Особое мнение - 2013-08-24

А. ВЕНЕДИКТОВ – 21.04 в Москве. Еще раз добрый вечер. Алексей Венедиктов у микрофона. Я сразу отвечу вам, что, собственно говоря, я заменяю и просто «Грани» ушли в отпуск на две недели. Их не будет 24-го сегодня и 31-го, поэтому программа Владимира Кара-Мурзы будет выходить и выходила. Напомню средства связи. +7-985-970-45-45, не забывайте подписываться. Аккаунт @vyzvon идет. Мне пишут, что через твиттер нельзя. Можно. Ну и через сайт, Интернет, если подпишитесь, буду читать. Экран прямо передо мной. Мне пишут про Заславскую, давайте мы сейчас проверим. Я понимаю, спасибо, что сообщили. Я не вижу подписи, но вижу, что с вашего видимо IP, я пропустил.

Сейчас в основном будет «Без посредников» и просто расскажу про редакционную политику в связи с тем, что много вопросов и запросов пришло. Видимо, от новых слушателей, которые не понимают, что такое настоящее профессиональное медиа. И спрашивают естественно и про Доренко и интервью с кандидатами в мэры. Все отвечу. Давайте формулируйте вопросы. Про Доренко можете не формулировать и про кандидатов в мэры, они у меня сформулированы в 150 экз. через Интернет. Да, уж коли я зацепился за это, скажу, что ровно через неделю 31 августа в 21 час вместо «Граней», слушатели спрашивали, что будет, ничего не будет, просто человек в отпуске. Будет дискуссия, которую будет вести Александр Плющев по поводу кандидатов в мэры оппозиции власти с Сергеем Доренко и Евгенией Альбац. Кушайте на здоровье. Ровно через неделю что называется, а потом естественно, Владимир Кара-Мурза вернется и будет программа «Грани недели», я вполне себе дорожу этой программой. Мне говорят, а вы говорите, что пока дорожите. Я каждой программой дорожу пока. Потому что программы имеют свой срок жизни и одни живут очень долго, другие являются такими однолетниками, как говорит Юля Латынина. Поэтому я считаю, что Володя вернется. А вот Доренко и Альбац поговорят о том, смена власти, каким образом, кто из кандидатов и так далее. Чего я вам буду рассказывать, что они будут говорить. Чего захотят, то и будут. Это первая история.

Вторая история, меня спрашивают по поводу дальнейшего участия в программах выборов в мэры. Могу сказать, что очень горжусь тем, что все кандидаты в мэры, все 6 прошли через одинаковый формат у нас, через формат «Разбор полета», пять уже прошли, в этот понедельник завершает эту серию Сергей Собянин в прямом эфире у Тани Фельгенгауэр и Иры Воробьевой. В 21 час. 26-го числа. То есть шестеро просто взяли и все прошли и вот то, что мы придумали с Татьяной, с Ириной предложить кандидатам именно в прямом эфире, в алфавитном порядке, так случилось, вот это на следующей неделе. Этот проект он завершится. А следующим человеком 2-го сентября или 3-го понедельник уже не помню, будет Михаил Пиотровский. Но мы так закольцевали. Август.

Теперь что касается следующих вещей. По миграции, условной миграции, потому что не получилось по миграции только, потому что оба кандидата говорили, нет, давайте шире, это большое интервью, единственное большое интервью лидирующих кандидатов и поэтому когда я обозначил миграцию, я готовился глубоко по миграции, но вот не получилось. И кандидаты оба готовы были говорить более широко и хотели говорить, я может быть не прав, но пошел на уступки в этом обоим кандидатам. Я имею в виду Сергея Собянина и Алексея Навального, здесь был в обратном порядке сначала Собянин, потом Навальный. У нас по этой же теме был Митрохин. И придет Жириновский во вторник излагать позицию ЛДПР. Он сам решил, придет вместо кандидата своего в мэры. Сам придет, изложит по миграции и, наверное, шире политику во вторник. Что еще.

Мы пытаемся каким-то образом все-таки в последнюю неделю еще сделать интервью с несколькими кандидатами. Я уже вам анонсирую, что 3-го числа вечером Проханов будет брать интервью у Навального. И по некоторым другим кандидатам, включая С. С. Собянина. Я ищу, у меня такая идея, чтобы не журналисты «Эхо Москвы» штатные и даже внештатные, а журналисты других изданий взяли интервью у кандидатов для «Эха Москвы». Вот такая у меня была петля придуманная. Работаю над этим. Во всяком случае, последнюю неделю Проханов-Навальный 3-го в 20.00.

Далее. Дискуссии. Дебаты. Пока нам не удается, значит, какая была идея. Теперь могу раскрыть, потому что она не удается. Идея была следующая. Устроить в каком-нибудь вузе дебаты пяти кандидатов, шести, кто согласится, с тем, чтобы студенческая аудитория и зал имели возможность наперекрест задавать вопросы. История была в этом. Пока мы не нашли зала, не нашли вуза. Мы направили в гуманитарные вузы неформально, чтобы не ставить их в неудобную ситуацию, предложения. Но, к сожалению, пока у нас этой истории нет. Я еще раз переговаривался с кандидатами, и, к сожалению, пока у нас этого нет.

Да, действительно мне подтверждает наша информационная служба, скончалась известный российский ученый Татьяна Ивановна Заславская. Она ушла накануне на 86-м году жизни. Сообщает сайт ВШЭ. Татьяну Ивановну называют основателем российской экономической социологии. Она и была основателем. Подробности в новостях. Я хочу поблагодарить нашего слушателя, который не подписался, который дважды мне написал про это, конечно мы проверили. Мало ли кто, розыгрыши бывают. Мы видели, как взламывают и ленты и информационных агентств таких, как… РИА-Новости, мы об этом еще поговорим. Но на самом деле для меня это чрезвычайно важная история, что слушатель нам, к сожалению, такую новость сказал, а мы естественно не смотрим каждый день сайт ВШЭ. А больше нигде не было. Это плохо, уважаемые коллеги, журналисты, кто меня слышит из других изданий. Татьяна Ивановна была очень большим ученым и очень большой души человеком. Я вас прошу перепроверить, если вы мне не верите, и если это возможно каким-то образом для других читателей и слушателей, которые не слушают «Эхо Москвы», но читают в Интернете ваши издания, другие радио, об этом сказать. Это человек очень достойный.

