Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2019-01-26
С. Бунтман
―
Добрый день! Мы наблюдаем. Россия во мгле. И через мглу мы наблюдаем. Во всяком случае Москва во мгле. Алексей Венедиктов. Сергей Бунтман – ведущий. И Александр Смирнов – звукорежиссер. Работает чат, работает Ютюб. Все работает у нас. И СМСки: +7 985 970 45 45. Интересно, что в Венесуэле работает целых два президента. Вот одного – признает Россия, другого – не признает Россия. И так далее, и тому подобное. Пожалуйста, характеристика того, что происходит.
А. Венедиктов
―
Ну, смотрите, на самом деле, вот мы сделали программу с девицами «Все сложно», которая выходит у нас теперь по четвергам.
С. Бунтман
―
Да, в 21.
А. Венедиктов
―
В 21, да. Смотрите на сайте. Очень интересная была дискуссия между Осетинской и Бычковой. Но история в другом, что с Венесуэлой все сложно. И на самом деле, мы просто не уделяли достаточного внимания, не копались в подробностях. И, конечно, готовясь к этой передаче, я несколько часов потратил на разговоры с людьми, которые следят профессионально за Венесуэлой (в погонах и без погон), и на чтение разного рода статей (аналитических, публицистических) в течение двух лет, во французской прессе во всяком случае.Все оказалось совсем непросто. Во-первых, по поводу легитимности президента Мадуро. Надо признать, что последние выборы, досрочные, которые были в мае 18-го года, то есть 7-8 месяцев тому назад, вот теми странами, кто признал параллельного президента, они не были признаны. Уже год тому назад было известно, что выборы мая 18-го года не были признаны ни Соединенными Штатами Америки, ни Евросоюзом, ни Организацией африканских… африканских…
С. Бунтман
―
Американских
А.Венедиктов: Все оказалось совсем непросто. Во-первых, по поводу легитимности президента Мадуро
А. Венедиктов
―
Американских государств. ОАГ, да. То есть, на самом деле, в этом смысле ничего удивительного нет. Почему они не были признаны? Ну, там можно говорить о том, что там неправильно считали или правильно считали. Дело не в этом. А дело как раз в довольно длинной истории, которую сейчас я коротко расскажу. Смотрите, в 12-м году последние выборы Уго Чавеса. Уже умирающий Чавес за 4 месяца до смерти выдвигается. Против него создается такая организация оппозиционная – Круглый стол демократических организаций, которая выдвигает Энрико Каприлеса.И на выборах 12-го года Энрико Каприлес получает 44% (это очень много). Это важно. Запомним имя – Энрико Каприлес. И запомним – Круглый стол оппозиционных партий. Итак, 44% они получают в 12-м году. Потом Чавес умирает. В 13-м году досрочные выборы. И на выборах 13-го года против уже Мадуро этот же Энрико Каприлес, выдвинутый этим же Круглым столом получает, внимание, 49,1. Пополам. Ну, те выборы кто-то признает, кто-то не признает, но они все-таки признаются как демократические. Да, с какими-то этими. Все-таки 50 против 49. Собственно говоря, вот что случилось. Запомнили, да. Дальше. Парламентские выборы. Я говорю, общенациональные выборы.
С. Бунтман
―
Это когда?
А. Венедиктов: В 2015
―
м году. Через 2 года.
С. Бунтман
―
Так.
А. Венедиктов
―
Вот этот Объединенный круглый стол демократов получает 56% и становится правящей партией Венесуэлы в Парламенте, получает 109 голосов. И вот это объединение, оно такое очень разнообразное, оно возглавляет Парламент. И председатель Парламента каждый год меняется, потому что из 14 партий состоит этот Круглый стол, но оппозиция победила – античавеская, анти…
С. Бунтман
―
Мадуринская.
А. Венедиктов
―
Мадуринская. Она победила. Последние общенациональные выборы в Парламент – 15-й год. Что происходит дальше? А дальше действующий президент Мадуро и Верховный суд, который формировался Чавесом и Мадуро, принимает перед следующими выборами следующее решение. Первое: Каприлес, который получил на предыдущих президентских выборах в 13-м году 49, не допускается до выборов в 18-м году и лишается права быть избранным на 15 лет. То есть вот тот человек, которому венесуэльцы то 44% отдавали, то 49% отдавали…
С. Бунтман
―
А чем мотивирует?
А. Венедиктов
―
Чем-то мотивирует. Ну вот, как Навальному мотивируют.
С. Бунтман
―
Ну да. Я слышу что-то знакомое, понимаешь.
А. Венедиктов
―
Да, да, да.
С. Бунтман
―
Что-то такое до боли знакомое.
А. Венедиктов
―
И мотивируют. Нет, формально… И это делается до истории с Навальным. Я хотел бы просто обратить внимание, что это… Кто у кого списал, это называется. Понятно, да? Значит, он – раз. Вторая история. вот этот Объединенный круглый стол, который выиграл Парламентские выборы в 15-м году, не допускается до выдвижения кандидатов на президентские выборы. То есть Каприлес – нет, Круглый стол – тоже нет. Это на выборы 18-го года. И вот эти выборы 18-го года проводятся без кандидата от Круглого стола и без этой партии Круглого стола.
С. Бунтман
―
Так.
