Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2020-02-01
01.02.2020
С. Бунтман
―
Добрый день. Алексей Венедиктов здесь. Сергей Бунтман. И Александр Смирнов, звукорежиссер. Все у нас работает. Чат у нас присутствует.
А. Венедиктов
―
Редкая история. Все у нас работает.
С. Бунтман
―
Обыкновенное чудо. Поцеловала парня – не стал медведем. И sms присылайте +7-985-970-45-45. Несколько объявлений, прежде всего. Здесь задают вопросы: было или все-таки не было интервью, передача с послом Польши, для которой прислали очень много вопросов замечательных. Он заболел. И поэтому мы перенесли на ближайший четверг. С того четверга на этот. Так что это будет в ближайший четверг, мы надеемся, что в 22 часа в программе «Дилетанты» будет у нас интервью с послом Польши. Мы очень жалеем, что нас выключили, в Тольятти нет вещания. Очень жалеем об этом, и, к сожалению, не первый раз такие вещи. И отказы, и перемены наполнения радиовещания у местных вещателей. А теперь у тебя…
А. Венедиктов
―
Да, завтра в 20 часов на Telegram-канале Телеклевер для тех, кто смотрит на экране и видит адрес по нашему номеру, который вышел только что, это номер «Последние годы Ленина» будет проведена игра, там можно зайти на этот Telegram-канал и посмотреть правила игры. Мы разыгрываем 25 тысяч рублей и сколько будет победителей, столько и разделят. Один – значит, заберет все…
С. Бунтман
―
25 тысяч – каждому по рублю.
А. Венедиктов
―
Да, но советую зайти посмотреть, хотя бы понять, что это такое. Мы вообще с ребятами с Телеклевера думаем, как минимум раз в месяц, а то и чаще играть по вышедшему номеру. То есть насколько вы это хорошо знаете. Мы уже пробовали это по декабристам, сейчас эта история. И заодно, коли о проектах, в ограниченном количестве вышел спецномер программы журнала «Дилетант» в бумаге вместе с коллегами из Ингосстраха мы сделали историю страхования. Точно есть в магазине «Лабиринт», «Москва», в Библио-глобусе и в Доме книги. В книжных магазинах.
С. Бунтман
―
С тамплиерами?
А. Венедиктов
―
Там не только тамплиеры, извини меня. Страхование Древнего Востока, например. Страхование в Древней Греции в Риме.
С. Бунтман
―
У нас будет в один из четвергов программа об этом. Программа «Дилетанты».
А. Венедиктов
―
Я хочу сказать, что мы сейчас собираем вопросы к спецномеру по Великой Отечественной войне к 75-летию победы.
С. Бунтман
―
Я бы сказал: по всей Второй мировой.
А. Венедиктов
―
Совершенно верно. Это есть на нашем сайте, вы можете зайти, задать вопрос, так же как вы задавали польскому послу. Кстати, канцелярия президента Польши Анждея Дуда ответила мне, что мой запрос на интервью принят и находится в работе. То есть ищут время.
С. Бунтман
―
Очень здорово.
А. Венедиктов
―
И вот эти вопросы, которые мы собираем то, что вы хотели бы узнать про Вторую мировую войну, вы заходите, это можно зайти и посмотреть и на Telegram-канале «Дилетант», на моем Telegram-канале и на сайте «Эхо Москвы». Вы увидите, что там есть несколько тем, шесть тем, вы выбираете темы. По этой теме задаете вопросы. Ну все, с объявлениями вроде покончено.
С. Бунтман
―
Теперь посмотрим по порядку. Есть вопросы у вас хорошие, и мы на них ответим. Вернее, Алексей Венедиктов. Есть вопросы интересные. На один из них мы постарались, как можем ответить. Это про вещание в Тольятти. А сейчас дело Голунова. И очень много комментариев сейчас по поводу меры пресечения. Пяти сотрудникам.
