Дмитрий Гудков - Особое мнение - 2015-06-11
И.Воробьева
―
Здравствуйте! Это программа "Особое мнение". Меня зовут Ирина Воробьева. И сегодня со своим особым мнением депутат Государственной думы политик Дмитрий Гудков. Дмитрий, добрый вечер!
Д.Гудков
―
Добрый вечер!
И.Воробьева
―
Смотрите, какая история. В Калужской области власти Калужской области приняли закон, который дает право избирательной комиссии проверять все подписи за кандидатов от партий, которые набрали меньше 4% и подают на регистрацию партийные списки. Оппозиционеры говорят о том, что это просто попытка сорвать их участие в местных выборах. Вы как считаете?
Д.Гудков
―
Я считаю, что бессмысленно обсуждать детали, потому что, если принято политическое решение кого-то не пустить, мне кажется, какая разница, как они это сделают? По подписям…
И.Воробьева
―
А оно принято?
Д.Гудков
―
Не знаю. Мы это узнаем очень скоро. Я думаю, что уже через месяц, потому что разные партии будут собирать подписи. Мы посмотрим, какого качества будут подписи, они их сдадут, а дальше мы увидим, какие будут приняты политические решения. Возможно, такое решение не принято. Просто создается на всякий случай такой механизм. Проблема с подписями, она в другом: вы можете сдать всего лишь подписей на 5% больше положенного, и в случае, если обнаружат 5% брака, вас не пустят. То есть, грубо говорят, если нужно 100 подписей, вы можете 105 сдать; если из них 6 будут признаны неправильным, с точки зрения избирательной комиссии - вас просто не допускают.
И.Воробьева
―
То есть и так в принципе довольно жесткие условия.
Д.Гудков
―
Безусловно, конечно.
И.Воробьева
―
Там, правда есть еще некая такая коллизия, которая последнее время прямо просматривается и у депутатов, и у законодателей. Вот это нововведение, о котором я говорю, оно должно вступить в силу 15 июня, а последний день, когда депутаты могут назначить дату выборов в заксобрание 14 июня, то есть по факту это нововведение не успевает вступить в силу, таким образом, я не знаю, как они будут выходить из этой ситуации, но это весьма интересно. У меня такой вопрос: если они выкрутятся как-то в результате и будет не очень законно, это в очередной раз будет всех возмущать?
Д.Гудков
―
Давайте попробуем угадать, выкрутятся они или нет?
И.Воробьева
―
Давайте попробуем.
Д.Гудков
―
Ну как вы считаете, Ирина?
И.Воробьева
―
Вы знаете, Дмитрий, я так привыкла, что выкручиваются из всего…
Д.Гудков
―
Ну вот! Все правильно вы поняли. Я думаю, что решение будет принято, потому что не зря же его запустили. Помните «итальянскую забастовку», которую мы три года назад проводили? Решение о принятии закона было принято за три минуты до нуля часов, что позволило на следующий день вот этот закон о митингах принять в новой редакции уже Совету Федерации на следующий день. Если бы, например, тогда «итальянская забастовка»закончилась в ночь в ноль часов одна минута, то уже тогда Совет Федерации не мог в этот день рассматривать законопроект. Поэтому найдут они способ, даже не переживайте за них.
ГУДКОВ: Вы можете сдать подписей на 5% больше положенного, но если обнаружат 5% брака, вас не пустят
И.Воробьева
―
Вы такой циничный, потому что уже остались чуть ли не единственным депутатом Госдумы, который что-то пытается делать?
Д.Гудков
―
Я просто опытный. Как эта знаменитая цитата: «Знание некоторых принципов избавляет от необходимости знания многих фактов». Поэтому я понимаю эти принципы и даже не имеет смысла обсуждать какие-то факты. Все понятно, для чего это делается.
И.Воробьева
―
А то, как оппозиция не в состоянии была договориться как раз по Калужской области, где два списка оппозиционных пойдут, попытаются, по крайней мере, зарегистрироваться – это тоже мы привыкли или как?
