Евгений Ройзман, глава фонда "Город без наркотиков" - Евгений Ройзман - Они - 2012-11-11
Т. ОЛЕВСКИЙ: 22:12, передача «Они», программа «Они» в эфире. Владимир Роменский, Тимур Олевский. Самая чистая, самая… как ты сказал, Владимир?
В. РОМЕНСКИЙ: Самая трезвомыслящая программа на радиостанции «Эхо Москвы».
Т. ОЛЕВСКИЙ: Трезвомыслящая. И прямоходящая.
В. РОМЕНСКИЙ: Мы вас приветствуем в этой студии на Новом Арбате. И в ближайшее время мы будем говорить о человеке, который имеет непосредственное влияние на те процессы, которые происходят в России, это человек действия – это Евгений Ройзман.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Однажды он побывал летом прошлого года в поселке Сагра, где случился конфликт между местными жителями и приезжими торговцами наркотиков, как он сам говорил, и вообще бандитами. Их там сейчас судят. Но это был яркий разговор. Что было потом, после, как он общался с местными жителями – вот мы сейчас и послушаем.
(звучит запись)
Е. РОЙЗМАН: Еще, чтобы вы знали, местные жители, было найдено несколько патронов, отстрелянных из того оружия, которое в ваших… то есть, одно было выстреляно из помпового ружья, которого здесь не было. Дальше. Здесь прозвучало: «А вдруг они приедут?» Никто сюда не приедет. Те, кого встретили так, никогда в жизни сюда больше не приедут. Поверьте, это я вам как профессионал говорю: никто сюда не сунется, можете быть спокойны. Татьяна Георгиевна, они могут только (нецензурная лексика), чтобы вам было понятно, все.
- Да нет, Женя, я же знаю, что (неразб.)…
Е. РОЙЗМАН: Никогда в жизни. Значит, дальше, слушайте дальше. Они никто сюда не полезут, они ищут выходов сейчас, любых выходов, как-то переговорить с (неразб.). Закручивается сейчас все очень серьезно, начали работать ФСБ-шники.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вот так Евгений Ройзман общается с местными жителями в критической ситуации. Мне хотелось, чтобы вы послушали именно этот эпизод, а не какое-то заявление программное, потому что, мне кажется, это больше говорит о нем как о человеке и общественном деятеле.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, надо сказать, что Евгений Ройзман – это человек, который создал фонд «Город без наркотиков», который борется с этими самыми наркотиками в Екатеринбурге. В дальнейшем его фонд разрастался, филиалы были открыты в других городах. Конечно же, работа фонда очень неоднозначна – об этом говорят очень многие. Людей содержат там месяц прикованными, в изоляции, но для того, чтобы снять ломку и прочее-прочее.
Т. ОЛЕВСКИЙ: То есть, на самом деле…
В. РОМЕНСКИЙ: Помимо этого, был депутатом Государственной Думы четвертого созыва. Ну, также он был судим. Вообще его биография – это очень интересный и очень важный, наверное, эпизод…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Драматическая жизнь, полная поворотов. Между прочим, я хочу поправить, что многие говорят, неоднозначно, а многие выступают исключительно однозначно. Вот фанатов Евгения Ройзмана, просто людей, которые молиться на него готовы, такое количество, что я могу себе с трудом представить человека, сравнимого с ним…
В. РОМЕНСКИЙ: Не уверен, что противников тех методов, которые использует и проповедует Евгений Ройзман, не такое же большое количество.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Как начинал Евгений Ройзман щагать по жизни, давайте посмотрим.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, родился он 14 сентября 1962-го года в тогда еще Свердловске. Мать его работала воспитателем в детском саду, отец – энергетиком на Уралмаше. Интересно, что многие подчеркивают, что отец его был евреем. И, кстати, эту тему в общении с Евгением Ройзманом, там, многие тоже упоминают: мол, в юности даже ходил со звездой Давида на футболке.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Смотри, какая штука. С Евгением Ройзманом вот какая история: он ведь не скрывает, что он еврей. То есть, вообще никогда. Более того, он рассказывает, что его родственники по материнской линии лет 400 жили на Урале, в общем, там, огромное количество лет. Родственники по линии отца приехали от голода, с Украины приехали на Урал, строили завод, работали, поднимали производство. И. соответственно, сам он, сам он не только никогда не скрывал, но и никогда, как он сам говорит, никаких признаков – вот он утверждает это – антисемитизма не чувствовал на себе.
В. РОМЕНСКИЙ: Но, тем не менее, мы имеем такого хорошего уральского парня, который в 15 лет уходит из дома и работает…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Потому что тяжело с отцом было, тяжело складывались отношения с отцом. Он считал, что не все понимает в жизни отец. Он отправился путешествовать по всей стране.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, путешествовал или не путешествовал, в скором времени он пошел работать слесарем-сборщиком на завод Уралмаш в цехе №50 и параллельно учился в вечерней школе. Ну, надо сказать, что когда Ройзману было, соответственно, 19 лет, он был осужден. За что? Как рассказывают, Евгений Ройзман обносил квартиры – именно так это, ну, вот если говорить по-пацански…
Т. ОЛЕВСКИЙ: По-простому.
В. РОМЕНСКИЙ: … по-простому именно так это называлось. Говорят, что втирался в доверие к молодым девушкам, после этого с ними крутил шашни и потом, соответственно, из их квартир выносил всякое добро. Причем добро это было не только, там, деньги, но и драгоценности. А это же были еще лихие 90-е. Соответственно, и… какие 90-е? Это были лихие 80-е. И тогда он обносил еще, соответственно… и кожаные пальто мог вынести, и курточки, и прочее и прочее.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Два года он провел в местах лишения свободы. Это было 33 года назад, это было очень давно. Кроме того, сам Ройзман не раз писал о том, что он благодарен тому, что его вот в этот момент вовремя посадили, потому что он не сломался и не пошел по кривой дороге, а сделал для себя те самые необходимые выводы, которые принципиально изменили его жизнь. Но есть еще один момент… знаешь, это по-разному складывается. Кто-то ломается, кто-то не ломается в тюрьме. Тем более, что это, в общем-то, конечно, не малолетка, но в очень юном возрасте, до университета, в который он потом поступил, заметь.
