Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2019-09-07
07.09.2019
С. Бунтман
―
Мы начинаем. Сергей Кузнецов - звукорежиссер. Здесь Алексей Венедиктов. Добрый день.
А. Венедиктов
―
Добрый день.
С. Бунтман
―
Сергей Бунтман - ведущий. Читаю ваш чат, ваши вопросы. Можно сказать, что состоялся обмен или как его называть.
А. Венедиктов
―
Самолеты в воздухе. Я сейчас опубликовал в Telegram-канале фотографию, которую прислало российское посольство в Киеве, где указаны лица, которые летят в Москву, она на подлете в Москву. Так что те, кто знает в лицо, может среди них узнать и Кирилла Вышинского, и Цемаха.
С. Бунтман
―
Вот вам, Владимир, ответ на вопрос. Можно узнать, сколько всего и все ли российские граждане. Вышинский – украинский гражданин.
А. Венедиктов
―
А Сенцов.
С. Бунтман
―
Формально он…
А. Венедиктов
―
Да. Россия отпускает, скорее всего, 35 украинских граждан, включая Сенцова. Освобождает. Помилование, по-моему. Моряки – по решению морского трибунала. 11 – помилование. Украина освобождает 12 российских граждан и 23 – гражданина Украины или Украины и России, еще раз повторяю, в этом смысле это не обмен. Она освобождает. Таким образом можно сказать, что их 70 освобожденных – 12 российских граждан. С двойным гражданством…
С. Бунтман
―
16 было написано.
А. Венедиктов
―
Сереж, я не буду, 16-15-17, вот, скорее всего, 70 человек будет освобождено.
С. Бунтман
―
Ну что, на самом деле это хорошо.
А. Венедиктов
―
Ну конечно хорошо. И, в общем, я бы сказал, что даже из-за того, что затянулось достаточно удачно, потому что удалось решить еще некоторые возникшие по ходу проблемы. Но самое главное было в июле повернуть этот заржавленный ключ в дверях, который действительно настолько заржавел, начало разговора. Никак не удавалось начало разговора организовать. Еще раз повторю, что только после разговора президентов 11 июля, а потом 7 августа, ровно месяц назад, когда те службы, которые должны были этим заниматься давно, получили пинки и поджопники, все это засуетилось. На самом деле это решение президентов и именно это юридическое, а не политическое решение. То есть наоборот, это политическое, а не юридическое решение. И теперь, когда это произошло, можно ожидать, что встреча лидеров 4-х стран: России, Украины, Франции и Германии в нормандском формате все-таки в Париже в сентябре может состояться. Хотя на самом деле там много вопросов технологических. Это такое возможно станет историческим событием. Потому что только начало пути. Если этот шаг к разговору, главное, чтобы они разговаривали, а не стреляли. Вот в этом была задумка. И иногда структуры, они как бы продолжают по старинке действовать. Поэтому нужна какая-то оторвавшаяся пушка, которая носится по кораблю и сносит все на своем пути.
А.Венедиктов: Для Зеленского это внутриполитическое решение, он поставил свою репутацию внутри страны на освобождение
С. Бунтман
―
Ой, ой. 1993 год. Скажи, пожалуйста, все-таки как ты думаешь или ты знаешь, какие факторы, какой набор факторов оказался решающим в том, что президенты Украины и России пошли на это решение.
А. Венедиктов
―
Набор факторов в том, что это, конечно, для Зеленского было внутриполитическое решение, он поставил свою репутацию внутри страны на освобождение и прежде всего Сенцова и украинских моряков. Это для него была, цель Зеленского такова. Для Владимира Путина цель совсем другая, обратная, эта цель – поэтапное снятие санкций. Которые из-за Донбасса, секторальных санкций. Которые из-за Донбасса были наложены на Россию. Это возможно будет, если пойдет нормандский процесс, смешанный с минским. Чтобы перезапустить нормандский процесс, нужно было освободить заключенных. Одно из условий Макрона, президента Франции 19 августа на встрече с Путиным было - Сенцов и украинские моряки. Сенцов в первую очередь, это требовала французская интеллигенция. Украинские моряки – это решение международного трибунала морского.