А. Венедиктов
―
На самом деле это та же история, что связанная с убийством журналистов в ЦАР. И еще может быть даже сложнее. Потому что, конечно, то, что предъявляется сейчас, что это некая группа вдруг решила ни с того ни с сего выбрать неизвестного им Голунова, рискнуть их карьерой, купить, достать наркотики, подложить неизвестному им человеку. Чтобы что? Это вот вы нас за идиотов держите? И главное президента, которому будут докладывать про это дело. Более того, руководитель этой группы, оказывается, был в отпуске в этот момент, и как было сказано, с ним консультировались по телефону. Про неизвестного Голунова. Нельзя было дождаться, пока руководитель злодей вернется из отпуска. В общем, какая-то хрень. Мы знаем в деле Голунова, например, была справка, что за последние несколько месяцев он шесть раз пересекал границу. Его подозревали в том, что он наркокурьер. Простите, но старший лейтенант оперуполномоченный не имеет доступа к сведениям о пересечении границы. Начнем с этого. С датами и прочими делами. До того, как он паспорт заграничный получит. Значит, это был запрос в пограничную службу, то есть в ФСБ и как минимум это дело вело и справки поставляла ФСБ. Поэтому фуфло. Очевидное фуфло. Я думаю, адвокаты задержанных полицейских будут задавать правильные вопросы. Именно адвокаты задержанных полицейских. Поэтому для того чтобы было понятно, что на них все свалили. Или если не будут, мы поймем, что это договоренность между заказчиками и исполнителями. Тогда возникает: какой же уровень заказчика. Который имеет доступ к архивам пограничной службы. Например. Это просто один пример.
С. Бунтман
―
Но складывается фоторобот заказчика, его признали. Каким уровнем доступа он должен обладать.
А. Венедиктов
―
Как минимум доступ к секретным файлам ФСБ. Не лейтенант. Старшой. Поэтому надо продолжать задавать вопросы, и мы обязательно будем за этим следить, наблюдать и задавать вопросы. Безусловно.
С. Бунтман
―
Это, что касается дела Голунова.
А. Венедиктов
―
То, что дает Следственный комитет пока – это фуфло, на мой взгляд.
С. Бунтман
―
Такое отсечение поверху.
А. Венедиктов
―
Я имею в виду по мотивам.
С. Бунтман
―
Мотивы неясны. И лживы, мне кажется.
А. Венедиктов
―
Лживы, лживы.
С. Бунтман
―
Да. Теперь о поправках конституционных. И процедуре принятия.
А. Венедиктов
―
По процедуре мы опять ничего не знаем. Судя по всему, если внимательно следить за тем, как это пытаются про всенародное так называемое голосование объяснить и члены рабочей группы, и руководители ГД, ты понимаешь, что они не знают, чего хочет Путин. И поскольку они подстраиваются под Путина, то они в самом расплывчатом смысле на это пытаются говорить. То есть что происходит. Как сейчас после того, что Путин сказал на совете по самоуправлению, высвечивается. Поправки в Конституцию, если они будут приняты ГД и Советом Федерации, президент в течение 7 дней их не подписывает. Хотя обязан. Но и не накладывает вето. А ждет результатов всенародного голосования. Целиком по этим поправкам. Пакетом, еще раз – это будет один вопрос. Пакетом. Это раз. Вторая история очень любопытная, я понимаю, что вы не следите за тем, что говорит президент. А я-то слежу. Поскольку вполне допускаю, что наблюдение за голосованием попадет в руки штаба московской Общественной палаты, которая это обсуждала вчера. Президент вдруг говорит следующую фразу позавчера: «И когда люди будут приходить на пункты голосования…»А.Венедиктов: То, что дает Следственный комитет пока, – это фуфло
С. Бунтман
―
А что это такое?
А. Венедиктов
―
Ты кого спрашиваешь?
С. Бунтман
―
Воздух. А здесь некого спросить, а Владимир Ильич не знает.
А. Венедиктов
―
Да. Владимир Ильич давно не знает. Что такое пункты голосования. Мы когда вчера на палате это обсуждали, я сказал, что, ребята, мы конечно готовы там наблюдать, я объясню, почему. А пункты - это где? На вокзалах или это будет на Пасху 19 апреля в церквах. А для остальных? Или это будет на рабочем месте, поскольку говорят о том, что это будет несколько дней голосования, в том числе и в рабочий день. Или это будет в воинских частях. Мы не знаем, что такое пункты голосования. Такого нет понятия. Есть избирательный участок понятие. А понятие пункт для голосования - нет. Тем не менее, мы вчера довольно бурно и сильно обсуждали это на Общественной палате Москвы. И приняли решение, что в случае, если будет принят законодательный… Да, и кстати, пункты голосования они видеокамерами не обеспечены. Это год тянуть. Если они не там же, где избирательные участки. Если, извини меня, на заводе ЗИЛ, то туда камеру не дотянешь за короткое время. И таких заводов ЗИЛ сколько. Или в поликлинике номер.
С. Бунтман
―
Любой мыльнопильный завод. Любой.