В. РОМЕНСКИЙ: Да, поступил в университет.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Смотри, мне кажется, что это одна из тех причин, по которым Ройзман не боится своих оппонентов, довольно влиятельных, внушительных и иногда очень опасных. Ну, например, мне кажется, что, побывав там, где он побывал, и испытав чувство раскаяния, о чем он не раз говорил, что он испытал чувство раскаяния, это погашенная судимость, которая была в его жизни следом, но не прошла даром…
В. РОМЕНСКИЙ: В 84-м году эта судимость была снята.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да. И он перестал бояться, мне кажется именно этого. Ну, настолько, насколько, конечно, возможно перестать этого бояться. Кроме того, он сидел с диссидентами. В то время они бывали, и в тех местах, где он бывал, они были. Более того, как, знаешь: а кто не сидел в России? Такая вот страна, где очень большая история…
В. РОМЕНСКИЙ: Тимур, многие, может быть, и сидели, но еще большим это, наверное, помешало. Не большим, но тем не менее.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Не все, как Ройзман, смогли жизнь построить, конечно.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, построил жизнь ли Ройзман свою – тоже неоднозначно. И надо сказать, что когда… он же был депутатом Государственной Думы 4-го созыва. И когда был, да... когда люди баллотировались в депутаты Думы 5-го созыва, он уже тогда шел от «Справедливой России». И вот тогда справедливороссов… очень сильно на них наезжали, что, мол, вы-то не разбираетесь в том, кого в свои партийные списки берете.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Криминалитет тащите во власть. Ну, тут вот надо понимать, что… почему. На самом деле мы чуть позже, наверное, расскажем, почему скорее всего оппоненты Ройзмана – у него, там, да, как я уже говорил, сильные оппоненты – добивались, искали компромат на него, чтобы он не попал в Думу 5-го созыва. Он действительно там уже очень активно боролся с наркотиками. Но это, в любом случае, ему помешало.
В. РОМЕНСКИЙ: Тимур, я прямо сейчас предлагаю подключить наш телефон, потому что вот пока о Евгении Ройзмане если в рамках нашей передачи еще ничего не известно, тем не менее, хотелось бы спросить вас по телефону +7-(495)-363-36-59… это телефон прямого эфира, вы не разговариваете ни с какими референтами, а попадаете сразу к нам в студию. Мешала ли вам ваша судимость? Мы просим звонить тех людей, которые действительно сталкивались с законом. Мы понимаем, что судимости бывают разные: один по малолетке, там, не знаю, бутылочку вина из магазина вынес, другой, соответственно, как Ройзман, квартиры обносил. Ну, я уж не знаю…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Послушайте, раскаяние бывает разное, ощущения бывают разные. Бывает просто такая история, что человек оказался в местах лишения свободы или просто был осужден, и для него это закрытая страница. А для людей, которые внезапно это узнают, эта страница становится очень даже важной. И это иногда мешает или, может быть, помогает в жизни. Хотя не знаю, как это может помочь. Звоните нам те, кто… только те, кто оказывался в местах лишения свободы.
В. РОМЕНСКИЙ: Але, здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут, откуда вы?
СЛУШАТЕЛЬ1: Здравствуйте, добрый день, точнее добрый вечер. Александр, Тольятти. Ну, я не про судимость, а про Евгения хочу сказать. Можно?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Нет, чуть позже, простите.
В. РОМЕНСКИЙ: Спасибо вам большое. Мы еще будем подключать телефон. Здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут, откуда вы?
СЛУШАТЕЛЬ2: Здравствуйте. Меня зовут Александр, я сам из Саратова, живу в Москве сейчас.
В. РОМЕНСКИЙ: Александр, вы судимы были?
СЛУШАТЕЛЬ2: Да.
В. РОМЕНСКИЙ: Вам это мешает по жизни?
СЛУШАТЕЛЬ2: Ну, мне именно по жизни это не мешает, это мешает в плане трудоустройства.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вот.
В. РОМЕНСКИЙ: А чем?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Как это мешает и в какой момент это становится?..
СЛУШАТЕЛЬ2: Мешает.. то есть, сначала все проходит обычно очень гладко, то есть, я выгляжу нормально и общаюсь хорошо…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Кем вы работаете?
СЛУШАТЕЛЬ2: Я работаю в автомобильном бизнесе.
В. РОМЕНСКИЙ: А за что были судимы?
СЛУШАТЕЛЬ2: 228-я статья.
В. РОМЕНСКИЙ: 228. То есть, как раз наркотики, наша тема.
СЛУШАТЕЛЬ2: Да. Причем ни за что, честно.
Т. ОЛЕВСКИЙ: И когда вы приходите на работу…
СЛУШАТЕЛЬ2: Вот, да, сначала все происходит нормально, а потом иногда, когда доходит до службы безопасности, коих сейчас в избытке в большинстве крупных компаний, то возникают проблемы.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Какие?
В. РОМЕНСКИЙ: А это правильно или неправильно, скажите?
СЛУШАТЕЛЬ2: Я считаю, что нет, это совершенно неверно, потому что, ну… Тем более лично в моем случае тут немного другая ситуация, потому что на самом деле было ни за что совершенно…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну, так они же не разбираются, они не могут разобраться, служба безопасности, как вы понимаете. Есть решение суда – все, на человеке пятно. Или не пятно.
СЛУШАТЕЛЬ2: Да, но я считаю, что если, например, она погашена, то она никак не должна вообще влиять.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А вам приходила в голову мысль судиться? Ну, вот просто судиться за то, что вас не взяли на работу из-за этого?
СЛУШАТЕЛЬ2: Нет. А никто же не говорит открытым текстом, что мы вас не берем именно из-за этого.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вот это очень важно. Спасибо.
В. РОМЕНСКИЙ: Спасибо. И у нас есть еще один звонок. +7-(495)-363-36-59. Сорвался, но ничего…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Как вас зовут? Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ3: Але?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да.
СЛУШАТЕЛЬ3:Але, здравствуйте.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вы были судимы?
СЛУШАТЕЛЬ3:Да, я была судима в юности.
В. РОМЕНСКИЙ:А за что?
СЛУШАТЕЛЬ3:Я не помню, как эта статья… это так называемый «чердак».
В. РОМЕНСКИЙ: В смысле, что?..
СЛУШАТЕЛЬ3: Вы знаете, что такое «чердак»?
В. РОМЕНСКИЙ: Нет, простите.
СЛУШАТЕЛЬ3: Честно говоря, я не помню, какие там цифры были...
В. РОМЕНСКИЙ: Не, ну, суть в чем?
СЛУШАТЕЛЬ3: «Чердак» – это когда без прописки в Москве появляется человек, и его как-то там…
В. РОМЕНСКИЙ: Я понял. То есть, вас за… как незаконного мигранта фактически.
СЛУШАТЕЛЬ3: Ну да.
Т. ОЛЕВСКИЙ: С нарушением, да, с нарушением…
В. РОМЕНСКИЙ: А как зовут вас? Вот этого мы не спросили.
СЛУШАТЕЛЬ3: что? В. РОМЕНСКИЙ: Зовут вас?..
СЛУШАТЕЛЬ3: А, я из Москвы, меня зовут Наталья.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Наталья, вам это мешает в жизни или нет? Как-то удается обходить этот факт?
СЛУШАТЕЛЬ3: Вы знаете, скорее не помешало, а очень много поставило на свои места, рассудило, и я больше уверовала в Бога, потому что были такие моменты, что… я не знаю, как это сказать...
В. РОМЕНСКИЙ: А вот в общении с другими людьми, может, с какими-то знакомыми, вы это афишируете или нет?
СЛУШАТЕЛЬ3: Понимаете, просто меня даже никуда не послали, хотя статья была до нескольки лет, но меня никуда не послали, послали меня куда-то в сумасшедший дом, где я, в общем-то, делала прически медсестрам и так далее. И потом оттуда скорее выписали…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Скажите пожалуйста, вы когда…
СЛУШАТЕЛЬ3: Врач даже дала мне справку, что я могу работать и так далее.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я, понял, спасибо.
