Купить мерч «Эха»:

Один - 2018-04-10

10.04.2018
Один - 2018-04-10 Скачать

А. Венедиктов

23 часа и 8 минут в Москве. Всем доброй ночи, добрый вечер, а где-то, наверное, и доброе утро! Это программа «Один». Алексей Нарышкин заболел, но у нас есть программа «A-Team», у нас на радиостанции работает 8 Алексеев, поэтому замена какая есть, такая есть замена. У нас работает СМС +7 985 970 45 45, не забывайте подписываться. Идет чат в Ютюбе, я его вижу. Из Челябинска опять «Привет!». Ничего не случилось, Леша приболел Нарышкин. И завтра его в «Дневном развороте» заменит Олег Овчаренко. Алексей Соломин будет весь вечер с вами, день и вечер с вами. Я надеюсь, что Алексей скоро выздоровеет. Жуковский не спит…

Правильно не спит Жуковский. А сегодня мы с вами будем, если говорить о музыкальном сопровождении, вам это никто вообще никогда не делает, у нас французский шансон, причем, старый французский шансон. И прежде, чем начать отвечать на ваши вопросы, которые идут, всем еще раз добрый вечер, доброй ночи и так далее. Мы, конечно, поговорим и про… Я понимаю, что от меня ждут, в общем, скорее, более политических вещей и о работе «Эха». Мы поговорим и об этом. Я вам расскажу, что такое режим без записи, встреча с разными лидерами сразу после первой композиции. Цукерберг еще идет, я так кусочек посмотрел, он отчитывается, отбивается в Сенате США. Но посмотрим. А Совет Безопасности уже закончился.

Но, тем не менее, первой нашей темой будет – это каким образом журналисты встречаются с людьми, носителями информации, а затем про это ничего не говорят или говорят неправильно. Поэтому давайте мы сейчас вспомним о том, что в нашей работе главное – слова. И, естественно, тогда у нас Ален Делон и Далида со словами «paroles, paroles».

Скоро буду в Уфе. Уфа, привет вам всем! Итак, друзья мои, Алексей Венедиктов в программе «Один». Еще раз повторю, приболел Алексей Нарышкин, я его заменяю. Не только он меня заменяет, но и я его заменяю. Здесь у нас такая команда, мы друг друга заменяем. Чего про Дудя? Про Дудя очень интересно вот что. Про Дудя мне было интересно последствия, послевкусие. Ну, во-первых, потому что оказалось, что пул правительства, весь Роскомнадзор, мэрия, Администрация президента это видела интервью у Дудя. Для меня это было неожиданностью. Я думал, что это будет совсем другая история.

А на самом деле история была такая. Мы с Юрием познакомились в Петербурге, с Юрием Дудем, случайно. Его привел Невзоров. И просто поздоровались, поговорили, разошлись. И потом он мне пишет, обменялись Телеграмами, что называется, и он пишет: «Алексей Алексеевич, давайте сделаем интервью». Я ему честно написал: «Юрий, я благодарю вас, это мне лестно с вашей аудиторией. Но это точно не моя аудитория и мне придется много объяснять и изгибаться». Он говорит: «Я понимаю. Я понимаю ваши резоны. Все, целую, Вася». Я написал своему сыну, которому 17 лет, спрашивают, сколько, спрашивает Алексей. И он мне отписал. Он мне написал: «Папа, тебе оказана великая честь, а ты кобенишься».

Я понял, что я не могу обмануть ожидания собственного сына. Написал Юрию, что я готов. Что поскольку Алексей поддержал, я пошел. Значит, это префас, а теперь, что было потом. Те, кто, неожиданно, люди, которые, на мой взгляд, я не представлял, что они смотрят «ВДудь», они мне высказывали свои соображения – и кремлевские, и мэрские, и Администрация, и министры, и губернаторы, помимо всего прочего. Но самой смешной, конечно, была история, когда я выходил с «Эха Москвы», стоит такая парочка, тоже типа возраста Алексея, 17-18, что-то шепчутся, обнимаются, потом парень отрывает голову от девушки, смотрит на меня и говорит: «О, чувак из “ВДудя”».

То есть вот представляете, на 7-м десятке стать чуваком из «ВДудя». Я загордился совершенно. Мне понравилось. Я пересмотрел себя. Я обычно себя перечитываю, обычно себя пересматриваю. Мне понравилось. Я еще не видел последнего «ВДудя» - это с Цекало. Обязательно посмотрю. Вот такая история про «ВДудя». Теперь тот сюжет, о котором меня спрашивают. Это сюжет про Высшую школу экономики, куда пришел Дмитрий Песков. Это такая у них учебная программа «В точку», которую они снимают, обсуждают, как учебная программа и затем, или в ходе, публикуют в своей ленте «Вконтакте», И когда туда пришел пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, выяснилось, что руководство факультета решило это не публиковать по просьбе Пескова.

Вот, собственно, вся история, которая была. Я не скрою, что когда посыпались… Просто я хочу прочитать вам свою переписку частично с Дмитрием, она там тоже как-то… Да что ж такое! У меня не все открывается, ребята. Извините, не все сразу. Вот берется и не открывается. Не хочет. Ну неважно. Я скажу вам, что там на самом деле было. Значит, я когда увидел, когда пошли сообщения о том, Песков сказал, Песков сделал, я вдруг понял, что он очень расслаблен. Я его хорошо знаю. И я ему тут же написал, вот хотел вам… Что ж такое! Почему у меня телефон, вдруг у меня ни одно приложение…вдруг перестали все открываться. Не хочет, видите. Я никого не трогал.

А.Венедиктов: Представляете, на 7-м десятке стать чуваком из «ВДудя». Я загордился совершенно

А, вот! Секундочку. Я ему пишу: «Дима, а встреча со студентами изначально была не под цитирование или ты только в конце спросил про «off the record»? (то есть про закрытую), - я пишу, - Это мне важно для понимания договоренности со студентами». И он мне пишет: «Я был убежден, что это чисто закрытая беседа. А они вообще не заморачивались. Просто на берегу четко не договорились». Я ему говорю: «Дима, ты мудак?, вот дословно, - Как ты можешь идти в аудиторию? Ты – пресс-секретарь президента. Ты мудак так себя вести, не договариваться?». Это, собственно, абсолютно ответственность в данном случае была его. Потому что, на самом деле, когда вы встречаетесь, когда это учебное, не учебное – неважно, когда вы встречаетесь с человеком, с ньюсмейкером, журналист ты, неважно, все оговаривают условия.

И журналист может на эти условия не соглашаться, как вы понимаете, и тогда он просто не встречается, ну там не берет интервью, не разговаривает и так далее. Но все условия заранее, до встречи. И все это лукавство о том, что можно после встречи изменить правила договоренности. Это неправда. Это лукавство. И каждый журналист хорошо знает, что есть встречи, когда ты просто для понимания, есть встречи для цитирования, а есть встречи для трансляции. Это такая работа. Это основа основ. Это правила работы. И вот мне тут пишут: «Последний эфира «Эха», похоже». Да нет. У нас такой стиль общения, в общем, довольно часто, я бы сказал, с Дмитрием Сергеевичем. Но здесь правда была. Опытнейший человек.

Это же не какой-то там человек, который первый раз встречается с журналистами или студентами. И поскольку не было договоренности о том, что это закрытая встреча, сейчас объясню, что такое закрытая встреча. Поскольку не было такой договоренности, то студенты и факультет имели право полностью, несмотря, как с их точки зрения, изменения правил, поменять это. Поэтому история такая. В общем, это очень хорошо, что руководство факультета, большинство, извинилось перед студентами. Извинилось. Это очень правильно. Не надо стесняться. Потому что их работа была, как там было сказано, преднамеренно испорчена, запись. Хорошо, что там были студенты, которые снимали все на свои мобильники, и снимали, и делали расшифровку. Это правильно.

Поэтому такие встречи бывают. Я вот час тому назад приехал со встречи такой же, где руководитель Роскосмоса, мы встречались небольшой группой с руководителем Роскосмоса Игорем Комаровым. Речь не шла о том, чтобы узнать какие-то новости. Речь шла о том, чтобы понять философию развития космонавтики для меня. И это для себя впитываю. И когда идет интервью или когда публикуются какие-то новости, я с разными людьми разговариваю на тему, где, естественно, я не являюсь специалистом, я могу, памятуя о том, что было рассказано в закрытом эфире, создать собственную позицию. Это не вопрос новостей, еще раз. Мы знаем, что делают. Мы не знаем для чего делают и не знаем почему так делают. Поэтому такие вещи бывают.

