Русский и Бомбардир - 2014-12-05
05.12.2014
А.Орехъ
―
Это программа «Русский и бомбардир», Алексей Осин, Антон Орехъ, Николай Котов – наш постоянный звукорежиссер, который нам активно помогает. Вы нам тоже помогайте: Твиттер – аккаунт vyzvon, смс: +7-985-970-45-45. Пишите о том, что вас взволновало. Сейчас Алексей подтянется, мы с ним зарубимся. Я вам хотел рассказать историю, которая по новостям проходила. Вице-губернатор Новосибирской области Сергей Семка призвал жителей региона отказаться от деликатесов и вспомнить советские времена, когда в холодильниках был одинаковый ассортимент. Что, кстати, неправда, т.к. у всех ассортимент в холодильниках даже тогда был разный. Равенство было мифическое. Он уверен, что сыр с плесенью, которому закрыли путь в Россию в ответ на западные санкции, и духовность абсолютно несовместимы. "Когда мы думаем о таком сыре, у нас времени не остаётся думать о другом", - заявил чиновник. Леха пришел.
А.Осин
―
Я пришел.
А.Орехъ
―
Я вам так скажу: я не то, чтобы сыр с плесенью жрал с утра до ночи, но так иногда, под какие-нибудь сухие вина, как часть некоего ритуала, почему бы не съесть?
А.Осин
―
Просто ты – не только ты – любишь найти неоднозначное какое-то высказывание, в котором множество прорех логических…
А.Орехъ
―
Да…
А.Осин
―
В эти прорехи вклиниться, и там разбередить, иронию включить.
А.Орехъ
―
СаКразм.
А.Осин
―
СаКразм включить! Ну а если ты хочешь по сути…
А.Орехъ
―
Конечно.
А.Осин
―
То в принципе у нормального человека, и к этому надо стремиться, должны быть… Мысль вот в чем, когда у нас не было сыра, не то, что с плесенью…
А.Орехъ
―
А вообще.
А.Осин
―
А у нас просто был сыр, вот тогда люди были несчастливы? Они думали о сыре или о чем-то другом? Может быть, я сейчас выгляжу лицемером, но я не против сыра, и не против сыра с плесенью, но он не должен быть целью.
А.Орехъ
―
Не должен.
А.Осин
―
Автомобиль, дом в 3 этажа, видимо, это и имел в виду чиновник.
А.Орехъ
―
Я ведь не зря с этого начал, ты ведь, Леха, у нас на сайт текст помещал похожего содержания.
А.Осин
―
Да, сейчас я поясню. Василия Аксенов вряд ли можно обвинить в сильной любви к советскому строю. Я вот недавно перечел повесть его «Коллеги», одну из ранних. И мне показалось удивительно странным или удивительно важным, что по проблемам, которые там поднимаются, это очень напоминает ранних Стругацких, где они выписывали идеальный мир, который хотели бы видеть. Это мир, где все хотят трудиться, где все хотят не дом в 3 этажа, а, извините, повысить надои коров. О том же и повесть «Коллеги». У них там возникает спор, что важно и что нужно. Понимаешь, не о том, у кого какой дом или сыр с плесенью или без, а как себя реализовать в профессии. Куда это все делось?
А.Орехъ
―
Во-первых, никуда это все не делось…
А.Осин
―
Ну как?..
А.Орехъ
―
Во-вторых, такого и не было.
А.Осин
―
Значит, врал Василий Аксенов!
А.Орехъ
―
Василий Аксенов не врал.
А.Осин
―
Ну а как? Или он так не думал?
А.Орехъ
―
Нет.
А.Осин
―
А как?
А.Орехъ
―
Есть такая ситуация, я ее называю «идеальный пейзаж». Идут два таких пейзана на фоне античных развалин, на фоне закатов, водопадов, таких мест в принципе нет в природе. Но мы все останавливаемся, смотрим.
А.Осин
―
Нет, скажи, вот то, что я тебе рассказал, такие мысли не посещали людей? Не в смысле сыра, а сыр тоже важно, но ведь это не главное! О чем говорит чиновник?
А.Орехъ
―
Нет, кто спорит, что нужно быть добрым, порядочным, честным. Это вечные ценности. Просто смотри: духовность и сыр с плесенью абсолютно исключают друг друга – да почему?! Вот я ем сыр с плесенью, меня это не делает ни лучше, ни хуже, это продукт питания. И все, это не культ.
А.Осин
―
Если ты хочешь поиздеваться над данным чиновником, я тебе даже не буду мешать. Он допустил множество ляпов, но смысл его слов заключается в том, как мне кажется, что я сказал.
А.Орехъ
―
А, между прочим, одно другое не исключает.
А.Осин
―
Просто вопрос приоритетов, и больше ничего.
А.Орехъ
―
Я к происходящему у нас отношусь довольно философски. В этом смысле мы люди, приспособившиеся уже тогда, когда никакого сыра не было. Хорошо, когда у человека стоит какая-то высокая духовная цель, когда он ради нее живет. Я просто не хочу противопоставлять духовное и материальное, пусть будет одно вместе с другим. Пусть человек, хорошо поработав, сможет себе купить и автомобиль, и дом, и этот сыр с плесенью. Я боюсь, что то, о чем говорится, сейчас подводит нас к тому, что давайте потерпим, не в еде дело, не просто потому, что духовность выше материальности, а просто потому, что этого сыра не будет, и нам надо как-то объяснить его отсутствие.