СЛУШАТЕЛЬ3: Ну, так как у меня первый муж был иностранец, и все это, наверное, вкупе, долгое время я не могла устроиться по специальности.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Спасибо.
В. РОМЕНСКИЙ: То есть, все-таки по специальности, видите, человек устроиться не мог.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Давайте вот этот звоночек. Как вас зовут? Здравствуйте. Последний звонок принимаем на эту тему. Здравствуйте. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ4: Здравствуйте.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да.
СЛУШАТЕЛЬ4: Здравствуйте, меня зовут Николай, я сидел.
В. РОМЕНСКИЙ: Когда и за что?
СЛУШАТЕЛЬ4: Я сидел еще по малолетке, сидел я за изнасилование. Я… (звучит нецензурная лексика).
В. РОМЕНСКИЙ: Что за глупости… Т. ОЛЕВСКИЙ: Как вас зовут? Здравствуйте. Але? Але? Але? Продолжайте смски нам присылать, мы будем двигаться дальше.
В. РОМЕНСКИЙ: +7-985-970-45-45. Действительно, вопрос, по-моему, острый, потому что, не знаю, как у Тимура, но у меня есть знакомые, которые действительно, вот как и этот человек, который нам звонил, но, правда, они, по-моему, более какие-то сознательные, по юности совершали незначительные преступления, да, это, там, у некоторых заканчивалось условным сроком. Но афишировать это на работе, еще где-то они не хотят. И люди об этом…
Т. ОЛЕВСКИЙ: И часто скрывают это он знакомых, которые меняют, к сожалению, я не знаю, по каким-то причинам меняют свое мнение об этих людях, даже если они их хорошо знают. Вот такой вот есть факт. Дело в том, что мы об этом говорим так подробно не случайно, а потому, что Евгений Ройзман это не скрывает, никогда не скрывал и всячески подчеркивает. Ну, не подчеркивает всячески, а просто когда ему прямо задают вопрос, что было, он, как есть, так и отвечает.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, тем не менее, давайте послушаем первую эпиграмму, которая, опять же, вот про это самое и рассказывает.
(звучит запись)
О. БЫЧКОВА: «Пацаном я был простым, тырил кожаные куртки. А потом я стал отцом для таких как вы, укурки».
Т. ОЛЕВСКИЙ: Это эпиграмма Юрия Курочкина.
В. РОМЕНСКИЙ: Озвучила нам, да, Ольга Бычкова, за что ей спасибо. Действительно, куртки Евгений Ройзман выносил из квартир…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Поехали дальше.
В. РОМЕНСКИЙ: Но об этом вся страна благодаря нам с тобой, Тимур, не узнала бы никогда, если бы не Евгений Ройзман-борец с наркотиками. В 99-м году, я так понимаю, он начинает заниматься вот этой вот деятельностью.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Смотри, сразу очень важный момент. После этого он поступил в университет, закончил его, стал историком по образованию. И, кроме того, занялся бизнесом. И это важно, потому что в начале 90-х он занялся ювелирным бизнесом. Хоть он и работал на Уралмаше, он всегда говорил: никогда не был связан с бандитами уралмашевскими, никогда. 10 лет он занимался бизнесом, научился это делать. И вот в 99-м году наступает фонд «Город без наркотиков».
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, Тимур, если уж мы говорим о связях с бандитами… Например, я сегодня разговаривал со следователем, который проводил обыски в фонде «Город без наркотиков». Он говорил то, что его связь с местными екатеринбургскими бандитами, она, ну, очевидна. Тем не менее, друзья Евгения Ройзмана говорят: вы поймите, Евгений Ройзман действительно рос в то непростое, нелегкое время, и с этими уралмашовскими его действительно что-то связывает. С одним он был соседом по лестничной клетке, с другим учился в школе, с третьим он вместе ходил в институт. Связь есть или нет?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Но в том смысле, знаешь, со всеми и у нас есть какая-то связь, потому что мы все жили в 90-е и кто-то из наших соседей каким-то образом был с кем-то связан. Так получилось, например, даже в Москве.
В. РОМЕНСКИЙ: Да, действительно. Ну, вот в 99-м году Евгений Ройзман создает фонд «Город без наркотиков». Сам этот фонд он создал потому, что Евгения Ройзмана, насколько я понимаю, просто достала ситуация в городе, того, что в его подъезде валяются шприцы, того, что люди на его глазах погибают. И Евгений Ройзман в этом смысле… давайте послушаем первое вот такое высказывание о нем. Мне рассказала девушка, которая поет в группе «Alai Oli». Зовет ее Ольга Маркес. И вообще это группа такая, растафарианская, то есть они поют регги. Это культура, которая подразумевает курение марихуаны. Сама Ольга говорит, что с наркотиками она завязала, хотя была с ними связана, и теперь с Евгением Ройзманом дружит. Такого человека, который вот его описывает так, ну, вот я еще не слышал.
(звучит запись)
О. МАРКЕС: Я росла в 90-е годы, когда у меня в подъезде постоянно отъезжали от героина. Я видела, как люди умирают. У нас везде продавали, у нас везде были шприцы, они валялись на всех детских площадках. Когда я в детстве, там, с 12 лет начала пробовать наркотики, ну, это было только потому, что это у нас в городе было нормально. То, что сделал Женя, он реально напугал всех барыг, у нас перестали торговать везде. То, что он сделал для нашего города, это очевидно для всех, кто там живет.
Когда мы с ним начали общаться, я пришла еще в больший восторг, потому что он как отец, как брат, как сын вообще, ну, всему вокруг. То есть, он не может, там, отказать. Может стоять дедушка бедно одетый, он остановится, его подвезет. Но он не может бросить парня, который клей нюхает на улице, он привезет его, отмоет. Этот убежит, он его снова привезет, отмоет. Он настоящий мужчина.
По поводу реабилитации, ну, я сама как бывшая наркоманка могу сказать, что эта система, конечно, она очень спорная. Пожалуй, выздороветь можно только добровольно, дойдя до какого-то дна, можно сказать: «Я больше не хочу употреблять наркотики». Но есть люди, у которых нет этого шанса, и реабилитация такого плана – это шанс для людей просто остаться живыми. Они будут в фонде, там, жить год, они будут там работать, но они хотя бы будут живы. Если они уйдут оттуда, они пойдут колоться. Нет вариантов.