Мне говорят: «АВ дружбана своего отмазывает». Я назвал его мудаком. Вы так своих дружбанов отмазываете, Зерзерос, да? Ну хорошие у вас дружбаны. «Что б мне Песков ответил?», - спрашивает Женя. Вы знаете, с моей позицией он согласился, что надо было договариваться до. Нет никаких у него претензий к студентам, естественно, которые опубликовали с этой встречи и цитировали. Никаких вообще. Никаких. Это отдельный был разговор с ним на эту тему. И, конечно же, отдельный был разговор по поводу его позиции по Слуцкому, где, как известно, он занял позицию, на мой взгляд, абсолютно неприемлемую. Мы находимся с ним в дискуссии по этому поводу. Мы спорим с ним довольно яростно с применением слов. И я обещал, что, когда Катя Котрикадзе приедет в Москву, это наш журналист, которая, собственно, об этом и говорила.

Я устрою им встречу, она объяснит ему свою позицию. Мы попробуем объяснить ему, что его заявленная позиция там по этому поводу, ну не в поддержку Слуцкого, а в таком нехорошем виде, в плохом виде, скажем так, она неправильная. Попробуем. Вот попробуем. Поэтому, когда вы мне говорите, что, знаете… Дудь, помните, меня тоже спрашивал: «А как же вот вы узнали, вы догадались?». Я ничего не знаю, я ничего не догадываюсь. Я считаю, я собираю разные точки зрения на встречах подобных. Я туда, сюда, собираю, смотрю, собираю, смотрю, затем делаю выводы. Иногда попадаю, иногда не попадаю. Мне кажется, что это важная история. И очень важная история, что работа журналиста… Есть работа новостника, которая выстроена на новость.

А я работаю с мнениями. Я работаю с мнениями и с прогнозами – моя специфика как журналиста или как главного редактора. И поэтому мне чрезвычайно важно, вот чтобы для вас доносить разность точек зрения. Для меня чрезвычайно важно встречаться с этими людьми и чтобы они свободно говорили. Я вам сейчас расскажу историю, которая совершенно недавно для меня стала таким, знаете ли, я бы сказал, откровением что ли. Вот я всегда сторонник прямого эфира. Вот всегда сторонник прямого эфира. Вот пришел гость, сел и сел. Так, меня спрашивают. Тут Ярослав, сейчас отвечу. Он меня спрашивает: «А как Песков может отреагировать на цитирование его личной переписки вами в эфире?». Не знаю. Как отреагирует, так отреагирует. Бояться не надо.

Тем более, что, собственно говоря, я это уже публично говорил. Не первый раз, чай. Здесь я процитировал совершенно безобидные вещи, доказывая вам, что он думал о том, что закрыто, а оказалось открыто. Вот так. Что я говорил, я уже забыл. Про что я говорил? Коль, про что я говорил? Видите, сбивать меня не надо. Не надо меня сбивать, я сам собьюсь. Напомните мне, на чем Ярослав переключил меня с этим Песковым с Димой. Про прямой эфир. И вдруг мне попадается интервью совершенно гениальное, которое сделал журналист «Sports.ru» с Ириной Родниной. И она в записи. И я вдруг понял, мне так показалось, что он забыла, что это интервью. То есть они сидели, может быть, стоял микрофон. Но это было не в студии, наверное. Просто они сидели за столом, может быть, лежал какой-нибудь маленький микрофон или диктофон.

И человек совершенно откровенно, абсолютно откровенно говорила. Тут я подумал – вот вам запись. Когда ты садишься в студии, человек видит вот эти микрофоны, звукорежиссера, прожекторы, компьютеры и он в том числе зажимается. Он становится суше, строже. Вы знаете, сколько людей, которые выходя из этой студии, вот здесь которые неинтересно говорят, сухо говорят, они выходят и начинают разговор и ё-моё, как это интересно. Была история давно, это я всем рассказываю, не помню, рассказывал ли я ее здесь. Значит, у нас был чемпион мира по шахматам Крамник, такой ледяной человек, что называется. И за ним пришла Майя Плесецкая. Они очень строгие, они очень такие оба были, сначала один, потом другой, такие, я бы сказал, в эфире такие определенные, я бы сказал.

А затем мы выходим с Майей Михайловной, идем в нашу гостевую и вижу сидит Крамник, то есть час прошел. И он говорит: «Можно я с Майей Михайловной поговорю? Она – мой кумир». И вот садится, представляете, Плесецкая и Крамник и начинают говорить. И вот тут уже скажу, я – мудак. То есть мы такие, у нас такое общество мудаков. Я не включил микрофон. Этот разговор. Вот про все они говорили. Вот я просто сидел тихо там на стуле, так опадал, я бы сказал. Это был потрясающий разговор. Я даже не вспомню о чем. Потрясающий разговор! Это такая история, которая… вот не в студии. В студии такие разговоры могут получиться, а могут не получиться. Я напоминаю, что это программа «Один». Я один в студии. +7 985 970 45 45, не забывайте подписываться. И у нас работает, довольно так мощно работает чат в Ютюбе.

Что у нас? «Вернется ли «Культурный шок» в связи с приездом Ксении Лариной?», - спрашивает Даниил из города Озерска из Челябинской, да. Нет. То есть да. «Культурный шок», он не вернется. Он встанет сейчас на место «Дифирамба». Мы сейчас с Ксенией решили сейчас «Дифирамб» слегка придушить и с этой недели вот на месте «Дифирамба» будет именно «Культурный шок». Это ее просьба. Она хочет делать это и пусть она это делает. Мне нравится, мне нравится. И то, что это Ксения предложила, и да. «Правда ли, что «Эхо» уделало «Вести FM» по рейтингу в Москве?». Нет, это неправда. «Эхо» не уделало, но, при этом, вот я возьму сейчас последние рейтинги, у «Вестей» ежедневная аудитория в Москве 918 тысяч, у «Эха» - 898 тысяч. То есть 20 тысяч разница. Ну вообще ни о чем, 0,1%. При этом, у нас рост с марта 17-го года на 10%. Было в марте 17-го года 813, сейчас 898 тысяч в Москве каждый день.

А.Венедиктов: Я ему(Пескову) говорю: «Дима, ты мудак?, вот дословно

Это к тому, к всяким там слухам. Это вот табличка, можно я вам ее покажу. Это я могу только в Ютюбе показать. Есть такие рейтинги. Так что, Даниил из Озерска, вы не волнуйтесь. Мы в основном, я вам скажу честно, соревнуемся сами с собой. Нет, конечно, приятно, когда государственный холдинг, поддержка государственного канала, пятое, десятое, десятое, пятое. А, тем временем, у нас это все происходит замечательным образом. И перед тем, как я вам еще одну французскую песенку заведу, я тоже сюда посмотрю, что у меня здесь. Аня меня спрашивает: «Вы прямо так ругались?», Ань, вы знаете, была история. Последнее скажу, а потом мы Мирей Матье поставим капризную. Смотрите, «Новая газета» направила в Роскомнадзор запрос – является ли слово «мудак» матерным словом и можно его печатать или нет.

Получил ответ с печатью, которого у меня есть копия. Предъявил мне. «Нет, - считает Роскомнадзор, - слово «мудак» не является». Хотя, надо бы его избегать. Но в данном случае я цитирую, Аня. Надо сказать, что я с ними, с Песковым я точно ругаюсь постоянно, не ругаюсь, в смысле, а ругаюсь. Но здесь вот да. Но это же явно было, что он там пропустил. Это был мой каприз. Мой детский каприз. О чем поет вам Мирей Матье.

23 часа 35 минут, Алексей Венедиктов. «Ваш прогноз по международной обстановке», - спрашивает Павел Южный. Ну плохо. Потому что, что наш упертый, что Трамп упертый. Вот уперлись лбами. Но дело же еще не в этом. Не только, вернее, в этом. Дело в разном понимании. Вот мы слышим сегодня Совбез, я думаю, что многие смотрели, если интересно. И мне просто показалось, что такая просто разность в цивилизациях, что называется. Вот разность в отношении к словам, разность в обязательствах. Мы принадлежим к другой культуре политической, которая у нас только-только стала возникать. И поэтому, на мой взгляд, очень много непонимания. Ни мы не понимаем, и нас не понимают. Вот я уже говорил своим товарищам. Говорю: «Послушайте, вы там говорите, вот они там, провокация, русофобия. А теперь давайте себе на секунду представим, что ваши контрагенты, они вот в этом уверены, они уверены, что Асад использовал химическое оружие в этом городе, они уверены, что русский след существует, причем, необязательно государственный, я хотел бы вам сказать, русский след существует в отравлении Скрипалей.

