Леонид Млечин - Особое мнение - 2013-06-03

С. КОРЗУН – Всех приветствую. Ведущий сегодняшней программы я – Сергей Корзун. Мой сегодняшний гость - журналист Леонид Млечин. Здравствуйте.

Л. МЛЕЧИН - Здравствуйте, Сергей Львович, рад вас видеть.

С. КОРЗУН – Сначала о событии, свидетелем которого вы были. То есть вы не комментатор, а можно сказать ньюсмейкер. Это событие совершилось вот-вот, заголовок такой «Возмутившую «единороссов» статью «МК» и депутатах проститутках не признали оскорбительной». Все помнят историю не раз, не два обсуждали. «Единая Россия» подняла большой скандал по этому поводу. Мнения разделились, можно или нельзя было называть так. Но решение комиссии однозначное. Это комиссия, Общественная коллегия по жалобам на прессу, проведя анализ публикации, заявила, что не нашла в ней оскорблений, нарушений норм журналистской этики. Но кое-что нашла. Подробности расскажите.

Л. МЛЕЧИН - Во-первых, не вся партия была недовольна этой статьей. А только ряд людей. Да, я участвовал в заседании этой общественной коллеги, которая не очень хорошо известна, на самом деле довольно важная институция. Все, кто недоволен выступлением СМИ, причем любых, что столичных, что не столичных, в эту коллегию написать и там есть профессиональные журналисты, а есть не журналисты, а читатели. То есть такой суд присяжных, который судит, исходя просто из здравых соображений тоже.

С. КОРЗУН – Сколько там человек?

Л. МЛЕЧИН - Она большая на самом деле. Она большая. Приходят естественно не все, потому что люди заняты. Есть определенный кворум, он собирается. Просто на некоторые заседания не приходят ответчики. Вот когда люди жалуются на телепрограммы больших каналов, большие каналы не присылают своих представителей. Это не мешает разобрать жалобу, проанализировать с участием экспертов. Это довольно серьезная большая работа. Потом это вывешивается на сайте. Можно все прочитать. И кстати сам ход заседания тоже фиксируется. Можно потом посмотреть. Не фиксируется только последняя часть, когда, оставшись наедине, коллеги уже решают, что делать. Было очень интересное обсуждение. В данном случае участвовали все. Пришел заявитель, зам. председателя ГД депутат Железняк. И пришли ответчики, если можно так выразиться. Хотя это не судебное заседание. Разумеется, главный редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев, автор статьи, вызвавшей недовольство. Хотя как я понимаю, нештатный сотрудник, и эксперты, и было довольно долгое обсуждение. И подробное. И любопытно, кому это интересно, может послушать, что и как говорилось. Вот с моей точки зрения, я изложу свою позицию, я обратил внимание на то, что в заявлении господина Железняка, который вступился за депутаток, отсутствовало требование опровергнуть статью по существу. Что любопытно. На что я обратил внимание. Потому что мне казалось, что главное, я не метафизик, отрывать форму от содержания не хотел бы. Мне казалось это странным. Статья резкая, но всякий, кто интересовался историей русской журналистики, знает, что это абсолютно в традициях русской журналистики. Резкость, прямота, жесткость, это абсолютно всякий, кто читал наших замечательных публицистов 19 века и начала 20 века знает, и даже такой публицист, который на территории нашей страны долгое время пользовался абсолютной популярностью, В. И. Ленин высказывался в сто раз жестче, чем автор этой колонки в газете «Московский комсомолец». То есть на самом деле это логично и нормально, люди должны в прессе, излагая свое мнение, если речь не идет об оскорблениях, называть точно, что они хотят сказать и достаточно жестко оценивать. Мы просто отвыкли от этого. Нам кажется это странным. Что если человек у власти кого-то, о них говоришь, что думают, это вроде как невозможная вещь. А почему невозможная, это нормальная. Нельзя человека назвать вором, если он ничего не украл. Но оценить его как политика это вообще нормально для публицистики.

С. КОРЗУН – Здесь речь шла тоже об оскорблении. По крайней мере, со стороны «Единой России», Железняка, которые это заявляли.

Л. МЛЕЧИН - Поэтому были приглашены эксперты. Профессионалы. Есть такие лингвисты, которые изучают как раз тексты, публикуемые, передаваемые. С точки зрения выяснения, есть ли там оскорбления или нет. Нет, там не было оскорблений. И по правде сказать, как читатель, мне она тоже показалась резкой. Но это право автора. Она не выходила за рамки, она не была оскорбительной. Она была жесткой и резкой. Человек имеет право так высказаться.