В. РОМЕНСКИЙ: Это была Ольга Маркес, солистка группы «Alai Oli», тоже она родом из Екатеринбурга и вот на собственной шкуре прочувствовала, что такое быть наркоманом и как тяжело с этим бороться. Евгения Ройзмана она хвалит. Тем не менее, те методы, которые исповедует Ройзман, они часто подвергаются в прессе, как это принято писать в прессе, критике. Дело в том, что людей, которые наркозависимы, приковывают наручниками к кроватям, и они в таком состоянии вынуждены проводить буквально месяц. При этом они находятся на хлебе и воде.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну, смотри, об этом тоже пишут в прессе. Значит, как сам Евгений Ройзман рассказывает… вот как… Кстати, сейчас они стали довольно осторожны, и теперь, когда родители, например, привозят наркомана в фонд, они добиваются от него письменного согласия на реабилитацию, чего раньше не было и из-за чего, кстати, коллеги Евгения Ройзмана в других городах оказывались под серьезным прессингом милиционеров, там, и прочих правоохранительных органов. Человека привозят, послушай, человека привозят, его оставляют родители. Этот карантин, что называется, карантин длится примерно 27 дней. Когда человек переламывается, когда из человека выходит все, что должно выйти, когда он совершенно не в состоянии контролировать себя…
В. РОМЕНСКИЙ: То есть, он…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Он находится в запертом помещении…
В. РОМЕНСКИЙ: … за 27 дней снимают физическое, да… физическую ломку и физическую зависимость от наркотиков.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да. И после этого не заканчивается работа с этим человеком, после этого все только начинается. У Евгения Ройзмана построенные на собственные деньги фактически существуют ряд реабилитационных программ. Это и столярная мастерская, и автомобильная мастерская, работа в каком-то приусадебном... там, работа по территории, работа по восстановлению храма. Дело в том, что, как говорят вот специалисты, человек, который в 14 лет, предположим, начал колоться героином, он ничего тяжелее шприца в жизни не держал, когда в 25 лет попадает в фонд Евгения Ройзмана, ему нужно просто банально учиться жить с нуля, то есть вообще социализироваться. И при этом людям, которые этим занимаются… а соратники, я не знаю, как… партнеры Евгения Ройзмана, как и он сам, работают буквально на земле. То есть, они опускаются до самого дна. То, что называется, знаешь, забыв о брезгливости. Они этих людей не воспринимают как каких-то недостойных, не знаю, что-то такое лежит в куче, пусть умрет. Нет, они приходят в дезоморфиновые притоны. Если ты представляешь, что такое дезоморфиновый притон – это довольно страшное зрелище. Это место, где люди гниют заживо и практически не имеют шансов вообще слезть с иглы.
В. РОМЕНСКИЙ: Это тот самый наркотик «крокодил», о котором Евгений Ройзман много писал в своем блоге, действительно писал самым таким прямым языком. Пришли, валяются обколотые, обдолбанные – это действительно так. Нам приходит уже очень много смсок. «Ройзман, - для начала, - тяжелый психопат с садистскими наклонностями. Это не лечится, господа», - пишет нам Михаил, который работает психиатром в Санкт-Петербурге. Очень много информации сейчас падает на +7-985-970-45-45. О политической деятельности Евгения Ройзмана, как он взаимодействовал с разными партиями – об этом чуть позже, поверьте, будем подробно.
Т. ОЛЕВСКИЙ: По секрету рассказывают, что к Ройзману привозят детей очень высокопоставленных людей Российской Федерации, буквально в чине чиновников высокопоставленных, бывших, там, детей полицейских высокопоставленных. В сложных случаях некоторые абсолютно официальные наркологи тоже отправляют к Ройзману, видимо, считая, что это единственный способ людей спасти. Кроме того, сам Ройзман говорит о том, что, да, действительно, такого закона нет. Ну, нет закона, который бы полностью легализовал эту деятельность. Но такой закон, наверное, нужен.
В. РОМЕНСКИЙ: Тимур, легализовать эту деятельность – это большой вопрос, потому что… постой, пожалуйста. В 2003-м году против руководителей фонда было возбуждено уголовное дело по статьям «Истязание», «Причинение тяжких телесных повреждений, повлекшее смерть». В декабре 2005-го года директор екатеринбургского центра реабилитации фонда «Город без наркотиков» был приговорен к 6,5 годам.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Дело в том еще, что… дело в том, что мы должны понимать, в каких условиях существует фонд «Город без наркотиков». Эта тема, борьба с наркотиками, напрямую связана с коррупцией среди силовиков. Безусловно, это не секрет, что это в то время милицейская, а сейчас полицейская коррупция. Знаешь, когда вот появляется новость на лентах, что вот только недавно в ДТП разбился полицейский с 14 килограммами амфетамина в багажнике, это примерно говорит о той ситуации, с которой сталкивался фонд «Город без наркотиков». У него есть яркие помощники, яркие сторонники среди сотрудников ФСБ и милиционеров на местах, они действительно вместе проводят операции. Но есть и такие же враги. Потому что, как он сам говорит, избавиться от вот этой вот… а он честно говорит, что это этническая преступность, по крайней мере, так Евгений Ройзман ее определяет. Преступность, которую привозят абсолютно из определенных стран определенные люди, крышуется определенно конкретными милиционерами и определенно конкретными офицерами, которые не просто крышуют, но еще и от своих подчиненных требуют, чтобы они, делая это, заносили им деньги. И, в общем-то, это ведь не новость, то, что рассказывает Ройзман, это ведь все знают, что существуют общаки наркотические в отделениях полиции в разных городах, что это естественная такая вот жизнь текущая.
В. РОМЕНСКИЙ: Тимур, но разве это дает, вот такая ситуация, право человеку другого человека лишать свободы?
Т. ОЛЕВСКИЙ: А вот ты это расскажи родителям. Вот, понимаешь, мне тоже кажется, что это неправильно, лишать….
В. РОМЕНСКИЙ: Приковывать человека наручниками…
Т. ОЛЕВСКИЙ: А что делать, если его нельзя по-другому спасти?
В. РОМЕНСКИЙ: … заставлять его фактически голодать на протяжении месяца, а потом, вместо этого человека, ему говорить: «А теперь, дорогой, ты идешь работать туда и делаешь вот такую работать».
Т. ОЛЕВСКИЙ: Это вопрос очень сложный, потому что другой альтернативы, не делать этого – и человек умирает. Ну, то есть, варианта два: некое насилие или смерть. Дело в том, что тут Дмитрий Медведев, еще будучи президентом, давая интервью… Смотри внимательно, да? Ему задавал вопрос один из руководителей федеральных госканалов, что он думает по поводу методов фонда «Город без наркотиков». Он так, уходя от ответа, сказал, что варианта два существует, вот нам нужно два варианта рассмотреть: человек умирает или к нему надо применять определенное насилие. А, например, в США существует закон о принудительном лечении, что означает, человеку, который попался на наркотиках, предлагают: либо идешь в тюрьму либо ты идешь принудительно лечиться. Подписывай. После этой подписи с ним делают примерно все то же самое, что сейчас делают в фонде «Город без наркотиков». Может быть, правильно, чтобы это делало государство, оно было бы мягче, где-то лучше была бы медицинская помощь. Хотя, ну, вроде как Ройзман работает с клиниками, он же не в подвалах, извини, там людей лечит, в больницы отвозит вроде бы, да? Может быть, государство бы с этим справилось….
