Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2020-01-04
С.Бунтман
―
Добрый день! С наступившим Новым годом вас. Сергей Бунтман, Алексей Венедиктов. Да, Борис Джонс из чата, мы сейчас пустим запись. Правда, мы сейчас пустим запись?
А.Венедиктов
―
Конечно.
С.Бунтман
―
То, что мы записали, ответы на ваши вопросы, которые еще придут.
А.Венедиктов
―
В YouTube можете нашу запись смотреть в прямом эфире. Я даже могу показать.
С.Бунтман
―
Да, конечно. Будущую запись.
А.Венедиктов
―
Это записано сегодня.
С.Бунтман
―
Боже мой! Господи Эффенберг в свое время решили чемпионата мира по футболу за это дело.
А.Венедиктов
―
Я даже не знаю, что такое чемпионат мира, что такое футбол, а уж Эфенберг тем более.
С.Бунтман
―
Да, да. Потом это называлось «жестом Эффенберга». Друзья мои, мы, во-первых, вам скажем, что сегодня некоторые изменения в программе.
А.Венедиктов
―
Люди в отпуске.
С.Бунтман
―
Да, люди в отпуске. И начнем прямо с этого часа. Мы сегодня один час работаем. В 13 у нас будет…
А.Венедиктов
―
Мы записали с Эдвардом Радзинским передачу «Сталин и Иван Грозный». Это первая этого цикла. Вот сегодня вы через час это все услышите.
С.Бунтман
―
В 14 часов…
А.Венедиктов
―
Сережа, не спрашивай, я уже ничего не помню.
С.Бунтман
―
Зато я знаю, что у нас будет в 15. В 15 мы слушаем 1920 год со всякими записями и рассказывает, что там, в 20-м году происходило. Естественно, как модно сейчас, мы никуда не денемся от Польши. Ну, и далее — везде. Кроме того, что Латыниной не будет сегодня в 19 часов. Там будет повтор.Вот, дорогие друзья, я бы сразу хотел ответить на один вопрос. Просто вопрос про меня. Опять про Польшу… Вопрос про меня, который был задан в интернете. И не нашел возможности задать вопрос, касающийся реплики господина Бунтмана в программе «96 страниц» на 15-й минуте… То есть мне ссылка говорит, что, может быть, от еврейской перенаселенности Польша входила и в Лигу наций и изучала вопросы эмиграции. В Лигу нации с созданием Палестинского государства.
Я цитировал здесь примечание к сборнику документов Юзефа Липского. Как раз тот самый документ, который цитировал президент Путин. Вот о чем шла речь. Дело в том, что после всевозможных событий 20-х годов еврейское население сконцентрировалось в нескольких городах больших, таких, как Белосток, как Станиславов, если говорить с польской стороны, и Варшаве. То есть 30–40% еврейского населения. Далее на селе при общей перенаселенности Польши оставались массы еврейского населения, компактно проживавшего, оставались без средств к существованию.
А.Венедиктов: Я даже не знаю, что такое чемпионат мира, что такое футбол, а уж Эфенберг тем более
Эту проблему польское правительство решало всячески, в том числе, и поддержкой новой сионистского движения Владимира Жаботинского, который говорил о расширении территории Палестины. С этим Польша входила в Лигу наций. Всего было перед войной в Польше 3 миллиона 350 тысяч еврейского населения. Вот, что я имел виду при густоте населения, которое представляло экономическую, прежде всего, проблему. Ее пытались решить, в частности, с помощью эмиграции. Но когда немцы перестали штамповать паспорта и выгоняли польских евреев с немецкой территории в 38-м году в октябре-ноябре, то тогда польское правительство всех приняло назад. Во-вторых, обещало выслать такое же количество немцев из Польши.
Вот в каком контексте, уважаемый пользователь, НРЗ Зисман, я говорил об этом. Ссылки на документы есть, на книжку Полага Малиновского «Статистика междувоенной Польши». Вот так вот.
Хорошо. Я надеюсь, что мой ответ вас удовлетворил. Теперь мы занимаемся актуальностью. И давай про генерала Сулеймани и все, что с этим связано.
А.Венедиктов
―
Надо понимать, что в отличие от всяких политических криков и визгов, и всего прочего с разных сторон, надо понять, что решение об уничтожении этого генерала носило как стратегический, так и конъюнктурный характер. Нет одного простого ответа. Генерал Сулеймани — человек достаточно известный был спецслужбам давно, да и спецслужбам США, спецслужбам Израиля, и спецслужбам Российской Федерации.Чтобы вы понимали, он отвечал за все внешние операции Иранского государства. Имеется в виде не экономические, а силовые. Вот этот его элитный отряд Аль-Кудс , что в переводе означает Иерусалим. Уде понятно, да? Для сравнения можно было, наверное, сказать, это как часть Главного разведывательного управления (ГРУ), имея в виду элитные ударные отряды .Он занимался созданием проиранских парамилитоарных, то есть полувоенных организаций в Сирии, Ливии, в Ливане, соответственно, в Ираке, то есть на внешнем контуре Иранского государства. В этом смысле если говорить о его политической деятельности. а не военной, то он, конечно, занимался внешней политикой и курировал, в том числе, иранскую разведку в стране региона.
