы даже… вот просто посмеяться и все, и слов бы не стоило.
К.Ларина
―
Нет, это давно попытки такие предпринимаются.
Н.Сванидзе
―
Но они не проходили.
К.Ларина
―
Вообще. Даже на дискуссию не выходили.
Н.Сванидзе
―
А сейчас, в связи с общей такой модой на архаику и на такую милую мракобесность, могут пройти.
К.Ларина
―
И что?
Н.Сванидзе
―
То, что я сказал.
К.Ларина
―
Нет, если, допустим, это примут. Ну, допустим, примут не с таким кровожадным сроком, а, допустим, скажут, что это действительно наказуемо, что приравнивают это к попыткам фальсифицировать историю – так аккуратненько. Там у нас какие-то штрафики, общественные работки, но это что значит тогда?
Н.Сванидзе
―
Это значит, что на несколько лет фактически будут запрещены занятия историей.
К.Ларина
―
И все? И только это. А может, еще кое-что пострашнее произойдет?
Н.Сванидзе
―
Ну и журналистики это коснется, естественно, это общих свобод коснется. Разумеется. Я в данном случае просто сначала рассуждаю как историк, как человек, который имеет дело со студентами, с детьми. Это тоже ужасно, кстати, это не такмало, как тебе кажется. Потому что это целое успеет воспитаться в шорах. Это очень плохо. Но все проходит, как говорил один древний еврей, и это пройдет.
СВАНИДЗЕ: У нас степень успешности оппозиции зависит исключительно от степени успешности действующей власти
К.Ларина
―
То есть совсем уже в мракобесие общество не грохнется.
Н.Сванидзе
―
Нет, оно уже грохается. Что значит не грохнется? Оно уже сейчас на наших глазах… Вот мы с тобой разговариваем, а общество в этот моментгрохается в мракобесие со всей дури причем. Если это примут, грохнется еще сильнее. Я просто повторяю: и это пройдет.
К.Ларина
―
Но понимаешь, в чем дело: ты же часть общества, тебя тоже туда утянут. Ты же не сможешь остаться, поплевывая над пропастью, говоря: «Ну купайтесь-купайтесь в своем дерьме. Я тут постою». Так не получится.
Н.Сванидзе
―
Конечно.
К.Ларина
―
Вместе рухнем-то, вместе!
Н.Сванидзе
―
Разумеется. А я разве говорю, что не рухнем? Рухнем. На нас, вероятно, хватит.
К.Ларина
―
Нет, я так не могут заканчивать программу. Давай…
Н.Сванидзе
―
Ну закончи на чем-нибудь оптимистическом. Дорогие друзья, все поженятся! Все будет хорошо! По усам текло – в рот не попало… И так далее. Как там еще? И у них родились дети. У Яка с Цыпой… Як-цедрак-цедрак-цедрони. Ну все будет хорошо, короче, вы меня поняли!
К.Ларина
―
Спасибо большое! Вот так мы и останемся в таком счастливом заблуждении. Николай Сванидзе, Ксения Ларина. Пока!