Михаил Веллер - Особое мнение - 2014-07-04

М. КОРОЛЕВА – Здравствуйте. Это действительно программа «Особое мнение». Я – Марина Королева. Напротив писатель Михаил Веллер. Добрый вечер.

М. ВЕЛЛЕР - Добрый вечер.

М. КОРОЛЕВА – Я должна сразу предупредить наших слушателей и зрителей, что Михаил Иосифович запретил мне себя перебивать.

М. ВЕЛЛЕР - Неправда.

М. КОРОЛЕВА – Я пообещала.

М. ВЕЛЛЕР - Опять.

М. КОРОЛЕВА – Но не знаю, насколько меня хватит. Давайте первый вопрос.

М. ВЕЛЛЕР - Я не могу вам запретить. Вы здесь хозяйка. Я могу только осведомиться и высказать свое мнение, что сейчас буду пытаться.

М. КОРОЛЕВА – Короче для вопросов наших слушателей есть в твиттере аккаунт @vyzvon и для sms +7-985-970-45-45.

М. ВЕЛЛЕР - Как я отвечу на 60 вопросов. Я их читал.

М. КОРОЛЕВА – А я отберу. Давайте мы к вопросам языкознания. У нас эти вопросы стали выходить на первый план. Это праздник для нас с вами.

М. ВЕЛЛЕР - Этот вопрос только вчера вышел боком. Все правильно.

М. КОРОЛЕВА – Вот кого ни возьми, и дума, и Путин, и министр Мединский – все на этой неделе говорили о языке. В той или иной степени. Русский язык, наше все, традиционные ценности и все.

М. ВЕЛЛЕР - Согласен.

М. КОРОЛЕВА – И мат запретить, и все такое прочее.

М. ВЕЛЛЕР - Когда в очередной раз в Париже Полина Виардо выгоняла вон Тургенева, он плакал и писал: ты один мне поддержка и опора, о, великий и могучий, русский язык. Таков был исторический контекст. Да, я согласен, конечно.

М. КОРОЛЕВА – А к нам это как применимо? Нам-то он с вами поддержка и опора, то есть получается, что он и для власти российской единственная поддержка и опора.

М. ВЕЛЛЕР - На Руси был еще писатель Чехов кроме Тургенева, который сказал «жить нельзя без одних только денег». Знаете ли, немые тоже живут, Герасим утопил Му-Му, а потом в 17-м году утопил барыню и барина, и отношения язык-народ-мат это очень интересная история. Но вчера я, конечно, пришел в негодование, потому что мне позвонило родное издательство и сказало, что готовятся к очередному переизданию «Легенды Арбата», и оказывается там есть матерные слова.

М. КОРОЛЕВА – А вы забыли.

М. ВЕЛЛЕР - Я совершенно возмутился и полез, боже мой, там действительно есть семь слов. На пространстве 300 страниц. Одно слово произносит разведчик Рудольф Абель, три слова произносит министр обороны маршал Малиновский. Два слова произносит министр иностранных дел Громыко в адрес начальника КГБ Семичастнова. Два слова произносит начальник КГБ Семичастный в адрес начальника эстонского КГБ. Еще одно слово произносит диктор Юрий Левитан по наущению Никиты Богословского. Все в прямой речи, в авторской речи, я этого не люблю и не признаю. Теперь выбор. Первое. Или мы вместо слов что-нибудь ставим типа «розовый цветочек», а это Костя Мелихан, фиговый листок, листок, которым фиг что прикроешь. Вот такие слова. Или наоборот, сделать такую мемориальную траурную табличку на задней сторонке обложки, что здесь есть 8 слов, которые произносит разведчик Абель, маршал Малиновский.

М. КОРОЛЕВА – И запечатать.

М. ВЕЛЛЕР - Запечатать в целлофан – дети до 18. И пришли к выводу, что это еще когда на первом курсе я имел счастье, как и весь курс русистов в 1966-67 годах Ленинградского университета слушать три лекции по сказке у Владимира Яковлевича Проппа. Который уже был легендой, даже странно, что этот легендарный человек, автор «Морфологии сказки» еще жив. И вот он нам, напев кусочек песни из одной сказки, сказал спокойно: из песни слов не выкинешь, ну и засадил пяток матюгов подряд, потому что русское народное творчество. Это еще было до диалектологической практики. Так что я полагаю, когда люди приходят в театр, они чисто моют шеи, допустим, юноша с девушкой. А если родители с детьми. Они смотрят театр, выходит актриса, и вдруг начинает такое, что сплошное запикивание. Я считаю, что это возмутительно. Ни в борделе, ни на панели и даже ни на стройке, когда плита падает на голову. Я считаю, что мат в кино и театре, когда люди сидят кругом, да может быть, они друг перед другом стесняются. Вот это невозможно. Но если человек читает книгу, я прошу прощения, вот Хемингуэй был великий классик, очень любил читать в туалете на горшке. И не он один. То есть чтение акт интимный. Человек с книгой наедине.