Некоторые считали, что он следующий президент Ирана, потому что он любимчик был нынешнего верховного лидера Ирана Али Хаменеи. Его называли вторым или третьим человеком в иранской иерархии. Первый — духовный лидер, второй — президент, третьим был генерал Сулеймани. Он являлся организатором, и, собственно говоря, никогда этого не скрывал, разного рода атак на американские учреждения, на американские военные базы, при этом одновременно с этим в момент борьбы с ИГИЛом (
организация запрещена в России
), запрещенным на территории Российской Федерации он являлся союзником коалиции по борьбе с ИГИЛом (организация запрещена в России
). И его отряды Аль-Кудс, а также вот эти в Сирии это парамилитари отряды, которые он курировал, они боролись с ИГИЛ (организация запрещена в России
) тоже. То есть там все не очень просто.Более того, я знаю, что некоторые службы разных стран обсуждали вопрос его ликвидации как террориста, потому что он действовал ровно таким средствами. Его отряды совершали бомбардировки, ракетные обстрелы, налеты и так далее. и в некоторых странах приходили в выводу, что лучше пусть будет он и знакомы, тем более, что его окружение тоже достаточно хорошо знакомо и частично инфильтровано другими спецслужбами. Сейчас придет какой-то новый и начет зачистку. Хотя Сулеймани являлся одним из сильных стратегов, направленных на превращение Ирана в лидеры Ближнего Востока, на превращение Ирана — вот Советский Союз и его сателлиты — вот Иран и его сателлиты на Ближнем Востоке. Он был одним из инвестигаторов ирано-иракской войны. Именно там он получил боевую закалку 79-го года. Поэтому этот человек очень эффективный был.
Теперь что касается причин его уничтожения. Их надо помещать в контекст. Вообще, есть контекст, собственно, внешний, на месте, и есть контекст внутренний, американский. Мы все знаем, что президент Трамп пытается выглядеть миротворцем в глазах населения. Он выводил войска, он не начал ни одной войны. Тут мне напоминали в вопросах, что Обама, Буш, Клинтон — они напоминали войны, а Трамп не начал ни одной войны. До поры до времени, — говорил я. И вот оно пора и время наступили.
Давайте поместим в контекст сначала регионы. Война там давно идет. Противостояние Ирана и США идет во всем регионе. Но при этом до прямых столкновений не доходило. Два случая. Один — июньский, когда иранские силы сбили американский беспилотник. И Трамп уже дал приказ наносить ответный удар и потом его отменил. Его убедили, что сбить беспилотник — это не есть красная линия для начала прямых боестолкновений.
Второй случай — это была атака на союзников — Израиль — в регионе. Саудовские эти нефтяные поля со стороны йеменских, проиранских этих отрядов, которые курировал Сулеймани. И опять уже была готова репрессия, скажем так, атака. Трампа убедили, что не стоит этого делать — сами саудиты как бы. И кажется, что в иранском руководстве подумали об этой позиции Трампа как о слабости. Тут же вспоминаются братья Стругацкие: «Вежливость для них — это слабость». Там есть в «Попытке к бегству» такая фраза. «Вот они понимают, что вежливость — это слабость». Они ничего, кроме грубой силы не понимают.
Видимо, была совершена ошибочная оценка готовности Трампа накануне выборов президента в США сменить этот образ голубя на образ ястреба, и началась эскалация, грубо говоря. Я напомню, что американские войска и американские базы в Ираке находятся в соответствии с соглашением с действующим правительством Ирака, которое признается всеми. Международно признанное правительство.
И в декабре эти проиранские шиитские силы в Ираке, иракские граждане совершили налет на одну из американских баз, в результате которых погиб впервые за долгое время первый американский гражданин, контрактник гражданский. Совершило это нападение иракская, то есть местная, проиранская группировка Катаиб Хезболла, часть Хезболлы, которую контролировал Сулеймани и Абу Махди — это второй человек — иракский.
В ответ на это США, Трамп приняли решение совершить репрессию. Были атакованы лагеря этого Катаиб Хезболлы, где погибло 25 и 60 было ранено бойцов. В ответ на это во время похорон этих бойцов была предпринята атака на американское посольстве в Багдаде. Помещаем в контекст, которым, собственно, руководил этот Абу Махди, который был в одной машине с Сулеймани, когда он погиб. Ну, вы все видели кадры, я не буду подробно говорить.
И в ответ на это было принято решение окончательно уничтожить Сулеймани. Все были уверены, что он эту всю эскалацию поднимает. То есть если говорить внутри, операция разрабатывалась с конца декабря, то есть как раз, когда началось обострение. Операция началась по поиску Сулеймани, когда погиб американский гражданин. Чтобы было понятно. Потому что Катаиб Хезболла находится под прямым руководством иранской организации под руководством иранского генерала.
А.Венедиктов: Противостояние Ирана и США идет во всем регионе. Но при этом до прямых столкновений не доходило
Кстати, Сулеймани прибыл в Багдад на по приглашению иракского правительства. Напомню, что он погиб в Багдаде, в Ираке. Это вот внешнее кольцо.
