А.Ф. Ризенер. Портрет офицера лейб-гвардии гусарского полка Петра Лачинова - Дворцовая площадь, д. 2 - 2011-04-03
К. Басилашвили:
Кабинет, где работает заведующий фондово-закупочной комиссии Эрмитажа Виктор Файбисович, выходит окнами прямо на Неву. Её неторопливое державное течение и спокойная, невозмутимая манера повествования рассказчика способствуют в погружение самых невероятных историй, происходивших с героями Эрмитажа и наших передач. Рассматриваем портрет гусара-красавца, русского в Париже.
С парадным изображением связана, оказывается, досадная ошибка художника:
Виктор ФАЙБИСОВИЧ: Однажды в Париже, к художнику Анри Франсуа Ризенеру обратился офицер лейб-гвардии гусарского полка Петр Петрович Лачинов, который только что в Париже в 1814 году был переведен из армейского полка в гвардию. В лейб-гвардии гусарском полку существовал один необыкновенно экзотический и великолепный предмет униформы. Вместо ментика офицеры лейб-гвардии гусарского полка при парадной форме носили шкуру барса. И, когда Лачинов был произведен в офицеры лейб-гвардии гусарского полка, ему там в Париже срочно пришлось искать для себя шкуру барса, которую он мог бы накинуть на свой парадный доломан. Во всей видимости, барсов в Париже было мало, потому что на портрете Ризенера он изображен в шкуре, сильно отдающей шкурой тигра – полосатой, и не пятнистой. И, тем не менее, Ризенер его изобразил именно в этой шкуре, которая потом подала некоторым из искусствоведов мысль о том, что эта тигровая шкура должна была подчеркивать мужество и храбрость этого воина, тогда как на самом деле это просто элемент униформы. Самое печальное заключается в том, что судьба этого тигра оказалась трагичной уже по одному тому, что, как только лейб-гвардии гусарский полк явился в Петербург после взятия Парижа в сентябре, эти барсы были отменены. И оказалось, что этого бедного тигренка замучили напрасно. И тем не менее до нас дошел совершенно изумительный портрет молодого гусарского офицера, Петра Петровича Лачинова, которого можно было бы назвать «витязем в тигровой шкуре».
К. Басилашвили:
Действительно, тигр или барс, порой совсем и не важно, главное, что зверь серьёзный. Ну, а сам Лачинов гусар и не предполагал, что художник даст такого промаху: ведь живописец Анри-Франсуа Резинер писал самого Наполеона. Художественной ошибки великого значения придавать не стали, а пригласили Резинера в Петербург, где он написал императора Александра первого и многих придворных особ. В перерывах поглядывая на державное течение всё той же Невы.