А. Венедиктов
―
Под предлогом, что часть из них бойкотировала муниципальные выборы когда-то. Ну, неважно. На самом деле, неважно.
С. Бунтман
―
Вот, кстати, начальству нашему на заметку.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
За бойкотирование еще.
А. Венедиктов
―
Ничего, нормально. Да, да, да.
С. Бунтман
―
Еще набросить пяток лет.
А. Венедиктов
―
Сейчас все будет. Мы опаздываем за Венесуэлой. И именно потому, что главная партия, победившая на Парламентских выборах и являющаяся большинством… Не партия – сила, конечно.
С. Бунтман
―
Объединение, да.
А. Венедиктов
―
Объединение. Большинство в национальном законном, легитимном со всех сторон Парламенте не смогла, не имела права выдвигать своего кандидата. А кандидат в президенты, который боролся с Чавесом, потом – с Мадуро, собирая 44% и 49%, лишен права выдвигаться. Поэтому ни Организация американских государства, ни Евросоюз, ни США не признали эти выборы, результат этих выборов. История еще не только в этом. Мадуро, недовольный тем, что Парламент в руках оппозиции, создает параллельный Парламент, так называемое Учредительное собрание.Он создает Учредительное собрание якобы для выработки новой Конституции. Оппозиция бойкотирует. И в том Учредительном собрании 100% принадлежит сторонникам Мадуро. И вот они выполняют функцию Парламента. Они не Конституцию там вырабатывают – она уже 2 года, по-моему, существует. Они законы принимают, отменяют законы Парламента, который возглавляет оппозиция, поддерживает указы президента и так далее.
С. Бунтман
―
То есть параллельный орган.
А.Венедиктов: Каприлес получил на предыдущих президентских выборах в 13-м году 49 и не допускается до выборов в 18-м
А. Венедиктов
―
Да-да. То есть, на самом деле, история гораздо более сложная, чем мы хотели бы вам об этом рассказать. Поэтому, когда речь идет о легитимности-нелегитимности Мадуро, ничего нового в этом нет. И я думаю, что поэтому, во всяком случае риторически, вчера после заседания Совета безопасности Российской Федерации… А сегодня будет заседание Совбеза ООН.Так вот, вчера после заседания Совбеза России Россия сменила свою позицию. Если позавчера президент Путин, руководство России всячески говорили: Мадуро – наш президент, а все остальные – путчисты, то вчера была официальное заявление МИДа о том, что Россия готова выступить посредником между Национальной ассамблеей и президентом Мадуро.
С. Бунтман
―
То есть уже конкретно. Не просто как в самом начале говорили одну вещь. Говорили: «Мы можем послужить там посредниками со всеми силами, которые стремятся» и так далее.
А. Венедиктов
―
Сереж, дело не в этом.
С. Бунтман
―
А теперь конкретно.
А. Венедиктов
―
В самом начале говорилось о том, что Мадуро – легитимный президент, а это – путчисты.
С. Бунтман
―
Само собой, да.
А. Венедиктов
―
А это – путчисты. Сейчас вот посредники. Это мы говорим. Одновременно, видимо, отправляя туда ЧВК «Вагнер» (400 бойцов) для охраны Мадуро. Кстати, личная охрана Мадуро – это кубинцы, это не венесуэльцы, чтобы было понятно. «Швейцарцы» их. Ну «швейцарцев» называю в кавычках. Кубинцы.
С. Бунтман
―
Как полагается. Как в Эфиопии, как в Анголе.
А.Венедиктов: Кстати, про 17 миллиардов, которые мы одолжили
А. Венедиктов
―
Да. А вот сейчас будут еще вагнеровцы, видимо. И, собственно говоря, это более рациональная позиция, которая касается нашей позиции: что важнее в Венесуэле. Я бы обратил ваше внимание на замечательный пост Глеба Кузнецова, который мы опубликовали сейчас на сайте по поводу руководства Венесуэлы и наркокартелей.Посмотрите, как, скажем, председатель вот этого Учредительного собрания, бывший вице-президент при Чавесе, а сейчас он председатель вот этого параллельного Парламента. То есть сначала возник параллельный Парламент, а потом – параллельный президент. Его счета арестованы по всему миру – 800 миллионов от наркоденег. 800 миллионов долларов. Это вам не Боливар. Тут уже Боливар и одного не вынесет, я б сказал. Поэтому будем наблюдать.
Но я бы обратил внимание в первую очередь, что в основном… Значит, вот пост посмотрите – Глеб Кузнецов. Но посмотрите все-таки, что позиция Организации американских государств: там часть стран проамериканская, другая часть антиамериканская. Даже нет вопроса. Вот они единодушно… Там, по-моему, вообще из Латиноамериканских стран только Мексика и…ну, Куба – понятно…Мексика и кто-то еще, безусловно.
С. Бунтман
―
И кто-то еще. Потому что их как раз Мадуро приглашал в посредники.
А. Венедиктов
―
Но и Бразилия наша (наш БРИКС любимый), и Аргентина, и Чили – три крупнейшие страны, и Колумбия, естественно, они выступили против Мадуро. Вот это история такая.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
То есть внимательнее надо смотреть. И, конечно, у нас есть интерес. Кстати, про 17 миллиардов, которые мы одолжили.