М. КОРОЛЕВА – Но предупредить вас должны.

М. ВЕЛЛЕР - Да. Человек наедине с собой еще и не то произносит и даже делает. И вот вымарать это из книг заметьте, когда задвигали закон о борьбе с пиратством, чтобы не скачивали фильмы, я согласен, правильно. Писателям сказали, создателям «пошли вон», мелочь, не путайтесь под ногами. Это не для вас. А вот как запрещать матюги, ну я понимаю, им трудно сортировать, у кого матерится маршал, а у кого беспрерывно автор. Поэтому запретить надо все. Но слушайте, нам нужно заниматься экономикой, нам нужно заниматься образованием, которое рушится на глазах. Они ЕГЭ допустимый по русскому языку снизили до 24, урод на уроде.

М. КОРОЛЕВА – Но об этом говорил президент Путин. Он же не про мат говорил. Он говорил про русский язык. Про ЕГЭ, что результаты плохие и призывал к чему – пересмотреть методики преподавания русского языка.

М. ВЕЛЛЕР - И тут орангутанг хватается за голову, и кричит: уй, - дальше идет запрещенное слово. А кто назначил тех министров, которые все это провернули. Это с Марса прилетели министры. Их кто отбирал, назначал и утверждал. Чьи ставленники проворачивали всю эту реформу. А потом кричать, нам нужно сделать иначе. Так не мешайте нормальным людям.

М. КОРОЛЕВА – А почему все-таки не только в смысле мата, почему вдруг заговорили о языке, действительно каждый день мы эти новости видим. Что вдруг такое случилось?

М. ВЕЛЛЕР - Надо беспрерывно отвлекать. Каждый день должны делаться горячие обсуждаемые новости для отвлечения масс от реальных проблем. Потому что я говорю, медицина - расходы уменьшены, образование – расходы уменьшены. Впереди чудовищные расходы, 65 ярдов, которые пойдут на строительство этого нефтепровода в Китай, две трети будут украдены, думать об этом не надо. В Крым в эту дыру будут валиться деньги, не надо, что касается происходящего на юго-востоке Украины, никакого плана у России не обнаруживается. Пусть обсуждают язык, а еще выносить ли Ленина.

М. КОРОЛЕВА – Я думаю, что мы про язык еще поговорим и про юго-восток Украины. Примерно через минуту мы снова здесь.

РЕКЛАМА М. КОРОЛЕВА – И сегодня это «Особое мнение» с писателем Михаилом Веллером. В твиттере аккаунт @vyzvon, иностранные слова и плюс +7-985-970-45-45. Кроме того не забывайте встраивать кардиограмму эфира на сайте «Эхо Москвы». Естественно наши слушатели назадавали много вопросов, которые связаны с матом, так или иначе. Запретом. Поскольку видимо это коснулось всех абсолютно. Например, спрашивают вас: а можно ли в принципе уменьшить употребление мата в обществе и каким образом?

М. ВЕЛЛЕР - Я полагаю, что в обществе оно необходимо должно быть уменьшено. Потому что когда один солдат другому на голову роняет кирпич, то любое нематерное слово будет фальшивым. А когда изящные дамы, потому что они от искусства, поливают матюгами, хочется как дикого барина Салтыкова-Щедрина снять с дерева, поймать, постричь, помыть, посморкать, велеть вымыть рот с мылом и возможно даже выпороть, чтобы они грязно не матерились. Они думают, что это признак раскованности, свободы, эмансипе. Но дело в том, что почти любой язык двухкамерный. Язык это жестко структурированное вербальное пространство. В нем всегда есть табу. Отсутствие табу это постязыковая энтропия, это уменьшение всего его энергетического корпуса. Таким образом, всегда есть маленькая комната, где есть всего несколько, почти в любом языке, не во всех, но почти в любом развитом, есть несколько запретных табуированных, по-простому, адаптируя на русский, матерных выражений, что характерно, они все работают джокерами. В зависимости от контекста, интонации и места во фразе любой из этих слов может нести любую функцию: глагола, существительного, прилагательного, эпитета, повелительное наклонение, выражение сожаления, приказа, всего, чего угодно. Самый напряженный радиообмен это истребитель в бою, Вторая мировая война. Один мат стоял, потому что некогда объяснять, говорить нужно кратко и емко.

