Антон Красовский - Особое мнение - 2014-12-08
О.Бычкова
―
Добрый вечер, добрый день, это программа "Особое мнение". У микрофона Ольга Бычкова. В студии Антон Красовский. Добрый вечер, тебе!
А.Красовский
―
Здравствуйте!
О.Бычкова
―
Ну выбирай! Тут сложно… из сегодняшних новостей.
А.Красовский
―
Ольга, дело в том, что сегодня считает, ничего важного не произошло, поэтому пытается найти всякую ерунду, чтобы развлечь слушателя.
О.Бычкова
―
Гостя…
А.Красовский
―
Чтобы гость развлек слушателя и Ольгу же саму.
О.Бычкова
―
Ну а что? Понимаешь, Украина может выйти из СНГ – новость.
А.Красовский
―
Я думаю, что из этой новости мы узнали, что Украина этого до сих пор не сделала. Странно на самом деле.
О.Бычкова
―
Это странно, но с другой стороны, из этой новости мы также могли узнать, что СНГ существует до сих пор.
Уполномоченный по правам человека - кем он уполномочен, чего он делает на этой должности, совершенно непонятно
А.Красовский
―
Да, кстати. Я видел какой-то сюжет, случайно включив один из федеральных каналов, где встречались эти люди, которые дарят друг другу женские шубы, когда к ним приезжает кто-то с государственным визитом. Вот они где-то там встречались на каком-то очередном бесполезном, построенном в какой-нибудь пустыне курорте и обсуждали несуществующие проблемы несуществующей уже организации.
О.Бычкова
―
Но они обсуждали там, в том числе, несуществующие ракетоносцы.
А.Красовский
―
К счастью, все-таки, Франция еще не является членом СНГ. Я имею в виду все-таки Назарбаева, Путина, Лукашенко и прочих прекрасных людей.
О.Бычкова
―
Да, это одна история, например. Или – я не знаю, является ли это важным событием, - что уполномоченный по правам человека Константин Долгов сказал, что США систематически охотятся за россиянами по всему миру, а Россия в ответ на это не пойдет на кражи граждан США…
А.Красовский
―
Из этой новости мы узнаем, что в МИД есть специальный человек, который, видимо, большую зарплату получает, который называется уполномоченный по правам человека. Кем он уполномочен, чего он там делает на этой своей должности, совершенно непонятно. .
О.Бычкова
―
делает заявления какие-нибудь, да.
А.Красовский
―
Ольга, давайте поговорим все-таки об интересующих слушателей вашей радиостанции проблемах, например, о том, что происходит с телевизионным каналом «Дождь». Правда же, всех это интересует, а не то, что Украина пытается выйти из СНГ и не выходит из этого СНГ.
О.Бычкова
―
Меня интересует, например, что происходит с телеканалом «Дождь», потому что я вижу теперь сообщения о том, что люди уже вещают из собственных квартир.
А.Красовский
―
Я бы называл это квартирами. Мне кажется, что люди вещают все-таки из одной единственной квартиры.
О.Бычкова
―
Я просто не в курсе.
А.Красовский
―
Но мне так кажется.
О.Бычкова
―
Но в любом случае они вещают из квартиры, а не из студии.
А.Красовский
―
Но я не думаю, что из квартиры Антона Желнова в Чертанова, из «двушки» ведется вещание.
О.Бычкова
―
Я не знаю, как выглядит квартира Антона Желнова в Чертанове, но я, честно говоря, восхищаюсь этим упорством и упрямством, которое они проявляют.
А.Красовский
―
Вот скажи, пожалуйста, когда падает самолет, ты понимаешь, что в этом самолете разнообразные люди себя разным образом ведут?
О.Бычкова
―
Да.
А.Красовский
―
Но при этом итог у всех людей будет один и тот же.
О.Бычкова
―
Финиш будет одинаковым.
А.Красовский
―
И никто никогда не узнает, кто был героем, а кто был сволочью.
О.Бычкова
―
А вот не скажи!
А.Красовский
―
Ты не думаешь так?
О.Бычкова
―
А вот не скажи. Я знаю, что, как ни странно, но иногда бывает известно.
А.Красовский
―
Да?
О.Бычкова
―
Да. Ты помнишь этот самолет, который летел на Пентагон?
А.Красовский
―
Да. Да и мы увидели эсэмэски о переговорах.