С. Бунтман
―
Да, 17 миллиардов. Здесь спрашивают через вопрос.
А. Венедиктов
―
Ребята, 17 миллиардов – это, на самом деле, так называемый связанный кредит. Это мне так внятно объяснили. То есть мы вам даете деньги, а вы у нас покупаете КАМАЗы. Это создание российских рабочих мест и продажа российской продукции. Это деньги не просто вот возьми мешок с деньгами и трать на что хочешь. Нет. Это покупка российских товаров. Конечно, это кредиты. Конечно, их надо будет возвращать. Возможно, скорее всего их простят или не буду признавать в зависимости от этого. Но все-таки эти кредиты – 17 миллиардов – это на покупку оружия, КАМАЗов в первую очередь, там было еще что-то, то есть покупку российских товаров. Такая вот: сами у себя, что называется.
С. Бунтман
―
А производство «Калашниковых»?
А. Венедиктов
―
Ну да, да. Ну это все равно, это наша лицензия.
С. Бунтман
―
А скажи, пожалуйста, какова во всем этом деле и вообще в венесуэльской истории роль «Роснефти»?
А.Венедиктов: Одновременно, видимо, отправляя туда ЧВК «Вагнер» (400 бойцов) для охраны Мадуро
А. Венедиктов
―
Они являются операторами нашего отношения с Венесуэлой. И там главный не Лавров, а Сечин в вопросе отношения с Венесуэлой. Они там строят заводы. И сейчас они получили активы в разных нефтяных… Вообще, Венесуэла – это самая большая страна по запасам нефти. Самая большая. И, значит, они получили, выдавая кредиты, сейчас я вам скажу, от 15 до 49% в разных нефтяных компаниях Венесуэлы. Другое дело, что там добыча падает, потому что все изношено и все изношено. А Мадуро модернизацией не занимается. Но я назвал бы «Роснфеть» оператором российско-венесуэльских отношений. В широком смысле этого слова.
С. Бунтман
―
Если нарисовать возможную перспективу…
А. Венедиктов
―
Невозможно уже сейчас нарисовать перспективу.
С. Бунтман
―
Невозможно, да?
А.Венедиктов: Я назвал бы «Роснфеть» оператором российско-венесуэльских отношений
А. Венедиктов
―
Невозможно. Непонятно, чем закончатся вот эти события, которые происходят там. Но в любом случае ничего хорошего не будет. Останется ли Мадуро у власти или придет оппозиция, ничего хорошего там не будет. Страна в глубокой заднице. В глубочайшей заднице. И вытаскивать ее можно только внешней помощью, естественно. И буквально модернизацией всего, начиная от нефтяных вышек и заканчивая системой управления. Все руководство, верхушка армии, большинство из них замешано в покровительстве наркотрафику, засчет чего они лично обогащаются. Ну, там просто катастрофа.Поэтому в этом смысле ничего хорошего ни от какого выхода не будет. Нет, конечно же, когда существует национальный консенсус по поводу… А требуются реформы, слушай. Там инфляция – 2 миллиона, если мне не изменяет память. На 19-й год инфляция – 10 тысяч. Печатанье денег. У населения в крупных городах вода на 2 часа дается. Вода и электричество подается на 2 часа в день, чтоб вы понимали. Даже в крупных городах, за исключением некоторых кварталов в столице. Вот вам разговор. Туалетная бумага по карточкам.
С. Бунтман
―
Да. Ну, вот здесь пишут нам, что «как ни крути, но Мадуро все-таки законно избранный президент».
А. Венедиктов
―
Нет.
С. Бунтман
―
«Переворот недопустим».
А.Венедиктов: И там главный не Лавров, а Сечин в вопросе отношения с Венесуэлой
А. Венедиктов
―
Нет, Мадуро – не законно избранный президент. Потому что создание параллельного Парламента, который изменил правила игры при наличии законно избранного Парламента… Мадуро был законно избранным президентом во время выборов 13-го года. Во время выборов 18-го года он нарушил правила, создавая, повторяю, параллельную структуру парламентскую, которая принимала законы. И в этом смысле он не законно избранный президент. Как ни крути, он не законно избранный президент.
С. Бунтман
―
Григорий нам говорит, что кроме Мексики Боливия.
А. Венедиктов
―
Боливия. Спасибо! Вылетело из головы. Возможно. Да.
С. Бунтман
―
«Господа, не повторяйте вы эту утку про 400 вагнеровцев! Эта цифра исходит от офицера-провокатора Шабаева», - Николай из Перово.
А. Венедиктов
―
Николай, вы хорошо знаете. Вы в Перово знаете все хорошо. Вы член организации «Вагнер»? Вы нам сертифицируете, что вы на месте все?
С. Бунтман
―
Ну раз Клинцевич сказал, что государство не знает, значит это…
А. Венедиктов
―
Государство не знает, что «Вагнер»… А за что убили наших ребят? За что убили наших ребят, Николай из Перово? Вы-то там в Перово живой и здоровый, а Орхан – нет.
С. Бунтман
―
Я бы хотел сейчас… Вот у нас осталось минуты 2-3 до перерыва. И я бы хотел, чтоб ты о другой стороне – об Украине. Вот ты публиковал в Телеграм-канале своем…
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Который также странно называется – «Будем наблюдать». Ты публиковал последние опросы: 17,4 – у Тимошенко, 17,1 – у Порошенко.