Так вот, по дебатам. Последняя неделя она, видимо, тоже такие неожиданные интервью для «Эха Москвы» других журналистов. Посмотрим, кто согласится. И мне нужны журналисты, которые умеют брать интервью, просто Александр Андреевич Проханов для нас брал интервью у лидера ХАМАС, у Лукашенко. Я знаю его способности, я его попросил об этом. Он согласился, я предложил Алексею Анатольевичу Навальному, он согласился. Мы выбрали дату, внесли в график. Это стоит.

Я буду, конечно, говорить Сергеем Семеновичем, найти ему тоже интервьюера не с «Эхо Москвы», потому что с «Эхо Москвы» два интервью больших. Одно главному редактору, другое Тане и Ирине. Я считаю, что два кандидата, которые прошли через эти двойные вещи это правильно. Митрохин, например, Сережа давал Сергею Бунтману интервью первому заму. Я кстати чуть не заболел вчера. Я себе представляю с ужасом, что бы люди написали, если бы интервью у Алексея Навального брал бы другой журналист «Эхо Москвы». Значит, а) у Собянина он берет, у Навального не берет, в) он испугался Навального, в) он пренебрегает Навальным. И все в таком духе. Я понимаю, у зашоренных людей все зашкаливает. Поэтому я пришел заразить Навального. И надеюсь, что обоих одинаково сморкался, я бы сказал. Сопляк он и есть сопляк.

Далее. Теперь что касается, про Доренко меня спрашивают. Сергея Доренко. Честно говоря, не очень понимаю такого поноса и пафоса, которые человек 20 развязали в моем твиттере и у меня на сайте. А, он для того, чтобы Навального…, послушайте, Сергей Доренко про Навального за 8 часов своего эфира, я специально прохронометрировал, говорил 32 минуты. Вот за всю неделю 32 минуты чистого времени, в основном про Черногорию. А Сергей Пархоменко про квартиры дочек говорил 25 минут 9 августа. И Женя Альбац говорила, и Витя Шендерович говорил. И мы в новостях говорили. Послушайте. Нечестно. Но если вы не хотите слушать кого-то из авторов «Эхо Москвы», вы просто в этот момент выключаете наше радио. Я не вижу никаких проблем с этим. Я вам скажу по секрету, я тоже не все слушаю. И тоже есть передачи, которые мимо меня, я выключаю «Эхо Москвы». Абсолютно. Я не буду вам говорить, что это за передачи. Я считаю, что они нужны. Эти передачи. Но я их не слушаю. Я как главный редактор отслушал, потом не слушаю. И естественно я не слушаю 24 часа 7 дней в неделю, но есть передачи, которые я тоже выключаю. Поэтому ваша истерика она неправильная. Это я говорю истерикам.

Сейчас я буду говорить с остальными, но сначала истерикам. Еще раз повторяю, если журналист, приглашенный журналист Евгения Альбац, Сергей Пархоменко, Виктор Шендерович, могу еще назвать, если штатный журналист Матвей Ганапольский, ведущий утреннего «Разворота», который через неделю будет вести, комментирует и изучает вопросы и критикует того или иного кандидата, это их право. И я их в этом, Юля Латынина, не ограничиваю. Услышьте меня, не ограничиваю. Имейте это в виду. И это информационная политика «Эха Москвы», которая была всегда. И останется. Пока наша команда будет здесь работать. Поэтому этот журналист рукопожатный, этот нет, я вам сейчас расскажу замечательную историю. Один из ныне известных журналистов, который последнее время в социальных сетях писал про Доренко, его надо убрать с «Эхо Москвы», ля-ля-тру-ля-ля. Он действительно известный журналист, не буду называть, вы сразу догадаетесь. Он написал в свое время: какими будут потери «Эхо Москвы», сейчас сказать трудно, единственное, что можно прогнозировать с очень высокой долей вероятности для спасения репутации радиостанции придется расстаться со своей ведущей Евгенией Альбац, ее программой «Полный Альбац». Написал он 26 октября 2006 года. Сейчас он требует или не требует, а говорит о том, что потеря репутации это Доренко. Слушайте, мы уже потеряли для него репутацию с Альбац. Давайте, кого он еще захочет чтобы я расстался. Понимаете. Слушайте, ну он уважаемый, я его читаю, он хорошо пишет. Но он не главный редактор радио «Эха Москвы» и вопрос репутации «Эха Москвы» это не его вопрос. Это мой вопрос.

А да, у каких-то людей мы теряем репутацию, мы теряем репутацию из-за Альбац, мы теряем репутацию из-за Латыниной, мы теряем репутацию с Шендеровичем, мы теряем репутацию из-за Доренко, мы теряем репутацию из-за Шевченко, мы теряем репутацию из-за Сванидзе, мы теряем репутацию из-за Венедиктова. Про это пишут. Прямо сейчас. Ну и? Идите, 54 радиостанции в Москве. Валите. Это я психам говорю. И истерикам. Валите. 54 радиостанции. По фигу. Вот поверьте мне. По фигу. Вот идите на те радиостанции и те каналы, которые делают лучше нас. Для вас лучше. Совершенно слезу не уроню. Потому что такие слушатели сектанты и истерики их мало, но они позволяют себе.

Я после эфира с Алексеем Навальным разговаривал про эфир, и он так сказал, а чего не так жестко-то. Ну, вот он нормальный, а вы вон отсюда. Сказал бы я. Это то, что касается выбора.

Теперь что касается конкретного интервью. Я готов отвечать, когда вопросы нормальные, не крики. Мне человек пишет: почему я из-за Доренко, - но не подписывает, замечу, тоже замечательное качество, чего-нибудь такое написать, но не подписаться, трусовато, - почему из-за Доренко я должна выключать любимое радио. Потому что Доренко является частью вашего любимого радио. Частью ландшафта понимаете. Вы же выключаете когда либо Шевченко, либо Пархоменко, ну выключите ради бога и не слушайте. Почему я должен, зайдя в универсам, покупать все. Ну не люблю я моченые помидоры. Ну я мимо этой полки прохожу. Понимаете. Это я в магазине, просто я не иду в тот закуток. Ну и не идите. Я вообще не понимаю, послушайте, это довольно странная история, во всем мире нормальные профессиональные радиостанции позволяют себе и обязаны организовать эфир таким образом, чтобы их аудитория для себя что-то находила.

