Двое на паланкинах - Дворцовая площадь, д. 2 - 2011-07-03

К.БАСИЛАШВИЛИ: Протокол был всегда и подчинялся своим правилам. Понятно, что на официальные мероприятия с участием монарших семей папарацци (а я уверена, что они были и до изобретения фотографии) не допускались. Только свои, проверенные мастера. Событие, пусть и самое веселое, с элементами карнавала, фиксировалось в лучшем и самом серьезном свете, а затем тиражировалось в копиях, картинах, гравюрах и произведениях декоративно-прикладного искусства. Конечно, если бы нашелся такой острослов-художник, да еще с талантом карикатуриста, он отметил бы массу смешных деталей. Ведь забавно, когда руководители государств участвуют в маскарадах и театральных постановках. Но так называемый персидский фарфоровый гарнитур, поднесенный Николаю Павловичу прусским королем Вильгельмом Фридрихом Третьим, подобных вольностей не допускает. Подчиняясь жанру, мы основательно рассмотрим его вместе с научным сотрудником «Эрмитажа» Ниной Лавровой.

Н.ЛАВРОВА: Рядом с собором Зимнего дворца ныне размещена экспозиция западноевропейского фарфора. В ее дальнем углу, в витрине, выставлены предметы из роскошного фарфорового гарнитура, выполненного в испано-мавританском стиле на берлинской фарфоровой мануфактуре в 1723 году. Это три вазы типа альгамбра и несколько тарелок. Через три года после венчания молодая чета, великий князь Николай Павлович и великая княгиня Александра Федоровна, урожденная принцесса прусская Шарлотта, совершили путешествие на родину великой княгини, в Пруссию. По прибытии в январе 1821 года в берлинском замке состоялась блестящее придворное празднество в честь высоких гостей, постановка серии живых костюмированных картин на тему, очень модную в европейских литературных салонах. В основе сценария лежала восточная поэма знаменитого ирландского поэта Томаса Мора «Лалла-Рук», что в переводе означает «тюльпановая щечка». Главные роли индийской принцессы Лаллы-Рук, дочери монгольского царя (неразб.), и бухарского принца Алириса исполняли Александра и Николай. Остальные 123 роли были распределены между членами королевской семьи и придворными. В свите великой княгини находился тогда уже известный русский поэт Василий Андреевич Жуковский. Фрейлина Александра Россет в своих записках вспоминала: «Государыню носили на паланкине, она была покрыта розами и бриллиантами. Многочисленные ее немецкие кузины брали ее браслеты и броши, но были точно субретки в сравнении с ней». Жуковский был восхищен своей ученицей, что не замедлило сказаться в его творчестве. Неудивительно, что после триумфального успеха Александры в живых картинах этого маскарада после стихотворения Жуковского за супругой Николая Павловича утвердился поэтический псевдоним Лалла-Рук. В качестве памятного подарка великокняжеской чете король Фридрих Вильгельм Третий, отец Александры Федоровны, и заказал на берлинской фарфоровой мануфактуре роскошный гарнитур с росписями на сюжеты поэмы «Лалла-Рук». На центральной, самой большой вазе изображено торжественное шествие, где на золотых паланкинах восседают в экзотических восточных одеяниях индийская принцесса и бухарский принц. С 1824 года и почти сто лет этот гарнитур украшал интерьеры Аничкого дворца – изначально резиденции Николая Павловича. А в 1922 году, в советское время, он был передан в «Эрмитаж». К.БАСИЛАШВИЛИ: Персидский фарфоровый гарнитур вы найдете в зале 269. Подойдете к витрине, вспомните и еще одного свидетеля событий – Василия Жуковского и его эти строки: «Так пролетела здесь, блистая Востока пламенным венцом, богиня песней молодая на паланкине золотом».