Д.Гудков
―
Это очень плохо. И я надеюсь, что все-таки не будет у нас такого выбора между двумя списками. Именно по этой причине, несмотря на то, что я решил поддержать Нечаева в Калуге, я еду в Кострому и буду поддерживать список РПР-ПАРНАС. Это будет такой мой жест доброй воли, и я надеюсь на ответный жест со стороны ПАРНАС, потому что, конечно, вообще-то, ужасно конкурировать в одном регионе, причем у меня друзья и мои единомышленники как в одной партии, так и в другой. Вот меня на самом деле они поставили в очень сложное положение, и я, честно говоря, был очень расстроен. Но все-таки я надеюсь, что как-нибудь мы договоримся. Давайте дождемся, по крайней мере, момента регистрации. Я, во-первых, не уверен, что зарегистрируют два списка, ну а если зарегистрируются, то начнется новый этап переговоров.
И.Воробьева
―
Но на этапе регистрации они же еще должны подписи собрать, соответственно, тоже за два списка.
Д.Гудков
―
Подписи каждая структура, я думаю, самостоятельно будет собирать в любом случае, потому что разные команды, разные активисты, и, мне кажется, ничего страшного, если сейчас будет идти кампания и одной и другой партии. Важно, чтобы у избирателя не было как бы дилеммы, где ставить галочку в день голосования. А подписи собирать – ну, может быть, это даже привлечет больше внимания, и в том числе, федеральных СМИ и больше внимания и интереса к самим выборам. Ну а там мы посмотрим уже.
И.Воробьева
―
А вы в этом конфликте были на чьей стороне?
Д.Гудков
―
Я ни на чьей стороне. Я предлагал изначально механизм принятия решений. Если объединение идет на базе партии ПАРНАС, значит, что тогда все участники коалиции должны прийти в партию ПАРНАС, войти в руководящие органы и участвовать в принятии решения. Если партия ПАРНАС не хочет, чтобы все приходили в партию ПАРНАС, то тогда такой механизм принятия решения нужно выстраивать с учетом интересов всех игроков. И если, например, у Нечаева и «Гражданской инициативы» были планы идти по трем регионам, и он сразу сказал: «Два региона забирайте, но оставьте мне Калугу, раз вы меня не пускаете в ПАРНАС». Значит, тогда нужно было в 15-м году одной партией пойти по Новосибирску и по Костроме, другой партии, например – по Калуге и Магадану. В этом нет ничего плохого, потому что все те же самые люди, все те же самые кандидаты в Калуге, я имею в виду представители партии ПАРНАС могли по тем же самым праймериз, по тем же самым механизмам выдвигаться от партии «Гражданская инициатива».Я вообще, отношусь к 15-му году скептически, потому что все равно законодательство будет изменено, на мой взгляд, вне зависимости от того, сколько фракций будет у партии, например, ПАРНАС в региональных парламентах, ничего не зависит. Даже сейчас ПАРНАС имеет право выдвигать свой список в Государственную думу без сбора подписей.
И.Воробьева
―
Каким образом?
Д.Гудков
―
Есть мандат Немцова. По нынешнему законодательству, если у партии есть хотя бы одна фракция в регионе, она может без сбора подписей выдвигать список.
И.Воробьева
―
А мандат Немцова, он остается?
Д.Гудков
―
Безусловно. Он просто переходит к следующему по списку. Поэтому у партии ПАРНАС на сегодняшний день есть такое право. Если партия ПАРАНАС получит две, три, четыре фракции – не важно сколько – если будет принято решение не пускать эту партию, значит, будет новый фильтр, условно: ПАРНАС плюс один. Значит, будет 5 регионов, 6 регионов, хоть 10 регионов. Поэтому 15-й год – это год, когда лидеры демократической оппозиции демонстрируют всем свои способности договариваться, и когда тренируются разные команды. Например, есть команда Нечаева–Каца. Я не понимаю, почему не дать возможность ей продемонстрировать свои силы в Калуге, потому что, если партию ПАРНАС, условно говоря, не пускают на выборы, никого не пускают, надо будет собирать 200 тысяч подписей. Вот одна команда ПАРНАС не соберет 200 тысяч подписей. Нужно, чтобы все объединились и все собирали.
И.Воробьева
―
То есть получается, что РПР-ПАРНАС не права в этом?