Я вам расскажу сейчас историю, вы наверное знаете, по-моему я ее говорил, а может нет. Штаб Алексея Навального провел свой внутренний социологический опрос, как будут голосовать слушатели «Эхо Москвы». Это их внутренний опрос, он опубликован был, вернее, упомянут в интервью Снобу или Слону, сейчас не упомню, где-то там, Ашурковым, который отвечает за финансовую кампанию и является членом штаба Навального и входит в тройку людей, принимающих решения. Я узнал от него. Прочитав, я не видел опрос. То есть это их информация. Итак. По их информации 46% - внимание – 46% слушателей радиостанции «Эхо Москвы» в Москве будет голосовать за Навального, и 31% будет голосовать за Собянина. Я не знаю методику подсчетов, я не знаю, насколько это верно. Это опубликовал, я забыл имя Ашуркова. Мне неудобно говорить. Вот и все. У нас разные слушатели. Они должны получать разные позиции. И они будут получать весь микс, который существует в палитре. И никто вас не просит тому или иному журналисту подавать руку. Подайте ухо. Этого нам вполне достаточно.

Давайте я немножко посмотрю, что мне тут написали, а потом перейду к интервью. Я не забыл. Тут сразу про интервью, привет, Адель, спасибо, что не забываете. «Легче из текущих кандидатов в мэры проводить интервью». Смотрите. Открою вам небольшую профессиональную тайну. Значит истерики вон отсюда, все равно не поверят, поэтому идут пусть лесом. Я человек, который в интервью достаточно опытный. Я понимаю, что есть типажи. Чтобы было понятно, Собянин как интервьюируемый это типа Борис Николаевич и Геннадий Андреевич. В чем эта типажность. Она заключается в том, что эти люди, я с ними разговаривал много, я не брал интервью у Ельцина Бориса Николаевича, но я с ним много разговаривал, типажность разговора. Ты понимаешь, что каждой фразой, открываю вам профессиональный секрет, Адель, эти люди закрывают развитие темы. Вы же в интервью вдвоем. Вот они закрывают, рубят хвосты. И ты понимаешь, что закольцовывает. Это такой способ говорить. Специальный, не специальный. Но эта типажность приблизительно, четверть всех людей, которых я интервьюировал, они вот такие. Они как бы ставят точку и дальше бессмысленный проворот колеса. Можно задать вопрос, ты получишь такой же ответ, можно задать вопрос, получишь такой же ответ. Ну хорошо, и чего нам это дает. Ничего. И там находится в этой группе таких людей, это профессиональное поведение части политиков, такие же политики есть, в том числе и за рубежом.

Есть другой типаж политиков, которые наоборот открывают дверь и на каждый свой ответ, то это интроверты. Они по жизни интроверты, люди, у которых вы берете интервью, и они так замыкают ответы. Тем более если они профессиональные политики. Люди есть экстраверты. Которые стартовые экстраверты и в политике экстраверты. Это такие люди, как скажем бу-бу-бу Лужков, Навальный, Явлинский, Жириновский, я не про политику, я про манеру ведения интервью. Они все время находятся в атакующем стиле, и как только что-то отвечают, сразу дают возможность снова зайти в какое-то направление, туда-сюда, пятое, десятое. Поэтому брать одинаково интервью у вполне очевидного, условно говоря, интроверта Ивана Ивановича Мельникова, у которого я ничего не брал, это одна история. А брать интервью у экстраверта Михаила Дегтярева, я специально вам говорю людей, это совсем другая история. И вести я себя как интервьюер должен по-другому. Я же не себя показываю. Я их показываю. И ты должен соответствовать человеку, который интервьюируется. Поэтому конечно интервью должны были быть разными и были разными. Глупости типа вы не спросили, одни говорят, вы не спросили Собянина про квартиры дочек, а вы не спросили про Черногорию у Навального. Правда, я не спросил ни того про это, ни того про это. Отвечу – почему. Потому что они публично уже отвечали и в новостях «Эхо Москвы», слушатели «Эхо Москвы» слышали их ответы. Их ответы, начальники их штабов, неважно. Другого ответа добиться невозможно. Терять время. Я вам не попугай, который спросит, а вот еще, а вот еще раз. Вы уже составили свое представление о квартирах собянинских дочек и о черногорской фирме Навального. Все беру в кавычки. И сами делайте выводы. Все это было.

Тут мне говорят, зачем вы оправдывайтесь. Слушайте. Я не оправдываюсь, тем, кто мне с уважением задает вопросы, я им отвечаю. Тем, кто с уважением, с непониманием, с удивлением задавал вопросы. А что я буду перед этими самыми всякой бестолочью оправдываться. И той и другой. Приведу пример. Там мне очень, это вообще смешно, мы тут с Бунтманом ржали просто в голос. Мне тут предъявляют, что я обидел Навального, когда я, цитату позволите, я ему говорю: «Я с вами после выборов подискутирую, если позволите». Навальный: «Ну конечно, я вас приглашу на Тверскую, 13, это будет самое открытое здание в Москве». Я: «Хорошо, мы сядем на лавочке по Тверской, 13». Я думаю, ну хорошо, я понял эту позицию. Какой крик стоит в твиттере. Вы что, я обидел Навального. Я над ним издевался. Я вел себя неправильно. Но те же самые люди не обратили внимания, что во время интервью, вы с Собяниным так не позволяли. А вот прочитать стенограмму, как я говорил с Собяниным, вы увидите, я его спрашиваю: «Будут ли существовать механизмы, которые позволят заморозить процесс разрушения старой Москвы, или может быть она, Москва вам не близка?» Я понимаю, но, тем не менее, Собянин: «Вы то ли хотите оскорбить, то ли обидеть». А это чего такое? Слушайте, это моя манера разговаривать. Значит, не нравится, слушайте интервью, которые Собянин дает на других каналах. И Навальный дает на иных каналах. И радуйтесь.

