Виктор Шендерович - Особое мнение - 2013-08-29
А.ПЛЮЩЕВ – Вы смотрите и слушаете программу "Особое мнение". Меня зовут Александр Плющев. Виктор Шендерович – писатель сегодня на своем месте здесь.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Добрый вечер!
А.ПЛЮЩЕВ – И, конечно, вопрос, как к человеку творческому. У нас все время искусство и власть, последнее время искусство и общество мы рассматриваем. Вот, сегодня стало известно, что художник Константин Алтунин бежал, попросил политическое убежище во Франции, и это тот самый художник, который написал те картины, которые изъяты из Музея власти в Санкт-Петербурге после посещения Милонова. И, поэтому, у кого, как ни у вас, как у человека творческого, который тоже под этой статьей тоже ходит, можно сказать, брать комментарий на эту тему.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – В стране, где персонаж картины может снять картину из музея, - художнику жить, в общем, стремно, конечно. Ничего нового мы не обнаружили. Можно обсуждать картины, художественные достоинства, но, опять же, как в случае с пением, с номером Пусси Райт, бессмысленно обсуждать художественные – по крайней мере, в этой программе – стороны дела. Важно, что в России, сегодняшней России 21-го века можно запросто «присесть» за экстремизм, потому что твоя картина, твое пение, твои танцы не понравились начальству. Портрет этого начальства нарисован еще мягко, должен сказать. Дал бы мне бог в руки умение, еще не так можно их всех нарисовать. Но, тем не менее, там, где персонаж картины может снять картину, вынести ее, закрыть музей… Персонажу не нравится… О, точно! Я вспомнил, кто закрыл тему – Бродский: «Пускай художник-паразит другой пейзаж изобразит». Вот, им не нравится, как изображает художник пейзаж! Нет бы, поменять собственную физиономию, но это он не в силах. Они он, ни Мизулина не в состоянии, ни Гундяев, ни другие персонажи этого художника - не в состоянии ничего сделать со своими физиономиями ни в прямом, ни в общественном, политическом, переносном смысле.
А.ПЛЮЩЕВ – Ну, я помню, приличная часть общества, когда появились карикатуры на пророка Мухаммеда – вот, эти датские, весь этот скандал – они говорят, что нет – не надо этого всего знать. У художника тоже должны быть границы, и не те же ли самые границы…
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Мы уже начали молиться Милонову с Мизулиной? Я просто пропустил, я какое-то время был… Я, может быть, отстал от жизни? Просвети меня. Он уже у нас вознесся - или он еще среди нас? Потому что, если он вознесся, то я в Мекку вместе с ним. А, ежели он еще здесь, то пускай он на наши деньги ведет себя потише.
А.ПЛЮЩЕВ – Не только Милонов был, не только Мизулина – портреты, я имею в виду.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да-да. Пускай они все, которые на наши деньги существуют, наш хлеб едят, на нашем бензине ездят, под нашей охраной находятся…
А.ПЛЮЩЕВ – От нас же.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – От нас же - на наши деньги, от нас… Пускай они ведут себя потише. А там, где такое существо, как Милонов может начать командовать в сфере культуры – ну, Мединский, неважно, там уже дальше через запятую. Их много, я уж не говорю о Гундяеве с его возможностями – там, где они начинают распоряжаться и руководить, что выносить из музея и кого сажать, то да – конечно, я думаю, что в Париже как-то спокойней, и в Копенгагене спокойней в этом смысле художнику…
А.ПЛЮЩЕВ – А у вас не возникало у самого такой идеи – отъехать.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Я бы хотел, чтобы они отъехали. У меня есть такая мечта тихая, детская, что они когда-нибудь отъедут, находясь в федеральном розыске, все. Вот, я хочу дожить до того, что они все отъедут.
А.ПЛЮЩЕВ – Вы гуманный человек, гуманист настоящий.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – И будут искать какой-нибудь нехитрый Узбекистан или Венесуэлу…
А.ПЛЮЩЕВ – То есть, не посадить, а чтобы спокойно в эмиграцию… Гуманист!
