Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2020-10-31
31.10.2020
С. Бунтман
―
Добрый день. Алексей Венедиктов, Сергей Бунтман. Звукорежиссер – Александр Смирнов. Есть чат Ютуба. И нас показывают в Яндекс-эфире и работают наши sms. Начнем мы с внутренней новости, которую надо объяснить – отставка Виталия Дымарского с поста главного редактора «Эхо Москвы» в Санкт-Петербурге.
А. Венедиктов
―
Он написал мне заявление, что в связи с состоянием здоровья он хотел бы покинуть пост главного редактора и «Эхо Санкт-Петербурга» и «Дилетанта». Я знаю, что у него было несколько операций последние два месяца. И мы с ним это обсуждали, наверное, уже с год. Это ничего не смертельно, это не коронавирус. Это не онко. Не онкология. Но поскольку ему надо чаще бывать в Москве на обследованиях и еще серии небольших операций, вмешательств и наблюдений, мы с ним приняли решение, он мне предложил, что он оставит свой пост.Я пытался его отговорить, сказал, что «Эхо Санкт-Петербурга» работает хорошо. Мы знаем, как за время его главного редакторства за последнее пятилетие команда Дымарского сильно улучшила вещание и слушаемость «Эха». По доле четверти часа они вышли на первое место в Санкт-Петербурге. Так же как «Эхо Москвы» в Москве. Я пытался и год назад и сейчас говорить, что давай мы еще посмотрим. У тебя все работает, тебе не надо висеть над ними, так же как мне не надо висеть здесь. Но силы уходят, и операции убирают силы, и мы позавчера договорились, что он со 2 ноября с понедельника оставляет пост главного редактора «Эхо Москвы» в Санкт-Петербурге и «Дилетанта», причем в «Дилетанте» он остается шеф-редактором. А главным редактором буду я. То есть мы ничего не меняем, грубо говоря, я снимаю с него административные обязанности. Организационно-административные. Он будет заниматься только контентом. А по «Эху Санкт-Петербурга» когда будет избран новый главный редактор…
С. Бунтман
―
А он избирается.
А. Венедиктов
―
Главный редактор «Эха Санкт-Петербурга» так же как главный редактор «Эхо Москвы» избирается, выдвигается журналистами и акционерами, избирается журналистами и утверждается акционерами. Дальше я думаю, что «Эхо Санкт-Петербурга», скорее всего, захочет оставить его политическим обозревателем. То есть журналистской работой. Если не захочет, тогда «Эхо Москвы» захочет. Скажем так. Поэтому без работы журналистской Виталий не останется. Я поеду в Санкт-Петербург и в понедельник встречусь с редакцией с тем, чтобы назначить дату избрания главного редактора, я думаю, что в пределах двух недель. Вокруг 16 ноября. Я предложу, во всяком случае. На самом деле решать будет и.о. главного редактора, которого я назначу. И я считаю, может быть это важно для жителей Санкт-Петербурга, что Москва не должна выдвигать на этих выборах представителя московской редакции в качестве будущего главного редактора. Я считаю, что редакция Санкт-Петербурга, это было предложение Виталия, собственно, я его поддержал, что будущий главный редактор «Эха Санкт-Петербурга» должен быть выдвинут из журналистов «Эхо Санкт-Петербурга». Вот так я бы сказал.
С. Бунтман
―
Понятно. Люда спрашивает: а кто курирует сайт Дилетант.медиа?
А. Венедиктов
―
Курирует сайт не Виталий Дымарский.
С. Бунтман
―
Это отдельно.
А. Венедиктов
―
Отдельная структура. Екатерина Годлина, генеральный директор «Дилетанта» курирует сайт.
С. Бунтман
―
Вопрос про «Дилетант» как раз был. В каком выпуске будут дела, поднятые Дмитриевым? Они уже есть. В вышедшем номере с портретом царевича Алексея на обложке – в этом номере и есть. Я представлял неделю назад…
А. Венедиктов
―
Мы сразу после приговора переверстали журнал.
С. Бунтман
―
Очень большой и серьезнейший материал, о котором мы с вами говорили. Давайте обратимся к другим вещам.
А. Венедиктов
―
Но если будут какие-то вопросы…
С. Бунтман
―
Конечно, по ходу дела будем их освещать. Теперь все, что касается терроризма, нападениями с ножом во Франции и совершенно не связанное с этим нападение в Татарстане.
А. Венедиктов
―
Как раз, на мой взгляд, связанное.
С. Бунтман
―
Нам же сказали официально, Дмитрий Песков сказал…
А. Венедиктов
―
Ну я не слышал. Ну если Дмитрий Песков сказал. Нет, я не согласен. То есть они не связаны, наверное, организационно и вообще нападение с ножом, они не связаны ни с чем организационно, потому что впервые нападение с ножом, ты меня поправишь, они начали где-то в 2006 году.
С. Бунтман
―
Я не могу сказать точно.А.Венедиктов: Жириновский выступил как аватар Путина - и получил
А. Венедиктов
―
В Израиле. Когда выяснилось, что за этими нападениями, израильские спецслужбы выяснили, что за подобными нападениями не стоят организации. Не стоит логистика. Не стоят финансы. И затем было в Британии на Вестминстерском мосту. И вот во Франции, и вот сейчас в России. Поэтому я хочу сказать вещь, которая вам не понравится. Никакие карикатуры к этому не имеют никакого отношения. 16-летний подросток, который напал в Татарстане на сотрудников ГУВД, сотрудники ГУВД полицейские Татарстана не рисовали никаких карикатур. Более того, не выступали ни за какие карикатуры. Более того, это история, к ней надо отнестись более внимательно, чем к вопросу карикатур. Потому что вот этот подросток Василий Антипов 16-летний записал видео перед тем, как пошел, и он шел поджигать кафе, в котором продавали алкоголь, в котором звучала музыка и он называет это все «шайтанской историей». Какие карикатуры? Причем тут журналисты.
С. Бунтман
―
Карикатуры в определенных местах это триггер был.
А. Венедиктов
―
Да, где-то – карикатуры, где-то – кафе. Где-то сотрудники почему-то ГУВД. Где-то просто прохожие на улицах. Это связанные вещи. Когда, на мой взгляд, прежде всего, радикально мыслящая молодежь, именно молодежь, попав под влияние речей, sms, твиттеров радикальной направленности, фундаменталистской начинает брать ножи. И не только ножи. У Василия Антипова был «коктейль Молотова». Он бросил этот зажигательный снаряд в служебную машину ГУВДшную. Он что, мстил полицейским?
С. Бунтман
―
Хотел сжечь ночной клуб, - пишет Василиса.
А. Венедиктов
―
Да. Это не ночной клуб, это было кафе. И вот эта история более, на мой взгляд, показательная, чем история с карикатурами. Или вернее такая же. И этим они связаны. Я не очень понимаю, почему полиция не позволяет мирный протест у посольства Франции. Если он мирный. Я считаю, что право на мирный протест должно быть, и это как раз отличает варварство от не варварства. Ну да, у посольства, да, высказывайте. Да, можно топтать портреты президента. Можно топтать портреты президента.
С. Бунтман
―
Он же не пророк.
А. Венедиктов
―
Секундочку. Можно рисовать карикатуры на президента. Можно оскорблять президента своей страны, чужой страны. Карикатурами, как выясняется. Можно. Грань лежит там, где насилие и не насилие. И вот фундаменталистские течения внутри той религии, этой религии, иной религии, когда они получают политическую поддержку от уважаемых этими молодыми людьми людей - тогда молодые люди берутся за ножи, за автоматы. За что угодно. И вот здесь возникает ответственность вот этих людей. Которые призывают их, подталкивают их посредством социальных сетей. Прессы. К таким насильственным действиям. Вот в чем на самом деле глубинная история. Она в этом. Еще раз повторю: рисуйте карикатуры, топчите портреты – это все равно кого-то оскорбит. Ну представьте себе, то, что делали с Макроном у какого-нибудь посольства РФ где-то, все равно где. Кого-то это из избирателей Владимира Путина это оскорбит. Ну оскорбит. Но это не значит, что избиратели Владимира Путина должны взять ножи и резать людей из той стороны, где была антипутинская демонстрация. Переверните эту историю. Вы скажете мне, что пророк священен. Для некоторых и Путин священен. Ну.
С. Бунтман
―
То есть насилие и не насилие это вот та черта.
А. Венедиктов
―
А не карикатуры и не карикатуры.
С. Бунтман
―
Хорошо. Можно ли считать официальное отношение и поношения, которые были от официальных лиц, от того же самого Рамзана Кадырова можно ли считать это разжиганием и призывом. Хотя он сам говорит: не надо.
