Даниил Дондурей - Особое мнение - 2013-07-22

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Я приветствую в этой студии главного редактора журнала «Искусство кино» Даниила Дондурея. Здравствуйте, Даниил Борисович.

Д. ДОНДУРЕЙ: Здравствуйте.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте тогда про искусство кино сначала и поговорим. Процитирую я вам главу Союза кинематографистов России Никиту Михалкова. А сказал он про легализацию однополых браков буквально следующее: «Когда противоестественные вещи становятся нормой, чего можно ждать от кинематографа? Я против однополых браков. Не может быть здорового и энергетически заряженного кино в мире, где узакониваются однополые браки», - заявил Никита Михалков. Есть ли вообще тут какая-то связь с кинематографом?

Д. ДОНДУРЕЙ: С кинематографом, конечно, связь есть. Речь, конечно, не идет о браках, на мой взгляд. Но речь идет о самом лучшем фильме 2013 года, вы его еще не видели, его видели только те, кто был в Каннах на двух или трех сеансах этого фильма. Фильм называется «Жизнь Адель». Это фильм французского режиссера тунисского происхождения Кешиша, который получил «Золотую пальмовую ветвь» этого года. И это был тот редкий случай, когда стояло всё жюри. А в этом году было выдающееся жюри, во главе со Спилбергом, Энг Ли, Мунджиу, Николь Кидман, очень ответственное, зал больше трех тысяч человек – и все счастливым образом аплодировали друг другу, себе. Они нарушили устав и дали впервые не режиссеру, автору Кешишу, но и двум актрисам. Тема была любовь женщины к женщине.

У нас большущая дискуссия в нашем журнале на эту тему в ближайшем номере. Поверьте, это не проблема секса, не проблема гомосексуальной связи, а это проблема личности. И это сделать - нужно быть очень большим художником. Этот режиссер задал шоковую планку. Можете себе представить: там сцены невероятные, беспредельные по откровенности. А потом всё содержание как бы перепрыгивало через эту планку. Т.е. мы видели, как молодая девушка страдает, восхищается, развивается, что с ней происходит. Это серьезная тема для кинематографа, серьезная тема для всей нашей страны. Например, все мы знаем, что эта тема специальная.

Мы с вами, работая в СМИ, знаем, что это специальные разработки людей, которые занимаются настоящей властью. А настоящая власть – это, конечно, интерпретация настоящего, это повестка дня. Мы ее не контролируем. Наше интеллектуальное сообщество, креативный класс не тянет. Он не выставляет повестку дня, только реагирует на сделанную и произведенную кем-то. Поэтому тема гомосексуальности выполняет множество разных функций: она компенсирует, заменяет, отводит, она перебрасывает сюжет, интерес и так далее, там много всяких функций. Мы же знаем, что никогда в нашей жизни этого практически не было, мы почти не сталкивались.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не было, но, тем не менее Государственная Дума принимает законы.

Д. ДОНДУРЕЙ: Не просто так. Это огромная политическая работа, колоссальная работа. Ну причем здесь 7-8 процентов людей не гетеросексуальных. Эта тема никогда не возникает. Или, если возникает, то очень редко. Чтобы каждый день, чтобы патриарх, у которого десятки сложнейших тем, связанных с беспредельным моральным состоянием общества, вдруг выбирал эту тему…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И у Госдумы есть темы побольше, чем эта, наверное.

Д. ДОНДУРЕЙ: Конечно. Это специальная работа. Я исхожу из очень простой мысли. Главное производство в нашей стране – это не нефть и газ, и даже не промышленность и не ракетные комплексы разного рода, на что 23 триллиона рублей будет потрачено. Главное производство в нашей стране – это производство представлений людей о жизни. Оно влияет на всё: на семью, на экономику, на социальные отношения, на понимание власти, будущее страны, переброс в прошлое и так далее.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но формируют это в первую очередь федеральные телеканалы.