Внутреннее кольцо. Конечно же, Трамп, примеряя мундир Верховного главнокомандующего, имеет в виду импичмент и выборы. Конечно, для американского общественного мнения вот такой не Трамп, который все время грозит Ким Чен Ыну или Мадуро, или верховному лидеру Ирана, человек, которые принимаю решение, — это сравнивают с убийством Аль-Багдади у бен Ладена уже. Поддерживающие Трампа элиты, газеты, журналы, крайне правые консервативные каналы сравнивают это с убийством бен Ладена. То есть вот Трамп — молоток. Вот, значит, наконец, воспрянул духом. Это происходит ровно тогда, когда запущена процедура импичмента и ровно тогда, когда начинают праймериз разворачиваться.
У его политических противников внутри Америки, конечно, слабая позиция. То, что Байден, безусловно, прав, который сказал, что он сунул динамит в пороховую бочку. Потому что следующие история — это последствия. Мы уже видим некоторые внешние признаки. В аэропортах США уже дежурит национальная гвардия. Уже прошла мобилизация в Израиле, имея в виду, что Нетаньяху прервал свой визит, и военный кабинет уже собирался. В Грецию он должен был… Израиль ощетинился, потому что, кун, удобней нанести удара по Израилю, либо по США, это очевидно. Рядом под боком маленькая страна. У саудитов тоже НРЗБ.
То есть может ли это вызвать эскалацию в регионе? Да, может. Пока и ситуация и позиция, я вам могу сказать, иранского руководства и российского руководства, которые, безусловно, являются в этом союзниками, они умеренные. У каждого своя умеренность. Но, безусловно, это добавляет, несмотря ни на какие мотивы — и внешние и внутренние, несмотря ни какие причины внешние и внутренние. — это добавляет нестабильности, — это абсолютно точно. Убийство Сулеймани — это первое убийство за много лет государственного деятеля страны, чье правительство признано на международном уровне. И хотя Сулеймани находился в санкционном списке ООН за ядерную программу, я думаю, что следствием этого убийства будет и окончательный выход Ирана из ограничения по ядерным программам. Это такой предлог. Они долго искали предлог, они его нашли.
Еще раз: это не убийство полевого командира. Это не местный там Моторола или Гиви. Это человек, который в иерархии… это человек как бы у нас был генерал-полковник, командующий ГРУ — и его бы убили где-нибудь ракетой с дроном. Кстати, дрон был.
И вторая история — это, конечно, руководитель проиранских шиитских отрядов в Ираке Абу, Махди, который погиб в одной машине с ним, который организовал нападение на посольство реально американское. Это был он. Его зафиксировали камеры и так далее. Это означает, что сейчас эти полевые командиры должны выбрать нового, я думаю, более радикального, и это приведет к внутреннему обострению в Ираке, более того, прогнозирую, что на следующей неделе соберется парламент Ирака, который примет резолюцию о выводе американских войск из Ирака. Это не удалось сделать в мае, не набрали большинство голосов. Сейчас уже вот эта Катаиб Хезболла, она грозиться опубликовать списки с домашними телефонами и адресами тех депутатов, которые попробуют заблокировать решение о выводе американских войск. То есть это внутренне нестабильные регион добавится еще нестабильности. Поэтому мы так долго говорим по ликвидацию и убийства генерала Сулеймани как триггер, как спусковой крючок.
В любом случае, еще раз повторю, независимо от мотивации ситуация на Ближнем Востоке должна резко обостриться. Хотел бы ошибиться.
С.Бунтман
―
Два вопроса. Многие здесь спрашивают: рейтинг Трампа от этого повышается?
А.Венедиктов
―
Пока не вижу. Я Смотрю каждый день рейтинги. Первое: думаю, что это вызовет консолидацию его сторонников. Республиканцев консервативных, которые любят играть мускулами, хотя не любят, чтобы страна воевала.Вторая история: это повлияет на колеблющихся, которые видели в Трампе только крикуна и павлина, который только из-за ворот кричит «Я тебя урою»» — и ничего не делает.
С.Бунтман
―
И не урывает, да.
А.Венедиктов
―
И не урывает. Теперь он уроет. То есть, я думаю, насколько пунктов н получит .Он не потеряет. Вот первое, что хочу сказать: он не потеряет. И третье: конечно, во внутренней политике ваша страна сейчас на пороге большой войны, а вы пытаетесь импичмент главнокомандующему устроить. Вы чего, больные? Мы должны сплотиться вокруг Верховного! — вот будет такая риторика дополнительная.
А.Венедиктов: Сейчас американские базы находятся в Ираке на законном основании. Могут находиться на незаконном
С.Бунтман
―
И второй вопрос: хоть намеком предупредили израильское правительство, нанося удар по Сулеймани?