Д.Гудков
―
С моей точки зрения, нет. Я вел переговоры по созданию такой коалиции, а потом я из СМИ узнал, что коалиция создана без меня ровно через 10 часовпосле того, как мы разошлись.
И.Воробьева
―
То есть получается, что эти способности к договоренности, которые демонстрируют представители оппозиции, они такие, хиловатые.
Д.Гудков
―
Ничего страшного я пока не вижу, потому что главное – договориться в 16-м году. Сейчас, наверное, идет притирка, попытка все-таки создать определенные переговорные возможности.
И.Воробьева
―
Какой вы дипломатичный. Вас кинули через 10 часов, а вы как-то все равно…
Д.Гудков
―
Меня не кинули через 10 часов… Я всех прекрасно понимаю, на самом деле, и мне очень сложно сейчас выбрать какую –то сторону, потому что я всех поддерживаю, все мои единомышленники. Я недавно был в Питере, встречался с активистами. Там были члены партии ПАРНАС, «Гражданской инициативы», были люди беспартийные. Я им объяснил, что крайне важно создать этоткоалиционный механизм принятия решения, который бы гарантировал всем, что их не выкинут потом. Понимаете, я давно уже в политике, несмотря на то, что мне 35 лет, но я знаю, как создавались партии под одного лидера, как людей выкидывали из процесса принятия решения. И я хочу, чтобы изначально мы все договорились, как эти решения принимаются.
И.Воробьева
―
Давайте здесь поставим паузу, нам нужно прерваться буквально на пару мгновений, потом вернуться в программу "Особое мнение".РЕКЛАМА
И.Воробьева
―
Продолжается программа "Особое мнение". Дмитрий Гудков здесь, в эфире. Давайте подведем итог нашей дискуссии по поводу договоренности оппозиции. Вот Кощей пишет: «20 лет никак договориться не можете. Что изменится сейчас?» На самом деле, удастся договориться или уже все потеряно?
Д.Гудков
―
Если бы все от меня зависело, давно бы договорились.
И.Воробьева
―
Но я мнение же спрашиваю.
ГУДКОВ: Я отношусь к 15-му году скептически, потому что все равно законодательство будет изменено
Д.Гудков
―
Не знаю. По 15-му году еще есть шанс, если в Калуге зарегистрируют два списка, тогда, конечно, я буду призывать одну и другую сторону все-таки как-то договориться, чтобы список был один. Но в целом позиция очень простая. Вот представьте, что мы все живем в коммунальных квартирах. У нас комнаты в коммунальных квартирах. Они все в разных концах города, а мы решили съехаться в одну квартиру, вложить все деньги в ремонт этой квартиры. Но только эта квартира оформляется на одного хозяина. Я говорю: давайте ее как бы оформим на всех, чтобы она была общая. А если она оформляется на одного хозяина, завтра вы поссорились – хозяин вас выкинул.
Если это применить к какой-нибудь политической партии, условно, к партии ПАРНАС, которую я всегда поддерживал - я уважаю лидеров партии, безусловно, Немцовым у меня всегда были замечательные отношения, никогда никаких проблем не возникало - применимо к партии: решение о выдвижении списков в 16-м году и кандидатов по округам принимается согласно закону, согласно уставу партии руководящими органами партии. В эти руководящих органах партии нет ни Нечаева, ни Рыжков, ни Гудкова и так далее. Какие гарантии, что решения будут приняты такие, которые бы нас устроили, понимаете?
И вот я все это знаю, я все это проходил в «Справедливой России», когда один Миронов за всех принимал все решения. Поэтому для того, чтобы сейчас все бросили все свои политические проекты и вкладывать свой политический капитал только в один проект под называнием ПАРНАС, я не против был, но тогда необходимо было на базе этой партии создать новые руководящие органы, где бы все участвовали и договориться о том, как принимаются решения. Ну, например, какие-то решения принимаются только консенсусом, какие-то – большинством. А какие-то решения выносятся на голосование среди членов партии, сторонников в интернет… не знаю, как… На самом деле, когда говорят, что кто-то за праймериз, а кто-то против, это неправильно. Все за праймериз, но вопрос: какие вопросы выносятся на праймериз? – извините за тавтологию – первое. Кто принимает участие в праймериз: жители одного региона или жители все страны? Второе: у каждого избирателя один голос или 10 галочек он может поставить, как это было на выборах в Координационный совет оппозиции. Третье: как формируется избирательная комиссия праймериз, кто туда входит? Кто получает ключи от программы, которая позволит разобраться, есть ли там фальсификации или нет фальсификаций.