А. Венедиктов
―
И он даже в отличие от меня, который говорит, что можно демонстрировать у посольства, он говорит «не надо», потому что могут быть провокации. В чем прав. Но разница между поношением и угрозами должна быть четко проведена. Вы можете поносить Макрона, но не призывать и не угрожать. И вот здесь свобода слова, свобода собраний, свобода манифестаций. Чего хотите. Вот здесь. Вы можете стоять у посольства, на мой взгляд, неважно, какого – белорусского, французского и если вы не пытаетесь вломиться туда или швырять туда камни или что-то еще, то есть ненасильственные действия, вам должно быть предоставлено такое право.А.Венедиктов: Враг мутирует, он притворяется. Он появляется неизвестно откуда
С. Бунтман
―
А кричать, предположим, «убить всех куропотамцев» у куропотамского посольства.
А. Венедиктов
―
Убить – это призыв. Кричать «Позор!» - можно, «убить» - нельзя. Вот так я бы сказал. В этом принципиальная разница. По-моему, она очевидна. Даже удивляюсь, что такая очевидность, все говорят только про карикатуры и про мальчика Василия, молодого человека застреленного. Кстати, знаешь, почему он был застрелен?
С. Бунтман
―
Здесь спрашивают. Непрофессионализм или что-то другое.
А. Венедиктов
―
То, что мы знаем на сегодня. Давайте сразу скажем, что может быть мы не все знаем. Но то, что я знаю, делюсь с вами. Он бросил «коктейль Молотова», бутылку с зажигательной смесью в служебный автомобиль на стоянке, это был вечер, было темно, скажем так. На стоянке ГУВД. Или ГАИ ГУВД. ГУВД. На пожар, на пламя вышло несколько сотрудников, пыталось его задержать. Он вытащил нож, у него был нож. Это все было после истории с французским учителем, слово «нож» я думаю для правоохранительных органов сейчас такое внимательное слово. Они начали стрелять, ранили его. И когда подошли его задерживать, он начал бросаться на них с ножом и ранил одного из полицейских. Они его застрелили. Пока картинка выглядит таким образом. Может мы чего не знаем. Но узнаем.
С. Бунтман
―
Понятно. Почему в парня стреляли 12 раз, а попали 6?
А. Венедиктов
―
У меня нет таких данных.
С. Бунтман
―
Это только в кино все попадают с первого выстрела. Почему они не могли его ранить в ответ? Это своя ситуация и вот как она разбирается очень важно.
А. Венедиктов
―
Я думаю, что если бы это было до истории с учителем и с нападением в Ницце, то реакция была бы более умеренной. Здесь у них в головах это было, что он хочет убить. А кто пойдет рассказывать семье своего товарища, что 16-летний парень зарезал ножом полицейского.
С. Бунтман
―
Здесь очень важная и достаточно тонкая грань. Сколько случаев в США, из-за которых абсолютно мировые волнения получаются. И насколько у нас проходит совершенно неправедная бывает стрельба и там бывает. Здесь тоже эта грань полицейских, нападение на них, оборона от них, какой-нибудь случай с баллончиком, когда неизвестно кто, неизвестно с чем на человека нападает, а потом уголовка, потому что это оказались сотрудники спецслужб. Так что здесь это все очень сложное и индивидуальное дело. Тут нельзя сказать, что все нападения одинаковы и проходят в одинаковых условиях. Где там в Ницце застрелили, а Авиньоне арестовали. Или наоборот. Если брать только одну Францию. Конфликт Жириновского с Кадыровым.
А. Венедиктов
―
И?
С. Бунтман
―
Здесь забавно спрашивают: на чьей ты стороне.
А. Венедиктов
―
Я на стороне очевидно Пескова. Жириновский повторил за Песковым. Конфликт из-за того, что Жириновский сказал, что губернаторы не должны вмешиваться во внешнюю политику. Сказал Жириновский в эфире «Эхо Москвы». Кстати. И Кадыров на это ему ответил. Но до Жириновского это сказал Песков.
С. Бунтман
―
По-моему, судите…А.Венедиктов: Кричать «Позор!» - можно, «убить» - нельзя
А. Венедиктов
―
Нет, это другая. Он сказал, что за внешнюю политику отвечает президент, а не губернаторы. И поэтому следите за тем, что говорит президент, а не губернатор. Это как раз разборка между Кадыровым и Путиным уже тогда. И Жириновский выступил как аватар Путина - и получил. Ну, посмотрим развитие.
С. Бунтман
―
Но Кадыров никогда не попросит Путина или Пескова извиниться.
А. Венедиктов
―
Посмотрим.
С. Бунтман
―
Пока не просил.
А. Венедиктов
―
Посмотрим. Пока он и Жириновского не просил.
С. Бунтман
―
Как не просил?
А. Венедиктов
―
Это сейчас. А до этого не просил.
С. Бунтман
―
То есть это первый раз. Может случиться всякое.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Вы правы, Бендер, я тугодум. В таких вещах я абсолютный тугодум.
А. Венедиктов
―
Тут вообще думать не о чем.
С. Бунтман
―
Абсолютно. Тугая мысль. Заставляет извиниться. Ну что значит заставляет.
А. Венедиктов
―
Посмотрим.
С. Бунтман
―
Посмотрим, как будет развиваться. Дальше. Если у вас будут вопросы, пожалуйста, задавайте. Давайте посмотрим ситуацию с ковидом. Что у нас происходит.
А. Венедиктов
―
У нас все плохо происходит. Потому что уже на уровне правительства признается, что десяток субъектов федерации, в 15 по-моему закончились койки ковидные, нехватка кислорода. Мы знаем в Ростовской области умерли люди, потому что не хватило кислорода. Медицинского кислорода. Сегодня в Челябинске взорвался кислород медицинский. Имеется в виду в хранилище. В результате, как утверждает Знак.ком, которому подтвердили местные власти, погибли несколько человек, которым нужен был кислород. Но поскольку он взорвался, его не было. То есть не от взрыва погибли, а от нехватки кислорода. Таких субъектов много. 20-22. Просто вторая волна оказалась выше первой. И очень многие успокоились, июль-август, показывая, что мы победили ковид. Очень многие – имею в виду, включая президента. Мы победили ковид. Но сейчас дело не в президенте, а как раз в местных властях. Хотя и в президенте тоже. Но все-таки в местных властях. Ну все, цифры пошли на спад, ну и хорошо. И вместо того, чтобы готовиться, о чем все предупреждали врачи ко второй волне, или к осенней волне или продолжению первой. Какая разница. Как это делали иные субъекты федерации. Большая часть не готовилась. Это довольно тяжелая работа. Я вчера встречался с губернатором Новгородской области Андреем Никитиным. Спрашивал, как у него дела. И он делился тем, что рассказывал, какие ресурсы он накапливал все лето. Он внимательный губернатор Андрей Сергеевич. Но он говорил, что все лето мы накапливали ресурсы. И нам говорили, а зачем, все победили. Накапливали ресурсы. И может быть в этом единственном возможность была действовать власти. Второй вопрос – защита врачей. Потому что врачи, медицинский персонал, в Москве с этим более-менее и в некоторых других регионах, но есть регионы, где просто врачи болеют. И значит не могут ухаживать за ковидными больными и тогда что? Вот история о том, как в Томске «скорая помощь» возила больных и не могла, их нигде не брали. Безобразие, кошмар. В Омске, извините. Ради бога, извините. Они чего, садисты что ли? Да нет. Нет. Куда класть? Под лестницу, как в Новосибирске. Были кадры. Помнишь, да? Так и под лестницей уже мест нет где-то. Это история, я слушал внимательно Макрона, когда он говорил про новый локдаун во Франции и, собственно говоря, просто не в таких словах, но говорил, да, мы доходим до 40 тысяч заболеваний выявленных в день. И так же как у нас они теперь разворачивают койки в крупных выставочных павильонах, бараки я бы сказал. Не по качеству, а по размеру. Здоровые. К этой войне мир оказался не готов. Мир был уверен, понимаешь, враг невидим. Враг мутирует, он притворяется. Он появляется неизвестно откуда. Он поражает в разном формате по-разному.
С. Бунтман
―
Скажи, пожалуйста… Это уже будет через 5 минут. Потому что мы сейчас прервемся. Потому что я хотел продолжить эту тему и задать несколько вопросов. Обобщая то, что говорят слушатели. И то, что сам могу задать.
А. Венедиктов
―
Москва действительно вышла на очень высокий, но все-таки уровень, такого нет больше резкого повышения. Это важно в связи с тем, как мы готовились, а не в связи с тем, что мы сейчас делаем.
С. Бунтман
―
Прервемся. Через 5 минут снова встретимся.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. Я задам буксирный вопрос, когда мы подойдем к этой теме.
А. Венедиктов
―
Буксир, привет.А.Венедиктов: Да, у посольства, да, высказывайте. Да, можно топтать портреты президента
С. Бунтман
―
Да. Ну как всегда за деньги.
А. Венедиктов
―
У нас первая студия, большая студия уже благодаря и Буксиру тоже. У нас там три камеры, картинка замечательная. Через месяц и здесь будет также. Мы будем с Сережей высокими, белокурыми, голубоглазыми, двухметровыми красавцами.
С. Бунтман
―
Да, запросто. За такие деньги-то. Я бы хотел одного обобщения. Можно ли сказать, где у нас основные узкие места или нельзя сказать по всем регионам.