М. КОРОЛЕВА – А нам-то в кино показывают по-другому.

М. ВЕЛЛЕР - В кино я согласен, кино оно кино. Там не показывают, что 40% самолетов не сбивались врагами, а бились при посадке. Ну что же кино. Таким образом, нужно же понимать, где что и когда говорить. Если кто-то решит снять юбку в филармонии, то на нее посмотрят, что за бред. Но на пляже в бикини быть совершенно нормально. Точно также, когда работяги где-то что-то делают и так далее, конечно, они говорят матюгами. И Черномырдин Виктор Степанович он владел языком отлично, он рабочий, красный директор. Но если у него убрать матюги, он мычал между шедеврами. А когда включал матюги, работяги сходу все понимали и смотрели влюбленным глазами. Но то же самое «на театре» такой же кретинский оборот как «на Донбассе». Только бы выпендриться, только бы не как все, не так как раньше. Это в театре, считаю абсолютно неуместно. Это также неуместно как публично испражняться.

М. КОРОЛЕВА – Но это же жизнь, нам говорят, вот отражение жизни, вот вам зеркало. Пожалуйста.

М. ВЕЛЛЕР - Одна секундочка. Вот в ванной у каждого зеркало, это не означает, что при входе в театр каждый может раздеться до гола и полюбоваться своим отражением в зеркале. Особенно в старости. Мерзкое зрелище это должно из себя представлять. Из того, что что-то есть, не означает, что оно должно быть везде и всегда публично употребимо. Как написано в старинной книжке Льва Кассиля «Великое противостояние»: характер это как нижнее белье, его необходимо иметь, но не следует показывать. Точно также мат существует для особого употребления. Для экстремальных ситуаций, для своего общества и так далее. Потому что, дав ему полные права гражданства, мы убираем табу. Убрав табу, мы получаем в языке еще несколько слов, тоже мне к 200 тысячам еще три слова. Но у нас исчезает в принципе экспрессивная лексика.

М. КОРОЛЕВА – И надо придумывать новую.

М. ВЕЛЛЕР - Да, так или иначе, будет придумано нечто новое. Так что это совершенно глупый и никчемный разговор. Запретить его вообще нельзя. Но сам факт законодательного запрета означает, что когда объявили свободу, заставь мужика богу молиться, он и лоб расшибет. Хотя в оригинале «дурака». Но когда в театре полились какие-то сплошные матюги и актеры очень гордились, что это современно и говорили, как же на Западе после 68-го тоже революция.

М. КОРОЛЕВА – То есть в театре и кино правильно запретили, считаете вы.

М. ВЕЛЛЕР - Я думаю, что да. Что касается запрещения курения, я бы им вставил эту сигарету в то место, откуда воздух иногда выходит, но никогда не входит. Потому что это тоже совершенно фальшиво.

М. КОРОЛЕВА – А как книжки, так не надо запечатывать.

М. ВЕЛЛЕР - Я полагаю, что ежели книжка не состоит из вялых скучных грязных мерзких авторских матюгов, потому что это не автор, значит он по-нормальному не может, это грязный человек. Но это не в России началось, это началось по большому счету с Генри Миллера когда-то. А что касается героев, которые говорят, слушайте, что может сказать военно-морской офицер, когда ему впиливают месяц несхода на берег ни за что. Он вам скажет хоть одно нематерное слово. И значит, если вы одно матерное напишите, то нужно его запретить. И тогда у нас будут сплошные замполиты, которые в чистых воротничках будут давать советы, как бить врага что ли.

М. КОРОЛЕВА – Но в театре он должен будет это произнести на чистом литературном.

М. ВЕЛЛЕР - Я думаю, что в театре он этого не произнесет, потому что у каждого рода искусства своя система условностей.