А. Венедиктов
―
Не надо про мыло и пилу с таким пренебрежением.
С. Бунтман
―
Это не я, это Лесков.
А. Венедиктов
―
Я понимаю. Не надо. Пренебрежение от контекста, Сережа. А не от текста. Не мне тебе рассказывать.
С. Бунтман
―
Хорошо.
А. Венедиктов
―
И мы приняли решение, что если будет принят законодательный акт, который будет говорить об обеспечении голосования, мы создадим штаб, если говорить, по сути, очевидно, что на этом голосовании всенародном, антинародном. Пронародном, неважно, каком. Будет три партии. Будет партия «да», то есть партия – да здравствует, поддержать. Будет партия «нет», то есть - не поддерживать, долой. И будет партия «бойкот». То есть - не приходить. Помимо тех людей, которые просто не приходят. То есть те, кто будут активно призывать. И представители всех этих трех партий должны быть у меня в штабе. Было условие, оно проголосовано и поддержано. Потому что неважно, кто пришел - важно, сколько человек пришло и это надо точно считать. Они должны знать, что их голос тех, кто пришел, учтен правильно. За или против. И те, кто не пришли, должны точно знать, что их голос не подброшен. И в этом смысле правильно сказал один мой коллега, что нам все равно, что считать: морковки или ядерные ракеты. Надо считать правильно. Коли объявлено голосование. Поэтому принято решение о том, что если, повторяю, если будет законодательно, если будет возможность считать, мы создаем штаб. Набираем волонтеров как всегда. Общественная палата Москвы. Мы не принадлежим ни к партии «да», ни к партии «нет». Ни партии бойкота. Мы счетоводы. Поэтому вот будем смотреть. Что касается поправок, у нас выступал член рабочей группы по конституционным поправкам. Ребята, там помимо 22 президентских поправок сейчас уже 17 сформулировано дополнительно и будет внесено, уже около 200 предложений есть, из них 120 предлагают коммунисты. Есть очень экзотические предложения. Например, в Конституцию внести запрет продажи табака до 21 года.
С. Бунтман
―
В Конституцию.
А. Венедиктов
―
В Конституцию. Есть предложение закрепить, там очень странная была история, я пытался выяснить. Роль российского народа в победе в Великой Отечественной войне и наказание за искажение. Я говорю: «А ничего, что это был советский народ». Да, говорят, давайте назовем это советский российский народ. Я говорю: «Ну хорошо, называйте, как хотите». Не забудьте Куликово поле туда же…
С. Бунтман
―
Русский советский писатель - раньше было.
А. Венедиктов
―
Да. То есть там много людей, которые хотят сейчас выслужиться перед президентом и лизнуть как можно глубже, соревнуются в длине языка и в глубине ануса. Ну, лизание как известно оно, вернее итог лизания недостижим. Как можно глубже, дальше, выше, сильнее. Но, тем не менее…
С. Бунтман
―
У меня начинает фантазия работать.
А. Венедиктов
―
Да, извините. Действительно чем там у нас Мединский был. Чего там было у Мединского. Не озадачен, а как?
С. Бунтман
―
Озадачен глубиной и точностью в смысле исторических…
А. Венедиктов
―
Исторических воззрений президента. Представляете, помощник президента говорит: «Я озадачен глубиной и точностью». С точки зрения Владимира Шварца он может быть озадачен глубиной и точностью всех. Потому что там особой глубины и точности как мы знаем, в его диссертации нет. Поэтому, как только он увидит что-то глубже и точнее, он озадачивается. Поэтому у нас министр культуры бывший все время озадачен. Был. А сейчас помощник президента есть. Ну да хрен с ним. Это про исторический, это не про Конституцию. Там еще есть многое на свете, друг Горацио, чего не снилось нашим мудрецам.
С. Бунтман
―
В поправках.
А. Венедиктов
―
Да, там еще много чего будет.
С. Бунтман
―
А какой механизм принятия именно списка. Я хочу включить.