О.Бычкова
―
И там записали переговоры и эсэмэски. И там были какие-то израильские спецназовцы, два или три человека, какие-то крутые мужики, которые несмотря ни на что пытались…
А.Красовский
―
Которые несмотря ни на что все-таки уронили этот самолет на Пентагон.
О.Бычкова
―
Он упал да, но они пытались сопротивляться до последнего. И, мне кажется, очень круто, когда люди все равно пытаются сопротивляться.
А.Красовский
―
Я однажды сидел в самолете, который падал, по счастью не упал окончательно, но он действительно довольно долго падал. Это был Ту-134. Из него выпали все эти штуки, по которым якобы должны были давать кислород. И хочу сказать, что все женщины сидели тихо и молились, а мужики орали и плакали. Это, вообще, очень показательное явление в экстремальных случаях. Действительно, женщины оказываются более стойкими и смелыми, чем мужики.Собственно говоря, последнее произошедшее событие с отказом телевизионному каналу «Дождь» в офисе известного портала «Сноб» это как раз показывает. Но, тем не менее, вы все набросились на людей, которые начали делать какие-то непонятные заявления, что типа «наши планы поменялись, мы решили сделать на первом этаже нашего прекрасного портала очень вкусный бар, как это замышлял еще Владимир Егорович Яковлев в 2008 году. Но в реальности, наверное, не имеет смысла осуждать людей, которые пытаются спасти свою жизнь из последних сил цепляясь вот за этот, может быть, случайно выпавший откуда-то с потолка провод с кислородом.
О.Бычкова
―
Это кто? Я сейчас утратила нить и запуталась в метафорах. Это кто сейчас пытается этот выпавший провод с кислородом…?
А.Красовский
―
Ну мы же понимаем, что все эти люди, которые, например, в «Снобе» делали комментарии, получили какие-то инструкции по поводу того, что «вы, вообще, с ума сошли – там «Дождь» допустили?»
О.Бычкова
―
Я не знаю.
А.Красовский
―
А я знаю.
О.Бычкова
―
Я не могу в этом сомневаться. Я не знаю наверняка, получили они или нет. Ну могу подозревать.
А.Красовский
―
То есть ты искренне считаешь, что пришло такое вдруг озарение с небеси, например, руководству «Сноба» и «Онэксима»?
О.Бычкова
―
Я считаю, что это вообще не имеет никакого значения: пришло озарения, не пришло озарения. Факт тот, что они взяли и выперли их за месяц, по-моему или за полтора до договоренного срока.
А.Красовский
―
До какого договоренного срока?
О.Бычкова
―
Но какой-то же там был?
А.Красовский
―
Мы понимаем, что скорей всего, никакого договоренного срока не было бы, потому что офис, в который они должны были переехать на «Красной Розе», тоже отказал им. Мы вот этого не знаем, да? То есть мы делаем вид… А там инструкций тоже не получали? И там тоже поменялись планы, и снова решили сделать бассейн в той же самой телестудии.
О.Бычкова
―
Извини меня, я не отвечаю за чужие инструкции и за чужие договоренности.
А.Красовский
―
Я на тебя совершенно не наезжаю.
О.Бычкова
―
Я только понимаю, что, к сожалению, договориться не получилось и все отказывают коллегам с «Дождя», и мне это бесконечно жалко.
А.Красовский
―
Я просто хочу сказать, что здесь можно снова рефлексировать на тему корпоративной солидарности, журналистской этики, смерти профессии и так далее. Но давайте подумаем, что если бы, например, в 1979 году вдруг ЦК КПСС вдруг решил бы закрыть газету «Социалистическая индустрия», то заступился бы за газету «Социалистическая индустрия» Союз журналистов СССР или газета «Правда»? Вот что-то я очень сомневаюсь.Просто давайте мы забудем, что есть какая-то журналистская этика, какая-то, вообще, профессия, какая-то цеховая солидарность, поскольку нет ни цеха, ни профессии, ни журналистов, - а есть одна квартира, из которой вещает семь человек на какие-то камеры, то есть приблизительно так, как сейчас это происходит в студии "Эха Москвы". Это не является больше ни профессией в этой стране, не цеховой солидарностью… Почему вы не возмущаетесь, например, что закрывают Даниловский рынок, а сотрудники Дорогомиловского рынка не предоставляют торговцам с Даниловского торговые площади. Это, в общем, одно и то же, потому что профессия, которая в этой стране так и не зародилась в 90-е годы, является всего лишь обслуживающей потребности населения. Она не является четвертой властью, она не несет никаких социальных функций. Она несет функции развлечения и шутовства.