М. КОРОЛЕВА – Хорошо. Тогда еще один языковой вопрос. Я же вам обещала, что вопросы языкознания будут на первом плане. Министр культуры Мединский высказался про соотношение русского языка и региональных языков, а также иностранного. Он считает, что нужно больше изучать русский язык и меньше всякие региональные, например, в субъектах федерации, как я понимаю, например, татарский, башкирский и иностранные языки. То есть им меньше внимания, русскому дорогу. Как вы относитесь к этому?

М. ВЕЛЛЕР - Вы знаете, с прямотой пьяного римлянина он сформулировал не просто логичную, но единственно возможную имперскую политику, чтобы империя не развалилась. Потому что империя может быть только плавильным котлом. В противном случае она рассыпается на составные части при первом сильном толчке. Язык это сильнейший уровень самоидентификации групповой. Мы об этом говорили. Если пойдут в хороший цвет региональные языки, с современным подъемом национального самосознания, с современным подъемом религии и ислама, прежде всего, то дело будет продолжать идти к окончательному бесповоротному развалу великой державы. Которая составлена из разных народов, разных культур и народы со своими культурами проживают на своих территориях. Если вы хотите плавильный котел, то Америка будет говорить по-английски, когда испанский сделают вторым государственным, она развалится на две части. Таким образом, все это совершенно верно. И то, что делалось в Советском Союзе, когда в Конституции конечно было прописано, что каждая республика имеет право на отделение и замучаешься его реализовывать. Это была тюрьма народов и все были задушены подушкой. То есть антигуманитарный аспект Советского Союза безоговорочен. Хотя не во всем. Работяг все-таки с голоду не морили. Зарплату платили. Брежневские времена мы имеем в виду. Но в то же время языком и самосознанием Советский Союз цементировался и знанием русского языка, хорошим знанием русского языка гордилось большинство людей во всех республиках. Вы знаете, много ездил, много разговаривал, так что таким образом если мы, татары будем говорить прежде всего по-татарски, если мы, башкиры прежде всего по-башкирски, если мы, чеченцы прежде всего по-чеченски, и замучаетесь вы видеть через 20-30 лет цельную Россию. Вот что я думаю по этому поводу.

М. КОРОЛЕВА – Теперь представьте себе, реальная ситуация. Как она сейчас есть. Башкортостан, Татарстан, Чечня, Ингушетия и так далее. Вот приходит туда разнарядка. Убрать большую часть уроков национального языка за счет русского. Как вам кажется, какой будет реакция?

М. ВЕЛЛЕР - Я не знаю, как именно это будет формализовано. Как конкретно это будет оформлено. Если это сделать грубо и в лоб, то вне всякого сомнения реакция будет отрицательная. Вопрос ваш риторический. Но то, что повышение статуса русского языка как главного межнационального, единяще культурного и так далее, это надо повышать, вне всякого сомнения.

М. КОРОЛЕВА – Так куда же его повышать, это единственный государственный язык на всей территории нынешней России. То есть на самом деле это и есть единственный государственный язык. Что там такого…

М. ВЕЛЛЕР - На территории…

М. КОРОЛЕВА – Да, на территории всей России.

М. ВЕЛЛЕР - На территории ряда автономных образований свой язык имеет статус второго государственного в этом регионе.

М. КОРОЛЕВА – У нас на территории всей России один государственный язык. Правильно?

М. ВЕЛЛЕР - Да.

М. КОРОЛЕВА – Не так как в Канаде. Где есть второй французский.

М. ВЕЛЛЕР - Да, совершенно верно.

М. КОРОЛЕВА – Поэтому в данном случае, какие угрозы русскому языку, но с другой стороны есть угроза национальным языкам, как считают в республиках. Почему вы считаете, что это приведет обязательно к развалу на эти мелкие образования, если в том же Советском Союзе этого не происходило. Хотя были национальные языки…

М. ВЕЛЛЕР - В Советском Союзе железной рукой и русификация в Советском Союзе это вопрос исследованный никто никогда этого явления не отрицал. Конечно, шла очень сильная русификация и никуда ты не денешься и не повыступаешь, ни демонстраций, ни восстаний. Все это давилось железной, начиная с 17-го года. И у нас ситуация абсолютно иная. Но я могу только еще раз повторить, что это противоречит принципу мультикультурности, праву каждого народа на своем языке, противоречит. Но дело в том, что противоречие лежит в основе любого объекта. Любого явления. Это вопрос, простите великодушно еще в древнегреческой диалектике к Гераклиту. И вот это противоречие между стремлением каждого субъекта империи к независимости, центробежное стремление и центростремительное. Стянуть их воедино, находится в динамическом равновесии. И как только ты чуть сдвигаешь в сторону центробежного, то ты подвергаешь свое государство огромной опасности. Вот так оно обстоит на самом деле.