А. Венедиктов
―
Ты хочешь включить. Пожалуйста, ты можешь направить свое предложение куда хочешь. Можешь направить в Общественную палату. Мы не будем чего-то там принимать, мы переправляем это. Есть члены Общественной палаты, есть члены рабочей группы. Есть твои депутаты. Есть твои члены Совета Федерации. Можно все им. Все равно все стечется в эту конституционную рабочую группу. Это один инструмент, который вынесет список поддержанных поправок. Сейчас в первом чтении они приняты. Значит дополнительных поддержанных поправок. И есть ГД, комитет по конституционному строительству, который вынесет еще один документ поддержанных поправок. И где-то, сначала стояло на 11 февраля, но поправок столько, сейчас все соревнуются. Давайте сформулируем. Видимо, сдвинется на конец февраля второе чтение. Когда дополнительные поправки тоже будут обсуждены на комиссиях и проголосованы или отвергнуты. Мы знаем политические партии, вот «Яблоко» создает комиссию не из «Яблока», а приглашает туда в частности бывшего конституционного судью Тамару Георгиевну Морщакову. Со своими поправками. То есть, Сереж, вперед. Можно и так.А.Венедиктов: Старина Трамп может задумать что угодно
С. Бунтман
―
Да, например, не продавать табачные изделия лицам с двойным гражданством.
А. Венедиктов
―
Можно и так. Почему нет.
С. Бунтман
―
И водку не продавать. Пускай виски пьют.
А. Венедиктов
―
И селедку, да.
С. Бунтман
―
Да, и селедку тоже. Вообще, если задаться такой целью, можно пять миллионов поправок за два дня написать.
А. Венедиктов
―
И принять их списком. Голосование будет списком. Пакет.
С. Бунтман
―
Еще непонятная формулировка – не всенародное, а всероссийское голосование. Что это вообще.
А. Венедиктов
―
Мне и всенародное непонятно.
С. Бунтман
―
Есть какие-то вещи, которые записаны. Скажи, пожалуйста, что тебе кажется более вероятным. То, что действительно какая-то новая процедура или просто президент, когда об этом говорит, он не знает терминологии.
А. Венедиктов
―
Или придумывает ее.
С. Бунтман
―
На ходу.
А. Венедиктов
―
Я думаю, что это новая процедура будет. Потому что на самом деле да, кстати, звучат голоса, что давайте с 14 лет дадим право голоса на этих поправках. И так далее. На самом деле думаю, что будет новая процедура. Я не знаю, Сереж, у меня нет никаких знаний и их нет ни у кого, включая президента. Пока. Эта процедура будет новая, потому что она будет отдельной статьей в этом законе. Это будет называться закон о поправках в Конституцию. И там будет две статьи. Как я понимаю. На сегодняшний день так. Первая статья – будут все поправки, которые рекомендуется принять. А вторая статья будет описывать процедуру принятия.
С. Бунтман
―
И все это надо в спешке до 9 мая.
А. Венедиктов
―
Почему в спешке. Никто ничего не делает. Можно в спешке, можно не в спешке.
С. Бунтман
―
Потому что все только размышляют…
А. Венедиктов
―
Это разве спешка. Поручили бы мне – у вас уже была бы новая Конституция.
С. Бунтман
―
Вот такая.
А. Венедиктов
―
Ну какую скажете. Закажите объем знаков.
С. Бунтман
―
Дорого.
А. Венедиктов
―
Дорого. Но эффективно. Эффективность всегда дороже. А то, что мы видим, это не эффективность. Поэтому это дешевая история.
С. Бунтман
―
Вы подумайте об этом, а мы продолжим через несколько минут.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. И как ты переговоры Помпео с Лукашенко прокомментируешь.
А. Венедиктов
―
Ожидаемо. Был отменен визит Лукашенко в конце января, когда случилась трагедия со сбитым украинским самолетом. И он вчера был в Киеве, встречался с президентом Зеленским. Пока мало что утекло. В общепарадное. Вот с Лукашенко по нефти да, ну понятно, что Александр Григорьевич играет на всех досках, которые у него есть. Если у него есть эти доски. Поэтому все ожидаемо. Это все ожидаемо.
С. Бунтман
―
Но это давление на Россию?
А. Венедиктов
―
Конечно, давление на Россию. Вчера было сказано, что встреча не предусмотрена сейчас у Лукашенко, Песков сказал, у Лукашенко и Путина. Но при этом Дмитрий Сергеевич как человек тонкий заметил: «Впрочем, если президенты решат по-другому, встреча будет». Ну хорошо. Это их возможность. Я думаю, что правильнее встретиться после визита Помпео. Нежели до.А.Венедиктов: Лукашенко играет на всех досках, которые у него есть
С. Бунтман
―
Еще одна вещь. Административные меры, принятые на уровне России Москвы в связи коронавирусом, который распространяется в Китае. Уже очень много заболевших.