В. РОМЕНСКИЙ: Постой, есть два момента. Когда у человека гниют руки, понимаешь, когда у него вены исколоты и действительно он ширяется дезоморфином, который он покупает в аптеке, потом из него варит «крокодил» – и здравствуйте, я ваша няня, я ваша тетя. То вот как бы это одна история, и когда человеку нужно медицинское лечение. А когда нет, он просто садится, понимаешь, его приковывают, и он сидит. А если он себя плохо ведет, по всей видимости, ему дают по шее. Понимаешь? А когда у тебя палата, где, там, 30 таких, это нормально? Это возможно? Это допустимо?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я считаю, что да. Я считаю, что да. Вот мое особое такое, понимаешь, мнение.
В. РОМЕНСКИЙ: Я оставлю этот вопрос без ответа.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Понимаешь, какая штука. Среди наших слушателей, я думаю, ситуация тоже не будет однозначной. Я бы хотел предложить вот что. Вот смотрите, когда Ройзман говорит о том, что нам необходим закон о принудительном лечении, на основе своего опыта, как он говорит, по системе Макаренко лечу, все по ней, самая лучшая система, другого ничего не придумали. Тут возникает вопрос: а хотите ли вы, чтобы государство лечило наркоманов методом Евгения Ройзмана? Я думаю, что мы сейчас проголосуем по этому поводу.
В. РОМЕНСКИЙ: Давайте, действительно, включим голосование. Если вы хотите, чтобы государство лечило наркоманов таким же вот методом, как это делает Евгений Ройзман, звоните пожалуйста 660-06-64. Если вы этого не хотите, звоните 660-06-65. Мы запускаем голосование. Если вы хотите, чтобы государство взяло на себя ответственность и лечило наркоманов такими же методами…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Жесткими методами.
В. РОМЕНСКИЙ: … как это делает Евгений Ройзман, пожалуйста, позвоните 660-06-64. Если вы считает, что государство должно лечить наркоманов как-то иначе – 660-06-65. Мы пока голосуем, давайте послушаем мнение, которое о Евгении Ройзмане составил другой музыкант.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Другой музыкант. Дело не просто в том… не в том, что он музыкант, а Владимир Шахрин, лидер группы «Чайф», Евгения Ройзмана знает много лет, они выросли в одном городе. И он стал свидетелем того, как Евгений Ройзман начинал свою борьбу против наркоманов в своем городе. И, с другой стороны, он свидетель того, как сейчас разворачиваются события, когда, ну, очевидно, что новый губернатор господин Куйвашев хотел бы, чтобы этого фонда «Город без наркотиков», наверное, не было. И он, собственно, провел некую параллель между тем 99-м годом и нынешним 2012-м.
(звучит запись)
В. ШАХРИН: Я был на самом первом таком неформальном каком-то собрании, когда некая кучка энтузиастов обсуждала вопрос: что-то надо делать, иначе нам всем и нашим детям будет кирдык в этом городе, что это становится… что, в принципе, вот этот фонд – это народное ополчение, это Минин и Пожарский наших дней. Враг у ворот, государство справиться не может. Он понял, с чем ему придется заниматься, буквально в первые же дни, потому что когда все началось с его собственного подъезда, когда он просто начал бороться с наркобарыгой в его подъезде, который торговал наркотикам в его подъезде, и сказал ему, чтобы… «Мы тебя бить будем». И к нему вечером пришел милиционер участковый и сказал: «Почему вы, собственно говоря, позволяете себе угрожать?» Никто из них не враг государства, нужно просто сесть за стол и высказать друг другу претензии. Фонд нужен, он работает, но нам надо предпринять какие-то шаги и, там, вот за эти следующие три года чтобы необходимость в работе фонда перестала существовать и он просто перестал быть актуальным, и все.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Передать полномочия государству, передать полномочия, научить государство так же лечить, или как-то лечить, эффективно лечить. Понимаешь, какая штука?..
В. РОМЕНСКИЙ: Но, прости, мы сейчас спрашиваем… все-таки, мне кажется, самое ключевое слово в нашем опросе – это «методы». Если вы хотите, чтоб государство лечило наркоманов такими же методами, как это делает Евгений Ройзман – 660-06-64. Если вы не хотите, чтобы государство прибегало к таким же способам, на мой взгляд, жестоким, жестким, вы звоните 660-06-65. Мы продолжаем голосование, у нас уже достаточно много людей нам позвонило…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Быстро-быстро расскажу не про Ройзмана историю, а про город Москву. Вот в Екатеринбурге, например, по статистике, по статистике Скорой помощи, исчезла детская смертность от передозировок, от употребления наркотиков, за 10 лет. Ну, вот так получилось. В городе Москва в районе метро Сокольники информация о продаже курительных смесей и наркотиков написана масляной краской на асфальте. Там проходят полицейские ОВД «Сокольники» каждый день. Они, наверное, не догадываются, к чему имеют отношение эти телефоны, но с этим ничего не делают. Может быть, в каждом городе нужен какой-то подобный фонд, такая франшиза фонда «Город без наркотиков?» Но в каждом городе открывать его небезопасно, потому что вот, например…
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, мы знаем историю с Егором Бычковым, в конце концов.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да, да, вот самая очевидная история.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, история здесь тоже неоднозначная, потому что Евгений Ройзман вообще, как сам Егор мне об этом рассказывал, да, Евгений Ройзман приехал в Нижний Тагил, беседовал с людьми. Он просто пришел в тот спортзал, где занимался боксом Бычков, рассказал о своем фонде. Тогда Евгений Ройзман…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Прямо в спортзале рассказал?
В. РОМЕНСКИЙ: Да. Они, говорят, поставили лавочки, сели. И Ройзман пришел со своими уже книгами. У него… он является автором нескольких книг…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вообще он тяжелой атлетикой еще занимается.
В. РОМЕНСКИЙ: Правильно. И еще у него трофи ралли.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А еще он стихи пишет (смеется).
В. РОМЕНСКИЙ: Еще стихи пишет. Еще иконы собирает, о чем нам тоже уже по смс напомнили. На +7-985-970-45-45 нам вот пришло уже несколько смсок о том, что Евгений Ройзман занимается коллекционированием икон.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Не просто икон, а он собирает старообрядческие иконы, которые… Невьянские иконы так называемые, музей у него свой есть, частный музей бесплатный. Он собрал там огромную коллекцию. И оказалось, что эти старообрядческие иконы практически выпали из поля зрения. Это уникальный стиль уральских мастеров, которые писали иконы в вот городах, горнорудных городах, горнодобывающих. И оказалось, что исследователи серьезные, искусствоведы, вообще у них выпало из поля зрения это течение. А они достигли такого мастерства, что не только в Москве гастролируется выставка, но и за рубеж выезжают. И это фактически… кстати, как ни странно, в свободное от основных разных работ время он еще и создал некий, там… возродил некий стиль художественный, который принадлежит Уралу, Екатеринбургу.