А.Венедиктов
―
Насколько я знаю, нет, не предупредили ни израильское правительство, ни оперативный штаб НАТО. Очень небольшой круг советников это обсуждал. Из невоенных мы знаем только трех человек, кроме Трапа. Это советник по национальной безопасности Брайен, это госсекретарь Помпео и это вице-президент Пенс. Я должен сказать, что когда Помпео отменил очень важный визит… Вот была попытка штурма посольства.Помбепо должен был лететь таким образом: Киев, потом Минск впервые за 25 лет, первая сстреча Лукашенко с госсекретарем США, затем должен был лететь в Казахстан, где должен был лететь с обоими лидерами, и потом должен был лететь куда-то с министром иностранных дел Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, Казахстана. И вдруг он отменяет поездку. Понимаете, при современных средствах связи координировать историю с посольствами а самолете — ничего страшного. Он отменяет поездку. Я думаю, что-то там не то. Что там координировать? Тем более, что прошел приказ: уходить от посольства. А он остается. Видимо, эта история…
Надо напомнить, что Трамп в это время в отпуске, Он во Флориде, он в своем клубе. И он по защищенной связи проводил конференцию. Плюс генералы, конечно, плюс те представители Пентагона, которые осуществляли оперативные действия по устранению Сулеймани и людей. Еще раз: дождались, пока машины отъехали от аэропорта, верифицировали, что в машине находятся и Сулеймани и Абу Хашди — и тремя ракетами две машины сожгли.
С.Бунтман
―
Еще один вопрос: Обязательно ли возможно решение иракского парламента для американцев о выводе войск?
А.Венедиктов
―
Американцы сейчас находятся по соглашению с правительством. Иракский парламент может обязать правительство ́то решение денонсировать. Вот, собственно, юридическая основа такая. Сейчас американские базы находятся в Ираке на законном основании. Могут находиться на незаконном. Но тогда у них дополнительные проблемы, скажем так.
С.Бунтман
―
Но если американцы оттуда уйдут, там образуется очень опасный вакуум.
А.Венедиктов
―
Леша, я не специалист.
С.Бунтман
―
Просто чудовищный.
А.Венедиктов
―
СЕЙЧАС принято решение перебрасывать на Ближний Восток еще 3 тысячи американских военнослужащих. Вот оно последствие пошло. Эвакуируются все американцы из Ирака, в том числе — внимание! — сотрудники нефтяных компаний, которые там работали. Значит, американские нефтяные компании находятся под ударом. Там такая каша заваривается… Она бы и так заварилась, но убийство Сулеймани всё это сдетонировало. Франц Фердинанд такой.
С.Бунтман
―
Есть другие темы, но сейчас то, что волнует наших слушателей в Ярославле и в области.
А.Венедиктов
―
В Ярославле и в области собственник лицензии и собственник частоты, скажем так, принял решение заменить — это его право — на другую радиостанцию, музыкальную, которая кажется ему — собственнику — больше денег, славы и так далее. Это его право. Мы пытались договориться с этим, но не договорились, поэтому вам придется слушать нас в интернете.
С.Бунтман
―
То есть вот вопросы были из Ярославля, из Рыбинска. Придется, увы, в интернете, в YouTube, как вам удобней с помощью интернета нас слушать. Сейчас прервемся. С чатом во время рекламы я поговорю. Тут назрели вопросы наши организационные с вами, а потом мы продолжим программу «Будем наблюдать».
С. Бунтман
―
Мы продолжаем, дорогие друзья. И есть еще некоторые вопросы. Вот, например, по прошлому. Имел ли право на ответ, право на защиту и своих граждан, и себя? Ответная акция Соединенных Штатов против Сулеймани.
А. Венедиктов
―
Вопрос в том: это усиливает безопасность или это усиливает опасность? Если это вопрос мести, отомстить… Ну, мы с вами знаем, как работает месть вообще в истории человечества, кровная месть семья на семью. И каждая следующая месть вызывает новую месть. Это одно видение истории. Вполне себе старинное.Другое дело – если это делается с точки зрения безопасности, вот обезопасить. Я здесь, пожалуй, согласился бы скорее с Байденом, что это сунуть динамитную шашку в пороховой погреб.
С. Бунтман
―
При этом вся первая часть заявлений Байдена – это отсутствие какой бы то ни было симпатии к Сулеймани. Но что из этого получится, что безопасность от этого уменьшается, понижается?
А. Венедиктов
―
Нет, смотрите, вот ликвидация террористов, которые в нашей стране… Что мы все про Америку-то будем говорить и про Ирак? Ликвидация террористов рассматривается с двух сторон – как наказание и как обеспечение безопасности. И каждый из вас может сам замерить, насколько эффективно обеспечение безопасности на длинный срок. Вся история. Мне кажется, что исходя из того, что я знаю о джихаде и что я читал о джихаде, это не усиливает безопасность тех же американцев не только в Ираке, не только на Ближнем Востоке, но и собственно в Америке.Но президент Трамп принял решение, считает, что это усиливает безопасность, что это ослабит проиранское движение, что это ослабит позиции Ирана, который официально спонсирует терроризм, - мы это знаем. Все эти Хезболлы, которые признаны террористическими организациями, в том числе Организацией Объединенных Наций (только Россия не признает), они спонсируются, поддерживаются, мы просто знаем, руководятся органами, которые созданы были и подчинялись Сулеймани. Поэтому эта тема такая. Мы же не про мораль, правильно? Ну, убивать – нехорошо. Можно я не про мораль? Вы меня спросили про эффективность.