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет, я тут живу. Я хочу заметить, что я начал тут жить – вот тут, конкретно здесь, в Москве, гораздо раньше, чем они – и, почему это я должен уезжать? Потому что, что им не нравится, допустим, что я про них говорю? Так пускай уйдут к чертовой матери в отставку, я про них и не вспомню на завтра.
А.ПЛЮЩЕВ – Надо сказать, что Милонов и не начинал, слава богу.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Чего он не начинал?
А.ПЛЮЩЕВ – Жить в Москве.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Хоть что-то хорошее есть в жизни.
А.ПЛЮЩЕВ – Да. Давайте к московским выборам, раз уж вы о Москве заговорили. Сегодня большую сенсацию сделал наш самый харизматичный кандидат Левичев. Он сказал, что может и сняться в пользу кого-нибудь.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да-да, страшно заинтриговал.
А.ПЛЮЩЕВ – А, может даже в пользу Навального.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Юмор заключается в том, поскольку рейтинг этого сильного кандидата – как ты сказал?
А.ПЛЮЩЕВ – Харизматического.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – …Харизматического кандидата – поскольку вся его харизма заключается… Не знаю, распространяется ли его харизма на его жену, я не в курсе, но дальше точно не распространяется. Поэтому, даже, если он призовет за кого-то отдать… Кто это, что это за люди? Кто эти 0.8%... - кто эти люди? Он болтается, бултыхается где-то в пределах статистической погрешности, поэтому, что он там скажет…. Тот самый неуловимый Джо из анекдота, который никому совершенно не нужен.
А.ПЛЮЩЕВ – Но, с миру по нитке… Вот, Дегтярев тоже говорит: «Давайте снимемся все, кроме Собянина и тогда все!»
В.ШЕНДЕРОВИЧ – А, ну, да! Их всех понять можно – они должны хоть чем-то… Ну, Левичев теперь пытается сохранить лицо, которого уже, признаться, нет. Но, он пытается, потому что он, конечно, вошел в историю стремительно: из небытия с болгаркой, в пять минут опозорился - и исчез! Тем и остался в учебнике истории – прекрасно! Теперь он хочет как-то чем-то… ну, по крайней мере, он не хочет увидеть ту цифру, которую увидит, потому что его рейтинг идет от огромных 3-х процентов колом вниз уже в сторону полутора или меньше процента, вплоть до половины. Конечно, ему не хочется видеть цифры, ему бы сейчас сняться и сохранить лицо. Понятно, что с Дегтяревым и Митрохиным тоже все более понятно. Ну, с Дегтяревым совсем понятно, с Митрохиным чуть посложнее, - но тоже, конечно, ситуация довольно прискорбная, потому что увидеть… Цифры ведь Митрохина заботят – не то, что он проиграет Собянину (для этого и звали, чтобы проиграл). Он-то проиграет и довольно существенно Навальному, и это будет означать некоторый приговор. Не случайно дистанцируется от кампании предвыборной «Яблоко», Григорий Алексеевич, который… «их благородие» желали бы, чтобы это не имело к нему никакого отношения, разумеется – ну, какие-то городские выборы…
А.ПЛЮЩЕВ - Вы начали отвечать на вопрос Натальи из Москвы – я его все-таки, процитирую, чтобы, может быть, вы более развернуто сказали: «Почему на ваш взгляд, многие деятели, причисляющие себя к либеральным мыслящим людям, считают своим долгом пренебрежительно отзываться о партии «Яблоко» и лично о Митрохине? Я бы не удивлялась, если бы они оппонировали, приводя внятные аргументы, но они не спорят с Митрохиным, а просто делают вид, будто он ничего никогда не делает, и всячески стараются принизить его роль. Говорят о нем, как о фигуре несерьезной. На ваш взгляд, в чем причина такого отношения к партии «Яблоко» и лично к Митрохину? Что он совершил ужасного, о чем мы – простые граждане – не знаем?»