Д. ДОНДУРЕЙ: Безусловно. Вы же знаете, 88% граждан нашей страны получают информацию по телику, что бы мы ни говорили про Интернет. Когда мы говорим, что сейчас Интернет, я не смотрю телевизор – это не социологический взгляд на вещи. 88% граждан нашей страны получают свои представления о жизни из этого важнейшего источника производства.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Объясните мне. С одной стороны, вы рассказываете про Канны, и все мы читали про Гран-при…

Д. ДОНДУРЕЙ: Это выше, чем Гран-при, это золото.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. И все мы удивлялись, спорили. Это было темой для больших дискуссий. С одной стороны, Канны, признание великих мастеров. А вот с другой стороны Никита Михалков, который говорит, что нельзя никак, не будет никакого ни кинематографа, ничего. Как это соотносится? Объясните мне.

Д. ДОНДУРЕЙ: Он же тоже на политической работе, Никита Сергеевич. Он должен выполнять какую-то миссию по объяснению.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как он говорит за весь мир? Он ведь говорит – кино в мире.

Д. ДОНДУРЕЙ: Вы тоже можете говорить за все СМИ.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я не рискну.

Д. ДОНДУРЕЙ: А он рискует, для него это естественно. Он на работе.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы сейчас прервемся на минуту, а потом обязательно продолжим эту тему.

РЕКЛАМА

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается «Особое мнение», в котором сегодня выступает Даниил Дондурей. Зачем это нужно? Зачем людей так программировать? Почему именно этой темой?

Д. ДОНДУРЕЙ: Те люди, которые занимаются этим производством, очень серьезные люди, они чрезвычайно чутки и очень внимательны к социологическим исследованиям. Мне говорили, что они каждый день начинают с этого. Они на работе, и они серьезно этим занимаются. Вдруг или не вдруг они узнают фантастическую вещь о том, что 85% граждан нашей страны либо отрицательно, либо очень отрицательно относятся к гомосексуальным отношениям, а 49%, каждый второй гражданин, готовы к тому, чтобы эти люди преследовались уголовно.

Вы можете себе представить, в каком состоянии находится наше общество, какое нетолерантное, какое нетерпимое, как это всё возбуждено, как работали последние несколько месяцев эти специалисты, которые выбросили эту повестку дня, ее обрабатывают ежедневно, у них много спецспикеров на эту тему, вы про это говорите каждый день, все про это пишут каждый день, и каждый второй готов в суд подавать. Это же свидетельство того, что они правильно делают, это результат их работы.

Они же не обсуждают природу того, что Россия вышла на первое место по разводам, или по детскому суициду, или по убийству людей до 30 лет, не обсуждают, это ерунда. Для них важно это сегодня. У этого десятки пропагандистских, культурных, моральных, мировоззренческих функций. Это чрезвычайно серьезно. Поэтому этим люди занимаются. Это та зона, где не опасно ни по отношению к политикам, ни по отношению к экономике, но очень эффективно держать общество на этом поле, держать и обливать то кипятком, то холодной водой, то еще чем-то. Вот мастерство медийной и культурной работы. 85% отрицательно и 49% готовы к уголовным преследованиям.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Просто мы наблюдаем пример очень эффективной манипуляции общественным сознанием.

Д. ДОНДУРЕЙ: Я не использую слово «манипуляция», хотя этим именно занимаюсь. Я использую слово «производство», «распространение» и «усвоение». Не манипуляция. Это производство, на мой взгляд, главного продукта 21 века (и прошлого тоже, и всегда, но просто сегодня мы переходим в новую цивилизацию, и сегодня это особенно важно) – это производство представлений людей о жизни: как она устроена, что важно и что нет. Это ведь тема, которая даже на «Эхе Москвы» не появляется. Я сегодня утром написал штук 20 тем, хотите – несколько произнесу.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Темы, которые не обсуждаются на «Эхе Москвы»?

Д. ДОНДУРЕЙ: Да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Попробуйте удивить меня. Вдруг я смогу оспорить ваши наблюдения?

