Один - 2016-03-19

А. Плющев

Что мы сегодня будем делать, чем мы займемся с вами сегодня? Сегодня программа у нас с премьерой, во-первых, и с моей личной такой, как это сказать? С моим личным кодом доступа. Или как у Пархоменко программа называется? Я забыл. Ну, в общем, вы поняли. Ну, неважно. Не пишите мне на смс, я вспомню сам, посмотрю.

«Особое мнение» с Федором из Санкт-Петербурга, как всегда, завершает нашу программу в 2 часа 35 минут.

Да, меня же зовут Александр Плющев, я забыл это сказать опять. Когда ты недельку пропускаешь, ну, я 2 недели практически – вы помните, я из эфира прямо ушел в аэропорт. И вот практически из аэропорта же и приехал. На самом деле я сутки назад прилетел, но тем не менее. Поэтому, не лишне будет напомнить, что зовут меня Александр Плющев, Василий Антипов – звукорежиссер.

Федор из Санкт-Петербурга – в 2 часа 35 минут, подтвердил – все, есть, будет. В 2 часа 3 минуты – ваш выход, это программа «Будка гласности», и там вы говорите что хотите в течение 1 минуты. В 1:35 у нас сегодня премьера, да, сегодня я очень большие надежды испытываю с этим проектом, не знаю как вы, поддержите или нет, или, может быть, выбросите все мои и наши в группе «Один» с Александром Плющевым потуги на свалку. Тоже может быть запросто. В 1:35 мы проверим, попробуем. Мы будем вместе сочинять сценарий сериала. Да, решили вот так. В группе пока идет ни шатко, ни валко, посмотрим, как отреагируете вы, это в 1:35. С нами останется Надя Сташина с отрезка с 1 часа до 1:30, там мы как всегда обсуждаем сериалы. Надя Сташина, Оля Бойко подтвердились, Игорь Игрицкий пока нет. Надеюсь, тоже будет с нами, посмотрим.

Ну, а прямо сейчас – как провели эти 2 недели, вы мне расскажете, а я расскажу, дорасскажу, как я съездил с Госдепартаментом в Соединенные Штаты с кровавым Госдепом, я уже начинал рассказывать об этом в программе с Ириной Воробьевой. Я так коротко перескажу содержание предыдущих серий, а потом то, что не уместилось в этот рассказ, тем более, что связь у нас оборвалась. Надеюсь, сейчас у нас с вами никакого обрыва связи не произойдет. Единственное, что я хотел сказать до того, как предоставить слово Насте Грачиковой, это о том, что я очень рад, что Ирина Воробьева заменяла меня на программе «Один». Тут и Василий Антипов вспоминает с большим удовольствием на прошлой неделе. Не знаю, почему он работал 2 недели подряд, непонятно. А, Николай Котов в отпуске! Ясно.

Почему? Потому что вы, может быть, будете – ну кто-то не знал, что Ирина Воробьева тоже ведет свои ночи по средам, и, может быть, начнете слушать ее программу с большим удовольствием. Спасибо большое, что Ира меня подстраховала.

Сейчас еще одна, так сказать, связанная с программой «Один» девушка, Настя Грачикова, о том, что значит для нас число 142.

(запись)

Н. Грачикова

А. Плющев

Так, значит, Анастасия Конотоп, молодец, еще до начала нашей программы пишет, что очень рада, очень соскучилась. Я тоже, честно говоря, и по группе нашей, я так заглядывал одним глазком в Соединенных Штатах. Ну, там, кстати, люди как-то ни шатко, ни валко обсуждали.

Так, Воротников пишет: «Александр Плющев, добрый вечер. Вы меня можете прочитать?» Могу. Но еще бы содержательное что-нибудь написали бы, и было бы еще лучше. Напишите, Воротников, как вы провели эти 2 недели без нас. Ну, и с нами тоже.

Так, вот Максим уже вам ответил: будут, про путешествия по Америке.

Господи, а, это меня троллят так, теперь Зайков пишет насчет того, могу ли я прочитать. Значит, ждем Слюнькова. Понятно, все ясно.

«За эти 2 недели сходил на «Зверополис» и «Как поднять миллион». Смотреть можно, хотя не без недостатков. Опять одолел остеохондроз, пока держусь», - можно, даже не читая подпись, догадаться, что это Дмитрий Мезенцев. У него на работе задержки по зарплате, не смертельно, но уже достало. Сочувствую вам.

Друзья, вы, может быть, в Фейсбуке читали про разнообразные уходы с нашей радиостанции. Я, с вашего позволения, не буду комментировать, потому что этот вопрос как бы в компетенции не моей совсем: тех людей, которые ушли, главного редактора – к ним, пожалуйста. Я единственное, что могу сказать, что мне любого человека, который уходит с «Эха Москвы», ну, практически любого, очень не хватает, и их тоже будет не хватать.