М. КОРОЛЕВА – Об этом я и хочу вас все-таки спросить еще раз. Мы с вами даже говорили. Мне кажется, что когда Петр Порошенко, вернее в свое время когда Верховная Рада объявила тогда зимой о том, что русский язык не будет государственным языком и когда отменили статус регионального языка, с этого момента пошло очень сильное обострение. Вот представим себе Россию, сейчас равновесие. Да, вроде как равновесие между национальными и русским языком. И вот представьте себе, что это равновесие будет сдвинуто в сторону русского языка в национальных образованиях. Не приведет ли это скорее к распаду.

М. ВЕЛЛЕР - Есть равновесие статическое, а есть динамическое. Вот если это равновесие приобретет некоторую динамику в сторону повышения статуса русского языка, что всегда требует осмотрительности, осторожности тактичности, грамотности, то работать это будет только на укрепление единства страны. Потому что сначала все народы страны должны ощущать себя единым народом, а я повторяю, групповая самоидентификация по языку - первый уровень групповой самоидентификации, здесь все просто. Так что можно на Мединского вещать много собак, можно считать эту формулировку бестактной, неосторожной, какой угодно, но по сути в общем, да.

М. КОРОЛЕВА – То есть подъем статуса русского языка как вам кажется, сейчас на нынешнем этапе приведет скорее к укреплению единства страны.

М. ВЕЛЛЕР - Вы знаете, если страна развалится по другим причинам, то никакие припарки не помогут. После гильотины средство от перхоти лишнее. Но в принципе я могу только в третий раз повторить то, что я сказал, потому что мне казалось, я это уже вполне понятно сформулировал. На Украине же вопрос несколько иной, мы тоже касались в прошлый раз. Если они дадут два государственных языка, то русский язык как на сегодняшний день более мощный, за которым большая культура и так далее, начнет в себе украинский растворять. Если ты работаешь на русском языке, ты ментально выходишь на гораздо большую постсоветскую аудиторию и так далее и те, которые хотят независимую Украину, этого не хотят. А если иначе, то получается конфликт.

М. КОРОЛЕВА – Но уже на самом деле ясно, что нет, украинский останется единственным государственным языком. Так сказал Петр Порошенко.

М. ВЕЛЛЕР - Я не убежден.

М. КОРОЛЕВА – На данном этапе это так. Мы встречаемся снова здесь через несколько минут.

НОВОСТИ

М. КОРОЛЕВА – И сегодня это «Особое мнение» Михаилом Веллером. Я по новостям, которые мы слышали. Он касаются Молдавии, которая после подписания соглашения с ЕС, отключила некоторые российские телеканалы. Прежде всего, государственные. Россия-24. Ну что скажете?

М. ВЕЛЛЕР - Это все совершенно естественно. Потому что они находятся сейчас в другом идеологическом поле. В другом политическом поле. Они хотят находиться в другом экономическом и таким образом в другом информационном. У нас идет российско-украинская война. Ее можно считать не совсем легальной, необъявленной и спорной, неотформатированной. Но она идет и, прежде всего, идет она на уровне информационном. Потому что такой информационной войны лично я на своем веку не помню.

М. КОРОЛЕВА – Я не ослышалась, вы назвали ее российско-украинской?

