Михаил Косенко, осужденный по делу об участии в беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012г - Ксения Косенко - Они - 2013-10-12
В. РОМЕНСКИЙ: 22 часа и 12 минут в российской столице. Вы слушаете радиостанцию « Эхо Москвы».
Т. ОЛЕВСКИЙ: В эфире самая невменяемая передача на волнах нашей радиостанции. Передача « Они». Владимир Роменский, Тимур Олевский.
В. РОМЕНСКИЙ: Сразу будем говорить, почему невменяемая. На этой неделе суд вынес определение. Михаил Косенко – один из фигурантов Болотного дела, по решению суда он опасен для общества и должен будет направиться в психиатрическую клинику для принудительного лечения. По этому делу было вынесено решение в отношении трех фигурантов. Ранее, по Максиму Лузянину, он получил 4.5 года лишения свободы. Он сотрудничал со следствием. Еще один фигурант этого процесса. Это Леонид Волков. Если что, наши радиослушатели нас поправят. СМС работает в штатном режиме.+7-985-970-45-45. Если пользуетесь Твиттером – аккаунт @vyzvon. Все увидим на наших мониторах. Можете звонить к нам в эфир. Будем принимать звонки. Пришла первая СМС: « Второй фигурант дела – Константин Лебедев». Извините нас за путаницу. Будем говорить про Михаила Косенко. Из-за чего с человеком приключилась такая беда. Насколько он опасен? Об этом будете судить вы. Сейчас я хотел, чтобы вы послушали то заявление, которое на одном из заседаний сделал сам наш сегодняшний герой Михаил Косенко. Просто по этим речам посудите, насколько человек вменяем или нет:
- ОМОНовцы первыми начали агрессивно нападать на людей. Естественно, люди им противодействуют, потому что они не собираются разбегаться. В деле указано было, что впервые такая реакция была. Они привыкли, что они бьют, все убегают от них, все здорово. Сейчас была реакция совершенно другая, люди начали оказывать сопротивление. У них было чувство собственного достоинства. Они не считали, что должны убегать из-за того, что их кто-то бьет. Это вызвало гнев, агрессию. В дальнейшем все события были по этой причине, что не дали людям идти туда, куда они хотели. Что касается инцидента со мной, то все обвинения основаны на показаниях омоновца Лукьянова. На видео не зафиксировано нанесение мной ударов Казьмину. Я видел 28 октября на канале « Россия 1» в передаче « Вести Недели». Там были кадры, нанесение ударов Казьмину, я не принимал в этом участия. Кстати, в деле этих видеоматериалов нет. Есть два видеокадра из этого материала, есть две фотографии, как будто кто-то фотографировал. На самом деле велась видеосъемка. И этот материал попал на телевидение. Следствие использует такой материал, когда хочет что-то скрыть из какого-то видеоматериала, оно отдельные кадры выпускает, как доказательство. ( НРЗБЧ) Он говорит, что запомнил только двух человек. Первый парень лет 24-27, славянской внешности, темные волосы на голове, рост около 185 см. Второй – парень лет 20, обычного телосложения, ростом около 170-175 см. Светлые волосы, одетый в светло-голубую футболку и в светлые штаны. Данных людей я могу опознать при визуальном контакте. Он описал двух людей на первоначальном допросе, а потом, когда были получены видеоматериалы, он описал и меня. Как будто вспомнил. Обычно по-другому. Обычно человек сначала помнит, а потом забывает, а не наоборот.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Очень логичную линию доказательств вы слышали у М. Косенко, но это ему не помогло.
В. РОМЕНСКИЙ: Он говорил про ОМОНовца, который в момент своих показаний отмечал, что М. Косенко видел, но впоследствии судебного процесса именно этот самый сотрудник спецподразделения полиции сказал и не смог опознать во время суда Михаила Косенко.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Александр Казьмин. Он говорил, что вместе с Лукьяновым и Пузиковым, Лукьянов и Пузиков пытались его отбить, когда толпа на него набросилась. Митингующие стали его избивать руками. Били по ребрам. Так рассказывает А. Казьмин. Еще он рассказал, что с него сорвали защитный шлем и бронежилет.