Все, на этом тему закрыли, вообще просто не замечаю сообщения на эту тему. Простите.

«В Питере солнце и холодрыга, женщины ходят красивые, а мужчины очень важные – скоро будет совсем весна. Я начала мечтать о нормальной мастерской, потому что после появления у меня пусть крохотной, но наковальни, - пишет девушка (я-то знаю, кто это пишет), наковальня, - соседям, думаю, придется несладко, -кует, это Ольга Медведь кует, - это все-таки не мужнин саксофон. А сосед у нас играет на кларнете и трубе. Такой сегодня прекрасный яркий день, и такие ужасные новости. Нам остается только жить изо всех сил». Согласен с вами, Ольга, спасибо, что пишете, мы, кажется, даже с вами на «ты». Ну, неважно.

Так, «Александр, разве 142-й выпуск? 124-й». Почему 142-й? Да? 124-й вроде, нормально все. А, у меня написано это в программе, а где вы это увидели еще кроме всего прочего? Дмитрий Мезенцев спрашивает. Где, куда я?

Катя опять болеет и просит застрелить. Да ни в коем случае. Я жду, Катя, твоего выздоровления, пропишем еще с тобой этих заставочек, которые все радиослушатели слышат в начале каждой программы. 124-й выпуск, все нормально. Что случилось, что вы привязались ко мне?

Виталий из Москвы: «Купил себе польский эсминец на этой неделе, на ней же начал искать памятную сторублевку с Крымом». На ней же… польский эсминец… Я не понял. Виталий и Москвы, поясните, видимо, я должен понять, но не понял.

«На канале Че начал смотреть «Во все тяжкие», понял, почему по его поводу такие восторги и полностью их разделяю. Михаил из Перми, браво! Присоединяйтесь к нам в сериальном часе, если вы еще какой-нибудь хоть один сериал смотрели, то отлично.

«На прошлой неделе обнаружил, что реклама Яндекса реагирует не только на поисковые запросы, но даже на комментарии на форумах. Прокомментировал на региональном форуме новость о том, что региональное правительство разместило заказ на вертолет с биотуалетом для губернатора Радаева, и через несколько минут начала отовсюду вываливаться реклама биотуалетов», - пишет Виктор из Саратова.

Я вам больше скажу, когда я был в Штатах… А, я понял, откуда! Или не понял?.. Я не знаю. Смотрите, я купил для дочери, дочь меня просила какое-нибудь необычное Oreo (Oreo – это печенье). Такое, на мой взгляд, совершенно заурядное. А оно выпускается не только в классическом своем виде – две печеньки, между ними крем (кстати, о печеньках) – оно выпускается, там черта лысого кладут между этими печеньками, и сами печеньки как-то изменяют, и так далее. И вот здесь они продаются. Надо было ей пару пачек притащить. Я купил в магазине эти печеньки. Каково же было мое удивление, когда я в рекламе - вот у меня загружается браузер, загружается страница, и в рекламе я вижу Oreo какой-то со скидкой там где-то. Вот. Не знаю, как они узнали. Может быть, мы с дочерью… но, по-моему, нет, по-моему, мы не переписывались по почте. Если это почта Гугла была, то теоретически возможно. Но, по-моему, мы не упоминали Oreo, мы же известные шпионы – мы это не упоминаем.

Аня из Принстона: «Съездила на неделю в Израиль – все цветет, красота невероятная, что природа, что люди. Весна там 3 недели длится, вот мне повезло на этот раз. Удачи сегодня, очень болею за успех, но послушать не смогу, убегаю на концерт». Вот так всегда – только какое-нибудь дело затеешь…

«Ходили с девушкой на группу «Браво», очень понравилось. Еще решился…» Как вы думаете, что? Вот с девушкой, сходил на группу «Браво», очень понравилось, что дальше происходит? Вот решился человек и: «Обновился до Windows 10». Антон из Питера – молодец! Молодец, браво! Браво за смелость!

«Шикарно провел 2 недели, наконец после долгого перерыва вышел на преподавательскую работу». Наш Шурик Соломонович из Москвы». Шурик Соломонович, а как нога?

А, я оговорился: «142 выпуск». Правильно. Все – 124-й. Слава богу, Катя не оговорилась, главное, и все. Она у нас главный – что у нас в Палате мер и весов вот существует, по которому меряют все? Эталон. Эталон Катя у нас, не я. Я могу все что угодно тут лепить.

«Доброй ночи, за эту неделю добавилась к вам в группу «Один» на Фейсбуке, еще сходила в Гоголь-Центр на «Хармса». Наталья, шикарно.