В. РОМЕНСКИЙ: Давай подведем сейчас итоги голосования, потому что надо двигаться дальше. Итак, заканчиваем. 88% позвонивших к нам сказали, что они вполне одобряют те методы, которые использует Евгений Ройзман и что государству давно пора принять их на вооружение…
Т. ОЛЕВСКИЙ: 12% опасаются, тем не менее, 12% опасаются.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, надо сказать, что Егор Бычков, открыв этот фонд, сейчас в Нижнем Тагиле он не является руководителем фонда «Город без наркотиков», в связи с тем, что против него было возбуждено уголовное дело. Если я не ошибаюсь, там все те же самые статьи: лишение незаконное людей свободы, истязание, ну, и прочее-прочее. Ну, в общем-то, фонд, как вы видите, везде работает более или менее одинаково. И все те, кто говорят о том, что… ну, вот вы критикуете методы, Егор Бычков говорит: а вы можете предложить что-нибудь другое, что-нибудь более эффективное, что-нибудь более правильное и что-нибудь более нужное? Давайте здесь послушаем еще одну эпиграмму в адрес Евгения Ройзмана, которую нам прислали на почту.
(звучит запись)
О. БЫЧКОВА: «Немного писатель, немного историк. А в общем-то, с этим никто и не спорит. Но главный у Жени бесценный талант: упрется, как буйвол – и вновь поскакал».
Т. ОЛЕВСКИЙ: Чуть не в рифму, но очень точно. Светлана Рыбакова нам прислала эту эпиграмму.
В. РОМЕНСКИЙ: Евгений Ройзман, действительно, скакал много, и скакал в том числе и в политику.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Уперто, да, довольно. Да, да, и в политику. Но в политику он довольно осторожно входил. Смотри, когда он стал от «Партии жизни», которую, кстати… да, когда он стал депутатом…
В. РОМЕНСКИЙ: Да нет, вся его политическая карьера началась гораздо раньше.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну-ка расскажи.
В. РОМЕНСКИЙ: Он был еще советником Эдуарда Росселя с 2001-го по 2003-й год. Уже тогда, соответственно, уже он возглавлял фонд «Город без наркотиков»…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Правда, этот административный ресурс якобы не избавил его от необходимости несколько лет ходить в бронежилете и не подходить к освещенным окнам.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, то есть…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Потому что опасная работа у него была в фонде «Город без наркотиков».
В. РОМЕНСКИЙ: Опасная, это безусловно. Ну, вы представьте, вы имеете дело постоянно с криминалитетом, с теми людьми, которые продают наркотики. А значит, они в любой момент могут уехать надолго в полосатых робах…
Т. ОЛЕВСКИЙ: А главное, что это очень хладнокровный такой, циничный и выгодный бизнес.
В. РОМЕНСКИЙ: Ну, и теперь смотрите, что было дальше. В 2003-м году он уже выдвинул свою кандидатуру в качестве кандидата в Государственную Думу, прошел, и, действительно, за него проголосовало почти 40% горожан. И после этого, то есть… у Евгения Ройзмана была попытка остаться еще как бы на следующее… остаться в следующем Заксобрании…
Т. ОЛЕВСКИЙ: А что он делал, когда он работал в Думе?
В. РОМЕНСКИЙ: Ты знаешь, он был в комитете по Северному Кавказу, но позже он был уже и в одном из комитетов, который как раз занимался борьбой с наркотиками.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Просто говорят, что он там, по-моему, он прославился каким-то колоссальным количеством запросов…
В. РОМЕНСКИЙ: Ты знаешь, об этом как раз рассказывал Егор Бычков. И он говорит, что в то время, пока Ройзман был депутатом, Егор Бычков уже в то время работал в фонде. И тогда, по словам Бычкова, дела по борьбе с наркоманами были гораздо проще. Давайте послушаем, что сказал Егор Бычков.
(звучит запись)
Е. БЫЧКОВ: Потихонечку начали работать в Тагиле, начали собирать информацию, потом дальше, ежедневные операции. Все это время мы плотно работали с Ройзманом, тем более тогда у него еще был ресурс депутата Государственной Думы, поэтому запросы отрабатывались гораздо проще. У нас в Тагиле, например, не было ни разу такого, чтобы наркоторговца, там, следствие или суд отпустил, потому что Женя Ройзман своими запросами заставлял все эти дела по наркоторговцам ставить на контроль.
У него в Свердловской области самый большой рейтинг, гораздо больше, чем у губернатора нынешнего. И, конечно, партии власти, сегодняшней вертикали не нужен настолько неуправляемый человек как Евгений Ройзман, потому что это человек редкой справедливости, это человек, который готов защищать людей, защищать свою позицию. Выборы мэра Екатеринбурга – это достаточно близкая перспектива, потому что они уже состоятся в следующем году. Я думаю и многие жители Екатеринбурга, что Евгений Ройзман – это очень приличная кандидатура на пост мэра Екатеринбурга.
В. РОМЕНСКИЙ: Мы прослушали мнение Егора Бычкова, который говорит о том, что, в общем-то, Евгений Ройзман – вполне хорошая кандидатура для мэра Екатеринбурга. Он говорит о том, что его рейтинги превышают, да… то, что он гораздо более популярен в народе, чем нынешний губернатор, чем мэр города.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Чем возможные кандидаты, наверное, от партии власти. Хотя непонятно, от какой партии он пойдет.
В. РОМЕНСКИЙ: Мы в начале спрашивали вас о том, помешала ли вам или мешает ли, да, вот та судимость, которая была, ну, где-то в прошлом, осталась. Многие говорили о том, что действительно помешала. Евгению Ройзману она точно пришлась не в пору в 2007-м году. Как раз он уже пришел в «Партию жизни» Сергея Миронова, после чего та стала «Справедливой Россией». И когда его ставили номером один от Екатеринбурга, то тут появились единороссы, которые указали на то, что Ройзман-то – судимый, и Ройзман-то – преступник. Вы, значит, криминалитет во власть тащите.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Удивительная история по поводу единороссов. Потому что нынешний глава фракции «Единая Росси» недавно выбранный, буквально вчера, Владимир Васильев, как говорил сам Ройзман, ему активно помогал в Думе в борьбе с наркотиками. То есть, на самом деле забавная получается история. Тот человек, который возглавляет фракцию, которая его гнобила в 2007-м году, в то же время параллельно ему оказывал серьезную помощь. По крайней мере, Ройзману приятно об этом вспоминать.
В. РОМЕНСКИЙ: Тем не менее, Ройзмана тогда не пустили в Думу, его исключили, там, из списков. На что он написал: «Я никуда не пошел, преодолел все искушения и очень доволен, что ни в чем не участвую». То есть, тогда Евгений Ройзман вроде бы дистанцировался от политики. Прошло время, и позиция Ройзмана также помешала другому политику. Я имею в виду Михаила Прохорова, который решил создать свою партию, Ройзмана сделал своим доверенным лицом. И, кстати, ведь вот раскол в этой самой партии «Правое дело», которую предложили возглавить…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Раскол произошел не между Прохоровым и Ройзманом, что очень важно, а тут-то как раз у них было полное единство…
В. РОМЕНСКИЙ: У них было полное единение, но те люди, которые, ну, по моему мнению, опять же, по моему собственному частному мнению, они эту партию у Прохорова отжимали, эти люди все известны…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Они, по крайней мере…
В. РОМЕНСКИЙ: Они как раз таки и упирали на то, что а у него-то там, опять же, криминальный какой-то товарищ, связанный с уралмашовцами.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Там уже была… Володь, это то, что мы слышали публично, это то, что говорилось, что называется, для федеральных каналов. Мы понимаем, что там уже была другая политика. Ройзман – очень сильный игрок на политической сцене, хоть сам он и дистанцируется от этой политики, понимая, как ему это мешает. И говорят, что давили даже из Администрации, из Администрации Президента. Давили из самых разных очень властных структур и просто просили Михаила Прохорова: «Ройзмана убери – и все». А он сказал: «Нет, не уберу». Его очень опасаются.