В. РОМЕНСКИЙ: Нам напоминает Д. Мезенцев: « Это Косенко не отпустили на похороны его матери?» Да, действительно. Во время тех долгих месяцев, 10 месяцев он провел в следственном изоляторе, он потерял свою маму, но его на похороны не отпустили. Многие месяцы с ним не виделась его сестра, хотя смогла добиться того, чтобы быть его официальным представителем. Но свидание в следственном изоляторе ей не давали. Свидание произошло лишь накануне, первое с сестрой. Мы в самом конце программы с Ксенией Косенко побеседуем. Она расскажет, в каком сейчас состоянии находится Михаил. Чего он ждет от дальнейшей судьбы. Тимур, мы всегда по традиции сначала проводим голосование. Сегодня его не будет. Больше 90% аудитории радиостанции « Эхо Москвы» уже считают, что это решение суда – это возвращение к карательной психиатрии. Мы еще привыкли рассказывать о нашем герое.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Простая русская семья. Так говорит его сестра. Это статья Зои Световой в журнале «"The New Times"», которая полностью описывает биографию Михаила Косенко. Она не очень большая, с точки зрения насыщенности событий. Мама – художник - шрифтовик. Отец работал строителем. Умер в 97 года. Мама после этого уехала в деревню. У мамы была сделана операция. Сердечный клапан был установлен, когда М. Косенко 7 июля 12 года оказался в тюрьме, у нее начались серьезные проблемы со здоровьем. Совсем недавно она ушла из жизни. Михаил Косенко, зная об этом, не мог приехать на похороны. Он неплохо учился в гуманитарном классе. Очень хорошо учился. Единственная штука, он 75 года рождения, я 76, он учился в Советском Союзе, был пионером, мог стать комсомольцем. В самом конце застал всю перестройку. Все статьи в московских новостях. Чувство справедливости. Сталин. Вот мы открываем новую страну, понимаем, как это было. Молодые люди переживают это острее всего. Он собирался быть историком. При этом был ботаником. Он замкнут в себе, много времени посвящает книгам. Хотя парнем был довольно сильным. Друзей в школе у него было не так много.
В. РОМЕНСКИЙ: Его бывший одноклассник очень хорошо вспоминает о том, как выглядел М. Косенко во время учебы в старших классах. Олег Новиков, руководитель отдела по связям с общественностью фонда « Общественный вердикт», который теперь предоставил Михаилу Косенко адвоката. Михаил Косенко не ходил на встречу выпускников, но сейчас многие одноклассники, по словам О. Новикова, интересуются его судьбой. Сейчас давайте послушаем, каким М. Косенко был в старших классах.
- Я с ним учился в двух старших классах. Михаил всегда у одноклассников вызывал добрую иронию, потому что он был классический ботаник. Все у него списывали. Умный парень. Он помогал всем в классе. Для нас всех был шок, когда вместо того, чтобы поступить в какой-то вуз, он пошел в армию. Мы и в школе с ним не особо общались. Знали друг друга, перекидывались какими-то фразами. Общие тусовки не посещал. Он был достаточно закрытый человек. При этом интересный. Было понятно, что человек интересуется разными темами: и политикой, и историей. Сказать, что он был агрессивный, с кем-то ссорился – я ни одной ссоры не помню. Мы над ним смеялись, потому что он был достаточно нелюдимый человек. Даже то, что он не участвовал в общеклассных мероприятиях. Он очень много читал. Он периодически на каких-то семинарах выступал. Поэтому то, что сейчас произошло с ним, это вызывает не возмущение, а просто какой-то шок. Совершенно мирный, прекрасный человек. Куча одноклассников, с которыми я говорил, они поражены тем, что произошло. Но мы надеемся, что скоро это все закончится. И его выпустят.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Это Олег Новиков. Володя Роменский с ним поговорил. Володь, а что-нибудь еще рассказал Олег?