М. ВЕЛЛЕР - Ну конечно. А как же. Значит, я не сильно осведомлен, что происходит на Украине, но всем известно, что моменты русофобии на Украине были еще до начала всех дел. И мы уже говорили о том, что моментов украинофобии в России, в общем, никогда не было. Все истории западенцев Бандеры это все-таки отдельная история. Далеко не вся Украина. Та информация, которую ведут федеральные каналы сегодня, это нечто за последние десятилетия беспрецедентное. Каждый раз, когда я слышу, что с украинской стороны прилетел снаряд, я вспоминаю 39 год, как прилетел снаряд якобы с финской стороны и финны предложили совместную комиссию, мы отказались. И все это дело кончилось войной. Потому что любой такой залетевший снаряд можно рассматривать как Казус белли. А интересно, стреляли войска по ополченцам или ополченцы по войскам или вообще как здесь что было. Когда начинаешь разбираться в информации, то получается все не так. Понимаете, я для себя давно сформулировал: если ты чего-то не понимаешь, значит, тебе чего-то не договаривают. Когда украинцы стали фашистами. Они начали становиться фашистами, когда вышли на майдан. Потому что никто не смеет бунтовать против законной власти, ишь чего еще захотели мерзавцы. Это когда в Америке выходят бунтовать, вот тогда отлично, потому что против злобной твердыни капитала. А когда это близко к нам, какая подлость, вот приблизительно вся история. Тем более хотели Таможенный союз, дали уже 3 млрд. долларов, и так далее, до этого момента никогда не произносилось в адрес братского украинского народа в массе своей слово «фашисты». Когда они там стали хунтой. Ну вот когда стала готовиться операция в Крыму. Уже писали, что медали-то за возвращение Крыма с 20-го февраля, а высадились помнится, то есть пришли в парламент, по-моему было в ночь с 27 на 28. Если не ошибаюсь. Так что все это было заблаговременно совершенно подготовлено. Какая хунта. Президент бежал? - бежал. Парламент, Рада был избран законно? – законно. Рада голосованием избрала и.о. президента. Какая хунта. Расскажите, кто там офицер. Чье правительство состоит из офицеров.

М. КОРОЛЕВА – Но нам вроде рассказывают каждый день, вот например нам сегодня сообщили, что новое правительство появилось в Луганске, и там просто некий российский политтехнолог стал премьер-министром.

М. ВЕЛЛЕР - Вы Бородая что ли имеете в виду?

М. КОРОЛЕВА - Нет, Баширов.

М. ВЕЛЛЕР - Молодцы. Все понятно. Вопрос: когда все это находится на другой стороне…

М. КОРОЛЕВА – Луганской простите республики.

М. ВЕЛЛЕР - Когда он наемник, когда не наемник. Но ему должны хоть чего-то платить. На еду, на сигареты, на выпить хоть раз в неделю. Если платят мало, это доброволец, а если много это наемник? Или как вообще это считать. Понимаете, один из моментов боли моей сугубо личной к Украине не имеет никакого отношения. Зато это очень ярко иллюстрирует сущность сегодняшней российской власти. Это безусловное преступление. Преступление историческое. Преступление культурное. Это изуродование Летнего сада. Это стоило 2,5 млрд. рублей, из которых как водится половина…

М. КОРОЛЕВА – В Санкт-Петербурге вы имеете в виду.

М. ВЕЛЛЕР - Это Владимир Гусев, начальник Русского музея сделал своим филиалом, и все это дело пролоббировал. Это они, грубо говоря, они Летний сад людей, которые прогуливаются по аллеям, отделили заборами. Вы представляете себе, сад, который отделен заборами, чтобы не было никакого вида, никакого паркового ландшафта. То есть человек должен минимум сидеть с конфискацией. Вместе со всей этой ООО, которая все это делала. То есть эти патриоты за деньги казны, то есть налогоплательщиков уродуют жемчужины страны, лишь бы урвать бабла. И вот я туда вхожу, и вдруг я вижу, где стойки, эту ленту, эти две вертушки. За этим шедевром, за решеткой Летнего сада вот эту хрень собачью. И стоят три пенсионера в комбезах с надписью на спине «секьюрити». И говорят, что я иду не в ту вертушку. Я говорю: мужики, немного неловко, так чего делать, так никогда же не было. - А вы еще советскую власть вспомните. Какая уродина это сделала, спрашивается. И ничего. Вот это иллюстрация любви к родине людей, которые ее разворовывают. Поэтому стрелки надо перевести на Украину. И объяснить, что они там разворовывают все. Слушайте, у них независимое государство, они хотят друг друга жрать с маслом. Давайте пожалуемся в ООН. Но это их личное дело. Давайте займемся своими.

М. КОРОЛЕВА – Вот что значит разговаривать с писателями. Я даже не поняла, как мы с вами оказались в Летнем саду в Санкт-Петербурге, Хотя говорили об Украине.

М. ВЕЛЛЕР - Многие тоже не понимают.

М. КОРОЛЕВА – Давайте я все-таки верну вас на Украину. Потому что вопрос от нашего слушателя такой: мы потеряли Украину навсегда. Мы теперь враги?

