Николай Троицкий - Особое мнение - 2013-11-29

К.ЛАРИНА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», здесь ведущая Ксения Ларина и сегодня мы работаем в программе с журналистом Николаем Троицким. Коля, привет, здравствуй.

Н.ТРОИЦКИЙ: Здрасьте-здрасьте всем.

К.ЛАРИНА: Дорогие друзья, я напомню, что вы можете принимать участие в нашей передаче с помощью SMS +7 985 970-45-45. Есть кардиограмма эфира, где можете голосовать за или против слов, которые вы здесь услышите.

Ну вот смотрите, что у нас происходит. Я думаю, что мы начнем с уголовной хроники. Лютует Владимир Маркин, грозит переквалифицировать уголовное дело о халатности в отношении Анатолия Сердюкова на какую-то более тяжелую статью, но какую не говорит.

Н.ТРОИЦКИЙ: Злоупотребление какое-нибудь, наверное, власти.

К.ЛАРИНА: Да. А с другой стороны, угрожает запретить госпоже Васильевой давать интервью, потому что он подозревает в том, что она подает какие-то сигналы своим подельникам с помощью интервью, которые она дает в СМИ.

Н.ТРОИЦКИЙ: Морзянкой.

К.ЛАРИНА: Да. Весь этот сериал как тебе? Вот, как ты думаешь, по законам драматургии дальше куда должно это дело вырулить?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, про Сердюкова я думаю очень просто, так вот, грубо скажу, без всяких обиняков. Бывшего министра обороны посадить не решатся. Ранг слишком большой. Все-таки, есть у них там определенные... Ну, «у них» - это я имею в виду там наверху у власти предел, выше которого, все-таки, так сказать, не важно, что человек... Не знаю, что бы ни совершил. Это касается, начиная с такого министерского ранга. Но не всякий, наверное, министр, но это слишком уж большой министр.

К.ЛАРИНА: Да я не помню, чтобы у нас министров сажали.

Н.ТРОИЦКИЙ: А, кстати, да, министров не сажали вообще. Заместителей.

К.ЛАРИНА: При советской власти, кстати, сажали.

Н.ТРОИЦКИЙ: При советской сажали, еще как. Даже министр внутренних дел потом покончил собой (Щелоков). Ну да, ну это было. Но это тогда смена определенная курса произошла. Вот, будет у нас смена когда-нибудь, если доживем...

К.ЛАРИНА: Все сядут.

Н.ТРОИЦКИЙ: ...тогда кто... Пока нет. Так что халатность, злоупотребления, я не знаю, что бы ему там ни вменял Маркин... Хотя, я так понимаю, Маркин сам ничего вменять не может. Ничего не будет.

Другое дело, что так как общественность волнуется, вроде как...

К.ЛАРИНА: Затеяли, ведь, да?

Н.ТРОИЦКИЙ: Да. То надо что-то, все-таки, в конце концов, может быть, действительно, какое-нибудь что-нибудь условное и будет когда-нибудь у Сердюкова. Другое дело, что условно – это тоже судимость вообще-то. Судимость – это вещь нешуточная. Ну, это не наши заботы.

А, вот, у Васильевой я не думаю, что судьба столь же благоприятствует – ее могут вполне и по-настоящему, потому как она, конечно, храбрится...

К.ЛАРИНА: Она от всего отказывается.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, мы как? Нам Владимир Владимирович Путин сказал Рыжкову Владимиру, говорит «Володя, вы же демократ до кончиков чего-то там? Так ее же еще пока не осудили, поэтому презумпция невиновности». Тем более женщина такая интересная.

Но мне, честно говоря, не очень... Мне вот так вот, по-человечески не нравится, когда вот это вот... Да, женщина она, безусловно, привлекательная, интересная, в моем вкусе (я люблю таких вот, русских таких вот). Но когда на этом слишком спекулируют, это вовсе не исключает того факта, возможности, что она и совершала некоторые злоупотребления. И то, что у нее в квартире не 13 комнат, а всего 4...

К.ЛАРИНА: Да, она показывала тут Ксении Собчак.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да хоть бы и две! Ну, я успел там минутку посмотреть, пока там бесплатно...

К.ЛАРИНА: И отключили.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да, потом заплатить надо было. Но я честно скажу, комнатки такие... Хоть их и не 13, но будь здоров. Дай бог. Я не люблю считать деньги в чужих карманах. Ради бога. Но я не вижу пока никаких ярких явных таких вот свидетельств того, что она невинная жертва кровавого режима и ее травят и запугивают, и так далее. Я не исключаю того факта, что кое-что докажут. И я подозреваю, что могут и... Ну, что делать?

К.ЛАРИНА: А вот как по твоим ощущениям? Когда всё это затевалось, вся эта история очень громко, шумно, с угрозами «Мы не позволим», они уже (ну, будем так говорить).

