Максим Шевченко - Особое мнение - 2013-12-05

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Максим Шевченко. Добрый вечер вам.

М.ШЕВЧЕНКО: Добрый вечер.

О.БЫЧКОВА: Ну, давайте мы начнем с очередной серии прекрасных сообщений из Государственной Думы, которая не дает нам скучать. Вот, нам станет скучно, например, или мы станем слишком серьезными, а тут Государственная Дума приняла... Вернее, не приняла, слава богу, но выдала нам, наоборот, очередное предложение. В данном случае речь идет о предложении одного из депутатов от ЛДПР о том, что бытовые драки между людьми разных национальностей должны рассматриваться как серьезные уголовные преступления. То есть если между своей национальностью, то деритесь, а если между разными, то уже всё гораздо хуже – это отягчающее обстоятельство, сказал этот прекрасный человек.

У меня к вам вопрос. Скажите, пожалуйста, вот, некоторые депутаты или многие депутаты Государственной Думы нынешней – они, действительно, вот такие вот? Или они как-то играют в игру?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, я даже предлагаю этот законопроект усовершенствовать. Это предложила, я знаю, фракция ЛДПР этот законопроект, поэтому тут можно быть безграничным в полете фантазии. Мне кажется, эта фракция сама подразумевает некое буйство политической и законотворческой мысли.

Я предлагаю также ввести градации подстатьи, вот этой главной статьи за драку между разными национальностями. Разные бабушки или дедушки разных этнических принадлежностей – это уже градация от штрафа, если просто прабабушки разных национальностей, до года исправительных работ, если просто дедушки разных национальностей. Я считаю, серьезно очень. Очень сильно. Каждый должен носить с собой... Вот, к паспорту должно прилагаться родовое древо, в котором на 5 поколений назад должны быть указаны национальности всех родственников обязательно. И когда человек дерется, допустим, человек избит тяжело, он не может говорить, милиционер заберет у него паспорт, смотрит там родовое древо и определяет сразу уровень вины его и того, кто его побил.

О.БЫЧКОВА: В одном кармане будет лежать карточка для таксистов «Я пьян. Довезите меня по такому-то адресу», а в другом кармане карточка для милиционеров.

М.ШЕВЧЕНКО: Родовое древо имени ЛДПР. Я считаю, что очень интересно.

О.БЫЧКОВА: То есть чем больше многокровных бабушек и дедушек, тем хуже, правильно?

М.ШЕВЧЕНКО: Чем ближе к Новому году, тем вообще круче мы все напоминаем, по крайней мере, некоторые депутаты некоторых фракций, похоже, уже примеряют маски кроликов, слонов, алкоголиков и назначают свидания в зоосаде, понимаете?

О.БЫЧКОВА: Но это же не только, на самом деле, проблемы ЛДПР. Тут это мы же из разных мест этой самой Государственной Думы получаем всё время какие-нибудь такие милые сообщения. Вот я вас спрашиваю, они нас так троллят всех? Или что они делают?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, я бы вообще не обращал внимание на законопроекты, которые предлагают такого рода фракции, потому что они носят несколько экстравагантный характер, скажу откровенно.

О.БЫЧКОВА: Ну ладно, хорошо. Тогда координатор секции Объединенного Народного фронта, который сегодня заседал с Владимиром...

М.ШЕВЧЕНКО: А он чего предложил?

О.БЫЧКОВА: Она, Любовь Духанина сказала, что плохо, что очень много англоязычных песен в популярном шоу на Первом канале. Даже не важно, в каком шоу, не важно, на каком канале. Может быть, на всех каналах. Ну, вот, нехорошо, что все люди поют на иностранном языке. И реклама...

М.ШЕВЧЕНКО: Хотите меня поставить в такую ситуацию, как бы, внутреннего стопора. Я как сотрудник Первого канала не могу критиковать Первый канал и не могу хвалить.

О.БЫЧКОВА: Ой, я не подумала вообще об этом. Я ж вам говорю...

М.ШЕВЧЕНКО: Похвалю, типа, понятно всё. Поругаешь – ага!

О.БЫЧКОВА: Речь не про Первый канал. Она еще говорила про рекламу.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, здесь есть нюансы.

О.БЫЧКОВА: И вывески на иностранных языках.

М.ШЕВЧЕНКО: Вот здесь я не знаю, тут законопроект или нет. Но я считаю, что...

О.БЫЧКОВА: Нет, это просто реплика была.

М.ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что это серьезный момент. Во вполне демократической Франции ограничили показ американских фильмов и американской попсы, при этом, правда, инвестировав большие средства в развитие французского и франкоязычного кинематографа, и французского шансона.

О.БЫЧКОВА: Ну, там есть такая система поддержки.

М.ШЕВЧЕНКО: Да, там есть система поддержки.

О.БЫЧКОВА: Она работает.