А. Венедиктов
―
Пока, во всяком случае, мы знаем, что в России два заболевших. Это в Тюмени и Забайкальском крае. Это китайцы. В Москве учится 11 тысяч китайских студентов. Они все остались в Китае до 1 марта. Москва договорилась, в том числе с Аэрофлотом, что в Шереметьево будет отдельный терминал, куда прилетают самолеты из Китая и там построено трехэтапное заграждение. Должно быть построено. При этом напряжение большое, потому что люди паникуют, правда. И вот позавчера мы видели, как у гостиницы в центре Москвы, у бывшей гостиницы «Москва» «Four Seasons» стояло 8 «скорых», при этом заболело туристов 9 китайцев. Вызвано было 8 «скорых», внутри них сидели люди в защитной одежде. В химзащите. То есть это само по себе должно вызывать панику, я считаю. Но, тем не менее, во всех «скорых» сейчас, насколько я знаю, все предупреждены и есть комплекты химодежды. Защита. Никакой вакцины нет, пусть не придумывают. Это мутировавший вирус. Под этот вирус нужна новая вакцина другая. Пока меры только рестриктивные. Рекомендации врачей 10 раз на дню мыть руки. Не вступать в контакты с китайцами. Пока статистика такая, что болезнь в основном поражает либо детей до 10 лет китайских, либо людей после 50-ти. То есть там, где иммунитет либо не приобретен, либо ослаблен. У молодежи вообще случаев, вот 12 тысяч заболевших пока, на самом деле чуть больше. Неважно. Случаев практически нет. Но есть одна опасная история. Китай очень быстро среагировал. Практически изолировал целые города и так далее. Не останавливается. Внутри Китая не останавливается. Что важно. Все опять разговоры о том, что этот период вызревания 14 дней, вам любой врач скажет, что в одном организме сразу, а в другом может через месяц быть. Сопротивляемость и так далее. В Китае эти драконовские меры не останавливают распространение вируса. И это очень важно. Вплоть до закрытия полного городов.
С. Бунтман
―
Вводят карантины.
А. Венедиктов
―
Ну как ты закроешь город в 10 миллионов человек.
С. Бунтман
―
Трудно.
А. Венедиктов
―
А как ты закроешь Москву. От кого ты закроешь Москву. Или, а какой город надо закрыть. Тюмень. Ну, на самом деле я знаю, что лихорадочно… Да, очень важно сказать, что в городе Ухань, где вспыхнула эпидемия, там находится лаборатория НОАК – Народно-освободительной армии Китая. Как раз по вирусологии. И поэтому уже начали говорить, что может быть это утечка. Говорят. Сейчас неважно, сейчас лаборатории российские, московские работают круглосуточно для поиска вируса. Потому что одними рестриктивными мерами и методом гигиены это можно ослабить, но не остановить. Поиск вакцины, прививки. В данном случае надо повторяю, десять раз на дню мыть руки. Власть действительно озабочена российские и московские, ежедневно и в Москве и в России проходят штабы. Штаб при Мишустине, штаб при Собянине. Ежедневно. Докладываются меры, сегодня тоже проходит. Отслеживается, мониторится ситуация. Понимают уровень, возможно, любой чих можно приписать к чему угодно. Все это накладывается на погоду, которая вы сами видите, какая. Гриппозная. Но опять же, повторяю, уровень угрозы приблизительно понятен. Насколько я понимаю то, что мне говорят в российской медицине и московской медицине, в министерстве и департаменте. Угрозу понимают и не сидят так: ладно, пронесет. На «авось» ничего нет.
С. Бунтман
―
Школы.
А. Венедиктов
―
Школы. Дискуссионно. Говорят, что в сетях начинают сообщать о том, что готовятся каникулы. Я не видел никакого приказа, мы будем узнавать. Каникулы начальной школы. Но пока никакого указания нет. Если кто-то, получили коллеги учителя предписания или родители, ну вот смотрите.
С. Бунтман
―
Но пока я только читаю, когда сообщают только разговоры об этом.
А. Венедиктов
―
А разговоры идут, в том числе и в правительстве Москвы. И взвешивается. Потому что как только у тебя начинаются каникулы, у тебя родители перестают работать, значительная часть родителей должна сидеть с маленькими детьми дома. А что делать в этот момент работодателям. Государственным и частным. И так далее. Пока никакого решения нет. Как только узнаем – сразу сообщим.