С. Бунтман
―
Формально надо было его просто выполнить. Здесь не надо ни помилований, ничего. Сдвинуться и выполнить.
А. Венедиктов
―
Можно сказать: оформят, как я скажу. Оформят освобождение, вот я принял политическое решение. А господа юристы пусть его оформят.
С. Бунтман
―
Оформляйте, как хотите. Но как я скажу.
А. Венедиктов
―
Нет, оформляйте, как хотите. Так оно и случилось.
С. Бунтман
―
«Путин хитро вернул моряков, сохранив лицо РФ».
А. Венедиктов
―
Слушайте, выполнение международных судов, оно всегда неприятно, ЕСПЧ, когда надо платить миллионы евро. Но да, он вернул моряков. А хитро, не хитро – это уже вопрос к украинской стороне. Моряки летят, возвращаются. И если еще вернуть три корабля, то будет выполнено решение международного трибунала. Это важная история на самом деле для имиджа России.
С. Бунтман
―
Здесь очень много пишут и еще больше людей думают…
А. Венедиктов
―
Думают – это хорошо.
С. Бунтман
―
Не слишком ли большая цена, что важнейший свидетель такой как Цемах, свидетель процесса и Боинге оказался, в общем, уходит из-под следствия.
А. Венедиктов
―
Да, он уходит из-под следствия. Но давайте так скажем: а чего вы про Боинг не знаете? Конечно, международная следственная группа просила украинскую сторону не выдавать Цемаха России. Но сам факт того, что Россия потребовала украинского гражданина Цемаха – свидетельствует о гораздо большем. Чем Цемах мог бы сказать. Это раз. Во-вторых, история вообще этого самого освобождения за освобождение – тут вспоминается Беслан сразу. Очень много мифов, я вот специально подготовился. Смотрите, знаменитое дело Гилада Шалита, израильского солдата. Который в плену 5 лет у палестинцев. За него Израиль выпустил 1027 заключенных. Еще раз: за одного израильского солдата Израиль выпустил 1027 заключенных. Их них 400 отбывали пожизненный срок. Потому что они участвовали в терактах, которые стоили жизни 600 израильских граждан. И это все за одного солдата. И это не единственный случай, в 1983 году в обмен на возвращение шести израильских солдат Израиль освободил 4765 заключенных. Если говорить об Израиле. Если говорить о России. Буденновск. Давайте вспомним. Было 1500 граждан, захваченных в плен. И переговоры Черномырдина с Шамилем Басаевым, после начала переговоров не погиб ни один заложник. А до начала переговоров во время штурма погибло 129 человек, в том числе 18 милиционеров и 17 солдат. И офицеров. 35 военнослужащих и соответственно 90 гражданских лиц. То есть на самом деле вот эти переговоры, ты меняешь на рынке то, что имеет цену в глазах твоего контрагента. Смотрите, по всем украинским тюрьмам наскребли 12 российских граждан. Кстати. Обращаю на это внимание.
А.Венедиктов: Сам факт того, что Россия потребовала украинского гражданина Цемаха – свидетельствует о гораздо большем
С. Бунтман
―
Помимо моряков. А, украинских.
А. Венедиктов
―
Всего 12 российских граждан. Что в России имеет цену. Кто имел цену – вот тех и отпустили. Это был торг.
С. Бунтман
―
Да. Но вот здесь спрашивают, не договорились ли вы с Белковским, что будете упоминать Гилада Шалита. Вы знаете, то, что приходит на ум.
А. Венедиктов
―
О чем вообще. Причем тут Белковский.
С. Бунтман
―
Потому что сейчас Станислав тоже об этом говорил.
А. Венедиктов
―
Это самый известный случай. Но я могу вам назвать другие случаи. Просто когда освобождаете 400 людей, осужденных уже, то есть по суду за терроризм и доказано, что 600 человек погибли от их рук. За одного израильского солдата.
С. Бунтман
―
Были, кстати, протесты очень сильные.