М.ШЕВЧЕНКО: Поэтому то, что в России, конечно же, у нас не пробиваются на большие, скажем так, аудитории, FM-радиостанции музыкальные, телевизионные те люди, которые делают вполне современное, актуальное творчество не только на русском языке, но и на языках еще, не знаю, 193 народов нашей страны... А там есть современные Топы. Поверьте, это не обязательно... Знаете, вот, допустим, если татарский язык, то прямо такой старинный фолк. Я видел в современных интерпретациях, я видел в современных аранжировках (слышал, точнее) очень хорошие...

О.БЫЧКОВА: Ну, то есть кроме балалаек и тюбетеек есть еще много всего.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, просто супер-супер! Всё делают.

О.БЫЧКОВА: Это правда. Это наверняка так.

М.ШЕВЧЕНКО: И казачьи песни современные.

О.БЫЧКОВА: Да-да-да.

М.ШЕВЧЕНКО: Хорошо сейчас Первый канал, Пелагея – она, как бы, символ восстановления русской популярной песни, современной аранжировки русских традиционных песен. Но это одна ласточка фактически. Я считаю, конечно, должно быть больше. Конечно, надо популяризовать творчество на языках народов России в первую очередь в современной интерпретации. Я не знаю, можно ли это сделать законом. А почему нет? Если французы это сделали законом, почему у нас нельзя это сделать законом?

О.БЫЧКОВА: Ну, тогда пускай украинцы запретят у себя русский язык.

М.ШЕВЧЕНКО: Это не одно и то же.

О.БЫЧКОВА: Там все говорят по-русски. Приезжаешь в Киев, говорят по-русски.

М.ШЕВЧЕНКО: Это не одно и то же, поскольку... Во-первых, они уже пытались запретить русский язык. Они пытались его запретить.

О.БЫЧКОВА: Ну, это логично.

М.ШЕВЧЕНКО: Да. Но это, знаете, не так, чтобы во Франции все говорили по-английски. Это не одно и то же. Если бы 70% Франции говорило бы на английском языке, то, наверное, запретительные меры для английского были бы странноваты, правда? А в Украине 70% говорили по-русски.

О.БЫЧКОВА: Но они говорят по-русски не потому, что они русские, а потому что они жили в Советском Союзе.

М.ШЕВЧЕНКО: Понятно, что надо выдавливать раба из других людей даже с помощью мясорубки культурно-государственной. Это я знаю, подход всех демократов всегда на Земле.

О.БЫЧКОВА: Нет, это ваш подход.

М.ШЕВЧЕНКО: Всегда мы начинали со свободы слова, а кончали тем, что «давайте-ка мы запретим как можно строже, потому что...»

О.БЫЧКОВА: Ничего подобного! Это ваш подход, Максим.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет. Это то, что сказали вы.

О.БЫЧКОВА: Если запрещать английский язык во Франции, то почему не запретить русский язык на Украине?

М.ШЕВЧЕНКО: Это не одно и то же. Потому что русский язык – это коренной язык большинства населения Украины. Это родной язык. Это то же самое, как в России запретить русский язык, понимаете? Просто в Украине должен быть государственный украинский как политический и русский.

О.БЫЧКОВА: А почему вы говорите «в Украине»?

М.ШЕВЧЕНКО: Потому что...

О.БЫЧКОВА: Потому что по-русски говорят «на Украине», вы знаете об этом?

М.ШЕВЧЕНКО: Да, если не признают украинской государственности. А так как я признаю украинскую государственность, плохая она или хорошая...

О.БЫЧКОВА: Причем здесь государственность и родной язык?

М.ШЕВЧЕНКО: При том, что «на Украине» - это «на территории Украины». А «в Украине» - это «в государстве Украина».

О.БЫЧКОВА: А я не согласна.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, вы не согласны.

О.БЫЧКОВА: Мы сейчас сделаем перерыв на одну минуту, и потом продолжим.

М.ШЕВЧЕНКО: Вы не признаете Украину, а я признаю.

РЕКЛАМА

О.БЫЧКОВА: И мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Максим Шевченко. Вот, там Мартин пишет (на одну секунду только еще скажу об этом и дальше перейдем). Мартин пишет: «Должна учитываться не только национальность потерпевшего или, наоборот, побившего, может быть, но его партийность». Правильное предложение, я считаю.

М.ШЕВЧЕНКО: Конечно. Естественно. Или беспартийность. С беспартийных, я считаю, спрос больше. На всякий случай.

О.БЫЧКОВА: А если их побьют, то наоборот, наказание должно быть самое мягкое.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, в общем, жизнь становится интересной как у Льюиса Кэррола.

О.БЫЧКОВА: Или, например, брюнеты не должны бить блондинов, а блондины – брюнетов. Тоже не должны.

М.ШЕВЧЕНКО: Только блондинкам всё будет прощаться.

О.БЫЧКОВА: Всегда.