С. КОРЗУН – Насколько вы доверяли лингвистам, потому что при словах «лингвистическая экспертиза», было много дел, использующих лингвистические экспертизы, такая сразу улыбка появляется. Есть специалисты и специалисты. И вообще лингвистика и трактование смыслов…

Л. МЛЕЧИН - Непростая вещь, я согласен. Но это эксперты, с которыми работает союз журналистов, коллегия она раньше называлась по-другому, уже много это признанные специалисты. И, кроме того, это не заключение из 10 строчек, а это подробный анализ с объяснением и анализом методологии. То есть человек объясняет, как и что он анализирует, исходя из чего с подробными ссылками. Дело в том, что мы не одни в мире живем. В частности в Европе сложилась уже система оценок, там тоже бывают политики, они тоже обижаются на статьи журналистов. И разработаны соответствующие методологии, которые позволяют анализировать. Это открытый текст, который ты читаешь. Непростой текст для чтения, поверьте, Сергей Львович. Но если ты его одолеешь, ты понимаешь, почему автор пришел к таким выводам.

С. КОРЗУН – Объяснили.

Л. МЛЕЧИН - Да. И хотя господин Железняк долго и с пылом отстаивал свою позицию, в общем, он членов коллегии не убедил. Потому что члены коллегии исходят, первое, согласились с мнением экспертов, что там нет оскорбления. Второе, журналистика не просто должна оценивать, она просто обязана оценивать все происходящее, в том числе и действия политиков. Если она этого не делает, она не исполняет своего профессионального долга. Газеты перед читателями в частности.

С. КОРЗУН – Железняк уже в послесловии назвал это решение чем-то вроде уступки либералам. Такую оценку я встретил из тех, что были.

Л. МЛЕЧИН - Я понимаю, наверное, он обижен.

С. КОРЗУН – Политический элемент присутствовал там какой-то в оценке, либералы, почвенники.

Л. МЛЕЧИН - Вы знаете, там присутствуют люди разных совершенно взглядов, разных бэкграундов. И даже представляющие разные издания. В том числе совершенно нелиберальные и не очень либеральные во взглядам, насколько я могу судить. Мы это не выясняем. Должен вам сказать, что разговор на этой коллегии всегда для меня, например, очень любопытный. Потому что там есть юристы, например, высочайшего класса. Коллеги, к которым я отношусь с уважением. И люди из других даже сфер жизни. Он носит абсолютно профессиональный, очень точный характер. Мне, например, крайне любопытно. Я знаете, когда сидел, я там вспоминал историю, уже в прошлом, как в свое время люди моего поколения это помнят, в «Комсомольской правде» в советские времена была опубликована огромная статья с критикой героя социалистического труда, директора китобойной флотилии господина тогда товарища Соляника. Он бил китов вообще по всему миру. Звезда Героя, о нем писали в самых восторженных тонах. А выяснилось, что он был коррупционер, как бы сегодня сказали. И статья в «Комсомолке» появилась. Но за него вступилось не только Министерство морского флота, что очень важно, Компартия Украины. Руководство Украины имело большой вес в то время в советской политической жизни и на секретариате ЦК, такой был ведущий орган по управлению политической жизни страны состоялось обсуждение статьи. Туда вызвали главного редактора «Комсомолки», и где представители компартии Украины говорили, что были у товарища Соляника конечно ошибки, ну что же он тоже человек. Но как можно было поднять руку на героя и так далее. И катилось обсуждение, а несколько участников рассказывало, к тому, что «Комсомольской правде» несдобровать и так далее. Тут встает секретарь ЦК КПСС Александр Николаевич Шелепин, о котором я книжку написал бывший председатель КГБ и бывший руководитель комсомола. Такой человек очень жестких взглядов и лично ни в чем таком коррупционном не участвовавший. Наоборот. И он говорит: я что-то не понимаю, если газета соврала и товарищ Соляник чист, давайте гнать руководителя «Комсомолки». Но если все, что они написали, правда, о чем мы тут вообще говорим. Гнать этого Соляника и под суд. И вопрос был решен. Хотя пришел на заседание секретариата Л. И. Брежнев, что он никогда не делал, только на заседания политбюро приходил, главный орган. И хотел тоже заступиться, потому что руководители Украины ему были близки. И он замолчал. И все. Вопрос был решен. То есть давайте так, по существу журналисты обязаны и должны это просто прямой долг, критически, не в том смысле, с желанием кого-то утопить, а критически, то есть осмысленно, подвергая сомнению, иначе как. Критика двигатель прогресса – говорили в годы моей юности. Обязаны это делать. Они не делают, они не профессионалы.