А. Венедиктов
―
У нас основное узкое место в том, что если сейчас приблизительно уже понимают, чем лечить и как лечить, узкое место – какие должны быть взаимодействия властей с гражданами по ограничению контактов. Социальной дистанции. Любое решение властей у нас или не у нас вызывает протесты, мы видим уже физические протесты в Испании, столкновения в Германии, в Бельгии. Мы видим, что во многих странах и городах закрывают ночные заведения. Почему-то ночные. Мы слышали, что губернатор Подмосковья Андрей Воробьев с понедельника сажает жестко 65+ на домашний арест. То есть в самоизоляции. Или в изоляцию, или карантин. Коммуникации между властями и людьми не хватает. Это самое узкое место. Нет солидарности. Почему? Как мне кажется. Мое наблюдение. Когда человек испуган, когда ребенок испуган, он куда бросается? – к родителям. Или к учителям. Когда человек испуган – он бросается к властям или к медикам. Но ни медики, ни власти не могут определенно дать окончательные ответы на те вопросы, которые есть у испуганного человека. И вот это главная проблема. И поэтому у нас на врачей нападают, на власти нападают. И справедливо и несправедливо. Нет доверия. А когда нет доверия, а нужна солидарность в социальной дистанции – то ее не соблюдают. В результате эпидемия распространяется. Все очень просто. И это слабое место.
С. Бунтман
―
Надежда задает такой вопрос: «Есть ли гарантии дополнительных выплат. Если прежнему во многом маниловщина и очковтирательство, стоит ли удивляться нехватке врачей и другого медперсонала».
А. Венедиктов
―
А я не разделяю вашей точки зрения. Значительное число врачей получили за первую волну дополнительные выплаты и никакого очковтирательства не было. Были регионы и случаи, когда этого не было сделано. И у меня была дискуссия, Надежда, для вас интересная. Вот охранник на вход в больницу должен получать медицинскую выплату или нет? А водитель «скорой помощи»? Не медик, не фельдшер.
С. Бунтман
―
Он работает на это.
А. Венедиктов
―
А охранник. А охранник территории больницы. И вот эта непроработанная история вызывала конфликты. Надо было четко определить. Но говорить о том, что никто не получил, что это очковтирательство – это полностью незнание того, что было сделано. Вы не правы и несправедливы. Но так бывает.
С. Бунтман
―
Олег Гольцев: «Почему не говорите о том, что в регионах кончились лекарства в аптеках».
А. Венедиктов
―
В каких регионах какие лекарства? Вот мы должны быть очень конкретны. У меня была история, я говорил в «Без посредников». Когда ко мне обратился в фейсбуке человек, что два его товарища чернобыльца в 40-й больнице в Коммунарке и им сказали со своими лекарствами, потому что лекарства кончились. Что делает нормальная пресса и нормальный журналист? Он проверяет эту информацию. Человек он дал мне их имена и их мобильные телефоны. Я созвонился с Денисом Проценко, с главным и говорю: «У вас там проблемы». Он говорит: «Секундочку». Он не стал говорить: не может быть, ни в коем случае, это все клевета. Он направил своего зама в красную зону к этим людям. Тем более что есть имена и мобильные. И затем он мне прислал книгу выдачи лекарств. У них есть такая книга. По одному и по второму. Я это не публикую только потому, что это лекарства это некая история, медицинская тайна больного. Но она у меня есть. Эти две страницы у меня есть. И я этому человеку, который мне написал, ответил. Это все было, можете зайти, в публичном фейсбуке было. И он меня поблагодарил, сказал, что им стало лучше. Один задышал впервые за две недели. Это потому что пришло руководство. Руководство же ничего не сделало. Замглавврача не вколол ему ничего. Но возникла уверенность, что тебя не бросили. Понимаешь, да. И это хорошо, что их друг мне написал. Я считаю. Но это конкретная история. А в регионах кончились лекарства – ерунда. Просто ерунда.
С. Бунтман
―
Здесь пришло из конкретных городов. Из Омска.
А. Венедиктов
―
Секундочку, конкретный город, конкретное лекарство, конкретная аптека. Потому что в одной аптеке есть, в другой нет.
С. Бунтман
―
В аптеках в Москве нет Азитромицина. Во всех аптеках, где в аптеках. Я просто смотрю по Москве, когда захожу, бывает, нет лекарства того или иного. Нет там Эффералгана обычного. Но я посмотрел, в другой аптеке есть. И поэтому, дорогие друзья, мы понимаем вашу озабоченность, ваше волнение. Но вот обобщающие выводы. Мы даже не можем сейчас сказать, есть или нет погибшие, вот в Челябинске. Лена, выходя, специально еще раз сказала, что по сообщению прокурора есть, по сообщению городских властей нет.
А. Венедиктов
―
Да, мы не знаем. Поэтому мы вам даем информацию о том, что прокурор сказал «есть», а городская администрация сказала «нет».
С. Бунтман
―
Игорь Катаргулов, это не уход от темы. Который говорит, что еще вам конкретные фамилии фармацевтов и так далее. Это неправильно. Потому что есть то, что однажды сказал один латышский националист в разговоре с Ганапольским: квартальные мои наблюдения. Понимаете, в чем дело. Есть какая-то статистика, есть серьезные наблюдения. И я охотно верю, что есть лекарства, связанные с новой маркировкой, с задержками. С недостатками. Но надо понимать, где это. И это такие азбучные истины. Вы можете сказать сами себе или своей семье или в соцсетях. Что у нас в городе таком-то нет такого-то лекарства и нет вообще лекарств. Из ваших наблюдений. Но для того чтобы мы это говорили, мы должны иметь более-менее точные данные.А.Венедиктов: Пока у Байдена шансы предпочтительнее
А. Венедиктов
―
И проверить их.
С. Бунтман
―
Ну конечно. Леонид пишет: «Азитромицина полно в аптеках по поиску лекарств в аптеках Москвы».
А. Венедиктов
―
И это надо проверять.
С. Бунтман
―
В 500 аптеках говорят, что есть, звоню в 501 – а там у них нет. Несмотря на то, что на сайте есть.
А. Венедиктов
―
Все надо проверять и перепроверять. Поэтому я всегда по любому вопросу политическому, не политическому призываю вас проявлять скепсис. Слушатели «Эхо Москвы». Проверять и перепроверять. В том числе то, что мы говорим.
С. Бунтман
―
Так проверяйте, - Олег Карташов говорит.
А. Венедиктов
―
Ну и проверяйте, Олег Карташов. Ну проверяйте. Чего не проверяете. Вам нужен Азитромицин. Проверяйте. Зашел, проверил. В одной аптеке нет, в другой, в третьей нет, в четвертой нет. В пятой – есть. Ну поезжайте в пятую.
С. Бунтман
―
Здесь спор, какое лекарство есть или нет по каким поисковикам.
А. Венедиктов
―
Это очень важный спор.
С. Бунтман
―
Это для того чтобы помочь, а не для того чтобы просто заявить. «А Общественная палата какие-то проекты в связи с ковидом предлагала?» – пишет Буксир за небольшие для него деньги – 449 рублей.
А. Венедиктов
―
Нет, Общественная палата в связи с ковидом ничего не предлагала. Потому что комиссия Общественной палаты по охране здоровья, насколько я знаю, не собиралась. Я даже больше вам скажу. Я бы не рискнул, будучи членом Общественной палаты Москвы, чего-то предлагать в связи с ковидом. Потому что я вот собираю всякую информацию, еще раз повторяю, очень мало установленных данных. Мы даже до сих пор не знаем, ковид естественного или искусственного происхождения. Мы не знаем, каждый считает по-своему, но точно не знаем, маски и перчатки – их эффективность. Мы не знаем, какие лекарства эффективны или неэффективны. Как можно предлагать, не имея информации. Как можно решать, не имея информации. Критиковать – можно, решать – нельзя. Потому что это жизнь людей.
С. Бунтман
―
Так же как замечательно тут заявление, извините меня, пожалуйста, это заламывание рук. Не тех, которые за спиной, а заламывают в великом горе. Журналистам эта тема не интересна, они проверять не будут. Ну это хорошо, простите меня, но это собственное расчесывание. Всем на меня наплевать.
А. Венедиктов
―
Да, потому что вы заламываете руки. Когда человек стоит и бьется в истерике, человека, бьющегося в истерике, люди обходят. Потому что он бешеный. И у него бешеная слюна. То, что вы сейчас демонстрируете.
С. Бунтман
―
Тут привезли по знакомству кому-то. А что узнал Голубев, когда ездил в госпиталь.
А. Венедиктов
―
Он делает репортаж, он делает видеорепортаж и когда он будет готов, он будет выложен. Поэтому если вы думаете, что я звоню Голубеву и говорю: «Что ты там узнал?» Нет, ты вот это не говори. Я с ним не разговаривал после того как он зашел в павильон. У него абсолютная свобода, как у любого корреспондента «Эхо Москвы». Делать свой материал и между ним и вами нет никого.
