Дмитрий Гудков - Особое мнение - 2015-05-25
О.Чиж
―
12 часов и 8 минут в Москве. Это программа "Особое мнение". Всем добрый пока еще день, еще не вечер! Меня зовут Оксана Чиж. А особое мнение сегодня представляет политик и депутат Государственной думы Дмитрий Гудков. Здравствуйте!
Д.Гудков
―
Добрый день!
О.Чиж
―
Напомню наши координаты. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, задавайте вопросы,обязательно, самые интересные переадресую. Кроме того естьаккаунт vyzvon в Твиттере, и есть сайт "Эха Москвы", echo.msk.ru.Сегодня стало известно, что «Солдатские матери» требуют от властей прояснить статус одного из двух задержанных на Украине россиян. Речь идет об Александре Александрове. Как мы помним, по официальной версии они уволились с воинской службы до того, как попали на Украину. Но, впрочем, они об этом как-то узнали, как следует из интервью «Новой газете», уже по факту. Не удивительно, что этим вопросом занимаются, например, солдатские матери, а не депутаты Госдумы, которые не требуют от профильных ведомства выяснить, каким образом там двое россиян оказались?
Д.ГУДКОВ: Власть делает все для того, чтобы заморозить процесс развития гражданского общества
Д.Гудков
―
Во-первых, я этим тоже занимаюсь. И, кстати говоря, и я писал депутатский запрос по поводу судьбы разных военнослужащих. Мне тогда отвечали,что требования закона о защите персональных данных не позволяют ответить на все мои запросы.Я уже переговорил, в том числе, с украинской стороной. Там готовы вести со мной переговоры, если я на это получу мандат, условно говоря, от Государственной думы, чем я сейчас и занимаюсь.
Проблема заключается в том, что даже если состоятся переговоры между Киевом и Москвой, то возникает элемент недоверия. Предположим, кто-то там освободит, условно,наших военнослужащих или не военнослужащих – не важно – они граждане, и в любом случае наша власть должна заниматься тем, чтобы их вызволить, если они являются военнопленными, как говорит представитель нашего Минобороны. Но для того, чтобы решить проблему недоверия, как мне кажется, власть бы могла использовать депутатов типа Дмитрия Гудкова, потому что у меня как раз нормальные отношения и с СБУ и с МИДом Украины. Почему бы сейчас нам не объединиться для того, чтобы вызволить этих молодых людей, а дальше мы уже решим, являются ли они военнослужащими или не являются?
Поэтому я сейчас, на самом деле, пользуясь эфиром официально предлагаю свои услуги для того, чтобы начать переговоры, чтобы не бросать ребят, потому что вне зависимости от того, каким им сейчас обвинения предъявляют, российская сторона должна отвечать за наших граждан, даже если они не военнослужащие, к примеру, хотя это вопрос спорный, и, мне кажется, это версия не совсемвсе-таки близка к реальности, мягко говоря.
О.Чиж
―
В том числе, например, и за тех, кто заехал туда, действительно, что называется, добровольцем, да?
Д.Гудков
―
Безусловно. Это граждане России. В данном случае они находится в Киеве, в данном случае граждане России здесь заявляют, что они являются действующими военнослужащими, что они выполняли приказ. Мне кажется, наша власть не должна игнорировать эту информацию, должна сделать все, чтобы вернуть их на родину, а здесь уже разбираться. Мне кажется, это была бы правильная позиция. Иначе со стороны это выглядит, как будто нашей власти наплевать на наших граждан. Причем это не внешняя, а это внутренняя политика: речь идет о наших российских гражданах.
О.Чиж
―
Большая дискуссия развернулась по поводу возможности обмена. Например, часто фигурирует, естественно, в различных соцсетях предложение: А давайте обменяем на Савченко. Вы как к таким предложениям относитесь?
Д.Гудков
―
Да варианты могут быть какими угодно. Этот обмен можно сделать в рамках Минских соглашений. Кого на кого обменивать – нужно вести переговоры, безусловно. Но, мне кажется, именно проблема в недоверии. И я не знаю, может быть, есть какие-нибудь переговоры, но, по крайней мере, они не публичные, ни в рамках Государственной думы, нив рамках Минобороны группы не созданы для того, чтобы решить этот вопрос. И, мне кажется, что необходимо сейчас привлечь все возможные ресурсы для того, чтобы такие переговоры хотя бы состоялись. Вариантымогут быть, подчеркиваю, разные.