А. Венедиктов
―
Были протесты. Более того, кабинет министров принял это решение: 22 – за, 3 – против. Кроме того, опрос общественного мнения показал 69% - за, 22% – против. Общество бурлило, это правда. И на Украине в Украине мы видим, в соцсетях тоже по поводу Цемаха бурлил. И по поводу Вышинского бурлило. И первый раз поэтому и не выпустили Вышинского, потому что там батальоны стали говорить о том, что мы пойдем к суду и не выпустим его. Слушайте, вот общество бурлит, да.
С. Бунтман
―
Ну да. Спасибо Анатолию Федорову, что он фактически ведет сейчас текстовую трансляцию по украинским каналам. По СМИ. Он говорит, что сейчас готовится брифинг Зеленского.
А. Венедиктов
―
Зеленский приехал в Борисполь в аэропорт.
С. Бунтман
―
Да, спасибо, Анатолий. Держите дальше, вы сейчас смотрите, как я знаю, одним глазом каналы украинские и читаете. Так что, сообщайте. Будут ли освобожденные наши в эфире «Эхо Москвы»?
А. Венедиктов
―
Позовем, безусловно.
С. Бунтман
―
Хотелось бы послушать.
А. Венедиктов
―
И хотелось бы и моряков послушать на самом деле. И дистанционно можно выводить в эфир. Но мы, конечно, пригласим освобожденных, безусловно.
С. Бунтман
―
Если подводить некий итог этого действительно поворота ключа и думать о перспективе дальнейшей, кроме встречи в нормандском формате. Здесь, знаешь, какое опасение высказывают, несколько я читал сообщений. Что в принципе это хорошая практика - набрать людей, потом обменяться. И так все здорово.
А. Венедиктов
―
Еще нахватают, да. Но я хотел бы напомнить, что последний раз это было два года назад почти. И после этого не удавалось, несмотря ни на какие усилия. В этом-то история - в заскорузлости институтов. В том, что сначала требуются какие-то формальности и поэтому этот случай, когда неформально были установлены связи между президентами, они как бы наоборот сверху дали толчок. Ну, будем надеяться, что стрелять будут меньше. Пять дней, по-моему, уже нет жертв. На линии разграничения в Донбассе.
С. Бунтман
―
Дима Берт, спасибо за рекомендацию. Что мы и так без рекомендаций, в общем, я все время смотрю украинские телеканалы. И если что-то скажет Сенцов, мы тоже будем знать. Мы смотрим и читаем украинские каналы. Сейчас если будут поступать некие события и уточнения, вот спрашивают из Санкт-Петербурга нас: «В отношении Олега Сенцова получается так, что российские власти помиловали и освободили террориста?»
А. Венедиктов
―
Ну, в отношении Олега Сенцова российские власти помиловали человека, осужденного за терроризм. То же самое сделал президент Зеленский, помиловав 16 человек, включая украинских граждан, там были люди, осужденные на терроризм, там была женщина среди прочих, которая летит в Москву, которая подложила взрывное устройство в машину полковника СБУ и он погиб. Чтобы было понятно. Да, милуют не мелких жуликов. Про мелких жуликов президенты не говорят. Это правда.
С. Бунтман
―
Приурочили ли, спрашивают нас обмен к выборам. Есть ли связь какая-то.
А. Венедиктов
―
Все наоборот. Выборы сорвали обмен.
С. Бунтман
―
Украинские.
А. Венедиктов
―
А какие выборы. Да, смешно даже. Выборы сорвали обмен, я напомню, что я был в Украине между президентскими и парламентскими выборами два раза и в одном из телефонных разговоров Путин сказал Зеленскому, до выборов в Раду он не будет заниматься помилованием и так далее. В этом смысле наоборот, вообще могло бы быть и раньше. Но как раз выборы с двух сторон и заставляли лидеров обеих стран как бы тормозить.
А.Венедиктов: Да, милуют не мелких жуликов. Про мелких жуликов президенты не говорят. Это правда
С. Бунтман
―
Здесь нам напоминают или сообщают, что террористы, отпущенные за Гилада Шалита частично были впоследствии уничтожены. Часть из них покинула Палестину навсегда.
А. Венедиктов
―
Часть из них продолжает жить, продолжает работать.
С. Бунтман
―
Гилад Шалит – дома.
А. Венедиктов
―
Совершенно верно.