Н.ТРОИЦКИЙ: Они-они. Всё понятно, они. Чего там?

К.ЛАРИНА: Они уже приняли какое-то решение? Или до сих пор не приняли, не понимают, что с этим делать?

Н.ТРОИЦКИЙ: Это никогда нельзя точно сказать. Во-первых, они – они же разные. Мы же по делу даже Навального видим, что они там уж куда более, так сказать, вроде как однозначные, да? Враг, оппозиционер и так далее. Это ж не какой-то там, не свой человек, да? И всё равно там были разные мнения, разные позиции и разные решения, причем взаимопротивоположные часто. Так что они разные. Они, наверное, решают одно, потом другое, но в конечном счете решает он (понятно, кто). Что он там, мы ему в мозги не залезем. Когда дело возбуждалось, в принципе, естественно, он (ну, Путин имеется в виду), естественно, это одобрил (без этого никак не могло быть).

Есть версия (я ее часто слышал), что проблема была даже вообще не в злоупотреблениях, а в особенностях личной жизни, в том, что там он был зятем Зубкова, который близок. Не исключаю, что всё дело в этом, и наказывают, может быть, даже, действительно, за это. Ну, не только. Я думаю... Как? Ну, власти нашей, им нужно, выгодно и необходимо обязательно демонстрировать борьбу с коррупцией. Ну а почему? Хороший пример такой вот: «Смотрите, министра обороны не жалеют».

К.ЛАРИНА: Кстати, это может длиться, длиться и длиться. Тем более мы сейчас с тобой до программы говорили, что в марте 2014 года уже истекает срок давности по этому делу. Как-то очень быстро.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну а правонарушение пустяковое – по нему не может быть большого срока давности. Ну, извините, ну, это улицу там не там перешел. Это что, через 10 лет, что ли, за это преследовать? А это же почти то же самое.

Ну, может быть, найдут другое правонарушение, злоупотребление какое-нибудь властью. Это у всех можно найти. У любого должностного лица обязательно чего-нибудь он злоупотребил. Это проще простого. Ну вот идет борьба с коррупцией. Я только думаю, что вот этой вот Евгении Васильевой – я не думаю, что ей стоит завидовать, как я слышу «Вот, она по бутикам ходит» и так далее. Ну, не сказал бы. Да, может, и ходила. Теперь, кстати, не ходит.

К.ЛАРИНА: Тебе просто она нравится.

Н.ТРОИЦКИЙ: Не, ну, безусловно. Но просто завидовать тут нечему, потому что может тоже быть...

К.ЛАРИНА: Жалеешь.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, не могу сказать. Ну как жалею? Если злоупотребления были... Но я все равно жалею.

К.ЛАРИНА: Жалеешь. (все смеются) Хорошо. Значит, общественность...

Н.ТРОИЦКИЙ: А, вот, Сердюкова не жалею.

К.ЛАРИНА: Наша общественность, ты говоришь, общественность требует. Она у нас ничего не требует.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, она такая условная. Условная.

К.ЛАРИНА: Вяло требует.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, вяло.

К.ЛАРИНА: Ничего не будет и всё.

Н.ТРОИЦКИЙ: А вот саквояж-то?

К.ЛАРИНА: Подожди. Про саквояж потом. Теперь я хочу на Украину перейти, потому что там общественность несколько другая. Хоть мы и говорим, что мы братья-славяне, но они какие-то другие славяне, из другого теста сделанные, какие-то очень упертые. Евромайдан продолжается уже больше недели и не собирается расходиться. Сегодня в Вильнюсе Янукович сказал, что соглашение об ассоциации с ЕС будет подписано, но не сегодня.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, это да.

К.ЛАРИНА: Но в ближайшей перспективе. Но если вы поможете справиться с экономическими трудностями.

Н.ТРОИЦКИЙ: Но сейчас не будет.

К.ЛАРИНА: Да.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну вот смотри. Тут, ведь, сфера экономики, а я в ней не большой специалист.

К.ЛАРИНА: Ну, торговля идет за что? Мы делим Украину с ЕС, что ли? Скажи мне.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, конечно. Ну, конечно! И не только с ЕС, а еще там активно участвуют США, как мы видим. Посол США очень... Хотя, они, вроде, к ЕС никакого отношения не имеют. Мы делим ее, как бы, с Западом.

К.ЛАРИНА: Чьи Воловьи Лужки, да?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну да, конечно. Большие Лужки-то. Очень такие, серьезные, важные. Сфера влияния, зона влияния. Всё очень просто.

Там, конечно, экономический подтекст есть Я просто не готов о нем говорить, потому что, ну, ей-богу, надо разбираться. Но, в основном, это всё чистая политика, потому что вот эти все разговоры, что там Януковичу мало за то, чтобы подписали – обещали там заплатить 1 миллиард, а миллиард – это нам только там хватит на...

