Александр Гамов - Особое мнение - 2014-09-04
К.ОРЛОВА: Добрый вечер, это программа «Особое мнение», меня зовут Карина Орлова, а в студии сегодня Александр Гамов, корреспондент газеты «Комсомольская правда».
А.ГАМОВ: Всем привет.
К.ОРЛОВА: К вам на сайте есть вопросы, но прежде сегодня возник вопрос к «Комсомольской правде» у журналиста Олега Кашина. Это касается гибели корреспондента «России сегодня» Андрея Стенина.
Кашин пишет, что 22 августа «Комсомольская правда» сначала опубликовала, а потом удалила со своего сайта репортаж об обнаружении останков предположительно Андрея Стенина. В отредактированном виде этот репортаж опубликован после гибели Андрея, вчера», и тут около 20 вопросов по поводу гибели Стенина, один из них – почему «Комсомольская правда» сначала удалила этот репортаж? Вам что-нибудь известно об этом?
А.ГАМОВ: Я что-то помню. Во-первых, хочу сказать, что мы все в шоке, когда вчера узнали о том, что нашего коллеги уже нет, и много переживаем по этому поводу. Я помню, какой-то был материал, но тогда не только в «Комсомолке».
К.ОРЛОВА: Нет, это был материалы газеты, ваши корреспонденты – Стешин.
А.ГАМОВ: Вполне возможно. Не думаю, что там была стопроцентная уверенность, или стопроцентное убеждение, как говорит Олег Кашин, что мы утверждали.
К.ОРЛОВА: Конечно, экспертизу ваши корреспонденты не проводили, но дело в том, что это был тот же самый репортаж, - они действительно обнаружили эту машину.
А.ГАМОВ: Это немножко неожиданный для меня вопрос, не могу в деталях. Но если это и было, не подумайте, что наши журналисты или «Комсомолка» вдруг ждала этой новости. Нет, абсолютно. Мы очень переживали и переживаем. И если было нечто подобное, может быть, это в какой-то суете. И я не уверен, что мы утверждали это.
К.ОРЛОВА: Удали большой материал-расследование. Ваши корреспонденты отправлялись в опасный регион, конфликтный.
А.ГАМОВ: Думаю, они отправились не для этого. Они там работали и продолжают сейчас работать. Видимо, их очень трогала эта тема и возможно, они какой-то материал передали в редакцию. Возможно. Но прямых утверждений, что – да, это Андрей, - не думаю, что так было. Но если что-то – могу извиниться, если это было неэтично..
К.ОРЛОВА: Тут вопрос не о этичности стоит, а об обстоятельствах гибели Андрея.
А.ГАМОВ: Это ужасно. Мы все надеялись, я, например, искренне надеялся, что этот парень выживет. Это ужасно.
К.ОРЛОВА: Да, наши соболезнования родным и близким. Вот еще каких я материалов не нашла на сайте КП - ни одного материала не опубликовано о смерти и похоронах десантников в Псковской области. Там есть заметка, довольно большая, на сайте – об избиении Льва Шлосберга. В этой заметке упоминается запись Сергея Митрохина в «Твиттере», он говорит о том, что избиение, скорее всего, связано с расследованием гибели псковских десантников. И далее в статье: «напомним, - после того, как стало известно о задержании российских военнослужащих – гиперссылка - и большой материал про тех, которых взяли в плен на Украине, которые случайно пересекли границу. В прессе появилась информация о похоронах нескольких служащих ВДВ под Псковом. Обстоятельства гибели которых неясны», - вот на этой фразе тоже гиперссылка, если по ней перейти, то там появляется портрет Пескова, пресс-секретаря президента: «Слухи о смерти и похоронах десантников под Псковом нужно тщательно проверить», и все. И дальше не дано никакого пояснения – что за десантники? При том, что тир издания занимались расследованием - «Псковская губерния», «Новая газета», телеканал «Дождь», - это были их собственными материалами. КП ничего не пишет – как так?