О.Бычкова
―
Нет, ну я могу тебе возразить, что эта профессия в любом случае несет функцию информирования, и это является главным, в чем она обслуживает население, а вот не в том, чтобы этому населению, как-то вкладывать какие-то специальные идеи, которые будут продиктованы свыше. Меня, например, вполне устраивает функция информирования. Мне кажется, это очень нормальное дело.
А.Красовский
―
Оля, значит, такой профессии нет.
О.Бычкова
―
Какой?
А.Красовский
―
Значит, профессии журналиста, с твоей точки зрения, больше не существует.
О.Бычкова
―
Почему?
А.Красовский
―
Потому что все люди, которые занимаются этой профессией в этой стране, получают за это какие-то деньги, занимаются в той или иной степени пропагандой, потому что это все государственные СМИ.
О.Бычкова
―
Ну да, это печально, я понимаю.
А.Красовский
―
Я ровно об этом и говорю. Поэтому не надо удивляться, что кто-то не вступается за телеканал «Дождь», потому что вступаться некому, нет никакой среды для этого, не создано ее, мы не являемся профессиональным сообществом.
О.Бычкова
―
Ладно, давайте на этой очень «оптимистичной» ноте мы прервемся на три минуты, потом продолжим программу "Особое мнение" с Антоном Красовским.РЕКЛАМА.
О.Бычкова
―
Мы продолжаем программу "Особое мнение". У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Антон Красовский. Вот и Саша из Киева спрашивает: «А согласен ли Антон, что в России есть свобода слова?»
А.Красовский
―
Я должен с кем в этом смысле согласиться – с Сашей из Киева?
О.Бычкова
―
Тут написано: «Саша из Киева», который задает вопрос или с Алексеем Венедиктовым, который сказал это в одном интервью недавно.
А.Красовский
―
Я не согласен с Алексеем Алексеевичем Венедиктовым.
О.Бычкова
―
У нас нет свободы слова?
А.Красовский
―
У нас нет свободы слова.
О.Бычкова
―
А мы с тобой сейчас говорим – нас с тобой сейчас кто…
Давайте мы забудем, что есть какая-то журналистская этика, какая-то, вообще, профессия, какая-то цеховая солидарность
А.Красовский
―
Оля, я тебя прошу, может быть, у тебя есть, а у меня, в отличие, например, от главного редактора этой радиостанции нет необходимости юлить и лицемерить, потому что я не должен спасать творческий коллектив, радиостанцию, которая существует 26 лет и так далее. Свобода слова – это, когда она есть в принципе. Вот вода – это когда она есть в принципе в любой точке пространства, где ты находишься. Пустыня – это, когда вода есть в одном отдельно взятом оазисе, до которого надо три дня идти на верблюдах. Вот "Эхо Москвы" или телеканал «Дождь» - это вот такие оазисы посредине пустыни, где нет воды и вот и все. Поэтому мы сейчас сидим с тобой в маленьком оазисе, в который могут сейчас прийти бульдозеры, как они приходили две недели назад - или ты забыла уже? - и все это замести. Или могут прийти бульдозере и замести вот тот вот, на Красном Октябре и все.Вот это не называется свободой слова, это называется, что «вам пока здесь разрешено что-то говорить для поддержания какого-то баланса из тех 90-х годов. Я еще подчеркиваю: не баланса, потому что никого больше не интересует этот баланс, а баланса, оставшегося, доставшегося нам вот оттуда от 90-х годов, как память о чем-то большем, как сны, как, может быть, последний дедушкин привет из могилы – вот "Эхо Москвы" или телеканал «Дождь», главный редактор которого, кстати, через два дня берет интервью у Дмитрия Анатольевича Медведева.
О.Бычкова
―
Ну, а, собственно, в этом же, кто виноват? Значит вот людям так нужно, значит, людям не нужен…
А.Красовский
―
Нет, людям абсолютно так не нужно. Самая главная, действительно, русская проблема в том, чтобы найти какого-то, кто виноват. Ну понятно, что самый простой ответ: мы все в этом виноваты. И ты в этом виновата, и я в этом, безусловно, виноват…
О.Бычкова
―
А я так не думаю, совершенно не думаю так…
А.Красовский
―
…и баба Маша. А, кто в этом виноват?