К.ЛАРИНА: Вот прости, я просто нашла вопрос по этому поводу, с чего мы с тобой начали: «Как вам кажется, стоит ли политизировать тему евроинтеграции Украины? Или это просто экономические предпочтения? И кто, на ваш взгляд, эту тему политизирует, ЕС или РФ? Как вы оцениваете давление России на Украину? Это имперские амбиции или адекватная геополитика?»

Н.ТРОИЦКИЙ: Так. Во-первых, ее политизируют все. Сами украинцы ее политизируют. Евромайдан – это что, извините? Это экономика, что ли? Какая там экономика? Где?

К.ЛАРИНА: Чистая политика, да.

Н.ТРОИЦКИЙ: Вот. Ее политизирует Янукович, ее политизируют российские, ее политизирует Европейский Союз. Ее все политизируют. Это чистая политика вообще. Потому что экономический ее аспект, я думаю, если б шла речь не об Украине, а не знаю там, о Болгарии. Она шла какое-то время, вот тогда вот была чистая экономика, посчитать, что выгоднее, что не выгоднее.

Наверное, есть проблема в том, что там они подпишут об ассоциации там, откроют рынок, барьеры снимут, а барьеры с Россией.

Ну, я думаю, что всё это можно было уже давно решить, потому как я хочу напомнить (может, кто-то не знает), есть такое слово дурацкое «парафировать».

К.ЛАРИНА: Какая прелесть! Это что такое?

Н.ТРОИЦКИЙ: Парафировать – это предварительно подписать. Так вот Украина уже давно парафировала это соглашение. А теперь она должна была его уже подписать окончательно. И, вот, между парафированием и вот этим подписанием больше года прошло, по-моему, даже не один год. И уже за это время можно было давно вот эту экономическую сторону в переговорах России, всё это решить. Но никто же этим не занимался. Значит, идет перетягивание каната чисто политическое: вы с нами, против нас и так далее. Ну, Евромайдан – это там вообще ничего экономического нет.

К.ЛАРИНА: Ну, там для людей, как я понимаю, выбор пути, что называется, да?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, это выбор пути, цивилизационный выбор и так далее. Ну, вот у тех, кто на Евромайдане, естественно. Молодежи. Но насколько он отражает выбор всей Украины, ну, ей-богу, не могу судить. Честно говоря, я уже привык к тому, что Украина – это другое государство. Хотя, я туда езжу в Крым регулярно и там себя не чувствую за границей, вот, не чувствую пока, во всяком случае (ни разу еще не почувствовал). Но, тем не менее, это государство другое и у них свои проблемы и свои какие-то дела, в которые, ну, может быть, даже я не готов тут судить. Ну, для этого хоть пожить там надо.

К.ЛАРИНА: Но ты же видишь... Поскольку это уже не первая оранжевая, да?

Н.ТРОИЦКИЙ: А насчет имперского – ну, конечно. А как же? Ну а как же!

К.ЛАРИНА: С нашей стороны, да?

Н.ТРОИЦКИЙ: С нашей. Ну, во-первых, давят все. А что, Евросоюз не давит?

К.ЛАРИНА: Они там уже даже, по-моему, недвусмысленно дали понять, что не позволим давить из-за границы, как они так мягко сказали, на Украину, имея в виду, конечно, Россию.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, они не позволят, мы не позволим. Ну, а куда деваться? А как мы можем им не позволить? Они как могут нам не позволить? Ну, будут давить все, а решение принимать всё равно придется руководству Украины – Януковичу или тому, кто будет на его месте. Уже сегодня или вчера президент Литвы сказала, что при другом президенте мы, мол, это подпишем. Ну вот будут выборы у него... Когда у него выборы? В следующем, по-моему, году?

К.ЛАРИНА: По-моему, да. Но там послушай, если Евромайдан не снесет это всё... Нет такого ощущения?

Н.ТРОИЦКИЙ: Я думаю, нет. На сей раз нет. Ну, 2 раза не бывает. 2 раза на один такой вот Майдан невозможно выйти, потому что такой мощи... Как это называл Лев Николаевич Гумилев-то? Пассионарности. Ну, ее недостаточно такой. Ну, просто уже, ну, сколько? Это ее не бывает так долго, надолго не хватает. Нет, не снесет. Не снесет, хотя, конечно, нервы ему там попортят. Ну, политик должен уметь. Переживет, я думаю, как-нибудь.

А вот как там на выборах, вот это и покажут выборы. Вот это его решение не подписывать – стало ли оно для него роковым или, наоборот, помогло? Ну, вот, ей-богу, я не готов прогнозировать, потому что не знаю.

К.ЛАРИНА: Так. Хорошо. Про чемодан подожди еще. До чемодана надо дожить.

Н.ТРОИЦКИЙ: Не, я просто в связи с общественностью вспомнил только.

К.ЛАРИНА: А. Хорошо. Про чемодан поговорим. Просто я хотела еще.