А.ГАМОВ: Ну, я слушаю «Эхо Москвы», тут тоже подробно и в деталях об этом не пишут. Другое дело, что я вчера слушал, смотрел, - там родственники парня, который без ног.
К.ОРЛОВА: Так почему нет комментариев на КП?
А.ГАМОВ: Я не главный редактор сайта, я вас предупредил, что я простой советский журналист.
К.ОРЛОВА: Но вы сотрудник этого издания.
А.ГАМОВ: Да я же не знал, для чего вы меня позвали. Если вы сказали, что мы тебя будем расспрашивать по поводу того, что мы недовольны работой газеты, я бы тогда сказал – нет, я не пойду. Я не могу вам, я не представитель руководства КП, материалы не готовил, хотя на эту тему читал, слушал «Эхо Москвы», другие издания – там тоже не было на сто процентов утверждений, что это так. Поэтому не знаю, - Песков интервью на эту тему вообще не готовил. Я попробую буквально завтра – у меня бывают интервью с Песковым, сделать.
К.ОРЛОВА: У вас будет расширенное интервью?
А.ГАМОВ: У меня были и большие интервью. Какие у вас еще каверзные вопросы ко мне, чем еще вам не нравится моя родная газета, где я больше 20 лет работаю?
К.ОРЛОВА: Не то, чтобы не нравится, но возникают вопросы.
А.ГАМОВ: Ну, может быть, не по адресу.
К.ОРЛОВА: Может быть. Но, тем не менее, я озвучила эти вопросы. Ну, нет ответа - хорошо.
А.ГАМОВ: Что мог - сказал.
К.ОРЛОВА: Вопрос к вам от Светы: «Господин Гамов, в Крыму формируются анти-майданные дружины для того, чтобы пресекать совместно с полицией попытки оппозиции проявлять или публиковать свою позицию по отношению к власти. Вы лично как относитесь к такой инициативе?»
А.ГАМОВ: Думаю, что это плохая инициатива. Потому что она свидетельствует, может быть, о слабости власти. Думаю и надеюсь, что власть в Крыму довольно крепкая и вряд ли стоит опасаться оппозиции. Я – против.
К.ОРЛОВА: Тогда про мирный план Путина. Вы состоите в президентском пуле, но в Монголию с ним не ездили, поскольку вы здесь, а он там.
А.ГАМОВ: На этот раз нет.
К.ОРЛОВА: Но ездил корреспондент газеты «Коммерсант» Андрей Колесников, он опубликовал большую статью о том, как Путин подумал. И там есть такие слова, что он набросал этот план в самолете.
А.ГАМОВ: Да, это Путин сказал.
К.ОРЛОВА: Скажите, это возможно, или это был оборот речи?
А.ГАМОВ: Нет, это абсолютно реальная ситуация, а не какая-то мизансцена, что Путин с Песковым договорился, что я вот тебя спрошу, где там мой план, который я набросал в самолете. Это вполне реальная ситуация. Я однажды летал с Путиным в его самолете, правда, не видел, как он работает, но судя по тому, как он периодически вызывал своих помощников, и они возвращались с какими-то бумагами, что-то писали, - он не спит там, хотя у него есть кровать в самолете. Он постоянно работает. Это первое.
Второе - мы, может быть замечали, что на каких-то мероприятиях Путин задерживается.
К.ОРЛОВА: Да, бывает часов на 5.
А.ГАМОВ: Ну, на пять это громко сказано. Это не потому, что он специально где-то дремлет. Иногда просто он, может быть не совсем готов в том плане, что дорабатывает. Допустим. Как речи президента готовятся? Бывает, что он вызовет к себе своих помощников, спичрайтеров, им чего-то надиктует, они ему подготовят, и это не значит, что он начнет так тупо читать. Он все это дело доделывает, дорабатывает. Например. Я видел распечатки, много раз держал в руках – если бы знал, захватил бы, у меня дома где-то есть, и они все испещрены путинским почерком.