С. Бунтман
―
Но вот когда принимаются какие-то меры и когда они оправданы, тут извините меня, работодатели это третье дело. Так же как, например, туроператоры, которые несут страшные убытки из-за отсутствия и въездного…
А. Венедиктов
―
Это не туроператоры принимают решение, это государство принимает решение. Государство и будет принимать решение.
С. Бунтман
―
И в данном случае, наверное, нужны какие-то меры рестриктивные.
А. Венедиктов
―
Неизвестно пока. Уровень угрозы это же всегда взвешивается. И уровень последствий. Не приведет ли это к дополнительной панике. А почему там по пятый класс, а не по шестой. И так далее.
С. Бунтман
―
Конечно, например, не кататься в Ухань это нормальное дело. В принципе воздержаться от отдыха в Китае - тоже нормально.
А. Венедиктов
―
Замечу, что государство не запрещает…
С. Бунтман
―
А рекомендует. И на самом деле это достаточно, ну конечно, страдает туризм, вы правильно пишете. А что теперь делать.А.Венедиктов: Уровень угрозы коронавируса приблизительно понятен
А. Венедиктов
―
Я более того вам скажу, что там не один Китай. Если вы посмотрите на карту. Таиланд, например, Непал, например. То есть на самом деле весь Юго-Восток – зона риска сейчас. Потому что там развивается эпидемия. Это правда. Ну да, 12 тысяч заболевших, я повторяю, на самом деле чуть больше. Погибших не помню сколько. 200 с чем-то. Чуть ли ни 290. Тут боюсь соврать. Если кто-то последнюю цифру видит, бросьте мне, пожалуйста. Сергею в чат.
С. Бунтман
―
Мне пишут, что в Тольятти начальные школы поставлены на карантин.
А. Венедиктов
―
Я не готов, пока не получу информацию о том, правда это или нет.
С. Бунтман
―
Тут пишут, в 141-й школе перевели детей 2-й класс на домашнее обучение в Москве.
А. Венедиктов - А 1
―
й, а 3-й? Ну, понимаешь, мы сейчас можем…
С. Бунтман
―
Ну да. Кто принимает решение. Директор может принять решение?
А. Венедиктов
―
Может. Может принять департамент образования. Но в принципе это принимает директор вместе с управляющим советом.
С. Бунтман
―
Понятно. Это действительно тревожная штука. Посмотрим. Ты немножко упомянул всуе в первой части нашей передачи бывшего министра культуры Мединского. И его умозаключения, его озадаченность. Но тут продолжаются исторические изыскания, архивные изыскания.
А. Венедиктов
―
Можно только приветствовать заявление президента Путина в том, что будет создан, во-первых, единый реестр репрессированных, это означает, что будут открыты наконец-то документы 30-х годов, которые сейчас закрыты. Это нарушение закона, тем не менее. Если это будет, это можно только приветствовать. Так хочется поддержать нашего президента, но я не верю, что это будет сделано. Ровно потому что всегда и вечное его объяснение, что мы не открываем документы, потому что там персональные данные, внимание - палачей.И мы хорошо знаем, что это являлось, в том числе аргументом, когда рассекречивали Катынское дело, 67 томов рассекреченных передали польской стороне. По-моему, это был четвертый год при Путине. Туску, по-моему, передавал. Или нет, не помню, Качиньскому. А 111 томов до сих пор не рассекречены. Потому что в этих томах подписи тех, кто осуществлял Катынский расстрел и на мой вопрос, мы сидели там, чаи гоняли. Говорю: «А что там за гостайна». Он говорит: «А там же персональные данные людей, вот вам было бы приятно, что ваш дедушка служил в НКВД». Я говорю: «Мой дедушка служил в НКВД». В СМЕРШе он служил. И это не вопрос приятности мне или неприятности. Это вопрос, по-моему, законности. Мы открываем эти дела или нет. А дальше, извини меня, я должен справляться сам со своим историческим наследием, что называется. Но, тем не менее, такая позиция есть, она известна про персональные данные. И, собственно говоря, потому и очень многие документы времен Великой Отечественной, особенно там Генштаба не рассекречены. Хотя у нас 70 лет предельный уровень секретности. Если по каждому отдельному документу не принято другое решение, на основании чего. Даже гостайна 70 лет. Разведка и так далее. У нас закрыт огромный массив документов.