Поймите, интервью это большая работа. Я понимаю как Сережа, было очень трудно Бунтману разговаривать с Сергеем Митрохиным на тему миграции. Потому что Сергей Митрохин стоит ровно посередине между экстравертом и интровертом. То есть я бы сказал так, на мой взгляд, он по жизни интроверт, но из себя делает экстраверта. То есть физически себя заставляет быть экстравертом. Очень тяжелый клиент для интервью на самом деле. Гораздо тяжелее, чем Собянин или Навальный. Именно потому, что его внутренность не соответствует по жизни его поведению. Это на самом деле тяжелая профессиональная работа. Еще одна тема по этому интервью, чтобы закончить тему. У нас помните, по поводу количества мигрантов было. С Навальным пикировка. Потому что я помню другие цифры. Я-то вхожу в общественный совет при ГУВД, и нам-то там говорят другие цифры. А он говорит другие цифры и тоже, наверное, где-то взял. Поэтому не говорю, кто прав, кто не прав, сегодня мы вывесили официальный отчет ГУВД по Москве по преступлениям, он у вас есть, вы можете посмотреть на нашем сайте. По Москве отдельно и по России отдельно. И там есть граждане СНГ отдельно, граждане дальнего зарубежья отдельно, потому что на самом деле, когда говорят, что половина и вы это проверите сами, половина иногородние. Слушайте внимательно, иногородние. Это лукавство, это не лукавство Алексея Навального, это лукавство тех, кто отчитывается. Они пишут иногородние. А скажите Подмосковье это иногородние? Если житель Подмосковья прописан в Подмосковье, совершает преступление в Москве, - иногородний? Да. Я уточнял. В отчетности он иногородний. Посмотрите сами. Сами примите решение. Здесь мы только посредники. В программе «Без посредников» я бы сказал.

По Мэннингу. Для меня, я бы сам засадил бы Мэннинга на 35 лет. Я бы на 36 засадил. Я вам скажу, почему. Он меня подставил. Потому что в тех депешах, которые опубликовал Мэннинг, было опубликовано, в том числе несколько депеш моих разговоров с послами. Теперь об этом можно рассказать. Там называется Венедиктов, все. У нас тут это все изучили. Так вот, должен признаться вам, что автором, меня спросили, когда Медведев только стал президентом, 2009 год, по-моему, это был разговор с послом, он говорит: а вот мы не понимаем, все-таки какое отношение у них между собой, у Путина с Медведевым. Это все есть в дополнительной депеше. Спасибо американцам, они вычеркнули мою фамилию. Замазана была, в смысле Мэннинг замазал или американцы, она была, но ее замазали. А я теперь признаюсь, то есть меня раскусили. Я говорю: ну как вам объяснить, я не могу объяснить это культурологически, эффект близко, чтобы вы поняли. Американцы. Ну вот в этой паре они Бэтмен и Робин. Путин – Бэтмен, а Дмитрий Анатольевич – Робин. И все. Это вышло, потом у меня было несколько разговоров здесь из-за этого Мэннинга. В общем, Дмитрий Анатольевич нас, наверное, любит до сих пор.

Я вот теперь когда встречаюсь с разными дипломатами, я говорю, ну что, пошли, поработаем на Викиликс. Чего уж делать. Ну ничего не сделаешь. Но я действительно так считаю. Просто я для американцев выбрал упрощенную схему, которая понятна их американским мозгам. С учетом того, что мы с мелким тогда посмотрели Бэтмена, было легко объяснить через образы, которые им доступны. Поэтому это по Мэннингу. Уже я на все ответил, я сейчас посмотрю сверху, что идет.

Виктор пишет: будьте довольны, что вас ругают, значит, надеются на изменения. Не найдетесь, Виктор. Вот не найдетесь на изменения. «Отчетам МВД верить нельзя». А кому можно? Да, Навальный опирался на официальное заявление прокурора Москвы Сергея Куденеева. Правильно. И вопрос у меня к Сергею Куденееву, я же сказал, это не вопрос к Навальному, это вопрос к официальным лицам, которые ввели кандидатов в мэры всех в заблуждение. У них их собственные цифры, это их же отчеты. У нас посмотрите, зайдите на сайт, зашла всего тысяча. Два часа назад. Как кричать, так 150 тысяч, а так тысяча зашла. Там все, там раскладка по каждому виду преступления. Отчет, который идет наверх. Может быть они неправильные, но мы не знаем, это неправильно или то неправильно. Правильно? Вот вопрос.

Роман: почему вы не спросили Навального его позицию по СМИ. Меня не интересует его позиция по СМИ, я даже не понимаю вашего вопроса. Мне казалось, что когда я планирую эфир, поймите, вот ты можешь запланировать все, расписать все вопросы, а потом тебе раз, ответ, который тебя уводит вбок, и ты идешь, если ты с нормальным человеком разговариваешь, и ты идешь по его линии. Ты должен быть просто готов часов на пять задавать вопросы, а у тебя эфир 48 минут. Я не понимаю «у Навального позиция по СМИ», но, во-первых, она меня не интересует. Так же как не интересует позиция, извините меня, Собянина по СМИ. Я ему тоже не задал этот вопрос. Меня довольно реально интересует то, что интересует, скажем, моих коллег, мою семью, моих слушателей. То, о чем я говорил. Вот это мне интересно. Опять: почему Собянин вам тыкал. Послушайте. Сергей Семенович Собянин до его назначения главой администрации мы были на «ты» и то, что у него это выскакивает это его проблема, а не моя.

Я вам более того скажу, к Алексею Навальному я тоже обращался на «ты», а здесь я обращался на «вы», Алексей Анатольевич. Ну вот я обращался к обоим одинаково. А как они обращаются, как им удобно, так пусть и обращаются. Мне здесь совершенно все равно. Если взять цифры и факты, слушаю Доренко, рейтинг. Должен вам сказать, что рейтинг не изменился. И это нормально. В смысле с Доренко. Вот мы же публикуем рейтинг каждую неделю, по четвергам. Зайдите, посмотрите. Я вам скажу, до Доренко это был соответственно июль, рейтинг был утром 9,6, на первой неделе, потом 11,3, сейчас 10,6. В рамках ошибки он колеблется. По Комкону в Москве. Не вопрос рейтинга. Вопрос соотношения, поймите, что мне дает Доренко. Я уже со своими говорил. Он вернул ритм в утренний Разворот.