С. Бунтман
―
Алена и Елена, мы говорим, насколько я понимаю, Алеш, если я правильно понимаю, дело не в террорист, не террорист, а об осужденных за терроризм.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Насколько там правильно, неправильно, это сейчас другая тема.
А. Венедиктов
―
Осужденные по террористическим статьям.
С. Бунтман
―
По серьезным террористическим статьям. Я бы хотел вспомнить, что все-таки у нас на этой неделе было 15 лет бесланской трагедии и по этому поводу было очень много сказано и снято. И написано. И откомментировано. Как ты можешь главные вещим выделить через 15 лет?
А. Венедиктов
―
Главные вещи – то, что сделали три фильма. Юрия Дудя, «Новой газеты» и Ксении Собчак. Они вернули Беслан в разговор. В обсуждение, в дискуссию. Как такое могло случиться. Это очень важные фильмы. Очень серьезные. Я два из них уже посмотрел. Третий еще нет, но посмотрю обязательно. Просто через 15 лет ты отдаляешься и смотришь как в обратном, в линзу. Туда, и видишь то, что важно, что тогда казалось не самым главным, сейчас вылезает на первый пункт. Ну, например, вот из фильма Юрия Дудя я узнал про тяжелое положение с искалеченными детьми, которые выжили. Продолжают жить. Но искалечены. Колясочники так называемые. Я позвонил после фильма Елене Милашиной, говорю: «Лена, сколько, чего, как». Она говорит: «Их всего пять». Там подробные истории про них. Не то что забыли. Про них забыли. То есть родители помнят, какие-то благотворительные организации помнят. А вообще про них забыли. И то, что в частности Дудь и разговор об этом есть и в «Новой газете» и у Ксении как я понимаю, вернул к выжившим. Потому что обычно говорили о погибших. Это тоже важная история и сейчас я нахожусь в стадии обсуждения…
С. Бунтман
―
В фильме «Новой газеты» просто о судьбе выживших, наиярчайшем очень страшном примере, очень тяжело. Это финал просто вообще.
А. Венедиктов
―
Финала нет, в том и дело. Что эти люди пожизненно, дети обречены на реабилитацию. И вот я думаю о том, когда я посмотрел, я позвонил Лене Милашиной и говорю, сколько нужно денег на реабилитацию в год каждому из этих детей. Поскольку они реабилитируются не только в России, не только в Москве. Но в частности в Германии. Она назвала сумму. Очень небольшую. В пределах нашего государства. И я вот подумал о том, что надо либо как-то эндаумент создать, чтобы эти дети 1 сентября эти семьи получали на реабилитацию. Не на жизнь, а на реабилитацию получали по 50 тысяч евро в год. Либо каких-нибудь пять крупных корпораций назначат им пенсии решением чего-то. Я не умею это делать, я думаю, я поговорю с Муратовым. И мы попробуем как-то понять, как это сделать, чтобы люди не ходили и не просили каждый год. Конечно, соберут. Конечно, всегда найдутся благотворители. Но не надо каждый год. Государство не обеспечило им безопасность 15 лет назад. Поэтому я хочу, если будет встреча с президентом, этот вопрос поднять, в том числе и с ним. Мне кажется, что эндаумент, если они университета создаются, то здесь-то пожизненная пенсия вот этим пяти колясочникам детям, чтобы они не стояли с протянутой рукой. Это государство и благотворители. Но в первую очередь государству свою ответственность в этом увидеть. Обратить внимание на тех, кто выжил. Вот что новое, если ты меня спросил бы. Что новое я увидел в Беслане – вот это новое я увидел.
С. Бунтман
―
Алексей Венедиктов. Продолжим через несколько минут.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. Спасибо тем, кто нам пишет. Просто картинку описывают, которую показывают украинские каналы. Спасибо, потому что российские мы можем смотреть. Не здесь, но можем смотреть в службе информации тоже. Спасибо вам за украинские каналы. Ну вот, спасибо большое. Самолет в Борисполе подруливает. Интересно, будет выступать, наверное, Зеленский.
А. Венедиктов
―
Будет брифинг.
С. Бунтман
―
Интересно, почему такая разница в ощущении этого события среди руководства.