М.ШЕВЧЕНКО: Всегда.

О.БЫЧКОВА: А брюнеткам вообще можно всё и всегда, я считаю. Просто.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, таким образом, вот видите...

О.БЫЧКОВА: По определению.

М.ШЕВЧЕНКО: Да.

О.БЫЧКОВА: В Конституции уже записано.

Давайте про Украину поговорим. Вот, сейчас, конечно, то, что там происходит, ну, понятно, что всё сложно и всё, как бы, зыбко и неопределенно, люди сидят на Майдане. Но самый главный вопрос, мне кажется, он совсем непредсказуемый. Что будет в результате со страной, которая вот так вот резко разделена на 2 разных мнения почти обо всем?

М.ШЕВЧЕНКО: Да ничего страшного. Она совсем и не разделена так уж сильно. Подавляющая часть украинского населения не поддерживает евроинтеграцию. Поддерживает часть киевской интеллигенции и часть выходцев из Западной Украины, которые группируются вокруг Партии Свободы Олега Тягнибока.

О.БЫЧКОВА: Итого половина.

М.ШЕВЧЕНКО: Это никакая не половина. Это даже 30% нет, поверьте.

О.БЫЧКОВА: Ну, географическое разделение пополам.

М.ШЕВЧЕНКО: Да, географическое, но самые густонаселенные районы – это Донецкая, Луганская, Днепропетровская, Харьковская области. Это Киевско-Полтавская область. И я вас уверяю, что голосование за Партию Регионов, плохая она или хорошая, оно вполне показывает. И то поражение, которое потерпела оппозиция на последних выборах, и которое она сейчас пытается компенсировать путем абсолютно антидемократических попыток силой добиться своего.

О.БЫЧКОВА: Хорошо. Что делать с теми людьми, украинцами, гражданами Украины и теми регионами, которые больше половины, меньше половины, мало, много, не важно, но они существуют и они хотят жить по-другому?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, они должны победить на парламентских выборах и сформировать другое правительство. Что это за вообще такие попытки пойти в ЕС, который претендует и всячески пыжится и раздувает щеки, что это такое демократическое пространство, где уважают парламентаризм на волне, собственно говоря, отвержения самих принципов парламентаризма? То у нас, понимаете ли, Украина – самая демократическая в мире страна, то, понимаете ли, это чуть ли не ГУЛАГ на земле, когда не по-вашему.

Я считаю, что вообще этот подход демократов, что, на самом деле, мы – демократы до тех пор, пока мы банкуем, а когда нам сдали не козыри, а шестерки, то мы уже не демократы, а готовы, посмотрев на западного дядю (в данном случае, правда, не на Обаму, а на Евросоюз, потому что Обама их в упор не замечает), мы готовы на любые методы. Захватить парламент, захватить мэрию, повесить флаг Евросоюза, всё хотим по-нашему. Где ж ты, демократия, где ты, выборный процесс, где ты, распределение голосов? Я же всегда говорил, что парламентаризм – это величайшая ложь нашего времени. И главные лжецы – это главные сторонники парламентаризма, потому что никакого парламентаризма они, на самом деле, не хотят. Они просто хотят власти.

О.БЫЧКОВА: Но, может, тогда надо провести референдум и просто непосредственно всё будет понятно?

М.ШЕВЧЕНКО: Какой референдум? Что, выборы вы тоже отрицаете? Вы тоже считаете, что Партия Регионов победила несправедливо?

О.БЫЧКОВА: Нет, это вы отрицаете парламентаризм и, значит, вы отрицаете выборы.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, я просто отрицаю его вслед за этими сторонниками Евромайдана. Меня Яценюк просто поражает, понимаете, с Кличко, которые так себя ведут. Яценюк – он что, он когда был спикером этой Рады, он что, как говорится, тоже был недоволен этим всем? Вот это вот колебание в зависимости от личного довольства или недовольства – оно не соответствует званию разумного политика. Мне очевидно, что они проиграют.

О.БЫЧКОВА: Ну хорошо, ваш прогноз какой?

М.ШЕВЧЕНКО: Их действия напоминают истерические. А любые истерические действия в политике, тем более чем ближе к зиме, тем истерика на улицах имеет меньшую перспективу, они, на самом деле, не приводят к победе. Мой прогноз такой, что спокойная и уверенная позиция Николая Азарова и то, что Партия Регионов еще не мобилизовала даже и на 2% свой политический электорат... Хотя, могли бы. Знаете, что будет, если шахтеры с Макеевки приедут и устроят там свой Майдан? Мало никому не покажется. Но они этого не делают, и Азаров открыто сказал: «Мы не хотим политической конфронтации. Пусть пока эти бесятся в Киеве, но Украина – она имеет совсем другое представление об интеграции». Я вас уверяю, что большая часть украинского населения, в том числе на Западе, между прочим, который связан с Россией очень сильно... Ханты-Мансийск, Ноябрьск, Уренгой – там работают бригады с Западной Украины, и многие западноукраинцы кормятся за счет нефтегазовых разработок Сибири и Дальнего Востока.