И.Воробьева
―
Но по этим вопросам, я так понимаю, нет договоренности?
Д.Гудков
―
По этим вопросам должен бы то есть тоже консенсус и тогда можно проводить праймериз. А праймериз можно проводить среди сторонников, например, условно, Алексея Навального. Можно праймериз проводить среди слушателей Высшей школы экономики, где преподает, условно, Рыжков или слушателей "Эха Москвы" можно праймериз проводить.
И.Воробьева
―
Где эти люди периодически в гостях.
Д.Гудков
―
Ну вы понимаете, вопросов же очень много. Или на праймериз мы что выносим: кто пойдет по спискам партии ПАРНАС или мы вынесем на голосование два списка и пусть люди выбирают, где выдвигать список ПАРНАС, а где «Гражданской инициативы»? Поэтому никто не против праймериз, просто праймериз – это красивое слово, а нужно тоже договориться, чтобы был консенсус по поводу праймериз.
И.Воробьева
―
Но вот сейчас вы сказали много разумных вещей и, если я правильно понимаю, по этим вещам нет договоренностей и нет возможности это сделать.
Д.Гудков
―
Пока, как видите, договоренностей нет. Но я хочу сказать, что не все так плохо, не все потеряно. Я лично принял решение, что я еду в Кострому, что я буду поддерживать список Яшина, список ПАРНАС, и, безусловно, я надеюсь, что ПАРНАС это учтет в своих каких-то решениях и все-таки даст своих кандидатов в список «Гражданской инициативы», тогда будет в Калуге тоже один список. Про Магадан – здесь на самом деле у нас нет никакого спора, потому что, чем больше списков в Магадане, тем больше внимания к выборам в Магадане. Там очень сложная ситуация.
И.Воробьева
―
Но очень рискованно ехать в Магадан.
Д.Гудков
―
Рискованно ехать в Магадан. Если там будет два списка, то, наверное, все пройдет спокойней. Так вот, в случае, если все-таки в 15-м году мы как-то договоримся, то в 16-м году тогда есть шанс договориться и про единый список, и про праймериз – про все.
И.Воробьева
―
Кстати, про 16-й год. Простите, что перебиваю. Вы собираетесь в следующий созыв думы идти?
Д.Гудков
―
Пока собираюсь.
И.Воробьева
―
На базе чего, на платформе кого? «Справедливой России»?
Д.Гудков
―
Пока я скептически… Ну какая «Справедливая Россия»? И, во-первых, она никуда не пройдет. Меня давно оттуда исключили…
И.Воробьева
―
Не пройдет?
Д.Гудков
―
Не пройдет. Если хотите я вам на пальцах…
И.Воробьева
―
Нет, мы просто запомним с вами этот момент и вспомним в 16-м году.
Д.Гудков
―
«Справедливая Россия» под руководством Миронова, Левичева – это партия, которая не имеет никаких перспектив. Более того, это партия, которая предала интересы своих избирателей, перекрасила одну ленточку, белую ленточку в другие цвета и вообще стала голосовать так же, как «Единая Россия» по ключевым вопросам. То есть это партия, которая стала оппонентом для меня.
И.Воробьева
―
Давайте запомним этот момент и вспомним в 16-м году.
Д.Гудков
―
Безусловно. У нас смешанная система. Будут одномандатные округа. Как минимум я пойду по одному из одномандатных округов. Какой – я еще пока не решил. Что касается партийных списков, я пока не уверен, что вообще допустят какую-нибудь независимую партию именно для участия в выборах.
И.Воробьева
―
Именно поэтому вы по одномандатному пойдете.
Д.Гудков
―
Я в любом случае пойду по одномандатному. Но, если вдруг будет такая ситуация, что произойдет объединение, допустят партию до участия в выборах, то, конечно, я буду участвовать в общей компании, кампании, потому что считаю, что лучше иметь фракцию в следующей думе.