Вот они в этом уверены. Давайте на секунду представим. Вот как вы себя поведете, если ваши партнеры уверены в том, что вы, может быть, не делали? Вы начнет хамить, вы начнете оскорблять, вы начнете троллить? Что мы делаем с самого начала?». И вот, собственно, эта история происходит. Они к этому относятся серьезно. Я б сказал, со звериной серьезностью. И мне кажется, что это правильно. То, что они относятся со звериной серьезностью. Представьте секундочку, что у нас, я не знаю, в центре Пскова наших разведчиков, которых обменяли, отравили бы таким образом, нервно-паралитическим веществом. Вот в центре Пскова. Вот, наверное, на уши бы встали. Наверное, первая мысль была – это вот они, это вот они мстят. Филби какого-нибудь, понимаете.

Первая мысль. А дальше как ком, знаете. Я тут разговаривал с одним джентльменом. Я говорю: «У меня такое ощущение, что эскалация, она вот так вот идет как в пирамиду». А джентльмен, который многозвездный генерал, он говорит: «Нет, Алексей, ты не понимаешь. Эскалация идет не как ты показываешь, в пирамиду, она идет вот так в воронку». Я говорю: «Какая разница, что воронка, что пирамида. Перевернутая воронка – это перевернутая пирамида. И наоборот». В общем, да. В общем, на этом мы с ним не поругались, можно сказать. Поэтому это плохо. И не вижу ничего хорошего. Обострение с применением оружия очень важно. Очень важно, что там есть один просвет, один (Один). Один – это мы. Начальник генерального штаба Валерий Герасимов договорился встретиться, я не знаю, встретятся они или по телефону, на следующей неделе с председателем Объединенного комитета начальников штабов США.

Это начальник Генштаба, только их. Знаете, это такая история полезная, когда люди разговаривают. Не когда они обмениваются публичными инвективами под камеры, а когда они садятся и разговаривают, и рисуют друг другу. Но, при этом, никакой гарантии нет, что произойдет такая прелесть и мы договоримся. У нас действительно с западным миром разошлись интересы. Мы и наша верхушка в первую очередь очень подозрительны. Она считает, что нас окружили, нас давят, а мы сами с усами. Вообще, мы хотим Ялтинско-Потсдамский мир как считает президент. То есть поделить мир с тем же Западом как это было сделано на Ялтинской конференции. Но вот интересно, что еще Рейган, помните, какие это годы, Рейган в 80-е годы прошлого века говорил: «Ялта больше никогда». И это не потому, что плохой Трамп или плохой Обама, или плохой Клинтон.

А потому, что американская политика заключается в том, что ни с кем зоны влияния она вообще не признаёт. Вот вообще не признаёт. Вот мы сидим там себе в Венесуэле и сидим рядом или на Кубе, понимаете. А они будут сидеть со своими интересами по всему миру. И мы будем сидеть со своими интересами по всему миру. Вот меня просят. Видите, что такое ночь. «Алексей Алексеевич, поздравьте всех болельщиков «Ливерпуля» с выходом в полуфинал Лиги чемпионов». У нас «Ливерпуль» - это что? Не, не, не. Ливерпуль – это там, где «Биттлы». Это были «Биттлы». Тогда поздравлю. Я правильно помню. Тогда поздравлю. Про трагедию в Беслане меня спрашивает Иван. Иван, вы знаете, во-первых, существуют судебные отчеты открытые над единственным уцелевшим террористом, который был. Там очень много разных тонкостей.

Во-вторых, существует Европейский суд; тоже открытое решение по поводу жалоб «Матерей Беслана», там тоже приведены многие факты. Поэтому факты есть. Они есть в судебных заседаниях российского суда и Европейского суда по правам человека. Вот, собственно говоря, я думаю, что внимательным и наблюдательным людям этого, в общем, достаточно. И это касается любой истории. Это касается событий в Беслане, это касается дела Скрипалей, это касается дела Литвиненко. Кстати, про дело Литвиненко. Мы тут на сайт на русском языке повесили полностью доклад судьи Роберта Оуена, судьи-расследователя, который 2 года тому назад был опубликован. Я не могу сказать, была поставлена точка в этом деле, но вот это вот очень подробная история.

Это очень похоже на дело Скрипалей. Я сейчас объясню, в чем. Вот, понимаете, да, что над делом…дело Скрипалей - это обычное уголовное дело. Имея в виду, что 250 инспекторов криминальной полиции, внимание, с разными политическими взглядами, с разным отношением к Америке или к России, с разным отношением к консерваторам, которые у власти, или к лейбористам, которые в оппозиции. Вот 250 инспекторов, они работают над этим делом. Они посмотрели 5 видеочасов видеонаблюдения. И они не выдают результаты расследования даже своему правительству, потому что, вы будете смеяться, королевская полиция отделена от правительства. И для того, чтобы вам показать, как она работала, я специально взял, давайте потратим на это немного времени, если я это сюда взял, если нет – я потом пойду и возьму это со стола.

Видимо, я оставил это на столе. Да, придется сделать там. Как раз рассказ, как расследовалось дело по покушению на Литвиненко. Я должен сказать, что, безусловно, в этом смысле, когда мы говорим об отравлении отца и дочери Скрипалей, мы не видим всех фактов. Вот мы не видим всех фактов, которые вы увидите, если прочитаете, если у вас хватит сил на сайте «Эха», 327 страниц по расследованию убийства Александра Литвиненко. Тогда у вас сложится своя точка зрения. Поэтому, мне кажется, что это такая история внимания к деталям, что называется. Но я все-таки после перерыва принесу и вам занудно прочитаю кусок расследования, чтоб вы понимали, как действует английское расследование, я бы сказал вот так. Давайте мы посмотрим, что вы мне тут прислали из разного рода социальных сетей, вопросы.

Алекс Эль Туко спрашивает: «Товарищ Венедиктов, - я должен ответить – «Я!», - что будет с «Эхо» на Ютюб, если Дума примет драконовский закон о социальных сетях и интернете, который уже внесен на рассмотрение? Вы как-то к этому готовитесь?». Мы как-то к этому готовимся и, безусловно, мы не будем сейчас рассказывать, как мы к этому готовимся. Мы к этому готовимся вместе с теми людьми, которые в интернете, в технологии понимают гораздо больше, чем я во всяком случае. И мне кажется, Алекс, что волноваться, конечно, стоит, но мы немножко делаем это. Павел Эскобаро, ну хорошо, можно и так: «Вам как честному журналисту не надоело ходить с зашитым ртом в ситуации, когда обворованных ведут к гибели?». Ну на счет зашитого рта, это довольно смешно. А все остальное – пафос. «Обворованных ведут к гибели», но 76% проголосовало за Владимира Путина при явке 67, соответственно, половина населения России.

А.Венедиктов: Американская политика заключается в том, что ни с кем зоны влияния она вообще не признаёт

Давайте вы к ним тоже будете апеллировать. Ильгиз Бикбаев говорит: «Интересна была бы передача про диктаторов. Тем более, что у вас на «Эхе» есть специалист Альбац по ним. Или в исторической передаче». Мне кажется, да. У нас и идет эта история. У нас идут диктаторы. Посмотрите на нашу программу с Босовской, или посмотрите на программы Дымарского с Кузахметовым по российской истории. У нас все это идет. Так, что у нас здесь. Ну здесь есть часть оскорблений. Не думаю, что я этих слов не знаю. Конечно же, знаю. Да, Сергей из Воронежской области, мы опубликуем ответ Роскомнадзора. Я попрошу, чтобы мы опубликовали. Иван из Москвы: «Алексей Алексеевич, это вам из Госдепа США приказали сегодня ночной эфир провести?». Нет, это из «Газпрома» Москвы приказали мне. «Считаете ли вы, что многие беды в нашей стране происходят от глубокого безбожия, нравственного падения народа? Спасибо. Евгения».