О.БЫЧКОВА: Ну, одно дело, кормиться, знаете, на заработки приезжать, а другое дело...

М.ШЕВЧЕНКО: Люди доход себе зарабатывают, серьезные состояния, работая в российском...

О.БЫЧКОВА: Ну и пускай зарабатывают.

М.ШЕВЧЕНКО: Понимаете, в России в Ноябрьске греко-католические церкви построили люди, и никто им слова не говорит в связи с этим.

О.БЫЧКОВА: Ну, прекрасно.

М.ШЕВЧЕНКО: А если они будут настаивать, то им скажут. И они это прекрасно знают. Таким образом часть либерального Киева за евроинтеграцию, а огромная страна, которая связана с селом, с заводами, она почему-то за интеграцию с Россией. Так я считаю, что Николай Азаров и Виктор Янукович (ну, в данном случае Азаров является лидером) выражают мнение подавляющего большинства украинцев. И уверен, что они победят.

О.БЫЧКОВА: А почему у вас такая точная уверенность, что большая часть Украины именно за интеграцию с Россией, а не с Европой? Я не утверждаю, что она вся за Европу, да? Мне кажется, что это требует, как бы, дополнительного изучения этот вопрос. Вся, не вся...

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, конечно. Только интеграция с Европой изучения такого не требует – тут понятно, тут достаточно выкинуть просто флажок с европейским этим кружочком, понимаете, и уже всем всё ясно: добро там, зло там, добро в Европе, зло на Западе.

О.БЫЧКОВА: А у вас всегда такая логика, да?

М.ШЕВЧЕНКО: У меня такая логика, что я просто вижу, что украинцы тоже не слепые. Они бывают в Румынии, в Болгарии и видят, к чему привела для этих стран евроинтеграция – к уничтожению сельского хозяйства, к полной дотируемости сельского хозяйства, к закрытию рынков европейских. Кому нужны сельскохозяйственные страны в Европейском Союзе, если даже португальских фермеров заставляют уничтожать помидоры свои и потом им выплачивают деньги? Вы считаете, что Германия хочет интеграции Украины, что ли? Что Германия хочет еще взять на свой бюджет 40-миллионную Украину, которой нет подобных среди стран, которые вступили уже в Евросоюз? Что вся украинская экономика, всё украинское сельское хозяйство, технологическая база, которая ориентирована на восток, может быть переориентирована на Евросоюз? Что Евросоюзу надо вкладывать триллионы в украинскую модернизацию? Конечно, нет. Это чисто политический шаг. Из украинцев хотят сделать просто потребителей, увеличить потребительский рынок европейской продукции через кредитование и так далее.

Но Украина как самостоятельное государство, которое производит само и продает, Евросоюзу совсем не надо. А как еще 40 миллионов потребителей потенциальных, которых можно подсадить на определенного рода финансовые отношения, кредитные обязательства, тут почему бы и нет? Но путь до этого еще долог.

О.БЫЧКОВА: Да, мне тоже непонятно, зачем им еще 40 миллионов потребителей, хотя у них есть 110 миллионов потребителей в РФ?

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, у них нет этих потребителей, потому что...

О.БЫЧКОВА: РФ ничего не производит, а только потребляет.

М.ШЕВЧЕНКО: Потому что европейские товары поступают за пределы Европейского Союза с серьезной таможенной пошлиной. Любое государство, которое включается в ту или иную экономическую зону, оно становится иным рынком сбыта. В частности, для немецких товаров или для каких угодно товаров, которые там поступают.

О.БЫЧКОВА: Ну, для немецких товаров, которые у нас тут широко представлены.

М.ШЕВЧЕНКО: Не очень широко, к сожалению.

О.БЫЧКОВА: Да ладно!

М.ШЕВЧЕНКО: Да.

О.БЫЧКОВА: Да ладно!

М.ШЕВЧЕНКО: К сожалению, не так широко, как хотелось бы. Хотелось бы гораздо шире. Но, на самом деле, это совершенно ясно, что борьба за Украину и позиция, которую занимает Обама, это часть очень большой геополитической борьбы.

О.БЫЧКОВА: Обама не занимает никакой позиции.

М.ШЕВЧЕНКО: Правильно. Это есть его позиция. Потому что сторонниками всех национализмов на постсоветском пространстве всегда были республиканцы, всегда они поддерживали Саакашвили, поддерживали Ющенко, Тимошенко, поддерживали все эти национальные революции и Оранжевые революции. Поэтому Обама, у которого с республиканцами очень жесткий конфликт... И этот конфликт, в частности, выразился в его серьезном поражении в Египте, где союз республиканцев, Израиля и Саудовской Аравии привели к власти кровавого генерала Сиси, уничтожающего там людей, просто расстреливающего их без суда и следствия.