С. Бунтман
―
Варя говорит, что ждет исследования Голубева.
А. Венедиктов
―
Я тоже жду.
С. Бунтман
―
От Ярослава Шинкаренко изумительный совершенно вопрос. Высокополитический. «Насколько Владимир Путин адаптировался к изоляции, его отдаление от реальности усилилось и как это влияет на решение по борьбе с ковидом?»
А. Венедиктов
―
Не знаю.А.Венедиктов: Ультиматум Тихановской не сработал, и это дает силу Лукашенко делать экстремистские заявления
С. Бунтман
―
Мне кажется тема для диссертации. Вот так, как сформулировано. Это странная вещь, откуда это можно знать. Даже если мы не уверены, что все знаем в точности из какого-нибудь кошмарного кирпича, который мне передал Алексей Алексеевич, книги Болтона про закулису американской жизни. Мы тоже не можем знать, что все выводы правильные. Но книга прелюбопытнейшая. Надо успевать до вторника включительно, а то будет неактуально. А вдруг будет актуально. Поговорим немножко об этом. Что сейчас, понятно, что непонятно, на что обратить в ближайшие дни до выборов и во время.
А. Венедиктов
―
Те, кто следят за выборами и ищет результаты выборов, я напомню, что там двушечка что называется. Выборы федеральных органов власти в палату представителей на 99% остаются за оппозицией нынешней, за демократической партией. Очень мало шансов потерять. А сенат сейчас бьется пополам. И никто не может предсказать, будет ли сенат в своем большинстве демократический или республиканский. Что касается президентских выборов, то я по-прежнему, я каждый день смотрю на опросы в каждом штате, колеблющихся штатов. Я по-прежнему считаю, что у Байдена больше шансов приблизительно в два раза, чем у Трампа возглавить Америку. Семь против трех. И смотрю и вам рекомендую, кому интересно в этом ковыряться, смотреть за тремя штатами: Пенсильвания, Висконсин и Мичиган. Если Пенсильвания, Висконсин и Мичиган уходят Байдену, то у него есть 270 выборщиков. И он победитель. Скорее всего. Все остальные Аризона, Небраска – это туда, это сюда. Но это интересно. Смотрю, как где-то сокращается разрыв, где-то увеличивается. Федеральный разрыв опроса сейчас Трамп слегка подтянул, у него уже не 10 разрыв в среднем, а 7,5. Но пока я бы сказал, пока мне представляется, что у Байдена шансы предпочтительнее.
С. Бунтман
―
Дивавент считает, что слон осла всегда раздавит, осел упрется копытами. Я как старый осел я демократ.
А. Венедиктов
―
Я просто напомню, что слон – это эмблема республиканской партии. А осел – демократической.
С. Бунтман
―
Если выборы выиграет Байден, что это будет означать для России, какие изменения.
А. Венедиктов
―
Там будут разнонаправленные истории. Если выберут Байдена, если сенат будет за демократами. Тоже президент не всесилен, как мы видим. Но Байден обещал продлить договор СНВ, который подписали Барак Обама и Дмитрий Медведев в 2010 году. То, чего Россия пытается добиться от Америки и от Трампа. Байден обещал начать новые переговоры по ракетам. То есть Байден, с точки зрения обеспечения безопасности, для России предпочтительнее. И для Путина тоже. В чем он не предпочтительнее – дело в том, что у Трампа и у Байдена реально прямо противоположные взгляды на роль Америки в мире. Трамп считает, что Америка должна уйти в самоизоляцию и считает, что пусть Америка будет великой, речь идет, прежде всего, о экономическом росте и благосостоянии жителей и граждан США. Но Америка не должна выходить из своих интересов за своими границами. Он разрушает союзы, он переписывает договоры. И это России очень выгодно, потому что тогда глобальный игрок уходит с глобальной сцены и у России остаются развязанные руки. В Восточной Европе, в Средней Азии, на Кавказе. А у Байдена и у демократической партии другой взгляд на это. Америка – лидер мира. Лидер свободного мира. Америка должна создавать систему союзов и связано с безопасностью, должна давать гарантии прочности этих союзов. Поэтому вот, собственно говоря, в чем принципиальная разница для России.
С. Бунтман
―
Труднее будет…
А. Венедиктов
―
В чем?
С. Бунтман
―
В общении.
А. Венедиктов
―
Нет. В общении с Трампом очень трудно, потому что Трамп говорит одно, потом другое. С точки зрения и слова Трампа мало что весят. Посмотрите на его публичное общение, я уж не буду отсылать вас к книге Болтона, которую вы не читали. Посмотрите на то, что Трамп в течение года говорил о Ким Чен Ыне и с Ким Чен Ыном. Каждую неделю – другое. Прямо противоположное. Каждая неделя – то обзывается, то милый друг. То вы разоружитесь, что вы не разоружитесь. Просто есть неуверенность в переговорном процессе и это видят и европейские партнеры Америки, и противники Америки такие, как Иран. И Китай, и Северная Корея. Ну и Россия. Поэтому это сложная конфигурация для нашей страны, для правящего класса. Байден, конечно, предсказумее и понятнее. Байден – это продолжение Обамы и Хиллари. Тут все понятно.
С. Бунтман
―
Здесь вопрос был: означает ли это, что если Байден, демократы придут к власти, то снова будут войны в Сирии, Ливии и так далее.
А. Венедиктов
―
Так они есть. Какие снова войны. Они идут. Что такое «снова»? Они сейчас идут. Вы чего, не знаете? Удивительно. Удивительно.
С. Бунтман
―
То есть нельзя сказать, что войны во всем мире это демократы, а республиканцы…
А. Венедиктов
―
Нет, конечно. Войны идут, когда есть мировой жандарм или когда нет мирового жандарма? Простой вопрос. Войны идут, когда есть принуждение к миру или когда нет принуждения к миру?
С. Бунтман
―
Основные войны на Ближнем и Среднем Востоке был при Буше одном, при Буше другом. При Обаме третьем. При Клинтоне четвертом. И так далее. Все это начиналось. Это не очень зависит. Байден – ладно, надо его вице-президента рассматривать.
А. Венедиктов
―
Рассмотрим.
С. Бунтман
―
Обязательно.
А. Венедиктов
―
Если изберется, потому что если нет, то…
С. Бунтман
―
Теперь уже бессмысленно за два дня до всего…
А. Венедиктов
―
А делали, по-моему, «48 минут».
С. Бунтман
―
Делали. Есть. Тут было про врачей и так далее. Спор о лекарствах. Друзья мои, говорите антибиотиков дыхательных нет. Вчера купил дыхательные антибиотики на всякий случай. И не по блату. Но в области. Вот какие тут дела. Про Камалу Харрис есть, Дмитрий уже нашел «48 минут». Жалко, нет Юлии из Минска, потому что она всегда дает тут же четкую ссылку, как модератор нашего чата. За что ей огромное всегда спасибо. Кстати, о Юлии из Минска. Здесь Бейки спрашивает в Интернете: «Лукашенко призвал силовиков жестче действовать в отношении протестующих и цитата: “если кто прикоснется к военнослужащему – он должен уйти как минимум без руки”». Здесь была целая серия и заявлений и действий. И против студентов.А.Венедиктов: Вы можете поносить Макрона, но не призывать и не угрожать
А. Венедиктов
―
Надо признать, что ультиматум Тихановской не сработал. И именно это дает силу Лукашенко делать такие экстремистские заявления.
С. Бунтман
―
Попытка забастовки не удалась.
А. Венедиктов
―
Не только попытки, ультиматум Тихановской не только в попытках забастовки, я ей говорил. Это изъятие денег из государственных банков. Не покупка в государственных магазинах предметов, произведенных государственными предприятиями. И именно этот ультиматум, который не удался, поэтому Лукашенко почувствовал, именно поэтому. Поэтому он радикализировался. Он увидел – не работает.
С. Бунтман
―
Да. Можно ли делать какие-то я не говорю прогнозы, какие-то предположения о развитии ситуации?
А. Венедиктов
―
Нет.
С. Бунтман
―
То есть каждый день может что-то меняться.
А. Венедиктов
―
Не кардинально, но может.
С. Бунтман
―
Будет ли продолжаться история с конституционной реформой.
А. Венедиктов
―
Она продолжается. Назначено всенародное белорусское собрание, поручено, по-моему, премьеру правительства его собирать. Конечно, это параллельно будет идти. Это повторяю, Лукашенко же он чувствует – пустили кровь. Он чувствует, что протестное движение ищет новые формы. Я говорил, его задача – разрушить протестное движение. Как политического противника. Разрушить единство протестного движения. И повторяю, он движется по траектории изменения Конституции, то, что он обещал Путину. Но главная задача – сохранением власти. В той или иной форме. Главной власти, первой власти, центральной власти. Ну как бы очевидно. И те формы, которые принимает протестное сопротивление – оно разнообразное. Но пока Лукашенко, на мой взгляд, переигрывает.
С. Бунтман
―
Ясно. Есть ли информация о тайной помощи Лукашенко со стороны РФ?