Мы засиделись, и мы утренний Разворот по скорости ведем так же как дневной, это неправильно. И вот он вернул ритм, и видим, как подтягивает этот ритм Матвей, он тоже может в этом ритме работать. Просто возникла конкурентная среда. Я вам скажу честно. Насчет Доренко. Для конкурентной среды. Во всех смыслах этого слова. А будет ли он после избирательной кампании, у него стоит две недели еще 30 сентября и 7 октября эти две недели, Сергей ждет своей радиостанции, которая будет мочить нас, вот вы говорите, он мочит Навального, послушайте, он мочил «Эхо» так, как мало не покажется. И чего? А мы выше этого товарища слушателя. И наши слушатели выше этого товарища. Товарищ Доренко заблуждался. Но ми его поправили.

А неважно, на самом деле слушайте, есть люди, которые требовали закрыть радиостанцию, Владимир Вольфович, приходит на «Эхо», ну политическая борьба, прекратите. Так вот, конкурентная среда, если он получит свою радиостанцию, он конечно уйдет. И будет нас мочить. Если не получит, я хотел бы его задержать и на 30 сентября-7 октября на эти две недели мы договорились с ним. Поэтому у него свои интересы, поймите, у него свои интересы быть на «Эхе», а у нас свои интересы.

Сейчас тут несколько человек меня оскорбляют, я вам расскажу еще одну историю. У нас тут есть кнопочка «скрыть» господин с телефоном, который кончается на 810, охамел. Берем, добавляем, нажимаем. Больше с этого телефона не придет, то есть они будут куда-то падать, но ни один ведущий видеть не будет. Учитесь себя вести. Есть разные точки зрения по поводу Доренко, есть разные точки зрения по поводу Альбац, есть разные точки зрения по поводу Венедиктова. Как журналиста. Нормально. Но давайте согласимся с тем, что «Эхо Москвы» это самая разнообразная радиостанция. Давайте на этом слове «разнообразная» и остановимся. И не будем обижаться. Спасибо за Доренко, не спасибо за Доренко. Кто-то слушает, кто-то не слушает. 8 сентября, Роман, да, будет ночной эфир. Безусловно. Мы будем сидеть в штабе общественной палаты, куда будет стекаться и в других штабах, безусловно, корреспонденты будут сидеть, я думаю, что до полуночи мы вам сообщим результаты.

«Клинч». Я уже отвечал, Дима. Пока не готов. Максим из Бобруйска: а если рейтинг Разворота будет падать из-за Доренко, сместите его? Максим, я вам честно хочу сказать, я с вами веду абсолютно честный разговор. Рейтинг это важное, но не единственное. Вот то, что я вам сказал про конкуренцию, это важная история. Чтобы внутри радиостанции люди хотели стать лучше. И вести программы лучше. У меня сейчас много людей, гораздо больше, чем которые могли вести программы, у меня сейчас идет война за эфиры, когда кто-то заболевает, замены, приходят несколько человек: давай я позаменяю, давай я, я поднимаю молодежь, вы видите. Потом рейтинг важен, но он не будет падать, я уже волк, конечно, Акелла может промахнуться, безусловно, но не сейчас. Я еще не готов промахнуться. Еще раз повторяю, рейтинг для слушателей вообще ничто. Вот если вы один, Максим, нас будете слушать, здесь будете слушать нас один. Рейтинг важен для редактора, для рекламодателя, у нас есть несколько программ, не шибко рейтинговых, но которые я ни за что не отдам. Потому что считаю, что это важный культурный ландшафт. Вообще всех медиа. Поэтому не буду.

«Вы работаете на «Газпром». Спрашивает Жора. Жора, я работаю на «Газпром». Надоело. Олег пишет: станция разнообразная, да далеко не все любят салат. Правильно, Олег, поэтому выковыривайте колбаску и ешьте из салата колбаску или маслины. Или собственно салат. Некоторые не любят майонез, а у некоторых аллергия на чеснок, страшная история. Ну, да и чего. Выковыривайте. Слушайте то, что вам хочется. Ритм присутствует, давайте по ритму я сам буду. «Алексей Алексеевич, не ради хамства, просто вопрос». Это не вопрос. Это не хамство. Вы пригласите на «Эхо» любого одиозного персонажа, если тот согласится? Нет. Не любого. Я уже говорил про фашистов. Фашисты это те люди, которые признают исключительность только своей расы и требуют уничтожить других. По Нюрнбергскому трибуналу, не любых. Если вы говорите о журналистах, то здесь я меряю профессионализм по своему пониманию. Здесь я с вами этим пониманием делиться не буду. Потому что во многом это интуитивно. Это реально интуитивно. И есть реальные ошибки. У меня такие ошибки были.

Мы сейчас обсуждаем, на Доренко проверились, нужно ли, чтобы газетчик приходил, спортсмен, Пикуленко приходил, экономика приходила, для меня стало очевидно, что газеты может делать второй ведущий, не надо Льва загружать или кто там утром приходит с утра. Газеты может делать ведущий. Обсуждать. Пикуленко должен придти, но он сейчас в отпуске будет две недели, его не будет у Доренко и Матвея. Но когда дальше появится, Пикуленко будет приходить. Спорт - обсуждаемо. Нет решения, мы обсуждаем этот вопрос. Это такая штука достаточно интуитивная. Я иногда давал людям, я не буду сейчас называть, вы извините, чтобы не обижать никого. Люди, журналисты я их поднимаю, даю ведение, потом вижу, черт, не получилось. А как снимешь, ты ему доверил уже. У нас некоторые журналисты те, кто давно, они заходили, я их снимал. Это были мои ошибки. Они заходили по несколько раз, кто-то оставался на новости, а у кого-то не пошло. И такое бывает. И это вы все слышите, это происходит все в прямом эфире. Поэтому такая история.