Поэтому Обама пошел на резкое сближение, беспрецедентное с Тегераном, резкое сближение. И поэтому Обама дал карт-бланш Путину как своему союзнику, с которым он договорился по Сирии, на то, чтобы Путин решил все вопросы на постсоветском пространстве, что ему не позволяли никогда сделать республиканцы. Никогда.

Поэтому Украина...

О.БЫЧКОВА: То есть Обама в этой ситуации, по-вашему, по вашей версии, чего хочет? Как бы, зачморить Европейский союз немножечко?

М.ШЕВЧЕНКО: Обама хочет, чтобы все партнеры Республиканской партии, которые насоздавались за прошедшие там десятилетия, потеряли свое влияние. Для него это принципиальный момент.

О.БЫЧКОВА: И дальше что?

М.ШЕВЧЕНКО: А дальше будет новая политическая ситуация, в которой надо демократам готовиться к новым выборам. В частности, я думаю, что Обама вообще хочет минимизировать международную повестку для новых президентских выборов, чтобы международная политика вообще американцев не занимала. Как можно меньше проявляться в международной политике, в которой явно происходит очень серьезное переформатирование.

Единственное, вот, договор с Тегераном. Но я думаю, что просто переключит он внимание к серьезным таким моментам, в которых демократы могут получить явную поддержку бедных слоев как медицинская реформа, социальная реформа и так далее.

О.БЫЧКОВА: Ну, пока не очень получается.

М.ШЕВЧЕНКО: Украина – это показатель. Это, конечно, некий очень серьезный союзнический такой шаг в отношении России, с которой уже получилось хорошее партнерство по сирийскому вопросу.

О.БЫЧКОВА: То есть это такой новый Молотов-Риббентроп, только теперь между Россией и США.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, если Обама для вас Гитлер, я понимаю. Знаете, говорили, в Израиле он менее популярен, нежели Гиммлер (такая шутка была). Я знаю, что он самый непопулярный политик в Израиле.

О.БЫЧКОВА: Ну, может быть. Я не знаю. Может быть. Может быть, Обама – это Молотов. Варианты возможны всевозможные.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, я думаю, что это нормальный человеческий подход, который просто полагает, что максимально близкая к России страна должна иметь с Россией близкие, тесные отношения, и что это есть путь к миру, справедливости и балансу, в том числе в Восточной Европе.

О.БЫЧКОВА: А, может быть, она ничего не должна (Россия)?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, конечно. А кто ее спрашивал, понимаете, в 1991 году? Так особо, ведь, никто не спрашивал.

О.БЫЧКОВА: Ну почему не спрашивали? Там проводили референдум.

М.ШЕВЧЕНКО: 2 раза спрашивали, да. На одном референдуме все «за»...

О.БЫЧКОВА: И люди сказали «До свидания».

М.ШЕВЧЕНКО: Да, они просто не поняли. Там так был вопрос сформулирован...

О.БЫЧКОВА: А, они не поняли. Конечно, теперь они поняли, а тогда не поняли.

М.ШЕВЧЕНКО: Там вопрос был сформулирован на том референдуме не за отрыв от России. Как можно разорвать было страну? 2 народа жили в едином национальном историческом проекте. Когда в составе русских примерно 40 миллионов украинцы, понимаете, те, кто имеют украинские корни среди русских. И среди украинцев примерно половина тех, кто имеют русские корни. Вот эта вот центральная часть от левобережной Украины...

О.БЫЧКОВА: Им нельзя драться между собой, мы знаем об этом.

М.ШЕВЧЕНКО: Драться...

О.БЫЧКОВА: Незаконно.

М.ШЕВЧЕНКО: Им как раз можно, потому что у них один этнос фактически. Драться можно – одни этнические корни.

О.БЫЧКОВА: А, вот, Ольга напоминает нам, кстати правильно, что по соцопросам 45% за евроинтеграцию, 30 против. Да, было такое, действительно, Ольга.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, соцопросы... А есть другие соцопросы, где 60% против, а 40% за. Чего нам соцопросами козырять-то? Сейчас, знаете, на Украине социологических...

О.БЫЧКОВА: Да, все находим себе подходящие соцопросы. Максим Шевченко нашел. Мы делаем перерыв на несколько минут.

М.ШЕВЧЕНКО: На Украине соцагентств там штук 7, и все по заказчикам дают разные совершенно опросы.

О.БЫЧКОВА: А в России совершенно по-другому, мы знаем.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, Левада, конечно. Великий Левада, здесь мы знаем, да.

О.БЫЧКОВА: Делаем перерыв на несколько минут, потом продолжаем.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Максим Шевченко. Я, знаете, вас о чем забыла спросить в связи с этой прекрасной инициативой ЛДПР? И вот Дмитрий тоже мне напоминает об этом. «Чего не поделили 2 депутата из «Единой России»? В чем тут дело?» Речь идет, конечно, о позавчерашней...