Н.ТРОИЦКИЙ: Потому что иногда общественность возбуждается. Иногда общественность вдруг откуда-то возникает.

К.ЛАРИНА: Я хотела еще про одну инициативу поговорить, поскольку мы здесь обсуждаем, в основном, всегда какие-то глупости, которые доносятся то из Государственной Думы, то еще откуда-то.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, ситуация с Украиной – это не глупость, это серьезное.

К.ЛАРИНА: Нет, я имею в виду нашу внутреннюю политику.

Н.ТРОИЦКИЙ: А, внутреннюю. Ну, у нас...

К.ЛАРИНА: Чемодан из этой же серии. Очередной чемодан вылетел из уст депутата Федорова. Чемодан, связанный с тем, что нужно упразднить статью из Конституции, которая ограничивает идеологию, что должна быть идеология в стране. И еще там несколько статей, связанных с международным правом, еще с чем-то. Короче говоря, какая-то антиконституционная революция. Контрреволюция грядет.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну это... А до этого, кстати, у нас хотели православие куда-то, чего-то в преамбулу. А преамбулу вообще невозможно менять. Просто вообще. Нету механизмов никаких официальных конституционных изменения преамбулы. То есть нет, механизм один – как в 1917 году, снести, сделать революцию, новая власть и тогда новую Конституцию. Ну, если Федоров, Евгений Федоров готов на такие подвиги...

К.ЛАРИНА: Я думаю, что он об этом не думает. Им кажется, что они могут всё сейчас, переписать любую статью.

Н.ТРОИЦКИЙ: Мне кажется, Федоров... Извините мне, конечно...

К.ЛАРИНА: Скажи, наконец. Тебе можно.

Н.ТРОИЦКИЙ: Что он вообще, по-моему, не умеет думать. Это то, что не думает ни о чем. И если бы он такой был один... В Думе много таких, которые не думают ни об этом, ни о том, вообще ни о чем не думают. Ну что? Мы можем, конечно, сейчас порассуждать на темы идеологии и правильно ли записано, что не должно быть государственной идеологии. Но это схоластические такие рассуждения ни о чем.

К.ЛАРИНА: А зачем им это, скажи?

Н.ТРОИЦКИЙ: Кому? Вот, вписать идеологию?

К.ЛАРИНА: Да? Вписать православие и вписать идеологию.

Н.ТРОИЦКИЙ: Не, ну как зачем? Ну как? Ну, показать всем, что мы – православные. А идеологию какую? Он не говорит. Пусть скажет «Б». Какую он хочет туда идеологию вписать?

Потому что вот, например, Александр Андреевич Проханов, вот, он тоже выступает против, только он, все-таки, поумнее и поэтому он не говорит, что надо поменять Конституцию (он прекрасно знает, что это невозможно сделать, ну, или почти невозможно). А он просто говорит «Ну, с одной стороны, там запрет на государственную идеологию значится, с другой стороны, конечно, люди, которые эту Конституцию писали, принимали и так далее, были очень идеологизированы. И идеология была либеральная». И она, по его мнению, чуть ли не до сих пор у нас царит прямо, господствует и так далее.

К.ЛАРИНА: Не, ну правительство у нас либеральное, чего там говорить.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну оно такое...

К.ЛАРИНА: Условно.

Н.ТРОИЦКИЙ: Я не ощущаю либеральной идеологии какой-то царящей. Ну, есть такие дела. И совсем без идеологии вообще государств не бывает. Вот.

Но вот этот запрет, вписанный в Конституцию, это как раз правильно, потому что... Ну а как ее записать? Это же что? Там...

К.ЛАРИНА: Подожди. Ты меня как-то удивил. Действительно, прописана где-то идеология в каких-то Конституциях?

Н.ТРОИЦКИЙ: Нет. Конечно, нет. Ну как? В советской, наверное, была прописана, 6-я статья. И то там, ну, это можно было...

К.ЛАРИНА: А так у нас же... Вот эта статья, которая отменяет государственную идеологию, которая была введена в Конституцию Ельцинскую, это была абсолютно статья, которая во всех демократических странах присутствует, что нет единой государственной идеологии.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну да. Я даже думаю, что там нигде нету такой фразы, что не должно быть. Вообще самой мысли такой нет.

К.ЛАРИНА: А ты говоришь, что государства без идеологии не бывает.

Н.ТРОИЦКИЙ: Но идеология-то есть! Она у любого правительства, у государства. Просто она не пишется, не записывается в Конституцию. Она такая, как бы, не писаная, но в каких-то формулировках существует и меняется со временем. И так далее. Но это не то, что надо записывать в статьи.

К.ЛАРИНА: А для чего это записывается?

Н.ТРОИЦКИЙ: А кто записывает-то?

К.ЛАРИНА: Нет, в принципе. Ты говоришь, в советское время это было.