А. Венедиктов
―
Смотрите, вся история в том, что стало очевидно (и давно было очевидно), что выборы президента Украины пройдут в 2 тура. И первый вопрос (и главный вопрос): кто выйдет во второй тур. Если на предыдущих опросах Порошенко находился на 5-м месте, то надо признать, что истории с Томосом и Керчью подбросили его рейтинг. Он не большой – 17. Но у первого человека, у лидера гонки, в желтой майке – Юлии Владимировны Тимошенко – тоже 17.Да, и самое важное, что на сегодняшний день все – 3-й, 4-й и 5-й – они приблизительно в 2 раза меньше. Конечно, все еще может измениться. Кстати, Порошенко еще не выдвинулся. Если кто-то не знает, он еще не заявил о своем выдвижении. Конечно, он выдвинется. Я думаю, что это будет на следующей неделе. Даже я сказал бы, что, я думаю, это будет 29-го января. Ну, я предположу. Погадаю.
С. Бунтман
―
Запишите.
А.Венедиктов: Истории с Томосом и Керчью подбросили Порошенко рейтинг
А. Венедиктов
―
Да, да, да, запишите. Но, на самом деле, первый тур скорее всего на сегодняшний день…это не значит, что завтра ничего не изменится, ну, там через 2 недели…Порошенко-Тимошенко. Вот во втором туре дуэль Тимошенко-Порошенко скорее всего вот так вот как бы собирается. Но, опять повторяю, голосовать будут украинские граждане. Это их право выбирать из кого хотят. Но наблюдение со стороны… Кстати, на Украине будут наблюдатели из России и в рамках ОБСЕ. Не отдельные делегации, а в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, коими членами является и России, и Украине тоже.И, собственно говоря, мы будем получать результаты от наших корреспондентов и от наблюдателей и европейских, и российских. Но на сегодняшний день, кажется, усилия Петра Алексеевича Порошенко не пропали даром. Я повторяю, две кампании – Томос и история с Керчью, где он выступал как Верховный главнокомандующий – они вывели его на позицию возможного второго тура.
А.Венедиктов: Мадуро – не законно избранный президент
С. Бунтман
―
Так. Ну что же, Алексей Венедиктов. «Будем наблюдать». Программа продолжится через 5 минут. Работает у нас и Ютюб, работают СМСки, так что можете посылать свои вопросы по внутренней и внешней политике. По чему хотите, на самом деле.НОВОСТИ/РЕКЛАМА
С. Бунтман
―
Мы продолжаем. Работает и чат Ютюба, и сам Ютюб, и СМСки работают, так что задавайте вопросы. И мы переходим… Здесь о профсоюзной инициативе Навального просят рассказать.
А. Венедиктов
―
Не буду рассказывать.
С. Бунтман
―
Он у нас был.
А. Венедиктов
―
Вот именно! Во-первых, он рассказывал вчера сам
С. Бунтман
―
Сам.
А. Венедиктов
―
Найдите на сайте или на Ютюбе посмотрите. Во-вторых, у нас очень подробно это разбирал Сергей Пархоменко. И, собственно говоря, мне кажется, что самым главным, что вчера было в эфире, у Навального, это то, что Навальный подтвердил и сказал дословно, что российская оппозиция должна смещаться влево, в левый центр. То есть все вот эти инвективы, которые яростно отвергались им и его соратниками о том, что «мы левее», Навальный левеет и уходит туда влево политическое – от либеральных к социал-демократии, Алексей Анатольевич подтвердил сам. Теперь можно, знаете, вырезать, вставить. И это его политический выбор.И он считает, что эта зона свободна, потому что левый фронт, как я понимаю, это радикалы, коммунисты-радикалы, троцкисты. А то, что зона социал-демократии, которую в свое время пытался освоить Горбачев Михаил Сергеевич, свободна и именно в этом апелляция его, обращаю внимание, к бюджетникам, к 6 миллионам, как он говорит, бюджетников, имея в виду бюджетников – учителя, врачи. Но и он заметил, кстати, вчера, обращаю ваше внимание, что в основном пишут ему с возмущением пожарные, мчсники, то есть еще силовые структуры: «Почему вы нас не посчитали?». К себе, да? Вот мне показалось вот это интересно.
Вот этот левый поворот, объявленный еще из тюрьмы Михаилом Ходорковским, а теперь левый не поворот, а смещение, объявленное Алексеем Навальным – это такая интересная история, которая нуждается в понимании. Скажем, в Москве все-таки средний класс – он не левый. Средний класс – это люди свободных профессий и сами работодатели. Да?
С. Бунтман
―
Скорее да
А. Венедиктов
―
Это не левые. То есть Алексей меняет избирателя. Он подтвердил, что он никуда не уходит из политики. Он, к сожалению, не избираем, как Энрико Каприлес. Ну, не 15 лет, но все-таки. Но тем не менее он поддерживает разных кандидатов, хотя его партию незаконно не регистрируют, добавлю я. Но понятно, что левая риторика. И профсоюзы, безусловно, являются частью этой левой риторики.
С. Бунтман
―
Но профсоюзы у нас – действительно непаханое поле.
А. Венедиктов
―
Непаханое поле. Так я и говорю, он сдвигает…
С. Бунтман
―
Оно асфальтовое.