Нет, Евгения, я так не считаю. У вас всегда народ виноват. Дальше, хотя этого, хотят этого. «Планируете ли вы пригласить Дудя на “Эхо”?». Мы договорились, что в этом году они придет и даст интервью. А дальше мы уже как-нибудь разберемся. «Что вы думаете по поводу возможных прямых вооруженных столкновений с силами союзников или США?» Ну плохо. Что тут можно думать? Уж радоваться тут точно нечему. «Какие настроения у вашего круга общения?» У меня очень разные круги общения, у них разные настроения. Есть те, кто, скажем так, говорит: «Давай, давай! Мы им Кузькину мать покажем». А есть те, кто считает, сколько гробов придет в этой истории. «Морды бить, может, и рано, но посуда в самый раз». Ну это верно, да. «Сурков, статья «Куда идешь?» - чушь», - это все Леня. Ну я, Леня, с вами абсолютно согласен. Это абсолютная чушь написана, мне так кажется. Мне кажется, что здесь есть некая политическая составляющая, зная дорогого Владислава Юрьевича. Значит, смотрите, сейчас что происходит…

Происходит транзит в элите. Уйдет в отставку Правительство по закону. Уйдет в отставку Администрация президента. Возможны отставки губернаторов. Придет смена людей и открываются коридоры, открываются возможности не только вниз, но и вверх. Владислав Юрьевич, который был выпихнут из этого вверх, напомню, что он занимал тот пост, который за ним занимал Володин, теперь ныне председатель Госдумы, а сейчас занимает Кириенко, он вернуться. Очевидно? Очевидно. Дважды два четыре. Значит, ему нужно вернуться таким образом. Он тогда не угадал, что Медведев не будет второй срок и не угодил. И вот сейчас нужно так подсуетиться, на мой взгляд, ему и, на мой взгляд, он так думает, чтобы он угадал настроение Владимира Владимировича. И вот эта статья, вот эта вещь, вот она абсолютно попытка войти в это и в момент перестройки элиты вскатить на свободное кресло.

Помните, была такая детская игра – «Лишний стул». Там ставится 5 стульев, 6 детей бегает, по свистку все садятся, один остается, он вылетает, убирается один стул. Вот это сейчас происходит в элите. Вот эта детская игра. И, естественно, каждый пытается понравиться царю. И вот да, Коля, да, вот так, каждый нравится как может. За свистком у нас один человек, извини. Вот свисточком никто не поделится. На свисточек я бы не стал рассчитывать, а на стульчик, может быть. Иногда стульчак. Поэтому вот я бы не стал серьезно относиться к этой статье. И нечего там обсуждать. Для Суркова, с моей точки зрения, статья – это инструмент для обращения на себя внимания и так далее. «Почему от демократов так много кандидатов в мэры Москвы и никого в губернаторы Московской области?»

А.Венедиктов: Мы принадлежим к другой культуре политической, которая у нас только-только стала возникать

Ну я не знаю, почему. Это у них спросите. А по мне так, чем больше кандидатов, тем лучше. Если так. Вот хорошо – «Пригласите Стрельникова в “Одина”». Вы не понимаете, что «Один» - это когда один? Когда человек сидит один в студии, один с вами. Вот он с вами. Поэтому, как это, пригласите? Как Лимонова мы зовем в эфир, а он не ходит, потому что здесь вопросы будут задавать. Это вам не «Первый канал» и не второй. Дальше. «Вы не договорили о Родниной». А что я не договорил о Родниной? Я же не о Родниной говорил. Я говорил о вот этом интервьюере… Напомните мне, кстати, если можно, его фамилию, стыдно, забыл, из «Sports.ru». Очень сильный. Я говорил, что иногда запись интервью, когда человек забывает, когда перед ним лежит какой-нибудь маленький диктофон, на который уже не обращает внимания, начинается разговор.

Я подумал о том, что иногда запись интервью, может быть, не хуже, а лучше, чем интервью в прямом эфире когда-нибудь. Поэтому я над этим подумаю. Они над этим думаю, что называется. Киссинджер, Невзоров… Смотрите, мы на «Эхе», вот у нас разные есть авторы, назовем их авторы, они не сотрудники «Эха», они авторы, есть Екатерина Шульман, есть Невзоров Александр, есть Латынина, есть Сергей Пархоменко, есть Максим Шевченко, есть Виктор Шендерович. Послушайте, я не буду их учить как говорить. Они ценны ровно тем, каждый из них по-разному, когда они приходят сюда и говорят то, что они хотят сказать, отвечая на ваши и наши вопросы. Поэтому говорить: «А вот Невзоров…, - да, Невзоров такой, - А вот Альбац такая, а вот Шевченко такой, а вот Шендерович такой». Я не буду их корректировать. Просто не буду.

Вы не посылайте мне одно и то же. «А «Барселона» вылетела из Лиги чемпионов», - пишет мне Вольф. Ну жаль. Ну не могут все быть в Лиге чемпионов, в смысле, в конце, в финале. Как-то не предусматривает такой многофутбольный история. Люди думают, что, ругаясь они чего-то добьются. Народ спрашивает: «А мы выживем?». Во-первых, прекратите панику. Вот панику прекратите. К сожалению, страна действительно в противостоянии, я не скажу в войне, дошла достаточно далеко. И это факт. И тут ничего не поделаешь. Тут ничего не сделаешь. И мы с вами здесь попали, что называется. Но еще не факт, что это будет. Мы еще все радостно друг друга пугаем, если честно говоря, и допугаемся еще. «Горячий привет из Набережных Челнов людям из Набережных Челнов». Очень хорошо. «Когда в Мурманске?»

Сентябрь у меня Мурманск. Ну встроим встречу, что за проблема. Вообще не проблема. Знаете, у меня пока, чтобы вы понимали, в российской поездке у меня, по-моему, 24-го я лечу в Уфу, потом у меня Оренбург до 28-го, что-то такое. Да, до 28-го, потому что у меня 29-го годовщина свадьбы, я должен быть в Москве. Значит, до 28-го. У меня круглая дата. Поэтому вот. И я еще обещал на один день в Екатеринбург, как обычно, обещал «Эху» Екатеринбурга. А осенью у меня стоит Мурманск и какой-то город типа Ковдор, тоже давно обещал. Такая история. А это у меня апрель. Посмотрим. Я уж не считаю заграницу, которая неизвестно, как иногда открывается. И так далее.

Левый поворот, ничего в этом не понимаю. «А Болдырев правда в стоп-листе на “Эхе”?» Нет, не правда. «А вы будете в Киеве?» Ну я, вообще, в Одессу собирался пока. Вы знаете, я запросил разные интервью, Ильдару отвечая, потому что просто так ехать… Честно говоря, запросил интервью, но руководство Украины заняло, мне это передали, «против вас ничего не имеем, но мы занимаем принципиальную позицию на давать российским журналистам». Позиция неправильная, но она такая есть. Давайте мы прервемся и послушаем, наконец, Адамо уже. А после Новостей я вернусь к вопросу про Литвиненко и про это. А вы пока пишите.

НОВОСТИ

А. Венедиктов

0 часов и почти 10 минут в Москве. Уже 11-е апреля. В программе «Один» Алексей Венедиктов. Для тех, кто присоединился только что к нам, сразу скажу, Алексей Нарышкин приболел, но мы здесь заменяем друг друга, стараемся не ставить повторы. Тем более, программу «Один» - это разговорная программа, где я разговариваю с вами. Напоминаю, что у меня работает возможность принимать ваши сообщения на СМС +7 985 970 45 45. И не забывайте подписываться. А также идет чат Ютюб. 5 тысяч в пике, это рекорд, говорит, ставим. Ну поставили, спасибо. Пошли дальше. «Всем приветик». Да, это уже идет отсюда. Меня спросили, вернули меня к делу Скрипалей. История, когда якобы пропадало у них 4 часа, их телефоны вышками не отловлены.

А.Венедиктов: Происходит транзит в элите. Уйдет в отставку Правительство. Уйдет Администрация президента

Но вот сегодня очень интересно. «Би-Би-Си» опубликовало на своем сайте их маршруты, там, где их видели камеры. Я вам напомню, что Великобритания – это история с наблюдением. Я столкнулся с этим, по-моему, в 2003-м году. Был взрыв в метро в 3-м году или…в 3-м, по-моему. И тогда удалось вычислить преступников, террористов. Как вы знаете, поскольку Лондон напичкан камерами, и для меня был главным вопрос – а почему Солсбери, разве не напичкано камерами? Хотя это небольшой, безусловно, город, но, тем не менее. И вот сегодня «Би-Би-Си», коллеги, вскрыли несколько интересных историй. Значит, накануне, 3-го марта Юля прилетает из Москвы. А я вам напомню, что у Сергея Скрипаля, который был выменян на наших разведчиков, пойманных в Соединенных Штатах Америки, он жил в Британии под своей фамилией в Солсбери и у него был британский, как я понимаю, паспорт, его сын, Александр, переехал с отцом и жил с отцом.