О.Чиж
―
Интересно, что касается Минских договоренностей, были заявления из Киева, что под обмен в рамках Минских договоренностей эти двое-то и не подходят, потому что официально Украина и Россия не в состоянии войны. Они, как следует по той информации, которая была представлена, не из Луганской ЛНР и так называемой ДНР. То есть, получается, что они не совсем вписываются в эту норму Минских договоренностей об обмене. И тогда, получается, что если строить обмен этих двоих на кого-то с другой стороны, то это немножко такой обмен, в кавычках, «по понятиям».
Д.Гудков
―
Я бы все-таки всерьез эти заявления не рассматривал, потому что, мне кажется, сейчас стороны пытаются создать определенные переговорные возможности для того, чтобы что-то выторговать, поэтому эти заявления следует рассматривать не более, чем пиар. Если будет создана такая группа, технические решения будут найдены. Поверьте, в этом нет никаких сложностей. Это элементарно все вписывается в логику мирных соглашений, Минских соглашений.
О.Чиж
―
К вам приходят вопросы именно на эту тема. Такие, скорее опросы об общественномсамочувствии, что ли. Наш слушатель из Татарстана спрашивает: «На ваш взгляд, почему российские матери не пикетируют военкоматы в отличие от украинских?»
Д.Гудков
―
А что это даст? Вы же знаете, что для того, чтобы власть отреагировала на какие-то выступления, должно быть много людей на площади. Я пока не уверен, что, скажем, «Солдатские матери» готовы на такую серьезную многочисленную акцию.
О.Чиж
―
Насколько я понимаю, простите, перебью сразу, речь идет не об организации какой бы то ни было, не о «Солдатских матерях» конкретно, а о российских матерях вообще. Вот у меня есть ребенок, он призывного возраста, и я не знаю, что с ним произойдет завтра, если он пойдет в армию.
Д.Гудков
―
Для начала нужно попробовать разные способы. Я не исключаю как раз, что такие пикеты появятся, потому что информация о том, что в плену или в Киеве, по крайней мере, задержаны наши военнослужащие, появилась на прошлой неделе. Все ждут реакцию властей, все ждут каких-то переговоров. Если эти переговоры никаким успехом не увенчаются, то, безусловно, подобные акции, протестные акции состоятся в Москве.
О.Чиж
―
Да, но ведь дело не в двух конкретных людях.
Д.Гудков
―
Конечно.
О.Чиж
―
А информация о российских военных, которые, предположим, российские военные.
Д.ГУДКОВ: Общество запугано, все понимают, в какой атмосфере мы живем. Не все готовы рисковать своей жизнью
Д.Гудков
―
«Марш мира» вспомните, я был на всех «Маршах мира». Это были достаточно многочисленные акции. Туда выходили и матери и отцы,все выходили.
О.Чиж
―
Но они были организованы изначально, а такой инициативы от конкретного человека, который боится за судьбу…
Д.Гудков
―
Я могу сказать, что некоторые акции, по-моему, вторая акция была организована просто волонтерами-активистами, которых уже потом поддержали политики. Ну, а как вы хотите? Конечно, нужно организовывать, конечно нужно, чтобы все подключились, тогда будет многочисленная акция. Если это будут акции каких-то волонтеров, не поддержанные крупными политическими игроками, это будет акция на несколько тысяч человек. Если нам необходимо показать какую-то консолидацию, то желательно, чтобы количество участников все-таки измерялось десятками тысяч.
О.Чиж
―
На наш sms-сервис приходят сообщения от слушателей, которые в этом парадоксальном отношении видят – я процитирую: «общееотупление и неинформированность». Мы предъявляем какие-то заочные претензии органам власти, которые теоретически и предположительно не заботятся о своих военных, которые там, но при этом мы не предъявляем те же претензии тому самого обществу.