А.Венедиктов: У Навального появилось левое лукавство
А. Венедиктов
―
Так я же говорю, это дело политиков. Он сдвигается в эту историю. И у него даже в риторике появились, знаешь, такие левые лукавства, я бы сказал. Ну, для политики это нормально. Хочу сразу сказать, для политики лукавство в публичной позиции – это плюс, а не минус. Услышьте меня. А то сейчас скажут, нападаю на Навального. Нет, не нападаю на Навального - объясняю Навального. У него появилось левое лукавство.Ну, например, сейчас скажу. Вот когда он говорит, что медсестры средняя по региону зарплата у них должны быть 60 тысяч, а они получают 30-ку – это неправильно. У меня вопрос. Это по окладам вы считаете или по денежным выплатам, которые дает вам налоговая. Средняя зарплата, Сережа, это что? Это получение денег или это оклад? Я как учитель могу сказать, что у меня никогда не было… Вот 18 часов и все. Оклад – это был 18 часов. Сейчас, по-моему, 16, не помню. Пусть учителя нам напишут.
И вот оклад был тогда, когда я пришел, если мне не изменяет память, 75 рублей (или 80 рублей). Это был оклад. Но зарплата была у меня другая, потому что у меня было классное руководство, кружки и полторы ставки. Всегда у меня было 25-27 часов. Моя зарплата – это что? Как ее считать? То есть давайте договоримся, что мы говорим, зарплата – это вот это…
С. Бунтман
―
Мы считаем заработок.
А. Венедиктов
―
Или это заработок, извини, в одном учреждении. Потому что, если я сейчас начну сотрудничать с другими учреждениями, то тогда это, конечно, не зарплата. Здесь зарплата, там зарплата и так далее. Это зарплата в одном учреждении, я бы сказал так. Потому что наши журналисты, как известно, сотрудничают, я разрешил, с другими медиа: пишут колонки, дают комментарии, за деньги в том числе. Это считается их зарплатой? Слово «зарплата» - это что? И вот в этом лукавство левое всегда.
А.Венедиктов: Ситуация в Венесуэле мне напоминает Майдан в 2004 году
Но оно имеет право быть. Но при этом, если говорить строго, надо все-таки договориться о терминах. Эта история с «майскими указами» мне кажется странной и от Путина, и от Навального, я тебе скажу больше того, потому что…
С. Бунтман
―
От Навального, я понял, это как соцопрос некий.
А. Венедиктов
―
Не, смотри, «майские указы» - это популизм все-таки. И поэтому он не выполнен.
С. Бунтман
―
Поймать на популизме популиста – это хорошо.
А. Венедиктов
―
Это хорошо.
С. Бунтман
―
Это очень политично.
А. Венедиктов
―
Но это политик.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Совершенно верно. Поэтому я говорю, что никуда из политики Алексей не собирается уходить и не уходил. Это такой фактор, что это политика и политика, смещающаяся влево. В Москве это скорее всего не даст результата среди бюджетников, потому что в Москве, если серьезно говорить, то очень приличные надбавки этим бюджетникам. Вот а засчитывать пенсионерам в доход…
С. Бунтман
―
Пенсию.
А. Венедиктов
―
Нет. Бесплатный проезд.
С. Бунтман
―
Бесплатный проезд – это вполне себе доход.
А. Венедиктов
―
Понимаешь. Но это не зарплата, да?
С. Бунтман
―
Да, это не зарплата.
А. Венедиктов
―
Я имею в виду не пенсионерам, а льготникам.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Понимаешь? То есть, на самом деле, для Москвы, я думаю, что это не самый точной выбор, но для России это точный выбор, конечно.
С. Бунтман
―
Нет, для России это точно. И Навальный, мне кажется, еще не только как политик левого центра…
А. Венедиктов
―
Куда он смещается.
С. Бунтман
―
Да, смещается.
А.Венедиктов: Вот во втором туре дуэль Тимошенко-Порошенко скорее всего как бы собирается
А. Венедиктов
―
Он это сам сказал. Извините, он сам сказал.
С. Бунтман
―
Но он сам себя ставит как политик федеральный все больше и больше.
А. Венедиктов
―
Да. Потому что в Москве приблизительно 6% избирателей, 7% избирателей, то есть людей, обладающих правом голоса. А политик в первую очередь борется за голоса избирателей. Соответственно, во всей остальной России – 93%. И он борется за 93%.
С. Бунтман
―
Ну да. Вполне. «Для начала, - как пишет у нас Марат Ахтямов, - нужно финансово децентрализовать Россию Федеральную». Ну, это к вопросу о, кстати…
А. Венедиктов
―
Это может сделать только политик. Это же принятие закона.
С. Бунтман
―
Это принятие закона.
А. Венедиктов
―
Это же все Государственная Дума принимала, а Президент подписывал.
С. Бунтман
―
И когда мы видим на этой жутковатой истории с завтраками и обедами школьными…
А. Венедиктов
―
Я так ее и не понял.
С. Бунтман
―
Но мы увидели одну вещь: что регулирование из Центра бюджетов региональных совершенно, почти полностью…
А. Венедиктов
―
Нет. По завтракам я не вижу регулирования бюджета. Откуда ты видишь регулирование бюджета по завтракам?