С. КОРЗУН – Хорошо. Теперь отключаем микрофон и к закрытой части этого заседания. Пока нас никто не слышит, расскажите. Для информации как говорят. Встречи не под записи.

Л. МЛЕЧИН - Я не имею права рассказывать. Но должен вам сказать, что она очень интересная. Потому что повторяю, там такие высокие профессионалы собираются, что я всегда с восхищением их слушаю. Даже себе мотаю на ус.

С. КОРЗУН – Как бы постобсуждение или обсуждение того же самого вопроса…

Л. МЛЕЧИН - Да, когда просто прекращается запись…

С. КОРЗУН – И тут своими словами.

Л. МЛЕЧИН - На самом деле такими же, иногда люди бывает, используют такую фазу лексическую. Это бывает. Но на самом деле М. А. Федотов как юрист высочайшего класса просто другого языка, кроме юридического не знает, по-моему. Вообще даже, даже дерево перед ним упадет, он все равно выразится на языке закона. Было обсуждение, но оно показало, что даже нет никаких сомнений. Иногда бывает, расходимся во мнениях. Так часто бывает. И как раз, потому что люди разного бэкграунда, политических представлений о жизни, очень разного жизненного опыта. Здесь было однозначно, что никаких оскорблений нет. А журналист обязан писать, что видит.

С. КОРЗУН – А какой-то элемент все-таки нашли. Я сейчас могу даже процитировать. Эксперты признали, что в статье есть определенная бестактность, которая придает сугубо идеологическому понятию «политическая проститутка» определенно излишний в контексте статьи оттенок.

Л. МЛЕЧИН - Резковатость. Это мы тоже говорили.

С. КОРЗУН – Юридический еще с формулировкой.

Л. МЛЕЧИН - Это резковато, я бы не стал так писать. Но эта резковатость не выходит за рамки. Просто в принципе лучше, конечно, писать жестко, но вот не так резко может быть. Мне всегда кажется, что все то же самое можно сказать…

С. КОРЗУН – Это пожелание журналисту и изданию. Журналист волен…

Л. МЛЕЧИН - Да, конечно, все в рамках нашей профессии. Но лучше, наверное, быть очень корректным, с учетом того, что высказывания журналистов подвергаются более пристальному вниманию, чем высказывания политиков, у нас все наоборот. Это журналистам нужно быть осторожнее. Вообще в мире политикам приходится быть осторожными. У нас журналистам.

С. КОРЗУН – Меняем тему. Перемещаемся к нашим соседям в Турцию. К южным соседям. Массовые антиправительственные демонстрации, захватываются здания, предполагают, что инициативы правящей партии по продвижению исламских ценностей не встретили понимания у жителей крупных городов. Власти ответили на демонстрации жесткими полицейскими мерами. Все это мы видим, как разворачивается на экране. Города против президента.

Л. МЛЕЧИН - Там более сложное. Там город против деревни. Если можно так выразиться. Не очень верующая публика против верующих. Городская интеллигенция против главы правительства, который уже 10 лет у власти. Там целый ряд конфликтов накопился.

С. КОРЗУН – Турция всегда считалась достаточно светской страной и блюдущей некий баланс между этой светскостью и исламом. Неслучайно в Европу она была принята по этим причинам.

Л. МЛЕЧИН - Эрдоган его нарушил. Эрдоган очень популярный харизматичный политик, он увлек, скажем так, сельскую часть общества более консервативную исламскими идеалами. И он сумел изменить сильно ситуацию. Потому что если главной силой была армия, она перестала быть таковой, он сокрушил эту возможность. И долгое время казалось, что он завоевывает Турцию. Но выяснилось, что есть сильное сопротивление. Это, условно говоря, жители города, ( здесь перекладывают на наши) недовольны исчезновением старого облика города. Там из-за чего возник спор. Из-за того, что новые масштабные проекты, они меняют облик города, к которому горожане привыкли. Они вступились за сохранение культурного наследства градостроительного наследства, за старый город они вступились.