М.ШЕВЧЕНКО: Они дали уже пресс-конференцию.

О.БЫЧКОВА: И сказали, что они помирились. Мир-дружба, сказали.

М.ШЕВЧЕНКО: Да, и всё. Ну а чего такое?

О.БЫЧКОВА: А чего это было-то вообще такое?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, не знаю. Какой-то конфликт бывает. Между мужчинами иногда конфликты какие-то. Они помирились, и тема закрыта.

О.БЫЧКОВА: А зачем золотой не унитаз, не зуб, а пистолет?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, это я не знаю. Это Журавлёва спрашивайте об этом – он видел, ему показался золотой пистолет.

О.БЫЧКОВА: Ну ладно, хорошо. Хорошо.

М.ШЕВЧЕНКО: Из золотых пистолетов не стреляют, вообще-то.

О.БЫЧКОВА: Да?

М.ШЕВЧЕНКО: Потому что золото – это такой мягкий металл, который не выдерживает выстрелов.

О.БЫЧКОВА: Не, ну можно же взять человеческий пистолет и сверху его покрыть, вот, чем-нибудь золотым.

М.ШЕВЧЕНКО: Оль, ну ладно. Это вот про золотые, платиновые, бриллиантовые и так далее пистолеты – это к Журавлёву. А так выступили и сказали, что всё нормально, конфликтов нет. Мало ли, бывает что-то.

О.БЫЧКОВА: Ну, нормально, да. Побили морду депутаты друг другу.

М.ШЕВЧЕНКО: Бывает. В итальянском парламенте вон всегда вообще дерутся. В итальянском парламенте вообще сессии без драки – это, как бы, и считай, что прогул.

О.БЫЧКОВА: А золотых пистолетов у них нет, у итальянцев, потому что они лохи. Итальянцы – лохи.

М.ШЕВЧЕНКО: Зато у них там Чичолина сидела.

О.БЫЧКОВА: Да, между прочим. Ладно. ВЦИОМ. ВЦИОМу вы верите?

М.ШЕВЧЕНКО: Оль, давайте без подколок. Поехали.

О.БЫЧКОВА: ВЦИОМ утверждает (он провел опрос), что 45% россиян поддерживают идею возвращения памятника Дзержинскому в центр Москвы, ну вот там, где он на Лубянке, видимо, и стоял на этой большой круглой клумбе. Мы сегодня вечером, буквально в следующем часе через 30-40 минут будем это обсуждать в эфире. И я, вот, всё только, знаете, чего не могу понять? Зачем?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, люди же не про памятник говорят.

О.БЫЧКОВА: Про памятник.

М.ШЕВЧЕНКО: А это, я считаю, социологический опрос, который говорит о глубокой ненависти ко всему, что произошло в стране с 1991 года с того момента, когда этот памятник... Я, кстати, тоже его ломал в августе 1991 года.

О.БЫЧКОВА: Да вы что?

М.ШЕВЧЕНКО: Да.

О.БЫЧКОВА: Да? Вы там были ночью прямо в этом месте?

М.ШЕВЧЕНКО: Был там, вот, в этом месте, да, к сожалению.

О.БЫЧКОВА: А вы какую часть, руку или ногу отламывали?

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, там была веревка (ему нацепили), тянули эту веревку, я помню. Ну, я был молодой и потом, спустя много лет, я, конечно, глубоко раскаялся в этом своем молодом ухарстве.

О.БЫЧКОВА: Почему?

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, потому что мы были манипулятивными куклами, нами манипулировали те, кто потом захватывал богатства, созданные трудом и кровью советского народа, присваивая их...

О.БЫЧКОВА: А теперь вами кто-нибудь другой манипулирует.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, теперь мной никто не манипулирует. И я прекрасно понимаю ту чудовищную ошибку, в которую тогда я позволил вовлечь меня. Мы были наивными такими советскими людьми, а циничные подонки, можно сказать, воспользовались нашей наивностью. И вот думаю, что у тех 45% людей, которые говорят об этом, примерно такое же ощущение. Я против восстановления памятников, каких-то еще чего-то еще. Но они фактически говорят о том, что да, они просто так намыкались и так настрадались за это время, что даже официозная ложь в советское время кажется им меньшей ложью, чем так называемая правда эпохи демократической, которая просто...

О.БЫЧКОВА: А правда нашей сегодняшней эпохи?

М.ШЕВЧЕНКО: А потому что правда эпохи демократической – она такая, что подохни ты сегодня, а я завтра.

О.БЫЧКОВА: Хорошо. Сегодня какая?

М.ШЕВЧЕНКО: Бедный должен подыхать. Учитель, врач...

О.БЫЧКОВА: А сегодня какая правда, скажите? Вот сегодня у нас какая правда?