«Обсудите сериал «Лучше звоните Солу», выскажите свое мнение. По мне - скукота», - пишет кто-то с телефоном на 12-82 заканчивающимся. Мы его, по-моему, каждый раз так или иначе упоминаем и несколько раз обсуждали уже. Я не посмотрел второй сезон целиком, я только две серии посмотрел, потому что вынужден был другой смотреть. И пока ничего не могу сказать. Все, что я до этого видел, все прекрасно.

Тут вопросы уже поступают, поэтому сейчас начну про Америку.

«Много общался с пятилетней внучкой Евой. Как много надо сделать, чтобы оставить ей страну в приличном виде», - пишет Сергей Булавский.

Хорошо, «142-й выпуск» я сказал потому, что по ошибке написал у себя в программе «142» - зачем, я не знаю. Ну, бывает. Пальцы-то, известно, откуда растут.

Ага: «Польский эсминец купил в игру «World of Warships», а 100 рублей с Крымом начал искать из-за годовщины», - пишет Виталий из Москвы. По-моему, у меня где-то валялась сторублевка с Крымом, вот эта синяя. Или не синяя. Нет, синяя – это олимпийская. У меня просто из Владивостока есть один прекрасный приятель, который мне поставляет вот всякие монеты несмотря на то, что я их не собираю. И у меня что-то есть, но я, к сожалению, не помню. Надеюсь, он нас сейчас слушает.

«А что, Oreo американского производства заметно лучше Oreo российского производства?» Я говорю: они необычные. Вот я не знаю, что тут производят, вот она меня просила какие-то, я купил ей Birthday Cake, то есть внутри такой крем, который в пирожные кладут, еще Peanut Butter, это масло ореха земляного.

Все, поехали, теперь, раз вопросов много от вас, теперь я вам расскажу, как я провел эти две недели, и у меня рассказ будет достаточно длинный. Начну я его не с начала, как ни странно, а с того места, которое немножечко совсем связывает нас с той трагедией, которая произошла в Ростове-на-Дону.

Сегодня в репортажах об этой трагедии, об этом чрезвычайном происшествии говорилось о том, что Flydubai - это лоукостер, компания, которой принадлежал самолет разбившийся, и в качестве примера первого лоукостера приводили американскую компанию Southwest. Ну, я видел это в репортаже Первого канала. Небольшая ошибка – это не первый лоукостер, первый лоукостер назывался Pacific Southwest, это другая компания, которая еще в конце 40-х начала с подобными рейсами летать, с подобной моделью работать на рынке. То есть, можно себе представить, этой модели около 70-ти лет. Southwest - действительно это крупнейший на сегодня американский и мировой лоукостер, есть такая компания.

Я ею тут слетал. Наша группа летела из Вашингтона в Остин, Остин – это столица Техаса. Рейс занимает чуть больше двух часов, но для того чтобы преодолеть это расстояние, не такое уж гигантское по нашим меркам, там, как от Москвы до Екатеринбурга, наверное, пришлось ждать 6 часов, потому что рейс отложили. Отложили в связи с неисправным состоянием самолета. Вот была такая история.

И там, кстати, у Southwest, просто когда смотришь на табло, там это, в общем, нормальная история. Ну, не то чтобы нормальная история, не на 6 часов, даже некоторые рейсы взлетают раньше, вот что меня поразило. То есть, самолет может улететь на 10 минут раньше. Не на час, конечно, но минут на 10 раньше – бывало такое, прямо вот по табло это было видно.

И что поразило, конечно – ну, я уехал обратно в Вашингтон, там погулял, купил сувениры и вернулся на место – что меня поразило, конечно, это то, что, во-первых, они сначала сказали, что из-за технической неисправности и самолет попытаются починить к тому моменту. Потом, когда поняли, что за 6 часов не успевают починить самолет, сказали: нет, мы пригоним другой. Этот другой – это просто перенаправление самолета, одного из только что приземлившихся – это был самолет из города Балтимора недалеко от Вашингтона, он только что прилетел, и буквально мы в него сели, минут через 20 после того, как было объявлено о его посадке. То есть, они ходят абсолютно как автобусы. Успели прибраться в салоне как-то, потому что мы зашли – там было не то, чтобы грязно. Это реально как автобус. И там люди занимают места не согласно тому, что отмечено, а как в автобусе, просто заходишь и садишься.

Но сажают по зонам. Вообще, по зонам сажают часто в американских самолетах, но там немножко другое: там вторая зона, третья зона, четвертая зона, и какая зона у тебя проставлена в посадочном, в ту и сажают. Здесь не так. Здесь всех выстраивали, вот выстраивали – там было написано, в зависимости от места, тебя выстраивают и потом начинают сажать. Вот поскольку у меня там было 35-е место, это где-то половина от всего заполненного самолета, 35В, то есть, сектор В. Есть, А, там у них, условно говоря, 40 мест, есть В, еще 40 мест, и есть С, D и все, мне кажется, больше нет. Ну, неважно. Короче, чтобы вас не путать, так всех выстраивают. Ты под флажком своим как пионер стоишь, когда приходит твоя очередь, идешь и выискиваешь место в салоне, есть там где-нибудь, чтобы не в серединке сидеть, а у окошка или у прохода, или нет.