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет, ничего такого, о чем мы не знаем, по крайней мере, я не знаю тоже. Но, эволюция партии «Яблоко» от наиболее массовой и реального претендента на дальнейшую демократизацию общества после «Наш дом - Россия» и так далее - и Григория Алексеевича Явлинского как надежды прогрессивного человечества – я говорю сейчас без иронии даже, потому что я десять лет был электоратом, голосовавшим за «Яблоко» - вот, до сегодняшнего статуса обслуживающего персонала власти, который обеспечивает некую либеральную симуляцию…. Мы же видим, во что это…. Наталья завала вопрос? Наталья, тут нельзя ответить одним словом – почему? Вот, какое-то событие, которое изменило…. Есть некоторая эволюция, - но она настолько очевидна, что это уже выражается в таких цифрах. В изменении статуса партии, которая не претендует уже давно на власть, а претендует и борется – вот, тут я могу рассказать, но это отдельная тема, не хочется на нее отвлекаться… Я, собственно, рассказывал про комитет 2008 и так далее - партия «Яблоко» (борется) только за свое лидирующее место на демократическом фланге. Вот, тут очень серьезная борьба - с исключением, с отсечением, с хождением в Кремль на договоры… Партия «Яблоко» уже долго занимается тем, чтобы обеспечить свои лидерские позиции на демократическом фланге. Навальный занят, очевидно, другим - и к Навальному поэтому от власти, очевидно, другое отношение; и от народонаселения, которое чувствует, что имеет дело с чем-то живым, новым, в полный рост, не ходящим договариваться. Мне кажется, мы это видим. Как я все время цитирую из Булгакова: «Это заблуждение – думать, что домработницы слепые». Мы тоже не слепые, мы это все видим, и это отражается в рейтинге. Это отражается и сейчас, разумеется. И ситуация довольно прискорбная. Прискорбная и для меня, потому что я – какой там десять лет, гораздо больше… - и некоторую часть жизни – об этом я уже говорил – два года моей жизни я потратил на то, чтобы господин Явлинский согласился прийти в Комитет 2008. Приезда государя императора в Тамбов ждали в 1913 году не с таким почетом и нетерпением. Бог с ним! А, что касается Левичева… - ну, понятно, да.
А.ПЛЮЩЕВ – Левичев-то – бог с ним!
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Проехали.
А.ПЛЮЩЕВ – Да. Ответили на этот вопрос. Мне кажется - маленькая ремарка, если позволите - но поведение Сергея Митрохина во время предвыборной кампании, когда понятно, что, если бы не было Навального, он бы собрал весь демократический электорат, видимо – ну, большую его какую-то часть – мне кажется весьма благородным. Ну, так, чисто по наблюдениям. Потому что появился Навальный и все собрал.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ну, мы же сейчас не анализируем человеческие, так сказать, комплексы…. Нет, разумеется, он не Левичев – я их различаю. И не ЛДПР. Но, кстати, обратите внимание, поскольку мы упомянули – не к ночи будет помянута – эту партию, ЛДПР, я имею в виду: Жириновского тоже нет. То есть, Жириновский есть только в «мочении» Навального. А Жириновского как человека, стоящего за Дегтяревым, и говорящего: «Вот наш кандидат!»… То есть, они понимают, что они проиграют Навальному – Навальному, не Собянину! – поэтому они хотят, чтобы поражение их партий не было их личным поражением. Они за собой застолбили каждый на своем фланге, так сказать, некоторую роль принцев... И они эту роль не хотят потерять. И вот, об этом речь, что политика в полтора уже почти путинских десятилетия – 14 лет уже – вся превратилась в эту симуляцию! Они борются только друг с другом за место то у Суркова, то у Володина. Они борются только друг с другом. Никто из них, собственно, за власть не борется. А политика – это такая простая вещь. Там борются за власть. Вот, есть страны такие, где политик – это человек, который говорит: давайте, это буду вместо этого. Вот моя программа. Я буду! Голосуйте за меня. Он, действительно, готов прийти к власти, он, действительно, знает - у него есть программа. Раз уж на цитаты пошло, после Бродского. У Мандельштама есть замечательная формулировка, что такое поэзия – это «создание собственной правоты». Совершенно поразительная формулировка Мандельштама. Так вот, в Навальном есть поэзия политики. Он знает, что он прав. В нем есть осознание собственной правоты! И это делает его политиком. Обратите внимание, он ведет себя с позиции силы. Он - осужденный уже практически, дискредитированный и так далее – он ведет себя с позиции силы. В нем есть эта поэзия. Эта поэзия, конечно, привлекает. Люди чувствуют, что он настоящий. Могут не нравиться… - и мне может что-то не нравится, и очень даже определенные вещи не нравятся в его программе, но, тем не менее, это политик.