И.Воробьева
―
Да, вам без фракции сложно.
Д.Гудков
―
Я честно могу сказать, я один, у меня нет фракции, у меня нет возможности по ключевым даже законам выступать, потому что система в думе выстроена, таким образом: дают, например, выступитьпо одному или по два представителя от фракции; поскольку у меня конфликт с руководством «Справедливой России», я никогда не вхожу в эти квоты. И мне приходится либо вопросом ограничиться, либо вообще брать слово по другому закону и говорить по предыдущему – ну там целая технология.
И.Воробьева
―
А что происходит с желанием депутатов Государственной думы во фракции «Единая Россия» перенести выборы с декабря на сентябрь?
Д.Гудков
―
Я не думаю, что это происходит с депутатами Государственной думы. Я думаю, такое решение принимается в других местах, скорее всего, в администрации президента. Там абсолютно холодный расчет. Безусловно, в декабре 16-го году уровень протестных настроений будет выше, чем в сентябре – это совершенно очевидно.
ГУДКОВ: «Справедливая Россия» под руководством Миронова, Левичева – это партия, которая не имеет перспектив
И.Воробьева
―
А почему в декабре будет выше?
Д.Гудков
―
Ну как, почему? Потому что у нас ухудшается ситуация в экономике. Мы входим в экономический кризис, мы сейчас живем не резервы. Эти резервы заканчиваются, и по мнению многих аналитиков, экспертов, экономистов эти резервы закончатся, все будут истрачены к 17-му году. Но при этом я могу сказать, прошел слух в Государственной думе, что половина резервного фонда хотят оставить поближе к 18-му году – я не знаю, кто там… Путин пойдет от власти – чтобы обеспечить как бы стабильные президентские выборы. Поэтому у нас только половина нашего резервного фонда будет тратиться в 15-м, 16-м годах. Его точно не хватит до декабря. А потом, все-таки сентябрь – это лето. Люди не придут многие на избирательные участки. Конечно, власть, которая может обеспечивать административный ресурс, она обеспечивает себе выше результат, чем в декабре.
И.Воробьева
―
Послушайте, выборы мэра в Москве тоже были в сентябре, но, тем не менее, команда Навального привлекла много сторонников, они очень постарались.
Д.Гудков
―
При этом я считаю, что, конечно, именно демократическая оппозиция она тоже имеет неплохой шанс получить результат в сентябре, потому что как раз людей, которые следят за политикой, их проще мобилизовать в сентябре. Но, например, точно пострадают все парламентские так называемые оппозиционные фракции.
И.Воробьева
―
Почему?
Д.Гудков
―
Их избиратель консервативен, их избирателя сложно мобилизовать, и конечно, не просто так сегодня фракция КПРФ сопротивляется до последнего.
И.Воробьева
―
Что вы за них переживаете, если они «так называемые оппозиционные фракции»?
Д.Гудков
―
Я не за них переживаю. Даже если демократическая оппозиция наберет 15% - давайте самый позитивный сценарий.
И.Воробьева
―
Давайте, только полминуты.
Д.Гудков – 15%
―
демократическая оппозиция. Если, условно, «Единая Россия» или власть получит 49%, то уже поведение КПРФ, которые пройдут, если они больше голосов наберут, ЛДПР – оно будет уже совершенно другое. Уже можно будет блокироваться с демократической оппозиции по ряду вопросов. Не будет конституционного большинства. Это будет другая дума, другой расклад.
И.Воробьева
―
Продолжим через несколько минут с депутатом Государственной думы Дмитрием ГудковымНОВОСТИ
И.Воробьева
―
Продолжается программа "Особое мнение". Попал ко мне в лапы Дмитрий Гудков, депутат Государственной думы. Никак я не могу от всех этих депутатский и выборных тем отойти. Последний совсем, обещаю, вопрос на эту тему. Партия «Яблоко» заявила о том, что выдвинет Григория Явлинского кандидатом в президенту на выборах 18-го года, но при этом, как цитируют в новостях членов «Яблока» Явлинский может составить альтернативу Владимиру Путину, в условиях, когда проект объединения оппозиции провалится. То есть, не «если», а «когда». «Яблоко» все еще верит в то, что оппозиция провалится, и поддержите ли вы Явлинского в этом случае?