А. Венедиктов
―
Почему тайной помощи.
С. Бунтман
―
Ответ простой.
А. Венедиктов
―
Есть информация об открытой помощи.
С. Бунтман
―
Через 12 минут мы встретимся.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. Многие темы уже рассмотрели в прошлом часе. И сейчас переходим к другим. Вот и вопрос был, и в новостях у нас идет об обращении Никола Пашиняна к российскому президенту Путину о помощи по линии ОДКБ и о помощи по линии договоренностей двусторонних.
А. Венедиктов
―
Ну да, существует договор от 97-го года. И в соответствии со статьей 2, в случае угроза нападения (не нападения, а угрозы нападения), угрозы вторжения Россия, уже не ОДКБ (это между Россией и Арменией договор), обязана оказать помощь. И сегодня МИД ответил. Вы часть ответа слышали в новостях. Но там есть другая часть ответа МИДа. Теперь я процитирую. «В случае, если боестолкновения будут перенесены непосредственно на территорию Армении, Россия выполнит свои обязательства по этому договору».
С. Бунтман
―
Что это означает? Что обстрелы не считаются?
А. Венедиктов
―
С обстрелами, Сереж, я говорю, что, скорее всего, они не считаются, если будет доказано, что Армения сама обстреливала другую территорию со своей территории. Долгое время работая с мидовцами, я научился их расшифровывать. Вот угроза нападения – это когда не мы стреляли, а потом на нас напали, это когда на нас напали. Я думаю, что поэтому российская сторона будет смотреть на уровень угрозы, уровень ответа, уровень нападения, уровень вторжения. То есть статья №2 договора автоматически не включится. Поэтому речь идет о срочных консультациях.Чтоб вы понимали, консультации – это не переговоры. Консультации – это поставки оружия. Переговоры можно и так. Вот посол Армении здесь. Что там переговоры? Наш посол в Ереване. Речь идет, безусловно, о гарантиях безопасности и поставке… Если мы соединим предыдущее заявление Пашиняна о необходимости российских миротворцев, вопрос: где? На какой территории, я имею в виду? На территории Республика Армения?
С. Бунтман
―
Он говорил не совсем о необходимости, а говорил как об одном из оптимальных решений.
А. Венедиктов
―
Говорил о желательности. А какая разница? В дипломатическом языке это означает: готовьтесь прислать миротворцев. Вопрос: куда? Потому что размещение российских военных на территории Армении есть – база в Гюмри. Ну, можно ее удвоить, утроить, усемерить. Мы же понимаем, что речь идет о территориях, где идут боестолкновения. Не обстрелы (что дадут российские миротворцы на территории, где идут обстрелы?), а где идут боестолкновения. Это довольно сложная история. Но это, конечно, следующий шаг Пашиняна, безусловно. Видимо, те договоренности, которые проводились в Вашингтоне, в Женеве, в Москве не дали искомого результата.
С. Бунтман
―
Здесь спрашивают о роли Ирана, который посылал ноты протеста и выражал озабоченность.
А. Венедиктов
―
Выражение озабоченности и посылка нот протеста – это ежедневная рутина. Там есть другое. Иран усилил свою границу. Направлены дополнительные части. Причем, если мне не изменяет память, направлены части Стражей исламской революции. То есть элитные части направлены на границу.
С. Бунтман
―
Да, части Корпуса стражей.
А. Венедиктов
―
Да. Значит, не изменяет память. Вот что кажется важным. Но в моем представлении Иран военным образом никак вмешиваться не будет. Это демонстрация готовности ко всему. Вот.
С. Бунтман
―
Да. Если будет заход на иранскую территорию. Потому что обстрелы там тоже были иранской территории. Попадало туда. Далее мы идем. Если будут еще какие-то конкретные вопросы, конечно, Алексей Венедиктов на них ответит. Недалеко уходим в регионе. Выборы в Грузии.
А. Венедиктов
―
Да, сейчас идут выборы в Грузии. Уже 20%, по-моему, проголосовало. Понятно, что это новый закон, промежуточный, который превращает Грузию из президентской в парламентскую республику. 120 человек будет избрано пропорционально. Причем очень маленький процент отсечения – нужно набрать 1%. Пока ведущая партия, по опросам – это партия нынешнего правительства и нынешнего президента «Грузинская мечта». Но она набирает только треть, по опросам. На втором месте – блок, который поддерживает Саакашвили. По опросам опять внутригрузинским, он набирает 20%. При этом еще 30 – это одномандатные округа, двухтуровая система.А.Венедиктов: Посмотрим уровень уступок, на которые пойдет Лукашенко
Но история в другом. История в том, как во время предвыборной кампании как густо замешаны разного рода инсинуации. Один из крупнейших скандалов в Грузии накануне выборов – это так называемое «дело картографов».
С. Бунтман
―
Я сегодня узнал о нем только. Потрясающе.
А. Венедиктов
―
Это потрясающее дело. Существует очень старый монастырь Давида Гареджи. Он располагается на территории Грузии и Азербайджана, но граница там не лимитирована. То есть часть монастыря находится на территории Азербайджана, часть монастыря – на территории Грузии. Все началось в прошлом году, когда президент Грузии Саломе Зурабишвили туда приехала и сказала, что нужно срочно проводить границу, потому что весь монастырь – грузинский, наш. Возник территориальный спор. То есть он был и тянулся. Но он обострился.Буквально неделю тому назад в Грузии Генеральной прокуратурой было арестовано два картографа, которые изучали и занимались делимитацией границы. Они были обвинены в том, что они спрятали карту от внимания общественности, которая доказывала, что монастырь на территории Грузии целиком. Но случилось это во времена Саакашвили. То есть спрятали карту, когда Саакашвили был президент 10 лет тому назад. Они арестованы. Ведется следствие. В общем, территориальные споры есть между Грузией и Азербайджаном, надо понимать. Делимитации границы нет. Это правда тоже. Надо понимать. Но вот использование этого вопроса во внутриполитической борьбе с арестом картографов – это, конечно, круто и неожиданно.
С. Бунтман
―
Да. И это здесь главное.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Главное – не сам вопрос.
А. Венедиктов
―
Конечно.
С. Бунтман
―
Который существует, будет существовать, решится или не решится.
А. Венедиктов
―
Конечно.
С. Бунтман
―
А то, что это используется именно во время выборов.
А. Венедиктов
―
Да. Сегодня вечером узнаем результаты.
С. Бунтман
―
Хорошо. Мы с вами идем дальше. Мы все с тобой здесь откладываем, откладываем с прошлого часа. Поздравление Дмитрию Быкову.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Мы все откладываем и откладываем. Все хорошее почему-то откладываем. С рождением сына.
А. Венедиктов
―
Да. У Дмитрия Львовича Быкова родился сын сразу после программы, которую он вел, после «Одина».
С. Бунтман
―
Да, сразу после «Одина». Это замечательно.
А. Венедиктов
―
Может, он его назовет Одином?
С. Бунтман
―
Один, да. Один Дмитриевич. Нормально, хорошо, да.
А. Венедиктов
―
Ну не Тором же.
С. Бунтман
―
А Тор – это внук.
А. Венедиктов
―
Да, а Тор тогда внук.
С. Бунтман
―
А Тор тогда будет внук. Так что Дмитрия Львовича мы поздравляем. Действительно, это такое прекрасное событие, которое перекрывает вообще все, что случается. Это чудесно. Это замечательно. Мы сейчас еще ответим на ваши вопросы. Замечательно. – «За кого Венедиктов будет голосовать – за Трампа или Байдена?» Он, во-первых, не гражданин США. Ты же не гражданин США, по-моему.
А. Венедиктов
―
Нет, у меня нет второго гражданства. Я даже не гражданин Беларуси.
С. Бунтман
―
Не гражданин и…можно перечислить. Сколько там сейчас стран, я не знаю.А.Венедиктов: Когда вам говорят, что Мюллер ничего не нашел – это неправда
А. Венедиктов
―
193, типа.
С. Бунтман
―
Да. Только признанных. Так что здесь нельзя ничего сказать. Как мы будем освещать президентские выборы в США?
А. Венедиктов
―
Мы усилим ночное вещание информационное и программное и, самое главное, утреннее вещание 4 ноября, утренний канал, где, начиная с 6 утра, начнут приходить более-менее понятные результаты. Хотя подсчет может затянуться, потому что уже больше 50 млн человек проголосовало по почте в США. Надо будет считать эти бюллетени. И около 30 млн проголосовало досрочно. Поскольку там все ноздря в ноздрю, наверное, будем освещать. Как будет появляться информация, вы будете ее узнавать.
С. Бунтман
―
Но так как там это ближе будет к нормальному российскому, вернее, московскому утру, так что мы будем освещать это сразу в реальном времени. Говорили уже о том, кто имеет больше шансов. Сейчас уже такое ощущение, что сейчас надо на эти шансы только для общего развития смотреть. Потому что у нас через 2 дня будут выборы, где уже будут не шансы, а реальные вещи. Предположим, что выиграет Байден. Насколько вероятно жесткое неприятие со стороны Трампа и его сторонников?