Н.ТРОИЦКИЙ: В советское время у нас было как? Идеология в какой-то мере была, мы же строили...

К.ЛАРИНА: У нас была 6-я статья.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, мы же коммунизм строили. Ну, 6-я статья была не про идеологию – там было о том, что КПСС всем рулит, грубо говоря. Ну, это что? Почему они, собственно, командуют? Ну как? Строили коммунизм, боролись за светлое будущее. Вот.

К.ЛАРИНА: Ты думаешь, только с этим связано? А разве это не связано с тем, что если есть некая статья в Конституции, то любое ее нарушение – это уголовное дело?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну и это тоже, конечно. И это тоже. Нынешние, которые хотят выступать... Я не знаю, чего они хотят. Честно говоря, в мотивацию депутата Федорова вдаваться мне не интересно.

К.ЛАРИНА: Ну, он не один такой, к сожалению. Там целая толпа таких.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну да. А, вот, например, с тем же Прохановым интересно было бы подискутировать на эту тему. Но только он, все-таки, не так тупо. Он же понимает, что ее не впишешь. Он выступает... Ее же можно изменить (эту идеологию) либеральную на совсем другую. Но только без всяких записей в Конституции, просто реальными конкретными политическими шагами. И экономическими, кстати, в том числе.

К.ЛАРИНА: По поводу православия – это тоже они попытались... По-моему, тот же состав Думы пытался туда вписать еще и государствообразующий русский народ (что-то типа этого).

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, это тоже кто-то там конкретный товарищ.

К.ЛАРИНА: И от этого, естественно, тоже замылили, заболтали. Православие – это еще одна попытка.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, про православие – это вообще какой-то очень провокационный совершенно был вброс, потому как ну а что с мусульманами тогда делать, интересно? А с Рамзаном Кадыровым? Вы что, ребят? Вы с кем?.. С огнем играете. Это что это такое вообще? Он что, тоже?.. Или ему тоже теперь православным надо стать? Нет, ну это вообще несерьезно. Это глупости.

То, что там на деле де-факто происходит некое, так сказать, такое усиление РПЦ – ну, это да, это мы знаем, это известно, общеизвестно. Но вписывать чего-то такое в Конституцию, это бред.

К.ЛАРИНА: Вообще если говорить о гражданских правах и свободах, вот за последние там 15 лет много отдали?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, в целом формально, может быть... Я не помню, в Конституции мы ничего не отдали. То есть нигде ничего...

К.ЛАРИНА: Ну а сколько законов-то напринимали.

Н.ТРОИЦКИЙ: Мы ничего, нигде ни одна свобода, как говорится, не перечеркнута. Тем более, что это, повторяю, сделать невозможно юридически. Ну, мы же живем не по юридическим формулам.

К.ЛАРИНА: По подзаконным актам.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да. И по понятиям. Ну, фактически, конечно, там 31-я статья пресловутая, которую Лимонов там до абсурда, правда, довел о свободе собраний, ну, она вообще, считай, она не действует практически в принципе. Ну, со свободой слова много всяких проблем на телевидении.

К.ЛАРИНА: Цензуры, вроде как, нет. Кстати, в Конституции написано, что цензуры у нас нету, запрещена.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну так ее и нету. Официально ее нету. Главлита нету же, не сидят нигде товарищи, да? А в отдельных конкретных СМИ это называется «редакционная политика».

К.ЛАРИНА: Православие тоже у нас не записано в Конституции, но закон о... Как называется?

Н.ТРОИЦКИЙ: Об оскорблении чувств верующих.

К.ЛАРИНА: Об оскорблении чувств верующих, который они почему-то решили, что это только имеются в виду православные верующие.

Н.ТРОИЦКИЙ: Но в законе, кстати, так не написано – там всех верующих. Кстати, все-таки, интересно... Я еще тогда. А что, а не верующие? У них что, чувств нет? Их нельзя оскорбить? Они тоже могут обидеться, ведь, на что-то.

К.ЛАРИНА: Но они молчат пока, между прочим.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну как молчат? Надо не молчать – пусть тоже жалуются.

К.ЛАРИНА: У нас, в основном, нет. У нас с этой статьей сейчас носятся, в основном, такие православные гопники типа Энтеро, который вчера сорвал спектакль «Идеальный муж».

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, он, вроде, его не сорвал, он же закончился (спектакль).

К.ЛАРИНА: Нет, это было в середине спектакля.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну подожди, ну, его ж потом доиграли?

К.ЛАРИНА: Да, конечно.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, значит, не сорвал, слава богу.

К.ЛАРИНА: Ну, попытка была.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, да. Но самое смешное, что, как я читал, что зрители многие решили, что это предусмотрено...

К.ЛАРИНА: Ну, естественно. Потому что там жанр предполагает.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну вот это... Ну, это вообще идиотизм, хулиганство. Тут я осуждаю категорически. Вообще чего тут говорить?