А.Венедиктов: Навальный левеет и уходит туда влево политическое
С. Бунтман
―
Может, они, как пишет Сергей Алексашенко, в тех самых 2%, которые не регулируются? Ну, тогда странно.
А. Венедиктов
―
Мне НРЗБ здесь слово «может быть».
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Давайте уж тогда, это факт или не факт? Значит, история с «майскими указами» поставила многие регионы на грань выживания, потому что вы должны понимать, что школы, если говорить о школах, это муниципальный бюджет. В крайнем случае – доплаты регионального бюджета.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
И это вопрос бюджета региона. Поэтому я что-то сомневаюсь. я этим не занимался, но я попробую на следующей неделе получить, сколько отпускается на завтраки в московской школе, условно говоря, и в школе в Амурской области. Я не уверен, что здесь есть единая позиция.
С. Бунтман
―
Нет-нет, единой нет и быть не может.
А. Венедиктов
―
А тогда причем тут Центр?
С. Бунтман
―
Ну, в принципе… «Господи, все всё понимают по зарплате». Очень хорошо. Если все всё понимают, то можно говорить только «угу» и «ага».
А. Венедиктов
―
Вы точно ничего не понимаете по зарплате. Вот абсолютно точно. Я вам скажу, была встреча с учителями несколько лет назад. И встает челябинский учитель и говорит на весь зал: «Вот моя зарплата – 25 тысяч». Мне говорит, даже в Челябинске прожить на 25 тысяч – нет. Послушайте, я школьный учитель. Я говорю: «Скажите мне, пожалуйста, сколько вы отпускных получаете?». Такая пауза. – «А что?». Я говорю: «А сколько вы получаете отпускных?».И он говорит там, по-моему: «Ну, 90». Я говорю: «То есть в месяц вы получаете 45 на руки, а не ваша зарплата – 27». Потому что отпускные в школе, я-то знаю, это среднее получение денег в течение 10 месяцев по году (и 2 месяца отпуска). Не надо «все всё понимают». Не надо понимать, надо знать, понимаете. Понимать – это ваши фантазии. А надо знать. И при этом, конечно, зарплаты маленькие. Просто, для того, чтобы их увеличивать, их надо правильно считать. Я бы сказал так. А у нас власть этого не делает, а оппозиция этим пользуется. И правильно делает, что пользуется. Поднимает этот вопрос.
И в этом смысле я абсолютно поддерживаю подход Алексея Навального в том, что надо просчитать и понять, что является базовой ставкой, что является собственно зарплатой, что является надбавками. Разве нет надбавок за стаж, за квалификацию? Ну, когда-то был за стаж, теперь – за квалификацию. Я имею в виду учителей. Разве то, что вчера Ира Воробьева говорила… Что такое врач? Есть такой врач, а есть сякой врач. Там должно быть одинаковое? Что должно быть у них одинаковое? Может быть, тогда говорить про минимальную заработную плату, минимальную ставку, а не среднюю? И вот тогда поехало. Поэтому не надо про понимание. Нет у вас понимания никакого. У тех, кто пишут.
С. Бунтман
―
Так что, резюмируем.
А. Венедиктов
―
Левый. Резюмируем: левый.
С. Бунтман
―
Да, левый. И прояснение этих вопросов – это очень важная инициатива, мне кажется.
А. Венедиктов
―
И мы увидим на выборах в Мосгордуму, что в основном те люди, которые раньше представляли средний класс, будут биться за бюджетников – это разные люди. Разные программы, разные избирательные истории. Конечно, где-то пересекаются, безусловно, но в основном это разный электорат и, значит, разные программы.
А.Венедиктов: Майские указы это популизм
С. Бунтман
―
Так, я напоминаю, Алексей Венедиктов и «Будем наблюдать». Вот здесь после публикации Александра Минкина в «МК» развернулся целый обмен вопросами и ответами. И при твоем участии тоже.
А. Венедиктов
―
Да. Ну, мое участие было абсолютно журналистское. Я абсолютно тупо и занудно начал (и буду продолжать) писать запросы: сначала – в Министерство иностранных дел и сейчас – в Генеральную прокуратуру ушел запрос. Что здесь важно в ответе? Что главное я просил от Министерства иностранных дел? В статье Минкин… Давайте делить на фактологическую и публицистическую.Выводы, которые делает журналист – это публицистическое, а документы, которые он опубликовал – это фактологическое. И я запросил у МИДа, являются ли фактологическими те письма – официальная переписка между руководством посольства в Центральноафриканской Республике и Министерством иностранных дел.
С. Бунтман
―
Под конкретными номерами.
А. Венедиктов
―
Ну, естественно. Это официальные письма, у которых есть исходящий и входящий номер. И что было важно, что Мария Захарова в ответном письме (мы все опубликуем на сайте), она подтвердила аутентичность этих писем. А теперь посмотрим, что же она подтвердила. Она подтвердила, что в первом письме временно исполняющий обязанности посла, поверенный в делах России господин Токмаков, который пишет в МИД, пишет следующие строки (это через 8 дней после убийства): «Нам было позволено лично задать…». То есть посольским. Еще нет следователей. Внимание, это не следователи. Это посольские.
С. Бунтман
―
Следователи все едут.