А. Венедиктов
―
Вопрос в разрыве. Если разрыв будет очень серьезный среди тех людей, которые пришли на участки в день голосования 3 ноября, минус почта пока, минус досрочка, то я думаю, что покричат и успокоятся. Если, предположим, те, кто пришли, проголосовали за Трампа, а почта, условно, за Байдена – это конфликт, который может дойти до Верховного суда, где сторонники Республиканской партии контролируют 6 мест из 9.Но это не сторонники Трампа, это люди консервативных взглядов, я бы сказал так. Поэтому я бы не стал кричать «какой кошмар, Трамп назначил судей, которые будут всегда за него». Не, не, не, не. Назначить-то он назначил, да снять не может. В этом история. В отличие теперь от нового Закона о Конституционном суде, где президент Российской Федерации не только представляет конституционного судью, но и отзывает его. Да, конечно, Совет Федерации высказывает свое мнение. Но вы же понимаете. Трамп представляет судью, Сенат назначает, но отозвать не может. Пожизненно. И они свободны. В этом смысл был – они свободны в своих решениях.
С. Бунтман
―
Вот это очень интересно – они свободны в своих решениях и пожизненно. Но получается, что Администрация существующая или же даже, скажем, уходящая в каком-то варианте для Трампа может сильно повлиять на характер решений Верховного суда?
А. Венедиктов
―
Я не думаю. То есть с учетом того, что это люди консервативных взглядов или бывшие члены Республиканской партии, но мы видим решения Верховного суда США. Вы можете их посмотреть на сайте Верховного суда. Все-таки это люди, которые думают уже с момента назначения о своей репутации и соответствии своим взглядам. Важная история.
С. Бунтман
―
Валентина спрашивает: «А могут ли они высказывать особое мнение?»
А. Венедиктов
―
Могут. И публикуют.
С. Бунтман
―
Еще как, да. Последите. Это очень интересные истории, кстати – решения Верховного суда США.
А. Венедиктов
―
По разным вопросам.
С. Бунтман
―
Да, да, да. Это очень интересные вещи. Мы говорили и до сих пор мы не совсем понимаем. Я имею в виду Челябинск, взрыв кислорода. Потому что еще ситуация, например, с погибшими, умершими, не погибшими еще более запуталась после дополнительных высказываний официальных лиц.
А. Венедиктов
―
Да. Губернатор говорит, что люди в челябинской это больнице, где был взрыв кислорода, умерли до взрыва. Городская Администрация говорит, что вообще никто не умер. А прокурор говорит, что умерли, потому что не хватило кислорода, то есть после взрыва. Все – официальные лица.
С. Бунтман
―
Даже не знаю, когда-нибудь они сойдутся в своих версиях?
А. Венедиктов
―
Сойдутся.
С. Бунтман
―
Сойдутся.
А. Венедиктов
―
Даже не сомневайтесь.
С. Бунтман
―
Когда скажут – сойдутся. Вы не так поняли, я не это имел в виду.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Ну да, это чудесно. Я бы хотел еще одну историю, связанную с выборами. Вот этот российский след поразительный, который там в антитрамповской кампании, как-то он от меня ушел и запутался.
А. Венедиктов
―
В антитрамповской кампании?
С. Бунтман
―
Нет, трамповской кампании. Там во всем этом там с какой-то тётенькой, где она у кого работала…
А. Венедиктов
―
Тётенька работала в той компании, которая в 16-м году, с точки зрения в том числе прокурора Мюллера, и это есть в досье, организовывала кампанию по дискредитации Хиллари Клинтон ложными заявлениями. Ну да. История заключается в том, что доклад спецпрокурора Мюллера отнюдь не говорил, что никакого следа нет. Это наши пропагандистские каналы говорят о том, что Мюллер ничего не нашел. Ничего подобного. Давайте я вкратце.А.Венедиктов: Мы будем с Сережей высокими, белокурыми, голубоглазыми, двухметровыми красавцами
С. Бунтман
―
Давай, давай.
А. Венедиктов
―
До новостей. Было два вопроса. На один Мюллер ответил положительно, на другой – ответил отрицательно или, вернее, сказал, что ответ не найден. Вопрос первый был задан ему: «Вмешивалась ли Россия в выборы на территории Соединенных Штатов в 16-м году?» «Да, - ответил доклад Мюллера. – Путем дискредитации Хиллари Клинтон, взлома сервера Демократической партии, распространения ложных слухов, создания ложных аккаунтов». И это доказано, что этим занимались российские граждане в докладе спецпрокурора.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Что не доказано и на что Мюллер ответил «нет», потому что не доказано. Не потому что не доказано, а потому что не доказано. Был ли сговор штаба Трампа с Кремлем? Не доказано. Значит, нет. Презумпция невиновности. Слышали когда-нибудь? И вот у нас специально это путают: Мюллер ничего не нашел. Да, Мюллер не нашел следов сговора. Это правда. Но Мюллер нашел доказательства, что российские граждане, за которыми стоит российская власть, как считал прокурор Мюллер в своем спецдокладе в итоге, участвовали, вмешивались в выборы в 16-м году. И это не оспаривается ни республиканцами, ни демократами. Поэтому все остальное – это пена.И вот когда вам говорят, что Мюллер ничего не нашел – это неправда. Ну просто неправда и все. Доклад Мюллера опубликован. Читайте. Ну кроме секретных статей, где указаны источники в первую очередь. Поэтому тётенька, дяденька, Васечка…
С. Бунтман
―
То есть совсем не страшно, что я потерял этот след?
А. Венедиктов
―
Неважно. Это их внутренняя борьба перед выборами 3 ноября – дискредитировать Байдена теперь.
С. Бунтман
―
Послушаем новости и вернемся.НОВОСТИ / РЕКЛАМА
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. Наш проект, посвященный Черномырдину.
А. Венедиктов
―
Да. У нас пока по субботам, то есть начиная с сегодняшнего дня, в 22 часа будет выходить суперпроект, посвященный Виктору Степановичу Черномырдину. 10 лет как его нет с нами. И известные люди согласились поговорить о нем, оценивать то, что он делал. У него было три периода, с нашей точки зрения – это период реформ, когда он возглавлял правительство (в следующую субботу о нем будет говорить Чубайс), это период украинский, когда он был послом (и о нем будет говорить либо президент Кучма, который согласился, либо президент Ющенко, который согласился) и это российско-американские отношения (согласился дать нам интервью бывший вице-президент США Эл Гор).И это, естественно, Будённовск. И семья передала нам 22 минуты переговоров Черномырдина с Басаевым. Причем мы Басаева не слышим же – писалось с этой стороны.
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
Но вот 22 минуты мы дадим полностью вам послушать. И я направлю Алексея Голубева в Будённовск, чтоб он нашел тех младенцев, которым уже 25 лет, которых ЧВС, в общем-то, спас. Кого он спас, вот мы и про это узнаем. Каждую субботу в 22 весь ноябрь и немножко декабря будет идти этот проект. Я весьма рекомендую послушать.
С. Бунтман
―
В 22 часа, начиная с сегодняшнего дня. Вот продолжается, кстати говоря, наша акция. Ведь продолжается в магазине «Москва»?
А. Венедиктов
―
Да, очень круто идет все. «Лефортово» и еще несколько районов осталось. Было 60, осталось меньше 10. Мне каждый день присылают отчеты, что осталось. Напомню, что она заключается в следующем. Если вы покупаете один журнал «Дилетант», вы выбираете любой «Мой район». Если вы покупаете альманах 17-го или 18-го года, вы получаете бесплатно пять «районов». Если вы покупаете три «Дилетанта», вы три «района» дополнительно и бесплатно получаете. Мы не можем продавать эти журналы. Это наш подарок и подарок магазина «Москва».Я должен вам сказать, очень интересно, что вдруг почему-то, Сереж, огромной популярностью пользуется «Зеленоград (Крюково)». У нас три «Зеленограда» вышло.
С. Бунтман
―
Да. Там по два района и один.
А. Венедиктов
―
Да. Удивительно. Большой популярностью пользуется. Естественно, там «Хамовники». Но и районы, о которых вы, может быть, и не слышали даже в Москве, они, конечно, тоже пользуются. И для жителей других городов. Вот сейчас вышел новый «Дилетант». Вы все равно его покупаете (дело царевича Алексея). Вы можете указать на сайте, какой район бесплатно приложить. В любой город уйдет.
С. Бунтман
―
Да, между прочим.
А. Венедиктов
―
То есть интернет-продажи.
С. Бунтман
―
Да. Должен сказать, что вышли у нас…
А. Венедиктов
―
61 «район» мы отдали в магазин «Москва». Но уже вышло 66, уже 5+.
С. Бунтман
―
Да. У нас с пропуском 63 в двух томах, который очень скоро выйдет – это в двух томах «Тверской район».
А. Венедиктов: 62
―
й, 63-й, по-моему.