Причем, что православная, что антиправославная была бы выходка. Какая разница? Дайте хоть это... В театры хоть не лезьте.

К.ЛАРИНА: У нас еще, кстати, тоже была попытка. Я не знаю, как сложилась судьба этой инициативы, уж не помню чей, тоже, наверное, едроссовской. А, нет, по-моему, «Справедливая Россия» по поводу патриотизма, флага, гимна, что оскорбление чувств патриота.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну да, что чуть ли не расстреливать (ну, я условно говорю).

К.ЛАРИНА: Да. Издевательство над гимном, издевательство над флагом.

Н.ТРОИЦКИЙ: А, по-моему, чего-то приняли. И гимн теперь надо 2 раза чтобы звучал или 3 раза, или в школах чтобы звучал. Что-то какая-то фигня.

К.ЛАРИНА: Короче, картина страшная нарисована.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, она такая. С гимном ладно, это переживем, ничего. Ну да. Она неприятная. Пока ничего.

К.ЛАРИНА: Получился какой-то гибрид странный из этой страны. Николай Троицкий. Мы сейчас прервемся, потом продолжим.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. Здесь Ксения Ларина, Николай Троицкий. Так вот сейчас мы слушали новости на «Эхе Москвы». И вот новость, что 3 декабря будет оглашен приговор уже по делу о нападении на хореографа Сергея Филина.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да, балет.

К.ЛАРИНА: И сегодня уже прокурор выступил и потребовал для Дмитриченко 9 лет лишения свободы, для исполнителя Юрия Заруцкого – 10 лет, для Липатова (водителя) – 6 лет.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, я не знаю. Если это доказано, если это правда...

К.ЛАРИНА: Ну, если уже будет приговор, значит, уже понятно, что хватает.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да. Вообще сроки, мне кажется, адекватные, потому что плеснуть в лицо кислотой – ну, это не намного лучше убийства, честно говоря. Так можно человеку просто глаза сжечь. Чего здесь хорошего?

К.ЛАРИНА: Он, по сути, признается, но с оговоркой, говорит Дмитриченко – я сейчас цитирую здесь то, что пишут на сайте «Дождя». Дмитриченко попросил суд квалифицировать его действия по статье «Побои», отметив, что ответственности за нападение с себя не снимает.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, то есть он не просил плескать...

К.ЛАРИНА: Да. Просил, видимо, там проучить или что-то.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, это уж мы не знаем, чего там было. Ну, вот, балет какой у нас оказался суровый, какие у нас люди. А то, ведь, это... Ну, во время футбольного матча (я недавно смотрел) комментатор говорит «Мы привыкли говорить про футбол, что это, мол, не балет, типа, здесь суровые нравы. а теперь так и не скажешь – в балете-то еще более суровые, там вон кислотой плещут в области балета. Вот уж где, честно говоря, никак не думалось, что такое возможно». Ну да. Ну, хорошо хоть не балерину и не балерина заказывала. Они, все-таки, пока еще ангелоподобными...

К.ЛАРИНА: Тебе, вот, Васильеву жалко, а Дмитриченко тебе не жалко?

Н.ТРОИЦКИЙ: Дмитриченко...

К.ЛАРИНА: Что человек сломал себе жизнь. Талантливый танцор.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, я не знаю его как танцора. Я давно...

К.ЛАРИНА: Я Григоровичу верю – вот, он его поставил на главную роль в своем балете «Иван Грозный».

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, плохих он бы не стал, конечно. Потом у нас балет, действительно, хороший. Чего там говорить? В области балета мы еще пока держимся.

Ну что значит «жалко»? Ну, зачем же такие вещи делать? Васильеву в этом, кстати, никто не обвиняет, ни в чем таком. Ну, может быть, украла, но это, ей-богу, не так страшно. Тут как это про ворюгу и кровопийцу известная, банальная уже фраза, да? Ну так, действительно же, так. Ну, украла и украла, допустим, может быть. А тут человек чуть вообще себе жизнь сломал. А тому, кому плеснули, ему не сломали?

К.ЛАРИНА: Сломали. Здоровье точно попортили.

Н.ТРОИЦКИЙ: Так что... Нет-нет, жалеть – не тот случай.

К.ЛАРИНА: Ну, про чемодан. Ты хотел этого.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да я не очень хотел. Даже я помню, среди вопросов кто-то взмолился: «Только, - говорит, - не надо про это самое».

К.ЛАРИНА: Но здесь есть один нюанс, который все заболтали. Вот, надо про него сказать.

Н.ТРОИЦКИЙ: Вот, главный-главный. Вот, главный нюанс. Потому что, честно говоря, по-моему, он саквояж, а не чемодан, ну да бог с ним, называйте его как хотите. Я на него даже внимания не обратил, и очень удивился, когда вдруг пошли там разговоры, что это кощунство, святотатство и бог знает что. Не знаю. Я как-то так даже об этом не думал.