О.Бычкова
―
Я не знаю. Потому что, мне кажется, что никакой коллективной ответственности не бывает.
А.Красовский
―
Нет, коллективная ответственность, конечно же, бывает, и, собственно говоря, пока ты не поймешь, что мы должны нести коллективную именно ответственность, ты не будешь жить в хорошей стране.Вот немцы в 1945 году поняли, что коллективная ответственность за чудовищные преступления нацистов в Европе лежит на них на всех, на всей нации. И пока мы не поймем, что коллективная ответственность за то, что происходит в нашей стране, в России, за то, что здесь было за 70 лет советской власти; за то, что здесь происходит последние 20 лет, лежит на нас, а не на Борисе Николаевиче Ельцине, не на Владимире Владимировиче Путине, ни на Горбачеве Михаиле Сергеевиче, и даже не на Иосифе Виссарионовиче Сталине, а на нас с тобой, на наших родителях и дедах, - вот только тогда эта страна сможет попытаться выкарабкаться из той ямы, в которую она падает все годы своего существования на самом деле.
Вот удивительно: действительно все живут на Земле, а мы на комете. Весь белый мир цветет и пахнет, а мы все время падаем куда-то все время, с кем-то боремся, чего-то доказываем, и не признаем, что мы хоть в чем-то виноваты. 10 миллионов человек сгноили в лагерях – чьи-то деды, чьи-то бабки вертухайки – и никто в этом не виноват. Нет коллективной ответственности – нет! Господь Бог виноват!
О.Бычкова
―
Но если твои деды и твои бабками не были вертухайками, как ты говоришь, и ты…
А.Красовский
―
То значит, они писали доносы, или они страдали, или они боялись…
О.Бычкова
―
Не знаю, мои страдали.
А.Красовский
―
И боялись.
О.Бычкова
―
Наверное.
А.Красовский
―
Конечно. И в этом и есть та самая коллективная ответственность, потому что в фашистской Германии тоже не 50 миллионов немцев воевали на Белорусском фронте.
О.Бычкова
―
Слушай, но хорошо говорит о коллективной ответственности, про бабок и про дедок…
А.Красовский
―
Я про себя, прежде всего, говорю.
О.Бычкова
―
А про себя… Вот я не знаю, в чем меня, например, заключается коллективная ответственность.
А.Красовский
―
Сейчас, в данный момент? Сейчас в данным момент от тебя вообще ничего не зависит.
О.Бычкова
―
Я 15 лет работаю на этой радиостанции, но я не делаю ничего такого, что было бы мне противно.
А.Красовский
―
Проблема заключается в том, что Дмитрий Константинович Киселев ведь тоже не делает ничего такого, отчего ему было бы противно. Более того на этой радиостанции регулярно, в регулярном режиме существует ведущие, который здесь получает заработную плату, - которые параллельно работают на федеральных каналах, например, читая новости ежедневно, - которым тоже не противно от того, что они делают там или оттого, что они делают здесь, оттого, что они фотографируются в смокингах на свадьбе непонятно кого в Нью-Йорке, а параллельно читают новости про гей-закон на Первом канале. Вообще ничего не противно.Оля, должно быть противно оттого, что ты мне задаешь вопрос – вот мы же с тобой сейчас разговариваем, - есть ли в России свобода слова? Нет, ну она же есть, мы же с тобой разговариваем. Вот этом твоя личная ответственность, что ты можешь на полном серьезе такой вопрос задать и считать, что ты права, задавая этот вопрос о том, что мы сейчас с тобой разговариваем. При том, что две недели назад люди, пенсионеры стояли у дома журналистов здесь на Никитском бульваре, дом-8 с плакатиками в защиту "Эха Москвы", где вы все встречались с Михаилом Юрьевичем Лесиным.
О.Бычкова
―
Не только пенсионеры…
А.Красовский
―
…который по нынешним временам, вообще, удивительный умный вегетарианский руководитель.
О.Бычкова
―
Ну слушай, свободы слова не будет тогда, когда ее не будет никогда. Вот, когда вода перестанет существовать как физическое вещество на Марсе.