Д.Гудков
―
Но общество тоже запугано, потому что все знают, про «Болотное дело», все знают про Удальцова, про Алексея Навального и Олега Навального. Все прекрасно понимают, в какой атмосфере мыживем. Не все же герои, не все же готовырисковать свой жизнью или каким-то своим положением, не готовы рисковать работой, поэтому, мне кажется, рано обществупредъявлять претензии, потому что мы все-таки живем в несколько других условиях, и я не исключаю, что все равно гражданское общество у нас будет развиваться. Оно развивается у нас вопреки.
О.Чиж
―
А не потому, что…
Д.Гудков
―
А не потом, что. Вопреки. И власть делает вседля того, чтобы заморозить этот процесс. И, например, недавно принятый закон о нежелательных иностранных организациях – это тоже шаг со стороны власти для того, чтобы уничтожить, по крайней мере, те организации, которые поддерживают гражданскоеобщество в нашей стране.
О.Чиж
―
О нежелательных организациях мы поговорим через несколько минут. Напомню, это мнение Дмитрия Гудкова. Скоро вернемся.РЕКЛАМА
О.Чиж
―
17 часов и 20 минут в Москве. В студии "Эха Москвы" Дмитрий Гудков, в эфире его особое мнение. Мыостановились на словосочетании «нежелательные организации. Действительно, два дня прошло с того момента,как Владимир Путин закон о нежелательных организациях подписал, сегодня уже стало известно, о том, что ЛДПР к прокуратуре обращается, чтобы проверить ряд таких, с точки зрения ЛДПР, нежелательных организациях, там причем речь идет и о HumanRightsWatch, и о TransparencyInternational, и даже о «Мемориале». На самом деле, вы себе можете представить последствия действия этого закона?
Д.Гудков
―
Конечно. Вы сейчас пытаетесь уйти в политическую плоскость?
О.Чиж
―
Нет, кстати, в экономическую, потому что у нас в эфире был один из разработчиков, которых говорил, в том числе об организациях, которые могут быть финансово небезопасны.Вред наносится и общественным организация, в том числе и экономике нашей страны и инвестиционному климату. Потому что надо внимательно посмотреть на формулировки закона – я это объяснял и голосовал именно поэтому против, – формулировка такая: Генеральный прокурор по согласованию с Министерством иностранных дел получает право без суда закрыть любую иностранную неправительственную организацию. И вот слово «неправительственная» всех обмануло, потому что все стали считать, что речь идет именно о неправительственных организациях в классическом понимании этой дефиниции, как это в международном праве. На самом деле в российском законодательстве такой дефиниции нет.
О.Чиж
―
То есть неправительственной организацией может быть даже банк, например.
Д.Гудков
―
«Неправительственная организация» - это означает, что может попасть под это определение любая организация, которая не финансируется и не создана правительством. Там может быть как некоммерческая, так и некоммерческая. В российском праве существует другая дефиниция: некоммерческие неправительственные организации. В этом случае все прекрасно понимают, о чем идет речь. А, когда слово «некоммерческая» выпадает из этой формулировки, то это означает, что генеральный прокурор может закрыть, в том числе, и коммерческую организацию. Ну, например, компания какая-нибудь«Apple», предположим, она ведь явно неправительственная, правильно? Соответственно, я, когда провел такой анализ, я поговорил с автором этого закона господином Тарнавским. Я у него спросил: а почему появилась формулировка «неправительственная», вы же знаете, что под это могут попасть и коммерческие, вы это понимаете? Он мне говорит: «Конечно, понимаю. Так наша задача – показать, что, например, ООН или какая-нибудь другая правительственная не попадает». А бизнес попадет.Теперь представьте, любой инвестор, который хочет инвестировать деньги в Россию - будет ли он вкладывать их сюда, зная, что без суда, без следствия, решением генерального прокурора бизнес может быть уничтожен в любой момент? Конечно не будет. Приэтом мы живем в стране с процветающей коррупцией, и этот закон может быть использован, например, для того, чтобы устранить конкурента. Появится какая-нибудь очередная компания «Едим дома» российская с фастфудом. Не буду называть фамилии,чтобы не подумали, что я занимаюсь рекламой каких-то брендов, но дальше эта компания обращается в прокуратуру или, не дай бог, заносит туда какой-то чемодан с деньгами и прокуратура закрывает конкурента. Может такое быть в нашей стране? Ну, безусловно, может. Как это отразиться на нашем инвестиционном климатеи на нашей экономике, все прекрасно понимают. Это первое.