С. Бунтман: 63
―
й – два. Они под одним номером: 63-й один, 63-й два. Я помню.
А. Венедиктов
―
Ты главный редактор.А.Венедиктов: Долгое время работая с мидовцами, я научился их расшифровывать
С. Бунтман
―
Я помню, да. Друзья, я действительно приношу свои извинения, что у нас в мобильном приложении и на сайте не указывается, какой район в нашей передаче. Я попрошу, чтобы указывали каждый раз. Это известно заранее на много недель даже вперед. И сегодня тем, кто не слышал, напоминаю, что будет район Академический.
Возвращаемся к нашим темам. Задает вопрос Владимир из Днепра: «Как-то можно прокомментировать местные выборы в Украине?»
А. Венедиктов
―
Да, я могу. Я, конечно, за ними наблюдал. Первый вывод. Все мэры, которые баллотировались заново, то есть те, кто были мэрами и выдвигались, они либо уже избраны, либо вышли во второй тур на первом месте. Это означает, приблизительно представляя себе политическую карту Украины, что эти политические кланы создавали местные партии, и они по-прежнему выигрывают на своих территориях. Это первое.Второе. Не удалось партии президента «Слуга народа» Владимира Зеленского взять какой-нибудь крупный город. Его кандидат в Киеве не прошла во второй тур (Ирина Верещук). Он на местном уровне не закрепился. Есть какие-то локальные победы. Но когда речь идет о мэре, то местное население, видимо, руководствуется не столько политической, сколько местной повесткой дня.
При всей популярности президента Зеленского и при том, что, по общенациональным опросам, его партия по-прежнему на первом месте с третью голосов, ни один крупный город, если только от его партии не шел уже мэр, избранный при Януковиче, они не взяли. И это такой звоночек.
С. Бунтман
―
При Януковиче?
А. Венедиктов
―
Мэр, избранный предыдущий при Януковиче… Когда президентом был Янукович, были предыдущие местные выбора.
С. Бунтман
―
А, это было еще тогда, да.
А. Венедиктов
―
Да. Если мэр сейчас не прислонился к партии «Слуга народа», то у «Слуги народа» нет ни одного мэра в крупном городе. По-моему, из областных центров один или два.
С. Бунтман
―
Вот Валентина Соломенная говорит: «Третье место “Слуги народа” – это свидетельство демократических выборов?»
А. Венедиктов
―
Да, это были демократические выборы в том смысле, что огромное число зарегистрированных партий и кандидатов, публичные дискуссии, разные пути решения проблем. Были, конечно, крики о фальсификациях. Но это нормально, когда крики. У нас Трамп кричит все время. Но, наверное, это скорее исключение, чем правило. Потому что комиссии составлены из представителей разных партий и реальной оппозиции.
С. Бунтман
―
Значит, это реальная ситуация, получается. Выборы как отражение реальной ситуации или что?
А. Венедиктов
―
Нет, Сереж. Местные выборы – это все-таки местные интересы. Это не отношения с Россией или с НАТО, или чего-нибудь еще.
С. Бунтман
―
Вот Ирина говорит, что предыдущие при Порошенко были.
А. Венедиктов
―
Ну, значит, при Порошенко.
С. Бунтман
―
Да. Слишком много лет – 6 там получается.
А. Венедиктов
―
Ну, при Порошенко. Это что-то меняет?
С. Бунтман
―
Немного. Меняет только то, что были мэры, остались и теперь они или окрашиваются, или не окрашиваются.
А. Венедиктов
―
Так это не меняет.
С. Бунтман
―
Ничего не меняет. КС отдадут под суд в Украине.
А. Венедиктов
―
Да, да. Вот эта история очень сложная. Дело в том, что КС, рассматривая закон, принятый большинством Рады, имеется в виду партией Зеленского, при голосах партии Зеленского про коррупцию он несколько статей опрокинул. И это дало возможность обвинить членов КС президенту в том, что они играют на руку коррупции, что они руководствовались частными интересами. И их собираются отдать под суд, что не является демократическим, безусловно.
С. Бунтман
―
Надежда Галицкая говорит: «Голосовать за партии олигархов? В России были такие выборы в 90-х?»
А. Венедиктов
―
Не готов ответить. Вот местные выборы – тогда это за партии олигархов.
С. Бунтман
―
Я не знаю, что лучше – партии олигархов или полное отсутствие партий.
А. Венедиктов
―
Я думаю, что это следствие нехватки лекарств в аптеке.
С. Бунтман
―
Теперь ты так объясняешь.
А. Венедиктов
―
Я не могу даже послать ее в аптеку, потому что не уверен, что там есть нужные ей лекарства.
С. Бунтман
―
Да, вот теперь ситуация осложнилась. Тут спрашивали про Раменки. Раменки вот только вышли. Вышли «Раменки» и вышло «Тропарево-Никулино». Кстати говоря, о журнале «Раменки». Я вам в 15 часов объявлю такую акцию, чтоб вы внимательно читали журналы. Кстати, в Раменках уже раздавали журналы.
А. Венедиктов
―
Мы сделаем вот что, Сереж.А.Венедиктов: В моем представлении Иран военным образом никак вмешиваться не будет
С. Бунтман
―
Да, да.
А. Венедиктов
―
Смотри. Мы поместим разворот сюда вначале и сделаем так: найдите ошибку. То есть чтобы люди это и видели тоже.
С. Бунтман
―
Но это когда передача о Раменках будет. Или можно в любой передаче?
А. Венедиктов
―
В любой передаче.
С. Бунтман
―
Тогда в следующей.
А. Венедиктов
―
В любой можно.
С. Бунтман
―
Тогда в следующей. Я не готов.
А. Венедиктов
―
Хоть в «Детской площадке».
С. Бунтман
―
Я как раз об этом и хотел сказать, что найдете ошибку – получите на свой выбор PDF журналов, какие хотите.
А. Венедиктов
―
Так вот я тебе говорю, хоть в «Открывашке». Какая разница?
С. Бунтман
―
Ну вот смотрите, как у интересных людей в чате все всему равно. Это такая шутка, наверное: «Требую освобождения политзаключенных в Беларуси и забаненных в чате». Это тот же ответ про аптеку?
А. Венедиктов
―
Можно и так.
С. Бунтман
―
Можно. Одних выпускают, другим продлевают.
А. Венедиктов
―
Да. Я вам и говорю, играет, торгуется, делит, разводит. Это часть его стратегии. Лукашенко имеется в виду. Еще раз, мы можем радостно говорить о том, что все хорошо и протест побеждает. Вы можете жить в придуманном вами мире. Но если исследовать вопрос, то мы видим, что история не так однозначно развивается. И мы посмотрим уровень уступок, на которые пойдет Лукашенко.
С. Бунтман
―
Ярослав задает вопрос: «Скажите про пятилетие сегодня авиакатастрофы над Синаем». И будем ли мы продолжать задавать вопросы про катастрофу Ту-154 на Черном море? Итак, Синай. С Синаем все ясно.
А. Венедиктов
―
Я знаю, что, кстати, на «Эхо Санкт-Петербурга», поскольку это рейс был питерский, они за этим следят и сегодня вспоминают эту дату. И мы вспоминаем эту дату. Но когда речь идет о межгосударственном расследовании, все очень закрыто. И, собственно, основное расследование ведет египетская служба безопасности. Но у нас с ними нет никаких связей. Но всю информацию, которая публична, мы даем. Но ее нет. Когда она будет, мы ее дадим. Можно задать вопрос египетскому послу. Вы знаете, какой ответ вы получите: идет следствие.
С. Бунтман
―
Идет следствие. Не многовато ли времени для следствия?
А. Венедиктов
―
Нет, не многовато.
С. Бунтман
―
А что там такого может быть спорного?
А. Венедиктов
―
Они же расследуют, откуда взялся этот человек, была ли там целая организация. Я вам напомню, как шло следствие по Локерби. Много лет, пока Каддафи не признал, а потом не признал, а потом выплатил деньги, а потом снова признал, а потом осудили человека, а потом его выпустили обратно в Ливию. Нет, не много. Хуже, когда прямо на месте линчуют, назначая виновных, придумывая их, без доказательств, без права на защиту.
С. Бунтман
―
Про самолет Ту-154 над Черным морем.
А. Венедиктов
―
Ничего нету. То есть дело закрыто. Ошибка пилота. Всё. Хотя предварительный доклад, как мы видели, он содержал многие технические параметры. И самое главное, что мы не видим публичного доклада. Это Министерство обороны. Оно не публикует.
С. Бунтман
―
Ну да. Вопрос за бешенные деньги, за 4690 рублей.
А. Венедиктов
―
У меня столько нет с собой.
С. Бунтман
―
Максим Смирнов задает вопрос. Нет, это не ты должен платить.
А. Венедиктов
―
А, извини. Спасибо.
С. Бунтман
―
После выборов в Молдове возможен ли белорусский сценарий?