К.ОРЛОВА: Зачем вы дома держите эти распечатки?
А.ГАМОВ: Не знаю, придется теперь в сейф на работе отнести.
К.ОРЛОВА: Это память?
А.ГАМОВ: Нет, просто они у меня лежали. Я к тому, что видно, что он просто работает. Поэтому я не исключаю, что обычными черными чернилами почему-то. Я уверен, что это так и было, это не какая-то заготовка.
К.ОРЛОВА: Я правильно понимаю – Путин как был человеком, который сам ясно всегда выражал свои мысли, иногда нетривиально, у него выражения очень яркие и образные, которые любит народ. Но он сам. Не доверяет, если ему напишут речь.
А.ГАМОВ: Нет, почему? Он старается все добивать сам.
К.ОРЛОВА: Как объяснить такой феномен, который проявился в последнюю неделю – все заявления Путина, вообще все, которые он делает – касается ли это его разговора с Баррозу, с Порошенко, - их все тут же разъясняет Песков, что это такое? Это уже анекдотом стало.
А.ГАМОВ: Нет, допустим то, что касается заявления Баррозу, вы помните, что Баррозу выдал какую-то феньку, чего на самом деле не было, и Кремль устами Пескова сказал, что мы готовы опубликовать все это. Почему Песков в это дело вмешался? Он сказал: давайте, даем двое суток срока, если вы сами не объяснитесь, мы опубликуем полностью текст слов, где этого абсолютно нет, - то, чего приписывают Путину.
Я, например, практически все заявления Пескова смотрю, и я бы так не сказал, что он чего-то растолковывает и переводит на нормальный человеческий язык, чего Путин не договорил. Да нет, он просто, может быть, где-то углубляет, а где-то разъясняет.
К.ОРЛОВА: А зачем объяснять, это же президент. Народ туповат?
А.ГАМОВ: Вы поймите, не то, что Песков собирает журналистов и говорит – давайте я вам объясню, что имел в виду Путин. Ведь не так, а просто мы ему звоним и делаем с ним эти микро-интервью, или большие интервью, и просто у нас возникают вопросы, на которые он вправе, как пресс-секретарь, отвечать. А какие здесь могут быть анекдоты? Это всегда так было – при Ельцине, Горбачеве, при всех президентах.
К.ОРЛОВА: Просто когда это происходит пять раз подряд, это становится странным.
А.ГАМОВ: Да хоть 10 раз подряд. Я не вижу здесь ничего странного, это нормально совершенно.
К.ОРЛОВА: А вам были понятны слова Путина?
А.ГАМОВ: Я звоню Пескову не потому, что мне что-то непонятно или не слышно, а просто пытаюсь в развитие. Я не скрою, иногда, - вы что думаете, Песков такой простой человек, что он на все наши вопросы – он иногда просто не комментирует. Он говорит: президент все сказал, мне нечего здесь добавить И это нормально.
К.ОРЛОВА: Вчера была потрясающая ситуация по итогам телефонных переговоров.
А.ГАМОВ: По поводу Порошенко? Просто Песков давал какие-то дополнения.
К.ОРЛОВА: Короче, никаких изменений в интеллектуальной деятельности нашего президента, нет, это придумки? Все нормально, случайность?
А.ГАМОВ: У вас есть какие-то подозрения? Ну, поделитесь.
К.ОРЛОВА: Нет, я вас спросила.
А.ГАМОВ: У меня нет.
К.ОРЛОВА: Еще вопрос: «вам не стыдно, что ваша газета участвовала в травле Макаревича?» - Сергей из Москвы.