Все это произошло в 10-м году. То есть прошло 7-8 лет. И в прошлом году он скончался в Петербурге, приехавши с девушкой своей нареченной. Да, в Петербурге. А Юля, его дочка, оставалась в Москве. Вот она приехала к нему. Это была, как я понимаю, годовщина дня рождения Александра, сейчас я внимателен к деталям. И она приехала 3-го, друг семьи ее встречает в аэропорту на машине и привозит домой. И в 9-15 они с отцом выходят из дома и исчезают. Но не просто так было просмотрено вот эти 5 тысяч часов видеокамер. Их машина, машина отца, машина Сергея, собственно, была обнаружена, то есть она была зафиксирована камерами и она была зафиксирована в районе кладбища, где похоронен Александр и похоронена жена Сергея Скрипаля и мать Юлии. Значит, они были на кладбище.

И вот тут начинается очень интересная история, потому что они вернулись домой. А основной версией, во всяком случае в медиа, я не говорю о том, что это полиция, я обращаю внимание, что это их медиа, что их газеты, которые ссылаются на свои источники. Поэтому давайте сделаем такую для себя запятую, что это может быть не так, что это версия, но тем не менее, как-то, по-моему, несколько сразу газет, ссылаясь на разные источники, сообщили, что отравление произошло путем нанесения геля на ручки двери входной. И, видимо, этот гель, если верить этой версии, был нанесен как раз между 9-15, когда они выехали, и 11-30, когда по биллингу их телефона было видно, что они возвращаются домой. Видимо, отец первый взялся за эту ручку и большая часть вещества осталась у него. Затем она взялась, естественно, входя, за эту ручку.

Мы видим эту дверь, где нужно, во всяком случае, закрывать и открывать точно таким ключом, знаете, с помощью ручки на себя. И затем едут в бар, принимают на машине, паркуются. Это все происходит в 13. Затем они идут в ресторан, они обедают, пешком. И в баре, и в ресторане обнаружены следы этого вещества, этого агента. То есть зараженные вещества. То есть явно, что они уже пришли с этим агентом, что называется. Значит, и в баре, и в ресторане. Затем они идут и садятся на скамейку там в парке по дороге к стоянке, где стоит машина, и дальше уже их обнаружил полицейский и жители, что они в странном виде. Они немедленно были эвакуированы в больницу и так далее.

То есть вот какой тайминг. В 16 это случилось. Вот какой тайминг, который можно таким образом восстановить. Я просто вам говорил и хотел рассказать на примере истории с Литвиненко о том, как работает лондонская полиция. Не лондонская, естественно, а английская. Я вам, с позволения, прочитаю страничку с небольшим по исследованию самолета. Прибытие в Лондон 16-го октября. Просто я вам буду читать доклад на основе действий английской полиции. Луговой и Ковтун прилетели в Гэтвик утром 16-го октября на борту самолета «Трансаэро» рейс UN 333. Самолет прибыл в 10:48 утра. Регистрационным номером самолета, совершавшего перелет тем утром, был номер EI-DDK. Следующий абзац. В отличие от всех других самолетов, на которых летали Луговой и Ковтун в этот период времени, кроме одного, в случае EI-DDK, вот этого, на котором они прилетели, британские власти не замеряли в нем радиации. Я, пишет судья, выслушал подробные показания относительно причин этого.

Кратко говоря, лондонская полиция направила запрос на обследование самолета. Самолет не был предоставлен к осмотру, и полиция считает, что запрос намеренно был замят русскими властями. В то же время русские власти заявили, что они проверили самолет и не нашли в нем следов загрязнения, хотя в последствии эти результаты попали под большое сомнение. Это происходило в начале декабря 6-го года, в самом начале полицейского расследования. К нему привлекалось несколько различных служб, как в Великобритании, так и в России. Инспектор полиции Маскалл дал показания относительно этого. Подытоживая их. Лондонская полиция постановила 30 ноября 6-го года, что самолет, на котором Луговой и Ковтун прилетели в Лондон 16-го октября EI-DDK и самолет, на котором они вернулись в Москву 18-го октября, EI-DNM, должен быть проверен на наличие загрязнений.

А.Венедиктов: У нас действительно с западным миром разошлись интересы

Оба самолета были русской авиакомпании «Трансаэро». 1 декабря 2006 года сотрудник британского посольства в Москве Нотт уведомил и российские власти, и «Трансаэро» о возможном загрязнении самолёта и посоветовал проверить его до следующего полета. В тот же самый день Нотта проинформировали чиновники из кабинета Геннадия Онищенко, тогдашнего главного санитарного врача России, и Александр Тарренец, заместитель главы службы безопасности «Трансаэро», о том, что оба самолета фактически уже были обследованы и загрязнений не было обнаружено. Однако же, самолет EI-DNM прилетел в этот день, 1 декабря 2006 года, в Хитроу (это вот тот самолет, на котором Луговой и Ковтун возвращались 18-го октября, этот самолет с этим бортовым номером), и был исследован на предмет загрязнений учеными из AWE.

Они обнаружили вторичное альфа-загрязнение в районе сидений, на которых располагались Ковтун и Луговой во время полета 18 октября. Ну вот. Я думаю, понятно. Эти результаты, очевидно, (это судья в судебном решении) полностью противоречили полученным в этот же день сообщениям от авиакомпании и от русских властей о том, что EI-DNM проверяли и не нашли загрязнения. Дальше. EI-DDK, фактически, должен был прилететь в Лондон на следующий день, 2 декабря. Это вот первый самолет. Этот полет, однако, был отменен. «Трансаэро» объяснили это в тот момент так, что отмена была вызвана изменениями в расписании в связи с исследованиями, проводившимися в отношении EI-DNM в Лондоне.

Поэтому, самолет EI-DDK фактически не возвращался в Великобританию некоторое время после этого, и так и не был обследован британскими властями. Просто такая занудная, скучная работа, туда, сюда, понимаете. И вот это очень важная история. Она важная. Таким образом расследует полиция сейчас дело Скрипалей. Вот так же занудно, с номерами, с машинами, с прилетами, с отлетами. Я обращаю ваше внимание, что вот эту историю можно почитать на нашем сайте, очень подробно. Про самолеты – это листы 144, дальше 144, дальше 145. Вот еще очень интересно, прочитаю вам. Луговой и Ковтун ехали от самолета до главного здания на автобусе аэропорта. Автобус, который вез их, впоследствии нашли и проверили, не обнаружив следов загрязнения.

А.Венедиктов: Лондон напичкан камерами, и для меня был главным вопрос – Солсбери, разве не напичкано?

Это 16-е октября, внимание. Значит, 16-го октября – нет, а 18-го октября – да. А отравление Литвиненко произошло 1-го ноября. То есть речь идет о том, что было две попытки. Это то, что доказывает судья. Что эти люди дважды подходили к Литвиненко. И загрязнение первое, то есть следы радиоактивного вещества, появляются между 16-м и 17-м. Смотрим дальше. Итак, они едут из самолета первого своего, они едут а автобусе до терминала. Там нет загрязнения. Есть доказательства того, что автобус регулярно чистили. По указанным выше причинам (в параграфе таком-то, таком-то), в общем я не считаю «отрицательные» доказательства для этого рода средств передвижения в какой-либо степени важными. По прибытии в здание аэропорта в то утро, 16-го, Луговой и Ковтун были остановлены и расспрошены полицейским констеблем по фамилии Скотт, давшим устные показания суду. Констебль Скотт разъяснил, что у него было никаких сведений относительно Лугового или Ковтуна.

Он остановил их всего лишь потому, что они могли представлять интерес. В документах констебля Скотта содержалась фотография двух мужчин, когда они стояли, снятая в 11:34. Ни хрена себе! Вы понимаете, да, что речь идет о 16-м октября 6-го года. Констебль Скотт осмотрел путевые документы двоих мужчин… Дело в том, что, когда вас допрашивают на въезде, это все под камеру и пишется. Констебль Скотт осмотрел путевые документы двоих мужчин и задал вопрос о цели их прибытия в Великобританию. Он сказал, что Ковтун, судя по всему, не умел говорить по английски, но Луговой умел и ответил на вопросы за них обоих. Мужчины сообщили, что они в деловой поездке. Они привели фамилию, которую констебль Скотт записал как «Щедрый», но это, должно быть, относилось к Шадрину. Они также указали телефонный номер, на который позвонил констебль Скотт - это был офис двух компаний, где работал Шадрин. Называются компании.