А. Венедиктов
―
Смотрите, это вопрос доверия избирательным комиссиям. На прошлых выборах в Молдове, если я правильно помню цифры, нынешний президент Игорь Додон получил 52,7%, Санду, его противница, получила, соответственно, 47,5%. Довольно близко. Но никакого сценария такого не было, потому что так убедительно посчитали. Посмотрим, как посчитают. Конечно, возможен, если будет фальсификация и она будет очевидная. Потому что сейчас у них рейтинги, если я правильно помню, у Додона с очень небольшим преимуществом. И конечно, напряжение растет. Ну, посмотрим. Но возможен, если будет фальсификация.А.Венедиктов: У Дмитрия Львовича Быкова родился сын сразу после программы «Один»
Я напомню вам, что белорусские события складывались из двух вещей. Белорусский протест складывался из двух причин: сначала – тотальная фальсификация, потом – тотальная жестокость правоохранительных органов. Вот две составляющие. Но в Беларуси не было – извините меня, Светлана Тихановская – очевидного лидера протеста. Не было. Персонификации не было. Сейчас в Молдове есть персонификация. Есть Игорь Додон, президент, и есть Майя Санду, которая лидер оппозиции. Все будет зависеть от того, как они оба себя поведут и к чему призовут. Байден – Трамп. Ну, вот.
С. Бунтман
―
Максим Романов спрашивает: «Как вы считаете, после последних событий Европу развернет вправо?»
А. Венедиктов
―
Вы знаете, думаю, что вправо, если вы имеете в виду мадам Ле Пен и ее коллег в разных странах, она, конечно, на этом наберет голоса. Она предлагает простые решения. Надо отметить, что Макрон тоже не левый. И премьер Великобритании не левый. И Ангела Меркель не левая. Весь вопрос: развернет ли это в сторону крайне правых?
С. Бунтман
―
Крайне правых, правого популизма.
А. Венедиктов
―
Правого популизма. Конечно, наберут голоса. Но победят ли они, не уверен. Ну, кто был уверен, что победит Трамп? Помните, когда мы в 16-м году обсуждали победу Трампа, я в этом уверился, я говорил: победила партия страха. Страх у избирателя неважно чего – потери рабочих мест или эмиграции, или террора. Неважно. Политики, которые играют на этом страхе. Они играют на очень примитивных вещах. Они играют на линейных вещах. Они вызывают простые чувства у людей. Страх – это простое чувство.Поэтому в условиях, когда есть реальные акты террора, конечно, крайне правые политики усилят вот эту составляющую страха, безусловно. Это их профессия, я б сказал так. Выборы в Европе же не одновременные, да?
С. Бунтман
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Нет. Я не думаю, что крайне правый может стать канцлером Германии на следующих выборах в следующем году.
С. Бунтман
―
А «альтернативщик» какой-нибудь не может?
А. Венедиктов
―
Канцлером – нет. Партия не может победить. У нас ХДС не побеждает. Что уж говорить об «альтернативщиках»? Но мы знаем некоторые страны, где… Скажем, по-моему, в Литве, да простит меня господин посол, если он меня сейчас слышит, в коалицию были включены крайне правые. В Литве или в Эстонии. Я не вспомню. Если слушатели напомнят, буду признателен. То есть включение в коалицию… Политики умеренные учитывают настроения масс. И вполне это возможно. Но могут и такие, как Трамп, победить.
С. Бунтман
―
Да, могут победить. А в президентских республиках – ну, еще посмотрим, как все будет развиваться – такой, как Франция…
А. Венедиктов
―
В Европе одна президентская большая республика – это Франция.
С. Бунтман
―
Франция. И партия Марин Ле Пен может прибавить.
А. Венедиктов
―
Пока рейтинги президентские у них – это рейтинги прошлых выборов, типа равные – 32-34 у каждого, у Макрона и у Ле Пен.
С. Бунтман
―
Но Франция такая страна, что там ситуация во время предвыборной кампании и запутывается иногда, и проясняется иногда, и выявляется именно тогда. И все рейтинги как-то идут по боку. Там может быть все что угодно, тем более при таком изменении политической структуры во Франции, какая уже много лет сейчас все формируется, да никак не сформируется. Все там очень сложно. Это очень большой кризис Пятой республики. Ну, как из кризиса выйдут.Россия оказала полумиллиардную помощь молдавским фермерам, чтобы голосовали за московского Додона. Ну, пошло-поехало.
А. Венедиктов
―
Ну, хорошо. Фермерам-то хорошо. Мы за фермеров?
С. Бунтман
―
За фермеров. Да, я всегда за фермеров. Только вот я что-то не слышал вот этого процветания фермеров, потому что я достаточно близко с Молдовой общаюсь. А вот что-то о процветании фермеров…
А. Венедиктов
―
Не готов это обсуждать.
С. Бунтман
―
Я тоже не готов, потому что не слышал об этом ничего. И никаких благодарственных речей по этому поводу не слышал. Тут еще о мерах говорят. Угроза закрытия вузов, вакцинация, вот это все.
А. Венедиктов
―
Нет, что угроза вакцинации – это смешно. Угроза вакцинации…
С. Бунтман
―
Нет, я говорю, вакцинация под угрозой, закрытие вузов, отчисление студентов и так далее.
А. Венедиктов
―
Подожди, это о чем мы? О какой стране?
С. Бунтман
―
О стране Россия.
А. Венедиктов
―
Какое отчисление студентов? Ты о чем?
С. Бунтман
―
Угрожают отчислением студентов, если не будут вакцинироваться.
А. Венедиктов
―
Можно вуз? Мы прекрасно знаем приказ министра просвещения. Можно конкретно вуз? И мы проверим и направим туда корреспондента. Но если – пожалуйста, пометь – если это неправда, этот человек должен быть забанен и больше не иметь возможность нам писать всякую чушь.
С. Бунтман
―
Хорошо. Вот только когда найду, тогда и посмотрю. Дальше.
А. Венедиктов
―
Найдем.
С. Бунтман
―
Там «мой вуз» было сказано. А какой вуз, не сказали. Скажи мне, пожалуйста, вот действительно ли серьезная и обязательная проблема – вакцинация от гриппа от другого, вот от гриппа, который сейчас проходит?
А. Венедиктов
―
Что такое «обязательная» опять же? Люди как-то уже привыкли в основном. Кроме тех, кто борется вообще против прививок. Есть же такая часть аудитории. Привыкли уже. Они даже не замечают каждый год прививаться от гриппа. Но мы знаем статистику. Люди привитые от гриппа заболевают меньше, чем люди не привитые от гриппа. Ну вот.
С. Бунтман
―
Назвали два вуза – МАИ…
А. Венедиктов
―
А что МАИ?
С. Бунтман
―
Там говорили, что могут закрыть вуз…
А. Венедиктов
―
Это другая история. Подождите, это не угроза вакцинации и отчисления студентов. Вуз закрывается для всех, если он закрывается.
С. Бунтман
―
Закрывается для всех. Я отчисление студентов про другое говорил.
А. Венедиктов
―
Так я про отчисление студентов.
С. Бунтман
―
Потому что здесь было несколько. А закрытие вуза – если не будет вакцинации.
А. Венедиктов
―
Это бред какой-то. Просто бред.
С. Бунтман
―
Говорят, в МАИ. Дальше. А что такое МЛГУ? Это что такое?
А. Венедиктов: Млгу
―
лингвистический университет. Что МЛГУ?
С. Бунтман
―
Пугают про отстранение от работы, если нет справки о вакцинации.
А. Венедиктов
―
Кого отстранили? Фамилию. Причину. Какие вы пугливые. Пугают… Даже смешно. Да, Сереж.
С. Бунтман
―
Лингвистический Мориса Тореза. Я никак его не могу… Я человек старорежимный. Я всегда «ИнЯз» говорю. Слушай, здесь говорили, РПЦ закрывает часть храмов для посещения сейчас самостоятельно.
А. Венедиктов
―
Да, это правда.
С. Бунтман
―
И то, что вы говорили про католическую церковь Святого Людовика, которая закрыта до 4-го, это то же самое абсолютно. Так что это не какой-то коварный наезд властей на одну из конфессий или на две конфессии, а это решение. И мне кажется, это очень разумное решение. Как тяжело все давалось весной... Как тяжело в общении с церковными властями... Как это все тяжело давалось.
А. Венедиктов
―
Все учатся. И все считают последствия.
С. Бунтман
―
Дай бог. Я не уверен, что все учатся. Все учатся, но не все научиваются.
А. Венедиктов
―
Это правильно.
С. Бунтман
―
Вот что у нас получается. Ну что ж, дорогие друзья, всё, мы на этом закрываемся. О-о. Я просто посмотрел, сколько смотрело, сколько лайков поставили, сколько дизлайков поставили. Хорошо. Спасибо вам большое за то, за другое, за третье.
А. Венедиктов
―
А я – в Петербург. Всем привет.
С. Бунтман
―
Да. Убывай. Помахал рукой Алексей Венедиктов, убывающий в Петербург.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
А я останусь вам назло. И через час с небольшим будет программа, посвященная району Академическому.