А.Красовский
―
Нет, тогда не будет жизни, когда не будет свободы слова. Вот еще раз повторяю: есть некая субстанция, которая разлита, как темная энергия, вот она есть – и это называется свобода слова, и ее там 73 или сколько там процента в природе. А есть какая-то субстанция, которой 2% и это уже тогда не свобода слова. А мы знаем, из прошлой нашей жизни, над которой все еще два года назад посмеивались, что свобода все-таки лучше, чем несвобода. То есть 76% лучше, чем два.
О.Бычкова
―
Ну хорошо. Я хочу тебя вернуть в информационные всякие такие поля, если они существуют на самом деле.
А.Красовский
―
Конечно. Просто то, что мы сегодня обсуждаем, не является действительно интересующей людей информацией. Людей, конечно, интересует, почему доллар снова вырос на 20 копеек, например, и как долго он будет расти. Я напомню, что в эфире этой радиостанции два месяца назад я говорил, что доллар будет за 50 к Новому году.
О.Бычкова
―
Не доллар вырос, а рубль упал тогда.
А.Красовский
―
Ну как хотите. Я живу в России, для меня некая стабильная единицы – это рубль. Я плачу в рублях.
О.Бычкова
―
И нефть грохнулась.
А.Красовский
―
И нефть грохнулась, и будет падать дальше.
О.Бычкова
―
Тебя лично это пугает, как человека, который живет каждый день реальной жизнью?
А.Красовский
―
Меня, конечно, это все пугает, как человека, который живет реальной жизнью, но, как человек, который давно уже осознал, что он находится в падающем самолете, я просто сижу у иллюминатора и смотрю вниз. Мне нравится пейзаж падения, а также я наблюдаю за тем, что происходит в салоне. Это мне тоже, в общем, нравится. Сижу я в хвосте этого самолета, а не в бизнес-классе, и поэтому, в общем, меня никто особо не трогает, потому что мое место у параши.
О.Бычкова
―
Тебе нравится, с какой скоростью сменяются картинки за…
А.Красовский
―
А ты знаешь, они сменяются сейчас уже с такой скоростью, что ты не можешь уже заметить этой смены. Все приобрело однообразно унылый и серый оттенок.
О.Бычкова
―
У тебя есть какой-нибудь сценарий того, что будет происходить дальше лично с тобой и с твоим окружением?
А.Красовский
―
Лично со мной – я не знаю. Я думаю, что как у человека, сидящего у параши, у меня есть шанс пережить всех, но я абсолютно убежден, что, например, в нашем информационном поле останутся после трагической гибели так и не зародившейся профессии два человека: человек, который пережил все информационные… вообще всю картину мира в этой стране – Владимир Владимирович Познер и Ксения Собчак – вот это то, что останется после меня.
О.Бычкова
―
Ну это просто твоя референтная группа, может быть.
А.Красовский
―
Нет, это не моя референтная группа, это то, что действительно достанется в качестве актива следующему руководителю условного главного канала страны.
О.Бычкова
―
Который символизирует каждый из них - что в своем качестве?
А.Красовский
―
Каждый из них символизирует в своем не качестве, а возрасте - одно человеческое качество: способность выживать в абсолютно любой ситуации, и выглядеть более-менее пристойно.
О.Бычкова
―
То есть это то единственное, что нам требуется, те два, что нам требуется?
А.Красовский
―
Ну, безусловно, конечно. Ведь мы же начали с тобой разговор с того, что люди сидят в самолете и каждый ведет себя по-разному, и в реальности каждый из них себя ведет отвратительно; и те люди, которые бояться и те люди, которые пытаются предпринимать какие-то активные действия: откачивать уже умершего от инфаркта человека – а он уже умер от инфаркта, и вы все умрете ровно через 20 секунд. Не надо никого откачивать, не надо больше спасать то, что умерло, надо честно признать уже факт смерти, не надо реанимировать, не надо вещать из квартиры. Я действительно искренне так считаю, я правда так считаю. Я понимаю, что на меня, правда, набросятся все, что «ты мразь, ты падаль, ты и виноват». Но надо иногда для того, чтобы что-то поменялось, надо признать, что ты к этой реальности не имеешь никакого отношения. Если ты хочешь, чтобы эта страна шла дальше, ты должен отказаться даже от себя самого внутри нынешней парадигмы.