Тут мне пишут с Украины, «Эхо» она и краще «Радио России». Ну спасибо. Кинга еще не дочитал. Знаете, как готовятся к эфиру. Вообще представляете себе, что такое подготовиться к интервью к Навальному или Собянину. Если я вам скажу часов 5, не поверите. Надо же посмотреть на вопросы, на которые человек еще не отвечал, для этого надо прошерстить его последние месяцы его интервью, я могу сказать, сколько я прочитал и где я зрение теряю. Я на этом теряю зрение. Про классическую музыку, у нас не музыкальное радио, не обижайтесь, пожалуйста, Дольчини. У нас есть Алексей Парин, который ведет про классическую музыку, оперу точнее. Это конечно великая передача, великий ведущий, так же как у нас есть великий ведущий по року Ильинский, по джазу – Алексеев и так далее, каждого могу назвать, Евдокимов. Вот это я сохраняю. Это изумруды, бриллианты. Что еще. «Жириновского пускаете, а Дугина нет», - говорит Максим. Оба призывали закрыть «Эхо Москвы». Да, Максим, но Жириновский извинился. Я вам скажу, как это было. Я передал Владимиру Вольфовичу, что вот тогда мы и все. Он сказал: нет, меня неправильно поняли, я все скажу на трибуне. Он вышел на трибуну думы, это было год назад и сказал: и как сегодня передало «Эхо Москвы», между прочим, лучшее радио, все его слушают. Ну понимаете, вот мы на том помирились, на этой рекламе. Дугин не извинился. Значит, нет. Он сказал закрыть «Эхо Москвы», я ему закрыл его. Для него. «Есть ли планы свести Навального с Собяниным»? Планы-то есть, но не сводятся. Собянин от дебатов отказался. Вот чего в это вкладываться. Вы понимаете, я могу сказать, или так или не будет никаких других эфиров. Ну чего. Планы конечно были. Я бы это сделал. Ну не получилось. В следующий раз.

Еще один телефон без подписи все, заканчивается 854. Пшол вон. В свой Селигер. Пошли дальше. Так, прозрачен, как стекло. «Мне не нравится многое из того, что я здесь слушаю и читаю, я мазохист?» Наверное, Александр. Без подписи больше не буду. «Спорт не убирайте». Я ничего не убираю. Вопрос – как. Это же всегда вопрос – как. Приходит ли к нам аудитория, за спортом, не приходит. За каким спортом она приходит. Тоже важная история. Это же профессиональная работа. Пушкова не приглашу. Я уже говорил про это. Господин Пушков, как вы помните в свое время потребовал сменить ведущего. Он ходил к нам постоянно, в «Особое мнение», у него было «Особое мнение», Алексей был человеком, был - потому что сейчас это немножко другое, был совершенно фантастически образован, замечательным, ярким, веселым журналистом. Когда он потребовал сменить ведущего, я сменил гостя. Понимаете? Ну что вы приходите в дом, говорите, смените хозяев. Мне твоя жена не нравится. Смени жену. Чего? Пшол вон. Вот это просто такая позиция. Надо себя уважать. Так, что еще. «Какой смысл во втором понедельничном эфире Собянина»? - Олег из Москвы. А вы не слушайте. Я вам объяснил, объясняю еще раз.

Все шесть кандидатов проходят одинаковый формат в программе «Разбор полета». Вам нет смысла? Вы отключились. Я вам могу сказать, что эфир Собянина слушало по Москве в среднем каждые 15 минут 270-280 тысяч человек. Навального – 300. Вот вам и история 46-31. Вам не нравится, выключили. Я-то знаю, чего людям надо. Я же повар. Если какой-то мой продукт не естся, значит, найдутся другие люди, которые его съедят. Это же простая история. «Предположим, на какой-нибудь разговорной станцию в Нью-Йорке, главный редактор заявляет, вам не нравится, предлагаю, идите слушайте радио… Как скоро уволится…» Меня не могут уволить, я совладелец, Александр. Понимаете? И если вам хочется в Нью-Йорк, езжайте туда и слушайте там радио. ««Кейс» на час пораньше», Вер, обсуждаемо все. Но вообще на самом деле вы же можете «Кейс» слушать потом через сайт. Когда вам удобно, необязательно садиться впрямую и слушать. Более того, мы на сайте задумали одну штуку, она чего-то у нас не работает, мы ее вставили, потом выставили. Плеер, который будет у нас видеоплеер, где у нас Сетевизор, с коллегами с Сетевизором работаем, с ребятами. Он будет разбит и озаглавлен, то есть все участочки, мы начали делать по Собянину, сделаем по Навальному.

Вопрос про транспорт, хотите послушать или посмотреть только это – только это. Вот такой вопрос, он будет разбит на сегменты, и вы сможете смотреть и слушать только то, что вы хотите, а не все 45 минут. Конечно, мы теряем аудиторию на этом. Ларина еще в отпуске, она, по-моему, на первой сентябрьской неделе. Андрей, я не готов сказать вам. Максима Каца позовем, была бы тема. Занят, я знаю, проголосовалось, перегружено совершенно. Вот пишут: спорт не нужен, больше Пикуленко. Пишет Дмитрий. Ребята, это все вкусовщина. Я вам сейчас читаю, могу все подряд читать. Это да, это да, это нет, нет, нет. Послушайте, я соблюдаю баланс. Мне кажется это правильно. «Вот видите, ваши вопросы уже задавались, вы проговорили про мигрантов и про президентские амбиции». Я не помню про мигрантов такую позицию ни Собянина, ни Навального. Ярко выраженную позицию, она, между прочим, у них совпадает. Если вы посмотрите внимательно, если вы положите две распечатки, если вы не просто будете на уровне визга, некоторые из вас, меньшинство. Она совпадает. Спор о том, сколько 5,5 миллионов трудовых рук в Москве или 6, мне кажется непринципиально. Но она совпадает. Обратите внимание. И самое главное, что они оба понимают, что это федеральная проблема, что ее нельзя решить в Москве. И что бы они ни говорили оба, эта проблема федеральная, это правда, это точная история. Поэтому почитайте внимательнее.