Д. ДОНДУРЕЙ: Может быть. Например, серьезный подход к новой идеологической программе Путина. Что это за доктрина Путина? Сегодняшний, новый Путин. Это же не просто что-то такое…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы глобально копнули. А с какого момента вы видите нового Путина?

Д. ДОНДУРЕЙ: Я его вижу с конца 2011 года, с 2012 года. Это очень серьезное изменение, которого раньше не было. Это серьезнейшая программа, состоящая из многих элементов. Например, Ирина Чечель недавно заметила вот что. Я читал ее совершенно чудесный текст, посвященный филологическому анализу последних выступлений Путина в 2012 году. Она обращает внимание, что Путин стал использовать понятие «подавляющее большинство граждан». Он не с партией «Единая Россия», не с политической системой страны, даже в конечном счете эвфемизм «Народный фронт» - он работает с подавляющим большинством граждан. А вы обсуждали, чем подавляющее большинство граждан отличается от гражданского общества? Это очень интересная тема. Чем отличается? Никогда не обсуждали.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Чем, по-вашему, отличается?

Д. ДОНДУРЕЙ: Вы не обсуждали потрясающую тему – экономика гражданского общества. А на какие деньги? Вы, я знаю, гражданин активный. А на какие это деньги?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В каком смысле на какие деньги?

Д. ДОНДУРЕЙ: У нас всё на государственные деньги, даже рынок наш на государственные деньги и в значительной степени связан. Это невероятно важно вещь, что граждане нашей страны…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вам сейчас быстро, Даниил Борисович, объяснят, что все на деньги Госдепа. Кто не за деньги, тот за печеньки.

Д. ДОНДУРЕЙ: Это пусть для подавляющего большинства. Но всё в стране – и это прекрасно знают производители смыслов, - всё создают элиты. Они прекрасно это знают, прекрасно понимают. Новая доктрина Собянина, которую мы наблюдаем последние несколько недель, тоже в связи с этим. Это всё реакция. Я тоже читал это письмо Гордееву, его все читали. Но это же, на мой взгляд, неправда. Потому что в этом самом новом обществе и новой цивилизации один из важнейших видов власти, кроме самой власти политической, аппаратов насилия, институтов государства, один из важнейших институтов власти – это право на интерпретацию реальности. Вот оно сейчас происходит – интерпретируют люди реальность. Если они толково это делают, мощно это делают, то потом сами события жизни, сама действительность… Это как архитектор в строительстве.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Даниил Борисович, для того чтобы интерпретировать происходящее, нужно хоть сколько-то пытаться анализировать, задумываться, в то время как многим проще получить готовые ответы, когда им выдают некий продукт и говорят – не думайте об этом и об этом, мы за вас подумали, это вот так, так и так.

Д. ДОНДУРЕЙ: Хорошо. Это с преобладающим большинством населения. Но я тоже ходил на все наши митинги, может быть, не на все, но на многие из них. Меня удивляло одно обстоятельство. Когда я возвращался, или мы перезванивались с друзьями, или что-то обсуждали, никто не говорил про содержание, вообще ни на одном. Кроме Путин, система, его администрация и так далее. Это всё понятно, это говорится миллионы часов. Все говорили только одно: ты как думаешь, там было 17200 или 24 тысячи; а правильное ли утверждение полиции, что было всего 8 тысяч, а мне кажется, что на самом деле тридцатка была… И всё. Господа, где содержание? Вы про что?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это на самом деле тема, которая обсуждается, и довольно давно, с начала протестов – по поводу повестки, не важно, позитивной, не позитивной, повестки оппозиции.

Д. ДОНДУРЕЙ: Нет содержательной повестки.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я тут внезапно выступаю как чей-то адвокат. Никого не защищаю, просто пытаюсь вам возразить, все-таки у нас тут диалог. Если посмотреть на то, как сейчас идет избирательная кампания, выборы в Москве, кандидаты выступают с какими-то своими программами.

Д. ДОНДУРЕЙ: Вы слышали обсуждение?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас всё только начинается.