О.Бычкова
―
Перерыв на несколько минут, потом продолжим программу "Особое мнение".НОВОСТИ
О.Бычкова
―
Мы продолжаем программу "Особое мнение". У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Антон Красовский. Я тебе скажу, что такое военная подготовка. Это новый предмет, который может появиться в российских школах, как предлагает ЛДПР, КПРФ и «Справедливая Россия» - в Госдуме готовят предложение. И слушатель с ником Металлик спрашивает на сайте: «Предложение о возвращении этих уроков НВП не только в старшие классы, но и в средние исходит из какого-то расчета на этом заработать, или кто-то реально мыслит категориями жизни в военном осажденном лагере».
А.Красовский
―
Во-первых, все, конечно, мыслят категориями осажденного лагеря – это нормально, потому что мы сейчас действительно находимся стараниями, в частности, наших властей в осажденном лагере.
О.Бычкова
―
Они говорят, что это повысит качество призывного контингент и решит проблему уклонистов.
А.Красовский
―
Это все тоже абсолютно тоже неважно, потому что стараниями опять же нынешней власти у нас не много сейчас уклонистов. Может, кто не знает, а в Москве, например, очередь в военкоматы.
О.Бычкова
―
Да ладно.
А.Красовский
―
Я тебе клянусь. У моего приятеля брат очень хотел в армию, готовился к этому. У него были домашние буквально занятия по НВП, и он в очереди стоял полгода, чтобы его в армию взяли.
О.Бычкова
―
С репетитором занимался?
А.Красовский
―
Готовился, качался, ходил на всякие курсы подготовки юного десантника. Я тебе клянусь. Его не взяли в какой-то один призыв – сказали: «Все, мест больше нет в армии, к сожалению». В Москве. А представляешь, что происходит, например, в Чебаркуле?
О.Бычкова
―
А это почему?
А.Красовский
―
Потому что просто отсутствует сейчас глобально в результате перехода на годичный цикл как таковая дедовщина. Контрактникам платят деньги, соответственно, люди из провинции там остаются. Ну а что? Хорошая работа. А куда они пойдут в этом своем Чебаркуле – слесарем, что ли? Я тебе говорю, что огромное количество контрактников и огромное количество людей, которые хотят действительно пойти отслужить год, потому что им нечем заняться, они никуда не поступили. То есть больше нет страха перед армией. Я не вижу, кстати, в этом самом предмете начальной военной подготовке ничего плохого. У меня была в школе НВП, я ничего про это не помню, то есть это было абсолютно бесполезно как астрономия
О.Бычкова
―
Астрономии уже нет давно, по-моему.
А.Красовский
―
Ну вот и НВП нет. А может и астрономию вместе с НВП вернут – все люди узнают, что такое созвездие Плеяд, например. В действительности все это неважно, потому что ни один из этих законов не будет иметь никакого последующего реального действия, потому что ничего не будет. Потому что реальная ситуация, которая нас ожидает в следующем, особенно в 16-м году, нам вообще непонятна, непредсказуема. Поэтомурассуждать об этом, с точки зрения «а вот сейчас у нас принят закон, повышающий налогообложение в городе Перми на два с половиной процента» - вообще, не важно, потому что, скорей всего, там будет какой-то чудовищный, фантастический абсолютно ни с чем никогда не соизмеримый кризис, который мы с вами в нынешнем состоянии людей, уже в общем, попробовавших, что такое нормальные европейские деньги, никогда не переживаем.
О.Бычкова
―
Тут, кстати спрашивают, Свет -77 пишет: «Как думаете, кто-нибудь из бизнесменов поверит ли в налоговую амнистию и возвратит ли свои капиталы, как призывал Путин?»
Не надо удивляться, что кто-то не вступается за телеканал «Дождь», потому что вступаться некому
А.Красовский
―
Нет, конечно. И опять же еще раз говорю: совершенно не имеет значения, кто теперь что там говорит, что декларируется. Нет и не будет никакого финансового будущего – это совершенно очевидно.
О.Бычкова
―
Что, и Путин не имеет значения, что говорит?
А.Красовский
―
Конечно.
О.Бычкова
―
Сам Путин?