А. Венедиктов
―
Совершенно очевидно. Украинские моряки в первую очередь были посланы верховным главнокомандующим предыдущим президентом. Они выполняли впрямую задание государства. Освобожденные российские граждане формально задание государства не выполняли. Всё. Всё просто.
С. Бунтман
―
Ну да. И вообще нас там нет. Хотя согласно решению Измайловского суда, человек может быть в двух местах как минимум одновременно. Так что может быть и там, и там. И еще где-то. Любой из людей. Судебное решение есть. Здесь странные люди, которые говорят, что у вас выборы в Мосгордуму, а вы про что-то другое говорите. А знаете ли вы такую вещь как день тишины вообще-то. И сегодня мы совершенно не можем и даже обсуждать умное или глупое голосование. И его принципиально не можем обсуждать. Но в принципе о ситуации и принципах голосования мы можем говорить.
А.Венедиктов: Освобожденные российские граждане формально задание государства не выполняли. Всё. Всё просто
А. Венедиктов
―
Мы можем говорить о том, что все будет зависеть от мобилизации избирателей кандидатами. Или политиками другими. Потому что, на мой взгляд, явка очевидно невысока будет. Как говорят разные наблюдатели. Поэтому где больше будет явка, там больше будет победы. Ну и наблюдения. Поэтому чего сегодня говорить дополнительно. Я, честно говоря, даже не знаю, чего говорить. Шахматы расставлены, ждем 8 утра. Вся история. Мы будем наблюдать.
С. Бунтман
―
Скажи, пожалуйста, будет ли возможность понять, где зарегистрировались на электронное голосование. Можно будет узнать процентное соотношение. Как именно электронщики проголосовали.
А. Венедиктов
―
Это самое будет интересное. Потому что будут созданы три отдельных электронных участка. В каждом из округов и можно будет сравнить участок электронный и остальные, грубо говоря, сто в этом округе. Соотношение голосов. Конечно. Как любой УИК будет опубликовано, это одна из задач – посмотреть, так ли голосуют люди, когда они голосуют из дома, из парка, из-за границы. Чем когда они приходят на участок. Увидим. Никаких прогнозов делать не могу. Но в этом есть интерес и конечно, удивительно, что против предположений и в два раза больше людей зарегистрировалось, чем я ожидал. 2,24% от избирателей. В среднем по округу. Которые могут в случае неявки тех, кто голосует бумажно, превратиться в 10%. От голосовавших. Конечно, мы это все увидим. И увидим гораздо быстрее, чем бумажное голосование. Естественно же, опять.
С. Бунтман
―
Сейчас Евроньюс показывает, как встречают в Борисполе освобожденных в России.
А. Венедиктов
―
Ты уверен, что это Борисполь?
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
А не Внуково.
С. Бунтман
―
Нет, я уверен, что это Борисполь. Потому что странно было бы, если бы во Внуково к трапу подходил президент Зеленский.
А. Венедиктов
―
Ну может быть. Может быть, мы дождемся, когда он будет спускаться во Внуково.
С. Бунтман
―
Хотя, знаешь, Измайловский суд мне открыл глаза на многое. И это конечно большой праздник и встречает он, обнимая даже по счету видно, что не одних моряков. Всех абсолютно. Ну, вот это человеческая очень история, очень много не человеческих историй на свете. Ты мне порекомендовал послушать всего Макрона. А не просто выжимки посмотреть, как я раньше. И он очень много говорил о нынешней ситуации в мире. Вообще. И он мне говорил, всем нам говорил, в первую очередь послам, которых он собрал, он говорил о таком одичании.