Д.Гудков
―
А «Яблоко» не оппозиция?
И.Воробьева
―
По крайней мере, не думская.
Д.Гудков
―
На самом деле здесь все понятно, почему такое заявление партия сделала. Потому что хотим мы того или нет, все равно самая яркая фигура в «Яблоке»- это Явлинский. Может быть, это и плохо, что новых там нет пока, но, тем не менее. И накануне выборов 15-го года нужно было привлечь внимание к партии, тем более партия «Яблоко» планирует показать некую историю успеха на выборах региональных с прицелом на 16-й год. Загадывать на 18-й год вообще бессмысленно.Ну вы вспомните, три года назад в думе была «итальянская забастовка. У нас «марши миллионов» проходили, мы думали: вот-вот, сейчас начнутся политические реформы, изменения и никто не мог себе представить тогда, что будет аннексия Крыма, что у нас будет «закон Димы Яковлева», вот это мракобесие начнется в думе. Поэтому, что будет в 18-м году даже вообще не хочу гадать. Пойдет ли Путин – я даже в этом сомневаюсь. Если будет какой-либо демократический кандидат – не важно кто: Прохоров, Явлинский - и тот же самые политический набор уже 20 лет: Путин - ну Путин, конечно, не 10 лет – 15, хотя будет почти 20 – Путин, Зюганов, Жириновский, Явлинский – в этой ситуации, конечно, все будут голосовать за Явлинского и я, в том числе. Ну а за кого? За Миронова или за Жириновского? Нет, конечно. Сможет ли он победить в этих условиях? Я не думаю, что если Путин останется на 18-й год, у нас будут какие-то суперчестные конкурентные выборы. Конечно, будет весь эфир у Владимира Владимировича, все финансовые, административные рычаги будут в его руках, конечно, это будет похоже на такие… не очень правильные выборы, даже недовыборы. Потому что, конечно, не пустят каких-то там ярких новых фигур, безусловно. Кстати, Явлинского в 12-м году вообще не пустили.
И.Воробьева
―
Я уже не помню совсем эту историю.
Д.Гудков
―
Да. Поэтому появился Михаил Прохоров. И тогда все с большим удовольствием голосовали за Михаила Прохорова, потому что он был единственный новый кандидат, по крайней мере, который сильно отличался от политических ветеранов, которых мы уже знаем на протяжении многих лет.
И.Воробьева
―
Все мы с вами про будущее. Давайте про настоящее. Вы знали, что ваш бывший коллега по Государственной думе, точнее, нет – он ваш нынешний коллега все еще депутат Государственной думы Пономарев находится в Штатах уже длительное время и против него завели уголовное дело здесь, в России.
Д.Гудков
―
Я об этом, как всегда, узнаю из СМИ…
И.Воробьева
―
Вам везет, я смотрю.
Д.Гудков
―
Да. В думе никаких разговоров не было: ни во фракции, ни в приемную Ильи Пономарева никто не звонил. Все было предельно спокойно. Я могу сказать - по своим каналам узнавал - планов, например, у администрации президента лишать Пономарева мандата, сажать его, преследовать - нет. У них нет естьвопросы поважнее. Понятно, что эта инициатива исходит от силовиков. Для чего нужно вспоминать историю со Сколково, мне непонятно, потому что как-то странно они очень выглядят. Да, может быть, многим и не нравится история со Сколково, но почему они тогда год назад отпустили руководителя Сколково. Из под ареста он вышел… или под домашний арест его поместили – он уехал и живет в Штатах. Дальше было судебное решение. По суду Илья Пономарев на протяжении года выплачивал компенсацию, и, по-моему, уже июнь последний месяц, когда он должен все выплатить. По Конституции у нас, по-моему,статья 50, часть 1: у нас нельзя наказывать человека два раза за одно и то же нарушение, преступление и так далее. Если Следственный комитет не согласен с этим решением суда, значит, Следственный комитет должен идти дальше в суд и отменять предыдущее решение, а он этого не делает. Дальше. Если есть какие-то вопросы к Илье Пономареву о растратах или еще о чем-нибудь, значит, надо с ним связаться, нужно пригласить его не допрос, нужно получить какую-то объяснительную.