В. РОМЕНСКИЙ: Он говорил о том, что все не понимают. Для всех шокирующая ситуация, что М. Косенко оказался в заключении. Это многих ввергает в шок. М. Косенко всегда был таким нелюдимым человеком. Даже его сестра говорит о том, что очень многое узнала о брате уже после его ареста. Говорит, что в семье не было никогда политических заключенных, сидельцев, диссидентов. Да и политику не особенно обсуждали. Михаил сам жил в своей комнате. Аккуратный, на полу, на столе, в книжных полках было много литературы. Он читал не художественную, а историческую литературу.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Он был мальчик-интроверт, что часто бывает с мальчиками. Его дядя Алексей Тихонов расскажет, куда он готовился поступать. Я с ним сегодня говорил. Там был эпизод, который роковой был отчасти для Михаила. И он пошел в армию в 92 году.
В. РОМЕНСКИЙ: Только что мы слышали мнение одноклассника, и он рассказывал, что для многих это было удивительно, что такой умный парень после окончания школы идет не в институт.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ему прочили поступление на истфак в МГУ. Говорили учителя, что он легко поступит. Его сестра говорит, что у него мотивация главная – я должен быть как все, не лучше, не хуже других. В армию надо идти, поэтому я тоже пойду. Прятаться не буду. Такое обостренное чувство справедливости. Это 92 год. Я вспоминаю, что в 92 году я в первый раз появился в военкомате получать приписное. В 93 году мне уже надо было идти в армию, я поступил в институт с военной кафедрой. В армию я пришел до того, как поступил, к моему военкому. И он мне сказал: «Собирайся в армию». Я помню свои ощущения. Я тогда спросил: « Когда меня заберут?» Он сказал: « Не заберут, а призовут». Но у меня было ощущение, что это одно и то же. Мало того, что в стране был голод. В армии творились чудовищные вещи. Это было накануне чеченской войны. Это 92 год. Михаил уезжает служить на самый север Ленинградской области.
В. РОМЕНСКИЙ: Но ведь ты понимаешь, до этого он тоже посещал определенного рода митинги. В материале Зои Световой отмечается, что митинги он посещал еще в 90-х годах. Когда началась последняя протестная война, связанная с движением « За честные выборы» в 11 году, то М. Косенко тоже туда пошел.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А ведь он голосовал за коммунистов. У него была политическая позиция. Он придерживался левых взглядов. Он отправился в армию. В армии через год после двух воспалений легких случился конфликт со старослужащими. Видимо, этот конфликт был связан с тем, что он не соглашался на какие-то унижения. Так считают его родственники. Его очень сильно избили.
В. РОМЕНСКИЙ: Всегда обходили эту тему.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Он сам обходил эту тему. Алексей Тихонов рассказывает. Сейчас его дядя объяснит, как внутри семьи воспринималась эта история:
- Такой парень романтичный, честный. Собирался в историко-архивный, по-моему. Он что-то по истории все увлекался. Он такой кристальный. Он крепкий, поэтому он за себя не боялся. Он всегда честно говорил то, что думает. В армии надо тоже хитрить. Там банды эти образуются. Офицерье за ними не смотрит. Где-то обмолвками, что-то он сестре говорил, что-то еще, как-то вот так. Его инвалидом комиссовали. Я особо не рекламировал, что у меня такой родственник. Конечно, я горжусь им.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Первый раз, по словам А. Тихонова, дяди М. Косенко, родина наградила М. Косенко инвалидностью. Он инвалид 2 группы. После травмы он получил диагноз. Он стал замкнутым человеком, у которого было мало знакомых и друзей.