А.ПЛЮЩЕВ – Мне напомнили, другую цитату, если позволите: «Но, сами уже звонят лишь друг другу, обсуждая, насколько прекрасен наш круг, а этот пес смеется над нами в вечном поиске новых и ласковых рук». Вот, про политическую систему вы заговорили и Каботал2 спрашивает, что вы думаете о новом этапе политической системы, основанной на принципах конкурентности. «Володин провозгласил - что?», - спрашивает он. Понятно о чем речь – о «тайной вечере».
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да, мне неловко самоцитированием заниматься…
А.ПЛЮЩЕВ – Еще будет. Еще будет сегодня про самоцитирование-то!
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Если успеем.
А.ПЛЮЩЕВ – Успеем, я постараюсь.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Я по поводу обещания начать с нового листа, и Володин заявил, что теперь будет допускать политических конкурентов, что это будет все либерально и так далее. Я сказал, что старая путинская шмара пошла своими ногами на операцию по восстановлению девственности. И, в общем, дай ей бог здоровья. Но, я знаю страны, где в этих случаях меняют девочек. А то они всё у нас сами внутри себя меняют политику. То начнут руки-ноги ломать, то вдруг «шведская модель», то налево, то направо, но всё они, все одни и те же! Они сегодня утром проснулись и решили, что они будут либеральными. Да они уже 15 раз просыпались с мыслями о том, что… и объявляли, что будут либеральными, и на следующий день сажали на реальные сроки свою оппозицию. С какой стати, вообще, мы должны в этом смысле верить Володину? Когда он сказал правду?
А.ПЛЮЩЕВ – Телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45, Твиттер, аккаунт vyzvon. Виктор Шендерович – писатель у нас в студии. Задавайте ваши вопросы, делайте это так, потихонечку. Я продолжу с вопросов, которые пришли к нам перед нашей программой. На сайтах Москвы очень много вопросов, гигантское количество про Сирию. Я вот, что вычленил. Я помню, что, когда был Ирак, американская операция в Ираке, очень много людей – опять же, как выразилась Наталья, причисляющих себя к либеральной интеллигенции - поддержали американскую атаку, американское вторжение в Ирак. Что будет с Сирией на этот раз. Как лично вам кажется, надо по Асаду ударить?
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Понимаете, я бы так сказал: есть ведь человеческие чувства - руки чешутся и на фоне того, что натворил Асад…
А.ПЛЮЩЕВ – А вы верите, что он применил химическое оружие?
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Это не предмет веры.
А.ПЛЮЩЕВ – Тут только можно верить или не верить.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет-нет. Есть информация – мне кажется, она…
А.ПЛЮЩЕВ – Вы верите информации.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да, я верю информации. Ничто мне не мешает верить в это, хотя повторяю – я две недели назад говорил, что «хуже всего может быть с правдой в те времена, когда все может быть правдой» - это Ежи Лец. Конечно, это могла быть и провокация. Вопрос в том, что делать? Тут ситуация в каком-то смысле безвыигрышная, потому что Асады - папа и сынок – уже полвека, если не больше…
А.ПЛЮЩЕВ – Да, прилично.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Полвека уж будет. Клан. И вытоптано там все так, что никакой уже, собственно, демократической оппозиции, как и «сорбонны», там уже не будет. Там вместо этого придет фундаментальный ислам – это, более-менее, понятно. И начнутся такие же качели (только может быть, еще шире в силу просто срока), которые мы наблюдаем в Египте. Вот, выбор между военным авторитарным режимом и отмороженными фанатиками…
А.ПЛЮЩЕВ – Да уж Ливия, чего там.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ну, Ливия и так далее. Понятно. Ничего другого, собственно, быть не может. А, дальше вопрос принципиальный. Нюрнбергский процесс – это был такой удивительный прецедент, который сильно раздражает всех тиранов. Раздражает, разумеется, и Путина. Оказывается, что национальное право не абсолютно. Что взяли, победили, поймали законно избранных - замечу – в Германии и за преступления против человечества некоторую часть даже повесили. Оказывается, это бывает в истории.- поэтому мы чуть что начинаем вопить о международной агрессии и так далее. потому что, в принципе, знает кошка, чьем мясо съела. Этого Асада мы поддерживали и папу поддерживали и так далее. О! Замечательно!