В. РОМЕНСКИЙ: Там, наверху, очень не хотят такого рубаху-парня, который, в общем, делает правильное дело…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Который сделал так, что в Екатеринбург не заезжают наркоторговцы, объезжают город стороной – вот что он сделал своими метода. Ну, вот правда, действительно, знаешь, первый волонтер, он занимался настоящим тогда волонтерством, когда никаких волонтеров…
В. РОМЕНСКИЙ: Ты знаешь, Робин Гуд по деревьям развешивал тоже всяких коррупционеров, жуликов и воров.
Т. ОЛЕВСКИЙ: За это его и любят в народе.
В. РОМЕНСКИЙ: За это его и любят в народе. Тем не менее, по всей видимости, не все так уверены, что Евгению Ройзману политика не нужна, я правильно понимаю?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну, по крайней мере, Владимиру Бурматову, депутату Государственной Думы, кажется именно так.
(звучит запись)
В. БУРМАТОВ: Безусловно, он сейчас занят активно тем, что он пытается сплотить вокруг себя тех сторонников, которые есть, и привлечь на свою сторону тех людей, которые, по тем или иным причинам, недовольны властью в Екатеринбурге. На фоне выборов в городскую Думу города Екатеринбурга, которые предстоят, и выборов мэра. Ройзман будет активно пытаться играть и на тех, и на других выборах. И то, что сейчас он делает – это абсолютная политика. Он пытается сейчас капитализировать ту известность, которая у него есть. Он будет пытаться провести своих депутатов в городскую Думу. С точки зрения «Единой России», представляет он угрозу или не представляет… мне кажется, «угроза» здесь – немножко неправильное слово. Всерьез это можно будет обсуждать, когда более или менее оформится расклад на ту же самую городскую Думу.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Владимир Бурматов, который является по совместительству первым замом руководителя руководителя межрегионального координационного совета «Единой России» ежрегионального координационного совета «Единой России» в Уральском округе, ну, то есть, что называется, сосед.
В. РОМЕНСКИЙ: Еще немножко о методах Евгения Ройзмана. Я разговаривал…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ты так говоришь, знаешь… методы британской разведки.
В. РОМЕНСКИЙ: Я говорил с Константином Строгановым, который начальник отдела по борьбе с организованной преступностью ГУ МВД РФ по Свердловской области. Он проводил обыски в фонде Ройзмана и рассказал то, что на самом деле это, ну, вот вам кажется то, что это такой благотворительный фонд, который на пожертвования спасает наркоманов. Не тут-то было. Некоторые люди платят, по словам следователя, по миллиону рублей, для того чтобы их родственника привезли в этот фонд. Потом они перечисляют примерно, да, сумму, которая тоже достаточно большая, на то, чтобы этого человека там содержали.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Да.
В. РОМЕНСКИЙ: И что еще говорит мне следователь Строганов? О том, что даже аптеки крышуются фондом «Город без наркотиков». В Екатеринбурге есть, по его словам, точки, где продают дезоморфин, из которого потом изготавливается «крокодил», однако некоторые из них, из этих аптек, они участвуют в благотворительной деятельности и фонду «Город без наркотиков», соответственно, какие-то средства перечисляют…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Мне сразу вспомнилось…
В. РОМЕНСКИЙ: … и за что они, эти аптеки, как бы попадают вне подозрения. «Не крышевание ли это?» - говорит мне следователь. Вот так вот.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Знаешь, мне кажется, что если бы в Екатеринбурге такая информация бы появилась– а утаить ее было бы невозможно – то со всем авторитетом, который есть у Евгения Ройзмана, он бы просто рухнул оземь и разбился. Люди не могли бы этого не знать. Ну, просто это невозможно. И, потом, мы помним, как Евгений Ройзман боролся, боролся с заезжими офицерами из Москвы, которые, по его словам, тут же обложили город… полицейских, полицейских. Полицейские, вышестоящее начальство тут же обложило данью и требовало собирать с барыг и приносить к ним в карман. И резко увеличилось количество наркоманов. И как же не нажить врагов в полицейских структурах человеку, который практически выдавил вот этих москвичей заезжих? Появились, сели обратно местные, которые более или менее с ним уже работают давно, и количество наркоманов в городе опять резко пошло вниз. Кстати, директор ФСКН Иванов, да, Виктор Иванов у нас как раз в эфире, в общем-то, поддержал Евгения Ройзмана и считал, что… он сказал, что это возможно, то, как он действует… Я сейчас попробую вам даже процитировать: «Ройзман создал ситуацию реабилитации. Я, по сути, поддержал его, с точки зрения того, что деятельность такого рода необходима. Но действуя вне системы, национальной системы реабилитации, ресоциализации, конечно, создаются вот такого рода конфликты». А вокруг фонда «Город без наркотиков» сейчас жесткий конфликт: там обыски проходят, там он на грани закрытия, там уже закрываются реабилитационные центры и люди подписывают обращение в его поддержку.
В. РОМЕНСКИЙ: Тимур, у нас осталось пять минут, и я думаю, что пора запустить самое главное наше голосование. Как мы видим, Евгений Ройзман, ну, вот сам как-то дистанцируется от политики, действительно, сейчас в каких-то выборах не участвует, но, тем не менее, давайте зададим вопрос: хотели бы вы, чтобы Евгений Ройзман стал мэром вашего города? Т. ОЛЕВСКИЙ: Если да – 660-06-64. Если нет – 660-06-65. Стартуем. Ройзман, мэр вашего города – 660-06-64. Нет, не хотим – 660-06-65. Евгений, вы нас слышите?
Е. РОЙЗМАН: Да.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А, и вы уже давно на линии. Спасибо, что вы дождались.
В. РОМЕНСКИЙ: Скажите, а почему вы не хотите стать мэром Екатеринбурга? Е. РОЙЗМАН: Давайте я для начала скажу, что какой-то Строганов – это приезжий из Москвы, это прямой лжец и подонок. Приличный человек такого не скажет никогда. А если повторяете вы слова лжеца и подонка… Ну, я здесь живу, я здесь родился и вырос. Какие деньги, вы что несете? Какие аптеки?..