С. КОРЗУН – Стамбул-сити что ли…

Л. МЛЕЧИН - Да, там сносятся, собирались где-то построить большой шоппинг-мол, сейчас Эрдоган сказал, нет, мы там построим мечеть, что тоже не порадовало жителей города. Они жалуются горожане, что очень изменился город. Но это не только с точки зрения здания, а дело в том, что из Анатолия хлынула новая разбогатевшая элита. Конечно, менее культурная, чем есть высокообразованная культурная часть турецкого общества. И она раздражена приходом этих, как у нас раньше говорили лимитчиков, но это естественно не лимита, приезжих из сельской области. Нуворишей. Быстро разбогатевших. Но не имеющих за собой культурного багажа. И тут противоречия, недовольство конечно исламизации. И недовольство премьер-министром, он уже 10 лет, при всех его талантах он видимо стал надоедать. Вот что сразу соединилось из-за, казалось бы, строительной площадки выплеснули все проблемы, которые Турцию раздирают.

С. КОРЗУН – Есть ли на ваш взгляд какой-то мирный выход из этой ситуации, чтобы рассосалось? Или не рассосется уже.

Л. МЛЕЧИН - Нет, я думаю, что каким-то образом это наладится, все-таки турки живут не так бедно, как египтяне. И вообще страны, где вспыхнула арабская революция, они бедные. Турция куда более зажиточное государство. Более успешное. И Эрдоган куда более умелый политик, чем те, кого свергли в ходе арабской революции. Но, тем не менее, это свидетельство, урок политикам, даже такого уровня как он.

С. КОРЗУН – Дмитрий наш слушатель прислал вопрос: «Такое ощущение, что это очередной фанатик исламист Эрдоган, пытающийся вернуть Турцию к состоянию Османской империи». И спрашивает: в каких отношениях Эрдоган с армейской верхушкой. Говорили о том, что армия отстранена была от политической жизни.

Л. МЛЕЧИН - Да, он отодвинул военных, которые обладали фактически абсолютной властью со времен Ататюрка…

С. КОРЗУН – Военные достаточно светская была прослойка.

Л. МЛЕЧИН - Конечно.

С. КОРЗУН – Прагматичная.

Л. МЛЕЧИН - Да, но нельзя сказать, чтобы они сильно помогали развитию государства, потому что они периодически устраивали военные перевороты. Это никогда не идет на пользу. И в конце концов всякое заглушение демократии ведет к росту исламизма. Турция в этом смысле тоже показатель. Если бы военные не производили время от времени военных переворотов, не подавляли бы это, давали возможность демократии развиваться и ответственность в людях порождать и так далее, все, что необходимо для развития общества. Если бы они этого не делали, не было бы такого расцвета исламизма. Поэтому отношения естественно у военных с Эрдоганом очень плохие. Да, Эрдоган конечно вознамерился вернуть Турции прежнее величие. В значительной степени ему это удалось. Турция, а не Египет властитель суннитского мира. Хотя они не арабы турки, но они главное государство суннитского мира. Саудовская Аравия хранительница религиозных святынь, но Турция ведущее государство, это правда. И все в политике Эрдогана внешней было подчинено этой задаче, стать ведущим государством. Добился немалого успеха. Это правда. Это определяет его политику в отношении Сирии, его противостояние с Ираном, его конфликт с Израилем и так далее. Это все его стремления. Величие вернуть и туркам это нравилось.

С. КОРЗУН – России как себя вести в этом внутреннем турецком конфликте?

Л. МЛЕЧИН - Во внутренний конфликт нам точно не надо вмешиваться. С Турцией у нас всегда были неважнецкие отношения, я уж не буду вспоминать страстное желание получить Босфор и Дарданеллы. Которое два столетия если не больше преследовало российских политиков, из-за чего частично в Первую мировую войну ввязались и после Второй мировой войны Сталин мечтал получить там базы. И хорошо, что это не произошло. У нас плохие, исторический бэкграунд нехороший. Нет, нам надо быть осторожнее и держаться подальше, тем более я думаю, внутренние конфликты они вовне не выплеснутся. В отличие от сирийских дел.

С. КОРЗУН – России выгоднее, чтобы Турция исламизировалась, позволю себе это не совсем точное слово, либо проще иметь вполне себе светское европейское государство.