А. Венедиктов
―
Сейчас я скажу.
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
«В офисе жандармерии позволили задать несколько вопросов водителю, который находится под арестом». Это через 8 дней после убийства. Теперь внимание. «Он отвечал спутанно и невнятно, постоянно повторяя, что не помнит, с кем общались журналисты в течение поездки по телефону или лично, к кому конкретно они ехали». Важно: МИД сертифицирует эту фразу.Еще МИД пишет, что генеральный директор Национальной жандармерии, который, как мы узнаем, умер через несколько дней после этого – так бывает, открыты к сотрудничеству с российскими следователями, готов принять здесь в ЦАРе…это 8 дней прошло…и создать необходимые условия. «Следователи, которые выехали туда с экспертами, привезли с места преступления лишь 3 стреляные гильзы от автоматического оружия». Это пишет наш дипломат. И это письмо сертифицировано.
«В остальном…внимание, это через 8 дней после убийства…пишет Токмаков, создается впечатление, что местные правоохранительные органы не собираются…еще раз…не собираются...». А почему они не собираются, кстати? Ну, он не пишет это. «…Не собираются предпринять чрезмерно активных действий по расследованию убийства российских журналистов и рассчитывают лишь на результаты работы, которая будет проведена российскими следователями». Конец цитаты.
Это сертифицировано МИДом, да, такое письмо пришло. Чувствуете? Через 8 дней. Значит, они ждут российских следователей. Окей. А где российские следователи? А российские следователи приедут в ЦАР, внимание, через месяц после убийства. Вообще понимаете, что это такое? Вот представьте себе, убили – а следователи через месяц приезжают на место убийства.
С. Бунтман
―
Отлично.
А. Венедиктов
―
Да? Нет вопросов.
С. Бунтман
―
Отлично.
А. Венедиктов
―
Одно письмо. И следующее письмо. Проходит 22 дня. И 21-го августа 18-го года, исходящий номер письма 306, подтверждает мне МИД, пишется. Это мне уже подписывает посол Лобанов, который вернулся из отпуска. Уже не временный поверенный, а посол. «За последнее время никаких подвижек в расследовании не произошло». Еще раз, между 8 днями и 22 днями две недели прошло, да? Никаких подвижек в расследовании не произошло. «Отдел розыска и расследований Национальной жандармерии не предпринял ни каких-либо новых следственных действий».Не то что он не нашел, услышьте. Он по-прежнему ждет российских следователей, которых нет. 22 дня прошло. «Свидетель убийства находится по-прежнему (водитель) под стражей при штабе Национальной жандармерии в Банги, - пишет наш посол, - в ожидании приезда российских следователей». Послушайте, это пишет посол. Это сертифицированная история. Ну и дальше он пишет письмо: «Приезд следователей ожидается уже в течение следующей недели».
То есть 27-го августа, ровно через месяц после убийства. Вот очень важно в переписке… Я оставляю за рамками любезности, которыми обменивается Александр Минкин и Мария Захарова. Я хочу сказать, что Александр Минкин сделал большое делал, опубликовав эти письма. А Мария Захарова сделала большое дело, сертифицировав нам публично эти письма как аутентичные. Мы оттуда узнали больше, чем изо всех расследовательских историй.
Дальше история. Следующая. Я удовлетворен этим ответом. Следующая история странная с приездом сюда в сентябре, как пишет Александр Минкин, Генерального прокурора Центральноафриканской Республики с частным визитом, как пишет, Мария Захарова мне в этом же письме. То есть она не знает. Это было неофициально. Официально – визита не было. «…С частным визитом в Санкт-Петербург по приглашению какой-то частной военной компании», - пишет Минкин. Я решаю это проверить.
Кому я направляю письмо? В Генеральную прокуратуру Российской Федерации. И 3 вопроса поставил. Один из них: была ли встреча или контакты с Генеральным прокурором ЦАР с нашей Генеральной прокуратурой в России в сентябре по поводу убийства наших журналистов (российских граждан) там.
Но помимо это, поскольку Следственный комитет вот эти 3 дня и все…через месяц после убийства – 3 дня и все…я задал перенаправил вопрос в отдел коммуникации Генеральной прокуратуры, является ли расследование убийства трех российских журналистов в ЦАРе на контроле у Генерального прокурора. Пока ответа нет. Просто еще не прошло время. У меня нет претензий, я жду. Я отправил только в четверг, по-моему.
С. Бунтман
―
Ну да. Тут выходные.
А. Венедиктов
―
Там нужно 7 дней.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
И второе: осуществляет ли Генеральная прокуратура общий надзор за расследованием Следственным комитетом этих убийств? Вот, собственно говоря. А что такое? Мы делаем обычную журналистскую работу. И мы публикуем… Там был смешной эпизод. Меня в Департаменте информации МИДа спросили: «Ну а зачем вы опубликовали запрос?». Ну, публично. Я говорю: «Ребята, а как я буду публиковать ваши ответы без моего запроса? Вот как вы это видите?». – «А, ну да, извините».Понимаешь, потому что они давно запросов не получали. Крики, шум, гам и прочие истории, а вот – нормальная наша работа. Мы ничего нового не делаем. Мы просто аутентировали письма. Мы не можем вести расследование, да. Мы просто провели аутентификацию писем, которые публиковал Александр Минкин. И провели ее. Мы просто узнали, а вот Генеральный прокурор приезжал с официальным визитом? «Нет», - нам отвечают в МИДе.