Интересная система, но работают они действительно, я не скажу, на износ, но, скажем так, с максимальной эффективностью.

И этот один эпизод можно как бы, наверное, экстраполировать на многие авиакомпании, когда говорят о лоукост-перевозках, о том, что, конечно, выжимать из них пытаются все. Другое дело, жертвуешь ли ты при этом безопасностью, насколько ты близко подходишь к черте, когда начинаются проблемы с безопасностью, или нет. Ну, вот, я на Southwest (тьфу-тьфу) долетел без каких-то особенных проблем после замены самолета.

Так, отвечаю на ваши вопросы.

«Варламов рассказывал, что в Америке везде холодно от кондеев, и цены в магазинах указаны без налога». Да, это так абсолютно: холодно от кондеев, я даже простудился, но мне это привычно совершенно, я часто бываю в Соединенных Штатах, и, да. Ну, я такого большого-то зла в этом не вижу. И цены в магазинах указаны без налогов – ну, да, это некоторый идиотизм для нас и вообще для европейцев, мне кажется. Ну, как-то там люди привыкли. Я не могу объяснить, почему это так и никогда не интересовался. Бог бы, собственно говоря, с ними – пусть живут как живут.

Тома из Волгограда, видимо, спрашивает: «В США в такую погоду закрывают аэропорты или вылеты?» Честно говоря, не знаю, но там проблема обычно бывает с другим: там либо стихийное бедствие такое, либо ураган, либо буран такой. Обычно погода хорошая. В 95% случаев – я замечал просто по пребыванию своему в США – ты попадаешь либо в ураган с бурей, уж прямо конкретно, а вот что-то такое, чтобы там моросило, ветер вот этот порывистый – так, не знаю. Но это личное мое впечатление, я не знаю. Не изучал работу аэропортов, думаю, что не закрывают. Закрывают, только когда уж прямо совсем вмажет как следует, и что уже ни взлететь, ни сесть.

Есть у нас еще пара минуток, чтобы я ответил на вопросы, потом начну такой структурированный рассказ.

Таня из Тольятти спрашивает: «Как вы общались с american people, хорошо ли говорите на английском?» Ну, вы просто не так давно слушаете, у нас бывает и часть на английском языке, которую я вел здесь в этой программе, довольно позорно, надо сказать. Ну, более-менее хватает языка. Особенно хватает для того, чтобы высказаться. Вот для того, чтобы понять, часто не хватает, потому что то, что говорят люди – и у нас были два переводчика, слава богу, и это очень помогало. Почему? Даже если я все могу понять, что я слышу, я часто не успеваю записать. Если я начинаю записывать, то я уже отстаю от того, что люди говорят между собой, говорят они очень быстро. К сожалению, моего уровня не хватает. То есть, вот так я не могу. Поэтому я им ужасно благодарен, двум переводчикам, Илья и Леонид, граждане США, там живут. Замечательные два человека. Так что, так примерно общался с american people.

Спрашивают, чем питались и где. Это отдельный вопрос большой, надо будет его тоже прояснить. Через пару минут я вам все расскажу, прямо начиная от начала с пересказа того, что было уже у Ирины Воробьевой после часа ночи и с новыми подробностями.

Давайте прервемся. Пока, если есть вдруг вопросы какие-нибудь: +7-985-970-45-45. Хорошее время чтобы это отправить мне.

РЕКЛАМА

А. Плющев

И вот вся эта группа людей собралась уже в США, мы летели не все одним и тем же рейсом, и начали с Нью-Йорка. В Нью-Йорке два дня, из этих двух дней встреча с представителем США в ООН, аналог нашего Виталия Чуркина Саманта Пауэр. Это первая вообще встреча, и вообще, честно говоря, это был самый большой сюрприз организации, всего мероприятия, потому что, конечно, когда ты еще вообще не въехал в программу, и что там что такое, надо сказать, программу нам дали прямо там на американской земле, уже, я не знаю, может быть, это было секретно, чтобы кто-нибудь не пронюхал и так далее. Но ничего секретного в ней совершенно не было, обычная программа пребывания.