Я просто хочу напомнить, один из таких прорывов, который был сделан в путинское время. Это «Подвиг народа». Сайт. Который был сделан при министре по предложению и по лоббированию министра обороны РФ Сердюкове. Вы можете посмотреть, попытаться найти там все военное дело своего и не только своего, любого бойца Великой Отечественной. Это действительно подвиг народа. Действительно огромное дело, которое Сердюков сделал. Такой мемориальный сайт. И если такой же был бы сайт по репрессированным, можно было бы только приветствовать. Но здесь уже: волки, волки. У меня уже подозрение, что там не все будет. Мы видим, как наш коллега и гость «Эхо Москвы» Денис Карагодин ищет, посмотрите, наберите, ищет про тех, кто и каким образом работает с архивами те, кто репрессировал его деда. И это просто удивительная история. Когда и прокуратура отказывает, и местная ФСБ отказывает. Допуск к архивам. Прошло далеко за 70, а все равно ищет, и ищет.
С. Бунтман
―
А они не продлили еще на 30 лет?
А. Венедиктов
―
Нет, не продлили целиком на 30 лет.
С. Бунтман
―
Ну что же. Можно только, как это – быть озадаченным глубиной…
А. Венедиктов
―
Мы озадачены.
С. Бунтман
―
Скажи, пожалуйста, здесь довольно много спрашивают, как ты относишься к тому, что Качиньский брат говорит о компенсациях, репарациях.
А. Венедиктов
―
Я думаю, что начать надо с репарации времен Византии. Надо в какой-то момент останавливаться. Потому что когда правительство Германии выделяет 12 миллионов евро на репарацию, на больницы конкретные в Санкт-Петербурге. За блокаду Ленинграда. Это добрая воля правительства Германии. Все репарации в свое время были обозначены после Второй мировой войны соответствующими решениями тогда победителей. И на этом надо остановиться, на мой взгляд. Вот если там правительство РФ по доброй воле хочет сделать жест, как это сделало правительство Германии, -может делать. Но репарации, я отношусь к этому крайне негативно, потому что повторяю, все страны воевали со всеми странами. И вот мы когда делали про Полтаву, это же катастрофа на самом деле. Это была такая резня в Северной войне. Готовясь к Полтаве, в голову не приходило как там казаки, которые воевали на стороне с одной стороны Карла XII, а с другой стороны, Запорожская Сечь была на стороне Карла XII, а с другой стороны они же воевали казаки Мазепа на стороне Петра Первого. Как они там все вырезали.А.Венедиктов: Итог лизания недостижим. Как можно глубже, дальше, выше, сильнее
Поговорим о репарациях? Ну, послушайте, мне кажется, что все эти истории, они сейчас связаны с внутриполитическими проблемами той или иной страны. Другое дело перемещение культурных ценностей. Там это все опять история договоренностей и договоров. Мы знаем, что там Италия требует вернуть из Лувра культурные ценности, которые Наполеон вынес и так далее. В рамках ЕС они находят договоренности. И то же самое иногда предъявляется Эрмитажу. И мы знаем историю со скифским золотом. Другая история. Это не история репараций. Это история перемещенных культурных ценностей. Можно позвать Михаила Швыдкого, чтобы он еще раз рассказал. Но это история легитимистская юридическая и она межгосударственная. А вставать в позу, говорить, у нас же тоже там какие-то веселые люди говорили, что давайте сделаем праздник стояния на реке Угре. И что случилось у нас в Татарстане. Ну, голову на плечах надо иметь. Ну, мы понимаем…
С. Бунтман
―
Нашла коза, коса на камень.
А. Венедиктов
―
Коза нашла на козла, я бы сказал. Еще раз, это внутриполитическая история. И к ней надо относиться как к внутриполитической истории. И когда политики начинают использовать исторические события, особенно перед выборами для того, чтобы показать, что кругом враги, сплотитесь вокруг нас. Ну, я думаю, что и у нас наше руководство радостно потирает руки, когда Качиньский выскакивает с такими предложениями, и в Польше…
С. Бунтман
―
Попался. С криками: попался, попался.
А. Венедиктов
―
Да, да, потирают руки. Это решение внутриполитическое. Ну, поскольку в тех странах выборы идут довольно сложно, мы знаем, что сенат в Польше он контролируется оппозицией. Партией Качиньского. Вот он делает так, что сенат должен его поддержать. Пакетом.
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
Если президент Дуда даст мне интервью, я, конечно, задам вопрос.