С. Бунтман
―
Про эффективность.
А. Венедиктов
―
Вот я отвечаю, что здесь мне кажется эта история… Как месть – да. Давно на Сулеймани возлагалась ответственность – и он, в общем, это не скрывал – за гибель значительного количества в том числе американских граждан, американских военных. И даже тут ходили некоторые соображения – что сомнительно – что он принимал участие в подготовке 11-го сентября. Ну, судя по тому, как это было организовано, следов не прослеживалось. И в отчете Конгресса не было иранского следа, там был как раз саудовский след.Поэтому, на самом деле, вот выбор. Не дай бог нам сидеть с вами и выбирать. Может, те, кто слушал мое интервью с Лукашенко, я спросил: «Какого это подписывать смертные приговоры?». Собственно говоря, Трамп подписал смертный приговор. Но одно дело – когда президенты подписывают смертные приговоры по вынесенному судом решению после многих процедур. И то, значит, вы слышали ответ Лукашенко. Могу вам сказать, что, скажем, Михаил Сергеевич Горбачев просто отказывается на эту тему говорить. А он подписал очень много смертных приговоров, чтоб было понятно. Что такое – подписал смертный приговор? Не он выносил. Он отказывал в помиловании.
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
Это и есть подписание смертного приговора. Вот Трамп сейчас таким образом, как бы внесудебная процедура уничтожить. Ну, если уж так говорить, то у нас такая же процедура существует, мы это все прекрасно знаем. Что тут лицемерить? Совсем недавние истории, которые были. Поэтому это вопрос в данном случае, если вы сидите на месте президента Трампа (или президента Путина, - неважно), у вас вопрос эффективности, как вам кажется. Это не значит, что так есть на самом деле.
С. Бунтман
―
Алексей Венедиктов. Перейдем вот к этому совершенно замечательному углеводородному нашему треугольнику – Россия, Украина, Беларусь.
А. Венедиктов
―
Обычно конец декабря – начало января…
С. Бунтман
―
Но так как-то празднично вроде бы договорились.
А. Венедиктов
―
Договорились. А на самом деле это же тоже вопрос достаточно сложный. Это так вот в пропагандистских целях или в агентских сообщениях – прекратили, не прекратили. Вот, например, история с непоставками нефти в Беларусь, с остановкой поставки нефти. Когда начинаешь уже копаться, ковыряться, ты видишь, что, с одной стороны, действительно поставок нет и Беларусь живет на двухнедельном запасе нефти; с другой стороны, ты знаешь точно, что президент приказал договориться Новаку, «Транснефти», «Роснефти»; а с третьей стороны, «Транснефть» говорит: «А они нам не заказывали.
А.Венедиктов: Что такое – подписал смертный приговор? Не он выносил. Он отказывал в помиловании
А Беларусь нам не заказывала», а Беларусь говорит: «Подождите, а по ценам же не договорились». То есть понимаешь, да? То есть, на самом деле, это на тонкие волокна расщепляется. И, конечно, интересно посидеть внутри. Но при этом все понимают политическую составляющую. И все понимают, что основной причиной вот этой недоговоренности не являются 23 рубля туда или сюда. Является то, что пакет из 31 протокола, в котором не согласован вообще протокол о создании наднациональных органов. Пока не больших, но наднациональных. Еще не парламент, не президент, я имею в виду, а там общий таможенный орган – оперативный штаб таможенный, или общая комиссия по радиочастотам.
Вот это является основной причиной кризиса. И когда Лукашенко сказал опять-таки в интервью «Эху», не могу не похвастаться: «Из ударных моментов, которые мы не пропустили, о том, что тогда будет реверс, будет обратная история – из Европы будем гнать назад», ну, это вызвало определенные ужесточения у тех с российской стороны, которые вели переговоры. Я, просто, это знаю. Это не догадки.
С Украиной та же самая история. Да, в принципе, договорились, но при этом транзит газа упал в 5 раз по соотношению: декабрь-декабрь. 31-го декабря договариваться – это хорошая забава наших «газпромовских». Поэтому, на самом деле, я думаю, что ничего страшного не случилось сейчас ни для Беларуси, ни для Украины, тем более ни для России, ни для Европы, куда идет транзит. История заключается в том, что выставляются новые флажки. История не 20-го, а 21-го года, потому что договорились по ценам на 2 месяца, чтобы взяли тайм-аут, чтобы за эти 2 месяца президенты сказали: «Ну вот 2 месяца делайте так, а потом договоритесь». Ну хорошо, будет и так. То есть 2 месяца отсрочки. И так и будет.
Но самое главное – 21-й год. Это год, когда необходимо будет принимать решение по транзиту в России, по форме транзита. Это год выборов в Государственную Думу, которая будет законодательно обеспечивать этот транзит. И это собственно начало транзита. Поэтому ничего неожиданного нет.