Я-то обычно, если есть выбор между раздолбайством и заговором, я грешу на раздолбайство – ну, может быть, не успели – не знаю. Короче, программу нам дали там, первым пунктом значилась как раз Саманта Пауэр. Интересный человек, весьма такой жесткий, надо сказать. Ну, как, наверное, и положено быть дипломату в ООН. А что, Чуркин мягкий, что ли? Ну, другое дело, что это была такая получасовая, в общем, полупротокольная встреча, ну, как бы потому, что было большое выступление Саманты Пауэр, вопроса 3-4, наверное, от нас, я даже, честно говоря, толком не сообразил, что бы спросить поначалу. Потом уже мне было легче несколько. Дальше были встречи с представителями общественных организаций и журналистских союзов. Больше всего мне понравилось издание ProPublica, это в какой-то мере аналог Фонда борьбы с коррупцией. Вот такая общественная организация, которая проводит расследования, а потом предлагает их для публикации.

В частности, они проводили расследование деятельности фармацевтических компаний, которые коррумпируют врачей там в США. И в результате теперь этой деятельности любой житель США, ну, как нам рассказали в ProPublica, я сам не смотрел в этой базе – там, короче, они создали целую базу, смысл в том, что создали целую базу данных о связях фармацевтов с врачами. И каждый житель США может проверить, насколько его врач коррумпирован теми или иными фармацевтическими компаниями. Ну, или не коррумпирован, а просто получает от них какие-то плюшки. И сравнить с рецептами, которые выписали этому проверяющему американцу, и, соответственно, понять, тех ли фармацевтических компаний производство эти лекарства, или каких-то других.

Ну, сразу, в чем необычность этой встречи – в том, что это как бы деятельность, не только вот это расследование, а многие другие, это деятельность, в общем, и против правящей рулящей администрации тоже.

И это, конечно, был взрыв мозга, первый взрыв мозга в этой поездке, потому что как бы, ну, я вдруг себе представил, что МИД России организует поездку для американских журналистов по России, условно говоря, там, Москва, Петербург и, там, Екатеринбург или Владивосток. Да, хорошо: Москва – Петербург – Владивосток, как нас из трех городов собрали, и устраивают там встречи вот, например, с Фондом борьбы с коррупцией. Там, хоп – Навальный, там, Албуров что-то там говорят журналистам.

Вот это был некоторый взрыв мозга, надо сказать. Дальше были встречи с представителями прессы, но больше мне запомнилось уже не в Нью-Йорке, а в Вашингтоне с представителями Washington Post, мы ходили в редакцию Washington Post, смотрели, как там они работают, нам рассказывали. Ну, и поскольку экскурсию эту по офису Washington Post для нас проводила Юля Витковская, она наша в некотором смысле соотечественница, ее родители уехали в США, она говорит по-русски, и она продюсер по международным новостям, занимается в том числе и соцмедиа.

И поэтому наша экскурсия в основном касалась того, как применяются соцсети в такой консервативной, надо сказать, газете, как Washington Post. В общем, по имиджу, да, нам представляется, что Washington Post – такая солидная газета, там, на 48 листов, или сколько там в ней, с кучей приложений, вот такая на бумаге, пухлая, ее читают какие-то люди деловые или, там, политики, или, там, какие-то серьезные. Ну, вот, а она, значит, там снэпчатики распространяет в том числе. Это было интересно весьма. Более чем даже интересно. Мы встречались и с редакторами, мы обсуждали – я, например, спрашивал, как люди, которые застали еще время без интернета совершенно, как они воспринимают то, что интернет теперь убивает бумагу фактически. И было интересно – они говорят, что, в общем, не совсем-то и убивает. И пока что на интернет приходится 40%.

Вот, это был Нью-Йорк и Вашингтон, здесь же меня застала в Вашингтоне весть о том, что Михаил Лесин, который скончался в отеле Dupont Circle в Вашингтоне, выяснилось, что, видимо, это была насильственная смерть. Во всяком случае, смерть произошла от полученных травм. Естественно, часть нашей делегации крайне возбудилась на поиск новостей – мы все-таки на месте событий, на месте преступления находимся фактически, на месте возможного преступления. И до отеля Dupont Circle от нашего отеля было 10 минут пешком. До отеля Four Seasons от нашего отеля – отель Four Seasons, это в котором якобы, по некоторым данным, у Михаила Лесина тоже был номер, но он оттуда почему-то ушел. Four Seasons – гораздо более фешенебельный отель. И до него было 3 минуты пешком, вот поэтому я обходил все места, посмотрел все это. Ребята там нашли эти видеокамеры, на которые, возможно, было зафиксировано, кто входил к Лесину, и он сам и так далее.

Получить комментарии от кого-либо в этот день – а мы уезжали в этот день – уже было совершенно невозможно решительнейшим образом, там более-менее попытались дозвониться до сенатора, который обращался в правоохранительные органы США с просьбой возбудить уголовное дело. Ну, и, в общем, так немножко заглохло у нас это расследование. Ну, если бы мы остались там, я уверен, что у ребят – я тот еще расследователь, конечно – а у ребят-то точно получилось бы. Коллеги из РБК и Фонтанки в этом, я уверен, преуспели бы.