Д. ДОНДУРЕЙ: Мы же знаем, что скажет Мельников, что скажет Митрохин.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Погодите. Вам не нравится то, что они вам скажут?

Д. ДОНДУРЕЙ: Нет, мне всё нравится.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Значит, в этом есть какое-то содержание или нет?

Д. ДОНДУРЕЙ: Мне кажется, что невероятно интересно то, что я называю программой Собянина. Это очень интересно и не освоено. Она мне видится так. Может быть, я неправ, это мое личное впечатление. Вот это время, полтора года его мэрства, это те люди, которых он назначил своими министрами, это атмосфера в городе. Это европейское качество жизни, притом что мы не трогаем феодальные основы.

Т.е. он демонстрирует массу действий, связанных с тем, что Москва по-европейски богатый город, по-настоящему по-европейски. Здесь всё несправедливо, но в среднем люди зарабатывают очень много, не хуже, чем в других европейских городах, кроме, может быть, германских, швейцарских городов. Качество жизни, связанное с тем, что чистятся дома, лучший парк в Европе имени Горького, масса другого: все эти велотреки, музеи, где меняются на девушек молодых генеральные директора. Т.е. масса всяких действий, сигнализирующих людям, что я – внимание – через хозяйственные действия обеспечу вам такую жизнь – конечно, не Гамбург, но Будапешт я вам обеспечу точно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сразу много вопросов. Т.е. для вас, получается, должность мэра Москвы – это история скорее хозяйственника нежели политика?

Д. ДОНДУРЕЙ: Нет, я совершенно про другое. Я говорю, что он выступает как политик нового типа, который, в отличие от медведевских «свобода лучше, чем несвобода», начинает продвигать и конкурировать с администрацией Путина на других площадках.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Получается так: ребята, я не трогаю суд и полицию, пусть они разгоняют, задерживают, судят, сажают, но зато я вам предлагаю Wi-Fi, велодорожки и красивые парки.

Д. ДОНДУРЕЙ: Да. Но еще более мощно. Завтра он с автомашинами, потом он еще что-то будет делать. Но не только автомашины – масса всяких вещей. Он думает, что по-европейски качественная жизнь постепенно будет попадать в такую ситуацию, когда сами люди будут аккуратно требовать чего-то такого. Например, его, а не Бастрыкина, его, а не Сечина, его, а не кого-то. Это постепенно, как вода растекается, в сознании людей. Второе – он предлагает не такую жесткую систему, которая была в четыре последних года. Ну, несколько либеральных выступлений Медведева, которые закончились ничем. Пришли опричники и всё это отменили. Он предлагает другую модель: постепенно, с помощью Капкова, Печатникова и других людей, постепенно пройти в ту жизнь, которая - как говорил Путин о Набиуллиной – вам понравится.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Даниил Борисович, но люди по «болотному делу» 6 мая сидят в СИЗО. И сидят, и сидят, и сидят. Вся эта позитивная повестка разбивается ведь об это мгновенно.

Д. ДОНДУРЕЙ: Не разбивается. Мне сегодня уже говорили – не знаю, правда ли это, я сегодня просто не успевал, у меня было много работы - по поводу ОМОНовца, который отказался…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Люди-то сидят.

Д. ДОНДУРЕЙ: Естественно, сидят. Т.е. не естественно, это чудовищно, но они сидят. Они сидят, потому что те, кто принимают решения, не сталкивались с какими-то ситуациями, когда их решения уже будут не эффективны. Они столкнулись с Навальным, когда это было чрезвычайно важно, и они вынуждены были хотя бы на волосок отступить. И они увидят, какой обвал они запустили. Это эфемерные вещи. Власть настоящая в воздухе наших представлений, а вовсе не в полицейских полках.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте мы сейчас прервемся буквально на три минуты, а после перерыва поговорим, в том числе и про Алексея Навального.