В. РОМЕНСКИЙ: После того, как он вернулся из армии, он поступил на исторический факультет Российского открытого университета. Но проучился там всего год. Поскольку факультет был платным, у семьи не хватало средств, чтобы оплачивать это образование. При этом болезнь прогрессировала. Михаилу стало трудно общаться с новыми людьми. Сложно было на чем-то сосредоточиться. Попытался найти работу – не получилось. После этого была оформлена вторая группа инвалидности. При этом, как говорит его сестра, он больше 10 лет наблюдался у врача - психиатра. Они неплохо ладили. Тот подобрал определенный набор лекарств. Это определенные транквилизаторы. Он их принимал днем и перед сном.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Эти таблетки не очень сильные. Об этом говорят специалисты. Многие люди, которые страдают обычными заболеваниями, их употребляют время от времени. Михаил в них нуждался постоянно. И спокойно жил, читал книги, ходил в библиотеку. Поняв, что ему трудно работать, у него болит голова от частого и долгого общения, он занимался собой. Он получал пенсию 8 тысяч. Читал газеты, половину тратил на книги. У М. Косенко есть любимая кошка. Он за ней следит, ухаживает. Он ее возит к ветеринару, когда это необходимо. Нам пришла еще одна СМС на +7-985-970-45-45 от Ля Рус: « Самое главное, никто об этом не говорит, что Косенко там принудительно искалечат, превратят в овощ». Мы этого тоже опасаемся. Должны отметить, что суд принял решение, но его еще можно обжаловать. Я сегодня беседовал с адвокатами, они говорят, что жалоба подана. Когда она будет рассмотрена – это еще вопрос. Причем вопрос не одного месяца. Может быть, двух, трех. Именно тогда будет апелляционная жалоба. Тогда решение в отношении М. Косенко может быть пересмотрено.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А как держался Михаил на процессе?
В. РОМЕНСКИЙ: Знаешь, беседуя с адвокатом, я спрашиваю, какое впечатление на вас Михаил произвел в первую очередь. Он говорит о том, что сказать, что это человек невменяемый, опасный или еще что-то, он не может. Когда с Михаилом начинается беседа, он спокойно общается. При этом он может сам не только отвечать на вопросы, но и задавать вопросы.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы так говорим, чтобы подчеркнуть, что мы видим диагноз, который суд почему-то на основе экспертного заключения признал реальным, на основе этого диагноза вынес свое решение, принудительное лечение. Мы знаем диагноз тяжелый, и видим человека, который вел себя в суде определенным образом.
В. РОМЕНСКИЙ: У нас есть человек, который больше 10 лет жил с одним диагнозом – вялотекущая шизофрения, что ничего опасного не представляет. Человек с 93 года проходил с этим диагнозом. Все у него было в порядке. Дальше у него следует такая история, он слышит по радиостанции « Эхо Москвы» информацию о том, что должны пройти такие акции. Он борется за справедливость, смотрит за тем, что происходит в стране. Интересуется событиям. Он выходит на Болотную площадь 6 мая 2012 года. Что происходит дальше?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Не в смысле с дубиной выходит на большую дорогу, а собирается, идет на митинг, который движется от Калужской площади в сторону большого каменного моста.
В. РОМЕНСКИЙ: Он был задержан в результате этой акции. Получил штраф – 500 рублей. В общем, был свободен.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Как и все, кто был тогда задержан.
В. РОМЕНСКИЙ: Но позже к нему пришли. И начали вскрываться какие-то обстоятельства. Открыл сын сестры Михаила дверь. Был обыск. Забрали плеер, мобильный телефон, Мишу увезли. После думали, что Мишу отпустят, но его не отпускали. Причем заинтересовались книгами « Номенклатура против России», такие забирали вещи, причем литература далеко не экстремистская. Что говорит адвокат? В самом СИЗО для М. Косенко создавали такие условия, что если даже я там оказался, и я был бы абсолютно здоров, то у меня бы точно какая-то шизофрения обнаружилась:
- В закрытом коллективе в следственном изоляторе ему приходилось ( НРЗБЧ). В чем это конкретно проявлялось? В том, что ночью горела лампочка, тяжело было заснуть. Круглосуточно работал телевизор. Мешал спать. Необходимо было поддерживать беседу с сокамерниками. Ему это доставляло и доставляет некоторые неудобства. Последние полтора месяца перед вынесением этого постановления суда, ему по какой-то непонятной причине отменили все те лекарства, которые он принимал амбулаторно. Речь идет о не сильных транквилизаторах, которые он принимал днем и на ночь. Если бы он был в невменяемом состоянии, если бы он страдал заболеванием тем, которое они приписывают, он бы давно проявил себя и показал, на что он способен. Он был адекватен, отвечал на вопросы, задавал вопросы по существу. Михаил во время нахождения в следственном изоляторе далек был от того, чтобы бороться, каким-то образом отстаивать свои нарушенные права. Я имею в виду, объявлять голодовку, писать письма, жалобы. Он этого ничего не делал. Но при наших с ним встречах он жаловался, не активно, а отвечая на мои вопросы. Я не говорю, что он слабый человек. У него такая натура, ему комфортнее находиться с меньшим количеством народа. Для него было бы комфортно. Он неоднократно об этом говорил, если бы суд обозначил ему не стационар, а амбулаторное лечение. Он на это надеялся. Хотя я ему говорил, что надежды на это мало. У суда была четкая совершенно задача.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Рассказ Д. Айвазяна, адвоката М. Косенко.