А.ГАМОВ: Вот перед вами сидит человек, который, как вы считаете, устроил травлю Макаревича - потому что все материалы готовил я, что это были за материалы? Это была точка зрения Андрея Макаревича, это были несколько его интервью. Я звонил Андрею, мы с ним говорили, я все это расшифровывал, давал на радио, на сайт, звук давал, в газету. И все его мысли абсолютно были обнародованы именно со страниц КП, травли там никакой не было.
А подготовил штук 5 таких интервью, и там не было никаких купюр. И мы договорились с Андреем, что я приду на его благотворительный концерт, - вот кто не знает, он будет 7 числа в Библиотеке иностранной литературы, я уже внес туда свой взнос, и если бы я был травитель Макаревича, я бы, конечно, не осмелился пойти. Он мне очень нравится.
Другое дело, что при этом мы показывали позицию Иосифа Кобзона, который наезжал на Макаревича. И при этом, и здесь же, была точка зрения Макаревича. Сергей, я не знаю, что вы имеете в виду, но зайдите на сайт КП, там все мои интервью.
К.ОРЛОВА: Могу подтвердить, я читала.
А.ГАМОВ: Надеюсь, Сергей не подумал, что мы заранее договорились.
К.ОРЛОВА: Там действительно с вашей стороны никакой попытки и намека не было. Вы брали интервью у Макаревича после того, как он написал письмо президенту?
А.ГАМОВ: Да. Я ему позвонил, брал интервью, спросил: это вы написали письмо? - «Там все написано». И положил трубку.
К.ОРЛОВА: Можно ваше мнение по тому, что написал Макаревич? Вас не смутило это письмо?
А.ГАМОВ: Меня смутил только один момент: «пока еще народный артист» - вот это меня смутило.
К.ОРЛОВА: Он обращается к президенту с просьбой прекратить травлю против него.
А.ГАМОВ: А почему он не может? Таких писем очень много. Просто Макаревич сделал его открытым, и мы его полностью напечатали.
К.ОРЛОВА: Есть такой момент, что вообще это письмо по форме «царь хороший, бояре плохие». Наверное, наивно полагать, что эта травля развязана в противовес, в полном противоречии с политикой, которую проводит Путин? А мы все знаем, что политика в нашей стране и все, что происходит, зависит от одного человека, зовут его Путин. Не думаю, что он что-то лично устраивал против Макаревича, но это странная позиция. Вы считаете, нормально так писать?
А.ГАМОВ: Нормально. Если бы было ненормально, мы бы не напечатали.
К.ОРЛОВА: Для вас лично?
А.ГАМОВ: Меня единственное резануло то, что довели человека, что он вынужден обращаться к президенту. А Сергею я бы предложил купить материал за вторник – там будет мой репортаж с благотворительного вечера Макаревича. И там думаю, будут слова Макаревича. Никакой травли нет, и меня, кстати, не травят из-за того, что я не травлю Макаревича. У нас народная газета.
К.ОРЛОВА: Поговорим про Илью Пономарева – он сегодня заявил, что вернется в Россию только после того, как Федеральная служба судебных приставов отменит решение о запрете для него на выезд за рубеж.
А.ГАМОВ: Ну, пусть не возвращается. А что?
К.ОРЛОВА: Ну, депутат. Еще один политический… ну, не знаю.
А.ГАМОВ: Я не знаю, почему вдруг он. Я бы на месте Ильи просто бы то, что он, как говорят, нечестно заработал какие-то деньги, ну, вернул бы.
К.ОРЛОВА: Много что говорят.
А.ГАМОВ: Либо доказал свою невиновность не думаю, что его кто-то специально преследует.
К.ОРЛОВА: Нет?
А.ГАМОВ: Не думаю, что его кто-то специально преследует. Мне кажется, что он больше сам себя напрягает и зажигает, мне кажется, что вообще такая сейчас сложная ситуация с Украиной, надо… война идет, нам, думаю, не до Ильи Пономарева. Нам же нужно войну заканчивать, завтра контактная группа собирается. Мне кажется, я до утра не буду спать, буду ждать, потому что так все это достало, так все это тревожно, так во все это не верится.