НОВОСТИ

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Я напоминаю, что в гостях у меня сегодня Даниил Дондурей, главный редактор журнала «Искусство кино». Давайте все-таки вернемся к теме, которую мы очень живо обсуждали до перерыва. Что же это получается – у нас идет какая-то борьба между некой позитивной повесткой и тем, что ничего, что тюрьма, зато колючую проволоку покрасили в жизнерадостный оранжевый цвет. Как-то так получается?

Д. ДОНДУРЕЙ: Не совсем тюрьма. Кроме того, противники Навального ищут разные варианты адаптации. Это серьезное движение в сторону того, чтобы найти какие-то ответы на эти вызовы декабря 2011-го и 2012 годов. Они ищут тоже, они экспериментируют. Они же не только вбрасывают гомосексуальную тему.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Они еще и уголовные дела возбуждают регулярно.

Д. ДОНДУРЕЙ: Да не то слово. И активно. Там их тысячи людей. Это ведь касается того, что, если какие-то модели у них не проходят, вот эти, например, модели, связанные с либеральными представлениями, они же прекрасно понимают, что всё то, что происходило в 2012 году, категорически отрицательно скажется на экономике страны. Это вы прекрасно знаете, про 2 процента роста, про ужасающий инвестиционный климат. Они же думают, что экономика отдельно, а закон об усыновлении американцами – это отдельно. Это всё не отдельно. Лежит 17 триллионов рублей у бизнеса, и бизнес в свои собственные предприятия их не вкладывает. Ну, вкладывает, но не так, очень плохо, боится, ждет, как будет выводить капиталы и так далее. Это же всё очень серьезно, это не ля-ля-ля, это серьезнейшие вещи.

Или, например, это тоже касается бизнеса, я приведу одно исследование, которое меня поразило примерно так же, как поразило, что 49% хотели бы уголовных преследований гомосексуалистов. Что меня поразило? Было большое исследование, касающееся правителей. «Эхо Москвы» про него говорило пару раз, где-то месяц назад в новостях. Исследование о том, как наш народ относится к правителям 20 века. Не буду приводить всех, там примерно 7 основных. Никто про Черненко не говорил. Вы помните, все только утверждали, что вот Брежнев вышел на положительное, на первое место, но никто не говорил об отрицательных. А это самое интересное.

Знаете ли вы, что только 38% населения страны отрицательно относятся к Иосифу Виссарионовичу Сталину? 28% - плохо к Ленину. А к такому своему лидеру, как Горбачев, который был всего 6 лет, - 66%. 66% ненавидят Горбачева. Человека, который ничего плохого не сделал. Просто выдающийся политик, которому и Нобелевская премия и о котором еще много чего замечательного будут говорить. Даже Ельцину, который негодяй, частную собственность, и открыл страну, и произвел революцию меньше отрицательного отношения, чем к Горбачеву. Это как же так получается, две трети граждан страны ненавидят людей (Россия персоналистская страна, вы знаете, царская), которые обеспечили ей ту жизнь, которой сегодня мы живем?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может быть, они просто этого не понимают? Они связывают с этими именами исключительно то, что они что-то потеряли. И они не хотят задуматься о том, что они приобрели.

Д. ДОНДУРЕЙ: Я согласен. Это считается немодным ни у кого – рассказывать о том, что мы приобрели после.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но, извините, когда тот же Владимир Путин, чью доктрину вы…

Д. ДОНДУРЕЙ: Никак не можете описать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может быть, и слава богу. Говорит периодически про лихие 90-е.

Д. ДОНДУРЕЙ: Конечно. Это те самые, которые гомоотношениями занимаются.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так они от президента своего это слышат. Откуда появится любовь к правителям того времени?

Д. ДОНДУРЕЙ: У нас независимые СМИ, которые могли бы серьезно пообсуждать проблему, почему Горбачев в два раза хуже Сталина? Почему? Что такого произошло? Что такого он сделал? Какую гражданскую войну он развязал? Если люди, которые думают, что у нас предположительно действует конституция с ее рыночными отношениями, как же люди могут относиться к создателям этой системы? Конституция действует.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Независимые СМИ, которые будут это обсуждать, это здорово. Только мы с вами начали с того, что люди смотрят федеральные каналы. Вы можете себе представить на федеральных каналах дискуссию?