«За бугром…», - вперед, за бугор, Влад. Какая же проблема. «Интервью с Путиным». Я не знаю, тупо засылаю предложения. Мне тупо отвечают: еще не время. «Ксюшу Собчак на «Эхо Москвы» никак?» Ну послушайте, я говорю, Ксюша Собчак, Владимир Познер, если они готовы, у нас публичная оферта, что называется, я предлагал Владимиру Владимировичу передачу, продолжаю предлагать. Если мы с ним найдем формат, он не захотел вести. Познер против. Я придумал формат. Ну просто сажать Познера и очередное интервью, это на Первом канале можно посмотреть. Хотя он конечно сильнейший интервьюер. Ксения Собчак, у нее обязательства перед «Серебряным дождем», перед телеканалом «Дождь», мы с ней это обсуждали. Она не может, она как честная девушка не может переступить через эти обязательства. Пишет человек: «Доренко вульгарен, дайте ему урок вежливости». Борис, человек, который такое пишет, сам вульгарен и заслуживает урока вежливости. В зеркало. «Тяжело слушать Калугину, ваше мнение». Нет, вы знаете, у нас, конечно, нет дикторов. Это принципиальная позиция была Сережи Корзуна. Что у нас журналисты не дикторы. И у нас есть люди, я сам с дефектом речи, пришипилявливаю, у нас люди с интонациями региональными, мы им не ставим речь. Нам кажется, что разнообразие в эфире.

«Мне кажется, что Бунтмана стало меньше в эфире». Все Сережины передачи на месте. Может, он уезжал куда-то, Маша, но все на месте. Так что не волнуйтесь. Вы, ребят, услышьте меня, меня тут долбят, верните того-то. Нет. Оттого, что вы долбите, ничего не будет. Я же взвешиваю все. Слушайте, правильно Олег написал: салат, надо же не переборщить ни с этим, ни с этим. Но более того, наш салат заключается в том, что на самом деле он не салат, а продуктовая лавка, где вы сами, идучи мимо полок, берете себе. Салатик, маслинки, майонезик или не берете. И каждый делает такой шведский стол, по своему вкусу, каждый набирает передачи. Поэтому когда-то мне кажется, что надо остановиться в этих воплях и просто спокойно, вот мне пишут: мы не будем слушать Шевченко. Ну не слушайте. Мне чего сообщать? Вы не будете, а 187 тысяч человек каждые 15 минут в Москве его слушают. По разным причинам, слушать не значит одобрять. «Может быть, стоит вернуть Эвелину Геворкян?» Эвелина просто стажируется на телевидении. Но у нее, если мне не изменяет память, стоит линейка «Особого мнения», референты, ау, если вы меня слышите, принесите мне расписание «Особого мнения» 17-е часовое. Она никуда не уходила.

Так же как Володя Роменский тоже и Тимур Олевский никуда с моей точки зрения в моем понимании не уходили. Понимаете? Следующая передача их будет. В следующем часе они. Я могу предъявлять претензии передаче, но ребята работают и работают хорошо и понимают. «В качестве гостя Невзорова». Да конечно, почему нет. Я даже не знаю, почему нет. Поймите, гостями в принципе занимаются продюсеры. У нас каждый день формулируется некоторый эфир дневной, вечерний. Вот история с Египтом. У меня, кстати, вопрос был. Договорились, позвонили во вторник, на планерке решили, попросили придти египетского посла. Спасибо большое. Это приносят мне расписание. Развороты. Геворкян 2 сентября, 5 сентября Дневной Разворот. Видите, вы сказали, я тут же вам решил. Интервью с Лукашенко, нет, брал Проханов. Для «Эха Москвы» отдельно. Так вот, так все происходит. Поймите. Но если честно, нет, Рыжков на «Эхо Москвы» как ведущий не вернется, Максим. Рыжков лидер политической партии, мы так пристрелили и у меня тут вопрос, где «Перехват», написали: мать твою. Да мать твою, все умерло. Она делалась под Володю Рыжкова. Заменяли. Потом все больше и больше формат поплыл, и «Перехват» я закрыл, туда поднял «Без дураков». Вы видели, поднимается на час «Ганапольское». Мне кажется, что это разнообразие очень важно. «У вас нет дикторов, у вас есть только венедикторы». Знаете, наверное, я один из худших людей, это смешно на самом деле, я оценил юмор, но история заключается в том, что я один из худших ведущих новостей. Я не могу точно быть диктором.

Это у нас кто здесь, телефон 545, до свидания, дорогой, навсегда прощай. Меняй телефон. Будешь у меня телефон покупать каждый день новый номер. Работай. Понимаете, в чем дело, еще раз, есть стилистика, которая мне нравится, есть, которая мне не нравится. Но я не собираюсь вам навязывать радио, которое по моему вкусу сидели мы там, в программе «Все так, не так и вот так», и больше ничего не надо. Я знаю за собой способность, я могу сделать погодное радио, где будет только о погоде. И вы, не отрываясь будете это слушать. Я могу сделать радио по культуре, ничего не понимая в этом. И вы будете только слушать. Это вопрос профессионализма. Как мне кажется. «Алексей Алексеевич, при всем уважении, - это приятно уже, - невозможно слушать голос…» Слушайте, ну не слушайте. Ну опять ничего не могу сказать. Невозможно слушать такого, мне Евгений говорит: разве Собянин тоже высказывался за визы? Евгений, Собянин высказывался за зарубежные паспорта. Мы с вами взрослые люди и понимаем, что если то можно подделать, то и то можно подделать. Если там продаются паспорта зарубежные, то и визы будут продаваться. Поэтому смысл в ограничении. Конечно, высказался. Какая разница, вот понимаете, что интересно, что эти два интервью, их сравнить не по стилю, а по подходу. Там очень много совпадений. Возьмите фломастер, маркер, во-первых, там много совпадений, потому что там много обещаний. Предвыборная кампания, чего мы будем ругать политиков за обещания. Правильный был вопрос: а чем ответите за необещания.