Я вспоминаю свое раннее детство, я помню карибский кризис, оказывается. Я об этом забыл, а потом вдруг вспомнил - 63-й год, помню, мои родители приходили, они простые люди были, отец строитель-монтажник, а я жил в маленьком городе, Ново-Троицке в Оренбургской области, он говорил: там бомбоубежище строят, потому что война будет с Америкой, карибский кризис. И у меня холодок был, хоть я был маленьким. И сейчас у меня тоже такой холодок, из детства, думаю, когда это прекратится, когда мы не будем видеть эти оторванные ноги, этих убитых детей.
К.ОРЛОВА: А также солдат, о которых не пишет КП.
А.ГАМОВ: Я не имею в виду ополченцев, а этих украинских ребят, несчастных, которых показывают. Я, например, - ну, у вас поразительно, - я вчера слушал дядю о своем племяннике он говорил, - к сожалению, в информагентствах я всего этого не увидел потом, а у вас классно было.
К.ОРЛОВА: Спасибо за похвалу, через несколько минут продолжим программу.
НОВОСТИ
К.ОРЛОВА: Продолжаем программу. Про Украину. Завтра, скорее всего, будет подписан мирный план.
А.ГАМОВ: Дай бог, если будет подписан. Другое дело, будет ли выполняться. У меня очень большое беспокойство.
К.ОРЛОВА: А что мешает?
А.ГАМОВ: Мне кажется, что может помешать вот эта разбалансированность в управлении войсками - я не стратег военный, но мне кажется, почему там украинские военные то в котлы попадают, то гибнут, то еще что-то. Мне кажется, что единая система руководства разрушена, нарушена. Но это не только я, это и командир батальона «Донецк», говорят, что… я не уверен, что приказы верховного главнокомандующего Украины они дойдут до каждого батальона. А вдруг батальоны Коломойского начнут…
К.ОРЛОВА: То есть, неудачи украинской армии никак не связаны с тем, что у сепаратистов вдруг внезапно появляется тяжелое вооружение, или профессиональные военнослужащие?
А.ГАМОВ: Нет, мы сейчас говорим о другом, что сработают ли эти решения, приказы верховного главнокомандующего. Он отдаст приказ – отходим и не воюем, а вдруг опять будет продолжаться? Уже как минимум 2-3 раза во время четырехсторонних переговоров принималось решение о прекращении огня и о перемирии, а не все батареи, не все пушки молчали, вот в чем проблема, понимаете. Меня это беспокоит, как все это будет.
К.ОРЛОВА: Вы пытаетесь сказать, что украинские военнослужащие могут не подчиниться?
А.ГАМОВ: Какие-то командиры батальонов, может быть, у них связь не работает, а может быть генералы не так отдают команды – я не знаю. Но пока такое ощущение, что у них единого стратегического командования, что вот - ага, верховный главнокомандующий приказал. И все подчинились. Мне кажется, такого нет.
К.ОРЛОВА: А у ополченцев как с этим? У них все четко?
А.ГАМОВ: Я не знаю. По крайней мере, я надеюсь, что в тех случаях они прекращали огонь и потом возобновляли его только после того, как начинали бомбить города, причем, мирных жителей, и они снова начинали воевать.
К.ОРЛОВА: Это одна версия. А вторая версия, что они так же, как боевики сектора Газа…
А.ГАМОВ: Неуправляемы?
К.ОРЛОВА: Устанавливают установки в школах и больницах. И эти так же. Они прячутся среди мирных жителей и начинают стрелять по украинской армии, украинская армия отвечает, в результате попадает в мирные кварталы, и конечно, виновата.
А.ГАМОВ: Я так думаю, на войне все возможно. Наверное. Там нет такого, как в компьютерных играх, идеальности. Все возможно. Но если говорить в целом, у меня только это вызывает единственное опасение – что, во-первых, какой-то раздрай идет внутри самого руководства, то есть у Порошенко одна позиция, Яценюк свои какие-то политические интересы, Турчинов у него тоже свои.