А.ПЛЮЩЕВ – В нас стреляли с Шендеровичем только что.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Замечательно! Переходим в радиорежим, только что взорвались тут лампы в студии. Ну, наконец-то в тишине, в темноте мы с тобой поговорим. Возвращаясь к Асаду – то, что сегодня наши сообщили, что флот уже идет туда…
А.ПЛЮЩЕВ – Там не только наш флот.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Но, мы то собираемся защищать свои стратегические интересы. Я думаю, что про это - по другому поводу - в фильме «Мертвый сезон» было сказано: «Симулируют сумасшествие». Не будут наши, конечно, вступать ни в какое противостояние с блоком НАТО. Тут мы просто будем парализовывать Совет безопасности и не давать принимать международные решения – это, разумеется. Международное сообщество в тяжелом положении находится, потому что это осиное гнездо нужно оставить, либо попытаться с ним что-то сделать. Ничего особо хорошего там я не ожидаю.
А.ПЛЮЩЕВ – Но, знаете, вы вспомнили один фильм, и я тоже вспомнил – мы сегодня цитата – на цитату, фильм – на фильм. Пожалуйста, я тоже вспомнил один фильм «Место встречи изменить нельзя». Как Кирпичу кошелек подкинули. Вот, с этим химическим оружием у меня эта цитата всплывает.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ну, да. Мы еще вспоминаем историю с Саддамом и так далее. Могут и подкинуть. «Хуже всего с правдой в те времена, когда все может быть правдой». Нет, вообще, надо заметить, что белое и черное, добро и зло в чистом виде существует только в пьесе «Макбет». Вот, есть Макбет и есть Макдуф, символизирующий добро. И то, Макбет-то… на он и Шекспир – выясняется, что и Макбета жалко даже! И Макбета можно… найти какие-то оправдания за него, человеческие оправдания. Но так бывает. Так, в принципе, добро и зло бывает редко. Ну, в «Короле Лире» еще у Шекспира. Чаще всего все страшным образом перемешано, и гуманитарные ценности, и христианские ценности – все это в таком переплетении с ценой на нефть, геополитикой, и так далее, что в чистом виде никакого добра и зла не существует. В истории, политике чаще всего выбирается между разными сортами зла. Чаще всего, по крайней мере.
А.ПЛЮЩЕВ – Я помню, что, когда была история с Саддамом Хусейном, все говорили: «Да и черт с ним, может, и нет у него никакого оружия массового поражения, но хорошо, чтобы Саддама… скинут.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Хорошо. Это та же самая тема… мы прочти все время, возвращаемся эхом…
А.ПЛЮЩЕВ – Мы же "Эхо Москвы".
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да. Ну эхом, отскоком к теме: что делать с Путиным. Та же самая тема. Может быть, не трогать? Да, плохой такой, но, может, не трогать? Потом будет хуже. Ведь главный довод против Навального сегодня – это не Собянин. О том, что Собянин хороший – вообще уже никто не говорит! Потому что Путин… вообще таких людей нет…
А.ПЛЮЩЕВ – Что Навальный будет еще хуже…
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Что не надо шевелить ничего! Вот, уже как-то принюхались, прижились, как-то сложилось. А вдруг там Навальный…. И так далее. Это главное опасение, что здесь, что в Сирии, что… Сейчас – вот, да, а потом будет еще хуже. Об этом есть старое выражение (не мое) о том, что жить вредно – от этого умирают. Да, конечно, лучше сидеть, в связи с тем, что нам не все нравится в Навальном, и он уже очевидно становится лидером, давайте сидеть под Путиным еще 115 лет, пока мать-природа что-нибудь не сделает по этому поводу.