Ну, и дальше вот с помощью полета на Southwest ждал путь в Остин, столицу штата Техас, где Капитолий ненамного выше, чем в Вашингтоне. Кстати, Вашингтонский Капитолий сейчас на ремонте, он на реконструкции, в лесах. Я, кстати, даже и не видел его. Ну, только от вокзала. Мы на вокзал вашингтонский прибыли на Амтраке, на поезде – я тоже об этом написал в своем блоге. Была у меня мечта поездить на Амтраке, но оказалось – поезд как поезд.

Вот, переместились в Остин, и там нас ждал фестиваль South by Southwest, переводится как зюйд-вест, да – ну, курс, это как обозначение курса: юг – юго-запад, ну, то есть, направление на Техас. Это один из крупнейших американских фестивалей, в котором три разных направления. Мы были аккредитованы на одно, но, правда, я, опять же, по собственному раздолбайству аккредитовался на три и мог ходить на мероприятия любого характера абсолютно, кроме тех, которые по особым приглашениям. Мы не успели, к сожалению, мы, даже если бы задержки самолета, о которой я рассказал раньше, не было, мы прилетели чуть позже, чем закончил свое выступление Обама. Впрочем, слухи о том, что он остался в городе поджидать свою жену Мишель, которая должна была прибыть тремя, что ли, или четырьмя днями ранее, они курсировали, и это было очень смешно – появились двойники Обамы, их фотографировали люди, дурили друг друга. Было даже забавно.

Фестиваль этот, да, в нем три направления. Одно – фильмы; другое – музыка, самый известный, все его знают как музыкальный фестиваль. А мы-то приехали на третье, оно называется Interactive, на русский язык это сложно перевести, ну, я не знаю, может быть, там, технологии, может быть… черт его знает. Ну, интерактивность – глупый будет перевод какой-то, я не знаю. Если кто-то сообразит, как – ну, это, короче, конференция, именно часть Interactive, конференция плюс выставка. Выставка такая достижений технологического хозяйства, по сравнению с обычными технологическими выставками, совершенно детский сад абсолютный. Но дополняет неплохо.

Интересные там всякие стенды. NASA, например, привезли свой собственный стенд, там что-то рассказывали и показывали, ракету какую-то поставили. Но периодически выходили двое кандидатов, не астронавтов, а кандидатов в астронавты, которых отобрали в программу в том числе и на освоение Марса, и давали автографы, и делились своими впечатлениями какими-то, делились фотографиями, портретами я имею в виду.

А конференция представляет собой обсуждение. Я, например, был на нескольких обсуждениях, два из них мне более-менее запомнились. Потому что, честно сказать, в общем… да, наш тур, он в принципе назывался netizens, сетевые граждане, о гражданских свободах в интернете, о том, как нам цифровые медиа приносят и хорошее, и плохое, и в том числе возможности с правами и свободами.

Ну, вот я, например, пришел – конечно, меня интересовало про право на забвение, тем более, что выступал там Кори Доктороу. Кори Доктороу – легендарный писатель, достаточный такой левак, интересный парень совершенно, и основательница (неразб.), они вдвоем выступали. Ну, все классно, на Кори Доктороу посмотреть, все замечательно. Но он в этом потоке сознания, который он выдал в народ, он, во-первых, сначала всячески расхвалил закон о забвении, которого нет в США, и который в Европе, потому что большая опасность для детей – типа, мы выкладываем детские фотографии, а они потом вырастают и не хотят, чтобы они были в сети, там, голыми пупсами, например. Или, там, какими-нибудь идиотами в шапке с помпоном. Это одна история.

А потом совершено разбил его в пух и прах, сказал, что он попирает свободы, и в том числе свободу расследования и так далее. Вот, в общем, реально понять, что на самом деле, хорошо это или плохо… Хорошо, пускай это будет, диалектика такая будет от Кори Доктороу. Интересно было послушать. Но где-то, как обычно на подобных конференциях, 5% полезного, на 95% шлак. Были такие.

Или я был, например, на сессии, которая называлась так: как бороться с ИГИЛом, не разрушая интернет? Ну, речь идет о том, что ИГИЛ (организация, запрещенная на территории Российской Федерации) ведет какую-то такую подрывную агитацию, надо как-то с ней бороться, но если блокировать все, то рано или поздно можно заблокировать весь интернет. Ну, и люди, как обычно, выступают за все хорошее против всего плохого, но единственная мысль очень здравая прозвучала на этой конференции о том, что страсть можно победить только страстью, потому что террористы, экстремисты действительно делают все очень так, со страстью, мощно, а те, кто с ними борется обычно, всякие общественные организации, они довольно занудные, если так переводить на русский впрямую, занудные и скучные.