Кто-то, ответивший на звонок, сказал констеблю Скотту, что Луговой и Ковтун должны были посетить эти компании. Из этих показаний следует, что констеблю Скотту Луговой и Ковтун показались подозрительными. Констебль поясняет: «они сильно уклонялись от прямого ответа на вопрос, зачем прилетели в Великобританию... когда я задавал им вопросы, они не давали ответы, которые я хотел бы или ожидал услышать. Они отвечали очень, очень кратко, так что в этих ответах не было никакой информации». Констебль Скотт заключил, что он отпустил двоих около 11:50. По всей видимости, фактически это случилось несколькими минутами ранее, поскольку список телефонных переговоров включает сделанные Луговым звонки Шадрину, а затем Литвиненко в 11:45 и 11:46 соответственно.

Я просто показываю, как досконально, хотите, тупо полиция в данном случае аэропорта все фиксирует, смотрит и дальше, дальше, дальше. В общем, это лист 146. А там их всего 327, по-моему. Так что, готовьтесь к хорошему, к сильному рейтингу. Тут мне пишут, история, что израильские СМИ пишут о том, что Асад сбежал. Вы знаете, вот это неизвестно, если он сбежал, уважаемая Шакро, рейсом SAV601, он, конечно, полетел бы не рейсовым самолетом. Я не знаю, что это за обозначение SAV601, но я вам могу сказать, что его семья, видимо, давно вывезена, поэтому, конечно, ожидая удара по Дамаску, вполне возможно, что это он. Хороший вопрос. «Что можете сказать по разговору Шестуна с Кузнецовым?» А кто эти джентльмены, НЗРБ если честно? Должен вам сказать, что я не знаю. «В Ютюбе вас нет».

Как это в Ютюбе меня нет, когда у меня идет чат? Друзья мои, у меня идет чат. Вот он я сижу. Знаете, сколько пальцев показываю, ну-ка? Есть я в Ютюбе или нет, ну-ка напишите сколько пальцев я показываю. Значит, смотрите, еще раз. Мне кажется и я думаю, что тем, кто хочет не просто троллить и болтать языком, что если мы с вами смотрим внимательно на разные детали, мы видим, чего происходит. На самом деле, ничего такого. Есть я в Ютюбе. «Почему нет Быкова на канале ”Эхо”?» Этого я не понимаю даже вопрос. А, Шестун – глава Серпуховского района. Все, я понял. Три, три. Да, три пальца. Здесь есть я. Нет, четыре – неправильно. Три. Это вы слепые некоторые. Все, спасибо, три показал. Да, Шестун, да, это круто, конечно. И, на самом деле, история с Подмосковьем, она очень серьезная.

Потому что, с одной стороны, свалки мусорные в том виде, в каком они есть, свалки 20-го века и начала 21-го, конечно, не должны быть в таком виде быть. И даже, если бы там никто не травился, это все равно в результате должно было когда-нибудь взорваться и отравиться, с одной стороны. А с другой стороны, мне не кажется, что руководство Подмосковья сообразило, что произошло на самом деле. И эта же история, она на параллели с Кемерово. Хотя, конечно, сравнивать нельзя. Но она ужасная. Которая заключается в том, что власть перестала понимать, что она коммуницирует и общается с избирателями, с жителями, а не только с президентом. Вот мне представляется, что это так. Это большая проблема. История с Кемерово абсолютно отвратительная. Я бы сказал, омерзительная. Она помимо того, что она трагичная. И погибшие люди, и погибшие дети в основном, больше половины детей погибло. Это абсолютная трагедия, но она омерзительная в продолжении.

Просто омерзительная. И я очень хорошо знал когда-то Амана Тулеева и я его помнил в начале 90-х очень сильным, молодым, веселым, бесстрашным. Кое-кто уже забыл, как он во время захвата террористами автобуса с детьми ходил туда и предлагал себя вместо. Вообще, это довольно, особенно в начале 90-х, критичная была история. И вот превратиться в это… Человека, который совершенно не понимает или понимает, но боится оставить. Я не знаю. Мне просто плохо, нехорошо. Так в этом проблема, что не только руководство Подмосковья или руководство Кемерово. История в том, что, когда у вас губернатор практически назначается, увы, и так он смотрит туда, кто его назначил. Если его назначает или выбирает народ, банальности, он должен стараться понравиться избирателю. А если у него один избиратель и называется он Путин, он должен понравиться одному избирателю. А чем понравиться одному избирателю? Тем, чтобы превратить свой регион в неконфликтный, чтоб люди не выходили на улицы. И в Кемерово, в конце Ельцина, в начале Путина, шахтеры… Мы все это помним. Слушайте, вы все это помните.

И Тулееву удалось сделать регион послушным. И внешне послушным. Ну и поэтому он. Мне говорят: «Вы еще рассказали об омерзительном хайпе вокруг 400 умерших в Кемерово». Я вам скажу страшную вещь. Надо говорить о 40-ка погибших, конкретно. А вы о них не помните. О сгоревших заживо детях. Вы о них не помните. Вот, о чем надо говорить. И, знаете, Блэк Эддер, я не пожелаю вашим детям такой судьбы, но я пожелаю, чтобы вы думали о том, что такое с ними может случиться. Тогда вы порассуждаете о разных хайпах. «А куда подевалась Собчак? Куда подевался Навальный? Куда подевался Титов?» Собчак, как я понимаю, судя по ее фотографиям, в поездке, в Инстаграме, кто на нее подписан. Алексей Навальный в Москве. Титова что-то я потерял из вида. Грудинина я тоже потерял из вида. Были на телеке, вот да, хорошо. Да-да, все, я вспомнил. Михаил Кузнецов, Шестун, да, все, была история.

Ну вот беда. Как Андрея Воробьева мы не приглашали в эфир? Ровно неделю тому назад он был у Светланы Сорокиной. Найдите на сайте, пожалуйста. Вообще, давайте так, мы приглашаем, а дальше, это же всегда как бы танго – это дело двух. Мы приглашаем – люди не приходят. Мало ли кого мы приглашаем. Вот вы про Лимонова спросили. Мы приглашаем – они не приходят. Зачем приходить, когда задают неудобные вопросы, понимаете. Леонид Млечин. Он сказал, что он не может приходить еженедельно. У него огромная работа, огромная загрузка, он пишет книги. Но вы видите, что он приходит. Когда у него находится время мы с большим удовольствием его зовем. Николай Троицкий никуда не делся. «Титов был у Соловьева». Ну поскольку не смотрю, значит, живой, хорошо. Я имею в виду про Титова. Давайте посмотрим, что вы мне на СМСки присылали… А! Песни! Это у нас не «Мартовские ид», но «Таяние снега». В общем, Жорж Мустаки.

А.Венедиктов: Власть перестала понимать, что общается с избирателями, с жителями, а не только с президентом

Это программа «Один». Еще с вами я 20 минут. Алексей Венедиктов заменяет приболевшего Алексея Нарышкина. Желаем ему здоровья и чтобы он сидел уже здесь в следующий раз, потому что я не могу. Меня спросили про иммигрантов, программу для иммигрантов. Слушайте, я не понимаю. Говорят – «Давайте сделаем программу для молодежи». Я говорю, я не понимаю. А что я сейчас делаю? А что делает каждое «Особое мнение»? А что делает Юля Латынина? А что делают «Дневные развороты»? А что делают «Утренние развороты»? Для всех. Это просто для всех. Поэтому, отдельно программу про эмигрантов, для эмигрантов… У нас есть программа «Дорожная карта», где мы сравниваем опыты разных стран. Что такое для эмигрантов я даже понятия не имею просто. Меня спрашивают, что с сериалом «Террор». Еще не начал даже смотреть. Я сейчас открыл для себя новый сериал, вышло 2, или 3, или 4 серии. Называется «Траст». С Дэвидом Сазерлендом. Это похищения Пола Гетти младшего. Это история, как был похищен «золотой» мальчик, «золотой» наследник. Первая такая попытка. И Дэвид Сазерленд совершенно замечательный, фантастический.