А. Венедиктов
―
Он связал интересно это сразу с технологическим развитием. Он говорил о тех плюсах, которые принесло технологическое развитие, в первую очередь Интернет и социальные сети. Потом он добавил, что одновременно с этим происходит и одичание. И он говорил о том, что вот такая возможность в социальных сетях, как я понял, что он говорил. Выплескивает, он сказал ненависть, ярость индивидуума в общее пространство. И мы это видим абсолютно и на истории с Бесланом, например. Когда людей ничего не сдерживает, и тут вспоминаешь, кто там говорил, что человек – это зверь, покрытый тонким слоем лака. Геббельс, по-моему. И главное – содрать этот лак. Вот во многом такие возможности, которые предоставляют все эти Интернеты, они лишают человека самоконтроля. Мы это видим и то, что раньше казалось невозможным, кажется возможным. Вчера была изумительная история, вчера один из итальянских журналистов RAI, известный, уважаемый журналист начал глумиться буквально над ушедшим в отставку министром внутренних дел Сальвини и глумиться над его дочерью. И тогда уже не выдержал бывший премьер-министр Италии Маттео Ренци и написал буквально следующее: «Я сражался как лев против Маттео Сальвини. И все вместе мы отправили Сальвини домой. Но видеть журналиста RAI, который рассказывает о его самоубийстве, шутит над ним и шутит о его дочери – недостойно. Солидарность с Сальвини». Написал Маттео Ренци. Вот недостойно как многие себя с моей точки зрения и с точки зрения Ренци ведут в социальных сетях, а потом мы удивляемся, что получаем обратку. Вот уровень недостойности очень сильно возрос. Это показала дискуссия по Беслану.
А.Венедиктов: Выборы пройдут. После 8-го будет 9-е. 8-го жизнь не заканчивается. Вообще-то. Имейте это в виду
С. Бунтман
―
Да, как и всякая напряженная дискуссия сейчас. У меня такое ощущение, о чем бы мы ни говорили, даже о толщине ножек стула – все это превращается в какую-то омерзительную драку.
А. Венедиктов
―
Толщина ножек стула пусть обойдется. Но когда стул не имеет свободы воли, но когда люди начинают абсолютно, кстати, без знания истории и процесса обвинять друг друга чуть ли ни в преступлениях, которые они совершили, не совершили. Используя слова «тварь», «мразь», «гнусь» - это недостойно.
С. Бунтман
―
Со словами как-то худо стало. Мне принесли два списка. Список тех, кто отпущен, помилован в Украине 35 человек и 35 человек в целом отпущенных в России. Тут спрашивали, есть ли Карпюк и Клых, например. Есть. И нас очень просили всегда и спасибо за ваше напоминание, что есть и Сенцов, не только Сенцова помнили. И Кольченко есть, и Сущенко есть. Есть Павел Гриб, Евгений Панов, Артур Панов. Эдем Бекиров и Алексей Сизанович. Ну вот и большой список – 35 человек, я думаю, раз это есть, все у нас будет и на сайте и подробно смотрите и изучайте. Конечно, потрясающая сцена. Я не могу не смотреть. Встреча в Борисполе.
А. Венедиктов
―
Да. Все-таки хорошо, когда ты был причастен к этому. К началу. Сегодня завершается эта 3-месячная эпопея для меня.
С. Бунтман
―
И вот там Зеленский стоит как-то сбоку. Не потому что там какие-то безумные кордоны, а потому что главное - это родственники. Это ощущение, вы знаете, это естественно политический акт. Но это не такой галимый пиар. Это точное человеческое поведение. Продолжают выходить…
А. Венедиктов
―
Он стоит у трапа, пожимает руки.
С. Бунтман
―
Он стоит первым.
А. Венедиктов
―
И пожимает руки сейчас экипажу самолета. Поскольку все освобожденные уже вышли из самолета.
С. Бунтман
―
Потому что это важно. И экипаж самолета – тоже участники всего дела. Это тоже люди, которые должны были точно и ясно сработать. Всех лично встречает, да. Действительно. Это действительно добрый день, Анатолий Федоров, вы правы. Сенцов, Кольченко – все вышли. Это замечательная вещь я считаю. Точно так же когда удается выйти на свободу, освободить тех людей, которые были задержаны и у нас и так далее. Как ты думаешь, есть ли, в принципе стоит ли игра свеч, когда, например, сейчас вопиющий был случай с Ильей Азаром и когда Илья подает иск. Чтобы возбуждено было дело. Сразу, конечно, отовсюду из всех щелей говорят, а зачем это нужно делать, все равно это ничего не будет. Все равно это бессмысленно. Мне кажется да, но то, что оставили ребенка при открытой двери двухлетнего, задерживая Азара. Стоит ли вообще предпринимать какие-то юридические такие формальные юридические шаги.