И.Воробьева
―
Так он же в Штатах.
Д.Гудков
―
Да никаких проблем. Он интервью раздает… его телефону известны. Во-первых, он на прошлой неделе в Киеве был, то в Европе он, в разных местах бывает. С ним нет никаких проблем связаться. Если бы Следственному комитету нужно было обеспечить связь с Пономаревым, то, пожалуйста, даже сейчас господин Маркин может ко мне обратиться – я дам все контакты. Я думаю, что они контакты знают. То есть человек не скрывается, человек готов ответить на любые вопросы.
И.Воробьева
―
Но тогда тем более непонятно, что это происходит.
Д.Гудков
―
Я думаю, это инерция и раскол элит.
И.Воробьева
―
Раскол элит?
Д.Гудков
―
Раскол элит.
И.Воробьева
―
Давно не слышала этого.
Д.Гудков
―
Ну как? Я думаю, что после убийства Немцова, во-первых, мы знаем, что есть раскол элит по линии силовиков. У нас есть ФСБ, у нас есть руководство Чеченской республики. По-моему, все увидели, какой раскол серьезный. Кстати, тотраскол, он еще даст такие результаты – может быть, нам еще мало не покажется. Есть раскол элит, насколько я знаю, и внутри кремлевский всяких башен.
И.Воробьева
―
Всегда говорят, что есть раскол элит…
Д.Гудков
―
Если управление внутренней политики президента не ставило таких задач, соответственно, почему тогда силовые структуры не слушают? Это говорит о том, что у них разные подходы, разные интересы. Я, честно говоря, думаю, что вообще идет дискредитация в целом проекта «Сколково»…
И.Воробьева
―
Так уже сколько лет идет дискредитация.
Д.Гудков
―
Да, конечно. Нужно напоминать, регулярно напоминать. Плюс Илья Пономарев делает достаточно резкие заявления.ГУДКОВ: Что касается партийных списков, я пока не уверен, что вообще допустят какую-нибудь независимую партию
И.Воробьева
―
И тоже много лет их делал.
Д.Гудков
―
И тоже ему надо дать, видимо, по шапке. Ну думаю, так они рассуждают. То есть, с точки зрения права, естественно, эта ситуация выглядит, мягко говоря, странной, потому что опять-таки это нарушение Конституции статьи 50, часть 1. Если это нужно для того, чтобы просто демонстрировать какую-то свою силу и возможности, что вот мы можем лишить мандата сейчас любого депутата, а дальше посмотреть, кто стоял за этим проектом «Сколково». А кто там стоял? ДмитрийАнатольевич там стоял когда-то. Я думаю, что там идет уже борьба, наверное, за пост президента в 2018-м году.
И.Воробьева
―
Все-таки началось?
Д.Гудков
―
Я думаю, началось.
И.Воробьева
―
Кстати, про Дмитрия Медведева. Он сегодня выступал на Всемирном конгрессе русской прессы и заявил, что в современных условиях на информационном фронте гораздо важнее пропаганда, а не журналистика. Он унас честный премьер: взял и признал. Это же правильно, лучше уже признать или как?
Д.Гудков
―
Ой, зачем вы мне это сказали, Ирина. Я выпускник журфака МГУ – нас учили другому!
И.Воробьева
―
Я цитирую.
Д.Гудков
―
Я помню статью «Россия вперед!» Дмитрия Медведева, которая нас всех воодушевила, а теперь он говорит противоположные вещи.
И.Воробьева
―
Тоже уже давно, вам не кажется?
Д.Гудков
―
Да. Лучше бы все-таки он выполнял тезисы, которые были в этой статье прописаны.
И.Воробьева
―
Вы разочарованы в Медведеве?
Д.Гудков
―
Я понимаю все его ограничения, но я разочарован в том, что мы вместо, скажем, модернизации получили какое-то мракобесие средневековое и движемся явно к какому-то очень плохому, плачевному сценарию.
И.Воробьева
―
Это Дмитрий Медведев проиграл модернизацию?