К.ОРЛОВА: Нет, а это, кстати, неправильно.
А.ГАМОВ: А министр обороны Украины вообще вдруг заявил, что нужно готовиться к отечественной войне и в этой топке могут сгореть десятки тысяч людей.
К.ОРЛОВА: Аваков и Яценюк вышли из партии «Батькивщина», чтобы не вступать в конфликт с Порошенко.
А.ГАМОВ: Вышли, потому что выборы на носу.
К.ОРЛОВА: Как вы считаете, почему ополченцы такие непобедимые? как будто бы их все время становится больше, у них откуда-то вдруг берется техника военная.
А.ГАМОВ: А вы по телевизору не видели, сколько техники оставляют украинские военные, бросают технику, бегут, часть техники оставляют. Часть взрывают.
К.ОРЛОВА: Я иногда бывает так, что российские военные заблудятся километров на 20 вглубь.
А.ГАМОВ: Без техники и оружия.
К.ОРЛОВА: Как без техники? Они ехали на БМП.
А.ГАМОВ: Но они не стреляли, если вы помните.
К.ОРЛОВА: Заблудились на 20 километров?
А.ГАМОВ: А что, это так много? Не знаю, мне сейчас трудно. С одной стороны, есть точка зрения Обамы, который в Прибалтике заявил, что российские военные, российское оружие, российские танки. С другой стороны, наша власть в частности. Песков говорит, что это не так, там нет российских военных.
К.ОРЛОВА: А уже был прецедент с Путиным – он тоже говорил, что в Крыму нет российских военных, а потом признал, что были.
А.ГАМОВ: Он признал, что военные подключились тогда, когда начался референдум.
К.ОРЛОВА: Это было еще до.
А.ГАМОВ: Да, он признал, что они там были.
К.ОРЛОВА: А до этого говорил, что их нет. То есть, как бы наврал?
А.ГАМОВ: Он не наврал, думаю, что их действительно в таком количестве не было.
К.ОРЛОВА: Но в каком-то они были?
А.ГАМОВ: Ну, не знаю, мне трудно сказать, я за руку не ловил ни президента, ни военных.
К.ОРЛОВА: А что ту ловить за руку? Есть одно заявление, и есть другое. Одно противоречит второму, что тут ловить-то? Он не скрывал, по-моему.
А.ГАМОВ: Если бы он что-то скрывал, он бы не стал говорить до конца, что во время референдума организовались воинские соединения.
К.ОРЛОВА: Понятно. Вы считаете, что российской техники и российских военных нет на Украине.
А.ГАМОВ: Нет, я думаю, что там есть добровольцы из России.
К.ОРЛОВА: А добровольцы это кто?
А.ГАМОВ: Это те, которые поехали туда добровольно.
К.ОРЛОВА: Не из запаса военного, не контрактники?
А.ГАМОВ: Нет, их Шойгу не отправлял. Думаю, что Шойгу не отдавал приказ им ехать думаю, что это просто по зову души, зову сердца поехали туда защищать. Мне так кажется.
К.ОРЛОВА: Несмотря на то, что КП не сделала ни одного репортажа о псковских десантниках, все-таки большое расследование проводили, и есть другие свидетельства.
А.ГАМОВ: Какие? Я читаю всю информацию. Но там, конечно, ребят каких-то похоронили, и кто-то пострадал очень сильно, и заявление солдатских матерей и офицеров, общественных организаций офицерских. Но мне кажется, - Карина, давайте встретимся через месяц, может быть, - мне кажется, что тогда многое выяснится и мы тогда конкретно с вами.
Мне кажется, что если люди погибли, действительно, в таком количестве, к5ак об этом пишут некоторые издания, - я не имею в виду вас, - думаю, их все вспомнят и помянут.