В. РОМЕНСКИЙ: Давайте мы еще расскажем, в каких условиях содержится Михаил сейчас. Уже несколько месяцев Михаил находится в психиатрическом отделении Бутырского СИЗО. Арестанты называют эту больницу « Кошкин дом». Там обычные камеры на 8-10 человек. Железные кровати, унылые стены, полчище тараканов. Зэки с потухшим взглядом иногда по коридорам проводят буйных больных, их крики слышны в других камерах.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Еще одно свидетельство расскажу. Это пишет человек, который бывал в Бутырке на сайте « Новая газета». Отдельно стоящее здание для психических больных. Туда не доходят никакие комиссии. Правда, у Косенко бывали сотрудники ОНК. Условия там еще хуже, чем в основном корпусе. Есть камеры маломестки, совсем крошечные, на двух бедолаг, жутко гнилые и вонючие. В них психически больные месяцами без насущного, в ожидании экспертизы. Ни библиотеки, ни священники туда не доходят. Души совсем развалились. Прогулки по праздникам. Огромное количество попыток суицида. У многих порезаны вены. Правда, охрана и медперсонал спокойнее и приличнее, чем в основном корпусе.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Слушайте дальше, что я хочу сказать. Есть такой ОМОНовец Александр Казьмин. Он на суде, на заседании сказал, что не помнит Мишу, и не видел его, что тот его бил. А в показаниях, данных на следствии, он его узнавал. По показаниям потерпевшего Казьмина, когда он оказался в толпе, он потерял бронежилет, а господа Лукьянов и Пузиков, его сослуживцы, пытались его отбить. Но на него якобы набросились митингующие, стали избивать его руками по рукам и ребрам. Кто его бил, он не помнит. Потом опознал М. Косенко. Я хочу вам напомнить одну вещь. Александр Казьмин, вы ведь оказались в первый раз в такой ситуации. Потому что вы не ожидали, что такое будет. Это были не фанаты футбольные, которые иногда дерутся с милиционерами, это была не командировка в Чечню, когда ездят с оружием, это была мирная акция протеста. Но у вас за спиной был Кремль, был приказ, и вы не знали, что люди себя так поведут. А когда мирные люди себя так повели, от которых обычно не ждешь того, что они начнут отбивать своих, наверно, сотрудники ОМОНа испугались. А госпожа Елена Евгеньевна Пумырдина, это следователь, которая вела дело Косенко. Знаете, А. Казьмина, как это делается? С каждым такое может случиться. Знаете, как это делается? Елена Евгеньвна Пумырзина, это следователь по особо важным делам, которая вела дело М. Косенко, сперва несколько месяцев не брала лекарства. Все брала, вещи брала, еду брала, передачу принимали, а лекарство, которое нужно И. Косенко, не передавали. И спустя это время, несколько месяцев, когда у него начались головные боли, потух взгляд, его отправили на обследование в институт Сербского. А потом лекарства стали передавать. Знаете, когда перестали принимать лекарства? Дней за 10 до приговора. Только в последние дни их дали опять, чтобы на процессе он выглядел чуть получше.