Д.Гудков
―
Ну не Дмитрий Медведев, конечно. Но Дмитрий Медведев не пошел на второй срок. Значит, эта либеральная или демократическая команда проиграла. Это же не один Дмитрий Медведев. Там вокруг Медведева было очень много интересных фигур, экономисты, которые сейчас, в том числе, и с оппозицией сотрудничают. И, конечно, если бы та команда осталась на второй срок, мы бы сейчас жили бы в другой стране. Были бы и выборы нормальные и институты развивались и в экономике не было бы таких проблем. Несмотря на то, что, конечно, много было претензий к Медведеву и вообще к правительству. Но, тем не менее, тогда казалось, что хуже быть не может, а сегодня есть с чем сравнить.
И.Воробьева
―
Да. Не буду делать выводы. А вы следили за этой историей с охранником магазина, который якобы ударил, не ударил ребенка электрошокером?
Д.Гудков
―
Я слышал об этом, но деталей не знаю.
И.Воробьева
―
Я не про детали, я даже не про саму эту историю. Мне всегда было интересно… Поскольку ваш отец, у него были эти частные охранные предприятия. Вы же, наверное, знаете, кого туда берут работать и каким образом это все выглядит? Кто эти люди, которые охраняют, вы знаете?
Д.Гудков
―
Я знаю – шапочно, конечно, но, тем не менее – многие охранники, которые себя называют охранниками, на самом деле никакими охранниками не являются.
И.Воробьева
―
Это как?
Д.Гудков
―
Просто взяли крепких людей, дали им униформу – они стоят и охраняют.
И.Воробьева
―
А должно быть какое-то образование, профессия?
Д.Гудков
―
А настоящие охранные предприятия, которые получают лицензию – там огромная многоуровневая проверка, там постоянно лицензирование, постоянно контроль. Безусловно, руководство такой компании всегда отвечает за любые проблемы. Там страхование есть, там много всего. И у нас очень много на рынке таких частных контор, которые выдают себя за ЧОПы, а на самом деле являются просто силовыми подразделениями без лицензий.
И.Воробьева
―
А закон каким-то образом это регулируют?
Д.Гудков
―
Ну они нарушают этот закон просто. Сторожа, грубо говоря, в красивой униформе. Конечно, если мы возьмем десяток крупных охранных компаний, такого там быть просто не может.
И.Воробьева
―
Интересно.
Д.Гудков
―
Там отбирают лучших людей, которые приходят: ветераны правоохранительных органов… Я могу сказать, что даже был лозунг среди телохранителей, что «если ты выстрелил и применил силу, то ты просто ужасно плохой телохранитель, потому что ты довел до такой ситуации». Потому что задача всегда – предотвратить какой-либо конфликт. Существует такое неписаное правило.
И.Воробьева
―
У нас остается буквально пара минут. Хочу спросить про скандальную историю с московской студенткой Варварой Карауловой, которая сначала исчезла, потом ее обнаружили на границе с Сирией. Сейчас все дружно повторяют слово «ИГИЛ», «завербована» и так далее. Кстати, это не первая история, когда студентов вербуют. У нас был такой же студент, который потом был мужем волгоградки смертницы, то есть это такая угроза или это частный случай?
Д.Гудков
―
Это сто процентов частный случай. Мы много уделяем этому внимание. Может быть, она в кого-то влюбилась. Там наверняка есть двойное дно, и это просто частное помешательство. Мы не знаем, как девушку воспитывали, мы не знаем, в какой среде она находилась. Мы не знаем, какие были отношения, был ли у нее какой-то роман, какая-то любовь или еще что-то.
И.Воробьева
―
То есть такой призрак.
Д.Гудков
―
Это просто частная история, личное помешательство, которое не является каким-то трендом.
И.Воробьева
―
То есть мы можем не бояться того, что студентов просто завербуют в ИГИЛ и так далее?
Д.Гудков
―
Нет, конечно. Если человек правильно воспитан, невозможно завербовать, тем более, в ИГИЛ – очень сложно.
И.Воробьева
―
А в «Единую Россию»?
Д.Гудков
―
В «Единую Россию» - это уже другой случай. Это уже некий социальный лифт, которые не работает последнее время.
И.Воробьева
―
Жалко, что время закончилось. Спасибо большое! Дмитрий Гудков, депутат Государственной думы был в программе "Особое мнение".