Такой информации нет, потому что иначе они бы ноту получили. Ноты не было. Значит, у него был частный визит. А если нам не ответят, мы будем писать в Федеральную пограслужбу, пересекал ли он границу. Он частный. Мы же уже частный.
А.Венедиктов: Представьте себе, убили – а следователи через месяц приезжают на место убийства
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Нам скажут, что это персональные данные. Значит, мы подключим наших питерских товарищей. Посмотрим. Подключим посольство Центральноафриканской Республики в Москве, собственно Генеральную прокуратуру… Мы это дело не отпустим. Вот не отпустим. Это должно быть понятно. И во взаимодействии информационном с государственными структурами, а также на пресс-конференциях Президента Российской Федерации, Александра Ивановича Бастрыкина, Юрия Чайки. Мы будем задавать и задавать, и задавать публично вопросы. Мы это дело не отпустим.
С. Бунтман
―
И мне кажется, что обмен всевозможными запросами и ответами и публикация Александра Минкина на этой неделе – это очень важный этап.
А. Венедиктов
―
Ну да. И вот нам же пишут: «Ну и так же все понятно!». Послушайте.... Ну, я просто по-другому.
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
Вам понятно – вы и не спрашивайте.
С. Бунтман
―
Нет, тут все должно быть очень и очень конкретно. И поэтому я доволен тем, что произошло на этой неделе – прояснение обстоятельств.
А. Венедиктов
―
И кстати, после запроса и ответа МИДа один из фигурантов моего запроса, советник Президента ЦАР по безопасности Валерий Захаров, который получал деньги в «М-Финанс», контролирующейся Пригожиным, он же стал публично выступать после ответа. Мария Захарова-то мне не ответила. Она говорила, что ни Валерий Захаров, ни Александр Сотов, который был инструктором по наблюдению и контрбезопасности, не зарегистрировались в посольстве, то есть не встали на консульский учет. Вот мы меня извините, вы все время говорите о том, что вот «ах, эти журналисты поехали, не сообщили в посольстве».А у вас гражданин России работает советником Президента по национальной безопасности и тоже не зарегистрировался. К нему нет претензий? Нет ничего? Ну так вот, он начал говорить о том, что Александр Сотов да, он был, и да, он работает в Центральноафриканской Республике. Тот самый Александр Сотов, который тоже получает зарплату в «М-Финанс», которая тоже контролируется Пригожиным, и который связывался по телефону мобильному с этим жандармом, который был на месте убийства за несколько часов до этого. Ребята, ну проверяйте! Но мы же этого не оставим.
Ну вы чего как дети-то? Ну, не оставим мы это. Ни Максим Шевченко, ни «Эхо Москвы» этого дела не оставят. Встречались с главными редакторами, была встреча, и я обратился к своим коллегам, всем главным редакторам: «Ребята, пожалуйста, запросы. Это наши коллеги. Пожалуйста, присоединяйтесь к запросам. Пишите свои запросы. Не оставляйте это дело».
С. Бунтман
―
«Водитель и так был под арестом, - пишет Лариса. Но кто это на самом деле?» Вот там очень много вопросов: кто он, что это.
А. Венедиктов
―
Это вопрос к кому, Лариса? Кто такой и так был под арестом? Просто, в статье было написано о том, что он был отпущен. Нет, он под арестом.
С. Бунтман
―
Под арестом.
А. Венедиктов
―
Ну, так сообщает посольство. Мы получили эту информацию. Я вам прочитал выдержки из письма, еще раз, которое МИД признало подлинным.
С. Бунтман
―
Вот почему-то говорит: «Нападение на Латынину вы тоже не оставили?». Конечно не оставили.
А.Венедиктов: Ну, не оставим мы это. Ни Максим Шевченко, ни «Эхо Москвы» этого дела не оставят
А. Венедиктов
―
А вы что, думаете, что…
С. Бунтман
―
Смеетесь? Смеетесь что ли, дорогие друзья? Мне тут вопрос задавали…
А. Венедиктов
―
И нападение на Таню Фельгенгауэр не оставим. Вы не волнуйтесь. И участие в них некоторых наших так называемых коллег с одного канала мы не оставим и не оставили. И они это знают. Чего, вы сомневаетесь? Как это, я не злопамятный, но злой и память у меня длинная.
С. Бунтман
―
Одну вещь про память как раз. Вот мне здесь писали наши слушатели, участники чата, что ситуация в Венесуэле напоминает им Чили – 71-й – 73-й.
А. Венедиктов
―
Я б сказал, что это напоминает Майдан, третий тур голосования. Я бы сказал, что это напоминает Майдан 2004-го года. Скорее. Политически я же нарисовал это. Параллельные органы власти и там, и там.
С. Бунтман
―
И потому что ты нарисовал, и потому что я читал, и потому что я Чили в свое время изучал очень подробно, сейчас мне не напоминает. Это другая история.
А. Венедиктов
―
Никак.
С. Бунтман
―
Абсолютно. Спасибо большое! Алексей Венедиктов. И мы завершаем сегодняшнюю программу. Хочу сказать, что в 15 часов будет передача памяти Мишель Леграна.