«Как взаимодействуете с вертикалью РФ?», - спрашивает Игорь. Профессионально, Игорь. Как долго должен взаимодействовать любой журналист с вертикалью, с горизонталью, с диагональю, с овалом, с треугольником – это работа, что называется. Ой, мне тут донаты пошли. Спасибо большое. Для нашего «Эхо» канала. Спасибо, неудачник, за ваш донат. Кузина Скрипаля - это странная барышня. У нас есть тоже ее телефон. Реально, вот она говорит – «Юля сейчас объявит о том, что она попросила политического убежища». Ты откуда знаешь? Ты с ней не разговаривала. «У нее завтра будет пресс-конференция». Ты откуда знаешь? «Они отравились рыбопродуктами». Ты откуда знаешь? Такой версии не было в английских спецслужбах. Может быть, в других. Поэтому такая странная история, как мне кажется. Поэтому с Викторией Скрипаль мы сделаем, наверное, большое интервью. Когда все выдохнется и мы ее спросим, откуда вы это взяли в частности. Равиль говорит: «Какое ваше любимо блюдо?». В ежедневном режиме, Равиль, я бы сказали – пельмени.

Так простенько и со вкусом. Но, вообще, люблю мясо жрать. Много и с хорошей прожаркой, если вас интересует. Напомню, что +7 985 970 45 45. Хороший вопрос. «Когда рухнет доллар?» Вы знаете, это меня так не волнует, поскольку я не в «долларях» сижу. Это пусть вас волнует. «Что там со встречей с Лукашенко?» Никак. Ответа нет. Увы. «Ответьте на мой вопрос про Дмитрия Быкова. Почему на канале «Эхо» Ютюба его нет?» Я не знаю, Дмитрий Алексеев. Вот придет Соломин, который отвечает, он вам и ответит. За Ютюб отвечает Алексей Соломин, мой заместитель, поэтому все претензии к нему. Я правда не знаю, есть Быков или нет Быкова. Как его может не быть, если он сидит в студии. Или есть какая-то договоренность, он попросил, чтобы этого не было… Я не знаю. «Может быть, кузина переписывается по мессенджеру». Может быть – это хорошее слово. Я вот себе не позволяю говорить «может быть». «Очень нравится программа “На пальцах”».

Да, может быть. То есть не может быть, а это правильно. Программа «На пальцах» - очень хорошо, это правда. «Как вы думаете, чем закончится текущая ситуация в Сирии», - спрашивает Василий Пупкин. Василию Пупкину отвечу. Я думаю, что Сирия в конечном итоге разделится на несколько государств или на несколько зон под контролем разных государств. Вот я так думаю. Давайте лет через 5 на эту тему поговорим. Евгений спрашивает: «А что так много внимания к делу Гетти?». Вы знаете, для меня это вообще загадка. Выходит фильм, вы правы, и выходит одновременно сериал, Кстати, «Подвиги Геркулеса» то же самое. Это какой-то маркетинговый ход, видимо. Хорошо написанный сценарий привлекает внимание, это же бизнес. «Вы не в долларах сидите, а в чем?» Я сижу в рубашке, Тамара. Но, на самом деле, я получаю в рублях и сижу в рублях, хотя все время пересчитываю туда-сюда, чтобы понять, поскольку езжу много. «Быков на канале “Эхо Культура”». А, Татьяна, спасибо!

Есть Быков в Ютюбе, но он идет почему-то на канале «Эхо Культура». У нас есть несколько эховских каналов в Ютюбе. Есть «Эхо», главный, где я сейчас, там политика в основном, есть «Эхо Общество», есть «Эхо Дети», есть «Эхо Культура». Все, спасибо большое. 100 рублей пришло! Спасибо большое, Фокс Коммент. Я не знаю, как можно отправлять. Я просто увидел и вот благодарю вас. На канале «Эхо Культура». Спасибо большое, ребят. Теперь у меня был какой-то такой важный вопрос и я, конечно, забыл, каким образом его… Что я должен был такое… Вот у меня почерк как у мамы, у меня почерк врачебный, ни хрена не понимаю. «Передайте привет Лиане Мчелидзе». Я не знаю, кто такая Лиана Мчелидзе, но я могу передать приветы, поздравить с днем рождения. Вот вчера поздравил Григория Алексеевича Явлинского с днем рождения – тут же набежала всякая сволота, «зачем вы его поздравляете?».

А что, я у вас спрашивать буду кого поздравлять? Еще чего я у вас должен спросить? Кого мне поздравлять, кого мне хвалить, кого мне ругать? Вот тут же налетают боты. Поздравишь там кого угодно – Навального, Собчак, Путина – налетит на каждого своя сволота. Это я вам могу точно сказать. «Веллера не хватает на “Эхе”». Слушайте его в другом месте. Он до сих пор не извинился. И пока он не извинится, он не вернется сюда. Вот я про это и говорю. «Вы блокируете за неудобные вопросы?» Нет, я блокирую за хамство. Что такое «неудобный вопрос»? Неудобных вопросов не бывает. Бывает вопросы и хамство. Вот за хамство блокирую и буду блокировать. А зачем мне читать ваше хамство? Я себя для этого слишком уважаю. Я себя не на помойке нашел. И вас, кстати, тоже. У нас ежедневные слушатели, я рассказывал, в Москве в марте каждый день слушало 898 тысяч человек. Вот их я уважаю.

Почему я должен ваше хамство слушать, скажите мне, зачем? Надо себя уважать. «Альбац сегодня не было». Значит, не смогла. «Есть новости по аргентинскому посольству?» Ан-нет, вот вы напомнили. Но мне обещано интервью с послом Котринелли, когда он вернется. Да, будем надеяться. 2 канадских доллара пришло. Спасибо, Фредерик. Мне нравится вот это все. Это же не имеет значения, да? Эльдар Гафаров: «Поздравляю вас с наступающим». Да, пожалуйста, Эльдар. И, вообще, это здорово, что вы начали готовиться сегодня. «Зачем вам Невзоров?», - спрашивает Олег Хрулев. Олег, а вы мне зачем? Спросите у тех людей… Спасибо, Ярославль, за 100 рублей. Спросите у тех людей, которые слушают Невзорова, ждут Невзорова, разговаривают с Невзоровым, спорят с Невзоровым. Еще раз, вот это полная фигня о том, что вы всё все должны слушать. Вот вам нравится одна передача, условно, с Шевченко, ну и слушайте ее. А другим нравится с Шендеровичем, ну и слушайте ее.

И не ходите, говорите – «Зачем вам Шеченко?». Да это не вам. Это тем, кто хочет. Мы предоставляем услугу. Прохор: «Веник, ты сам являешься кремлевским ботом, тебя сдали ФСБ». Нет уж, дорогой, либо я кремлевский бот, либо меня сдали ФСБ, либо я подполковник ФСБ. Поэтому, пошел вон. Вот на эти вопросы я должен отвечать? Вот на этого больного человека? Ему же лечиться надо. Он под наблюдением должен быть, понимаете, а он не под наблюдением. «У вас давно в эфире не было Михаила Барщевского». Ну он не приходит, неинтересно. «Когда вы публиковали опрос в Твиттере, за кого проголосовали боты?» Слушайте, там же все видно. Вы, наверное, тех, у кого Твиттер знаете, что вы можете посмотреть так называемые действия с твитами.

А.Венедиктов: Сирия в итоге разделится на несколько государств или зон под контролем разных государств

Вот у вас есть, условно говоря, вам показывает, что проголосовало 1500 человек за 2 часа. Вы открываете «действия с твитами» и обнаруживаете, что на этом голосовании 1229 голосов. То есть 300 голосов приблизительно, они накинулись. А дальше вы смотрите, как изменялось соотношение. Ну и делаете выводы сами. Вот и вся история. Да, с наступающим Днем космонавтики! Обязательно. Это здорово. Поэтому в своих твитах вы на это обращаете внимание. Вы можете в своем твите посмотреть, когда ставите голосование, есть наброс или нет наброса. Я посмотрел – был наброс. Ну я это и написал. А уж кому набросили – догадайтесь сами. С Николаем Троицким ничего, жив здоров и невредим, мальчик – Вася Бородин. «Невзорову респект». Вот, пожалуйста. Кому нужен, Олег? «Кто выиграл флаг из “Игры престолов”?» А что Дудь не сказал что ли? Я не знаю.

Смешная история. Рассказываю. Значит, сейчас не только флаги такие, знаете, вымпелы героев «Игры престолов» есть, большие вымпелы с меня ростом, которые вешают такие, внизу треугольный.