Более того, насколько я знаю, инициатором этого закона был Совет безопасности, там придумали этот закон, а дальше уже депутаты технически внесли его. И ходили слухи в Думе,что это делается именно для того, чтобы ответить на западные санкции, чтобы у правительства был легальный инструмент закрыть какую-нибудь иностранную компанию в ответ на санкции против нас. Вот, собственно говоря, это первый вред от этого закона. А дальше, как вы правильно сказали, все, кому не лень, от ЛДПР до "Единой России" и Народного фронта будут использовать этот проект, чтобы признать как можно большее количество организаций нежелательными. Туда и центр Карнеги попадет.
Вот сегодняшняя история, когда бизнесмен Зимин и его фонд «Династия» признаются иностранным агентом, и он ее фактически закрывает. Закрывает свой фонд. Понятно, что фонд финансировал 75% всей литературы, связанной с наукой. Зимин вкладывал свои личные деньги, человек, который большой вклад внес в развитие и гражданского общества и науки и так далее. Сегодня этот фонд фактически закрывается. Да, это в рамках, конечно, другого закона, но подобные вещи будут происходить и по новому закону о нежелательных организациях. То есть колоссальный вред. И я это говорил депутатам, я голосовал против, я записывал даже специальные комментарии, но, к сожалению, мне не удалось переубедить коллег. Это говорит о том, что закон разрабатывался в недрах либо администрации, либо Совета безопасности, и у депутатовуже не было возможности как-то там…
О.Чиж
―
То есть это предложение, от которого невозможно отказаться.
Д.Гудков
―
Это предложение, от которого большинству депутатов нельзя отказаться. Я рад, что хотя бы Зубов и Петров проголосовали против – нас трое было.
О.Чиж
―
Я вот чего понять не могу. Даже среди таких самых недоброжелательно настроенных к Западу людей – где угодно: в Госдуме,Совете Федерации, а администрации президента – они же все-таки не враги дому своему, они ведь должны и наверняка понимают, какие это финансовые потери и чем может обернуться нехватка денег внутри своего дома.
Д.Гудков
―
Да, они, безусловно, понимают, но, к сожалению, у нас уничтожен механизм дискуссий, как это раньше было принято называть, в ходе «нулевого чтения». Вот раньше, например, когда вносился какой-то закон или какая-то инициатива в думу, перед первым чтением было так называемое нулевое чтение, это, когда либо в правительстве проходил какой-то круглый стол с приглашением экспертов, либо даже в думе, либо а администрации президента, когда это все обсуждалось с интересантами: представителями, бизнеса, экспертами, и так далее. А сейчас этого нет. И даже, если умные люди понимают, у них нет возможности повлиять на это решение, потому что у нас они все принимаются в одном кабинете или в одно, двух-трех кабинетах,куда уже нет доступа.
О.Чиж
―
В одном кабинете, в двух-трех кабинетах есть какая-то идеологически перевешивающая цель, которые перевешивает потерянные деньги?
Д.Гудков
―
Я думаю просто, для них это очень мелкий вопрос, поскольку, когда в одном кабинете принимаются все решения, то внимание каждому вопросу, оно уделяется минимально, поэтому это не так важно. И там может быть другая логика совершенно: необходимо ответить на санкции. Там люди живут совершенно в другой ситуации. Наши банки попадают под западные санкции - значит, нам нужно сделать механизм – как ответить. Вот кто-то получил поручение, выполнил это поручение. Но на уровне исполнителя эта инициатива уже становится какой-то странной, дикой и очень вредной.
О.Чиж
―
Просто у нас ведь на уровне ручного управления можно отвечать на санкции с конкретным банком, с конкретной компанией, но все-таки про какие-то громкие дела мы периодически узнаем.
Д.ГУДКОВ: Даже если состоятся переговоры между Киевом и Москвой, то возникает элемент недоверия
Д.Гудков
―
К сожалению, получилось: назло бабушке отморозим себе уши. И так во всем происходит.
О.Чиж
―
А вот интересно, когда действительно будут потери действенные от этого закона, от другого закона, - все-таки выборы-то не за горами, так или иначе, - Государственной думе все-таки нужно будет отвечать своим избирателям. Избиратели будут об этом спрашивать, вообще?