А.ПЛЮЩЕВ – Не знаю по поводу 115 лет. Мы еще минут 10 пробуем с Виктором Шендеровичем в прямом эфире сразу после новостей и рекламы.
НОВОСТИ.
А.ПЛЮЩЕВ – Виктор Шендерович у нас в «Особом мнении». Никогда не знаешь, что возбудит нашего героя сегодняшнего. Я никогда не думал, что предложение перенести столицу во Владивосток, которую всерьез, конечно, трудно обсуждать, хотя, может быть, потому что нельзя всерьез обсуждать…
В.ШЕНДЕРОВИЧ - Ах, Александр!
А.ПЛЮЩЕВ – И вдруг он говорит: «Давай, с этого начнем! Давай-давай!»
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ах, Александр, эрогенные зоны такое тонкое дело – никогда не знаешь, что возбудит. Возбудил страшно Пушкарев, конечно, потому что мы присутствуем при акте государственной измены. Мэр Владивостока – я правильно говорю? – крупный государственный чиновник, руководящий крупным «нашенским» городом на востоке просто заявил, что Америка, Франция, Германия развиваются быстрее, чем Россия, потому что Нью-Йорк, Париж, Берлин – действительно таки да… да и Лондон, пожалуй… - находятся на востоке своих стран! Значит, он, практически, только что заявил, что эти все проклятые страны: США, Англия, Германия – просто вся эта вражеская ось, все это развивается быстрее нас. Правда, версия, что это происходит потому, что столица на востоке, мне кажется спорной, но сам факт констатации представляется мне ценным.
А.ПЛЮЩЕВ – Ну, кстати, развивается-то не быстрей. Потому что, если считать по экономическому росту, то у нас он больше сильно. Ани развились давно.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Они развиваются, да. Мы загниваем – они развиваются. Я правда, не думаю, что это связано с местоположением столиц, ну бог с ним!
А.ПЛЮЩЕВ – Очень связано, Виктор Анатольевич, очень связано.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Надо попробовать.
А.ПЛЮЩЕВ – Может быть, да. Ну, раз такое дело – извините – сами напросились. Вы проголосовали за символ России уже, нет?
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет. Я не по этой части.
А.ПЛЮЩЕВ – А вас не волнует, что в этом голосовании за несколько часов до конца с большим отрывом лидирует мечеть имени Ахмада Кадырова?
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет. Мне это кажется довольно точным, потому что, если сегодня говорить о символе – политического, по крайней мере – устройства России, символе России, то Рамзан Кадыров в значительной степени сегодня символизирует в значительной степени политическое устройство в России. То есть, беспредел некоторый, полный беспредел. Все-таки, в Чечне - полный, в Москве – не полный, может, потому что чуть западнее. Не знаю, не смотрел.
А.ПЛЮЩЕВ – Мне так по рассказам казалось, что, наоборот, в Чечне порядка – особенного, конечно, но – поболее.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Поболее. Порядок – да… В Освенциме был полный порядок. В Освенциме был абсолютный порядок!
А.ПЛЮЩЕВ – Еще об одной стране давайте поговорим, где порядок и закон, и верховенство – Белоруссия.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Кстати, должен вас расстроить – это одна и та же страна. Мы живем в этой стране. Мы в этом - живем.
А.ПЛЮЩЕВ – Да, на союзное государство.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Мы в этом живем, это наше.
А.ПЛЮЩЕВ – Как бы вам сказать… Когда надо – это два разных государства.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Да-да-да.
А.ПЛЮЩЕВ – Когда надо, опять же – это единое государство. Как бы, такой дуализм.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Назовем это так. Хотя можно назвать бардаком просто, но можно дуализмом.