В. РОМЕНСКИЙ: Я думаю, сейчас самое время принять несколько звонков. Будем голосовать. Вопрос простой: вы бы хотели такого соседа, чтобы жил с вами по близости, как М. Косенко? Скажем, на вашей лестничной клетке жил М. Косенко? Вы бы хотели такого соседа, если да, ваш телефон: 660-06-64.Если нет, то ваш телефон: 660-06-65. Мы голосуем. А сейчас расскажу вам еще один интересный эпизод. Уже есть два осужденных по Болотному делу. Еще 27 человек ждут решения суда. На этом фоне есть такая история, что президентский совет по правам человека в ближайшее время должен подготовить проект амнистии. И под эту амнистию могут попасть, в том числе фигуранты Болотного дела, кроме Косенко. Потому что он представляет, как решил суд, опасность для общества. И будет находиться на принудительном лечении. Причем это лечение, оно не регламентировано какими-то сроками.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Президент независимой психиатрической ассоциации России рассказывал « Эху Москвы». Мы внимательно выслушали его. Ю. Савенко его зовут. Он рассказал, как он себе представляет, как специалист, его диагноз. И то, что с ним происходит:
- Решение суда было предсказуемо. Я думаю, оно было написано еще пару месяцев назад. Решение совершенно безобразное, бесстыдное, выполняющее указание сверху. Это старая практика, когда, чтобы не развалилось дело, прибегают к психиатрии. Психиатрия тут есть, но грубо преувеличена. Эксперты Сербского воскресили советскую практику, использование психиатрии в политических целях, потому что, совершенно не смущаясь, ввели в заблуждение, не стесняясь моего присутствия. Дело в том, что трактовка диагноза ими совпадает с советским периодом, грубо противоречит современному положению вещей. Они прекрасно это знают. Косенко не представлял никакой опасности для себя и окружающих. Он 12 лет аккуратно лечился. Лечился слабыми средствами, из чего следует, что он не нуждался в более сильных, справлялся со всем. Видимо, эксперты сами написали, что он никогда не проявлял агрессивности. Слова, что он опасен, связаны, видимо, с тем, что экспертам запрещено, по нашим инструкциям, подвергать сомнению какие-либо сведения, которые им преподносятся. В частности то, что ему вменялось. Я на суде убеждал судью, что даже центр Сербского для спасения своей репутации в данном деле был бы заинтересован, если бы суд направил на дополнительную экспертизу Косенко. А судья отказала в повторной экспертизе. Т.е. она грубо по небрежности перепутала дополнительную и повторную экспертизу. Дополнительная – это всегда с новыми вопросами. В новом составе. Я не думаю, что среди психиатров преобладают злодеи, врачи в таких случаях, как у него, не прибегают к сильным средствам. Он никогда не получал сильных средств. Даже сейчас в Бутырке он принимает лекарства, из которых следует, что никакой ( НРЗБЧ) близко нет. Раньше он принимал антидепрессанты, в основном слабенькие, из которых следует, что состояние было мягким, не нуждающимся в особых мерах.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Мнение Ю. Савенко. Президента независимой психиатрической ассоциации России.
В. РОМЕНСКИЙ: Я хочу прочитать несколько СМС, которые пришли на +7-985-970-45-45. « Я предпочту неуравновешенного образованного философа разгульным алкоголикам». «У нас в доме живут люди без диагноза. Просто алкаши и хулиганы, когда буянят – полицаев не дозовешься. Наверно, в это время таких, как Косенко, ловят»,- пишет Татьяна. Еще одно сообщение: « Друзья, почему вы ничего не говорите о том небольшом исследовании истории болезней, диагноза, о котором написал психиатр А. Бильжо, так называемый тяжелый диагноз – настоящая подтасовка и фальсификация. Принимаемые ранее Косенко лекарства самые легкие. Верю Бильжо»,- пишет нам Ирина.
Т. ОЛЕВСКИЙ: У нас нет оснований сомневаться.
В. РОМЕНСКИЙ: Сейчас у нас на связи сестра М. Косенко, которая вчера встречалась с ним. Это было первое свидание за многие месяцы. Здравствуйте, Ксения!
К. КОСЕНКО: Добрый вечер! Я вчера с ним встречалась. Он достаточно неплохо выглядит, неплохо себя чувствует. Может быть, не идеально, но весьма неплохо. Он принимает сейчас лекарства, с этим проблем нет. Не находится в депрессии. Видно, что он готов к любому развитию событий. Даже готов к больнице. Единственное, он переживает за тех 12 ребят, которых сейчас судят параллельно.