Д.Гудков
―
Вы знаете, там логика какая? Я такие же вопросы тоже задавал. Я думаю, наши радиослушатели тоже задают подобные вопросы. Логика очень простая. У нас есть Резервный фонд, фонд Национального благосостояния, какие бы санкции против нас не ввели, резервов хватит как минимум до 17-го года. Некоторые оптимисты считают, что и до 19-го года. Если вы спросите у любого даже независимого экономиста, он вам скажет, что 15-й, 16-й год Россия спокойно проходит без каких-то критических для власти потерять. Вот, собственно говоря…
О.Чиж
―
А выборный период, стало быть, попадает?
Д.Гудков
―
Нет, выборный период как раз 16-го года не попадает. Я думаю, что если даже попадает, то в конце 16-го года. Именно с этим я связываю, возможно, перенос в Государственную думу с декабря на сентябрь. То есть здесь логика только одна: протестные настроения будут сильнее в декабре, чем в сентябре, поэтому выборы в Государственную думу лучше быстрее провести для того, чтобы не получить какой-то радикальный протест после этого.
О.Чиж
―
Напомню, Дмитрий Гудков в эфире студии "Особого мнения". Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, и кроме тогоаккаунт vyzvon в Твиттере и сайт echo.msk.ru. Мы сейчас прервемся на несколько минут, а потом как раз выборную тему и продолжим.НОВОСТИ
О.Чиж
―
17 часов и 34 минуты в Москве. Это программа "Особое мнение", которую, напомню, сегодня представляет Дмитрий Гудков. Мы остановились на таких выборных и предвыборных делах. Сегодня в «Ведомостях» есть большая колонка Леонида Гозмана, который оценивает, скажем так, выборные перспективыоппозиции, консолидированное оппозиции и объединенной, если такое возможно; и среди прочего отмечает, что фактически нет возможности участвовать в политической жизни с помощью партий. С помощью харизматического человека в этой партии – да, с помощью партии – не совсем. Я процитирую: «Партий нет, зато есть харизматические фигуры, большинство - на региональном или муниципальном уровне, но по чьему-то недосмотру появилась и фигура федерального масштаба – Навальный. Собственно, другого электорабельного бренда у оппозиции, если понимать под ней не узкие клубы, а более-менее масштабную группу людей, не существует. Новая коалиция будет существовать либо как партия Навального, либо не будет существовать вообще». Вы с такой оценкой согласны?
Д.Гудков
―
Безусловно, человек умный, но даже умный человек может ошибаться – это первое. Алексей, к сожалению,по законодательству не может принимать участия вы выборах. Означает тогда это мнение, что надо паковать чемоданы и куда-то уезжать, потому что шансов вообще нет никаких. Если мы возьмем социологию, то все более-менее известные демократические лидеры имеют поддержку в пределах погрешности, то есть это 1, 2, 3 процента. Но при этом эти стартовые возможности ничего не означают, потому что при хорошей кампании, при финансировании, с участиемволонтеров нормальный, внятный кандидат, лидер может получить до 27 и больше процентов.Если мы возьмем московские выборы в городскую думу, то не только Алексей Навальный имел успех, но и другие, казалось бы, когда-то малоизвестные кандидаты получали свыше 20% голосов. Поэтому, на самом деле, я считаю, что фигуры будут появляться, но для того, чтобы получить какой-то более-менее серьезные результат на выборах в 16-м году, вся оппозиция, безусловно, должна объединиться. И эта оппозиция должна выработать механизм принятия решений внутри оппозиции. Иначе получится очередная вождистская партия.
О.Чиж
―
Это реально вообще – объединиться на равных правах? Потому что какие-то все предыдущие опыты, они заканчивались дрязгами внутри.