Если отрядить на борьбу с ИГИЛ в том числе и тех (о мусульманах речь была), чьи родственники, например, погибли от рук ИГИЛ – были, там, ими замучены, там, в рабство угнаны, не дай бог, еще что-нибудь, звучала такая мысль, то, возможно, в них проснется какая-то страсть, которая в агитационном поле именно, в информационном поле, будет не хуже, чем та страсть, с которой делают свои ролики или какие-то другие агитационные материалы вот из ИГИЛа люди. И вот по такой мысли, по две, с каждой сессии таскаешь, это было интересно. Спасибо за это Госдепартаменту.

Что спрашивают. Пишут: «От Слона был Жора». Мы его звали Гоша. Ну, хорошо.

«В кинотеатре идут русские фильмы? Сходили на встречу с актрисой из «Темного дитя»?» - спрашивает Виктория. На самый конец отложу этот вопрос, ладно? Потому что там приключилась целая история. В кинотеатре не идут русские фильмы, ни одного русского фильма в программе фильмов не было, и мультфильмов тоже. Я посмотрел – хотел сходить, но времени не было, честно говоря, сходить, потому что фильм 1-2 часа, да, и долгая история. Надо на одну какую-то программу приезжать, либо там сидеть до 20 марта и ходить последовательно сначала на Interactive, потом на фильмы, потому уже на музыку.

Музыка чем хороша – она вечерняя, это дело вечернее. Они играют, конечно, и днем, и вечером, но самые крутые концерты вечером. Чтобы вы понимали уровень просто – в прошлом году там была Леди Гага, например. А в этом году музыкальную часть открывал Игги Поп. Ну, вот просто уровень. И куча музыкантов из разных стран, возможно, имена которых вам ничего не скажут, но они, тем не менее, мировые знаменитости.

Я, например, был на концерте рэпера Биг Боя, и мне ужасно понравилось. Да, я-то думал, что это будет сейчас что-нибудь… нет, они крутые. Очень крутые, нереально.

Так что, особенно там не сходишь. И вообще, обстановка такая, просто, опять же, чтобы было понятно – ты идешь по городу, везде какие-то мероприятия, везде очереди, гигантские очереди. Часто людей не пускают, там, еще что-то, изменяют аккредитацию. Раньше было по бейджу, а сейчас бейдж плюс еще подтверждение. И за всем этим надо следить. Организация, прямо скажем, так себе, довольно раздолбайская, фестиваль в этом году, он не 30 лет, а 29, но он 30-й по счету. Видимо, один какой-то год был два раза. То есть, они в этом смысле опытные, но во многом довольно раздолбайская организация, честно говоря, видел я и намного лучше.

Опять же, чтобы понять: ты идешь, фильм какой-то, там толпа встречает актеров, ты так в толпу немножко протискиваешься, смотришь – а там Элайджа Вуд и так далее. Вот, Элайджа Вуд был, он в одном фильме с Николасом Кейджем, и Николас Кейдж был. То есть, это нормальный большой хороший кинофестиваль и музыкальный фестиваль точно такого же мощного уровня. Причем, артисты и фильмы не только из США, в основном, конечно, из США, но не только, из-за рубежа (из-за рубежа Соединенных Штатов) тоже были.

Так… нет, Олег, вы не в черном списке. Я вопросы посмотрю быстро.

«Никто из приглашенных в США журналистов не интересовался судьбой российского летчика Ярошенко. Эта тема – табу?» - спрашивает Зорро. Просто мы встречались с представителями Госдепартамента Соединенных Штатов. Насколько я понимаю, сейчас судьба летчика Ярошенко в руках Министерства юстиции. Ну, это у нас вся власть сосредоточена у одного человека, в принципе, у него имеет смысл интересоваться. Там немного другое разделение властей, и, в общем, получить ответ – я не в курсе, можно ли. Эта тема не табу, но никто не спрашивал о летчике Ярошенко, если отвечать на этот вопрос.

Шурик Соломонович говорит: «У вас там прямо приключения какие-то были. Если еще добавить в историю какую-нибудь интрижку, какого-нибудь шпиона – и готов сценарий сериала». Ну, не то чтобы приключения, но в некотором роде да.

Да, Михаил спрашивает, не ходил ли я в Остине на вылет летучих мышей. «Там есть мост, под которым собирается толпа», – мне казалось, над которым собирается толпа. Ну, на котором. «Перед закатом наблюдать вылет мышей, которые гнездятся под мостом». Нет, но мне рассказали, правда, не насчет заката, а около полуночи они вроде бы вылетают. Не знаю.

«Interactive - взаимодействие». Ну, может быть. Ну, взаимодействие, вот как ты объяснишь? Фильмы, музыка – понятно. Что такое взаимодействие? Вот, часть фестиваля под названием Взаимодействие. Это… не знаю.