В. РОМЕНСКИЙ: Это несколько фигурантов Болотного дела.
К. КОСЕНКО: Он сказал, когда он обсуждал, мы про амнистию говорили, он говорит, что я даже готов, пусть этих ребят отпустят по амнистии, а меня, если оставят в больнице, то я отбуду свой срок в больнице. Он за тех 12 больше переживает.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Почему он так спокойно воспринимает приговор? Он понимает, что этот приговор может быть бессрочным?
К. КОСЕНКО: Он прекрасно понимает. Он знает, уже наслышан о тех медицинских учреждениях, куда попадают. Безусловно, у него есть определенные страхи.
В. РОМЕНСКИЙ: Что в нем изменилось после того, как было вынесено постановление суда?
К. КОСЕНКО: Он более собран стал. Какой-то сильный духом человек перед моими глазами. Я под конец свидания как-то расплакалась, и он меня начал утешать.
В. РОМЕНСКИЙ: Нас Дмитрий по СМС спрашивает: « Он не подавлен?
К. КОСЕНКО: Нет. Вот этого в нем нет. Это точно. У него есть страхи.
В. РОМЕНСКИЙ: Он верит, что выйдет на свободу?
К. КОСЕНКО: Да. Когда он меня утешал, он сказал, что я для себя четко понял, что безвыходных ситуаций не бывает.
Т. ОЛЕВСКИЙ: В одном из писем из тюрьмы Михаил написал: « Если будут и дальше такие темпы, то суд продлится несколько лет. Но я надеюсь на лучшее развитие событий, от суда независящих. Если свобода за горами, то рухнут эти горы. С появлением новой оппозиции многое изменилось. В стране появилась реальная политическая конкуренция. От этого многое будет зависеть. И властям это уже не исправить». Нет ли у М. Косенко какой-то обиды на то, что не так много людей, как выходило на Болотную площадь, выходят поболеть за него к суду?
К. КОСЕНКО: Обиды у него нет. Он очень признателен тем людям, кто ему пишет письма. Отправляют передачи. Он говорит, когда меня вывозили в автозаке, я стоял в окошке, я видел огромное количество людей, которые провожали его аплодисментами.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Скажите, как к нему в тюрьме относятся надзиратели, с кем он сидит?
К. КОСЕНКО: Он сидит в двухместной камере. У него нет жалоб каких-то бытовых.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вот эта вот история, можете мне рассказать, как происходил момент манипуляции с лекарствами во время процесса?
К. КОСЕНКО: Перерыв с лекарствами периодически происходил. Сначала были лекарства. Ему давали. Потом я случайно узнаю, что он не получает. Он хуже выглядит, он себя не очень хорошо чувствует. Начинаю через адвоката спрашивать, оказывается, лекарства перестают давать. В СИЗО кончились лекарства. Я побежала и купила лекарства, передала.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Он их получил?
К. КОСЕНКО: Не сразу. Там какие-то фильтры проходят эти лекарства. Я передаю в четверг, он только во вторник начинает их получать.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Перед экспертизой в институте Сербского он лекарства получал регулярно?
К. КОСЕНКО: Как раз перед экспертизой и были проблемы. С самого начала, несмотря на то, что у следователя были документы, что он болен, они взяли сразу медицинскую карту. В течение полутора-двух месяцев перед экспертизой ему лекарства не дают. На мой взгляд, это некий такой маневр давления был на человека. Может быть ему будет плохо, он подпишет все, что нужно.
В. РОМЕНСКИЙ: Ксения, расскажите, почему Михаил решил участвовать в протестной активности? Ходить на митинги? Когда в нем это проснулось?
К. КОСЕНКО: Он правдолюб с обостренным чувством справедливости. Конечно, его все интересовало.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Он заранее говорил, что если будет какая-то заваруха, он готов в этом участвовать?
К. КОСЕНКО: Нет. О заварухе речи не было.
В. РОМЕНСКИЙ: Никто не ожидал, что марш миллионов может перейти в такие столкновения.