Д.ГУДКОВ: Оппозиция должна выработать механизм принятия решений. Иначе получится очередная вождистская партия
Д.Гудков
―
А потому что договоритьсянужно на берегу. И более того, я всегда предлагал предмет договоренностей изложитьгде-то на бумаге для того, чтобы потом можно было вернуться к этой бумаге и понять, о чем мы договорились, и кто эти договоренности нарушил. Собственно, без объединения на данный момент шансов нет ни у кого. Если объединение состоится, то шансы появляются, потому что ресурсы у всех минимальны, соответственно, и договариваться нужно, вы говорите, на равноправной основе или как? Но даже если не на равноправной основе, то тогда нужно взять пример из бизнеса. Грубо говоря, если люди вступают в какое-то соглашение, инвестируют свой капитал в какой-то актив, даже если у кого-то есть контрольный пакет, значит, должен быть блокирующий пакет, должны бытьправа миноритариев. То же самое, если перенести эту бизнес-модель в политику, договоренности должны быть точно такие же, даже если, условно, у какой-то партии есть контрольный пакет голосов, значит, должен быть блокирующий, иначе тогда это все превращается в вождистскую структуру.Вот именно поэтому я и говорил на самой первой встрече, где обсуждалась будущая коалиция, что, если мы не создадим сейчас такой механизм, то тогда все это распадется при первой какой-то конфликтной ситуации. К сожалению, она произошла, но я не вижу пока в этом ничего критического. Да, есть сейчас конкуренция и на это надо нормально, спокойно смотреть, но, безусловно, для того, чтобы коалиция состоялась, этот механизм должен быть абсолютно прозрачный, понятный: как кто может влиять на эти решения. Иначе ты можешь влюбой момент оказаться выкинутым из процесса.
Я просто прошел всю эту школы, этих вождистских партий, в той же «Справедливой России», когда договаривались об одном, а потом Сергей Миронов пообщался где-то в администрации или со спонсорами – меняет решение, меняет белую ленту, условно, на георгиевскую – политика, концепция партии «Справедливая Россия» меняется – Гудковых выгоняют. Теперь выгнали Дмитриеву. Ну и чем это все закончилось? Ничем. Поэтому, зная как раз историю всех этих конфликтов, все эти неудачные попытки объединения демократической оппозиции, я и предложил договориться на берегу, понять, какой механизм принятия решений внутри коалиции. Без этого вообще бессмысленно двигаться дальше.
О.Чиж
―
То есть нужен некий предохранитель и стоп-механизм, которые застрахует от скопления влияния в одной точке.
Д.Гудков
―
Конечно. Каждый участник коалиции должен иметь возможность влиять на эти решения, иначе ему эта коалиция ему не нужна и не интересна.
О.Чиж
―
Давайте вернемся к ближайшему выборному периоду, потому что очень много вопросов приходит. Илья Спрашивает: «Ожидаете ли вы новых массовых протестов перед выборами, - имея в виду, наверное, парламентские все же, - и после? Есть ли предпосылки для этого? Кто будет среднестатистический протестант?»
Д.Гудков
―
До выборов 16-го года я не ожидаю каких-то очень массовых выступлений, хотя наша власть может такой повод создать, безусловно. Например, никто не ожидал, что 1 марта почти 100 тысяч человек выйдут на акцию протеста, но, к сожалению, и даже Борис Немцов не предполагал, что такое может произойти.А если всерьез говорить, то, безусловно, ситуация в экономике окажет существенное влияние на все эти процессы. Пока только средний класс, скажем так, пострадал от этой внешней политики, от санкций, отответных санкций в большей степени, кстати говоря, в результате падения цен на нефть и так далее. В регионах пока ситуация не выглядит критической. Я вот езжу по регионам, и я прекрасно понимаю, что там всплеска не ожидается в ближайшее время. А дальше – уже как пройдут выборы, понимаете?
Почему люди вышли в 11-м году? Потому что они увидели, что голоса украли, что придется еще 5 лет ждать, пока сменится эта власть, что наши представителине прошли, ну и так далее. Это был политический и национальный протест. Соответственно, если выборы будут снова в 16-м году фальсифицированы, то власть потеряет окончательную легитимность, и никакой Крым уже не поможет к тому времени. Тогда этот политический протест приобретет еще других сторонников, которые выйдут по экономическим причинам.
Наши резервы закончатся к концу 16-го года, и в 17 году будут популярны социальные лозунги, левые лозунги. Тогда уже протест экономический и политический смогут объединиться. Я не уверен, что это лучше, чем просто политический протест, но совершенно очевидно, что это вызов и не только перед властью, но и вызов, в том числе, среднему классу, потому что появятся другие лидеры, появятся другие лозунги и появятся совершенно другие политические объединения, которые вряд ли будут разделять политические наши лозунги, которые, сегодня, скажем так, являются союзниками власти. А потом онимогут развернуться и смотреть уже в другую сторону.