Д. ДОНДУРЕЙ: Согласен. И это всё серьезное производство – вернемся к началу нашего разговора. Главный продукт, вы ведь знаете, в нашей стране, кроме новостей, это, конечно, телесериалы. В телесериалах эта тема не возникает, эта теме, в принципе, запрещена, что мы немножко лучше живем, что советской системы больше никогда не будет, что это взгляд в прошлое, а к будущему мы не готовимся, что у нас слишком консервативные представления, что люди, ненавидящие частную собственность, не могут работать эффективно, и мы по десяткам показателям худшие в мире, в Европе. Т.е. власть и СМИ закладывают в сознание миллионов, это главное производство, всё то, что будет ломаться. Это будет ломаться через плохо построенный дом…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Плохо оказанную услугу.

Д. ДОНДУРЕЙ: Не то слово. Более того, скажу, что меня касается непрямую, что мы с вами не будем обсуждать. У нас вся художественная культура вся – и массовая, и даже авторская – перестала быть местом для дискуссий, как парламент. Перестала.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потому что все борются за гранты.

Д. ДОНДУРЕЙ: Все борются за гранты, за деньги, за поездку на Авиньонский фестиваль, на Каннский. Массовая культура чрезвычайно контролируется рынком. Рынок не хочет развития личности, главная драма России – рынок не хочет, как и государство. Государство и рынок здесь заодно. Государство не так дальновидно, чтобы выстраивать институты, которые занимались бы развитием личности. Тема эта немодная, слово «развитие» никто не произносит. И так далее. Но вдруг впервые, может быть, лет за двести (даже в сталинском режиме у нас была альтернативная культура – кухни, дома, попасть на Таганку, прочитать эту книгу) ничего этого нет. Это всё доступно и незначимо.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть Интернет.

Д. ДОНДУРЕЙ: В Интернете нет произведений художественной культуры. Я говорю о том, что дают очень талантливые люди, это режиссеры, писатели, это режиссеры кино и театра, это писатели. Музыку и изобразительное искусство брать не буду, потому что оно чрезвычайно элитарно, там десятая доля процента, а то, что выходит к людям, что влияет на массовую культуру в том числе. Ничего этого нет. После «Груза-200» Балабанова, выдающегося художника, недавно умершего, даже нет фильма, который был бы публично значим и обсуждался бы в обществе. Ничего этого нет.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вопрос у меня к вам вот какой. Мы собирались поговорить про Алексея Навального. На данный момент вот что мы имеем: приговор обвинительный – 5 лет тюрьмы, до вступления в силу этого приговора Алексей Навальный находится на свободе, и идет избирательная кампания, он зарегистрирован как кандидат в мэры Москвы. Вот при этих исходных данных, по вашему впечатлению, кто кого на данный момент переиграл: Алексей Навальный власть или власть Алексея Навального?

Д. ДОНДУРЕЙ: Я думаю, что никто никого пока не переиграл. Может быть, проиграла только силовая часть в администрации Путина. Они проиграли благодаря Путину, естественно. Произойдет гигантское усиление, если там есть прекрасные криэйторы и авторы программы и если научат его выступать не только «Путина – к ответу», а и содержательно: ты какой город нам предлагаешь?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У него есть программа, читала на днях.

Д. ДОНДУРЕЙ: Буду верить, что мы услышим. Собянин не проиграл, только выиграл. Навальный только выиграл в этой ситуации, я не беру сам суд. Выиграли и те люди, которые стоят сбоку и наблюдают, т.е. самые разные люди.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Удивительно – win-win situation.

Д. ДОНДУРЕЙ: Выиграл креативный класс, который прибежит голосовать за Навального и даст ему больше 20%. Выиграли даже силовики по поводу Навального в связи с тем, что его отпустили. Выиграли все 4-5 коммуникаторов этой ситуации. Выиграли все.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Это было «Особое мнение» Даниила Дондурея.