Л. МЛЕЧИН - Я думаю, что всегда лучше иметь дело с демократическим государством. Оно стабильно и предсказуемо. Исламистское государство не стабильное.

С. КОРЗУН – Оно не демократическое. Я за это зацепился.

Л. МЛЕЧИН - Исламистское не демократическое. Давайте посмотрим, если взять Иран, в Иране ведь очень многие существуют демократические процедуры. Это, пожалуй, единственное государство в этом сообществе, где есть выборы реальные. Но они ограничены, потому что существуют различные советы священнослужителей, сейчас не будем объяснять, что к чему, которые выбивают из предвыборной гонки неугодных. И оставляют только тех кандидатов, которых они считают правильными. То есть существует некая демократия, в Иране существует действительно. Но она не полноценная и это сильно вредит на самом деле развитию государства. Иран очень непредсказуем, ты не знаешь, чего от него ждать. А с демократическим государством всегда ясно и просто. Я когда-то писал книжку про министров иностранных дел, с живущими разговаривал и все говорили об одном и том же. Партнер может быть тяжелым, неприятным, даже враждебным. Важно – чтобы он был предсказуемым. Невозможно иметь дело с непредсказуемым партнером. Так вот, демократическое государство предсказуемый партнер.

С. КОРЗУН – России не грозит, некоторые говорят, некоторые правда это отрицают, об усилении влияния религии и церкви в первую очередь, как вы к этому относитесь? России угрожает подобная опасность или нет?

Л. МЛЕЧИН - Я думаю, что мы сталкиваемся сейчас с очень серьезными вопросами, связанными с распространением исламизма в России тоже. Вот как показывает сейчас опыт современный в разных странах, скажем, история с английским солдатом, убитым сознательно. С демонстрацией, почему. Мы видим, что ислам очень сильно радикализуется. И в нем в особенности отличие от других авраамических религий, в том, что в исламе особую роль играют проповедники. Этого нет ни в христианстве, ни в иудаизме. Колоссальную роль играет даже не духовенство, а именно проповедники. В исламе нет церкви как института. И практически любой может стать проповедником, если его правоверные выдвинут на эту роль. Но он произносит то, что он считает нужным. Канонов, в общем, особенно нет. В Египте министерство по делам вакфов в свое время при Мубараке цензурировало выступления в мечети. Но не сильно это помогло. Мы имеем дело с проповедниками, которые существуют как в мечетях, так и в Интернете. И они невероятно радикальны и именно к этим людям прислушивается сейчас исламская молодежь. И часто это заканчивается терактами. Давайте мы это обсудим, потому что очень серьезная тема. К нам тоже имеющая отношение. Потому что к нам тоже проникают именно такие проповедники.

С. КОРЗУН – Обязательно обсудим во второй части программы. Еще у нас Сирия и те вопросы, которые пришли от наших слушателей.

НОВОСТИ

С. КОРЗУН – Напомню, что сегодня в программе «Особое мнение» Леонид Млечин. Давайте договорим про наших исламистов, и в чем вы видите определенную похожесть с тем, что происходит в Турции.

Л. МЛЕЧИН - Не с тем, что происходит в Турции, просто я думаю, что это такая общая проблема. Молодые люди с образованием, но не находящие себя в жизни и ощущающие какую-то обиду на мир, находят утешение и понимание в проповедях радикальных исламских проповедников. И доступ легкий, если нет непосредственно в городе, то в Интернете это все присутствует. Колоссальное количество радикальных таких сайтов. Они проникаются этими идеями. А идеи эти очень жесткие. Они призывают проповедники к ведению непримиримой, священной войны против всех, кто мешает правоверным. И мы видим, что все теракты последнего времени, проведенные кажется одиночками, на самом деле, эти люди были вдохновлены вот этими проповедниками. Это серьезная проблема. Потому что, собственно говоря, ведь наши священнослужители исламские тоже получают образование за границей. Едут в Саудовскую Аравию, там проповедуются очень жесткий вариант ислама. Это страна с ваххабитскими представлениями, это очень жесткое отношение к неверующим. И возвращаются сюда и здесь это проповедуют. Поэтому мы тоже можем столкнуться с теми серьезными проблемами, а не очень понимаю, каков может быть контроль над священнослужителями. Не очень понимаю. Но характерно, что британцы при всем их уважении к правам человека, получили право контролировать любой интернет-общение тех, кого они подозревают. В радикализме исламском. Потому что Интернет как распространение радикальных исламских, причем не просто радикальных, а таких толкающих людей к преступлениям. Как-то надо иметь это в виду. Не очень понимаю, кто у нас способен этим заниматься. Но это надо иметь в виду. Это серьезная проблема будет.