О.Чиж
―
Есть ощущение, что люди, которые потенциально выйдут, если они будут не согласны с результатами выборов, это тоже средний класс и практически от лица к лицу те же люди, которые уже выходили.
Д.Гудков
―
Давайте все-таки по цифрам. За Алексея Навального проголосовало 650 тысяч человек, за Прохорова на президентских выборах проголосовало еще больше москвичей, по-моему 800, что ли, тысяч москвичей. Значит потенциал протеста очень высокий. Насколько я знаю, проводилась социология среди тех людей, которые не поддерживают власть в Москве. Так вот эта социология выявила, что даже на начало года потенциально 300 тысяч москвичей готовы принять участие в акциях протеста. Потенциал – 300 тысяч. Поэтому, если выборы будут фальсифицированы, если экономическая ситуация – а она точно ухудшится, - изменится, то мы можем ожидать, безусловно, очень многочисленные акции протеста, куда уже выйдут другиелюди, в том числе, другие люди.
О.Чиж
―
Но в пределах Москвы, Санкт-Петербурга и еще десятка городов.
Д.Гудков
―
Все-таки на акции протеста в 11-м, 12-м выходили представители городского класса, акции были мирными и в основном санкционированными. Люди выходили сбелыми ленточками, с политическими требованиями. А в 16-м году, в 17-м году уже будут выходить люди, которым нечего терять. Их уж не будет останавливать сотрудник ОМОН.
О.Чиж
―
Вы знаете, дело в том, что те люди, которые в 17-м году выйдут по экономическим причинам… Вот вы говорите о тех, кто в Москве, Санкт-Петербурге и еще нескольких города, а вот, например, как выглядит средний города на 60 тысяч человек в двухстах километрах от Москвы? Дороги – там, где меньше ям, и средняя зарплата какого-нибудь продавца - 6 тысяч рублей. В сознании избирателя там сфальсифицированные выборы не играют никакой роли, потому, что было так до них, будет так и после них.
Д.Гудков
―
Безусловно. Но я, как житель города Коломны в прошлом, - я родился в Коломне – я могу сказать, что, когда в начале 90-х сменилась власть, в местных элитах и вообще среди населения было удивление, то есть люди звонили, спрашивали: «Кто там теперь у власти? Кому отчитываться?» Поэтому при всем уважении к жителям не самых крупных городов, все будет решаться в Москве, все в Москве будет решено. Регионы не будут локомотивом этого процесса. Хотелось бы нам этого или нет, но исторически так сложилось, что в России все решается в столицах.
О.Чиж
―
А нет ощущения что среди того класса, кто поддерживал оппозицию в 11-м, 12-м годах много разочаровавшихся сейчас образовалось и образуется дальше?
Д.Гудков
―
Вы знаете, даже я в чем-то разочаровался, но только у меня нету выбора никакого, и мне приходится в любом случае участвовать, потому что есть понимание, что зависит как разумеется от тебя, от твоей позиции, в том числе, кто придет к власти; тоже зависит от рядовых участников этих митингов, потому что они выходят не за какими-то лидерами – в лидерах можно разочароваться, главное – не разочароваться в себе, и главное – не потерять веру в то, что перемены возможны в нашей стране. Я, кстати, считаю, что, действительно, эти перемены и произойдут в ближайшие два-три года, я в это верю. Я чувствую настроения, в том числе и в думе они меняются. И раскол элит – это абсолютно реальная перспектива. Да, мы живем в стране, которая большая корпорация, где есть свои корпоративные правила, но при этом члены корпорации должны быть бенефициарами процесса. А сегодня члены корпорации – я не говорю, может быть, про членов кооператива «Озера» - но те же самые депутаты, у которых бизнес, они проигрывают уже сейчас. Им это уже не нравится, им не нравится, что Россия в изоляции, они потеряли доступ к кредитам и много чего.
О.Чиж
―
Ну то есть это раскол элит от звона в кармане.
Д.Гудков
―
Безусловно. Так всегда происходило.
О.Чиж
―
Дмитрий Гудков и его особое мнение. Спасибо большое!