А. Венедиктов
―
Безусловно, стоит. Безусловно, история вопиющая. Она такая модельная. Именно это, не само задержание Ильи Азара, а то, как оно прошло и к каким последствиям могло привести, оно, доведенное до высоких чинов и сдетонировало освобождение Азара, во-первых, То есть было признано, что он был задержан незаконно. А, во-вторых, конечно, надо продолжать это дело, я знаю, что «Новая газета», где Азар работает, окажет ему всяческую юридическую поддержку. Мы это обсуждали с Муратовым. По поводу наказания, безусловно, этих полицейских. Но не только этих полицейских. История в том, что они звонили кому-то, когда он сказал, что дома ребенок. Они звонили кому-то, и кто-то им приказал продолжать выполнять это действо. Кто-то им приказал. И вот этот кто-то должен быть таким образом или даже больше наказан. Безусловно. За свой незаконный приказ.
С. Бунтман
―
То есть как они любят писать теперь в протоколах: это было осознанное действие.
А. Венедиктов
―
Это было осознанное действие, безусловно.
С. Бунтман
―
То есть не просто небрежность, да.
А. Венедиктов
―
Это не небрежность. Это было решение.
С. Бунтман
―
Да. Скажи, пожалуйста, все-таки здесь произошла важная вещь. Как бы ты охарактеризовал день Вышки, куда не допустили DOXA.
А. Венедиктов
―
Нет, DOXA там была. Я видел кадры.
С. Бунтман
―
Она приняла участие в частном порядке в чужом мероприятии.
А. Венедиктов
―
Они может быть в чужом мероприятии, если я правильно понимаю, DOXA - это газета Вышки.
С. Бунтман
―
Кусок мероприятия совершенно не их был. А там, где должна была быть DOXA они были не допущены в официальном порядке и не аккредитованы. Вчера было…
А. Венедиктов
―
Это день Вышки, еще раз и каждый студент, каждое студенческое объединение, если я правильно понимаю, имело право там принимать участие. Там даже НОДовцы принимали участие.
С. Бунтман
―
Да. А им не надо утверждения, как сейчас пишут ресурсы студенческие. Им-то не надо утверждения и разрешения. А участие в программе, как объяснял временно и.о. начальник информационной политики: да, я своим решением им запретил. На каких основаниях – спрашивали вчера на прямой встречи. Договор с Парком Горького о выполнении программы. Которая там была.
А. Венедиктов
―
Как это называется, на ученом совете или наблюдательном совете Вышки должно быть разобрано. Желательно с публикацией решения последующего. Собственно говоря, вот.
С. Бунтман
―
То есть это администрацией должно быть разобрано.
А. Венедиктов
―
Конечно. Безусловно.
С. Бунтман
―
Естественно. Но я советую следить за этой ситуацией. Мне кажется она очень важной. Судьба и университета, и позиция студентов университета. И очень хорошо, как сказал человек, очень хорошо, что студенты солидарны друг с другом. А почему никто не хочет солидаризоваться с администрацией университета. Там очень смешно. «На комсомоле такого мы себе не позволяли». Это фраза, которая сегодня ходит по всем ресурсам не только Вышки, но и другим студенческим информационным. А, плохо слышно. Просто сейчас говорит, я бы очень хотел знать, но думаю, что у нас будет потом в новостях, что конкретно сейчас говорит Владимир Зеленский. Это показывают на Евроньюс. «А кто наших во Внуково встречает?» Я не знаю…
А. Венедиктов
―
Приехал встречать Вышинского господин Киселев, глава МИА-новости. То, что я видел по кадрам. Я сейчас здесь, я не могу тебе сказать, кто там встречает. Но еще раз повторю, что в моем понимании как они это понимают, должны встречать родственники. Да.
С. Бунтман
―
Одно другому разве мешает?
А.Венедиктов: Одна из задач – посмотреть, так ли голосуют из дома, парка, из-за границы. Чем на участке
А. Венедиктов
―
Это вопрос кому?