А.Осин
―
Смотря что объявлять целью. Индустриальное общество создает потребителя. Я сам этому поддаюсь: через 2 года купить новую машину, новые штаны, новую куртку. Я не говорю, что это надо выдавать по талонам, это глупость. Но ты себе записываешь: купить это, приобрести то, и в этом смысле сыр с плесенью плохо, понимаешь?
А.Орехъ
―
Но это общество-то построено не на том, что мечтаешь о телевизоре, а идешь и покупаешь его.
А.Осин
―
Я не о мечте говорю…
А.Орехъ
―
Я помню, я жил в престижном районе в детстве, и вот у нас был гастроном, и каждую субботу приезжала колонна автомобилей с разными номерами: все приезжали в Москву в этот гастроном за колбасой, не в музеи. При всей духовности и комсомольском задоре жрать нужно было людям что-то, а жрать людям было нечего, т.к. во многих местах с продуктами было очень плохо. Это говорит о том, что люди всегда будут хотеть есть.
А.Осин
―
Так.
А.Орехъ
―
И им всегда нужен будет сыр с плесенью, и в этом нет ничего плохого.
А.Осин
―
Да нет ничего плохого, но если у тебя в магазине будет 5 сортов сыра. А не 89, ты что, будешь переживать?
А.Орехъ
―
Я могу обойтись вообще без сыра, но я за то, чтобы эти 89 сортов сыра были! И чтобы я имел возможность этот выбор сделать или не сделать.
А.Осин
―
Глупостей была масса, и идеология была убогая. Но сейчас только хапай, бери, хватай. Я читаю тут смс, понимаю, я сейчас выступаю морализатором и резонером, но тема такая задана, уж извините.
А.Орехъ
―
Но понимаешь, люди, которые призывали нас к затягиванию поясов, ни в советское время этого не делали, ни сейчас не собираются.
А.Осин
―
Владимир Высоцкий любил хорошие автомобили и ходил в джинсовом костюме от НРЗБ.
А.Орехъ
―
И леопардовые трусы у него были.
А.Осин
―
Ему это не мешало. В своих песнях он не писал про леопардовые трусы и «мерседес» свой, мы потом об этом узнали. Вот в чем разница.
А.Орехъ
―
А у нас время рекламы пришло.Реклама
А.Орехъ
―
А в Думе-то, показывали, весь ассортимент запрещенных продуктов, по дешевым ценам.
А.Осин
―
Я эту Думу не выбирал.
А.Орехъ
―
Дума-то расчехлилась.
А.Осин
―
Что такое?
А.Орехъ
―
Гонят они законы.
А.Осин: А
―
а.
А.Орехъ
―
Я всегда за правду. Иногда у нас между вымыслом и реальностью стирается грань. И некоторые серьезные законы трудно отличить от закона о запрете чеснока или какой-нибудь валюты. Мы же, кстати, хотели обсудить послание президента.
А.Осин
―
А мы начали уже, я считаю.
А.Орехъ
―
Хочешь что-нибудь про сакральность?
А.Осин
―
Нет.
А.Орехъ
―
Говори.
А.Осин
―
У нас возникла ситуация, когда мы пострадаем. И даже если человек знает, что он пострадает, но, тем не менее, готов на это из-за каких-то нематериальных положений, в тексте речь была именно об этом. Потому что у нас ведь еще годовщина Майдана, и это всячески обсуждалось, к чему все это было и прочее. Многие мои коллеги всю эту революционность украинскую считают абсолютно оправанной. С моей точки зрения, Крым это только повод.
А.Орехъ
―
Крым – это наш Майдан.
А.Осин
―
Нет, Крым это только повод для санкций. Т.к. не было бы этого повода, нашли бы другой.
А.Орехъ
―
Это сказал Владимир Владимирович.
А.Осин
―
А что в остальном, то да.
А.Орехъ
―
Это то, что я для себя назвал альтернативной реальностью. Т.е. когда у вас есть переживания, вам нужно одни переживания заменить чем-то другим. Создать позитивную повестку дня. Это и есть сакральный Крым.
А.Осин
―
Т.е. ты считаешь, с Украиной это та же альтернативная реальность?
А.Осин
―
Для кого-то да.
А.Осин
―
Почему для кого-то? они тоже стали жить хуже, но зато у них революция.
А.Орехъ
―
Был повод искренний, чтобы изменить каким-то образом свою жизнь. А сейчас как будет, они тоже не знают, у них тоже будут сложности. Сейчас уже жизнь должна начаться какая-то, постоянно пребывать в угаре революционном или контрреволюционном нельзя. Это также как у нас в 17-м году, люди шли в бой за что-то, а то, о чем они мечтали, в принципе не состоялось.
А.Осин
―
Подожди, а в цели конечной ты что видишь? В 91 люди хотели рынка, у нас что, нет рынка? Есть.
А.Орехъ
―
Есть.
А.Осин
―
Или они хотели, чтобы сыр с плесенью приплыл к ним прямо в руки?
А.Орехъ
―
Путешествующих по нашим музеям европейских пенсионеров я вижу много, а наших пенсионеров, которые ходят по Лувру, я не вижу.
А.Осин
―
Не видишь, правильно.
А.Орехъ
―
И это очень обидно. Они не могут этого себе позволить, к сожалению.
А.Осин
―
Не могут.
А.Орехъ
―
А хотелось бы.
А.Осин
―
Потому что рынок еще не отрегулирован. Забрали все, что было, нищенское, и ничего не дали в ответ. Страна погрузилась в хаос, и люди меряются яхтами.
А.Орехъ
―
То, что ты говоришь, было уже 16 лет назад.
А.Осин
―
Ну и что.
А.Орехъ
―
Это, Леха, давно.