С. Бунтман
―
Скажи, пожалуйста. Здесь задают вопросы про то, был ли передан привет от Александра Лукашенко Михаилу Сергеевичу Горбачеву?
А. Венедиктов
―
Да, был передан привет от Михаила Сергеевича Александра Григорьевичу и, соответственно, от Александра Григорьевича я передам привет Михаилу Сергеевичу. Конечно был.
С. Бунтман
―
Будет ли когда-нибудь беседа с Зеленским?
А. Венедиктов
―
Ну смотрите, я написал по тем адресам, которые у меня были. Все прочитали. Ответа нет. Наверное, все на праздниках. Это вопрос не ко мне, это вопрос к президенту Зеленскому, вообще-то, если честно. Но мы вот ждем ответа. Слушайте, между моей просьбой об интервью, о котором я договаривался напрямую с президентом Лукашенко, и согласием прошло полтора года. Ну, президенты так живут. Мы же никуда не торопимся, правда? Это они должны торопиться. Сегодня они президенты, завтра они не президенты. А мы-то чего? Вот «Эху» 30 лет уже. Ну, мы на месте.
С. Бунтман
―
Далее. Как ты можешь прокомментировать ответ премьер-министра Польши Путину?
А. Венедиктов
―
Ответ премьер-министра Польши – абсолютно бюрократический ответ: это все неправда и всё. Ну, это же все как бы не ответ, это все как бы декларации публичные. Ну что, мы его опубликовали, вы его прочитали. Мое мнение по поводу того, что вот вся эта история, связанная с Польшей, заключается в том, что Путин считает, как я понимаю, что его хотят исключить из вот этого пула победителей 45-го года. Не победителей для него, а тех, кто потом делил мир и переделил мир. То есть те люди, которые сидели в Ялте, они хотят исключить его из ялтинско-потсдамского будущего процесса.Я уже говорил неоднократно, что, на мой взгляд, Владимиру Путину кажется, что мир устойчив был, когда был результат раздела сфер влияния между державами-победительницами. Исключить нас – Россию, Советский Союз – из списка держав-победительниц, сделать ответственными на только за победу, но и за Вторую мировую войну, за начало, за развязывание – это в позиции Путина исключить нас из числа победителей, это все в пакете. И раз мы будем исключены из числа победителей, раз поставлено под сомнение наше право быть в числе победителей, это значит поставлено под сомнение наше право участвовать в переделе мира. И вот это он не может.
С. Бунтман
―
А то, что исключают из числа победителей – это ему так кажется?
А. Венедиктов
―
Я его трактую.
С. Бунтман
―
Да, да, да. И поэтому он продает в пакете: если вы признаете нашу победу, то тогда признавайте и пакт, что он был хороший. То есть если отрицаете пакт, то значит вы отрицаете победу. Это, мне кажется, неверная дихотомия какая-то такая.
А. Венедиктов
―
Но ты же не президент Российской Федерации.
С. Бунтман
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Ну а я говорю о позиции страны, которая олицетворяется президентом. Я думаю, что верно-неверно, если человек так думает и так действует, имея все рычаги, я думаю, что он считает, что таким образом те, кто рассказывают и ставят на равную доску в 39-м – 41-м годах нацистскую Германию и коммунистический Союз, они хотят скомпрометировать наше право как победителей участие в ялтинско-потсдамском разделе мира. Имею в виду не 45-го года, а какого-нибудь 2021-го.Я же говорил о том, что Путин, его легитимность он черпает в победе 45-го года. Не в выборах, а как наследник победителей. Это такое видение его личное, на мой взгляд, и его команды. Поэтому вот основа, почему мы великая держава, не только потому, что у нас есть ядерное оружие, а потому, что мы победили фашистскую гадину совместно вот с этими, с этими, с этими. Теперь эти, которые были наши сопобедители, они хотят нас выкинуть из этого пула и основываются вот на 39-м годе. Вот как это строится.
С. Бунтман
―
Это мыслительное такое построение, да?
А. Венедиктов
―
Это не мыслительное, это политическое построение.
С. Бунтман
―
Это политическое построение.
А. Венедиктов
―
Мы же следствие видим.
С. Бунтман
―
Да. Был бы любой гражданин другой, а не президент Российской Федерации, это было бы – ну и ладно. Но это…
А. Венедиктов
―
Но это президент Российской Федерации.
А.Венедиктов: Ответ премьер-министра Польши – абсолютно бюрократический ответ: это все неправда и всё
С. Бунтман
―
Да. Но это президент Российской Федерации, да. Вопрос еще: «Что это Эрдогану понадобилось в Ливии?».
А. Венедиктов
―
А что это Ирану понадобилось в Ираке? Межрегиональные державы – суннитская Турция и шиитский Иран. Они реально борются – вот если совсем уйти в глубину – за то, какая из этих держав будет региональной главной державой. Вот и всё. В Ливии же генерал Хафтар, который наступает сейчас на признанное правительство и который являет полную поддержку Российской Федера… Он был здесь. Он здесь был, и в переговорах с ним участвовал небезызвестный Пригожин. И там от 2 до 3 тысяч бойцов Вагнера, как утверждает президент Эрдоган, говоря слово «Вагнер».Это уже не какие-то там журналюги, это президент-союзник России это утверждает. Парламент Турции одобрил посылку войск, и туда сейчас пойдут по приглашению, как любит у нас Владимир Владимирович говорить, по приглашению законного правительства Ливии туда пойдут турецкие войска. И там будут столкновения с иранскими интересами, конечно же.