С. Бунтман
―
К тем, кто решает. Вот мне кажется, картинка мне доказывает, что одно другому не мешает. Стоит президент, разговаривает. А родственники в это время встречают своих. Это слишком большая разница видна. Ну, слава богу, что все дома. 35 и 35 – 70 человек отправились по домам. И это хорошо. Последнее, наверное, что стоит сказать. Все-таки завтра мы будем вести, естественно, после закрытия участка, в 8 часов закрывается. Мы будем вести, и все стадии подсчетов голосов у нас будут присутствовать. И до самого последнего подсчета последнего голоса. Ну, естественно, с перерывами. Но посмотрим, как завтра выборы пройдут в Москве. И, естественно, мы с вами проследим, как будут выборы в других местах, в других городах, в том же Санкт-Петербурге. Алексей Советов, у вас чудесная фамилия. И я вам советую все-таки почитать закон, там день тишины сегодня. Про выборы. Спрашивают, а как можно относиться к налетам на ФБК.
А. Венедиктов
―
Плохо.
С. Бунтман
―
И только плохо. Вот нагнетание перед выборами – это что, боязнь того, что после выборов еще сейчас будет дальше. Эти примерные приговоры.
А. Венедиктов
―
Да, это никак не связано уже с выборами. Уже забудьте про это. История заключается в уличном протесте. И, по-моему, президент Путин дважды высказал свою позицию по поводу того, что все должно быть в рамках закона, как он, президент Путин этот закон понимает. А если нет и что очень важно, еще раз обращу на это внимание, что если вы касаетесь рукой сотрудника правоохранительных органов или не рукой, а бумажным стаканчиком – то вы получите по полной. Это демонстрация того, что представителей власти правоохранительных органов трогать нельзя. Они будут защищены не так, как вы законом. Они будут защищены гораздо грубее, гораздо сильнее. Вот, собственно говоря, это и демонстрируется. Поэтому выборы пройдут. После 8-го будет 9-е. 8-го жизнь не заканчивается. Вообще-то. Имейте это в виду. Все прям уперлись лбом в это. Эта демонстрация избыточной жестокости, она ровно про это. Чтобы вы понимали. И не про что другое.
С. Бунтман
―
Все практически. У нас довольно много вопросов было, потому что начался сентябрь. И здесь весь день я смотрю, в sms у меня есть вопросы, где районные журналы можно достать наши. Некоторым досталось.
А. Венедиктов
―
У нас уже 20 районов вышло. Буквально на днях вышло Свиблово и на днях выйдет Солнцево. Напомню, что мы не можем их продавать, они бесплатно распространяются. И мы думали, как коллекционерам это сделать. И мы по-прежнему договорились и сейчас вторая порция идет с магазином «Москва», что если вы идете в магазин «Москва», который находится на Тверской и покупаете любой номер «Дилетанта». Потому что журналы выпускает тоже «Дилетант». То вы бесплатно получаете любой район. Если берете два номера разных - два района. Вы сами выбираете. Их число, конечно, ограничено. У нас, по-моему, по сто экземпляров всего. Но это для коллекционеров. Это существует реально сейчас, и вы можете это делать. Покупать и таким образом журналы попадут не только к жителям районов, но к коллекционерам. Но продавать их мы не имеем права.
С. Бунтман
―
Скажи, пожалуйста, что-нибудь известно про то, из управ известно ли, стали ли распространять в школах.
А. Венедиктов
―
В школах я не знаю. Я получаю, что из ящиков люди стали вытаскивать.
С. Бунтман
―
То есть, как в Хамовниках было у нас.
А. Венедиктов
―
Все будет через школы. В том числе.
С. Бунтман
―
Хорошо, друзья мои. У нас там остались каталоги, за которые 5 дают районов?
А. Венедиктов
―
Да, за 17-й год альманахи. Если вы покупаете альманах «Дилетанта» за 17-й год, вы берете 5 бесплатных районов, если за 18-й – 3.
С. Бунтман
―
Хорошо. Спасибо всем большое. Мы на этом завершаем. Новости слушайте и о том, как прошел обмен, кто кого где встречал и кто кому что сказал. Это все будет у нас в новостях. До свидания.