А.ПЛЮЩЕВ – Хорошо. Вот Гондофар-2 вас спрашивает: «Виктор Анатольевич, перефразируя Бродского, ворюга нам милее, чем диктатор?» И поясняет: «Я о ситуации с «Уралкалием» и Белоруссией».
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ну, ситуация, совершенно, классическая и чудесная. Я должен сказать, что Сомалийские пираты нервно курят в углу, потому что такой эффективности бизнеса у них нету. Они, бывало, в жару, в океане где-то мотаются в тропиках, кого-нибудь поймают и, рискуя жизнью, за пару сот тысяч долларов отпустят. А тут, Лука в собственной приемной арестовал человека, и откатят ему за освобождение этого человека, я думаю… насколько десятков миллиардов он получит за это. Нормально! А он давно так. С оппозицией так: арестует, Запад взвоет – он отпустит за какой-нибудь небольшой откат (политический откат, я имею в виду). Вдруг: был диктатором – стал либералом - и отпустил. Ну, спасибо ему!
А.ПЛЮЩЕВ – Мне, почему-то кажется – я не проводил опрос – такое ощущение, что народонаселение как-то не сочувствует господину Баумгертнеру, оказавшемуся в белорусских застенках.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет, нет. Население себе-то не очень сочувствует, ему и на себя-то накласть, а тут какой-то богатый немец. Историю Пугачевского бунта читал?
А.ПЛЮЩЕВ – Ну, да - в детстве.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Значит, что мы делали с богатыми немцами? Ну, вот! Так что Баумгертнер Владислав – он как-то еще дешево, по-моему, отделался. Простите, бога ради, ему сейчас несладко, и это не лучшая шутка. Просто я хочу сказать, что, конечно, прелесть ситуации, настоящая прелесть этой ситуации заключается в том, что это происходит не в другом даже государстве! Это просто в нашем государстве… Союзное государство – это одно государство. Бородин – ау! Или кто там? У нас же есть какой-то бюджет, есть какие-то структуры.
А.ПЛЮЩЕВ – Опять же - когда надо, когда не надо.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Когда надо… Но, я налоги плачу. Не знаю, как ты, но я плачу налоги. На мои налоги живет огромная кормушка, которая называется менеджмент Союзного государства. И, что? И где?
А.ПЛЮЩЕВ – Хорошо. Вот, вы, когда продукты покупаете, не боитесь…
В.ШЕНДЕРОВИЧ - Белорусского молока? Я думаю, там много калия.
А.ПЛЮЩЕВ – Враги-то норовят нам все время что-нибудь подсунуть, а Онищенко – он срабатывает только, когда обострение. То есть, до этого «Савушкин хуторок» - сколько человек потравилось? Представьте себе?
В.ШЕНДЕРОВИЧ – А, сейчас вдруг выяснилось! Бесстрашно Онищенко противостоял норвежскому лососю! Полный список наград: норвежский лосось, грузинская вода…
А.ПЛЮЩЕВ – Шпроты.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Украинское мясо, латвийские шпроты…
А.ПЛЮЩЕВ – Сыр.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Сыр. Новозеландское масло еще.
А.ПЛЮЩЕВ – Практически, супермаркет!
В.ШЕНДЕРОВИЧ – То есть, он просто отстреливается. Он лежит, как австрийский пулеметчик по всему периметру. Один и тот же Онищенко и отстреливается от врагов, которые… Да – еще «ножки буша» мы забыли, самое главное! Странным образом это все, конечно, совпадает с обострением. Он санитар по линии МИД, я бы сказал. Все это время – я писал об этом, и буду писать - по Москве продолжают ходить крысы. Вот, в доме, в котором я живу, живет стая крыс. Я видел крысу своими глазами, - как говорится, клянусь! - крысу, своими ногами переходящую от Прокуратуры к Совету Федерации – вот, Большую Дмитровку! - поздним московским вечером. Может, она депешу какую-нибудь несла. Мы умолчим о чине этой крысы, но я ее видел своим глазами. Да – зараженная сибирской язвой коровья туша въезжала на Кунцевский рынок, помню. Как раз в то время, когда Онищенко противостоял «Боржоми», страшной опасности в виде проникновения воды «Боржоми» в Россию. В это время там…. В общем, Онищенко – доблестный человек.