И я решил себе по Амазону, как обычно, заказать. Но, естественно, Старк – просто надо как всегда, как победителей. А вот Ланнистеров – это единственный штандарт, который в Россию не присылают. Вот везде присылают, а в Россию не присылают. Это так смешно. Таргариены – пожалуйста, Талли – пожалуйста, Старки – пожалуйста. А это в Россию не присылают, вы представляете? И вот пришлось Катю Котрикадзе попросить купить. Привезет – тогда повешу. «А если арестуют?» Алексею Нарышкину на лекарства Дмитрий Д. переводит 200 рублей. Спасибо большое, донат, спасибо. Проханов не ходит, да. Я эту историю вам подробно рассказывал, как Проханова у нас перекупил в свое время, я уже не помню, как эта станция называлась, Арам Ашотович. И я с ним разговаривал, с Арам Ашотовичем, и говорю: «Ну давай Проханов будет приходить как ведущий твоей радиостанции».

Жалко же. К нам он бесплатно приходил. А он говорит: «Тогда я ему буду платить в 2 раза меньше. Хочу эксклюзива». Я Проханову говорю, смотрите. Он говорит: «Не, не, не. Я буду только у него». Потом он говорит: «Я буду только на «Первом канале», втором, неважно». Слушайте, я его зову. Он очень ценный кадр в том, что он представляет довольно значительную часть общества. И оно ведется за ним. Он такой вождь, за которым оно идет. Мы должны понимать, что это наши соседи, что это люди, которых мы встречаем в магазинах, люди, с которыми мы стоим на трибунах стадионов. Это наши соседи. Поэтому Проханов – человек очень ценный в этом. Но, к сожалению, Александр Андреевич говорит «нет». Слушайте, конечно, да. Но нет. Вот такая история. Да, про «Дилетант» меня спрашивают. Ну что, проект развивается. Очень сильный последний номер у нас получился про молодого Петра Первого. Мы же молодого Петра Первого все знаем с вами либо по фильму Герасимова «Юность Петра», либо по книге, это для интеллектуалов, Алексея Николаевича Толстого «Петры Первый».

А.Венедиктов: Когда говорит Меркель, Макрон и Трамп – это не друг другу говорят, это их разведки говорят

А на самом деле, когда мы начали, копать, вот все те жестокости, которые потом появились, это все было в молодости и понятно, почему. И мы про это сделали номер. И я очень доволен. А следующий номер будет про Фрэнсиса Дрэйка. Выйдет вот 22-го про пиратов, естественно. «А можно Маркова не приглашать? Мне ведущих жалко». Мне ведущих не жалко. Это их работа – разговаривать с Марковым, разговаривать с Шендеровичем, разговаривать с Шевченко, разговаривать с Альбац, разговаривать со мной. Мне ведущих не жалко. Ирина Куликова 20 чего-то DKK и Тимур 100 рублей. Спасибо большое. «Совбез вернулся с консультаций». Да, сейчас, я знаю, будет история, может, совместной резолюции для того, чтобы организация по запрету химического оружия поехала туда. Может быть, будет совместная. Посмотрим.

«Как вам новая заставка передачи Невзорова?» Я смеюсь на нее. Спасибо большое Шнуру. Ксения Ларина мне пишет: «Леша, куда уходит молодость?». От тебя ко мне, от меня к тебе. Ксюха, мы молодые. «Что у вас с волосами?» Я ж не Небензя, что у меня с волосами… Кстати, у меня с Небензей был очень смешной разговор. Он уезжает, идет прием в особняке МИДа. И мне Лавров говорит: «Вот познакомься, это Василий Небензя, он будет нашим постпредом вместо Виталия Чуркина». Пока выпили, отошли. Потом я подхожу и говорю: «У меня к вам есть один вопрос от «Эха». Вот моя редакция в неком затруднении. Не могли бы вы вот его разрешить?». И знаешь, он так зажался, «Эхо Москвы», твари же, понимаешь, еще там, антироссийские, я бы добавил, госдеповские, а он едет в Нью-Йорк. Я говорю: «Ваша фамилия склоняется или нет? Один вопрос». И ты знаешь, самое страшное, я не помню ответ. Я сказал информационной службе, но я точно не помню ответа.

«Подкиньте идею Дудю организовать интервью с Михаилом Сергеевичем». Я не думаю, что Михаил Сергеевич даст интервью, но идею подкину, хорошо. Вот считайте, что я его озвучил сейчас. Ну завтра спрошу у Михаила Сергеевича. «А почему Гозмана не приглашает в “Особое мнение”?» По двум причинам. Во-первых, у него есть «Первый канал» и мы стараемся этих людей, которые имеют дополнительную трибуну, не звать туда. А, во-вторых, а какое у него особое мнение? Я ничего у него особого не нахожу в этом мнении. Просто не нахожу и все. Вот оно должно быть особое. Это такая программа. Оно должно быть мнение. Это такая программа. Вот у меня еще тут про Познера очень много спрашивают. А чего Познера? Познеру мы никак не можем придумать передачу. Мы общаемся иногда, да.

«Куда подевался Алексей Нарышкин?» Вот заканчивается это и вот человек проснулся. Доброй ночи вам, Алим! Алексей Нарышкин подевался в болезнь. И я думаю, что все будет хорошо. Вот мне пишут: «Марков очень ценный». Я перехожу теперь на СМСки. Пока вы там не присылаете мне донаты, буду смотреть сюда. «Марков – очень ценный образец, а также жесткий тренажер для ведущих. Не удаляйте его, плиз». Конечно, не буду. Я же уже на это ответил. «Господин Венедиктов, пишет Виктор С., - смею вас заверить, вы неправильно понимаете слово “плюрализм”». Как я понимаю – таково и радио. Считайте, что у нас неправильное радио. Создайте правильное радио. «”Невзоровские среды” чумовые», - пишет Марго. Симонян? Марго, подписано, из Москвы. «Как развивается ваш музей в медведевской рези…». Вы о чем, Сергей? Какой музей в медведевской резиденции? Какая-то у вас непонятка.

«Очень мало Рыжкова». Сколько может, столько и может. «Про выборы в Венгрии и Азербайджане пару слов». Слушайте, уже парой слов не обойдешься. Но я обещаю вам, что если меня Бунтман спросит в субботу, я подготовлюсь и скажу. Про Пензу пока ничего не знаю. «А где Плющев в “Одине”?» История же в том, что Плющев, который создал «Одина» и был первым ведущим «Одина», у него был выбор. Я ему предложил «Утренний разворот», «Один», а можно и то, и другое. Он сказал: «Я не потяну. Я могу заменять. Но утром вставать и вести вот этот блог, и еще «Один» - не потяну». И я Саше очень благодарен, что он, на самом деле, так вот как-то поставил «Один» на правильные рельсы. И еще 200 рублей. «Спасибо за эфир. Бывайте чаще». Ну за такие деньги, конечно, буду. «А Венедиктов был уже у Познера?» По-моему, 2 раза я был уже. Я там такой рекордсмен. А зачем я вам у Познера? Я у вас здесь!. «Привет жене, - говорит мне Лариса. Благодаря ее информации привила антоновку сорта 57-го года Ботанический сад МГУ, НРЗБ буду ждать яблок. Лариса».

Наша семья еще польщу приносит. Лунтик говорит: «Что молчим про обвал рубля?». Бежать надо покупать! Что молчим… Тут не говорить надо. Вот еще Данила 100 рублей. «Как вы думаете, история с химоружием – провокация противников Асада?» Вы знаете, мы ж с вами не знаем. Вот опять, я люблю по фактам. Очень трудно понимать, что люди, которые там, они на себя и на своих детей это опрокинули. То есть уроды бывают разные, но вот там, где они… Они же там. Понимаете, в чем дело, это такая партизанская война, гражданская война, если хотите. Они в этом месте сами находятся. Они на себя опрокинули, на своих детей… Не знаю. Давайте подождем результатов, честно говоря. Я просто думаю, что мы не знаем же историю с разведкой. Там же не только то, что там «белые каски» говорят. Там же еще разведка доносит.

И поэтому такая уверенность, когда говорит Меркель, Макрон и Трамп – это они не друг другу говорят, это их разведки говорят. Там же на земле работают, в Дамаске и в Думе, и в Гуте работает, безусловно, разведка. Наша разведка и их разведка. Слушайте, чего вы тут. Хорошо. Давайте мы вам сейчас поставим Брассенса. Спасибо вам большое! Мы еще с вами встретимся. Огромное отдельно спасибо ребятам в Ютюбе, которые мне слали там. Много вас и будет больше. Пока!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025