М.ШЕВЧЕНКО: Оля, я повторю еще раз свою мантру.

О.БЫЧКОВА: «Подохните все».

М.ШЕВЧЕНКО: Чем меньше в путинской политике будет ельцинского, тем лучше к нему будет относиться народ. Вот, выдавить ельцинизм из России по капле, чтобы в ней не осталось капли ельцинизма, и поверьте, поддержка власти будет близка к 100%.

О.БЫЧКОВА: А чем Путин лучше Ельцина, если, например...

М.ШЕВЧЕНКО: Тем, что Путин восстановил достоинство страны, тем, что Путин восстановил хоть какую-то видимость, ну, и не только видимость во многих местах, но и функционирование госаппарата нормального. А так, конечно, родимые пятна либерального капитализма – они по-прежнему создают по всей стране в государственной системе криминально-коррупционные раковые такие метастазы.

О.БЫЧКОВА: Функционирование государственного аппарата – это прекрасно. Но вы, конечно же, знаете, что, например, количество чиновников в РФ больше, чем было в Советском Союзе, и становится больше. И в путинские годы тоже выросло.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, просто в Советском Союзе очевидно не считают партийную номенклатуру, которой было очень много тоже. Потому что если посчитать совместно партийную номенклатуру и работников госаппарата советского, то я думаю, что будет больше, все-таки. Это, конечно, абсурд, что сейчас больше, потому что я в это просто не верю. Потому что я не понимаю, как с исчезновением Украины, Казахстана, Узбекистана и так далее в РФ может быть больше чиновников, чем во всем Советском Союзе со всеми...

О.БЫЧКОВА: Да легко!

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, я не знаю, Оль.

О.БЫЧКОВА: Да запросто!

М.ШЕВЧЕНКО: Я думаю, что, может, это так, может, это не так. Что называть чиновниками? Мне кажется, иногда приходишь в какое-нибудь ведомство, работать некому, чиновников гораздо меньше, мне кажется, чем должно было быть. В той же самой Франции чиновников, знаете, сколько? Много. Больше, чем в России. И об этом какие-то умные либералы из Института Гайдара об этом нам несколько лет назад постоянно говорили, что у нас нет качественного госаппарата на разных эшелонах власти, там нет системы номенклатуры.

О.БЫЧКОВА: То есть Дзержинский будет вполне логичен?

М.ШЕВЧЕНКО: Это голосование за памятник Дзержинского... Я лично противник восстановления памятников, я считаю, что там должна быть поставлена какая-то часовня, скорее всего.

О.БЫЧКОВА: Ну, там стоит Соловецкий камень.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, вот, в центре площади было предложение поставить часовню. Потому что столько замучено людей там было по поводу и без повода в этом месте, что я не знаю, зачем ставить еще памятники в антисоветском государстве советскому политическому деятелю. Это какое-то такое странное смешение стилей, какая-то такая дикая эклектика, понимаете? Тогда если ставить памятник Дзержинскому, тогда, пожалуйста, откажитесь от своих капиталов, оффшорных счетов, от своих владений, от своих долей в акционерных компаниях, откажитесь от капитализма. Если вы одновременно, поставив памятник Дзержинскому, принесете к его подножью все свои документы на незаконно приобретенное имущество в частную собственность и землю, тогда я за памятник Дзержинского. Оставить памятник Дзержинскому, чтобы Феликс Эдмундович смотрел на торжество либерального капитализма совершенно разнузданного, дикого такого, ну, не знаю, зачем так порочить имя, в принципе, человека, который был предан своей идее?

О.БЫЧКОВА: Какой вы прямо антипутинист.

М.ШЕВЧЕНКО: Пауза. Молчание. (все смеются)

О.БЫЧКОВА: Да. Я задумалась над этим. Ну, молчание – знак согласия.

М.ШЕВЧЕНКО: Какой вы очаровательный провокатор, Оля, вы знаете.

О.БЫЧКОВА: Вот Сергей из Тюмени пишет: «В России сейчас нулевой экономический рост. Вы хотите, чтобы на Украине так же было?» На Украине, если честно, конечно, тоже не...

М.ШЕВЧЕНКО: На Украине не то, что роста нету, а там просто...

О.БЫЧКОВА: Там всё как-то, да, довольно грустно.

М.ШЕВЧЕНКО: Дело в том, что какие-то экономисты сказали, что когда внутренний рынок достигает 300 миллионов человек, то экономика начинает работать уже на внутренний спрос и является самодостаточной. Одна из задач современного мира – это создание внутреннего рынка. Вот, у США есть внутренний рынок в 300 миллионов. У Китая, скорее всего, есть – они сейчас, ЦК КПК постановило внутренний спрос. У Евросоюза есть.

Таможенный союз – это тоже попытка создания внутреннего рынка. Конечно, 40-миллионная Украина тут... Естественно, борьба за нее, где она будет, в этом рынке или в этом, это существенный вопрос тоже.