А.ПЛЮЩЕВ – Хорошо. Последний, наверное, вопрос. У вас многие очень люди просят пояснить вашу запись в блоге, где вы высказались об идее запретить лезгинку в общественных местах. Видит бог, Венедиктов подговаривал меня, чтобы я заставил вас плясать лезгинку прямо здесь в прямом эфире.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Ну, это за деньги! Это за деньги. Если это бесплатно – я не согласен!
А.ПЛЮЩЕВ – Поскольку вы, как выяснилось, большой поклонник этого танца.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – В чем вопрос-то?
А.ПЛЮЩЕВ – Ну, например… А, что вам не нравится в этой идее, запретить лезгинку? Ну, у нас такой общественный уклад, нас раздражает…
В.ШЕНДЕРОВИЧ – У кого «у нас»?
А.ПЛЮЩЕВ – Вот, у москвичей, например.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Чего ты за москвичей?
А.ПЛЮЩЕВ – Ну, например.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – А ты кто такой?
А.ПЛЮЩЕВ – Условно.
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет никаких «условно». Есть 10 миллионов разных людей. Некоторые хотят водить лезгинку, некоторые, может, хоровод. Я не пробовал плясать «семь-сорок» на Манежной площади, но, если скажут…. Послушай: нет никаких москвичей, нет никаких россиян «вообще»! Есть люди - миллионы разных людей с разными культурами, с разными религиями. Значит, если можно танцевать хоровод на Манежной, то можно и лезгинку – давайте договоримся так. Если нельзя хоровод, то нельзя и лезгинку. То есть, либо это место, в принципе, по каким-то странным причинам не для танцев – хорошо, но тогда вы должны это объяснить! Я имею в виду власть. Речь идет о том, что… - все же понимают, что речь идет не о лезгинке. Речь идет о некоем правом уклоне, националистическом уклоне в Навальном. Это справедливо беспокоит всех накануне выборов, в том числе и тех, то не решил: голосовать за Навального - или не голосовать. Обзываются фашистом. Я написал в этом блоге, что он не предлагал сжигать расово неполноценных танцоров, но, я говорю, как образец – Ле Пен. Давай, я попробую в полторы минуты уложить самое важное, что хочу по этому поводу сказать. Ведь позиция простая моя. «Жить вредно - от этого умирают». Либо мы остаемся загнивать дальше… Навальный сегодня символизирует возможность выхода, протеста, перемен в легальное поле - через выборы, через общественные институты и так далее. Большой процент Навального на выборах, серьезный процент Навального на выборах – это хороший сигнал в голову тем, у кого еще есть голова там, в Кремле, а не только руки, чтобы ломать и винтить.
А.ПЛЮЩЕВ – Успею задать вопрос Сириуса937: «С чего вдруг Навальный и общество примутся править то, что одни поддержали, а другой обещал? Есть ли примеры, когда после народного доверия политик отказывался от того, за что избирался?» Ну, имеется в виду, что люди его поддерживают в запрете лезгинки…
В.ШЕНДЕРОВИЧ – Нет, люди его не поддерживают в запрете лезгинки. Сегодня совершенно по-другому ставится вопрос. Люди его поддерживают – те 20%, которые он сегодня, очевидно, по данным…уже перешел этот рубеж – это поддержка требования обновления! Это самые разные люди в очень большом диапазоне: левые, правые, полусредние – какие угодно. Эти люди говорят: «Нужна политика, а не муляж, не трупы в холодильнике». Нужна реальная политика и живые политики. Они голосуют за Навального как символ возможного обновления, - а про лезгинку поговорим отдельно.
А.ПЛЮЩЕВ – Большое спасибо! Виктор Шендерович был сегодня в программе "Особое мнение". Больше спасибо и до свидания.