А – чем питались? Самое важно. Госдепартамент нас не кормил, надо признать. Ну, практически. Пару раз были какие-то встречи, куда нам привозили салат на ланч и еще какие-то булки. Да, пару раз. Ну, может три, я не знаю. Ну, салат типа «Цезаря» в такой огромной бадье, вот там накладываешь и… ну, ничего. И во время встречи прямо все жевали. В общем, не очень прилично, с нашего понимания, но там у американцев это совершенно нормально, абсолютно.

Просто нам выдали денег – не так много, надо сказать – чтобы мы ели самостоятельно. Ну, вот мы и ели самостоятельно, где как. Я лично, поскольку я весь фастфуд не очень люблю, в общем, до Остина я изрядно, наверное, можно сказать, тратился, потому что мне надо без мяса, а там одно мясо, и не фастфуд. И поэтому, ты если заходишь и берешь там какую-нибудь рыбку, то это уже ощутимо.

А в Остине, там такая история. В Остине же на этом фестивале очень много всяких презентаций, всего-всего-всего, где кормят, поят и вечером, и днем, и утром, и все что хочешь. Я такого не видел ни на одном фестивале. Вот я много был и на фестивалях, и на выставках, и на всем, и везде устраиваются вечеринки, приемы и так далее. Но везде, конечно, более скромно. Там это просто фейерверк. И вот остаться голодным там, имея бейдж, будучи аккредитованным на фестивале, невозможно, поэтому у меня проблем с едой не было.

Я не общался с русскоязычными жителями США за исключением своих друзей там, и то на них времени не хватило, они там живут прекрасно. Ну, может быть, мои друзья так хорошо устроились, я не знаю ничего об этом.

«Правда, что горячего чая в фастфуде не получишь, а один ice tea?» - пишет Виктор. Не знаю, не ходил по фастфудам, честно говоря, может быть, не исключено. Говорят, недавно совсем вообще чай появился в пакетах в принципе, а так его особенно-то и не пьют. И в Америке никогда не приходило в голову пить чай.

«Неужели Госдепартамент даже печеньки не раздавал? А что же будут говорить комментаторы не Первом канале? Вы их работы лишаете». Я думаю, что – я не знаю, как насчет нас, но скажут, что вербовали, там. Но они оплатили нашу поездку, и уже, наверное, одно это как бы можно считать взяткой. Хотя, с другой стороны, если бы МИД оплатил поездку американским журналистам, считалось бы это взяткой или нет? Я бы не считал. Ну, вот сюда поездка в Россию. Не знаю.

И вот у меня Виктория спрашивала: «Сходили ли на встречу с актрисой из «Темного дитя», который вы часто обсуждали в сериалах?» Слушайте, я как раз попрощался с вами в прошлый раз на том, что я пошел на эту презентацию. Но я по тупости своей, по глупости, не там подтвердился, отправил подтверждение не на тот адрес. Меня не включили в список, и я не смог пройти. Если бы со мной был наш переводчик Илья, который проводил нас в какие-то ночные клубы без ID, без паспорта, еще куда-то там, без регистрации, без всего, наверняка он бы меня пропихнул туда. Но я вот не имею такой способности, поэтому я, к сожалению, немножко потолкавшись, развернулся и ушел.

Но я встретил Татьяну Маслани в аэропорту Остина, ну, собственно, исполнительницу, главную героиню «Orphan Black». В аэропорту Остина на контроле, где печать ставят в посадочный талон. Я смотрел, наверное, минуты полторы, думал: она – не она? Я знаю этот взгляд, когда на меня смотрят так. Я редко вообще как-то гоняюсь за знаменитостями, но тут еще такое совпадение, что меня не пустили, и я хотел, и вот, и вот оно, и есть Оля Бойко, которая фанатка, и для которой надо взять автограф.

Я подбежал. Я сначала нашим всем, которые стоят рядом со мной, я говорю: дайте ручку, дайте ручку скорей! Они говорят: зачем? Я говорю: не спрашиваете, дайте ручку! Мне выдали ручку. Я говорю: теперь бумагу! Они говорят: бумаги нет. Я вспомнил, что я взял с собой программу, взял программу, подбежал. Говорю: Татьяна, я большой фанат, можно автограф? Она говорит: кому? И тут я забыл, что надо Оле подписать. Я говорю: Алексу все пиши! Она подписала, и мы сфотографировались, и, конечно, это было одним из самых чудесных, просто чудесной точкой, на которой очень здорово переходить к нашим сериалам. Оля Бойко и Надя Сташина у нас будут. Не знаю, будет ли Игорь Игрицкий, до сих пор. Но мы сейчас это дело установим.