С. Бунтман
―
О да. Ну да, да. Может все и подвзорваться, на самом деле, конечно.
А. Венедиктов
―
Или подвзорвется.
С. Бунтман
―
Да. Ну, конечно, Ливия – все-таки это чрезвычайно важная для Ближнего Востока территория.
А. Венедиктов
―
Ну подожди, Ирак – тоже важная, Иран – тоже важная.
С. Бунтман
―
Да, но Ирак, он там на Среднем Востоке, а Ливия – все-таки Африка, все-таки это все близко считается.
А. Венедиктов
―
Ну, Ливия, Сирия, Израиль – там вообще все близко. Африка, не Африка. Там вообще все близко. Это вообще единый клубок сейчас. И вот это противостояние Турции и Ирана, о котором они говорили – тот и другой наши союзники. Недаром мы их все время пытались собрать на сирийском треке. Ну, национальные интересы страны важнее, чем интересы Российской Федерации. Так я трактую турецкую позицию.
С. Бунтман
―
Здесь вопрос в уточнении: «На чем основывается ваше умозаключение, что Путин строит свою легитимность, в частности, и от пакта Риббентропа-Молотова?».
А. Венедиктов
―
Я не сказал, что он строит свою легитимность от пакта Риббентропа-Молотова. Я так не говорил. Я говорил о том, что Путин строит свою легитимность от 9-го мая 45-го года. Я говорил, от победы. Поэтому не надо меня корректировать.
С. Бунтман
―
Но он же привязывает пакт.
А. Венедиктов
―
Он не привязывает пакт. Это неправда. Он борется за то, в его понимании, чтобы Советский Союз – такой же победитель, а то и больший победитель, фашистской Германии – не был скомпрометирован началом войны Второй мировой. А мое умозаключение основывается на моих а) наблюдениях и б) моем общении с разными людьми, включая президента Российской Федерации (и нынешнего, и предыдущего), скажем так. Я свои умозаключения строю, исходя из своего накопленного опыта наблюдения и общения. А вы как свои умозаключения делаете? Наверное, так же.
С. Бунтман
―
Алеш, вопрос был совершенно нейтрален. Вопрос был без интонации: на чем это вы строите?
А. Венедиктов
―
Нет, в вопросе был вопрос о том, что легитимность строится от пакта. Это ложная постановка вопроса. Это передернутая история. Поэтому он не нейтрален. Он просто не нейтрален, он просто ложный. Ложно нейтральный. Просто я этого не говорил.
С. Бунтман
―
Да. А, «связывает легитимность с оценками германо-советского пакта». Так тоже не пойдет?
А. Венедиктов
―
Не связывает.
С. Бунтман
―
Не связывает.
А. Венедиктов
―
Не связывает. Я и говорю, поэтому вопрос не нейтрален.
С. Бунтман
―
Понятно. Алексей Венедиктов и «Будем наблюдать». Здесь спрашивают: «Будет ли с 13-го числа программа Егора Жукова у нас?».
А. Венедиктов
―
Да, с 13-го числа программа Егора Жукова у нас будет. То есть она будет с 15-го, среда, с 16 до 17. Мы как раз все праздники переписывались. И вчера Егор мне прислал определенные дополнительные предложения. Я их сейчас рассматриваю. И мне они нравятся. И 15-го в 16 часов числа должна выйти его первая программа с условным названием «Условно ваш».
С. Бунтман
―
Среда, да?
А. Венедиктов
―
Среда.
С. Бунтман: С 13
―
го у нас начинается новый «Разворот». Еще кто не слышал, давайте напомним.
А. Венедиктов
―
Да, не с 8 утра, а с 7 утра будет у нас новый «Разворот». «Утренний разворот» имеется в виду. На час раньше. Социология показала, что люди на час раньше сейчас встают, на час раньше выезжают из дома на работу. И правильнее было бы, чтобы живые ведущие с ними общались, когда они уже находятся в активной фазе. Мы приняли это довольно сложное логистическое решение. Мы его еще дорабатываем. Но «Утренний разворот» будет с понедельника по пятницу начинаться с 7 утра.
С. Бунтман
―
С 7 утра. Так что слушайте сразу. Кстати говоря, вот здесь проходила самореклама: «Чтения бригадира Жерара», я вас еще много раз предупрежу, что с 13-го числа они будут выходить несколько раньше – будут выходить в 6 часов 49 минут. Я про этого еще вам много чего расскажу.
А. Венедиктов
―
На 20 минут раньше.
С. Бунтман
―
На 20 минут раньше. Ну что же, я думаю, это нормально. Кто рано встает, тому бог дает, вообще-то, на самом деле. И мы этим и будем заниматься. – «Я в 9 едва просыпаюсь». Ну, значит…
А. Венедиктов
―
В записи на сайте.