Если вы считаете, что Собянин обманул ваши ожидания, не голосуйте за него. Вы его послушали и приняли решение, а собственно цель интервью какая. Вы его послушали и приняли решение, почему вы других-то идиотами считаете. Вот вы послушали одного, другого, третьего, четвертого. Вот задача медиа. Вы послушали про квартиры и про Черногорию. Чисто параллельная история. Здесь верите, там не верите. Ну и голосуйте. В чем проблема-то. Мы же вам сообщили и то и другое. Вы же не берите отдельно, вот все должно быть в этой передаче, да нет, конечно. Так не может быть. Весь эфир «Эхо Москвы», весь салат я бы сказал. Слушайте про сайт, просил сказать, извините… «Немцов табу». Нет, Юр. Немцов в Ярославле. Он же ведет там ярославский список и он буквально, блин, да не вспомню сейчас, два дня назад был на «Эхо Ярославля». Сосредоточился на Ярославле. Почему табу? Никаких не табу. А, египетский посол, спасибо, Максим. Ну вот, во вторник посол. Мы со всеми посольствами дружим. Что называется от Израиля и Палестины до Сербии и США. Звоним, наш продюсер Ира Баблоян договорилась с помощником египетского посла, придет в пятницу. Бум-бум-бум, за три часа она приходит, у нее глаза навыкате и говорит: они сказали, что такого разговора не было. Понимаете, мы вам обещали позицию Египта по туризму, по тому, по сему, естественно по Тахриру, и чего я могу сделать. Вот чего я могу сделать. Отказался, решил не приходить, получил инструкцию. Так тоже бывает. Но заставить человека придти на интервью в нужный для нас момент это изумительная история, как Путин пришел молодой и красивый на интервью на «Эхо Москвы» в нужный для нас момент. Для тех, кто не слышал, расскажу еще раз историю. 1997-96 год, в общем, где-то там он начальник контрольного управления. Нет новостей. Нэту. Так бывает. Из пальца. Какие-то есть, набор, но гостя по новости. И вот видим, Борис Николаевич Ельцин своим указом дал поручение начальнику Главного контрольного управления расследовать случай, как танки, отправленные на утилизацию в Мурманск, оказались в Карабахе.

Я сижу, я еще не главный редактор, я директор информационной службы. Точно помню. Сижу здесь у референтов, говорю: ну чего, мне новостник говорит, что мне нужны комментарии. Как я тебе сделаю. Я не знаю контрольное управление президента. Что за организация такая. Непонятно. Мы же с публичной политикой работаем. Алексей Алексеевич, надо сделать. Задание. Я девчонкам говорю: слушайте, соедините меня с приемной. Находим в справочнике официальном телефон контрольного управления, я набираю номер говорю: здравствуйте, Алексей Венедиктов, «Эхо Москвы», вы знаете, не мог бы я переговорить с начальником контрольного управления… знаете, там пощелкивая пальцем – имя дайте мне. Я же не помню начальника. Мне приносят - Путин. Я говорю: отчество дайте мне. Владимир Владимирович. Хорошо. Девушка в приемной говорит, я знаю эту девушку, до сих пор с ней здороваюсь. Сейчас. Тын-тын-тын. - Здравствуйте, Алексей Алексеевич. Я говорю: здравствуйте, э-э-э, Владимир Владимирович. Читаю по бумажке. Я говорю: Владимир Владимирович, вот вы знаете, сейчас вышло на ленты, что президент дал распоряжение танки, Мурманск, Карабах (мы вообще в этом ничего не понимали). Мы бы хотели комментарий. Вежливый джентльмен, которого я в глаза конечно, на том конце трубки говорит: ну я наверное готов, но вы понимаете, что я не смогу все сказать, потому что поручение только сегодня. Я говорю: да, все понимаю. Но смысл такой, у меня дырка в 20 минут, мне надо ее вами заткнуть. Мой смысл. Человек все прекрасно понимает. Спрашивает: ну и когда вам нужен этот комментарий. Говорю: Владимир Владимирович, хорошо бы, минут через 50 приехали. Где дырка-то у нас. - Приеду. Вот так. Путин оказался, это было единственное интервью Путина «Эху Москвы» вот тогда. Таких историй сейчас, вы можете говорить, хорошо, плохо, но сейчас, когда я прошу у него интервью, он говорит: я тебе давал уже про карабахские танки? - давал. Ну и достаточно. Я говорю: Владимир Владимирович, вы издеваетесь.

Ну конечно хочется интервью. И причем мне хочется интервью с ним сделать на одну тему. Не вообще как интервью президента, знаете, будет такая размазня, потому что про что ни спроси, все. А вот выбрать тему, может быть ту тему, которую я обозначил как реакционная политика, новый этап. Это может быть тема российско-американские отношения, но она должна быть одна. Это может быть тема СНГ, Украина, одна. Это профессионально, все остальное непрофессионально. Ну вот, Марат мне пишет: «В новостях на «Эхе» сказали, что Навальный разрешит гей-парады. Он этого не заявлял. Смысл был такой, я не могу запрещать или разрешать». Слушайте, вот чего вы лицемерите, Марат. Ну чего вы лукавите. Все всё поняли правильно. И вы поняли правильно. Но то, что он сказал, то он и сказал.

И здесь его позиция с Собяниным расходится, а вам теперь решать, чего вы так за него как за ребенка. Он-то не испугался сказать, а вы испугались. Вот теперь ваше дело решать, с учетом всех составляющих. Того, что говорит и сказал и сделал Собянин, того, что говорит и сказал и сделал Навальный. Что вы про них знаете. То, как вы их представляете. Идите на выборы и голосуйте. Хотя вы в Казани, но позвоните своим московским друзьям, тут я полностью поддерживаю Сережу Пархоменко, который говорит о том, что надо идти голосовать. Полностью. Это конкурентные выборы, это выборы с разными политическими я бы сказал этическими позициями. И чем больше будет явка, тем больше получат кандидаты. Ваш кандидат больше получит. Каждого. Как мне представляется. Берите и идите. Я хочу вам еще сказать, что я завтра буду в «Особом мнении». По политике меня спрашивали. Я буду в 18 часов, нет Лены Афанасьевой. С Ольгой Журавлевой. Там и поговорим о политике, можете задавать вопросы мне прямо сейчас на сайт. Я с вами прощаюсь, с вами было, как это… веселовато сегодня. Спокойной ночи.