И да, он, конечно, очень большой. Это меня немножко смущает. Я такие большие предметы не люблю. Мне и Петр не нравится, например, Первый, Церетелевский. Ну, гигантомания – она не всегда... В Древнем Египте она ничего так, была органична, у нас – не очень.

Но вот этот сеанс феерического вранья, когда все кремлевские и околокремлевские службы вдруг неожиданно начали уверять, что они ничего не знали...

К.ЛАРИНА: Ни ФСО, ни администрация президента, ни ГУМ. Кстати, давайте вспомним, что когда началась эта кампания общественная возмущенная (не помню уж кем инициированная, но не суть важно), тот же Куснирович в первый день говорил, что ГУМ к этому не имеет никакого отношения.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну что? И сам Куснирович никакого. То есть все вдруг как-то... Вот, он с неба упал...

К.ЛАРИНА: Как бы, сам. Мираж.

Н.ТРОИЦКИЙ: Огромный образовался. Хотя, его 18 дней монтировали теперь выясняется. Но никто этого не видел, никто этого не слышал.

К.ЛАРИНА: И, значит, это что?

Н.ТРОИЦКИЙ: И что? И значит, не знаю, наваждение, может быть. А, скорее всего, это просто...

К.ЛАРИНА: Факт коррупции.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да нет, ну, даже без всякого «скорее всего». Мы же не знаем, кто. Но кто-то... Кому-то принесли, занесли...

К.ЛАРИНА: Чемодан.

Н.ТРОИЦКИЙ: Как это называется? Как у нас это? Обкашляли, забили стрелку и всё это как обычно. Тем более делал это кто-то, понятно, такой, свой. Не хочется говорить, что это был обязательно Куснирович (может, кто-то другой), но явно кто-то из своих, который пришел «Ну чего, чуваки. Надо там поставить» - «А давай...» Не знаю, сколько это стоит. Было бы интересно. Но боюсь, думаю, что не узнаем.

К.ЛАРИНА: Так вот это та самая тема, которую все заболтали, потому что проходят какие-то голосования, сакральное место, не сакральное место, защитники чемодана кричат «Как вам не стыдно! Прекрасный чемодан!» Те, кому не нравится чемодан, говорят «Какой уродливый чемодан!» Тут же, кстати, важный момент, тут же возникла история про благотворительность, про фонд Водяновой. Но когда он появился, никто же ничего не объявлял.

Н.ТРОИЦКИЙ: Хорошо. Это благородное дело. Как вы понимаете, фонд...

К.ЛАРИНА: Но почему молча и тихо тогда? Какой смысл? Н.ТРОИЦКИЙ: Занимайтесь там, делайте выставку, галерею. Ну и почему только об этом...

К.ЛАРИНА: Не объявить?

Н.ТРОИЦКИЙ: ...задним числом вдруг это выяснилось? Ну, то есть, ну, Луи Виттон еще то ли потерял, то ли выиграл...

К.ЛАРИНА: Говорят, что он выиграл очень сильно.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, они, может быть, хорошую мину при плохой игре просто держат, что называется. Нет, ну как? Ну, пиар, конечно, реклама – целую неделю только и говорят.

Но главное не это всё. Главное, что там куча нарушений закона уже сообщают. Какой-то госреестр.

К.ЛАРИНА: Да, Кодекс об административных правонарушениях, самовольное занятие земельного участка. Очень смешной штраф для юридических лиц – 20 тысяч рублей максимальный.

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, занесли-то побольше, конечно.

К.ЛАРИНА: Для такой компании 20 тысяч.

Н.ТРОИЦКИЙ: Плюс там с рекламой чего-то, оказывается, тоже нарушения, что если это благотворительность, то не должно быть рекламы. Я не очень понимаю. Ну, то есть явно тут много нарушений закона и были они с самого начала. Но вот никакого уголовного дела не будет, никто за это наказан не будет. А выясняется, что у нас вот так может неожиданно прыщ образоваться возле самого Кремля огромных размеров и никто даже, оказывается, за это и не отвечает.

К.ЛАРИНА: Ну вот вопрос. Я хочу, чтобы еще раз мы его проговорили, все-таки. Возможен ли вот такой масштабный проект без разрешения, без бумаги с гербовой печатью и с подписью конкретного человека вот так вот поставить?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, я ничего про гербовую печать просто не знаю.

К.ЛАРИНА: Но кто-то должен расписаться.

Н.ТРОИЦКИЙ: Но ФСО, Федеральная служба охраны – она вообще всю Красную площадь, там каждый квадратный сантиметр оберегает. Попробуй туда приди с белой ленточкой-то.

К.ЛАРИНА: То есть они дают разрешение?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, конечно...

К.ЛАРИНА: Или как? Или ФСО приходит и спрашивает «Вы чьи?» Мы им показываем бумагу, на которой кто-то подписался, и ФСО говорит «Да, вам разрешили».