К.ОРЛОВА: А кто их должен вспомнить?
А.ГАМОВ: Думаю, мы с вами.
К.ОРЛОВА: На канале «Дождь» запущен большой проект, посвященный этому. А КП не вспоминает. Почему бы не сделать репортаж об этом?
А.ГАМОВ: У меня просто нет таких сведений. Меня это очень волнует.
К.ОРЛОВА: Можно их нарыть, получить, это журналистская работа.
А.ГАМОВ: Зачем рыть?
К.ОРЛОВА: Так скрывается же. Скажите, вот вы сказали, что раз власть сказал, что нет российской техники и солдат на Украине, значит, нет. А что, любой факт…
А.ГАМОВ: А Обама сказал, что есть
К.ОРЛОВА: А кроме их слов есть еще спутниковые снимки, есть видео, какие-то фактические доказательства.
А.ГАМОВ: Это как с самолетом. Если бы сейчас были стопроцентные сведения о том, что самолет сбила Россия, то каждый день бы об этом говорили и говорили. А сейчас просто замолчали об этом самолете. И понятно, что Россия тут ни при чем. Хотя вы помните, и санкции тогда родились и взрыв этих санкций как раз после сбитого самолёта.
К.ОРЛОВА: Скажите, вы как журналист, безоговорочно верите заявлениям властей? Неважно, каких, - Обама. Путин?
А.ГАМОВ: Нет, я все подвергаю сомнению и стараюсь… почему я всегда и к Путину пристаю на пресс-конференциях, во время поездок, звоню.
К.ОРЛОВА: Как именно?
А.ГАМОВ: По-разному. Бывает, что несанкционированные вопросы задаю.
К.ОРЛОВА: Задайте про российских военных.
А.ГАМОВ: Давайте я попробую с Песковым поговорить Я вообще хочу с Песковым сделать большое интервью.
К.ОРЛОВА: Мне просто интересно, я не понимаю, как правильно работать – если Путин сказал, значит, так и есть? Или нужно так: может быть президент просто не знает?
А.ГАМОВ: Вы что, не видели пресс-конференций Путина по 3-4 часа?
К.ОРЛОВА: Все видела.
А.ГАМОВ: И что, там журналисты сидят и доверчиво смотрят на президента? Не сказал бы.
К.ОРЛОВА: Это довольно плохой формат, потому что у журналиста есть шанс задать один вопрос, и далее Путин говорит. И ты не можешь уже вступить. Он говорит все, что он хочет, и это может быть полная правда или полная ложь.
А.ГАМОВ: Почему? У ужран листов не отбирают микрофон. Я был на этих пресс-конференциях. Ты задал, и у тебя микрофон.
К.ОРЛОВА: Может, у вас не отбирают, а у тех, кто задает каверзные вопросы, отбирают.
А.ГАМОВ: Да нет, бросьте. Нормально. Но хорошо, что я к вам сегодня пришел.
К.ОРЛОВА: У вашей газеты огромная аудитория, миллионы. Может быть, среди них есть матери, отцы солдат, которых отправили на Украину воевать. Может быть, они достойны знать правду о том, что случилось с их детьми, как они погибли или не погибли.
А.ГАМОВ: Думаю, что если подтвердится, что это именно так, то наша газета обязательно об этом расскажет. Если это плод, - допустим, так осторожно, как это вы рассказываете, - ну, не знаю.
К.ОРЛОВА: Не стоит?
А.ГАМОВ: Нет, может быть у вас другой формат, вы «Эхо», вы слушаете какие-то отголоски, потом можете все это стереть. А мы - газета, у нас не вырубишь топором. А «Эхо» можно смикшировать.
К.ОРЛОВА: Тем не менее, одну статью вы свою удалили – про расследование.
А.ГАМОВ: Я ничего не удалял, я даже не знаю, о какой статье…
К.ОРЛОВА: Это была программа «Особое мнение», до свидания.