С. Бунтман
―
Я хотел бы напомнить, что у нас должно, во всяком случае, никаких отмен пока не было, надеюсь, что поправился, выздоровел посол Польши. И будет у нас программа «Дилетанты» в 22 часа в ближайший четверг. Первая мировая война. Первая мировая война такие принесла репарации и всякие прочие изменения. Что это было прологом ко Второй мировой войне. Простите меня, это перемирие лет на 20. И правильно было сказано. Просят напомнить, что это будет на Телеклевер.
А. Венедиктов
―
На Telegram-канале Телеклевер. Адрес здесь. @teleclever. Как слышится - так и пишется. Клевер – через «с», а не через «k». Это для тех, кто не видит. Будет в воскресенье в 20 часов ровно. Начнется игра по последним годам Ленина. По последнему номеру «Дилетанта», грубо говоря. Победитель получит 25 тысяч рублей. Сразу же. Поэтому если в 20 часов в воскресенье у вас есть час времени, это очень интересная идет игра на самом деле. Мы делали по декабристам ее. Ребята замечательные из Телеклевера делают вопросы. Мне нравится.
С. Бунтман
―
Тут спрашивают, кто вопросы составляет.
А. Венедиктов
―
Они, они. Контент их. Наш – приз. У них контент и процедура. Сама игра очень здорово сделана, и мы будем развивать с ними игровую историю. Мы думаем о том, как играть в эфире, честно говоря. Но когда мы набьем руку на игре в Telegram-канале, как это применять в эфире. Ну, там очень интересно, правда, очень интересно. Если в воскресенье вечером дома на гаджете или компьютере есть часок времени поиграть или посмотреть, как идет игра, поболеть. Такой игры вы не видели на самом деле. Ее только Telegram мог провести.
С. Бунтман
―
Очень здорово. Попробуйте завтра.
А. Венедиктов
―
Нам это ничего не приносит, одни убытки, чтобы вы понимали. Так что это не реклама.
С. Бунтман
―
Еще один вопрос был. Сайт «Дилетанта» говорил о дополнительном тираже по пакту.
А. Венедиктов
―
Да, в понедельник действительно поскольку номеров не осталось, в книжный магазин «Москва» и интернет-магазин «Лабиринт» и в другие магазины, по-моему, они идут сюда в книжный магазин «Москва» будет по просьбе распространителей дополнительный тираж номера «Дилетанта» по пакту, который стал уже раритетом настоящим. Заодно и новые номера посмотрите, о которых я говорил. Вместе с Ингосстрахом мы сделали, история страхового дела о Древней Греции. Титаник там, Эдинбург и последний наш номер такой. А следующий номер 22-го февраля по Первому Крестовому.
С. Бунтман
―
Здесь Роман Аверин говорит, что игра хорошая, но у него зависло.
А. Венедиктов
―
Там очень мало зависает. Ну сыграйте еще раз, чего плакать-то.
С. Бунтман
―
Бывает.
А. Венедиктов
―
У нас как зависает.
С. Бунтман
―
Ну да, да. Я хотел спросить у тебя уже, потому что вчера была масса всего про Америку, Трампа и импичмент. Я тебя не про импичмент, я про сделку века хотел спросить. Ты не разобрался, что задумал старина Трамп?
А. Венедиктов
―
Старина Трамп может задумать что угодно. Но если у тебя предварительно не прошли консультации с арабскими странами и Палестиной, то есть ты приходишь: о, у меня новая идея. И первый же ответ: пошел ты - и всё. Просто тут дело в старине Трампе, который перед праймериз, а первые праймериз уже в понедельник, ну не праймериз, кокус, неважно. Это праймериз. В Айове и потом, по-моему, 7-го в Нью-Гэмпшире, это привлечь на свою сторону еще раз довольно сильное еврейское лобби в Америке. Не арабское, а еврейское лобби. Поэтому я думаю, что это тоже чисто внутренняя история.
С. Бунтман
―
Да, и причем достаточно шита вот так…
А. Венедиктов
―
Как всегда у него. Это приблизительно как у нас поправки в Конституцию. Приблизительно с той же скоростью и с той же тщательностью исполнения.
С. Бунтман
―
В общем, как-то так. А вы прорисуйте и как-то будет в стихах замечательно.
А. Венедиктов
―
А в стихах это будет звучать прелестно.
С. Бунтман
―
Да. Ну что же, всё, дорогие друзья. Мы на этом завершаем.
А. Венедиктов
―
В следующем часе говорим об усах, бороде и бакенбардах в российской армии, почему было можно, потом нельзя, потом опять можно. И опять нельзя. С Александром Кибовским.
С. Бунтман
―
Да. Прекрасно.