В. РОМЕНСКИЙ: Евгений Ройзман, послушайте меня, я лишь журналист, который должен приводить разные точки зрения. Лжецов и подонков, которые носят погоны или являются официальными лицами, я тоже буду приводить мнение. Если вы хотите их, да, в нашем эфире как-то дискредитировать, рассказать всю правду – пожалуйста, у вас есть для этого время.
Е. РОЙЗМАН: Послушайте, приехал человек из Москвы, он не знает этот город. Он вам просто налгал, а вы повторили на всю страну. Но я не хочу о нем разговаривать, просто лжец и подонок. Это мои слова. Хочет – пусть попробует вызвать меня на дуэль. Что вы еще хотите от меня услышать?
Т. ОЛЕВСКИЙ: Трудно вам было бороться с теми полицейскими, которые, на ваш взгляд, приехали и вот действительно начали в город завозить, что называется, всю вот эту гадость?
Е. РОЙЗМАН: Ну, это-то просто здесь получилась война. Я же не просто так написал этот текст и не просто так сейчас возбуждено несколько уголовных дел, они идут. Понятно, что они меня ненавидят, но они сюда приехали город грабить, понимаете? Со своими установками московскими, со своими порядками. Здесь привыкли свою милицию уважать и относиться с уважением, здесь такого никто не видел…
Т. ОЛЕВСКИЙ: А вам удается?..
Е. РОЙЗМАН: Не хочу о нем разговаривать, давайте чуть-чуть о другом. Смотрите, прозвучало, что кого-то здесь приковывают наручниками и так далее. Нет здесь наручников 4 года, отказались от наручников давно. И, да, у нас вот так вот, у нас коммуна. У нас приходят, выстраивается коллектив какой-то мужской, мы всегда находим им работу – нет проблем. Вы умеете по-другому? Расскажите, как это делаете вы.
В. РОМЕНСКИЙ: Не умеем, в том-то вопрос. Евгений, смотрите, ваши методы оправдало 88% нашей аудитории.
Е. РОЙЗМАН: Дайте договорить. Вы сказали несколько некрасивых вещей, и дайте мне договорить. Смотрите, матери когда идут, рыдают, плачут и говорят: «Спасите, спасите моего! Вытащите! Мой погибает, мой закалывается». Они же не к вам на «Эхо Москвы» идут, они ко мне сюда идут. И решение надо принять мне, здесь и сейчас, я же не могу их куда-то отправить, потому что они никому не нужны. Этому же Строганову, лжецу и подонку, они не нужны, они идут сюда, ко мне. И помогать должен я, потому что они ко мне пришли, они же не к вам пришли.
В. РОМЕНСКИЙ: Евгений…
Е. РОЙЗМАН: Мы тысячи людей спасли. Ну, расскажите, как это делаете вы, ну вот и все, и все встанет на свои места.
В. РОМЕНСКИЙ: Евгений, мы рассказываем о таких людях как вы и даем им слово в эфире. Именно в этом заключается наша работа. Скажите пожалуйста, почему вы не хотите стать мэром Екатеринбурга? Выборы через год.
Е. РОЙЗМАН: Послушайте, а вы хотите стать мэром Екатеринбурга? Вот по-честному…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вот я – нет, например.
Е. РОЙЗМАН: И я не хочу.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Почему?
Е. РОЙЗМАН: Потому что мне есть чем заниматься.
В. РОМЕНСКИЙ: В смысле? У вас будет гораздо больше полномочий для того, чтобы бороться с теми же самыми наркотиками.
Е. РОЙЗМАН: Будет гораздо больше рычагов и механизмов меня остановить, а так я свободный и независимый человек. Я не хотел никогда стать мэром Екатеринбурга. Ну, не мое это.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А почему так боятся, как вы думаете, ваши оппоненты именно этого? И прям вот создается впечатление, что это предвыборная кампания, то, что сейчас происходит с фондом.
Е. РОЙЗМАН: Это реально, это реально предвыборная кампания, это просто меня боятся, потому что я способен провести несколько депутатов в городскую Думу, я способен выиграть эти выборы. Человек, которого поддержим мы, ну, вот я сам и фонд «Город без наркотиков», способен выиграть здесь любые выборы. Они этого боятся. Они все приезжие здесь собрались. То есть, ну, вот такая ситуация. Конечно, они боятся. Мы здесь родились и выросли, это наш город, мы его любим, нам здесь жить. Они приходят и уходят, мы-то остаемся. Здесь жить нам. И здесь ходят по улицам наши дети, наши пожилые родители, мы за них отвечаем.
В. РОМЕНСКИЙ: Евгений, не обижайтесь, если наша точка зрения была чересчур критична. Я просто хочу сейчас завершить наше голосование. Мы спрашивали… вы против, но вот наша работа в другом, наша работа – задавать вопросы. И мы спрашивали, хотели бы наши слушатели, чтобы Евгений Ройзман, то есть вы, стали мэром их города.
Т. ОЛЕВСКИЙ: 93% хочет, чтобы вы стали мэром их города, не важно, какого, любого города России на выбор, Евгений Ройзман. 7% говорит «нет». Вот такие результаты. То есть, в принципе, это как такой, наверное, рейтинг доверия определенный.
Е. РОЙЗМАН: Ну, думаю, что да. Но это, представляете, на меня какая ответственность ложится, что меня люди так воспринимают? И, естественно, я должен соответствовать. И поэтому, когда идут люди и просят, я помогаю, потому что они мне верят, они на меня рассчитывают. Ну, любой мужчина в…
В. РОМЕНСКИЙ: У вас очень много сторонников, с этим никто не спорит. Какая сейчас самая большая проблема для России по борьбе с наркотиками?
Е. РОЙЗМАН: Новый поток наркотиков идет из Китая, поток синтетических наркотиков. И там то, что пишут JWH, миксы, спайсы, дживики еще называют и соли – это очень серьезные наркотики, синтетические аналоги каннабиноидов, синтетические аналоги, там, амфетаминов. И потребители – 90-й и 98-й год…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Дети.
Е. РОЙЗМАН: Торгуют практически в открытую, особенно в Москве. Поток детских суицидов, шизофрения, выносит мозги на раз. Потому что не страшно, там колоть не надо, там можно нюхать, там можно в воде разбалтывать, можно курить. Но потом начинают колоть. И ими забиты все токсикоцентры и психбольницы. Это будет проблема номер один. С ними не умеют нормально бороться. Ну, по Москве вы же видели вот это все.
Т. ОЛЕВСКИЙ: А ты говоришь, какие методы, какие методы… Спасибо.
Е. РОЙЗМАН: Надо сопротивляться, надо сопротивляться…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Евгений Ройзман. Продолжается, кстати, хочу сказать, сбор подписей в поддержку фонда «Город без наркотиков» по всем городам России, в том числе и в Москве. Спасибо большое, что вы были в нашем эфире. Спасибо те, кто нас слушал.
В. РОМЕНСКИЙ: Вот такой очень необычный персонаж был у нас сегодня. Очень напористый, очень жесткий – и очень честный, как мне кажется.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Мне тоже кажется.
В. РОМЕНСКИЙ: Спасибо, это была программа «Они». Тимур Олевский, Владимир Роменский. Всего вам доброго.