Н.ТРОИЦКИЙ: Но это только если это Путин подписал, может быть.

К.ЛАРИНА: Вот у меня вопрос! Кто?

Н.ТРОИЦКИЙ: А кто еще мог? Нет, конечно, ФСО. А кто же еще? Администрация президента явно тут не причем – это не ее сфера деятельности и не ее... Красную площадь она никак не курирует. А, вот, ФСО – да, там каждый метр, там вообще там всё контролируется. Ну, посмотрим. Вообще мне это напоминает больше историю с Матиасом Рустом, который там сел в свое время. Но тогда-то, действительно, прошляпили. Тогда-то в самом деле никто не курировал и никто ничего никому не заносил хотя бы. А тут вот... А сейчас не то, что я не верю, да никто в это не верит. И невозможно, чтобы это так вот само собой как-то так получилось. Да нет. Вот это главное, а не то, что там эстетически его. Это...

К.ЛАРИНА: Абсолютно. Это вообще никто не обсуждает.

Н.ТРОИЦКИЙ: Давайте спорить там о вкусах этого чемодана или еще какого-нибудь.

К.ЛАРИНА: Ну и о чем этот вообще какой-то гротесковый эпизод, о чем он свидетельствует?

Н.ТРОИЦКИЙ: Ну, гротесковый. Он свидетельствует о том, что коррупция у нас уже до беспредельных каких-то уже масштабов дошла. А, собственно, чего беспредельного? Что она вот здесь прямо, у Кремлевской стены, а не где-то там. Как говорится, положить можем в Мавзолей, но лечь туда надо сегодня вечером, как в этом анекдоте. То есть за определенную сумму могут и в Мавзолее кого-нибудь похоронить, наверное. Но дорого это будет. Ну а что? Положат рядом. Рекламная акция, например. А почему нет? давайте уже...

А, вот, внутри Кремля даже подумать страшно. И там, наверное, можно что-нибудь. Царь-колокол украсить, например.

К.ЛАРИНА: Конечно. Царь-чемодан поставили.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да. Рядом. Царь-колокол, Царь-саквояж там. Ну, я не знаю, куда еще? Куда дальше? А болтать о святотатстве, сакральном пространстве...

К.ЛАРИНА: Ну и потом самое главное, чтобы каждый человек понимал, что всё, что вы видите вокруг себя, это может быть фактом нарушения закона.

Н.ТРОИЦКИЙ: Может.

К.ЛАРИНА: Поэтому если рядом с вами что-то построили, поставили, открыли ресторан, затеяли какой-то праздник шумный, вы имеете право подойти и спросить, за чей счет базар.

Н.ТРОИЦКИЙ: Можем, имеем право. Но если это подойдет просто обычный дядя Вася, то... Ну, если поднимется шум вот такой, тогда, может, выяснится.

Ну так не случайно у нас киосков такое количество снесли. Они ж все были, явно были на птичьих правах. Я думаю, которые не снесли, примерно такие же. Но там уже я не могу судить.

Ладно, бог с ними, с киосками, но тут вон, Красная площадь. Я не знаю. Будем смотреть, чего там еще. Вот там же каток каждый год строят.

К.ЛАРИНА: Каток будет в декабре – это сказал как раз Куснирович, что теперь он все деньги от работы катка передаст фонду Натальи Водяновой «Обнаженные сердца», который, как выяснилось, больше всего пострадал. Я думаю, что Водянова точно здесь непричастна к этому. Я думаю, что она сильно удивилась вообще всей этой истории.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да нет, конечно, она здесь не причем, ее никто не... Как это называется? Не сообщал деталей. У нее фонд. Ну, такой же фонд примерно как у Чулпан Хаматовой, такого же типа, да. Она там каким-то больным детям помогает.

Дело хорошее, никто не против. И пусть отдаст Куснирович. Пусть все свои деньги туда отдаст.

К.ЛАРИНА: Ну даже вот такое благое дело – оно оборачивается таким позором.

Н.ТРОИЦКИЙ: Да. Но позор-то, ведь, не в этом, а позор-то в другом. И не в этом деле, а в том, что и врать не надо так нагло.

К.ЛАРИНА: Ну хорошо. Мы должны закончить уже. Я очень рада, что мы сегодня встретились, Коля. Давай почаще встречаться в нашем эфире.

Н.ТРОИЦКИЙ: Я готов. Пожалуйста. Как пригласите, всегда. Всегда не отказывался ни разу. И не собираюсь.

К.ЛАРИНА: Спасибо большое.

Н.ТРОИЦКИЙ: Если буду жив.

К.ЛАРИНА: Будем. Это Николай Троицкий. А я напомню, что сегодня в программе «2013» мы продолжим тему Евромайдана с нашим гостем Глебом Павловским – это будет после 8-ми часов.