К. КОСЕНКО: Я даже не знала, что он в этот день пойдет на митинг.
В. РОМЕНСКИЙ: А какие-то знакомые среди представителей оппозиции, с кем он пересекался на акциях, были у него?
К. КОСЕНКО: Он не контактный парень. Такой молчун. В себе. Закрытый человек.
В. РОМЕНСКИЙ: Даже когда следователи спрашивали его, за кого он голосовал. Он им не сказал. На самом деле, голосовал за коммунистов. Стесняться человеку, который придерживается левых взглядов, нечего.
К. КОСЕНКО: Этот вопрос задавали не только следователи, но и на экспертизе.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Врачей это интересовало в каком контексте?
К. КОСЕНКО: Это надо у них спросить, в каком контексте. Почему ты пошел на митинг, и за кого ты голосовал. На мой взгляд, странные вопросы для психиатрической экспертизы.
В. РОМЕНСКИЙ: Ксения, понятно, сколько Михаил может провести времени на принудительном лечении?
К. КОСЕНКО: Нет, информация идет с разных сторон, но определенности нет.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Чего вы ждете от апелляции? На что будет опираться адвокат? Что-нибудь известно?
К. КОСЕНКО: Безусловно, есть две части, которые должны быть оспорены нами в этом деле. Во-первых, массовые беспорядки, эпизод с потерпевшим омоновцем Казьминым. Я считаю, что мы представили достаточно убедительные доводы, которые были отметены судом на корню.
В. РОМЕНСКИЙ: Он же сам говорил, что никаких претензий к вашему брату не имеет?
К. КОСЕНКО: В постановлении, которое мы получили…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Там есть один нюанс. Там есть на видео момент, когда человек, одетый похоже на то, как был одет Михаил, находится около этого омоновца. Сам Михаил говорит в интервью журналисту о том, что мы отбивали людей, которых выхватывали омоновцы. Количество ударов по спинам, которые были произведены со стороны сотрудников ОМОНа в сторону людей, находящихся на Болотной площади, в несколько раз превышало количество тех попыток отбить людей, которые раздавались в ответ. Он был в этой заварухе в этот момент?
К. КОСЕНКО: Он был рядом. Если совсем цитировать моего брата. Он сказал, что они пытались схватить какого-то человека, стоящего рядом с ним. Мы всей толпой вцепились в этого мужика, пытались его вырвать из рук ОМОНа. Речь об ударах этих омоновцев не шла.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Сотрудник ОМОНа А. Казьмин на суде сказал, что он не помнит М. Косенко. И не помнит, что именно тот его ударил.
К. КОСЕНКО: Других показаний свидетелей обвинения, из тех, что я помню, все, что произносилось при мне, таких не было.
В. РОМЕНСКИЙ: У меня к вам непростой вопрос. Одних тюрьма ломает, не исключено, что она для этого существует, чтобы человека переломать, исправить его, а некоторых тюрьма закаляет. Как изменился за время этих долгих месяцев ваш брат?
К. КОСЕНКО: То, что он не сломлен – это однозначно. Он стал сильнее духом. Абсолютно добрый и честный парень, с чувством справедливости. Он становится лучше.
В. РОМЕНСКИЙ: Это удивительная история, когда человек с вялотекущей шизофренией становится заложником непростых обстоятельств.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Лия Ахеджакова написала хороший пост. По-моему, на телеканале « Дождь» она написала, что мы все должны бороться за М. Косенко, чтобы его не успели сделать инвалидом.
В. РОМЕНСКИЙ: Удивительная история. Мы опасаемся того, что М. Косенко сделают овощем, но эти месяцы в тюрьме сделали его только тверже. Мы с Тимуром проводили голосование и спрашивали, хотели ли бы вы себе такого соседа. 94% слушателей радиостанции « Эхо Москвы» хотели бы себе такого соседа. Только 6% - нет. У М. Косенко скоро апелляция. Мы будем следить. Может быть, еще раз вернемся к этому герою в нашей передаче « Они». Владимир Роменский, Тимур Олевский. Всего доброго.