А.Красовский
―
Сам Путин. Ольга, вы меня пугаете. Я переживаю. У меня полное ощущение, что я пришел на радиостанцию «Маяк», а не на "Эхо Москвы". Сейчас вообще не важно, кто что говорит, потому что все врут. То есть мы наконец погрузились в ситуацию, когда, друзья мои, верить нельзя никому, даже Ольге Бычковой – верить можно только мне. Значит, все будет плохо, поверьте. Запасайтесь крупой, как правильно вы и делаете по старой советской памяти. Запасайтесь крупой, долларами. Думайте о том, что следующий год будет тяжелый, а 16-й – еще тяжелее. Никто не поверит, никто не вернет никакие деньги, наоборот, мы все знаем прогнозы министра финансов, Министерства экономического развития по оттоку капитала на первый квартал следующего года – он там, по-моему, повышен на 70% относительно первого квартала предыдущего годя, несмотря на то, что в первом квартале предыдущего года был стихийный спрос на доллары. Помните первый обвал мартовский? Все будет… Капитализация крупнейших компаний в стране резко ужасно падает, и это никак невозможно остановить. Нефть абсолютно стихийно падает вниз, и это тоже не остановится. Все международные проекты, которые делаются Россией, это проекты глубоко инвестиционно убыточные, включая, слава Богу, так и не реализуемый никогда новый газопровод в Турцию, потому что никто его строить, конечно же, не собирается.
О.Бычкова
―
А чего это она тогда все это говорят?
А.Красовский
―
Им же надо что-то сказать на то, что им запретили строить и тоже убыточный, никому не нужный газопровод «Южный поток».
О.Бычкова
―
Они не будут строить в Турцию. А, что они будут делать?
А.Красовский
―
Ничего они не будут строить, потому что уже у нас есть прекрасный газопровод «Голубой поток», есть в Турцию. Турции надо там 14 или 15 миллиардов кубометров в год, больше ей ничего не надо. Турция говорит: «Хотите нам построить еще газопровод и поставить где-нибудь там хаб – ну стройте за свои деньги, пожалуйста – никто вам не будет мешать, стройте свой газопровод. Сделайте хаб, мы будем получать за это бабки. Вы будете в отвратительную нам Грецию этот газ переправлять». Греция говорит: «Да пожалуйста, мы тоже будем брать у вас газа 5 или 6 миллиардов кубов…». Никому этот газ уже не нужен ни к чёрту, кроме Северной Европы, которая и без того сидит на «Северном потоке» и прекрасно себя чувствует.
О.Бычкова
―
Ну ладно.
А.Красовский
―
И главное, никто ведь не собирается закрывать прекрасный газопровод «Уренгой-Помары-Ужгород», который есть и сто лет уже есть…
О.Бычкова
―
Алармизм – наша профессия называется.
А.Красовский
―
Не знаю, что такое алармизм- слишком умное слово.
О.Бычкова
―
Хорошо, проехали. «Прокомментируйте, пожалуйста, прекрасную новость, - спрашивает слушатель Мотохин, - о том, как гаитянские товарищи призвали Путина помочь избавиться от американского империализма». И это была чистая правда: действительно на Гаити выступали люди с массовыми акциями протеста в Порт-о-Пренсе, потребовали отставки своего президента и своего премьер-министра и сказали, что «это все США их поддерживают, - а Путин, пожалуйста, помоги нам…»
А.Красовский
―
Ты смеешься, а на самом деле в этой новости нет ничего смешного, потому что стараниями опять же нас всех с вами, потому что я призываю всех проникнутся идеей коллективной ответственности, потому что, когда все, как шарик воздушный, взорвется здесь, мы все, каждый из нас будет нести эту коллективную ответственность перед страной, перед собой, перед своими семьями, перед детьми, перед будущим страны…Так вот, коллективная наша проблема, что Россияи Путин, как человек, который олицетворяет Россию - он сам это говорил на прошлой неделе и он абсолютно прав – стали вождями всего мирового «гопничества», то есть все мировые гопники, раскиданные по нашей прекрасной голубой планете, они теперь в нас видят таких предводителей. В Латинской Америке таких гопников много. В Юго-Восточной Азии с каждым днем становится все меньше и меньше, слава Богу. Мировое добро – оно шаг за шагом побеждает, потому что, правда, iPhone и Teslaгораздо более привлекательны, чем газ и нефть. Так устроен человеческий мир, поэтому в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке осталась одна Северная Корея фактически. А в Латинской Америке таких чуть побольше, потому что там есть такое традиционное противостояние гринго. И вот мы им всем короли.