С. КОРЗУН – Следующая тема недалеко от Турции. В Сирии, собственно, вопросов несколько пришло по поводу Сирии и вокруг этой страны. Хотелось бы услышать Дмитрию о происходящем в Сирии, самое главное о перспективах поставки ЗРК С-300. И критик, сразу же второе письмо: «установка систем ПРО в Польше и Чехии вызывает протест России. Это угроза России. Это причина разногласий с Америкой. Россия боится, что ПРО будет сбивать самолеты на территории России. Установка С-300 в Сирии – угроза Израилю. Или нет? Та же ситуация, но разная трактовка со стороны Лаврова».

Л. МЛЕЧИН - Знаете, на самом деле если говорить о Сирии, то поставка туда ракет С-300 самое маленькое и событие, которое практически никак не повлияет на судьбу Сирии. Просто никак. Потому что там видим сейчас нечто совершенно другое. Во-первых, сама по себе Сирия раскололась на три части. Люди, там происходит миграция. Одна часть это, условно говоря, правительственная, в основном базирующая на районах, где живут алавиты это такая секта, близкая к шиитам, которой принадлежит правящий дом Сирии. Это курдская часть, потому что курды живут, они расколоты по разным странам. Везде где могут они пытаются создать свое государство. И суннитская часть, которая пользуется поддержкой почти всего мира, потому что сунниты составляют большинство среди исповедующих ислам. Страна уже фактически разделилась на три части. Этим кстати объясняются и последние военные успехи правительства Асада, потому что с этой территории ушли противники режима, а наоборот все, кто мог, кто поддерживает Асада, сконцентрировались на этой территории. Теперь дальше, конфликт этот выплескивается за границы Сирии. Кстати, первый, то, что раскололась, ставит крест практически на возможности мирной конференции о чем-то договориться. Потому что они уже никогда эти люди не захотят признать друг друга, и даже жить вместе я подозреваю. Значит, конфликт выплескивается за границы. Во-первых, он выплеснулся уже на территорию Ирака и Ливана. Потому что в Ираке опять вспыхнуло страшное противостояние между суннитами и шиитами. И то же самое происходит в Ливане соседнем. Где шиитская организация «Хезболла», созданная на деньги Ирана и с иранским оружием, сражается на стороне Асада, потому что для него это спасение. Поставка оружия и всего прочего из Ирана шло через Сирию. Иран это всячески спонсирует и соответственно сунниты ливанские сражаются против «Хезболлы». Уже две страны вовлечены. И, в общем, довольно кажется страшным, что спор о том, кто должен наследовать пророку Мухаммеду, относящийся бог знает исторически к какому времени по сей день является причиной того, что одни исповедующие люди ислам, убивают других. Но конфликт сейчас только на этой основе. То, что началось с мирных демонстраций против диктатуры Асада, а потом приобрело такой конфликт чисто военный или геополитический, потому что там разные силы участвовали, сейчас превратился в чистую борьбу шиитов против суннитов. И это довольно страшная штука. Потому что эта борьба захватывает в себя весь исламский мир, Ирак, где последние годы чуть-чуть упал градус конфликта, сейчас вспыхнул со всей силой. Вообще-то они больше не ощущают ничего другого как желания помочь своим собратьям по вере. И Ливан. Ливан и так такое очень хрупкое государство. Оно может сейчас развалиться. И Ирак опять заполыхает. И возможно это будет распространяться дальше. Поэтому то, что мы сейчас наблюдаем в Сирии, это давно вышло за рамки того, что у нас тут люди думают, что это Запад там пытается взять под контроль Сирию. Не пытается, не пытался и там совершенно не до того. Это страшное землетрясение, вырвалась лава из этого вулкана, она залила всю Сирию и будет заливать соседние страны. Поэтому поставка ракет С-300 самый малый эпизод в этой истории.