С. Бунтман
―
Да, в записи. Но а вы подумайте о том, что бог дает. Ну, я не знаю, может быть, вы поздно ложитесь. – «Я в 12 ложусь как раз». Вот к ночи вы все успеете послушать, если вы в 12 дня… – «Пожалейте ведущих. Не надо с 7 утра». Ведущие с энтузиазмом, дорогие товарищи, восприняло это решение. И это было решение их сначала.
А. Венедиктов
―
Предложение их.
С. Бунтман
―
Конечно, предложение их. И мы сначала все обговорили, естественно. – «А мне только любопытно послушать Жукова. А пока неинтересно».
А. Венедиктов
―
Ну и ладно. Все для вас.
С. Бунтман
―
Все нормально.
А.Венедиктов: Социология показала: люди на час раньше сейчас встают. Правильнее, чтобы живые ведущие с ними общались
А. Венедиктов
―
Все для вас.
С. Бунтман
―
Нормально. Мы предлагаем, а вы там уже судите дальше уже совершенно предметно. Скажи, пожалуйста, будет ли… Если вернуться к истории, в 20-м году очень много других юбилеев. Там ожидаются очень многие обратки к историческим воззрениям президента Путина.
А. Венедиктов
―
Ну и пусть.
С. Бунтман
―
Например, в июне – Балтийские страны. Тут 80-летие будет их присоединения.
А. Венедиктов
―
Я не очень понимаю. На самом деле, мы не историческое радио.
С. Бунтман
―
Абсолютно. Хотя у нас много исторических передач.
А. Венедиктов
―
Мы не историческое радио. И мы не строим свою программу в зависимости от разного рода событий. Мы не превращаем нашу программу в программу «Ну и денек» 24 часа.
С. Бунтман
―
А я не про радио говорю. Я про то, что очень много будет политических обраток со стороны Европы.
А. Венедиктов
―
Мы будем их освещать. Ну и пусть будет.
С. Бунтман
―
Нет, это осознается как трудность для России или наплевать в руководстве, как ты думаешь?
А. Венедиктов
―
Не знаю. Я это с руководством России не обсуждал, если честно говоря. Но понятно, что год будет трудным. И я думаю, что главная трудность – все-таки будет Ближний Восток, на самом деле. Потому что из Европы, на мой взгляд, в отличие от руководства России, если исходит опасность, то она минимальная. У меня же была такая забава раньше – когда были встречи с Путиным, я говорил: «А давайте вы прорейтингуете географические угрозы. Вот есть Запад – НАТО, есть Юг – ислам, есть Китай – Юго-Восток. Вот угрозы так». Ну, все смеялись, говорили: «Ну, ты упрощаешь». Прорейтингуем.И довольно долго где-нибудь года этак до 8-го, до конца медведевского срока на первом месте стояла южная угроза, вот исламский фундаментализм, радикализм и так далее. Ну и там, естественно, еще остатки войны в Чечне бушевали. И если террорист, то был, соответственно, исламский. И где-то начиная с 13-го года, пожалуй, – и это я спросил тогда даже не у Путина, а у Сергея Борисовича Иванова, потом – у Путина – на первое место стал выходить по угрозам обобщенный Запад, то есть НАТО; на втором месте – исламский терроризм, фундаментализм; на третьем – Китай. Китай всегда был на третьем месте.
Поэтому, на самом деле, я считаю, что с Юга угроза страшнее. И нестабильность южная, которая, кстати, вызвана дополнительно ликвидацией Сулеймани, она должна привести к нестабильности и к возрастанию угроз с Юга. Так мне представляется. Поэтому угрозы со стороны НАТО в этом смысле, военной угрозы, угрозы физической, на мой взгляд, не просматривается.
С. Бунтман
―
Скажи мне, на каком месте Китай сейчас стоит по угрозам?
А. Венедиктов
―
У них – на третьем. Ну, из этих трех – на третьем.
С. Бунтман
―
Все-таки они предполагают, что угроза.
А. Венедиктов
―
Ну конечно. Это, конечно, угроза экономического давления и демографического давления. Слушай, там не дебилы сидят. Просто, считают, что эту угрозу можно купировать договоренностью с Китаем. Я так не считаю. Но им виднее.
С. Бунтман
―
Ну что ж, хорошо. Вот мы и начинаем этот год. Здесь очень смешно: «Ну и год будет. О майн год». Молодцы! Друзья, спасибо вам за лайки, в больших количествах которые вы поставили, и также просмотры. Вот 6726 зрителей.
А. Венедиктов
―
Неплохо.
С. Бунтман
―
475 лайков, а дизов 105.
А. Венедиктов
―
Да. Ну и в следующем часе Эдвард Радзинский вам всё расскажет про Ивана Грозного и Путина.
С. Бунтман
―
Это не старая запись, это специально сделанная для этого дня запись.
А. Венедиктов
―
И она еще не была в эфире.
С. Бунтман
―
Она еще не была в эфире. Так что спасибо большое! Всего всем доброго!