Нет и не будет никакого финансового будущего – это совершенно очевидно
Наша проблема заключается в том, что мы поддерживаем это все мировое «гопничество», которое МИД, где оказывается, даже работает собственный уполномоченный про правам человека, называет биполярным миром или многополярным миром стали его называть.
А в реальности мир выглядит следующим образом. Это некоторое количество коттеджных поселков, окруженное 6-соточными аулами. Где-то на окраине в хорошем лесу стоит одна большая усадьба. Вот это одна большая усадьба – США. Там, где-то, в другом куске леса другая усадьба побольше – это Китай. Там она очень странно устроена. Там в этой усадьбе много живут людей разных. Мы даже уже не понимаем кто там кто. А мы жили до последнего момента в таком довольно благоустроенном коттеджном поселке – ну так по 25 соток с хорошими домами и благоустроенным газопроводом, которые назывались Европа. И вот мы все как-то существовали как бы по каким-то общим законам: чистили дорожки, оплачивали вывоз мусора, охрану коллективную, ворота.
И вдруг мы, владельцы довольно большого, надо сказать, дома и самого может даже большого европейского надела вдруг стали у себя дома делать какие-то абсолютно непотребные вещи, а параллельно еще захватили у соседа две делянки с тремя соснами, утверждая, что эти три сосны нам дедушка завещал. И, естественно, все соседи вокруг как бы не очень до вольны, потому что это в их прекрасном, уютном чистом коттеджном поселке, где вывозится мусор, есть охрана, вдруг появился какой-то сосед, который завтра может захватить парочку домов, потому что ему негде построить гараж; может, захочет прорыть бассейн там, где у вас была детская площадка и так далее.
Соответственно, наш уютный коттеджный поселок перестал управляться таким образом, как он управлялся. В этом наша огромная проблема, что мы перестали быть добропорядочными соседями, соседями, с которыми рядом жить приятно. Вы просто выйдите сейчас на лестничную клетку и помедитируйте: хотите вы жить с соседом, который у себя в квартире бьет свою жену, насилует своих детей, а потом еще вдруг пытается у вас оттяпать кусок ванны. Вот это к вопросу, так сказать, Гаити. А в принципе, Гаити большой привет! Можете сейчас зайти на сайт YouTube и посмотреть ролик «Звезды для Гаити», написанный знаменитый ремейк знаменитой песни «Звезды в защиту Африки». Посмотрите на количество просмотров, посмотрите, сколько по этому ролику собрано денег, посмотрите, где эти деньги, в какой стране собирались…
О.Бычкова
―
А в какой?
А.Красовский
―
В США, разумеется, потому что это единственная страна в мире, которая поддерживала страну Гаити после ужасного, жуткого, ужасного землетрясения.
О.Бычкова
―
Но, может быть, эта страна в мире считает, что…
А.Красовский
―
Оля, страна в мире не считает так, еще раз говорю.
О.Бычкова
―
Ну хорошо, может быть, эти люди считают, что к любым соседям можно найти подход, и нужно проявлять гуманизм – это разве не правильно?
А.Красовский
―
Гаитянцы так считают? Безусловно.
О.Бычкова
―
Конечно. И американцы по отношению к гаитянам.
А.Красовский
―
Нет, разумеется.
О.Бычкова
―
И надо помогать. У соседа проблемы – надо помочь.
А.Красовский
―
Именно. Вот я вам еще говорю: при этом есть огромная усадьба под названием США, вокруг которой этот улей 6-соточных этих жутких совершенно строений, и они там бесконечно что-то им на бедность посылаем.
О.Бычкова
―
Так, может быть, этот подход себя оправдает, рано или поздно?
А.Красовский
―
Американский?
О.Бычкова
―
Да.
А.Красовский
―
Он себя не то что «рано или поздно оправдает» - он себя давно уже оправдал, Оля, - я ровно об этом и говорю. Я говорю, что наш подход не оправдывает себя. То есть мы не являемся больше лидером части какого-то большого мира. Мы являемся просто взрослым парнем, который курит с подростками-гопниками в подъезде, в то время, как пенсионерки страдают от удушливого дыма.
О.Бычкова
―
Это Антон Красовский в программе "Особое мнение". Спасибо тебе большое!
А.Красовский
―
Всего хорошего.