С. КОРЗУН – И все-таки, западная коалиция, можно так назвать, не продлила мораторий на поставки оружия повстанцам. Оппозиции сирийской. И соответственно мы заговорили в тот же момент, и очевидно по этому поводу о старых согласованных некогда еще поставках этих ЗРК-300. Какую позицию логично занимать, правильно, что Россия противостоит в какой-то степени западной коалиции.

Л. МЛЕЧИН - Нет никакой западной коалиции. Потому что страны, которые мы относим к Западу, занимают самые разные позиции. США – все, что угодно только бы не вмешиваться вообще. Англия, Франция готовы вмешаться, все-таки Сирия бывшая зона, которая управлялась когда-то французами. Другие европейские государства не вмешиваются ни во что. Вмешиваться непонятно на какой стороне, потому что вроде как надо помогать суннитам и курдам, но среди суннитов занимают огромное место радикалы, связанные с «Аль-Каидой». Как им можно помогать. Куда попадет это оружие. Поэтому если говорить о Западе, то он абсолютно растерян, и не знает, что делать. А там уже 80 тысяч убитых, там 200 тысяч бежавших по-моему только в Турцию. На самом деле это война, которую суннитские государства ведут против шиитов. Потому что алавиты не сунниты и не шииты на самом деле, но шииты согласились считать и их как бы своими. Тут есть военно-политический союз между Сирией и Ираном. Это началось как противостояние Турции, Саудовской Аравии, других суннитских государств против Ирана. А привело это все к страшной, на самом деле, то, что на наших глазах происходит, страшная катастрофа. И она будет, эта лава будет разливаться дальше. И во всем мире будет это обострение происходить между шиитами и суннитами. Они же везде существуют, они везде друг друга убивают.

С. КОРЗУН – Чем может закончиться?

Л. МЛЕЧИН - Вот такой всемирной войной между суннитами и шиитами. Исламисты убивают друг друга значительно больше, чем кто-то другой в них стреляет. Они в основном убивают друг друга. Это ужасная вещь.

С. КОРЗУН – Несколько вопросов, наверное, еще успею задать. Тоже по Сирии, списан долг. Сегодня Сирия оплачивает поставку вооружения или опять выдан кредит, который можно считать безвозвратным. Вот волнуют все-таки вопросы о поставке оружия наших людей.

Л. МЛЕЧИН - Насколько я знаю, Сирия за оружие никогда не платила. Она платила другим. Объятиями, хорошими словами. Периодически разрешали…

С. КОРЗУН – Базы.

Л. МЛЕЧИН - Разрешали базой пользоваться иногда. В момент получения оружия, потом забывали. Вот такая история невероятная. Все, мы вам сейчас базу дадим, потом раз забыли. Говорят, как мы же вроде договорились. Знаете, другие арабские страны возражают. И так далее. Это игры, знаете, что эти игры стоили нам, во-первых, огромного количества денег, потому что папаша нынешнего президента говорил: я меньше, чем на миллиард долларов из России оружия из Советского Союза не увожу. Миллиарды наших денег туда, причем пропадали. Кроме того, там гибли наши люди. Ведь они всегда требовали сирийцы, чтобы не просто приезжали обучать, а чтобы там находились наши люди, чтобы израильтяне, они воевали в основном с израильтянами, пока не столкнулись с собственными исламистами, чтобы не смели в них стрелять. Потому что понимали, там стоит советский полк, не будут естественно израильтяне стрелять. То есть наши люди должны были играть роль живого щита. И кстати периодически гибли в различных боях. Не знаю, ради чего это происходило.

С. КОРЗУН – Коротенький вопрос, может не короткий, но notata11 спрашивает: «Как вы относитесь к скандалу с ЕГЭ, ставит ли он под угрозу существование».

Л. МЛЕЧИН - Знаете что, мне кажется, мы имеем дело с организованной кампанией. Мне категорически не нравится. Потому что такая вещь как ЕГЭ существует в разных странах. Это очень успешно. Это единственная возможность объективно оценить знания людей, и это единственная возможность помочь немосквичам получить высшее образование в столице. Иначе у них не будет никогда возможности. У Ломоносова сегодня, если отменить ЕГЭ, не будет возможность приехать и стать великим русским ученым. Это возможность России, живущих вне Москвы получить высшее образование на высоком уровне.

С. КОРЗУН – Этим ответом вы нажили себе немало врагов среди родителей учеников. Леонид Млечин был гостем программы «Особое мнение». Спасибо огромное, счастливо.