О.БЫЧКОВА: А с другой стороны, в этой истории, ведь, ничего нового нет.

М.ШЕВЧЕНКО: Ну, это классическая история, да.

О.БЫЧКОВА: То есть Украина как многие страны Восточной Европы.

М.ШЕВЧЕНКО: Классическое пихание всех крупных государств.

О.БЫЧКОВА: Всё время находится, вот, между.

М.ШЕВЧЕНКО: Она не всё время находится. Просто какая-то часть ее принадлежала Австро-Венгрии и находится в ареале даже русского языка фактически только с 1945 года. Это Западная Украина. А какая-то часть всегда была составляющей частью единого этногенеза, такого, единого большого народа. Вот, украинцы – это не подвид русского народа...

О.БЫЧКОВА: Нет, ни в коем случае.

М.ШЕВЧЕНКО: Да. А русские – это не подвид украинского народа. Но был некий общий исторический проект, этнический в том числе, в котором участвовали и выходцы с Украины (украинцы, евреи, там не знаю, кто угодно) и выходцы с территорий, которые мы называли русскими. Конечно, это была огромная часть огромного государства. И украинки выходили замуж за русских, а русские женщины – за украинцев. И наоборот тоже. Вот так это всё происходило и перемешивалось. Происходило перемещение огромных масс населения. Украинцы перемещались по собственной воле (не только по принуждению) в Сибирь, в Казахстан, там не знаю, на другие территории, на Дальний Восток, например.

А, между прочим, русские заселяли Новороссию. Потому что я напомню, что Чичиков хотел водить в Херсонскую губернию мужиков из центральных областей России – Рязанской, Смоленской и так далее.

То есть какая-то часть Украины значительная и какая-то часть России, думаю, до чисто таких, угро-финских территорий северо-восточных – конечно, это часть единого этнокультурного пространства человеческого, где доминирует православие, где доминирует русский со всеми его диалектами, от суржика или такого, вот, даже украинского языка, Харьковской, Луганской областей, Полтавской и так далее, до русского, поверьте, тоже малопонятного иногда там, Вологодской и Архангельской областей, например.

И здесь у меня вопрос, почему последние 20 лет?..

О.БЫЧКОВА: Но там по языку, кстати, тоже есть вот такое разделение.

М.ШЕВЧЕНКО: По языку очень большая разница. Украинцы – это, конечно, отдельный народ, это понятно совершенно.

Вот у меня вопрос. Почему 20 лет прекратили учебу украинцы в российских вузах? Было специальное решение (я это просто знаю) о том, чтобы сюда не принимать студентов с Украины, чтобы увеличивать этот раскол. Как мы можем вообще бороться?..

О.БЫЧКОВА: Это кто принял такое решение?

М.ШЕВЧЕНКО: Я не знаю. Это было какое-то согласование.

О.БЫЧКОВА: Обама?

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, это было задолго до Обамы. Это было в ельцинское время сделано. Надо восстановить, борясь за Украину, надо восстановить все, как бы, шаги по сближению украинского народа с русским народом.

О.БЫЧКОВА: Это правда. Но в Гарвард и Кембридж, знаете, вот, принимай решение, не принимай, а всё равно народ со всего мира будет ломиться.

М.ШЕВЧЕНКО: Оль, дай возможность, с Украины повалят люди учиться в МГУ, в СПбГУ, в Смоленский, в Воронежский, в Ростовский, в Краснодарский университет.

О.БЫЧКОВА: Ну, посмотрим.

М.ШЕВЧЕНКО: Тысячами поедут, тысячами! А где едут студенты, там семьи создаются. Там опять происходит смешение какое-то.

О.БЫЧКОВА: Украина будет нашей, короче говоря.

М.ШЕВЧЕНКО: Если будут приняты эти решения.

О.БЫЧКОВА: Спасибо большое.

М.ШЕВЧЕНКО: И, пожалуйста, в Кремле...

О.БЫЧКОВА: Максим, всё.

М.ШЕВЧЕНКО: ...дни украинской культуры.

О.БЫЧКОВА: Да, мы закончили.

М.ШЕВЧЕНКО: А про книжку нельзя рассказать, да? Что у меня книжка вышла.

О.БЫЧКОВА: А уже всё, время закончилось.

М.ШЕВЧЕНКО: Всё, да?

О.БЫЧКОВА: У Максима книжка вышла, он хотел ее показать, даже мне подарить.

М.ШЕВЧЕНКО: «Сквозь мутное время». Хотел ее... Оля, я вам дарю ее.

О.БЫЧКОВА: Спасибо большое.

М.ШЕВЧЕНКО: Да, пожалуйста.

О.БЫЧКОВА: Это была программа «Особое мнение». Пошла читать.

М.ШЕВЧЕНКО: Ее можно купить везде.