М. ВЕЛЛЕР - Думаю, что да.

М. КОРОЛЕВА – Да ладно.

М. ВЕЛЛЕР - Думаю, что финский вариант тут не пройдет, потому что история вхождения и нахождения Финляндии в составе российской империи это совсем другая история. И народы разные. Истории разные. Сейчас нет времени углубляться в Тильзитский мир, как Наполеон посадил Бернадота начальником Швеции, а Финляндию подарил Александру. Александр все равно нарушал континентальную блокаду, это все ладно. Но что касается Украины, вот то, что произошло сейчас, не будет забыто никогда. То есть все то же самое, то есть и возвращение Крыма в Россию, и отделение Новороссии, переход ее к России, можно было сделать совсем другим способом.

М. КОРОЛЕВА – Каким же, например.

М. ВЕЛЛЕР - Способом тактичным. Способом морально почти безупречным, когда всему миру было бы явлено, что мы исключительно за добро. Мы Украине решительно помогаем. Мы исключительно открыты душой, карманами и всеми местами. Но поскольку смотрите, люди действительно говорят по-русски, люди говорят, да что же такое. Почему должна происходить здесь украинизация и прочее, но почему в самом деле Севастополь должен говорить по-украински. Почему Ялта и Симферополь должны все вывески иметь по-украински. Ребята, это же несерьезно. И здесь нужно же было работать еще, простите ради бога, вроде бы на мировое общественное мнение. И на мнение Украины тоже. Ребята, мы вам дадим того, сего, пятого, десятого. Но ребята, имейте же совесть. И все бы это в течение какого-то времени уплыло бы прекрасно мягким образом, потому что Украина ушла в глубокий минус, разворовала сама себя. Но вместо этого бравый, вот силовой вариант, от которого сердце обмирает в гордости. Это был чудесный рассказ советской районной партийной делегации, районное звено в Париже. Ходят подавленные страшно. То есть на дворе еще конец 60-х, но уровень жизни разный. И вот они смотрят на все это, ё-мое, ну как же мы с коммунизмом победим. И вдруг кто-то первый: а что, ребята, ведь зажирели здесь эти лягушатники-то. Ведь у нас тогда еще бы прозвучало, что здесь наделал один наш десантный полк. А вот хоть Тульская дивизия, хоть Псковская, ребята так повеселели. Они сели в кафе, подозвали гарсона, выпили пивка, и вот стали представлять, что бы наделал этот десантный полк. Это самый простой и дешевый способ вселить гордость в народ. Но что ты поделаешь. И заметьте, у нас отлично работает зулусская мораль. Если у нас кто-то что-то отберет, никогда не забудем и не простим, но если мы у кого-то что-то отобрали, это святое. Потому что полито кровью. Английской кровью полмира полито. Так что восстанавливать империю.

М. КОРОЛЕВА – Последний вопрос. Вы Новороссию упомянули. Я смотрю, командир Игорь Стрелков известный говорит, что все в Новороссии проклинают Киев, Порошенко и Россию. Что Россия не помогает.

М. ВЕЛЛЕР - Не знаю, не проверял. Слыхали мы, что Тито кровавый мясник. Слыхали, что Польшу мутит Запад, а Лех Валенса наемник американского капитала. Слыхали мы, что товарищ Сталин отец родной, а потом как Галич пел, оказался наш отец, не отцом, а сукою. На это есть журналисты, которые за деньги докажут, что люди ходят на головах и на боках. Не надо воспринимать это всерьез.

М. КОРОЛЕВА – А как вы думаете, Путин поможет этой так называемой Новороссии?

М. ВЕЛЛЕР - Не далее как позавчера, по-моему, Юргенс на Первом канале в передаче «Политика» справедливо говорил, что я хотел бы знать, но планы какие у нас, вот у России какие планы насчет этого всего юго-востока. Что отделить и присоединить. Или сделать независимым. Или отдать Украине. Или пробить коридор до самого Приднестровья. Какие планы, откуда же я могу знать их планы. Разве что понимаете, преферанс что ли или как это раскинуть.

М. КОРОЛЕВА – Михаил Веллер, писатель сегодня был в студии «Особого мнения». Я – Марина Королева. Всем спасибо, всем счастливо.

М. ВЕЛЛЕР - Всем спасибо.